Геополитика — направление политической мысли, концепция, о контроле над территорией, о закономерностях распределения и перераспределения сфер влияния различных государств и межгосударственных объединений.

Геополитика акцентирует внимание на пространственном осмыслении происходящих в современном мировом политическом процессе событий, тенденций их развития, исходя из обусловленности политической деятельности субъектов, особенно на макро-уровне, конкретными географическими условиями. Целью геополитики является разработка геостратегии государства, обоснование направлений и механизмов его внешнеполитической деятельности. Таким образом, геополитика позволяет сформулировать четкое представление о наиболее предпочтительных вариантах возможных путей развития конкретного государства, исходя из конкретной географической среды, которые бы обеспечивали максимальную выгоду для своих национальных интересов. Процесс глобализации мировой истории повышает значимость географического положения страны как ее природно-экономического ресурса.

Уже в Античности (Геродот, Фукидид) осуществлялись попытки осмысления организации географических пространств. В Новое время формируются модели взаимозависимости географических и демографических компонентов с социально-политическими характеристиками общества (Ш. Монтескье, Г. Гердер). В работах Р. Челлена, Х. Макиндера и др. была сформулирована идея противостояния держав суши и моря; представлена концепция «великой суши» (т. е. географического единства Европы, Азии и Африки) и ее сердцевины, вокруг которой концентрируется история человечества. В классической геополитике было зафиксировано, что преимущество получает тот субъект (государство), который контролирует геостратегически ключевые точки пространства; с другой стороны, чем шире пространство, тем труднее оно поддается управлению со стороны субъекта. Контроль над пространством теряют те геополитические субъекты, которые не обладают достаточными возможностями для завоевания и удержания территории. Следовательно, геополитика исходит из утверждения фундаментального дуализма, изначально заложенного в географических особенностях устройства планеты и проявляющегося в исторической типологии цивилизаций, что и выступает основным законом геополитики. Этот дуализм выражается в противостоянии сухопутного могущества («теллурократии») и морского могущества («талассократии»). Принцип теллурократии утверждает оседлость, консерватизм, примат политики над экономикой, коллективизма над индивидуализмом. Талассоркратия представляет собой такой тип цивилизации, который основан на иных установках: динамичность развития, приоритет кочевничества / мореплавания и торговли, стремление к индивидуальному предпринимательству. Так, например, в ходе холодной войны 1946 – 1991 гг. этот геополитический дуализм достиг максимального выражения, при котором талассократия отождествлялась с США, а теллурократия – с СССР.

В неклассической геополитике акцент сделан на таких факторах, как оружие массового уничтожения, использование Космоса, новейших электронных средств борьбы и т. д. Биполярная модель идеологического разделения мира – США и СССР – сменилась на современную модель, исключающую «однополюсную» геополитическую схему расстановки сил в современном мире, рассматривающую в качестве гегемона одну сверхдержаву, в частности США.

В контексте геополитической проблематики большой интерес имеет идея евразийской пассионарности Л. Н. Гумилева: именно пассионарные толчки определили ритмы Евразии. По мнению Гумилева, великороссы представляют собой этнос, сложившийся на основе тюркско-славянского слияния под мощным воздействием пассионарного толчка. Этот сплав этносов мог образоваться как симбиоз, порожденный специфическим сочетанием Леса и Степи. Тесный союз Леса и Степи предопределил сущность цивилизации великороссов. Русичи выступали как представители Леса, который не только их кормил, но и позволял укрыться от неприятеля – кочевников, представителей Степи.

Современные геополитические исследования включают цивилизационно-культурологические парадигмы (концепции Н. Я. Данилевского, П. Сорокина, О. Шпенглера, А. Тойнби), геополитического и цивилизационно-культурологического синтеза С. Хантингтона, концепцию мир-системного анализа В. Валлерстайна и др. Так, например, В. Валлерстайн отмечает, что в XVI в. борьба мир-империй, основанных на политическом властвовании, и мир-экономик, основанных на торговле, завершилась в Европе победой мир-экономик и становлением современной мировой капиталистической системы. Однако в качестве прогноза в данной концепции фиксируется будущее перемещение мирового центра силы в XXI в. в азиатско-тихоокеанский регион. Согласно концепции С. Хантингтона, мир после конца холодной войны и развала СССР определяется уже не идеологическим противостоянием, а взаимодействием, конкуренцией и борьбой 7–8 различных цивилизаций, т. е. акцент здесь сделан на идее множественности центров силы, конфликты и войны между которыми будут осуществляться на стыках цивилизаций, по линиям цивилизационных разломов. Прогноз С. Хантингтона сводится к тому, что ось международных отношений пройдет между Западом и остальным миром, в силу чего западные страны будут играть все меньшую роль. Таким образом, неклассическая геополитика задала три вектора безопасности для современных государств – это универсальный, региональный, или цивилизационный, страновой, или государственный, а также отметила важную роль религиозных идей и национальных политических культур в современном мире.

Другая геополитическая модель современного мира – это концепция «мондиализма», разработкой которой занимался Ф. Фукуяма. Смысл мондиализма сводится к утверждению неизбежности скорого преодоления всех форм геополитической дифференциации (культурных, национальных, религиозных и т. д.), вслед за которым наступит эра единой общечеловеческой цивилизации, основанной на принципах либеральной демократии.