Основную роль в системе международных отношений в Южной Азии играют индииско-пакистанские отношения - и из-за наибольшего политического, экономического и военного веса двух стран, и из-за их практически постоянного противостояния. В них в сконцентрированном виде проявляется влияние практически всех негативных факторов. Наличие разных национальных интересов, политических систем и политических культур, религиозная гетерогенность дополняются геостратегическим фактором. Пакистан находится на стыке с мусульманским регионом, благодаря связям с которым может получать дополнительные экономические и военные возможности усиления своих позиций в противостоянии с Индией.

Крайне сложно совместить два диаметрально разных подхода Индии и Пакистана к развитию межгосударственных отношений в регионе. Пакистан категорически отказывается от признания своего подчиненного Индии положения и от прекращения военно-политических контактов с внешними силами, а для Дели абсолютно неприемлемо участие этих сил в региональной системе безопасности.

Внешне самое острое противоречие между двумя странами связано с вопросом о принадлежности Кашмира. Но еще Дж. Неру отмечал, что кашмирская проблема симптом, а не болезнь. Само заболевание - это «ненависть Пакистана к Индии». Независимые исследователи постоянно отмечают взаимную неприязнь, которая существует, к сожалению, отнюдь не только на межгосударственном уровне.

Религия играет особую роль в Пакистане, который всячески пытается сохранить национальную индивидуальность в условиях доминирования Индии в Южной Азии (в том числе и в культурной сфере). Вот что об этом сказал пакистанский ученый Вахиз-уз-Заман: «Если арабы, турки, иранцы откажутся от ислама, арабы все равно останутся арабами, турки - турками, иранцы -иранцами. Но кем мы станем, если откажемся от ислама?» Теория двух наций основоположника Пакистана М.А. Джинны противопоставляется, таким образом, концепции единой нации М. Ганди.

Политический диалог двух стран и подписание новых соглашений в начале 90-х годов (например, кодекса поведения в отношении дипломатических представителей и совместной декларации о запрещении применения химического оружия) также не привели к нормализации отношений. Уже осенью 1992 г. лидеры двух стран вновь обменялись крайне резкими заявлениями.

Пакистанские власти рассматривают Индию как своего основного стратегического противника. Даже после войны 1971 г. Пакистан остается единственным потенциальным соперником Индии в Южной Азии. Пакистан, хотя и обладает лишь восьмой долей экономического, территориального и демографического потенциала Индии, является достаточно мощной державой, и это дает пакистанским властям основание оспаривать доминирующие позиции Индии.

После войны 1971 г. руководство Индии отнюдь не заинтересовано в дальнейшем ослаблении Пакистана. Оно сознает, что процесс нового расчленения вызовет резкое осложнение ситуации в Южной Азии, внесет элементы крайней нестабильности в региональную систему межгосударственных отношений и приведет к вмешательству внешних сил. Все это полностью противоречило бы интересам Индии. Иной позиции придерживается группа индуистских фундаменталистов. Но доминирование Индии в регионе и включение Пакистана в сферу ее интересов не соответствуют общему подходу пакистанских властей к внешней политике.

Напряженные отношения с Пакистаном заставляют Индию держать около 2/3 сухопутных сил на границе с противником. Даже в разгар афганского кризиса Пакистан дислоцировал на севере лишь 60 тыс. военнослужащих, а около 4/5 вооруженных сил (18 из 22 дивизий) находились на границе с Индией (следует, правда, учитывать, что основные центры Пакистана сконцентрированы вдоль границ с Индией).

Одна из основных проблем не только индийско-пакистанских отношений, но и региональной безопасности (а в новых условиях, возможно, и всеобщей) - развитие ядерных программ в обоих государствах.

Внимание мировой общественности было привлечено к проведению ядерных программ в Южной Азии после осуществления Индией в мае 1974 г. взрыва ядерного устройства в Покхране (штат Раджастхан) - по заверениям индийского правительства, в мирных целях. Правительство же Пакистана решило начать осуществление ядерной программы в 1972 г. При этом пакистанские власти исходили не только из желания каким-либо образом изменить ситуацию в регионе, но и из политических амбиций - желания превратить Пакистан в лидера исламского мира.

Обе страны не подписали Договор о нераспространении ядерного оружия. Индия открыто отказалась подписать его еще в мае 1983 г. Правящие круги страны не сделали этого по трем причинам: из-за нежелания соглашаться со статусом второразрядной державы; из-за стремления избежать международного контроля за своей деятельностью в ядерной сфере; из-за опасений по поводу ядерной политики Китая. Неудачей заканчивался до сих пор и американский нажим на Пакистан с целью убедить подписать Договор о нераспространении ядерного оружия. Пакистанские власти заявляют, что Пакистан согласится, если Индия также пойдет на этот шаг. Индийское же правительство разъясняет, что подобное неприемлемо для Индии (и правящим кругам Пакистана это хорошо известно), т.к. угроза ее безопасности исходит не только от Пакистана.

В ноябре 1991 г. Россия впервые поддержала в ООН предложение Пакистана об объявлении Южной Азии безъядерной зоной (интересно отметить, что, например, Франция и Япония при голосовании воздержались). Эта позиция была отражена и в совместном российско-пакистанском сообщении по итогам визита А. В. Козырева, являвшегося в то время министром иностранных дел. Россия также согласилась с пакистанским предложением о проведении международной конференции в составе США, России, Китая, Индии и Пакистана по вопросам, связанным с ядерными программами в Южной Азии.

Долгое время лидеры двух стран категорически отвергали наличие у них ядерного оружия. Именно это обстоятельство позволило Пакистану назвать «абсурдным» индийское предложение от 1995 г. о неприменении первыми ядерного оружия, предусматривавшее отказ от нанесения ударов по крупным населенным пунктам и важнейшим промышленным целям.

Испытание трех ядерных устройств в Индии 11 мая 1998 г. (а затем еще двух - 13 мая) привлекло внимание всей мировой общественности к Южной Азии. Известие об испытаниях было встречено в Индии с ликованием, тогда как народы и страны всего мира высказали свою глубокую озабоченность. Она еще более усилилась, когда испытания ядерных устройств осуществил Пакистан. 26 мая Пакистан взорвал пять ядерных устройств, а 30 мая - еще одно.

Для Индии особо значимым является то обстоятельство, что уже в конце 80-х годов Соединенные Штаты и Китай фактически признали ее доминирование в Южной Азии и ее стабилизирующую роль в региональной системе. В перспективе значение Индии для США может возрастать по мере экономического развития страны и дальнейшего укрепления ее влияния в Азии.

Продолжение независимого внешнеполитического курса по-прежнему считается в Индии крайне важным фактором для повышения ее статуса. Больше внимания стало уделяться развитию отношений со странами Европейского союза и Японией (правда, участие ряда европейских стран в агрессии против Югославии в 1999 г. вызвало сомнения в Индии по поводу реальной независимости Западной Европы).

Явно объединяет две страны и то, что для каждой из них неприемлема перспектива формирования однополярного мира. Можно ожидать упрочения их связей в случае попыток навязывания (особенно силового) такого строения мировой системы. Именно эта тенденция обозначилась в отношениях двух азиатских гигантов после военной операции НАТО против Югославии.

В целом, однако, наиболее вероятным на ближайшее десятилетие представляется сохранение статус-кво в индийско-китайских отношениях: постепенное развитие связей и продолжение их «вяло текущей» нормализации.

В конце тысячелетия в мире возрос интерес к Южной Азии. Если долгое время он определялся прежде всего быстрым экономическим развитием Индии и процессом ее превращения в мировую державу, то испытания ядерных устройств в мае 1998 г. Индией и Пакистаном приковали всеобщее внимание к гонке ядерных вооружений в Южной Азии. Регион становится крайне значимым для глобального уровня международных отношений.