Любая деятельность, направленная на достижение определенных целей, требует своих условий реализации. В зависимости от степени опасности нарушения этих условий предусматриваются и соответствующие средства обеспечения.

В уголовном судопроизводстве, как одном из видов деятельности государства, в силу специфики выполняемых задач, для обеспечения реализации последних закон устанавливает возможность применения мер государственно-правового принуждения. То есть принуждения, установленного правом.

Известно, что юридических обязанностей, не подкрепленных возможностью государственного принуждения, не существует. Поэтому, когда подозреваемый, обвиняемый, свидетель или другие участники уголовного судопроизводства уклоняются от выполнения возложенных на них обязанностей, либо имеются основания предполагать такое уклонение, закон позволяет лицам, уполномоченным осуществлять предварительное расследование, и суду принудить таковых к исполнению этих обязанностей путем применения мер, предусмотренных уголовно-процессуальным правом. Такие меры принято называть мерами уголовно-процессуального принуждения.

В уголовном процессе традиционно различают несколько групп мер процессуального принуждения.

Одни из них имеют целью воспрепятствовать уклонению подозреваемого и обвиняемого от следствия и суда: задержание и меры пресечения.

Ряд мер направлен на обеспечение процесса доказывания, получение доказательств по делу: вызов на допрос (ст. 172, 188 УПК РФ), обязательство о явке (ст. 112 УПК РФ), привод (ст. 113 УПК РФ), обыск (ст. 182 УПК РФ), выемка (ст. 183 УПК РФ), освидетельствование (ст. 179 УПК РФ), получение образцов для сравнительного исследования (ст. 202 УПК РФ), временное отстранение от должности (ст. 114 УПК РФ), контроль и запись переговоров (ст.186 РФ), и некоторые другие.

Законом предусмотрены и такие меры процессуального принуждения, которые способствуют как соблюдению порядка в судебном разбирательстве (например, денежное взыскание – ст.117 УПК РФ, удаление из зала судебного заседания при нарушении общественного порядка – ст. 258 УПК РФ), так и исполнению приговора в части имущественных взысканий (наложение ареста на имущество – ст. 115 УПК РФ).

При этом важно иметь в виду, что приведенный подход к пониманию мер процессуального принуждения следует рассматривать в широком смысле слова. Подобное их разграничение явилось следствием отсутствия в ранее действовавшем УПК РСФСР (1960) данной правовой категории, которая, в этой связи, оставалась явлением сугубо теоретическим. До принятия УПК РФ законодатель использовал лишь термин – «меры пресечения». 

На законодательном уровне такую правовую категорию как «меры процессуального принуждения» впервые закрепил лишь УПК РФ, включив в их состав три группы: «задержание», «меры пресечения» и «иные меры процессуального принуждения».

Содержание каждой из групп мер процессуального принуждения теперь четко определено законодателем. Расширительному толкованию они не подлежат, что означает возможность применения только предусмотренных в законе мер.

По степени выраженности принуждения и интенсивности ограничения прав и свобод человека меры принуждения в уголовном процессе значительно превосходят аналогичные средства других отраслей права. В свою очередь среди мер процессуального принуждения наиболее суровым средством выступают меры пресечения, поскольку предусматривают своим содержанием ограничение таких основных конституционных прав человека как «право на свободу и личную неприкосновенность» (ст.22 Конституции РФ, ст. 10 УПК РФ), «право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства» (ст. 27 Конституции РФ).

Все ранее действовавшие редакции УПК РСФСР (1922, 1923, 1960) имели главу, которая называлась «меры пресечения».

Исторический предшественник и прообраз указанных уголовно-процессуальных кодексов – Устав уголовного судопроизводства (УУС), принятый в результате судебной реформы 1864 года, во втором своем разделе содержал главу VI, которая носила название – «О пресечении обвиняемому способов уклоняться от следствия». Как видно из приведенной формулировки – в названии не упоминался суд. Лишь статья 427 УУС содержала фразу «уклонения его (обвиняемого – ред.) от следствия и суда». Данное обстоятельство указывает, что составители устава в качестве цели мер пресечения видели все же не только пресечение способов уклонения обвиняемого от следствия, но и от суда.

Сравнение соответствующих глав УПК РФ, УПК РСФСР (1922, 1923, 1960) и УУС (1864), позволяет предположить, что понятие «меры пресечения», используемое современным законодателем, явилось ни чем иным как следствием сокращения приведенной выше формулировки главы VI второго раздела УУС. 

По смыслу УПК РФ мерами пресечения являются предусмотренные в его нормах средства ограничения прав и свобод обвиняемого (подозреваемого), цель которых заключается в том, чтобы не допустить возможность или пресечь попытки противодействия нормальному ходу уголовного судопроизводства или продолжить преступную деятельность.

Конечно, с помощью мер пресечения нельзя полностью исключить противоправные действия обвиняемого (подозреваемого), однако максимальным образом ограничить возможности их совершения – вполне реализуемая задача.

Таким образом, главное предназначение мер пресечения не в том, чтобы наказать или покарать, а в том, чтобы устранить или не допустить препятствия, которые возникают или могут возникнуть в ходе нормального развития уголовно-процессуальных отношений путем их применения к лицу, не выполняющему свои процессуальные обязанности.