Изучение трансцендентальной логики Канта представляет самостоятельный интерес, поскольку в негативной форме Кант подошел к диалектике основных категорий разума, что составляет ядро диалектической логики Гегеля.

Кант считает, что диалектика имеет только субъективное значение и носит иллюзорный характер. По Канту, диалектика дискредитирует метафизику. В последней части «Критики чистого разума» он подвергает сомнению теоретические положения метафизики о бессмертии души, о структуре мира в целом, об абсолюте, о боге. С точки зрения Канта, все эти проблемы неразрешимы, потому что соответствующим категориям мысли недостает необходимого материала и мысль впадает в антиномии, во взаимные противоречия. Словом «антиномии» Кант называет ту часть критики метафизики, которая трактует о мире в целом.

Кант говорит, что сущность мира в целом непознаваема, что можно познать только последовательность явлений. Размышляя о мире, мы приходим к невольным противоречиям, антиномиям. Наш ум обладает особенностью на все относящиеся к миру вопросы давать ответы, противоречащие друг другу, но одинаково вероятные с логической точки зрения. Поэтому в результате рассуждений о мире в целом получаются противоположные взгляды, которые с успехом друг друга опровергают и все-таки не имеют друг перед другом никакого преимущества. На всякий вопрос о вселенной возможен двоякий ответ, и нет действительного логического основания, чтобы один ответ предпочесть другому.

Кант утверждает, что вопросы о том, каков мир по своим границам, конечен он или бесконечен, что представляет собой структура мира, складывается ли она из простых единиц или представляет собой нечто сложное, господствует ли в природе только необходимость или имеется проявление свободы и, на-

164

конец, имеет ли природа начало или не имеет, — все они могут быть разрешены противоположным образом.

Два противоположных взгляда по всем этим вопросам являются антиномиями. Их четыре, и они сводятся к тому, что по отношению к каждому из вопросов могут быть выставлены тезис и антитезис, причем правильность тезиса доказывается абсурдностью антитезиса и наоборот. Такая убедительность чисто отрицательная; она опирается только на то, что обратное приводит к абсурду. Ясно, таким образом, что тезис и антитезис несовместимы — они исключают друг друга. Закон противоречия тут действует. Но не действует закон исключенного, третьего. И тезис и антитезис одинаково ложны, по Канту.

Рассмотрим эти тезисы и антитезисы.

Прежде всего о границе мира. Тезис — «мир имеет начало в пространстве и времени». Антитезис — «мир бесконечен в пространстве и времени».

Допустим, что тезис «мир имеет начало» правилен. Тогда мы должны опровергнуть антитезис «мир во времени и пространстве бесконечен». Прежде всего предположим бесконечность времени. Считать, что мир не имеет никакого начала, это значит предполагать, что до настоящего времени протекла целая вечность, но ведь бесконечность ряда в том только и состоит, что он никогда не может быть окончен и нигде не кончается. А в таком случае абсурдно говорить о бесконечности в пространстве и времени. Если бесконечно пространство, то значит, сколько бы ни присоединять новых частей пространства, никогда нельзя достигнуть бесконечного целого. Поэтому мысль о бесконечном целом как будто опровергается убедительно.

Займем обратную позицию: будем отстаивать правильность антитезиса, опровергая тезис. В самом деле, если мир имеет начало в пространстве и времени, значит существует совсем пустое пространство и вечное время, в одно из мгновений которого возник мир. Но ведь если время есть нечто бесконечное, то тогда нет никаких оснований утверждать, что мир возник -именно в этот момент, а не в -какой-нибудь другой.

Таково же взаимоотношение тезиса и антитезиса в вопросе о структуре мира. Предположим, что тезис «мир должен состоять из простых, неделимых единиц» правилен. Для доказательства этого придется опровергнуть антитезис «в мире все сложно». Если есть нечто сложное, значит существует какая-то структура этого сложного, т. е. имеются части, из которых оно состоит. Между тем антитезис говорит о том, что нет ничего простого. Но откуда же тогда взялось сложное? Ведь сложное из чего-то слагается. Поэтому нужно предположить, что есть

165

что-то простое, пусть относительно простое, из чего складывается это сложное.

Теперь, наоборот, будем доказывать справедливость антитезиса и абсурдность тезиса. Простое, неделимое относится к веществу, к материи. Материя существует только в пространстве и во времени, о внепространственной материи нельзя говорить. Но каждую пространственную величину можно разделить пополам, затем опять пополам и так до бесконечности. Непространственное вдруг в результате сложения становится пространственным. Но это абсурд. Отсюда легко доказать положение, что ничего простого нет. Действительно, если бы было простое, то оно было бы заключено в пространстве и во времени, но так как пространство и время бесконечно делимы, то и предположение существования простого и неделимого логически неприемлемо.

Третий вопрос: существуют ли в мире свободно действующие причины или над всеми существами господствует закон необходимости? С одной стороны, можно доказать, что свободно действующие причины непременно существуют. В мире должно существовать самоопределение, безусловная самодеятельность, потому что иначе все процессы обратится для нас в какой-то ни на что не опирающийся бесконечный ряд причин, каждая из которых будет только вторичной, производной причиной, вызванной предшествующей, и не будет коренной, главной причины, от которой зависела бы реальность всего ряда. Поэтому нельзя предположить полного отсутствия свободы во вселенной. Но, с другой стороны, свобода немыслима, и потому что свободные действия беспричинны (они потому и называются свободными, что у них не предполагается никаких предшествующих побуждений, которые их вызывают). Но причинная связь есть основной закон нашего ума, а через это и всех познаваемых нами вещей. Отказаться от него — значит отказаться от всякой науки и от всякой содержательной мысли. Итак, предположение существования свободных причин и предположение одной только необходимости бессмысленно. И то и другое приводит в тупик. Тезис и антитезис легко разрушаются благодаря аргументации апагогического характера.

В философии Канта мы имеем отрицательную диалектику, антитетику, которая, будучи выявлена сначала Кантом в отрицательном плане, послужила базой для дальнейших рассуждений представителей немецкой философии конца XVIII — начала XIX в.

Такую антитетику признавал Фихте. У него есть диалектика в позитивном смысле, разумеется, субъективно-идеалистическая диалектика.

Антиномии Канта послужили также отправной точкой для

166

всех идеалистических рассуждений Гегеля, который признавал диалектику самой природы, самого бытия, но с той основной оговоркой, что само бытие для Гегеля было понятием духовным. Он стоял на точке зрения объективного идеализма.

Отрицательно эта проблема была решена еще Кантом, и его толкование надо принять во внимание в интересах последующей истории диалектики со всеми ее идеалистическими вывихами.