4.1. ПОНЯТИЕ ВОРОВСТВА
Воровство — присвоение или потребление не принадлежащих личности материальных и духовных ценностей без предварительного разрешения или уведомления обладателя этих ценностей. Отягощающим обстоятельством воровства является непринятие мер личностью по предотвращению или уменьшению реального или возможного ущерба, который могут понести пострадавшие от воровства.
Воровство возможно и в мире животных, которое проявляется как одно из средств за выживание. Но у животных оно имеет случайный, эпизодический характер, например воровство пищи. Там нет видов или индивидов, специализирующихся на воровстве, причина которого ясна животный мир не так уж богат материальными Ценностями, нет постоянных и возобновляемых запасов Ценностей, а духовные ценности там вообще не имеют места.
У людей этот порок получил наивысший расцвет. Воруют должностные люди и без должностей, мужчины и женщины, взрослые и молодые, умные и не очень. Воруют даже такие абстрактные вещи, как время, идеи, доверие, даже счастье. Люди могут воровать редко, эпизодически, часто и постоянно. Есть специализированные индивиды и группы людей (постоянные или временные) занимающиеся исключительно воровством. Этот порок так глубоко укоренился в общественном сознании как неистребимый, неизбежный, что отдельные проявления воровства как бы легализовались, считаются даже не воровством, люди стали относиться к таким воровским действиям снисходительно и с «пониманием».
Некоторые виды воровской деятельности получили собственные обозначения. Например, браконьерство — воровство природных, естественных ресурсов; плагиат — использование чужого литературного творчества под свои именем; присвоение — объявление своей собственностью, принадлежащие другим материальные, финансовые, научные ценности и поступки; расхитительство, казнокрадство — вид воровства, когда используется служебное или должностное положение личности; пиратство — покушение на интеллектуальную собственность других людей (попирание авторских прав на аудио-, видеопродукцию, компьютерные программы и др.); мошенничество — разновидность легального воровства с использованием обмана корыстных целях; контрабанда — уклонение от уплаты налога за провоз товаров, продукции из другой страны; «несун» — тот, который периодически или при всякой возможности ворует небольшие материальные ценности с места работы. Последний вид воровства был характерен в основном для «советского народа» и до сих пор не искоренен.
В основе всякого воровства лежит сильно развитый эгоизм и крайне слабо развитая нравственность. Исключение составляют особые случаи, которые аналогичны воровству среди животных, когда к нему принуждает крайняя материальная нужда.
Люди, доведенные до отчаяния, стоят перед дилеммой: или они должны украсть, чтобы не умереть от голода или действительно умереть (моральный принцип «не укради», способы заработать на пропитание с помощью работы — по разным причинам им не приходят в голову из-за состояния крайнего отчаяния). Встречаются и профессиональные воры, люди, выбравшие такой путь социального паразитизма и способа обогащения (жить за счет других).
Мотивация воровства у людей очень проста. Это получение нужных для личности ценностей кратчайшим и быстрым путем, которое иным способом или затруднительно, или вообще невозможно, при этом «временно» не принимаются во внимание правовые и морально-этические нормы. Определение «временно» выбрано не случайно, так как всякий вор знает, что воровство незаконно, неэтично, поэтому возмущается, когда кто-то другой таким же способом у него самого что-то ворует. Чаще всего воруют в личных или семейных интересах. Воровство для нужд общества или группы людей встречается редко. Именно соблазн полезности, «окупаемости» воровских действий вдохновляет индивида на такие поступки, надежной преградой которому может быть только внутреннее отвержение такого поступка, полное отрицание воровства как одного из средств решения личных проблем сформированных посредством воспитания.
Сколько вокруг нас воров? Точного ответа на данный вопрос не знает никто — ни статистика, ни милиция, даже «воры в законе». Для этого есть много объективных и субъективных причин. Во-первых, многие случаи воровства не только не регистрируются обществом, они проходят как бы «бесследно». Во-вторых, воруют не только «свои люди» — из этой сферы деятельности. Дело в том что среди обычных граждан всякого общества всегда есть некоторое количество потенциальных воров. Они никогда в жизни могут и не совершать воровство, но по причине упущений в воспитании на предыдущих этапах становления личности успели накопить багаж психологической и моральной предрасположенности к воровству. И в располагающих условиях, обстоятельствах («никто не знает, никто не видит») неожиданно не только для окружающих, но даже и для себя, могут совершить воровство. И наконец, во избежание отрицательного общественного или политического резонанса, отдельные случаи воровства частного или общественного достояния не афишируются или даже скрываются от общественности.
Общество морально осуждает и рассматривает воровство как преступление и требует справедливого наказания, так как в любом случае существует альтернатива — не воровать. Какие бы причины ни существовали в тех случаях, когда человек переступает черту моральных запретов воровства, цель одна — украсть и воспользоваться этой ценностью или вещью для своей выгоды.
Тем не менее наблюдения состояния общества, статистика известных случаев воровства, отношение людей к воровству позволяют достаточно уверенно утверждать что воры всяких мастей и «сортов» составляют небольшую часть общества, то есть их немного, во всяком случае, серьезных воров.
Сколько вреда от воровства — тоже точно неизвестно, хотя он может быть огромным и в экономическом отношении и для нравственного климата в обществе. Одно известно точно — общечеловеческие ценности, порядочность – яд для воровской среды. В воровской среде (будь о «воры в законе» или облаченные властью и полномочиями «люди в галстуках») наблюдаются низкий уровень нравственности, подлость, продажность, обман, трусость.
Сейчас нередко можно услышать, что в России народ вообще вороватый, что это якобы в его крови испокон веков. В доказательство цитируют Н. М. Карамзина — будто на вопрос, при помощи какого одного слова он охарактеризовал бы Россию, великий историк ответил: «Воруют». Ну и конечно, приводят множество примеров крупного и мелкого расхищения государственного имущества.
Однако самым большим предметом, украденным когда-либо человеком (в одиночку, без помощников) был пароход «Ориент Трейдер» грузоподъемностью 10639 тонн. Летней ночью 1966 г. некий мистер Н. Уильям Кеннеди, пробравшись в бухту залива Святого Лаврентия, что в Канаде, перерубил причальные тросы, и судно благополучно отдрейфовало к буксиру, стоявшему наготове. Этот Факт занял свое место в Книге рекордов Гиннесса. Масштабность акции воистину достойна восхищения, смотря на то, что в основе ее лежит уголовно наказуемое действие — воровство («Аргументы и факты»,)
В общественном сознании советского периода существовало резкое разграничение государственной общенародной собственности и собственности личной, принадлежащей другому человеку. Но вот по поводу того, что воровство в крови русского народа, хотим уверенно возразить. Когда какая-то черта, что называется, исконная она проявляется уже в детстве. Причем в детстве даже более отчетливо, чем в зрелом возрасте, ибо еще не «замаскирована», не скорректирована, не уравновешена воспитанием. Если бы народ у нас был вороватый, то и дети, как минимум через одного, норовили бы что-нибудь стащить. Но ничего подобного, к счастью, не наблюдается.
Тем не менее известны случаи, когда человек имеет все необходимое и все же сознательно совершает кражи, а потом его одолевают и раскаяние и чувство вины и муки совести, но все же он продолжает совершать немотивированные кражи.
По данным МВД, около 20% краж из магазинов совершается именно немотивированно (мотивы не осознаются, они — в подсознании); 70% краж совершают профессиональные воры и только около 5% краж совершают люди, находящиеся в ситуации отчаяния, 5% краж совершают клептоманы.
Во всех этих случаях люди понимают и осознают, что происходит, и могут последовательно описать, какие действия они совершали.
Совершенно особые случаи совершения краж — в состоянии невменяемости, когда какое-либо психическое состояние мешает человеку отдавать отчет своим действиям и руководить ими. Такие случаи очень редки, и рассматривать их — прерогатива врачей-психиатров в рамках судебно-психиатрических экспертиз.
Естественно, если есть воры, то есть и страдающие от них. Общество еще с незапамятных времен придумало различные способы борьбы с воровством, которые либо помогают, либо нет. Это и юридические (наказание за воровство), и моральные (презрение, отвержение воров обществом), и организационные (контрольно-ревизионные службы, сторожевая служба, включая животных), и технические (различные замки, сигнализации, сейфы и т. Д.). Все эти средства, конечно, помогают предотвратить многие случаи воровства, но не всегда они могут быть препятствием для находчивого вора.
4.2. ДЕТСКОЕ ВОРОВСТВО
Хочет ли кто-нибудь из вас, дорогие родители, чтобы ваш ребенок вырос вором? «Да не дай бог!» — скажете вы. И расскажете ребенку о том, что воровство — это плохо, за это сажают в тюрьму. Но через час, в раздражении от рекламы дорогих туров и автомобилей, обрушившейся на вас в разгар интересного фильма, невольно воскликните, что честный человек и за всю жизнь столько не заработает... А потом зайдет к вам «на огонек» ваш знакомый и расскажет, как его сосед хорошо устроился: «гонит» за границу медную проволоку и уже построил дом на Кипре. Станете смотреть новости, и кто-нибудь обязательно скажет, что в нашей стране порядок может навести только мафия. И дети все это слышат и «наматывают на ус». Как же в такой ситуации воспитывать честность?
Согласно общероссийской статистике воровство и кражи наиболее «популярны» среди несовершеннолетних Взрослым принимать этот факт крайне тяжело, говорит, вслух — стыдно, бороться — сложно.
Изменить тут что-либо вряд ли возможно. Многократно усиливается это аморальное желание, если мы на сто процентов убеждены, что за проступок никто не накажет С точки зрения психологов, кстати, это вполне нормально. И все-таки один человек действительно решается на воровство, другому же достаточно «помечтать» об этом или найти способ получить вещь законным путем. А все потому, что у него с детства выработан жесткий иммунитет — не брать чужого.
Каждая семья, так или иначе, сталкивается с детским воровством, но вот как от этой проблемы «избавиться», как сформировать у родного чада тот самый иммунитет?
И действительно, трудно понять взрослому человеку, почему его ребенок, которому заповедь «не укради» вкладывалась в уши с самого нежного возраста, вчера принес из детского сада чужого резинового зайчика. Сегодня он тянет мелочь из папиного бумажника, а завтра, возможно, опустошит семейную кассу. Бросаться в такой ситуации на дитя с ремнем и потоком ругательств — не выход. Лучше всего постараться поговорить с ним «по душам». Зная, что именно крадет ребенок и как потом распоряжается своими трофеями, можно ответить на вопрос, зачем он это делает.
Воровство можно рассматривать в трех аспектах:
— социальном;
— медико-биологическом;
— психологическом.
Социальный аспект. Воровство — это правонарушение. Но уголовная ответственность за него наступает с совершеннолетием. Самое эффективное, что может последовать - постановка на учет в детскую комнату милиции с последующими беседами со стороны работников милиции или социальных педагогов. Это вполне оправданно, если ребенок с помощью воровства пытается социализироваться в асоциальной семье или подростковой группе. Такому ребенку действительно необходимо расширение социальных контактов, создание увлечений, приобретение профессии. В некоторых случаях, если ребенок ворует у членов семьи, то родители всеми силами стараются избежать огласки. И этому находится логичное объяснение, поскольку имеется много случаев, когда воровство служило причиной отчисления из специализированных классов или престижных государственных школ. Поэтому обязательным условием работы в таких случаях является строжайшее соблюдение конфиденциальности.
Медико-биологический аспект. Данный аспект касается такого заболевания, как клептомания. Диагностические критерии:
ü Периодически возникающие у субъекта непреодолимые импульсы украсть предметы, которые ему не нужны для личного пользования и которые не имеют материальной ценности.
ü Повышенное чувство напряжения непосредственно перед совершением кражи.
ü Удовольствие или облегчение во время совершения кражи, хотя потом может возникнуть чувство вины или тревоги.
ü Кража не совершается как акт гнева или мести.
ü Кража не связана с нарушением поведения или расстройством личности антисоциального типа.
Клептомания встречается у детей крайне редко. Чаще клептомания встречается у ребенка с органическим поражением головного мозга. Проявляется это, как правило, церебрастеническим синдромом (снижение памяти внимания, повышенная утомляемость, головные боли) инфантилизмом, импульсивностью и расторможенностью в поведении и импульсивными расстройствами других влечений. Характерно, что в отечественной литературе клептомания рассматривается в рамках импульсивных расстройств, которые, в свою очередь, не носят самостоятельного характера, а лечатся в рамках более общей нозологической единицы: шизофрении, олигофрении, психопатии. Воровство закрепляется по типу условного рефлекса. Причем мотив переносится на цель, и само по себе воровство приносит удовлетворение. Чаще воровство может быть симптомом невротической или патохарактерологической реакции.
Психологический аспект. Психоаналитики обращают особое внимание на воровство детей и подростков, особенно на его символический аспект. Так, А. Фрейд считала, что первое воровство из кошелька матери указывает на степень, до которой оно укоренилось на начальной стадии единения матери и ребенка.
Выделяют 6 категорий, объединяющих воровство:
— способ восстановления утраченных взаимоотношений «мать—ребенок»;
— акт агрессии;
— защита от страха;
— способ получить наказание;
— способ восстановления или повышения самооценки;
— реакция на семейную тайну.
В отношениях со значимыми другими дети в сложных ситуациях демонстрируют беспомощность и зависимость, склонны к разным формам реагирования, одной из которых вполне может быть воровство. На первый взгляд, мотивы отсутствуют, на самом деле мотивы совершения краж в таких случаях не осознаются и спрятаны глубоко в подсознании.
Приведем в пример одну историю, случившуюся в первом классе, в котором учились дети-семилетки.
В классе два друга — Вова и Саша. Недавно Вова потихоньку взял у Саши часы. Бовина мама стала гладить рубашку и с удивлением обнаружила в кармашке дорогие ручные часы. Она тут же показала часы мужу, и они вместе стали выяснять у сына, откуда они у него. Мальчик сначала сказал, что часы дал ему Саша. Тогда Бовины родители позвонили родителям Саши, и те очень обрадовались, узнав, что часы нашлись. Отец Вовы сказал ему, что в его же интересах открыть всю правду. Тогда Вова признался, что часы он увидел на парте и взял их, а потом забыл про это; родителям же солгал, потому что испугался.
Учительницу волновало, имеется ли тут факт воровства и как ей надо поступить в этой ситуации. Мать Вовы беспокоило то же самое. Они с мужем никак не могли представить себе, что их сын может украсть.
Из разговора с матерью стало ясно, что фактически с раннего возраста мальчик не знал слово «нельзя». А потом вдруг разом многое стало нельзя и все эти ситуации как-то были связаны с детским садом и школой. Отец, возмущаясь тем или иным проступком сына, как правило, прибегал к помощи ремня, и мальчик начал обманывать, чтобы избежать наказания.
Кроме того, у Вовы было довольно странное отношение к вещам: он мог отдать любому свою любимую игрушку, но так же спокойно мог взять чужую вещь и принести ее домой. Из рассказов матери у учительницы создалось впечатление, что Вова не различает понятия «мое» и «чужое». Источник этого следовало искать в особенностях воспитания ребенка и жизненного уклада семьи.
Возникшая гипотеза еще больше укрепилась после того, как учительница вспомнила историю со значками. У Вовы была большая коллекция значков, которую он давно собирал и которой очень гордился. Учительница предложила ему принести
коллекцию в класс и показать всем детям. Каково же было ее удивление, когда после урока Вова стал тут же раздаривать ребятам те экземпляры, которые им понравились. Скоро от коллекции ничего не осталось, а Вова побежал в коридор играть как ни в чем не бывало. Когда учительница рассказала эту историю Вовиной маме, та была поражена, так как коллекция была предметом гордости.
Взвесив все обстоятельства, учительница пришла к выводу, что воровства в психологическом смысле не было. Скорее всего, имела место несформированностъ волевого поведения, когда ребенок не думал ни о чем, кроме часов. Нельзя также забывать, что у мальчика практически отсутствовало понятие «собственность». Не испытывая особых сожалений при расставании с принадлежащими ему вещами, он, вероятно, не понимал, что другие люди могут испытывать в подобной ситуации неприятные эмоции.
Но если это не было воровством, то почему мальчик скрывал свой поступок? Почему он не сказал другу, что взял его часы, почему солгал родителям? Здесь возможны две версии. Первая — изложенная выше, — что Вова не считал предосудительным взять что-то не принадлежавшее ему, поскольку для него не существовало четких различий между понятиями «мое» и «чужое». Саше он ничего не сказал, так как, вероятно, понимал, что тот может не захотеть дать ему часы; родителям же солгал от страха, поняв по их «допросу», что сделал что-то плохое и за этим последует наказание.
Вторая версия заключается в том, что, взяв часы, поддавшись так называемому ситуативному поведению, мальчик затем осознал все, что произошло, и хотел как можно незаметнее исправить ситуацию, отдав часы назавтра в школе, но мать случайно нашла их раньше.
Через год, когда Вова учился уже во втором классе, не только ничего подобного не повторилось, но он сильно изменился в лучшую сторону во всех отношениях, и учительница вместе с матерью мальчика были очень рады, что тогда не раздули ту историю.
Другая похожая история.
Учительница, работавшая во втором классе, пришла посоветоваться к школьному психологу по поводу семилетнего ученика-непоседы. Этот ребенок, начиная с первых дней в школе, отличался тем, что на уроках вертелся, что-то ронял и поднимал, доставал из портфеля и убирал обратно, в общем, все время был чем-то занят, но большей частью не тем, чем весь класс. Угомонить его было сложно, а сосредоточиться на какой-то работе было для него серьезной проблемой. В тот день учительницу привела к психологу тревога по поводу происшедшего только что в классе неприятного инцидента, участником которого был этот мальчик — Алеша. Произошло следующее.
На школьный завтрак ученикам дали творожные сырки, которые они решили взять домой. Два мальчика, сидевшие на первых партах, положили свои сырки на парты и вышли из класса. Алеша хотел спрятать свой сырок, но тут к нему подошел Павел, учившийся в том же классе и как-то давший Алеше что-то из своего завтрака с условием, что Алеша затем отдаст ему то, что тому понравится. И вот час расплаты настал: и Павел забрал у Алеши сырок. Алеша, проходя, мимо парт с сырками, взял их и спрятал в свой портфель. Но он не знал, что это видел кто-то из учеников.
Когда кончилась перемена и все дети вернулись в класс, обнаружилась пропажа сырков. Учительница обратилась к ребятам с вопросом. Все молчали, но тут один из ребят сказал, что видел, как Алеша положил сырки к себе в портфель. Учительница попросила Алешу открыть портфель, увидела там два сырка и спросила, где же третий (то есть сырок самого Алеши). Тогда мальчик поведал ей всю историю про Павла, отнявшего у него сырок.
Формально, как и в первом описанном случае, Алеша украл, так как взял чужое, не принадлежащее ему. Но рассмотрим ситуацию с психологической точки зрения. Что произошло?
К индивидуальным особенностям Алеши можно отнести слабое развитие волевого поведения, процессов торможения и сильно выраженное ситуативное поведение. Ребенок с большим трудом сознательно управляет своими действиями, он каждый раз оказывается во власти того или иного предмета, попавшегося ему на глаза.
В описанной ситуации, когда у него только что отняли завтрак, притягательная сила этого сырка еще более усилилась. В этом случае мы, скорее всего, имеем дело с ситуативным поведением. Конечно, причина описанных поступков — не только в слабом развитии волевого поведения, но и в неразвитости нравственного сознания детей, что и позволило им поступать таким образом. Если подходить с чисто психологической точки зрения к оценке целого ряда преступлений окажется, что это ситуативное поведение. Тем не менее преступление от этого не перестает быть преступлением
В описанных случаях мы стараемся не употреблять слово «воровство», поскольку имеем дело с детьми 7-й лет. Безусловно, уже и в этом, и в более раннем возрасте многие дети никогда не возьмут чужого, так как эта нравственная норма буквально впитана ими с молоком матери. Но ведь многие дети воспитываются в семьях, где вопросам нравственности не уделяется никакого внимания, а нередко дети видят, как взрослые приносят что-то с работы домой, не считая это предосудительным.
Вырастая в такой обстановке, да еще имея склонность к импульсивному поведению, когда он действует, не рассуждая и не задумываясь о последствиях своих поступков, ребенок очень легко может совершить действие, которое можно квалифицировать как воровство.
К чему это приведет? Если в классе узнают, что такой-то мальчик или такая-то девочка что-то украли и учитель громогласно даст этому поступку соответствующую моральную оценку, то за ребенком закрепится репутация вора. Естественно, что родители других учеников не захотят, чтобы их дети дружили с вором.
И очень скоро школьник, совершивший такой поступок останется в изоляции. Куда ему деваться, ведь ему нужно общение? И это общение он найдет среди тех детей (чаще всего старше его), по мнению которых его поступок не только не является проступком, а, наоборот, позволяет занять определенное положение в кругу новых друзей. Чтобы эти новые друзья не отвернулись от него, ему теперь придется жить по их законам. Таким образом, он может стать на путь сознательного воровства.
Если же проступок ребенка, подобный описанным выше, не квалифицировать сразу как воровство, а постараться помочь ученику преодолеть его нежелательные особенности, развивая его личностно и духовно, то гораздо больше шансов, что развитие школьника не пойдет асоциальным путем, хотя к этому и были предпосылки.
В случаях, подобных описанным выше, взрослые обязательно должны поговорить с ребенком, но только наедине и не в форме отчитывания и нотации, а в форме доверительной беседы. Надо попробовать донести до ученика нравственный смысл его поступка и открыть ему переживания других людей (потерпевшего, родителей, учительницы), вызванные содеянным. Ребенок должен чувствовать, что взрослый очень огорчен, так как считает его хорошим человеком (Н. И. Гуткина, 1991).
Тем не менее следует дать ясно понять ребенку, что ему этого делать не позволят. Ребенок должен вернуть украденное другому ребенку или в магазин, где он взял. Если он украл в магазине, тактичнее будет пойти с ним туда и объяснить, что ребенок взял вещь, не заплатив, и хочет вернуть ее. Учитель может вернуть украденное владельцу, чтобы спасти ребенка от публичного стыда (Б. Спок, 1990).
Проблема детского воровства практически не изучена психологами и педагогами. Особенно мало информации о такого рода сложностях в поведении детей из благополучных семей, а не малолетних правонарушителей поставленных на учет в милиции.
Многие родители испытывают растерянность и даже страх, столкнувшись с детским воровством. Оно относится к так называемым «стыдным» проблемам. Взрослым чаще всего неловко говорить на эту тему, им нелегко признаться психологу, что их ребенок совершил «ужасный» проступок — украл деньги или какую-то вещь. Такое поведение воспринимается родными как свидетельство его «неизлечимой» аморальности. «У нас в семье никто никогда ничего подобного не совершал!» — часто слышишь от потрясенных родных. Мало того, что такой малыш позорит семью, родственникам его будущее представляется исключительно криминальным. Хотя в большинстве случаев все не так страшно (М. Кравцова, 2001, 2002).
Практически каждый из нас хоть раз в жизни испытал сильное желание присвоить нечто, ему не принадлежащее. Сколько же человек не смогли устоять перед искушением и совершили кражу — мы никогда не узнаем. О таких проступках редко рассказывают даже самым близким людям.
Известная американская актриса Николь Кидман в одном из интервью призналась, что, будучи пятилетней девочкой, украла в магазине куклу Барби. Об этой кукле они с сестрой страстно меч тали, и хотя их родители были так богаты, что могли бы купить им весь магазин с этими куклами, но мама Николь — ярая феминистка — была категорически против этих игрушек, считая их появление на рынке оскорбительным для женщин, и Николь ничего не оставалось, как украсть столь желанную куклу. Так об этом рассказывают журналисты. К сожалению, мы не знаем ни о чувствах, которые испытывала при этом будущая актриса, ни о том, как отреагировали на ее поступок родители, но нам наверняка известно, что, несмотря на этот случай, она не стала воровкой.
КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ:
1. Объясните, что такое воровство и каковы его мотивы.
2. Дайте характеристику медико-биологического, социального и психологического диагностических аспектов воровства.
3. Приведите примеры детского воровства, в основе которого лежат различные психологические причины.
Глава 5
ПРИЧИНЫ ДЕТСКОГО ВОРОВСТВА
Освоение социальных норм, нравственное развитие ребенка происходит под влиянием окружающих — сначала родителей, а потом и сверстников. Все зависит от шкалы предлагаемых ценностей. Если родители своевременно не объяснили своим детям разницу между понятиями «свое» и «чужое», если ребенок растет слабовольным, безответственным, не умеет сопереживать и ставить себя на место другого, то он будет демонстрировать асоциальное поведение.
Ребенок, не получивший в семье навыка доверительного, интересующегося, принимающего общения, вряд ли попадет в благополучную компанию.
Когда родители замечают, что их любимый ребенок, который вроде бы ни в чем не нуждается, потихоньку таскает у мамы из сумочки деньги, они обычно впадают в панику. Между тем, по свидетельству специалистов, детское воровство — очень распространенная семейная проблема.
В сознании большинства взрослых намертво спаяны два мифа: ребенок — невинный ангел, а воровство — примета криминального мира, для нормальных людей далекого и чуждого. Когда ребенок попадается на краже родители обычно чувствуют себя совершенно растерянными. Одни при этом впадают в истерику, собираясь то ли застрелиться самим, то ли спустить всех собак на свое незадачливое чадо, другие предпочитают сделать вид, что ничего не произошло, потому что как реагировать — не знают. Специалисты считают, что единственно правильной реакцией на воровство не существует: она зависит от причин, по которым ребенок ворует.
Анализируя поступки детей, можно выделить три наиболее часто встречающиеся причины воровства (М. Кравцова, 2001):
1. Сильное желание владеть понравившейся вещью, вопреки голосу совести (импульсивность).
2. Серьезная психологическая неудовлетворенность ребенка.
3. Недостаток развития нравственных представлений и воли.
Так же можно выделить четыре основные причины детской лжи. Чаще всего ребенок прибегает к помощи лжи, чтобы достичь следующих целей:
1. Избежать неприятных для себя последствий.
2. Добыть то, чего иным способом получить не может или не умеет (обычно это внимание и интерес окружающих).
3. Получить власть над окружающими (иногда отомстить им).
4. Защитить что-то или кого-то значимого для себя (в том числе и право на свою личную жизнь).
Как видим, причины совершения детьми данных проступков лежат в сфере эмоционального неблагополучия во многом сходны. Поэтому большое внимание следует уделить работе с родителями ребенка, так как часто именно в семье находится «корень проблем».
5.1. ИМПУЛЬСИВНОСТЬ
Первая причина воровства — сильное желание владеть понравившейся вещью — связана с детской импульсивностью (А. Фенько, 2002). Ребенок может украсть потому, что это сделать очень легко, а удержаться от соблазна, наоборот, трудно.
Обычно события разворачиваются следующим образом. Ребенку очень нравится какая-то вещь, и он не может побороть соблазн.
М. М. Кравцова (2001) приводит такой пример. В начале учебного года во втором классе случилось ЧП. У Васи пропала с парты купленная в школьном буфете шоколадка. Вася очень расстроился, поэтому учительница сочла необходимым провести расследование, в ходе которого выяснилось: шоколадку съел Паша. В свое оправдание: Паша сказал, что нашел шоколадку на полу и решил, что она ничья. При этом Паша нарушил правило: все найденное в классе надо отдавать учителю, если самостоятельно не можешь найти хозяина.
На самом деле мальчик все прекрасно знал. Он также знал, что Васю бесполезно просить поделиться. Родители давали Паше деньги только на обеды и не поощряли самостоятельные покупки шоколадок, конфет и жвачек, а Паше так хотелось попробовать такую шоколадку. Он утешал себя мыслью, что Вася купит себе новую и вообще он и так ест их каждый день. Он ворует шоколадку и при этом испытывает целую гамму чувств. Радость обладания желанной вещью — только одно из них. Одновременно он испытывает страх быть застигнутым на месте преступления, стыд, боязнь разоблачения.
Анализируя поступок ребенка в данном примере М. М. Кравцова предполагает возможные последствия содеянного. Скажем, Паша после кражи обнаруживает что он не может свободно пользоваться присвоенной вещью, если не объяснит факт ее появления. Если его родители бдительны, это может быть совсем непросто и очень неприятно. Еще через некоторое время ребенок может стать свидетелем горя бывшего хозяина украденной вещи. Горя, которое причинил лично он, в этом у Паши нет сомнений. Он слышит, как единодушно осуждают вора окружающие люди, и его еще сильнее охватывают стыд и страх разоблачения. Этого может быть достаточно, чтобы ребенок больше никогда не захотел присвоить чужую вещь, — даже если он уверен, что его не поймают. Если же воришку уличат и он пройдет все стадии разоблачения и прилюдных извинений, это, как правило, станет уроком на всю жизнь. Важно только правильно выбрать меру наказания. С одной стороны, не подорвать у ребенка веру в то, что он все-таки любим, что он может быть прощен и сможет вновь добиться уважения окружающих и доверия друзей. С другой стороны, ребенок должен почувствовать, насколько его проступок серьезен.
Такие кражи чаще всего не имеют последствий, они обычно не повторяются. Их отличают некоторые особенности.
Ребенок прекрасно понимает, что совершает нехороший поступок, но сила искушения так велика, что он не может устоять У такого ребенка уже достаточно сформированы нравственные представления, поскольку он понимает, что брать чужое нельзя. Он осознает, что, идя на поводу своих желаний, наносит вред другому человеку, но находит различные оправдания своему поступку. Такое поведение напоминает поведение человека, забравшегося в чужой сад, чтобы съесть немного фруктов: «Съем несколько яблочек, от хозяина не убудет, а мне уж очень хочется». При этом человек не считает, что совершает нечто предосудительное. Ему, конечно, было бы очень неловко, если бы его застали «на месте преступления». И скорее всего, ему неприятна мысль, что кто-то вот так же может покуситься на его собственность.
| ,еМУ |
Итак, самая распространенная причина детского воровства — это детская импульсивность. Всем маленьким детям тяжело контролировать свои желания. Если пятилетнему ребенку хочется взять пирожное, лежащее на столе, то единственное, что может его остановить, это страх наказания. Если же он уверен, что никто этого не заметит, бесполезно требовать от него проявления «сознательности». Даже если он знает, что нельзя брать чужое, он может непроизвольно это сделать, если вещь ему очень понравилась.
Произвольное поведение, подчиненное внутренним социальным нормам, обычно формируется к 6-7 годам. Но « некоторых детей с этим возникают трудности. Обычно эти дети более подвижны, возбудимы, им трудно не только сдерживать свои желания, но и просто спокойно сидеть на уроке и внимательно слушать учителя. Причиной импульсивности могут быть и серьезные психические отклонения (например, умственная отсталость), и особенности темперамента (повышенная активность), и временные невротические реакции на какие-либо психические травмы (развод родителей, переезд, поступление в школу). Импульсивное воровство («не мог удержаться», «очень захотелось») иногда путают с клептоманией.
Импульсивных детей необходимо строго контролировать и приучать к ответственности. Ребенок, даже импульсивный, никогда не совершит поступка, за которым немедленно последует наказание. Поэтому нельзя делать вид, что ничего не произошло, но не стоит и раздувать случившееся до масштабов вселенской катастрофы. Если ребенок взял что-то у сверстников или в чужой семье, то сама по себе процедура выяснения обстоятельств кражи (с участием потерпевших и их родителей), извинения и возвращения похищенного достаточно болезненна. Неприятное воспоминание, которое останется у ребенка от такого разбирательства, поможет ему в следующий раз удержаться от соблазна.
5.2. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ НЕУДОВЛЕТВОРЕННОСТЬ
Вторая причина воровства — психологическая неудовлетворенность ребенка — включает множество разнообразных мотивов. Прежде всего, это связано с нарушением материнской или отцовской привязанности и, в связи с этим, затруднениями в общении с родителями. Детям кажется, что их не любят родители и мало обращают на них внимания. Когда они присваивают себе их вещи или берут деньги, то это символический акт воссоединения с родителями, которые начали отдаляться.
Дети воруют для того, чтобы привлечь внимание родителей или воспитателей, причем делают это именно в тех случаях, когда взрослые очень болезненно воспринимают воровство ребенка. Деньги или купленные на них сладости он может воспринимать как символическое замещение родительской любви или радости в его жизни. В этом случае детские кражи говорят о том, что ребенок не получает достаточно внимания или что отношения в семье напряженные и супруги объединяются вместе только перед лицом «общей опасности» — воровства.
Воровство может быть оценено как месть и наказание родителей за то, что не уделяют внимания ребенку, не посвящают ему свое время и не принимают его.
Бессознательно ребенок восстанавливает справедливость. Мотивируя тем, что родители украли у него любовь, внимание, принятие, заботу, он украдет то, что значимо для них, например деньги. Также может быть мест и за нанесенные обиды, боль.
Приведем пример из работы А. Фенько (2002), который она назвала «бунт против одиночества».
Мама 12-летнего Виталика обратилась к психологу-консультанту с очень деликатной проблемой. Уже несколько раз сын попадался на кражах. Но если раньше он таскал вещи из дому и деньги из маминой сумочки, то в последний раз украл большую сумму у знакомых, которые пришли в гости. Кража раскрылась, и всем взрослым было страшно неловко. Своего родного отца Виталик почти не помнил.
Пять лет назад его мама второй раз вышла замуж, и они переехали из маленького подмосковного городка в огромную квартиру на Чистых Прудах, с книжными шкафами до потолка и остатками фамильного серебра в буфете. Новый мамин муж был сыном крупного ученого и сам тоже делал блестящую карьеру. Вскоре в семье родился младший брат. Мама была поглощена заботами о малыше и к тому же изо всех сил старалась соответствовать высокому культурному уровню своего нового окружения: читала книги, училась в вечернем институте, а через некоторое время устроилась работать бухгалтером, поскольку, несмотря на научные успехи мужа, денег в семье не хватало. Разумеется, времени на старшего сына у нее практически не оставалось. Он с трудом привыкал к новой обстановке: плохо спал, неважно учился и был замкнутым и неразговорчивым, в отличие от своего младшего брата, купавшегося в лучах родительской любви и излучавшего ответную жизнерадостность.
Единственным человеком в семье, с которые Виталик общался, была бабушка. Именно у нее он впервые два года назад украл часы. Бабушка заметила пропажу, но сделала вид, что ничего не случилось. Она вообще жалела Виталика, понимая, что не он любимец в семье. Но вскоре мальчик украл деньги из письменного стола отчима. Эта кража тоже скоро раскрылась. Отчима больше всего волновало, на что именно Виталик потратил деньги. Выяснилось, что половину он прокутил в «Макдональдсе», а половину подарил другу, «потому что его мама — медсестра и ей приходится работать по ночам».
Все остальные кражи носили такой же «нерасчетливый» характер. Чаще всего Виталик дарил деньги и вещи, взятые из дому, нищим на Курском вокзале. Психотерапевт рекомендовал родителям выдавать Виталику определенную сумму на карманные расходы, а остальные деньги хранить в недоступном для него месте. Он также посоветовал
один раз в месяц всей семьей делать в доме ревизию: отбирать старые вещи, относить в ближайшую благотворительную организацию. Виталика назначили ответственным за это. А главной рекомендацией для родителей было — проявлять к сыну побольше любви и внимания.
Попытки ребенка восстановить утраченную связь с родителями достаточно часто становятся причиной воровства. Когда родители слишком поглощены собственными проблемами, ребенок чувствует себя одиноким заброшенным. Ему начинает казаться, что родители уделяют ему меньше внимания, чем другим детям, или что его не любят, или что к нему несправедливы. И тогда он может взять у мамы из сумки деньги или какую-то вещь, но всегда таким образом, что пропажа легко обнаруживается. Сами деньги ребенку не очень-то и нужны. Он бессознательно стремится привлечь внимание родителей, пусть даже это будет гнев, возмущение и наказание. Когда тебя наказывают, это все же лучше, чем когда тебя вообще не замечают.
Тех детей, которые с помощью воровства добиваются внимания родителей, шумные скандалы и строгие наказания лишь убеждают в правильности избранной ими стратегий. В таких случаях психологи советуют игнорировать факт воровства или относиться к нему как к рядовому событию.
Иногда полезно вместо скандала похвалить ребенка за какие-нибудь успехи или сделать подарок, о котором он давно мечтал. Даже если в ответ на ваше великодушие ребенок не признается в краже, то он надолго запомнит ощущение стыда и неловкости.
Наиболее серьезный повод для беспокойства дает ребенок, который периодически крадет деньги или вещи, принадлежащие его родным или близким друзьям семьи. Чаще всего кражи такого рода совершают подростки и младшие школьники, хотя истоки подобного поведения могут находиться в раннем детстве.
Обычно в процессе разговора с родителями выясняется, что в раннем детстве ребенок уже совершал кражу, тогда с ним «разобрались» домашними средствами (к сожалению, часто очень унизительными для ребенка). И только в подростковом возрасте, когда воровство начинает выходить за пределы семьи, родители понимаю что ситуация выходит из-под контроля, и обращаются за помощью к психологу.
Исследования психолоров Т. П. Гавриловой (2001) Э. X. Давыдовой (1995), проведенные в семьях ворующих детей, показали что кража — это реакция ребенка на травмирующие его обстоятельства жизни.
Опыт психолога М. М. Кравцовой (2001, 2002) подтверждает, что в семьях ворующих детей наблюдается эмоциональная холодность между родственниками. Ребенок из такой семьи либо чувствует, что его не любят либо в раннем детстве пережил развод родителей, и, хотя отношения с отцом сохраняются, он чувствует отчужденность, даже враждебность между родителями.
О причинах детского воровства известный педиатр Б. Спок (1990) пишет следующее: «Например, крадет семилетний мальчик, хорошо воспитанный сознательными родителями, имеющий достаточно игрушек и других вещей и небольшие карманные деньги. Крадет он, вероятно, небольшие суммы денег у матери или товарищей, авторучки у учителей или карандаши у соседа по парте. Часто его кража совершенно бесцельна, потому что у него может быть такая же вещь. Очевидно, дело в чувствах ребенка. Его как будто мучает потребность в чем-то, и он пытается удовлетворить ее, беря у других вещи, которые на самом деле совсем ему не нужны. Что же ему нужно. В большинстве случаев такой ребенок чувствует себя несчастным и одиноким. Может быть, ему не хватает родительской ласки или он не может найти друзей сред своих сверстников (это чувство покинутости может в никнуть даже у ребенка, который пользуется любовью и уважением товарищей). Я думаю, тот факт, что воруют чаще всего семилетние дети, говорит о том, что в этом возрасте дети особенно остро чувствуют, как они отдаляются от родителей. Если они не находят настоящих друзей то чувствуют себя покинутыми и никому не нужными. Вероятно, поэтому дети, ворующие деньги, либо раздают их товарищам, либо покупают конфеты для всего класса, то есть стараются «купить» дружбу товарищей по классу. Мало того, что ребенок несколько отдаляется от родителей, но и родители часто бывают особенно придирчивы к детям в этом не очень привлекательном возрасте. »
В раннем подростко 
вом периоде ребенок может также почувствовать себя более одиноким из-за возросшей застенчивости, чувствительности и стремления к независимости.
В любом возрасте одна из причин воровства — неудовлетворенная потребность в любви и ласке. Другие причины индивидуальны: страх, ревность, недовольство» (Б. Спок, 1990).
Если же, несмотря на положительные усилия родителей, кражи продолжаются, необходимо посоветоваться с детским психиатром.
Психологический портрет ворующего ребенка: прежде всего, это неуверенные в себе, уязвимые дети, которым необходима поддержка и эмоциональное принятие со стороны близких. В этом основная беда, ведь своим поведением такие дети, наоборот, все дальше и дальше отталкивают от себя окружающих, настраивают их против себя.
Больше всего родных злит и раздражает, что совершивший проступок ребенок как бы не понимает, что он сделал, он отпирается и ведет себя как ни в чем не бывало. Такое его поведение вызывает у взрослых праведный гнев: украл — покайся, проси прощения, и тогда мы будем пытаться наладить отношения. В результате между ним и близкими вырастает стена, ребенок представляется им монстром, не способным к раскаянию.
Такие кражи не имеют своей целью ни обогащение, ни месть. Чаще всего ребенок почти не осознает, что он сделал. На гневный вопрос родных: «Зачем ты это сделал?», он совершенно искренне отвечает: «Не знаю». Взрослые не могут понять, что кража детей — крик о помощи, попытка достучаться до них.
Мотивы воровства среди детей невротического склада, как правило, не связаны напрямую с непреодолимой жаждой владеть украденным. Не связаны они и со слабым осознанием тяжести проступка. Иными словами, это мотивы опосредованные. Они бывают самыми разными. Тут и отчаянная попытка привлечь к себе внимание, я жажда самоутверждения, и проверка себя («Могу ли я преступить запретную черту?»), и желание приобщиться к миру взрослых, и бунт против гиперопеки. А част и все вместе.
Мать девятилетнего Лени Д. начала разговор с психологом со слов:
— Я ни на что не надеюсь. Все перепробовала — и как горох об стенку. Короче, мой сын — кандидат в колонию. Это однозначно. А к вам я пришла
просто так, для очистки совести...
Леня стал заниматься в центре, и очень быстро выяснилось, что он безумно привязан к матери. А мать вторично вышла замуж и уже два года жила отдельно от сына.
— Муж у меня нервный товарищ, — объяснила она, — до сорока лет жил с горячо любимой мамочкой и детей не выносит.
Впрочем, она призналась, что и ее ребенок тяготит, что она не любит с ним играть, заниматься и вообще ей все это неинтересно.
Очевидно, мальчик остро переживал равнодушие матери и предпочитал вызывать, пусть отрицательные, но сильные эмоции с ее стороны. Воровством он этого добивался. Мать впадала в состояние неистовства, кричала, плакала, проклинала Леньку и весь белый свет. А он... он почти блаженствовал. Мать же еще больше ужасалась, видя такую странную реакцию, и обзванивала аптеки в поисках таблеток, прописанных психиатром.
По рекомендации психолога эта женщина начала уделять сыну больше внимания, даже пыталась неуклюже приласкать его (чего раньше не делала никогда!). Воровство стало случаться реже — раньше мальчик воровал чуть ли не каждый раз во время встреч с матерью или непосредственно накануне.
Но в одном мать была непреклонна: Ленька по прежнему жил с бабушкой и дедушкой. К счастье в дело вмешалась судьба. Придя на очередное занятие, Ленька с восторгом оповестил всех присутствующих, что теперь он живет с мамой.
— Мои родители его просто выгнали, — пояснила, оставшись наедине с психологом мать. — он их «до ручки довел»... А папа недавно перенес инфаркт. Так что теперь мое сокровище со мной!
После этого психолог видел Леню с интервалами в полгода и год. За все время он совершил кражу всего один раз — в летнем лагере, где ему очень не нравилось и куда мама за месяц ни разу не приехала. Кстати, его отчим оказался не таким уж страшным «детоненавистником», а, напротив, принял самое деятельное участие в воспитании пасынка. Мотивом воровства для ребенка часто является просто незнание «правил игры». Ребенок, выросший в детском доме, может не знать ничего о назначении денег, о том, что они имеют определенную ценность, что их количество ограничено, что они кому-то принадлежат. Хороший способ в этом случае — ввести ребенка в курс дела — выделять ему карманные деньги и помогать ими распоряжаться, постепенно предоставляя все большую самостоятельность. Также необходимо подключать ребенка к планированию бюджета семьи, прививать ему отношение к деньгам как к ресурсу, которым нужно разумно распоряжаться.
Часто родители сами провоцируют воровство путем немотивированных запретов или оставляя на видном месте драгоценности, вещи как предмет соблазна. Поощрением воровства служат также жестокое наказание и сообщение окружающим о воровстве ребенка. Нередко воруют дети, родители или воспитатели которых уверены, что они лучше знают, «что ему в действительности нужно», и без достаточных оснований отказывают в покупке модной одежды, предметов увлечений (кассет, билетов на концерты и т. д.). Это заставляет ребенка чувствовать себя «белой вороной» среди сверстников, что для подростка очень тяжело. Причиной воровства в этом случае является систематическое пренебрежение потребностями ребенка.
Наконец, ребенок может воровать от безвыходности: если у него вымогают деньги путем угроз или он страдает наркозависимостью. Задача воспитателя — построить такие отношения с ребенком, чтобы в подобных ситуациях он мог обратиться за помощью к взрослым, а не скрывал от них тяжесть своего положения.
5.3. НЕРАЗВИТОСТЬ НРАВСТВЕННЫХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ И ВОЛИ
Третьей важной причиной детского воровства является неразвитость нравственных представлений и воли, то есть стремление самоутвердиться. Когда в семье ребенку не хватает самостоятельности и родители не передают ему ответственность, тогда он находит деструктивный способ самоутверждения — украсть. Эти дети начинают воровать, чтобы не чувствовать своей неполноценности, чтобы убедить самих 
себя и окружающих в своей хитрости, ловкости, смелости, «крутизне».
Нельзя, но очень хочется. Воровство может быть также потребностью пережить острые ощущения, поскольку в семье чрезмерные требования к послушанию, правильному поведению, и у ребенка возникает желание самоутвердиться.
Воровство как способ самоутверждения тоже является свидетельством неблагополучия ребенка. Он таким образом хочет обратить на себя внимание, завоевать расположение кого-либо (различными угощениями или красивыми вещами).
Э. X. Давыдова (1995) отмечает, что условием счастья такие дети называют хорошее отношение к ним родителей, одноклассников, наличие друзей и материального достатка.
Например, маленький ребенок, укравший дома деньги и накупивший на них конфет, раздает их другим детям, чтобы таким образом «купить» их любовь, дружбу, хорошее отношение. Ребенок повышает собственную значимость или пытается обратить на себя внимание окружающих единственно возможным, по его мнению, способом.
Не найдя поддержки и понимания в семье, ребенок начинает воровать вне семьи. Создается ощущение, что он делает это назло вечно занятым и недовольным родителям или мстит более благополучным сверстникам.
Одна восьмилетняя девочка постоянно прятала и выбрасывала вещи своего младшего брата. Она делала это потому, что в семье явно предпочитали ей младшего сына и возлагали на него большие надежды, а она, хоть и училась очень хорошо, но не смогла стать лучшей в классе. Девочка замкнулась в себе, у нее не было близких отношений ни с кем в классе, а единственным другом стала ее ручная крыса, которой она поверяла все свои горести и радости. Причинами ее воровства были родительская холодность по отношению к ней и, как следствие, этого, ревность и желание отомстить родительскому любимчику — младшему брату.
Некоторые дети воруют совершенно особым, «нелепым» образом. Они берут вещи вовсе им не нужные, иногда сущую ерунду, которую гораздо проще попросить или которая у них уже есть.
Например: школьник периодически приносил домой чужие шариковые ручки (часто самые дешевые), ластики, хотя и того и другого у него было более чем достаточно, а однажды украл женскую косметичку. Другой мальчик восьми лет отличился тем, что к тому килограмму мандаринов, который для него покупала мама, украл еще один.
Часто украденными вещами дети совсем или почти совсем не пользуются. Их могут прятать, выбрасывать, а могут, набравшись смелости, пытаться вернуть хозяину.
Мама ребенка, о котором шла речь выше, однажды нашла за его кроватью колоду карт, которые он украл у своего дяди, живущего в той же квартире. При этом у мальчика были свои карты, играть ему не запрещали, и дядиной колодой он так и не воспользовался.
Воровство не планируется и часто совершается «глупо» - почти на виду или в тех случаях, когда вора легко вычислить. Например, ребенок просит разрешения вернуться в группу во время прогулки, чтобы сходить в туалет, и в это время крадет. Естественно, вора легко определяют. Примечательно то, что подобные глупости могут делать вполне интеллектуально развитые дети в возрасте старше пяти лет. То есть тогда, когда они вполне могли бы отдавать себе отчет, что будут уличены.
Будучи пойманными, дети переживают случившееся. Они действительно выглядят очень расстроенными, страдают из-за своего позора и преисполнены отчаяния от того, что их родители и друзья могут отвернуться от них.
Так, восьмилетний мальчик крал у одноклассников «плохо лежавшие» игрушки и деньги. Но он не пользовался ими, а прятал в укромном месте, которое потом было обнаружено учителем. Такое его поведение было похоже на месть, как если бы он хотел наказать окружающих его людей.
В процессе психологической работы с ним и его семьей выяснилось, что дома у мальчика не все благополучно. Отношения в семье были холодные, отчужденные, практиковались физические наказания. Мальчик не мог рассчитывать на поддержку в трудной ситуации, даже его успехам радовались формально: соответствует стандартам — и хорошо. Все поощрения сводились к материальным, давались деньги или покупалась какая-либо вещь. Отношения между родителями были напряженными, видимо с частыми конфликтами, взаимными обвинениями. Старшую сестру (кстати, очень одаренную) ни папа, ни мама не любили, считая ее пр ичиной своей неудачной семейной и профессиональной жизни.
Мальчик был очень способный, начитанный, наблюдательный, но непопулярный. В классе у него был один приятель, по отношению к которому мальчик занимал доминирующую позицию: придумывал, во что им играть, чем заниматься, в играх был главным.
Вообще, было похоже, что ребенок не умеет общаться наравных. Ему не удавалось завести дружбу со сверстниками, не было ни доверия, ни любви в отношениях с учителями.
Чувствовалось, что он тянется к людям, ему одиноко, но он не умеет строить теплые, доверительные отношения. Все строилось на основе страха, подчинения. Даже с сестрой они были союзниками в противостоянии родительской холодности, а не любящими родственниками.
Кражи дома он совершал, чтобы досадить родителям, а в классе, чтобы сделать плохо другим, чтобы не одному ему было плохо...
Приведем другой пример.
Во втором классе у ребят стали пропадать учебные принадлежности (ручки, пеналы, учебники) и отыскивались они в портфеле мальчика, среди учителей имевшего репутацию хулигана из-за своего плохого поведения, но популярного среди одноклассников.
Самое интересное, что он сам обнаруживал пропавшие вещи у себя в ранце и с неподдельным удивлением сообщал о находке окружающим. На все расспросы он отвечал с искренним недоумением а то не понимая, как эти вещи оказались у него ч чем было этому мальчику воровать у ребят вещи потом притворяться удивленным, обнаружив их у себя? Учительница не знала, что и подумать.
Однажды, когда все ребята были на физкультуре, она, заглянув в пустой класс, увидела следующую картину. Освобожденная от физкультуры девочка собирала с парт разные вещи и прятала их в портфель этого мальчика.
Девочка, самая младшая в классе, поступила в школу как «вундеркинд», но уже в начале первого класса начала испытывать большие трудности в учебе. Родители заняли позицию, что «учеба не самое главное», и считали, что учителя излишне придираются к их дочке.
Отношения с одноклассниками у девочки тоже не сложились, она претендовала на главные роли, но авторитета у одноклассников не имела, часто ссорилась с ними. Учителей боялась и говорила им, что забыла тетрадку или дневник, когда ей грозила плохая оценка.
О мотивах подобного воровства можно только догадываться. Возможно, поскольку правду об этих загадочных пропажах знала лишь она, эта тайна делала ее более значимой в собственных глазах. Заодно она мстила тому мальчику, который несмотря на хромающую дисциплину и проблемы с учителями, был успешен и в учебе, и в дружбе. «Подставляя» его, она, видимо, надеялась опорочить его в глазах окружающих.
Возможно, всех воришек отличает недостаточное развитие воли. Но если в описанных случаях дети понимали что совершают нечто предосудительное, то некоторые дети присваивают себе чужое, даже не задумываясь о том как это выглядит в глазах окружающих, ни о последствиях. Они берут понравившиеся им ручки, угощаются без спроса чужими конфетами. Совершая «кражи» дети не ставят себя на место «жертвы», не представляют себе ее чувства, в отличие от ребенка, мстящего кражей своим «обидчикам».
Подобное поведение детей является следствием серьезного пробела в их нравственном воспитании. Ребенку с ранних лет надо объяснять, что такое чужая собственность, что без разрешения брать чужие вещи нельзя, обращать его внимание на переживания человека, утратившего какую-либо вещь.
Иногда родители сами подталкивают детей к воровству своими бессознательными установками.
Мама 16-летнего Максима вырастила сына одна и мечтала, что со временем он станет ей опорой. Она восхищалась предприимчивыми и состоятельными мужчинами и всячески поощряла в мальчике наклонности к «суперменству». Максим был развит не по годам, дружил с ребятами постарше и все свободное время занимался каким-то «бизнесом». В суть этого бизнеса мама предпочитала не вникать и гордилась тем, что сын не клянчит у нее карманные деньги. Она была потрясена, когда ее вызвал следователь и дал прослушать запись телефонного разговора ее сына с одноклассником. Максим требовал у приятеля $500, угрожая рассказать всем о его гомосексуа ных наклонностях.
На суде выяснилось, что основным бизнесом Максима и двух его друзей сначала были кражи денег в школьной раздевалке, которыми они промышляли с десяти лет. Потом они наладили скупку и перепродажу вещей, которые по их заданию приносили из дому младшие ребята. Самое потрясающее, что в эти махинации были вовлечены не
сколько десятков детей, но никто из родителей не встревожился тем, что из дому пропадают книги, компьютерные диски и драгоценности. А если и встревожился, то держал проступок своего ребенка в тайне. В результате юные бандиты почувствовали себя абсолютно безнаказанными. Они практически открыли в школе подпольный пункт
по скупке краденого и погорели случайно, когда решили шантажировать своего одноклассника, которого подозревали в гомосексуализме. Они не рассчитывали, что мальчик обратится за помощью к папе. Папа записал их телефонный разговор и отнес пленку в милицию. Двум приятелям Максима дали условный срок. Сам он отделался легким испугом и был сразу же отправлен в Испанию, — очевидно, для продолжения воспитания.
Многие родители хотят видеть своего ребенка сильной личностью. Однако ребенок может иметь свое представление об исключительности и выбрать для воплощений родительской мечты свой собственный путь. Например! решить, как Максим, что он слишком умен, чтобы подчиняться правилам.
Иногда ребенок начинает воровать из «классовых» соображений, завидуя более обеспеченным детям и стремясь отомстить «богатеньким». Такое возможно, например, если подобная «классовая ненависть» культивируется у него в семье. Как правило, родители вскоре теряют контроль над юным «суперменом». Ребенок убеждается в своей безнаказанности и начинает верить в что законы существуют не для него. Но рано или полно он попадает в поле зрения правоохранительных органов.
Некоторые дети воруют многократно. Среди них есть те кто не чувствует ни любви, ни даже симпатии со стороны окружающих людей и уже не надеется их когда-либо ощутить. Они полагают, что в глазах людей им нечего терять. В этом случае неразоблаченная кража — чистый выигрыш. Такие воруют обдуманно и осторожно, принимают меры, чтобы не быть застигнутыми на месте преступления, придумывают правдоподобные легенды, оправдывающие появление у них вещей. Из-за «пустяков» стараются не рисковать.
Особенно обидно бывает встречать среди детей этой категории тех, кто на самом деле любим, но кого взрослые из теоретических соображений решили воспитывать «в строгости — чтобы не избаловать».
В этом случае, необходимо повысить самооценку ребенка, дать ему понять, что есть люди, которые его любят, которым небезразлична его судьба и что все плохое еще может быть исправлено и забыто.
Некоторые дети воруют, чтобы «отомстить» родителям, заставить их изменить отношение к себе. Это может происходить в тех случаях, когда взрослые, демонстрируя на людях свои родительские чувства, на само деле игнорируют ребенка, отдавая все свои силы и во мя карьере — «светской» жизни, другим детям в семь экзотическому крокодильчику в террариуме. Кражам» ребенок сигнализирует окружающим: у нас все совсем не так хорошо, как они говорят, они «все врут», помогите мне. Одновременно это является сигналом и для родителей: если вы не измените свое поведение, я не позволю вам притворяться перед окружающими, что вы хорошие родители.
Дети идут на воровство либо в собственной семье, либо вне ее. Причем такой поступок является объективно обусловленным: ребенок хочет что-либо купить или добиться чьего-либо расположения (например, в классе, в компании старших детей), поэтому начинает решать свою проблему криминальным образом. В подростковом возрасте сильно развито желание «быть как все». Ребенок говорит себе: «У всех есть деньги, и это позволяет им покупать сладости, игрушки, мелочи, общаться и веселиться. Я тоже хочу быть как все. Чем я хуже?»
Естественно, далеко не все дети, лишенные денег, идут на грабеж, но практика показывает, что случаи эти стали привычными практически в любой школе. Особенно если в семье есть проблемы кража может быть способом мести не только родителям, но и другим людям. Например, ребенок может украсть вещь, которую он просил на время, но получил отказ. «Я у тебя просил, и ты не дал. Так вот тебе!». Такая месть может закрепиться и стать патологической привычкой. Чаще это происходит с детьми, которые не выражают открыто свои обиды, негодование, оскорбленное самолюбие. Отрицательные эмоции требуют выхода и находят его в кражах и других подобных поступках (например, порче вещей обидчика). Если научить ребенка открыто выражать свои чувства приемлемыми способами, потребность красть вещи постепенно уменьшится и исчезнет.
Часто целью ребенка, крадущего деньги, становится подкуп ровесников, которые готовы общаться с ним, только если у него есть сладости или игрушки. В этом случае причиной воровства является одиночество ребенка в кругу сверстников, его неумение строить с ними дружеские и приятельские отношения.
Это особенно бывает свойственно детям, которых детский коллектив отторгает из-за физических или других недостатков: полноты, маленького роста, заикания и т. д. В подобных случаях нужно, прежде всего, помочь ребенку завести друзей, научить его обходиться в отношениях с ровесниками без подкупа, повысить его самооценку и укрепить в нем уверенность, что он может быть интересен сам по себе.
Подросток может красть по требованию своей группы. В этом случае прекратить кражи можно только оторвав ребенка от асоциальной компании.
В психиатрии описаны случаи, когда люди крадут для того чтобы испытать сильные чувства, даже несмотря на то, что эти чувства — тревога и страх. Если вдуматься, это не так уж и удивительно. Ведь известно, что по меньшей мере, некоторым из тех, кто воевал, трудно приспособиться к мирной жизни именно потому, что она лишена такого острого ощущения опасности и необходимости борьбы за жизнь.
Кража может быть интересным приключением для скучающего, ничем не занятого ребенка и свидетельствовать, что в обычной жизни он не находит применения своим силам (о таких случаях принято говорить «с жиру бесится»). «Лечение» в таком случае сводится к тому, чтобы освободить ребенка от излишней опеки, дать ему возможность вкладывать собственные силы в борьбу за свою жизнь и благополучие.
КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ:
1. Перечислите основные причины лжи и воровства у детей и объясните, в чем их сходство.
2. Опишите особенности детской импульсивности как одной из причин воровства.
3. Приведите примеры воровства, связанные с психологической неудовлетворенностью ребенка.
4. Проанализируйте причины неблагополучия ребенка в связи с воровством как способом самоутверждения. Приведите примеры.
Глава 6. ВОЗРАСТНОЙ АСПЕКТ ВОРОВСТВА
Каждый родитель мечтает видеть своего ребенка самым счастливым, умным, честным. Но что делать, если надежды не оправдываются? И сын растет не аккуратным» благовоспитанным мальчиком, а неуправляемым трудным ребенком? И мать вдруг сталкивается с такими проблемами, о которых раньше и подумать-то было страшно... И снова встает, наверное, самый древний родительский вопрос: «Откуда это?»
Дата: 2019-02-02, просмотров: 919.
