Гай Светоний Транквилл, De vita Caesarum («Жизнь цезарей», или, как отчего-то принято переводить, «Жизнь 12 цезарей»). Знаменитая фраза:

Iudaeos impulsore Chresto assidue tumultuantis Roma expulit (Иудеев, постоянно волнуемых /подстрекаемых на беспорядки/ Хрестом, он из­гнал из Рима).

Он - это император Клавдий, о котором у Светония информации гораздо больше, чем о Христе.

Как только не интерпретируют историки этот пассаж римского коллеги. Одни считают, что Светоний писал о людях, взбаламученных христианским учением. Другие - что речь идет о проповеднике с таким же именем. Третьи вообще заявляют, что хрестами называли рабов. Но все дружно сходятся во мнении, что фраза Светония не имеет никакого отношения к историче­скому Христу. Ну действительно, как мог Христос оказаться в Риме, да еще и между 41 и 54 годами нашей эры (время правления Клавдия)? Никак не мог. Лаконичнее и четче всех это сформулировал советский исследователь вопроса И.А. Крывелев:

Клавдий занимал императорский престол с 41 по 54 год н. э. Это зна­чит, что императором он стал почти через десять лет после предполага­емой смерти Иисуса. Хотя бы по одному этому нельзя считать, что речь здесь идет о последнем. К тому же, если полагать, что Христос жил какое-то время и «возбуждал смуту» в городе Риме, то надо поставить под со­мнение всю его новозаветную биографию, по которой весь его жизнен­ный путь прошел в Палестине^[56].

Как ни парадоксально, в насквозь атеистической книге высказана самая здравая мысль об исследовании исторического Христа. Надо поставить под сомнение! Ох, надо! Только не «новозаветную биографию», а традицию убо­го комментировать новозаветную биографию. Ведь, казалось бы, Светоний пишет о Хресте (такое написание имени практиковалось в раннем христи­анстве) в Риме. Отчего не прислушаться?

Хронология мешает. И традиция отправлять Палестину на Ближний Восток. Но ведь всем превосходно известно, что дата Рождества высчитана кривее не придумаешь. И разница в десять лет - это вообще ничто по срав­нению с веками, которые рисовали королевским династиям Средневеко­вья или египетским фараонам. Да и о жизни Иисуса известно не так много, чтобы с порога отметать версию о возможном пребывании Его в Риме. Но нет! Совершенно однозначное свидетельство Светония вертят и так, и эдак. Главное - чтобы все признали, что никакого Христа в Риме не было. Петр был. Павел был. Даже Мария Магдалина была. Не говоря уж о Пилате и про­чих иродах. А вот Христу не положено. Иначе ведь кто-то может и догадать­ся, по каким палестинам ходил Спаситель.

Жан Боден в «Методе легкого познания истории» (глава IX) сообщает:

Хананеи, вытесненные евреями из благодатной Палестины, отошли в Иллирию и Паннонию, как написал в конце своего комментария раввин Кимхи.

Ну, «благодатная» ближневосточная Палестина - это уже смешно. А вот про Иллирию и Паннонию хотелось бы поподробнее. Берем в руки карту Средиземноморского региона и смотрим, каким же таким чудесным об­разом можно «отойти» из Палестины в Паннонию и Иллирию. На всякий случай напомню, что Паннония и Иллирия - это территория нынешних Словении, Хорватии, Австрии, Венгрии, Албании, Боснии-Герцеговины и Македонии. Если события, о которых идет речь в книге Бодена, происходи­ли на Ближнем Востоке, получается полнейшая несуразица. Если же евреи вытесняли хананеев из Западной Европы, где, очевидно, и находилась на­стоящая Палестина, все сразу встает на свои места.

И еще от Бодена:

«В Галлии и Испании наиболее древним родом из всех, как представ­ляется, является род Левита, который начинается от Левития, поэтому правители абиссинцев и израильтян называются нобилиями.»

 Они точно определили источник происхождения своего собственного народа, по­этому Альварес не вносит никаких дополнений. Итак, только евреи пре­восходят другие народы своей древностью, никто, кроме них, не может проследить древних корней своего рода. Все, перемешанные вместе, укре­пляют ствол, но отвергают ответвления. Правда, что священный народ, который утвержден в возвышенной славе знатности со времен Арона и процветал 2300 лет, вымирает в бедствиях в землях готов и вандалов, не посягая на священную месть.

То есть для историка XVI века совершенно очевиден тот факт, что род Левитов - самый древний из всех в Галлии и Испании. Значит, ничего свер­хъестественного в том, что еврейская земля (Иберия) была как раз на терри­тории нынешней Испании, нет. Как нет ничего странного в том, что сосед­няя Галлия и есть «та самая» Галилея, из которой происходил Христос. Эта земля была нашей, пока мы не увязли в борьбе...

Э.Р. Рот, книга «Достопамятное в Европе»:

Когда французскаго Короля Коронуют то Его Величество причаща­ется по особливой своей власти Пречистых ХРИСТОВЫХ тайн в обеих видах, то есть в теле и крови Спасителя Нашего: чего по закону Римской Церькви, никому кроме единаго христианнейшаго Монарха, не позволе­но. Сию Святейшую ЕВХАРИСТИЮ принимает Король из Святаго По­тира своими руками, стоя на коленях.

Итак, французский король - особый, не такой, как все остальные монар­хи. Причем даже в XVIII, чудовищно просвещенном веке. Отчего же такие привилегии? Не оттого ли, что галльские правители не твари дрожащие, а право имеют? Причем законное право, не оспариваемое никем из владык земных.

Подтверждается это и символикой французской монархии.

Мишель Пастуро, «Символическая история европейского средневеко­вья»:

«Король Франции является одним из немногих христианских монархов, на гербе которого не фигурируют животные; более того, свои основные эмблемы и символы он черпает из растительного мира. На первом месте стоит геральдическая лилия. Затем цветочный мотив во всевозможных видах, особенно в виде двух символических эквивалентов древа жизни - столь значимого для средневековой иконографии, - а именно цветущего жезла и украшенного цветами скипетра. Начиная с XI века, они присут­ствуют на печатях капетингских королей и впредь будут сопутствовать правлению всякого суверена вплоть до Великой французской револю­ции. Затем пальмовая ветвь - христологический атрибут и знак власти, - которая уже присутствовала в каролингской королевской символике и которую Капетинги постепенно модифицировали в короткий скипетр, а потом в руку правосудия. Наконец, венец, который может быть украшен цветами или геральдическими лилиями множеством разных способов, но также может быть декорирован другими растительными мотивами (трилистником, пальметтами, листьями сельдерея). Все эти атрибуты присутствуют на печатях его величества, где через них позиционирует­ся королевская особа, монархический идеал и династическая политика. Можно было бы добавить к этому ряду и другие растительные моти­вы, встречающиеся на печатях иного типа и изображениях. Например, древо Иессея, имеющее важное значение для Сугерия, которое, начи­ная с XII века, столь часто ассоциируется с королевством лилий, что в конечном итоге становится настоящим иконографическим символом последнего. А несколько позже - изображение Благовещения (с непре­менным присутствием лилии) и богатый цветочный букет Девы Марии, занимающий в королевской иконографии позднего Средневековья вид­ное место.»

Пальмовая ветвь как знак власти. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, откуда идет это сравнение. Неужели никому из тысяч других владык не приходило в голову использовать пальмовую ветвь для геральдических или декоративных целей? Или право на использование пальмовых ветвей было строго ограничено? А лилии? Цветок Богородицы и... французской ко­роны. А почему не английской, испанской, австрийской?.. Возможно, имен­но потому, что представители этих и других нефранцузских правящих до­мов знали реальную историю возникновения галльской монархии и даже не дерзали думать, что могут приблизиться к ней по славе. Да и древо Иессея - это не что-нибудь, а предполагаемое родословие Иисуса Христа. И симво­лические ассоциации с лилией (Богородицей) тут более чем уместны. Кроме того, можно провести параллель между названием цветка и словом «бог» в некоторых языках. Ведь эль/алла(х)/лель/элои - это то самое именование Бога. Сравните, например, лель и лилия. Вполне вероятно, что это не просто созвучие.

Из Б.Г. Деревенского. Работа «Околоевангельские артефакты»:

На обнаруженной около германского городка Бингербрюка (Bingerbrück) надгробной плите I в. н. э., под рельефным изображением римского воина имеется латинская надпись, гласящая: Tib[erius] Iul[ius] Abdes Pantera Sidonia ann[orum] LXII stipen[diorum] XXXX miles exs coh[orte] I sagittariorum h[ic] s[itus] e[st] - «Тиб[ерий] Юл[ий] Абдес Пан­тера из Сидона, [проживший] 62 г[ода], прослуживший 40 лет солдатом ког[орты] стрелков, п[окоится] з[десь]». Эта находка вызвала большое оживление среди историков, изучающих раннее христианство. Кое-кто даже предположил, что этот воин и был тем самым солдатом Пантерой, которого Цельс (в передаче Оригена) называл внебрачным отцом Иису­са. В пользу такого отождествления говорят как хронологические, так и географические совпадения: финикийский Сидон находился по сосед­ству с Палестиной, и за время своей долгой службы стрелок Пантера (ве­роятно, по происхождению он был семитом с именем Абдес) вполне мог побывать в Галилее.

Во всяком случае данная находка свидетельствует о том, что мужское имя «Пантера», упомянутое Цельсом и появляющееся в талмудических сообщениях об Иисусе в форме «Пантира» или «Пандира» - не лингви­стическая ошибка и не плод чьей-либо фантазии. Римляне и, в частности, римские воины, носили это имя в качестве когнонима (прозвища).

Надгробие Абдеса Пантера (музей города Бад-Кройцнах)

И опять мы сталкиваемся с тем, что околоевангельский артефакт - над­гробие солдата Пантеры - найден не где-нибудь, а в галльской области. Это сегодня город Бингербрюк кажется стопроцентным арийцем, а в древно­сти эти места населяли кельты (или галлы). Кстати, и Сидон совсем близко. Только не мифический ближневосточный, а тот, который сегодня называ­ется Сьон, в римские времена Sedunum. Очевидно, именно это поселение и упомянуто на надгробной плите (разницу в Sidonia/ Sedunum можно списать на неустойчивость и вариативность древней орфографии вообще и топогра­фии в частности).

И еще один любопытнейший источник. «Книга Странствий Раби Вениа­мина»^[57].

Конечно же, можно сказать, что автором книги был не сам Вениамин, а аноним, записавший все постфактум со слов путешественника из Туделы. Можно вспомнить, что большая часть списков «Книги Странствий» отно­сится к XV столетию, а не XII веку^[58], куда помещают повествование исто­рики. Однако даже с учетом этих особенностей «Книга Странствий» дает обильную пищу для размышлений. Более того: если в XV-XVI веках, когда труд анонимного почитателя Вениамина распространился по Европе, информация тудельца еще была актуальна, это говорит о многом.

Итак, из «Книги Странствий»:

Далее, в двухдневном расстоянии от Безье, находится Гар-Гааш, назы­ваемый Монпелье, удобный торговый пункт, лежащий в двух фарсангах от моря; сюда стекаются для торговли эдомитяне и измаильтяне из стран: Алгабрии (Португалии), Ломбардии, области великого города Рима, из всей земли египетской, израильской, греческой, французской, испанской и английской, словом, купцы всех наций, посещающие Геную и Пизу.

Комментатор текста^[59] недрожащей рукой выводит: «Гар-Гааш, т.е. гора Гааш. Гора этого имени находится в Самарии, в колене Ефремовом. На север­ном склоне ее погребен Иисус Навин (Иис. Н. XXIV, 30). Кроме Библии, об этой горе упоминается и в Талмуде (трактат Шабат, 1056). Еврейское слово гааш значит дрожать, сотрясаться; гора получила такое название оттого, что в минуту смерти Навина произошло в Иудее землетрясение».

А теперь вопрос: если Гар-Гааш, называемая Монпелье, находилась непо­далеку от Безье и одновременно имелась в Самарии, в колене Ефремовом, где на самом деле была древняя Самария? Неужели на Ближнем Востоке? Читаем далее:

От Марселя отправляются на кораблях в Геную - город, лежащий на морском берегу, и прибывают туда в четыре дня пути. Там живут только два еврея, братья: р. Самуил, сын Килама, и брат его, из города Сабаты, люди очень хорошие. Город окружен каменною стеною, не имеет единов­ластного повелителя, а управляется сенаторами, которых граждане вы­бирают по своему произволу.

Сабата - это нынешний Вадо-Лигуре, древняя Сабатия. Интересно, не из этих ли мест происходил упоминаемый в Евангелии от Матфея отец апосто­лов Иакова и Иоанна? Учитывая все странности древней географии, вполне возможно, что именно Сабатия была родиной человека по имени Зеведей (Ζεβεεαίος на греческом).

И еще прекрасный отрывок:

«Отсюда я отправился в Пуццуоли, иначе Сорренто, большой город, по­строенный Адраазаром (царем Сувским), бежавшим от страха пред царем Давидом блаженной памяти. Но выступившее некогда из берегов море покрыло две части этого города, и по настоящее время видны площади и башни, бывшие в средине города. В том месте из глубины морской бьет ключ, дающий целебное масло, называемое петролеумом, которое жители собирают с поверхности воды и употребляют в лекарства. Там же из недр земли, на берегу моря, струятся горячие воды, над которыми устроены две ванны, и всякий, кто в них купается, получает облегчение от болезни и ис­целение. Все больные из Ломбардии съезжаются сюда летом.

Отсюда на расстоянии пятнадцати миль дорога идет под горами; по­строена она римским царем Ромулом, основателем города Рима, из стра­ха перед Давидом, царем израильским, и его военачальником Иоавом. По этой же причине он сделал постройки как наверху [гор], так и под гора­ми, где стоит Неаполь. Это весьма укрепленный город, лежащий на бере­гу моря, построен греками. В нем живет около пятисот евреев, и между ними р. Хизкия, р. Соломон, р. Илия Коген и р. Исаак блаженной памяти, уроженец горы Гор.»

Оказывается, Сорренто, по мнению Вениамина, был построен сувским царем Адраазаром (упоминается во II Книге Царств), который постоянно воевал с царем Давидом. Интересно, каким образом сирийский владыка спо­добился отхватить лакомый кусок на Апеннинах? Неужели и он, воспользо­вавшись кипрскими офшорками, зарегистрированными на рабов-номиналов, скупал недвижимость в Италии? Куда же, позвольте поинтересоваться, смотрел в это время царь Давид? А, понятно. Он был занят разбором по­летов с местным брателло по имени Ромул. Тогда, конечно, нет вопросов. Пока мафиози строил «дорогу под горами», чтобы не попадаться на глаза авторитетному Давиду, сирийский зар (он же царь) Адраа (Адриатический?) ковал железо, не отходя от кассы. Ну и нравы, чесслово! Хотя... итальянцы, что с них взять!

Путешествуем с Вениамином Тудельским далее:

«Отсюда один день до Беневенто. Это большой город, расположенный между морем и высокой горой. В нем общество евреев, состоящее чело­век из двухсот, из коих главные: р. Калонимос, р. Зарах и р. Авраам. От Беневенто два дня пути до Мельфи, в Апулии; это библейская Пула; там около двухсот евреев, и во главе их р. Ахимаац, р. Натан и р. Цадок. Отсю­да один день пути до Асколи, где евреев до сорока человек, между коими главные: р. Контило, р. Цемах, его зять, и р. Иосиф. От Асколи два дня до города Трани, лежащего на берегу моря; сюда собираются все странники, отправляющиеся на поклонение в Иерусалим, потому что в этом городе весьма удобная гавань. Еврейское общество здесь состоит приблизитель­но из двухсот человек, и во главе их р. Илия, р. Натан Проповедник и р. Иаков. Город хороший и большой.»

Вот где находится библейская Пула! А комментаторы Вениамина не со­гласны: «Упоминаемая пророком Исаиею (IХVI, 19) земля Пула должна на­ходиться в Африке. По мнению ученых, это был один из островов на реке Ниле: Филе или Елефантин. По всей вероятности, р. Вениамин, называя Апулию библейским Пулом, вовлечен был в ошибку единственно сходством звуков в том и другом имени».

Все как обычно. Даже скучно. «Должна находиться в Африке», а поди ж ты - не находится. Кому должна? На каком основании? Почему именно в Африке? Потому что Палестина рядом?

И опять же всезнающие критики убеждены, что Вениамин «вовлечен был в ошибку». Ну, естественно, когда модель построена, но что-то указывает на ее несовместимость с фактами, проще отвергнуть факты, чем ломать модель. Подумаешь, какой-то там путешественник из Туделы. У нас тут и не такие пробегали. Всех переварили. Всех.

По долинам и по взгорьям

Если кто-то до сих пор полагает, что в мире есть только одна Галилея и находится она на Ближнем Востоке, вынужден разочаровать. Территорий, носящих гордое и знаменитое имя, даже сегодня несколько больше од­ной. А уж в древности их было - не сосчитать. Все упирается в средневе­ковую концепцию истории, с помощью которой всех разделили, чтобы вла­ствовали немногие, но «правильные» парни. А этим добрым молодцам по­надобилась такая версия прошлого, в которой их (и только их) семьи всег­да владели определенными кусками Европы. А если родословие не совсем вязалось с откровенно рейдерскими фрагментами биографии, определенно находились ссылки на древний род, который был злокозненным образом низвергнут в пучину бедствий, но Провидению было угодно, чтобы потом­ки древних, блааародных фамилий вернулись на земли предков. Повторяю: всем сильным тогдашнего мира было выгодно отделить Галлию от Галилеи, Голицию от Галисии, Галатию от Гельветики и т.д.

 В результате такого не­противления сторон и была взращена дичь, охота на которую фактически запрещена до сих пор. То есть осмелеть до предположений, что галаты есть кельты, можно. А вот открыто заявить, что Христос никакого отношения к израильской Галилее не имел, нельзя. То есть попробовать сказать такое без претензий на что-либо можно, но в научном сообществе (и не только на­учном) реакция будет традиционно жесткой. Люди от науки назовут такое предположение дилетантством или шарлатанством, а те, кто Пастернака не читал, но чье кредо - «Всегда!», отыщут в своем репертуаре что-нибудь про «нападение на наши ценности», «попытку очернить и замарать» и т.д.

Так вот-с, возвращаясь к нашим искусственно разделенным Галилеям. Разобщить-то их разобщили. И даже орфографию им нужным образом поправили. Вот только до всего у господ средневековых рейдеров руки не дотянулись. То есть по главным направлениям прошлись сначала огнем и мечом, потом кострами, потом реформами и революциями, а в ХVIII-ХIХ веках еще и надежно профинансированными научными изысканиями залакировали. И получилась лепота. А вот до тропинок да ручейков дела ни­кому уже не было. Потому как никого, кроме мелкотравчатых краеведов, эти пережитки прошлого уже не интересовали. О них попросту забыли, как за­бывают об отнесенных в чулан вещах. Но именно эти реликты и сохранили для нас реалии того мира, который обретшая нации средневековая Европа хотела забыть. И сегодня, пока еще не все перекочевало из чулана истории на технологичный завод по переработке ее мусора, есть шанс собрать уни­кальную коллекцию артефактов настоящего, а не придуманного гуманиста­ми древнего мира.

Одним из таких артефактов является Галилейская долина, находящаяся в современной Франции.

Да-да, именно так, не Галльская, а Галилейская, причем название это было у нее чуть ли не в античности. По крайней мере, с VII века ТИ. Забавно, что об истории этого топонима не написано практически ничего. Есть лишь ссылки на седую древность, в которой местные монахи обозвали долину Галилейской, а потом это название растворяется в исторической мгле. Чтобы снова всплыть уже в начале XXI века, когда долине вдруг вернули ее историческое имя. Ко­нечно, современным насельникам этих мест и в голову не придет связывать их с евангельскими сюжетами. А зря. Было бы, чем гордиться.

Впрочем, не уверен, надо ли нынешним французам знать, что «царь же Костянтин и вой его в Галелею Вританьскую отидоша». Или, что «слышавь Уаленьтианъ, пръвый светьникь римскый, премерную дързость, бояся рещи Атилови, иде къ Алариху в Галилею, ратнику румомъ сущу...». И какой им, потомкам галлов, толк в том, что «А божественный крестьяный Костянтин в Галелеи и в Вретании царствова благочестен^[60]».

Ну, была тут Галилея. Ну, шастали какие-то Константины, Аларихи и прочие Аттилы по местным долинам и взгорьям. Давно это было, если было вообще. А Левиты... ну и что? Зато у нас коньяк самый вкусный.

И ведь не поспоришь. Действительно вкусный.