Положение рабов в Риме было тяжелее, чем в Греции и на Древнем Востоке. Войны обеспечивали рабовладельцам легкость замены и срав­нительную дешевизну рабской силы. В жестоком обращении с рабами рабовладельцы видели лучшее средство держать их в повиновении. Войны вызвали важные изменения в хозяйстве Рима. Конкуренция дешевого зерна, привозимого из Северной Африки и Сицилии, способ­ствовала переходу к более интенсивному типу хозяйства. Такой переход был не под силу крестьянскому хозяйству, подорванному длительными войнами. Попытка спасти мелкое землевладение путем реформ (аграр­ные реформы Гракхов) оказалась бесплодной, победа крупного рабовла­дельческого хозяйства, рентабельного в условиях массового применения рабов, была неизбежной.

Превращение Рима в крупную рабовладельческую державу, подчи­нившую себе почти все Средиземноморье, сопровождалось обострением социальных противоречий. Для борьбы с восстававшими рабами, для подавления волнений в провинциях был необходим переход к военной диктатуре. На рубеже нашей эры римская республика превратилась в империю, опорой которой стала армия. Огромные размеры империи (в ее состав входила большая часть известного тогда мира) способство­вали территориальному разделению труда, развитию торговли, росту ремесла и сельского хозяйства, распространению технических навыков. Улучшаются средства сообщения: строятся дороги с каменным покры­тием, каналы, мосты. Развитие производительных сил быстрее шло в провинциях, но и в Италии наблюдался заметный прогресс, особенно в сельском хозяйстве — главной отрасли экономики. Из стран Балкан­ского полуострова, Малой Азии и Египта заимствовались новые сорта зерновых культур, виноградных лоз, плодовых деревьев. Улучшались приемы пахоты, жатвы, обмолота. Совершенствовались старые орудия производства и появлялись новые — коса, борона с зубьями, новые вилы серпов и садовых ножей, жернов-бегун для переработки оливок и вино­градный винтовой пресс. Появились такие сложные орудия труда, как колесный плуг и жнейка. Высокого развития достигла агрономическая наука.

По мере развития Римского государства усиливается концентрация сельскохозяйственного производства. Появляются виллы с многоотрасле­вым хозяйством при выделении рыночных культур и имевшие товарообмен с городскими ремесленниками. Вилла представля­ла собой земельное владение средней величины, обычно до 200—300 югеров (50—60 гектаров). Товарность виллы достигала 70—90%. В условиях рабского хозяйства товарного типа использова­лась кооперация труда, позволяющая обрабатывать хлебное поле в 200 югеров 12—14 рабам. На каждого раба соответственно приходилось 14—16 югеров земли, в то время как свободный крестьянин вместе со всей семьей возделывал от 4 до 14 югеров. Достаточно высокой оказывалась и доходность земледельче­ского хозяйства, хотя приводятся разные данные.

Имеются свидетельства процветания специализированных хозяйств, производивших продукцию, предназначенную для высших классов общества. Выращивание цветов и экзотических фруктов, разведение павлинов и куропаток приносило доход до тысячи процентов в год. Однако то были скорее исключения из общего правила.

Рабовладельческая вилла основывалась на эксплуатации труда не только рабов, но и рабочих со стороны. Они вербова­лись из крестьян, в первую очередь в тех районах, где разоре­ние мелких производителей приняло довольно широкие разме­ры. По наблюдениям Варрона, на виллах иногда можно было встретить столько же свободных рабочих, сколько и рабов.

Рабовладельческие виллы в силу хорошей организации да­вали стабильный годовой доход, который, однако, был меньше дохода, приносимого ростовщичеством, откупом налогов или финансовой спекуляцией.

Управлял виллой вилик — назначаемый рабовладельцем раб. Существовали также самоудовлетворявшиеся хозяйства, ко­торые назывались латифундиями. Они возникли во II в. до н. э. и были в основном скотоводческими, основанными на рабском труде. В I в. до н. э. — I в. н. э. в сельском хозяйстве Рима ла­тифундия стала заметным элементом производственной струк­туры. С одной стороны, возникновение и развитие латифундий может быть представлено как естественный процесс развития рабовладельческой виллы. Одной из важнейших целей крупных магнатов было вложение капитала в землю и расширение своих владений за счет средних рабовладельческих вилл, особенно в Италии, так как италийские земли были освобождены от на­логов. Это приводило к возникновению крупнейших капиталов. Так, состояния большинства римских сенаторов были не ниже 8 млн сестерциев, эквивалентных стоимости 14—29 тыс, тонн зерна, а богатейшие аристократы имели до 400 млн. сестерциев. С другой стороны, начиная с правления императора Авгу­ста, когда Римское государство в результате завоевательных войн получило значительные территориальные приращения, возникла практика награждения, главным образом в провинци­ях, государственных сановников и военачальников обширными земельными владениям, что также способствовало развитию крупного землевладения.

Преимущества рабовладельческой виллы по сравнению с хозяйством италийского крестьянина заключались в применении кооперации труда и в лучшей его организации, в разнообразии используемых орудий. Виллы использовали технический опыт, накопленный в крестьянском хозяйстве, и широко применяли передовые агрономические методы. Древние авторы обращали особое внимание на рациональное исполь­зование рабского труда. Незаинтересованность рабов в труде рабо­владельцы старались компенсировать продуманной организацией тру­да, разветвленной системой надзора, разработкой строгих норм выра­ботки.

Наряду с наказаниями нерадивых рабов владельцы вилл стали поощрять разными методами усердных рабов (лучшим питанием и одеждой, разрешением иметь семью и др.), пытаясь сделать рабов заин­тересованными в своем труде. В итоге своего развития виллы стали на­иболее высокоорганизованной формой рабовладельческого хозяйства. По выводам многих исследователей, производительность труда в рабо­владельческих имениях I в. н. э. была даже выше, чем в хозяйствах сво­бодных производителей.

Параллельно с этим процессом ускорялось разорение мел­ких землевладельцев, которые продавали свои участки, оказы­ваясь безземельными крестьянами, вынужденными арендовать землю у владельцев больших имений. Свободные крестьяне дос­тигали большей эффективности производства, чем отдельные рабы, но при этом арендаторы не могли использовать преиму­ществ кооперации, на которых основывалось экономическое процветание средних вилл. Поэтому рост этих вилл не мог не сопровождаться изменениями в их внутренней структуре, свя­занными с развитием аренды.

Основная масса рабов была занята в сельском хозяйст­ве, имевшем в римской экономике доминирующее значение (в отличие от хозяйства Древней Греции, в котором веду­щее место занимали ремесло и торговля). На базе рабско­го труда в Риме возникло большое количество обширных рабовладельческих хозяйств — так называемых латифун­дий (от latus — обширный и fundus — имение). Рабовла­дельческие латифундии, вследствие дешевизны рабского труда и использования преимуществ простой кооперации, производили продукты с меньшими издержками, чем мел­кие хозяйства свободных крестьяне. Это вело к разорению свободного мелкого италийского крестьянства, которое вы­теснялось, попадало в рабство.

Таким образом, хотя в целом товарность древнеримского производства существенным образом и не изменилась, ее центр сместился с централизованного хозяйства виллы на арендуемые земли латифундии. Это имело важные последствия, ибо именно здесь были заложены все основные тенденции, проявившиеся в ходе дальнейшего развития форм организации римского сель­скохозяйственного производства.

Новая структура поместья оказалась более совершенной, нежели рабовладельческая вилла старого типа. С одной сторо­ны, была выработана система, которая позволяла использовать личную заинтересованность арендатора в результатах его труда, что приносило значительные доходы; при этом собственно по­требности рабовладельца в полной мере удовлетворялись той частью хозяйства, которая работала непосредственно на дом хозяина. С другой стороны, рыночная ориентация хозяйства значительно углубилась, так как теперь арендаторы оказались заинтересованными в денежных поступлениях, а рабовладелец смог часть своих рабов занять ремесленным трудом и сократить закупки ремесленной продукции. Ремесленное производство, вплоть до создания предметов роскоши, приобретало все более распространенный характер в рабовладельческих поместьях та­кого типа. Следовательно, денежные доходы рабовладельца росли и эффективность рабовладельческого хозяйства, если принимать во внимание его ориентированность на получение стоимости прибавочного продукта, повышалась.

В каждом большом поместье имелись управляющий и его помощник с целым штатом надсмотрщиков и мастеров, в веде­нии которых находились рабочие. Прибавочный продукт изымался в форме ренты, первона­чально денежной, затем натуральной и издольной в соединении с отработочной. Это создавало возможность некоторое время выдерживать конкуренцию. Но изменившиеся политические условия (резкое сокращение притока рабов вследствие прекра­щения широкомасштабной агрессии) вынуждают рабовладель­цев заботиться о естественном воспроизводстве рабов как ос­новной производительной силы.

Колонат

В Римской империи как форма аренды был широко распространен колонат. Колонами римские юристы называли любых арендаторов и тех, кто полу­чал землю и инвентарь по договору или сидел на земле из по­коления в поколение, и тех крупных арендаторов, которые об­рабатывали землю с помощью своих рабов или сдавали землю небольшими участками субарендаторам.

В начале II в. н. э. колоны, находясь на положении свобод­ных экономически и юридически арендаторов, вносили фикси­рованную арендную плату, обусловленную количеством и каче­ством используемой земли, а уже к концу века наиболее рас­пространенной стала форма, фактически тождественная денеж­ному оброку.

В конце II — начале III в. в африканских провинциях воз­никла барщина, окончательно утвердившаяся в IV—V вв.

К положению колонов из свободных граждан (ставших ими через систему клиентелы) постепенно приблизилось положение рабов (квазиколонов). Так происходила трансформация рабства в новые, хотя еще и не оформленные юридически, отношения. Колонами могли становиться и свободные арендаторы, и вернувшиеся из города плебеи. Сначала в Риме проводилась четкая грань между квази­колонами (рабами-колонами) и попавшими в зависимость че­рез систему клиентелы свободными. Но постепенно эта грань стирается. Колонат превращался в основную форму эксплуата­ции земледельцев, близкую к феодальной. Фактически крепо­стничество колонов было оформлено конституцией Константи­на (332 г.) «О беглых колонах», где предписывалось возвращать колонов в приписанные имения, а в наказание заставлять их работать закованными.