РЕЧЬ РАСТИТЕЛЬНОГО МИРА
Душевные настроения, из которых когда-то, при возникновении речи, вышли звуки, влились в звуковой состав названий. Однако при овладении названиями люди забыли эти прежние настроения. Сегодня мы уже не удивляемся, когда, например, говорим астра или река. Вероятно, первоначально речь была процессом, связанным с сильными эмоциями. Но постепенно этот эмоциональный элемент был отброшен. Речь должна была успокоиться, чтобы в речевом процессе могло укорениться мышление. Слова стали названиями.
Поэтому для художественного и терапевтического понимания необходимо все время возвращаться к началам, порождая в себе в процессе упражнений настроения, соответствующие встречаемым звукам.
Но ни в коем случае не нужно пытаться приводить пациента в такие настроения. Было бы неправильно обращать его внимание на суть того, с чем он имеет дело при терапии хирофонетикой. Насколько мало нуждается в объяснениях выписанное врачом лекарство, настолько же мало нужно обсуждать это и здесь. Терапевт просто применяет звуки к пациенту и вправе ожидать, что те самостоятельно окажут свое действие.
Кто наблюдает свою речь в высшем смысле, тот во время наблюдения находится внутри потока духовности. Он попадает внутрь процесса, который не находится в покое, в котором все время что-то меняется, формируется и превращается. Кто сознательно соучаствует в этом превращении, постепенно познает и превращающее начало. Это, действующий в воле согласных и в душе гласных звуков, Логос.
Такой человек заметит, что в человеческом теле выступают похожие формы, частично застывшие до физического, частично еще проявляющиеся в подвижных функциях. Все построено согласно Логосу. Логос является прачеловеком, является превращающим принципом всех превращений. Отсюда должно стать понятно, что тот, кто пытается заниматься терапией при помощи звуков, опираются на первоначальнейший в мире принцип.
Везде в природе находятся формы, по которым видно, что они сформированы гласными звуками, исходившими из космоса. В каждую листовую пластинку проникает луч света и как видимый след своего И-жеста образует центральную жилку. Затем, боковые жилки открываются в А, и, наконец, лист закругляется в жесте О. Если преобладает один из этих жестов, например, И, лист вытягивается как у травы. Благодаря А лист расширяется как у плюща или клена; благодаря О он становится круглым как у печеночницы. В цветке луч света свободно проникает в центр. Снова звучит И и образует завязь и пестик. Затем А открывается в венчике, и, наконец, О выстраивает в круг чашелистики и тычинки.
Там, где корень переходит в стебель, волокна перекрещиваются. Те, что в стебле проходят снаружи, уходят внутрь стебля, и наоборот - воздействие Е.
Из земли восходит другое настроение. Растение выравнивается по линии, идущей в центр тяжести земли. Кто войдет в лес, тот в тенистом сумраке параллельных стволов ощутит, как между светлыми верхушками и темными глубинами звучит настроение У. Земля благодаря растениям находится в живых взаимоотношениях с космосом. Это движется и колышется в корнях, листьях и цветках, и в опылении достигает наивысшей точки. Растительный мир пронизан немой, но могущественной речью космоса.
Растение обращает вверх свои органы размножения. Ему дозволено во всей красе являть на обозрение то, что человек должен прикрывать. У человека органы размножения попали во власть страстей и спустились в нижние области тела.
Но часть человеческих сил размножения была сохранена от погружения вниз. Не все в человеческом организме полностью соучаствовало в “грехопадении”. В речевом организме сохранилась еще довольно непорочная, чистая человеческая субстанция.
Остальной организм необходимым образом попал во власть инстинктов. Если бы потребности в еде, питье, воздухе и тепле не напоминали человеку о необходимости заботиться о теле, он бы пренебрегал своими нуждами. Если бы человека не гнали эротические страсти, человечество должно было бы вымереть.
Гортань и соседние органы как бы вырваны из примитивного поддержания рода. Гортань является формирующим центром как для тела, так и для речи. Потребность дышать лишь немного касается процесса речи. Потребность питаться отходит во время артикуляции на второй план. Здесь страсти ограничиваются рамками, достойными человека, чтобы как раз тут, на пути дыхания, во рту, создать место, где бы могло действовать самое человеческое в человеке. Боги для Логоса построили в человеческом теле жилище.
А раз дело обстоит так, то в начале говорения не мог быть первобытный крик. “В начале начал”, - как говорит Эрнст Молль, - “было А”. При помощи А человек преодолевает свою алчную натуру.
Поэтому в области возникновения речи может развиваться жизнь, достаточно сильно похожая на растительную.
Растительное начало видно уже в картине бронхиального дерева. Тут видно, как во время каждого цикла вдоха-выдоха человеческое дыхательное растение расцветает и увядает. Человек вдыхает, кислород проникает в альвеолы, и во время газообмена дыхательное растение наполняется углекислотой. В таком состоянии перед выдохом оно находится в наивысшей точке цветения. Во время выдоха оно увядает. От него улетает все, что пришло в него для цветения.
Когда человек произносит гласные, тогда обнаруживаются эти внутренние формы цветения. Тогда в увядающем выдыхаемом потоке наружу выплескиваются слышимые формы гласных звуков, словно кристаллические цветы.
Гете говорил, что глаз был создан из света для света. Мы к этому добавим: человек создан из речи для речи. И как глаз насквозь состоит из снизошедшего света, так и человек в целом своем облике состоит из снизошедшей речи. Даже сам свет, благодаря которому образуется глаз, можно рассматривать как жест макрокосмического слова.
Приведем лишь один пример:
Позвоночный столб в сущности своей есть столб И, который благодаря С застыл в постоянную форму, а благодаря Р сохранил многочленную подвижность.
Дифференцированное духовное начало пронизывает физическое видимое. Это духовное есть как раз то, что действует в хирофонетике, а никак не колебания воздуха от произнесенного слова или массаж.
Чем лучше терапевт познает действие духовного в физически-чувственном, тем скорее пациент почувствует, что его коснулась внеземная сущность звука - подобно тому как растение касается космосом и передает земле влияния космоса.
А - ОТКРЫТЫЕ ВРАТА
Царство гласных открывается звуком А. В ком зарождаются соответствующие душевные настроения, тот будет в эти врата впущен. Безразличному наблюдателю будут показаны лишь внешние стороны. Но даже их трудно описать, так как ряд гласных звуков, как и цветовой спектр, обладает бесчисленными промежуточными нюансами.
Нам же нужно представить те характерные признаки, которые выявляются при образовании звуков и знании метаморфозы. В первую очередь мы откажемся от того, чтобы цитировать многие указания Рудольфа Штайнера, ибо они уже были лучшим образом собраны и дополнены ценными наблюдениями. Так, например, Маргарета Кирхнер-Бокхольт пронизала результаты Лебечноэвритмического курса Рудольфа Штайнера своими медицинскими наблюдениями и пришла к воззрениям, которые могут задавать направление также и в хирофонетике.78 Агата Лоренц-Пошман стремится возвысить формирование речи (Sprachgestaltung) до терапии и показывает, как, исходя из произнесенного слова, звук можно превратить в лечебное средство.79
В терапии для А мы используем долгий открытый звук, как в словах “Haar” или “Abend”.
Рот расслаблен и относительно широко раскрыт. Язык располагается в нижней челюсти плоско и широко и касается нижних резцов. Поток колеблющегося воздуха заставляет зазвучать эту пространственную форму. При более точном наблюдении можно установить, что вызванная в ротовой полости вибрация обладает небольшим участком сильнейшей интенсивности. Это место, названное в предыдущих главах точкой сердца, словно зенит.
Голландский язык очень метко называет нёбо “de vehemelte”, то есть небо. Там, в середине или в зените речевого неба, находится звучащий солнечный центр, откуда начинает звучать пространство. Мы можем повторить за Гете: “Звуча для духовных ушей, рождается новый день”, ибо мы сейчас находимся перед акустической картиной восхода солнца.
Созданный в гортани тон, как уже было сказано, является лишь предпосылкой для звучания пространства. Все определяется этим, исходящим из точки сердца звуковым образом. Соответственно, и хирофонетический штрих должен исходить из точки сердца на спине и раскрываться по направлению вниз. То, что эта форма, как и формы других гласных звуков, похожа на эвритмические жесты, происходит не потому, что эти формы были переняты или создавались по подобию эвритмических. Они скоре получаются непосредственно из движения потоков. Вообще, надо сказать, что хирофонетика ни в коем случае не произошла от Эвритмии, однако она обязана эвритмии своей сущностью. Эвритмия возникла как соединение духовной науки и спиритуального искусства. К сожалению нужно сказать, что этот мощный культурный импульс был достаточно осознан лишь немногими современниками. Значение этого события таково, что звук был вырван из становящегося все более формальным мышления. Тем самым была заложена линия развития, могущая спасти то, что со времен конца Атлантиды все более и более терялось: звук. Благодаря эвритмии звук превратился в волю, свободно формирующую волю. Это справедливо и для хирофонетики, которая, конечно, не возникла бы без такого образца.
Рис.6 Центр вибрации А лежит в точке сердца
Рот для всех звуков образует более или менее открытую сцену, на которой пестрой чередой выступают актеры, однако для А кулисы и занавес раздвинуты шире всего. Как следствие, поток воздуха обладает малой скоростью и, на выходе, почти температурой человеческого тела. А - самый открытый, самый медленный и самый теплый звук.
А открывает врата. Но эти врата не могут, как обычно, растворяться вправо и влево. Шарниры позволяют рту лишь открываться вниз; верхняя часть остается недвижима. Нёбо (небо) - “de vehemelte” - остается на месте, а Земля опускается. Нижнее отделяется от верхнего, но в фокусе сильнейшей вибрации, в точке сердца восходит солнце.
Если образно представить себе этот феномен перед глазами, то мы придем к началу мира, к еще несформированному творению, когда существовала только тепловая жизнь: “В начале элоимы сотворили небо и землю... И дух божий парил над водами. И сказали элоимы: да будет свет, и стал свет.” Как и в самом деле должно было быть, замечает Рудольф Штайнер: “Дух элоимов пронизывал – нависающей (давящей/brueten) теплотой элементарное бытие, или воды.”80 Аппенцеллер к этому добавляет: “Божественность своей гнетущей (brueten) теплотой прозывает сущностные праэлементарности и начинает изнутри упорядочивать и формировать их как свое собственное тело.”81
Всегда, когда во времена сотворения человека начинался новый мировой день, когда словно открывался занавес, тогда мировой горн играл полный ожидания звук А. - Перед разделением полов в лемурийские времена человек был существом с довольно иным обликом. Он был замкнут в себе, у него не было открытых наружу органов чувств и размножения. Затем было разделение на мужской и женский пол, и человеку открылись органы чувств.
Одним из самых значительных духовных откровений в развитии человечества было и рождение речи. Начался новый мировой день.
Животному мешает говорить как человек, его сильная инстинктивность. Представьте себе парадокс, что крокодил, открывая свою пасть, не проглатывает жертву, а говорит А.
Для получения существом дара речи его инстинктивность, как уже было хорошо изложено, должна уменьшится до. сравнимых с человеческими пределов. При возникновении речи был применен основной закон духовного развития, который гласит: “Духовному дается то, в чем отказывается телу.” Ему человек обязан лучшей частью своего бытия. Но с ним связан второй закон: “Дух может излечить то, что делает тело больным.” Терапии вообще возможны благодаря трансформируемости духовного и телесного. Тут мы вообще касаемся глубочайших таинств, метаморфозы.
Действие А становится видно/открывается через рождение речи в развитии человечества. На это указывает Рудольф Штайнер, говоря: “А действует в человеке против животной природы... А нужно применять для алчных личностей, у которых особенно сильно проявляется животная природа.”82
Если у пациента эмоции, инстинкты и страсти слишком сильно претендуют на тело - что бывает при очень многих заболеваниях - тогда хорошую службу может сослужить А.
А помогает сдерживать те силы обмена веществ, звериную природу в теле, которые, например, проявляются наружу в виде ярости. А помогает регулировать водные субстанции тела посредством тепла. Этот звук упорядочивает течение жидкостей.
В любом открытом месте можно увидеть воплотившийся жест А; во всех отверстиях тела, даже там, где открываются руки и ноги. У рыб нет открытых конечностей. Взамен у них есть плавники. На этом примере можно понять, как действует звук и в тех случаях, когда не является нашему взору во плоти. В вершинах отверстий тела всегда можно найти метаморфозу точки сердца.
Е - ОГРАНИЧИВАЮЩИЕ СТЕНЫ
В терапии лучше всего применять долгий и закрытый Е, как, например, в немецком слове “See”.
При этом рот лишь слегка открывается, губы натягиваются, кончик языка лежит на нижнем ряду зубов, а его спинка в передней части выгибается и по всей ширине приближается к твердому небу, благодаря чему возникает очень низкое пространство, предоставляющее потоку воздуха очень мало места. Направляемый таким образом, воздушный поток должен наталкиваться на клыки и щеки, Можно почувствовать, как возникает вибрация зубов и щек. Оттуда волны вибрации отражаются назад в ротовую полость. Ток воздуха несет звуковую форму наружу, и можно установить, что вне ротовой полости потоки скрещиваются.
Рис.7: Центры вибрации Е лежат на зубах. При этом необходимо все время понимать, что возникающий в гортани тон есть лишь повод для гласного звука. На самом деле, характерное звучание Е вызывается выстроившейся определенным образом архитектурой ротовой полости.
До сих пор в фонетике не описывался факт отражения. Только Иоанна Цинке устанавливает, что вследствие артикуляции Е вне ротовой полости возникает форма, подобная четырехугольной пирамиде. Очевидно, это отражение сохраняется в воздушных потоках и вне ротовой полости, ибо Иоанна Цинке говорит, что внутри этой пирамиды можно заметить, как многочисленные маленькие токи проносятся туда и сюда, удерживаясь, однако внешним плотным воздухом в границах пирамиды.83 По-видимому, из отражения в ротовой полости возникает зигзагообразное движение, которое удивительным образом сохраняется и вне ее.
Рудольф Штайнер описывает в сверхчувственном восприятии: “Е предстает в таком виде, что, если мы возьмем как образец выдыхаемый воздух, в движении Е пред нами предстают как имагинация перекрещенные потоки.”86
Так как отражение происходит на зубах, Е можно причислить к зубным звукам. Челюсть, как мы изложили в I части, можно рассматривать как видоизмененную голову. Но два перекрещивающихся хирофонетических штриха исходят не от головы, ибо голова проецирует свой формообразующий принцип на туловище. Верхняя часть туловища еще должна быть причислена к области головы.
Во многих частях тела скрещивающиеся образования проявляют воздействие космического Е: в мускулатуре, в нервных путях, в соединении левой и правой половин туловища. Позднее закрытие родничков, небные расщелины, пороки сердца - все это знаки того, что воздействия Е недостаточно.
Одно из важнейших перекрестий находится в камерах сердца. Сердце обязано Е - наряду с Л и О - важнейшей формообразующей силой. Животное, у которого сердце развито особенно мощно, - это лев. Примечательно, что его латинское название состоит именно из этих звуков: Leo. Благодари этому с определенной точки зрения совершенному “сердцу он - как и вообще род кошачьих - приобретает неслыханную витальность. Можно также вспомнить, что клыки, важные для артикуляции Е, у кошек очень сильно развиты. Однако природа утрирует. Что касается человека, то она, достигнув высочайшего произведения искусства, снова отступает и при образовании сердца дает Е сильнее вливаться в нервный процесс. Тем самым человек получает телесные предпосылки для того, чтобы впредь создавать равновесие между сердечной и нервной функциями. Все органы что-то принимают в себя от сердца; равно как и сердце содержится во всех органах. Оно всем органам может дать что-нибудь и воспринять от них. В отношении Е можно сказать: нервная система сдерживает сердце, чтобы то могло выполнять свою основную задачу: регулировать приливы и отливы крови. В при эмоциональном всплеске кровь не должна слишком сильно выплескиваться на периферию, а при ужасе - слишком сильно собираться в центре. В душевных колебаниях от гнева к стыду, от радости к горю всегда должен сохранять господство ясный свет рассудка.
В свою очередь, сердце дарит нервной системе тепло для восприятия и мышления, а также тот свет, который яснее всего проявляется во внезапной мысли, поражающей нас как молния. Это все воздействия Е.
“Е укрепляет Я в эфирном теле”85, говорит Рудольф Штайнер. Оно сводит воедино правую и левую половины туловища и создает между ними перекрестья. Если воздействие Е не может достаточно проявляться из-за каких-либо нарушений в мозге, тогда, как правило, ребенок отстает в двигательном развитии. Исследования последних лет установили многое из того, что уже давно было известно антропософским педагогам, а именно, что у ребенка, отстающего в моторном развитии, могут так же быть отставания в речевом развитии, трудности в усвоении знаний и понимании.
В заключение представим себе величественную сцену, разыгрывающуюся в ротовой полости, когда произносится Е:
Рис.8: Действия А и Е
В компании за столом сидят четырежды по восемь представителей мудрости, олицетворяемые зубами: тридцать два короля мудрости - если все они присутствуют - сидят молча и оцепенело в низкой зале. Приходя из глубин, в пространство вступает нечто звучащее. Побуждаемые навеваемым звуком/тоном, неподвижные, достопочтенные мудрецы, прежде всего те, что сидят на углах, начинаю звучать. Это звучание, которое можно сравнить с молнией, со звучащей молнией, или с громом, когда молния сверкает совсем близко. Можно спросить мудрецов: откуда у вас эта молния мудрости? Они бы ответили: из сердечного света!
Оба звука А и Е дополняют друг друга. Относительно А мы говорили, что благодаря его воздействию в правильной мере подавляется страстная натура. Силу для этого оно получает благодаря тому духу, который в начале времен гнетущий парил над водами, который символизируется в образе голубя или орла. Нижнее отделяется от верхнего, но верхнее дает нижнему духовное тепло и духовный свет.
Благодаря Е со стороны нервной системы подавляется чрезмерная витальность сердца.
А: в столкновении “верха” и “низа” человек преодолевает свою страстную натуру.
Е: благодаря сведению воедино обеих половин тела человек получает силу из бесконечных далей, превращающую его во властелина пространства. Созидающие Е-лучи, исходя из сердца, достигают периферического кровотока, а исходя из головы - нервной системы. Таким образом, благодаря Е возникает человек с сердцем и разумом.
I - ВЕРТИКАЛЬНАЯ КОЛОННА
В терапии мы обычно применяем такое закрытое, долгое I(И), - которое встречается, например, в слове “Liebe” (любовь).
При этом губы открываются совсем чуть-чуть и растягиваются в стороны. Кончик языка лежит на нижнем краю места прикрепления зубов, а его спинка круто поднимается навстречу передней части неба. Тем самым язык оставляет лишь узкий срединный проход, через который в сторону к точке сердца направляется поток воздуха. Там возникает вибрирующий центр, из которого вибрация прямолинейно откатывается назад в полость рта. “Луч” воздуха отвесно вниз отражается из точки сердца в пространство.
Иоанна Цинке так описывает то, что происходит вне ротовой полости: “Воздух в виде вихрей средней величины испускается по прямой линии по направлению вниз и заканчивается - неким закруглением”. Итак, возникает звучащий столб с неким подобием базиса/фундамента.
Тем самым, И образует несущий элемент среди архитектуры гласных звуков. Столб словно выстраивается с неба вниз к земле, в противоположность столбам, возводимым на земле.
Снова фокус вибрации оказывается на том же самом месте, что и для А, в так называемой центральной точке. Из этого центра пространство, оформленное таким образом, отвечает на тон, вытекающий из гортани.
Свод нёба лежит ниже, чем при произнесении других гласных звуков, поток воздуха еще более сужается и тем самым ускоряется. Таким образом, при И он достигает наибольшей среди гласных звуков скорости. Согласные, как правило, вытекают более стремительно, быстрее всех S. Также и с точки зрения образования И и С похожи друг на друга. Оба покидают ротовую полость под наиболее отвесным углом и из одного и того же места.
Если охарактеризовать С как звук змеи, - о чем еще пойдет речь в одной из следующих глав, а И - как воздушный столб, тогда речевое выражение соединения их обоих, столба и змеи, должно звучать как И, а при удвоении ИСИС (ISIS). Слово Isis обозначает жезл Меркурия. Тем самым мы обращаемся к той планетарной сфере - а именно, сфере Меркурия - которая рассматривается как духовная родина звука И.
В случае И можно отчетливо ощутить, как поток воздуха суживается до тонкого столба, исходящего из того же солнечного центра, что и А. Если в случае А словно всходило солнце, то в И солнце достигает того момента, когда посылает лучи отвесно вниз.
В такой воздушной форме И акцент приходится на вертикальную координату, форма проявляет ее в максимально возможной степени, хотя всегда будет оставаться определенный наклон по физиологических причинам.
Звук А тепло расширяется во всю ширь; И сужается в одну линию. Тем самым пространствообразующее начало гласных от А через Е до И выстраивается в вертикальную ось телесной архитектуры. Всему объему движений человека, от шагания до жестов рук, от тяжелой работы до высокого мастерства, он обязан пражесту его человеческой сущности, вертикальному положению своего тела. Это предпосылка всех других двигательных возможностей воплотившийся луч света.
В тот знаменательный момент, когда ребенок впервые встает вертикально, в его тело входит космический луч И и образует ту направляющую, вдоль которой в течение всей жизни человек может выпрямляться вопреки силе тяжести.
То, что поет и танцует в мышцах как внутренняя музыка гармонии сгибания и разгибания, тоже придерживается этой идеальной направляющей линии, происходящей из сферы Меркурия. Вообще, саму способность к движению человек получил оттуда. Каждый сустав отражает в себе солнечный центр, вокруг которого движется Меркурий: “Движения Меркурия, передвигающие члены”.87
Но человек не может передвигаться как Солнечная система. Человеческое тело и человеческие движения должны приспосабливаться к условиям земного тяготения. Приспосабливанием к силе тяжести занимается непосредственно Я.
Но мы не переживаем физическое тело как нечто тяжелое. Бодрствующий человек не чувствует, что он тяжел. Каждый предмет, который мы поднимаем, мы ощущаем в его тяжести, но груз собственного тела нам поднимать не нужно. Этот повседневный, но в крайней степени удивительный факт разъясняется высказываниями Рудольфа Штайнера в Лечебно-педагогическом курсе, где он говорит:
“Я вступает в непосредственную взаимосвязь, как Я оно подвергает себя силе тяжести, отстраняя тем самым физическое тело”.88
Чтобы Я могло так непосредственно связываться с силой тяжести, оно нуждается в доминировании, т.е. в предпочтении одной из сторон тела, как правило, правой стороны. В этом человек асимметричен.
И как раз благодаря асимметрии человек становится индивидуальным. Индивидуальным его делает то, что делает столь интересным различия двух половин лица. В симметричном лице виден общечеловеческий тип, в асимметричном появляется индивидуальность.
Половины тела, кажущиеся снаружи симметричными, функционируют не симметрично. Благодаря доминированию возникает то неравенство, в котором нуждается индивидуальность, чтобы благодаря этому противодействию найти необходимую опору для освоения пространственных движений. На помощь Я приходит сила И, чтобы Я в каждый момент бодрствования могло восстанавливать равновесие.
Отсюда становится понятно почему упражнение И в лечебной эвритмии Рудольф Штайнер рекомендует “для лиц, которые не могут правильно ходить”.89 Кирхнер-Бокхольт добавляет: “Во время ходьбы мы постоянно находимся в состоянии лабильного равновесия, т.е. каждую секунду должны восстанавливать в себе равновесие между правым и левым, между передом и задом и между верхом и низом. То, что сохраняет равновесие между этими полярностями, это Iсh (Я)”.90
О - СВОД КУПОЛА
Мы применяем в терапии долгое, закрытое О, как в словах “rot”, “Brot” или “wohnen”. При этом челюсти разводятся лишь немного, а губы сильно округляются. Кончик языка находится на нижних зубах; весь язык утолщается по направлению назад, так что в передней части ротовой, полости возникает достаточно большое резонаторное пространство, полость, по форме похожая на грушу.
При внимательном наблюдении можно снова установить, что в точке сердца возникает центр с максимумом вибрации звука. Если произносить О немного более открыто, тогда вибрация там исчезает; если его произносить более закрыто, приближаясь к У, тогда вибрируют губы. Итак, только одно определенное О соответствует описанию.
Звук из точки сердца посылается к сводам купола и отбрасывается назад, не иначе, чем это происходит в большой куполообразной постройке.
Точка сердца
Ротовое отверстие
Рис.9: Схема вибраций в полости рта при произнесении О. Относительно небольшое ротовое отверстие никоим образом не мешает данному феномену.
Если перенести акустический процесс в мир видимых вещей, то возникает картина захода солнца. Можно представить себе настроение: солнце излило в течение дня изобилие света. Теперь солнце возвращается назад, собирает свет и объединяет его в необычайном румянце заката. Мы можем понять Гете, когда он говорит:
Звуча в гармонии Вселенной
И в хоре сфер гремя как гром,
Златое солнце неизменно
Идет предписанным путем.
Действительно, солнце звучит на старый манер каждый раз, когда произносится О: микрокосмический заход солнца.
Возможно, здесь кроется решение загадки, почему Рудольф Штайнер в одном случае нюансы чувства удивления приписывает звуку А, в другом - О. “Звук О в основе своей есть ничто иное, как такое действие дыхания в нас, когда вдох задерживается внутри от удивления... Мы никогда не постигнем вещей, в названии которых присутствует звук О, если не будем удивляться этим вещам, хотя это удивление и очень умеренное.”91
В одной из последующих глав будет еще раз сказано о различии, даже о противоположности А и О. Упомянутые образы наглядно демонстрируют, что вместе с этими звуками в организм входят силы, которые можно обозначить как силы восхода и захода солнца.
А стимулирует вдох; О формирует и упорядочивает выдох. Это звук, можно так сказать, демонстрирует, как весь объем воздуха при вдохе и выдохе выпускается во внешний мир. На некоторое время воздух принимает форму человека, затем человеческая форма снова растворяется в море воздуха. Это растворение поддерживает О. Разумеется, все звуки произносятся вместе на выдохе. О, собственно, показывает дыханию пример, как это делается. Поэтому при любой слабости дыхания, которая почти всегда есть слабость выдоха, как при заикании или астме, применяют О.
Ибо в случае О звукообразование выходит в окружающее пространство и оттуда посылает формообразующие силы назад в фокус. Так же идеально, как О-архитектура полости рта, построен греческий театр. Не теряется ни одно произнесенное на сцене слово. Однако, один звук резонирует громче всего, ибо архитектура повторяет то, что создается в ротовой полости: О.
Звук А может говорить человеку: Благодаря мне в тебе сохраняется присущее как ребенку. Я сохраняю для тебя открытость мира. Звук О говорит: Через меня в тебе уже действует нечто, что полностью произойдет лишь в будущем. Словно при помощи волшебства я создаю в твоей душе состояние, которое полностью осуществится только после смерти. Тогда все то, что ты ранее пережил и увидел, войдет в окружающее пространство Горы и ручьи, волны и облака, все твои переживания во внешнем мире станут внутренним миром А вводит человека в жизнь; О расширяет душу и выводит ее снова наружу.
U - ВЫТЯНУТЫЙ ЗАЛ
Для терапии лучше всего подходит долгое, закрытое У(U), как в словах “Bruder”, “Stuhl”. При этом губы вытягиваются далеко наружу, а язык под большим углом устремляется назад и вверх, так что касается задних моляров. Таким способом образуется почти цилиндрическая труба, звучащая примерно так, как туманный горн на кораблях. Точка, в которой вокальное пространство вибрирует сильнее всего, находится на губах.
И, А, О вибрируют в точке сердца, солнечном центре вокального пространства, они звучат светлее. Е вибрирует на зубах и обладает, как уже было сказано, яркостью молнии. У - остается темным. Оно вибрирует на губах.
Тонус губ несколько выше, чем обычно. Они одновременно дрожат и затвердевают. Дрожание оживляет то, что затвердевает. На примере У можно наглядно понять то, что происходит в гортани: только тугое натяжение голосовых связок позволяет рождаться звуку.
Представим себе образное описание из первой части этой книги, где было показано, что губы следует рассматривать как метаморфозу женской груди. Как грудь богата жизненной силой, так же ею богаты и губы. Когда младенец ищет грудь матери, он уже складывает губы так, словно он хочет сказать У, и однако он не выражает ничего иного, кроме страстного желания.
Напротив, когда старый человек хмурит лоб и сводит строгие губы, его лицо производит такое впечатление, словно он хочет внутренне произнести У, в то время как его душа предается самоотверженному познанию.
Что общего у них? Младенец жаждет земной пищи; старик - познания. Не является ли для него познание некого рода питанием? Поэтому также дарующее познания называли “Alma Mater”, кормящая мать.
Лафатер в своих “Физиогномических фрагментах” пишет: “Никогда не получится в достаточном объеме изучить, как открывается рот. В этом, мне кажется, заключена наилучшая характеристика всего человека. Здесь находит свое выражение все наивное, нежное, мужественное, присущее всей душе... Мышцы вокруг рта, мне кажется, ближе всего к местоположению души, тут человек меньше всего может притворяться.”92
В действительности, кто однажды узнал, в чем тут дело, перестает быть болтливым и внимательно слушает с настроением У. Младенец еще не говорит. В его губах заложено слушание того, чего он жаждет. Старый человек научился молчать, если он находится на пути к темным первопричинам бытия, в которых он надеется найти свет.
При произнесении У во рту образуется полая форма, сравнимая с трубчатой костью. Кость, если на нее посмотреть снаружи, символизирует смерть; однако, внутреннее ее вещество есть богатый кровью костный мозг, полный жизни. Если бы могли взглянуть на собственный скелет изнутри, нам бы предстала картина обновляющейся жизни.
Все обменные процессы, приводящие к образованию костей, нужно рассматривать как воздействие космоса, чье У-звучание постоянно входит в человека. Конечно, это влияние по-разному проявляется в различных возрастах.
В раннем детстве тело должно уплотняться, скелетная система должна укрепляться и тем самым оберегаться от рахита. В школьном возрасте происходит смена зубов, а в пубертатный период удлиняется и укрепляется гортань юношей, благодаря чему их голос становится ниже. На 21 году жизни человек приобретает совсем иную осанку, что не может ускользнуть от внимательного наблюдателя, некий перелом, показывающий внутреннюю устойчивость бытия взрослого.
Это, как мы видим, эпохи развития, в которых человек ступенеобразно становится каждый раз более крепким и земным; одновременно в нем что-то зацветает и созревает. В него входит голос Сатурна, который звучит как У.
Лишь в пожилом возрасте Сатурн не должен более приводить к уплотнению. Здесь он может лишь весть дух к цветению и плодоношению, иначе начинаются обызвествления, ревматизм и все заболевания пожилого возраста, связанные с уплотнением и затвердеванием.
У находится в конце ряда гласных звуков. Хотя все гласные способствуют инкарнации душевно-духовного, благодаря У это происходит самым глубоким, самым основательным образом. Дальше невозможно продолжить образование гласных. У достигло границы пространственно формирующих возможностей гласных. Как Сатурн образует некоего рода кожу для планетной системы - Нептун, Уран и Плутон можно здесь не принимать во внимание, - так и У образует некую границу.
“И наконец”, говорит Рудольф Штайнер, проходя сквозь ряд гласных звуков, “мы имеем то, что уже входит в область меланхолического, во внутреннее становление, в глубокий смысл: Сатурн - У.”93
Дата: 2019-02-02, просмотров: 313.
