В рамках данного исследования нам потребуется ввести понятие «речевого портрета». Это понятие тесно связано с таким термином, как «языковая личность».

Под языковой личностью Ю. Н. Караулов понимает совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), которые различаются а) степенью структурно-языковой сложности, б) глубиной и точностью отражения действительности, в) определенной целевой направленностью. В этом определении соединены способности человека с особенностями порождаемых им текстов… дефиниции аспекта анализа текста сами по себе всегда существовали по отдельности как внутрилингвистические и вполне самостоятельные задачи» [Караулов, 1989, с. 3-8].

Впервые термин «языковая личность» появляется в научных работах В. В. Виноградова, который разделил личность автора и личность персонажа [Виноградов, 1959]; о говорящей личности писал А.А. Леонтьев [Леонтьев, 1977, с. 228]. Концепцию языковой личности начал разрабатывать Г.И. Богин, ему принадлежит первая дефиниция и первая модель языковой личности, под которой он понимал человека «с точки зрения его готовности производить речевые поступки, создавать и принимать произведения речи» [Богин, 1984, с. 4].

Речь – это акт текстопорождения. Анализируя речевое произведение, можно говорить о деятельности говорящего в широком смысле слова, учитывать созидательные (креативные) и познавательные навыки.

По мнению Ю. Н. Караулова, «структура языковой личности представляется состоящей из трех уровней:

— вербально-семантического, предполагающего для носителя нормальное владение естественным языком, а для исследователя — традиционное описание формальных средств выражения определенных значений;

 ― когнитивного, единицами которого являются понятия, идеи, концепты, складывающиеся у каждой языковой индивидуальности в более или менее упорядоченную, более или менее систематизированную «картину мира», отражающую иерархию ценностей. Когнитивный уровень устройства языковой личности и ее анализа предполагает расширение значения и переход к знаниям, а значит, охватывает интеллектуальную сферу личности, давая исследователю выход через язык, через процессы говорения и понимания — к знанию, сознанию, процессам познания человека;

— прагматического, заключающего цели, мотивы, интересы, установки и интенциональности. Этот уровень обеспечивает в анализе языковой личности закономерный и обусловленный переход от оценок ее речевой деятельности к осмыслению реальной деятельности в мире» [Караулов, 1989, с. 3-8].

Понятие языковой личности возникает на стыке смежных дисциплин лингвистики и психологии (психолингвистики), философии, социологии, семантики, риторики, стилистики и «теории речевых актов».

В языкознании сформировалось особое направление, изучающее языковую личность с точки зрения описания ее речевого портрета. По мнению С.В.Леорды, «речевой портрет – это воплощенная в речи языковая личность» [Леорда, 2006, с. 59-60]. Е. В. Осетрова отмечает большую роль речевого портрета как составляющей облика говорящего в формировании целостного образа личности [Осетрова, 1999, с. 58].

 Изучение понятия «речевой портрет» исторически начинается с фонетического портрета, важные приемы описания которого разрабатываются в середине 60-х годов ХХ века М.В. Пановым. Анализируя произношение отдельных личностей, М.В. Панов дает характеристику литературной нормы в диахроническом аспекте и создает ряд фонетических портретов политических деятелей, писателей, ученых.

 Т.П. Тарасенко определяет понятие речевого портрета как «совокупность языковых и речевых характеристик коммуникативной личности или определённого социума в отдельно взятый период существования» [Тарасенко, 2007, с. 26].

 Г. Г. Матвеева понимает под речевым портретом «набор речевых предпочтений говорящего в конкретных обстоятельствах для актуализации определенных намерений и стратегий воздействия на слушающего» [Матвеева, 1993, с. 87]. Исследователь отмечает, что с помощью речевого портрета фиксируется речевое поведение, которое «автоматизируется в случае типичной повторяющейся ситуации общения». М.В. Китайгородская и Н.Н. Розанова называют речевой портрет «функциональной моделью языковой личности» [Китайгородская, Розанова, 1995, с. 128] и выделяют параметры, по которым производится анализ этой модели. Одним из этих параметров является лексикон языковой личности – уровень, который отражает владение лексико-грамматическим фондом языка. На этом уровне анализируется запас слов и словосочетаний, которым пользуется конкретная языковая личность. Следующей ступенью исследователи называют тезаурус, репрезентирующий языковую картину мира на уровне речевых формул. При описании речевого портрета делается акцент на использовании разговорных формул, речевых оборотов, особой лексики, которые делают личность узнаваемой. Третий уровень – прагматикон, включающий в себя систему мотивов, целей, коммуникативных ролей, которых придерживается личность в процессе коммуникации. Все три уровня данной модели соответствуют уровням языковой личности в модели Ю.Н. Караулова: вербально-семантическому, когнитивному и прагматическому. Таким образом, описание речевого портрета включает в себя характеристику единиц одного или нескольких уровней языка.

Создание речевого портрета возможно по отношению к любой сфере общения. Объектом изучения может стать и персонаж художественного произведения. В литературе речевой портрет является средством создания художественного образа. Речевую структуру художественного образа рассматривают Л.Н. Чурилина, Е.А. Гончарова, Е.А. Иванова, Ю.Н. Курганов, М.В. Пьянова, А.К. Жунисбаева.

В частности, Л. Н. Чурилина отмечает, что в основу изучения художественного текста в современной науке кладется антропоцентрический метод, в который включается понятие «индивидуальный лексикон персонажа». При этом решаются несколько задач: реконструкция модели виртуальной языковой личности во всем объеме ее характеристик (лексикон, тезаурус, прагматикон); разработка приемов анализа закономерностей лексической организации полисубъектного прозаического текста [Чурилина, 2000, с. 63]. Этот подход концентрирует внимание на коммуникативной организации текста. Он становится порождением литературной коммуникации, в которой «не только автор и читатель, но и персонажи как личности говорящие и слушающие, мыслящие и действующие в «воображаемом» мире, «творимом» текстом» являются субъектами [Чурилина, 2000, с. 64]. Персонаж художественного текста становится его «творцом», создающим индивидуальную картину мира. Текст распадается на отдельные «миры» — текстовые субъектные сферы, предстающие «сложной системой субъектных сфер — персонажной и неперсонажной» [Степанова, 1998, с. 21]. Такое деление базируется на утверждении М. М. Бахтина, утверждавшим, что речь персонажей и авторская речь лежат в разных смысловых плоскостях: «Персонажи говорят как участники изображенной жизни <…>, с частных позиций. Автор — вне изображенного (и в известном смысле созданного им) мира» [Бахтин, 1986, с. 311].

Персонажная субъектная речевая сфера представляет собой сферу виртуального субъекта внутритекстовой коммуникации (говорящего и слушающего); ее образуют тексты, «создаваемые» героем, а, следовательно, репрезентирующие фрагменты его картины мира, его точку зрения на изображаемую действительность. Неперсонажная субъектная сфера — это также сфера субъекта внутритекстовой коммуникации, т. е. субъекта «изображенной жизни», однако не равного персонажам, занимающего позицию «внешнего наблюдателя» и «судьи» по отношению к каждому из них [Чурилина, 2000, с. 65]. При этом ни та, ни другая речевые сферы не связаны напрямую с автором текста как с затекстовым субъектом.

Персонаж может рассматриваться в качестве самостоятельной содержательной темы текста, или «единицы сюжетосложения» [Реформатский, 2001, с. 489]. Тема «Персонаж» —  совокупность выявляемых в процессе анализа лексической организации текста языковых средств, функционально связанных с презентацией субъекта внутритекстовой действительности и содержащих элементы информации об этом субъекте. Иными словами, она является лексическим составом текстовых фрагментов, репрезентирующих прямые высказывания героя, которые в совокупности представляют индивидуальный лексикон персонажа [Чурилина, 2000, с. 65]. Под индивидуальным лексиконом понимают систему языковых единиц, известных говорящему, характеризующим его как определенную языковую личность. Поскольку речь персонажа моделируется автором только в рамках существующего текста и не выходит за его пределы, то его индивидуальный лексикон обладает закрытостью списка (вся речь персонажа может быть подвергнута анализу) и статичностью системы (лексикон героя не обладает динамичностью в отличие от реального говорящего). Таким образом, индивидуальный лексикон персонажа репрезентирует индивидуальный лексический образ в рамках текста, созданного автором.

Слово персонажа обретает особую, индивидуальную значимость, поэтому выявленные «лексические парадигмы различной степени сложности (антонимические пары, синонимические ряды, тематические группы, семантические поля) позволят описать индивидуальный лексикон как «естественную» систему, обслуживающую коммуникативные потребности конкретной личности». Концептуально значимой единицей индивидуального лексикона, таким образом, является единица, не только обладающая значением, но также нагруженная индивидуальными смыслами [Чурилина, 2000, с. 67-68].

Речевой портрет персонажа на синтаксическом уровне рассматривается

Т. Н. Колокольцевой, которая отмечает: «Художественный диалог, как правило, представляет собой сочетание различных разговорных высказываний с конструкциями нейтрального характера... для создания речевого портрета персонажей писатели чаще отдают предпочтение не синтаксическим средствам, а языковым особенностям иных уровней (прежде всего лексического)… Речевое портретирование преимущественно за счет использования синтаксических ресурсов – не столь частое явление. Оно обычно означает выдвижение на первый план какого-либо синтаксического средства (реже нескольких), которому придается статус индивидуального, регулярно воспроизводимого в речи конкретного героя. Такое средство должно давать представление о личностных речевых особенностях, а также о характерных речевых стратегиях и тактиках персонажа [Колокольцева, 2015, с. 89].

Большинство лингвистов сходится во мнении, что структура художественного диалога обычно формируется при участии определенного круга синтаксических построений, которые сближаются с разговорной речью, что создает эффект непринужденного общения. К числу таких явлений и конструкций относятся: высокая степень синтаксической неполноты и различные виды неполных высказываний; конструкции с разговорным порядком слов; незавершенные высказывания; релятивы-коммуникативы (слова-предложения); полипредикативные бессоюзные высказывания. В речевом синтаксисе иногда встречаются случаи, когда одна речевая особенность доминирует над другой, но такие явления довольно редки.

Как правило, художественный диалог персонажей выстраивается из различных синтаксических структур, обладающих преимущественно разговорным или нейтральным характером. Если в диалогической речи преобладают какие-либо экспрессивные синтаксические явления, то, по мнению Т. Н. Колокольцевой, то они «всегда обладают высокой степенью изобразительности» и привлекают внимание, создавая «весьма колоритный речевой портрет персонажа» [Колокольцева, 2015, с. 92].

Как считает А. Б. Есин, «слово изображается в литературе как одна из важнейших примет времени и культуры, как симптом общего положения вещей и в этом качестве далеко выходит за рамки «речевой характеристики» персонажа, сообщающей последнему индивидуальную характерность, слово само становится героем произведения, подлежащим осмыслению не в меньшей степени, чем отдельные человеческие характеры» [Есин, 2003, с. 168].

Таким образом, в современной лингвистике главенствует антропоцентрическая парадигма, которая базируется на приоритете языковой личности. Понятие речевого портрета тесно связано с понятием «языковая личность». В художественном тексте речевая характеристика служит для раскрытия образов персонажей, поскольку через индивидуальный лексикон героев репрезентируется их картина мира, внутритекстовые идейные и нравственные смыслы произведения.

Речевой портрет — инструмент индивидуализации говорящего, придания ему ярких, самобытных черт, которые выделяют его из числа других и делают его узнаваемым. При анализе речевого поведения персонажей особое внимание следует уделять лексической и синтаксической составляющей. Форма речи героев может быть монологической или диалогической, значимость также приобретает её стилистическая и коннотативная маркированность.