Как уже указывалось, Крымское ханство в XVI столетии было достаточно сильным в военном отношении. Кроме Крымского полуострова под властью хана находились обширные территории степей. На востоке владения «Крымского юрта» доходили до реки Молочной, на западе включали Очаков и Белгород, а на севере достигали Ислам-Керменя и реки Конские Воды. Во время больших походов хан выводил в поле почти все взрослое население (дома оставались лишь те, кому было меньше 15 лет), т. е. десятки тысяч конных воинов.

Вопрос об общей численности войска крымского хана в достаточной мере сложен. В. Е. Сыроечниковский, автор исследования по истории Крымского ханства времен Мухаммед-Гирея (1515-1523 гг.), писал неопределенно: «Мы встречаем и 15, и 25 тысяч, и 40 тысяч «нарядной рати», и 60, и 90, и 100 тысяч». Сам крымский хан Менгли-Гирей в письме к Василию III от 12 сентября 1509 года сообщал, что им собрано для похода «двести тысяч и пятьдесят тысяч рати». Но такая цифра, конечно, сильно преувеличена. Видимо, ближе к истине свидетельства современников — западноевропейцев. Часть таких сообщений относится к более позднему времени, но, учитывая неизменную территорию Крымского ханства и в общем стабильную численность населения, их можно отнести и к рассматриваемому периоду.

Михаил Литвин, который был одним из литовских дипломатических представителей в Крыму, собрал сведения о татарском войске, отмечал, что крымские татары в состоянии «выставить на войну до 30 тысяч войска, если поднимутся по приказу все вообще, даже непривычные к военной службе, лишь бы могли сидеть на коне».

Э. Лясота, моравский дворянин, дипломатический представитель эрцгерцога Максимилиана в Польше, писал в своем дневнике, что крымский хан «выступил в поход с двумя царевичами и 80 000 человек, из которых, впрочем, не более 20 000 вооруженных и способных к войне, причем в Крыму осталось больше 15 000 человек».

Англичанин Флетчер приводил несколько большие цифры: «Когда идет войною сам Великий или Крымский хан, то ведет он с собою огромную армию в 100 000 или 200 000 человек, а отдельные мурзы имеют орды, состоящие из 10, 20 или 40 тысяч человек».

Француз Г. Левассер де Боплан, строивший крепости в пограничных со степью польских владениях, отмечал, что в войске крымского хана «80 000 человек, если сам он участвует в походе, в противном случае их армия достигает не более 40 или 50 тысяч, и тогда начальствует над ними какой-нибудь мурза».

Таким образом, сообщения современников-европейцев тоже достаточно противоречивы. Однако здесь надо учитывать, что одни современники имели в виду собственные войска хана и называли меньшие цифры, а другие учитывали «пополнение» из других орд, которые присоединялись к хану во время больших походов. Эти сообщения подтверждаются и русскими источниками, в которых есть сведения о численности крымского войска во время отдельных походов.

Таким образом, можно с достаточной твердостью утверждать, что численность татарского войска во время совершения походов на соседние государства составляла от 40 до 50 тысяч воинов в случае большого похода, возглавляемого самим крымским ханом, если же он привлекал еще орды, кочевавшие в степи, то численность войска возрастала до 100 тысяч человек.

Походы же, возглавляемые «царевичами» и мурзами, проводились меньшими силами. Очевидно, объединенное войско нескольких мурз, без участия самого хана, насчитывало 15-20 тысяч всадников.

Предпринимались отдельные набеги крымскими татарами по нескольку сотен и реже — по нескольку тысяч человек.

Основной силой крымского войска являлась конница — быстрая, маневренная, обладавшая многовековым опытом. В степи каждый мужчина был воином, отличным наездником и стрелком из лука. Военные походы мало отличались от обычных кочевий, являлись привычным бытом татар. Условия кочевой жизни с детства приучали степняка к трудностям, лишениям, неприхотливости в еде, вырабатывали выносливость, ловкость, смелость. Татары были объединены еще не исчезнувшими родовыми связями, авторитет феодалов — «царевичей» и мурз — оставался достаточно высоким. Слабой стороной крымского войска был недостаток огнестрельного оружия, в первую очередь пушек. Поэтому попытки крымцев штурмовать укрепленные города, как правило, оканчивались неудачей. Эпизодические посылки из Турции янычар с пушками и пищалями не меняли общего положения.

Интересные сведения о войске крымского хана, его вооружении и тактике сообщал Гильом де Боплан, который 17 лет прожил на южной границе Польши. Его описание передает атмосферу постоянной военной тревоги на степной границе. Яркими красками рисует Боплан опасного врага — крымского всадника. С полным основанием можно сказать, что положение, описанное Бопланом, обстояло также на протяжении многих веков, и организация крымского войска, и его вооружение, и тактика набегов были удивительно консервативными, почти не меняющимися в течение столетий.

«Вот как одеваются татары, — писал Боплан. — Одежду этого народа составляют короткая рубаха из бумажной ткани, кальсоны и шаровары из полосатого сукна или чаще всего из бумажной материи, настеганной сверху. Более знатные носят стеганый кафтан из бумажной ткани, а сверху — суконный халат, подбитый мехом лисицы или куньим высокого сорта, шапку из того же меха и сапоги красного сафьяна, без шпор. Простые татары надевают на плечи бараний тулуп шерстью наружу во время сильного зноя или дождя, но зимой во время холодов они выворачивают свои тулупы шерстью внутрь и то же делают с шапкой, сделанной из той же материи.

Они вооружены саблей, луком, колчаном, снабженным 19 или 20 стрелами, ножом за поясом; при них всегда кремень для добывания огня и 5 или 6 саженей ремневых веревок, чтобы связывать пленных, которых они могут захватить во время похода. Только самые богатые носят кольчуги; остальные же, за исключением таковых, отправляются на войну без особенной защиты тела. Они очень ловкие и смелые в верховой езде... и столь ловки, что во время самой крупной рыси перепрыгивают с одной выбившейся из сил лошади на другую, которую они держат на поводу для того, чтобы лучше убегать, когда их преследуют. Лошадь, не чувствуя под собой всадника, переходит тотчас на правую сторону от своего господина и идет рядом с ним, чтобы быть наготове, когда он должен будет проворно вскочить на нее. Вот как приучены лошади служить своим господам. Впрочем, это особая порода лошадей, плохо сложенная и некрасивая, но необыкновенно выносливая, т. к. сделать в один раз от 20 до 30 миль возможно только на этих бахматых — так называется эта порода лошадей. Они имеют очень густую гриву, падающую до земли, и такой же длинный хвост».

Далее Боплан подробно рассказывает о том, как действуют крымцы, когда вступают в неприятельскую зону. Для зимних и летних походов крымские татары использовали различные тактические приемы: «Зимой немалые трудности представлял переход войска из Крыма в степи. Для похода выбиралась обычно снежная зима, так как татарские кони не были подкованы и затвердевшая во время мороза земля портила им копыта. Предводители войска уделяли большое внимание внезапности нападения. Крымские всадники двигались, избирая свой путь по долинам, которые тянутся одна за одной. Это делалось для того, чтобы быть прикрытыми в поле и не быть замеченными. Вечером, когда татары останавливались лагерем, то по той же причине не раскладывали огней. Высылали вперед разведчиков, чтобы «добывать языка» у своих противников».

Впечатляющим был вид многотысячной татарской орды, надвигавшейся на степи: «...Татары идут фронтом по сто всадников в ряд, что составит 300 лошадей, т. к. каждый татарин ведет с собой по две лошади, которые ему служат для смены... Их фронт занимает от 800 до 1000 шагов, а в глубину содержит от 800 до 1000 лошадей, захватывает, таким образом, более трех или четырех больших миль, если шеренги их держатся тесно, в противном случае они растягиваются более чем на 10 миль. Это изумительное зрелище для того, кто видит в первый раз, так как 80 000 татарских всадников имеют более 200 тысяч лошадей, деревья не настолько густы в лесу, как лошади в поле, и издали кажется, будто какая-то туча поднимается на горизонте, которая растет все более и более по мере приближений, наводя ужас на самых смелых».

Когда крымские татары приближались на расстояние 5 или 6 километров, они делали остановку на два или три дня в достаточно скрытой местности. После этого предводители похода дают отдых своей армии, которая обычно располагалась следующим образом: «Они делят ее на три отряда, две трети должны составлять один корпус, треть же разделена на два отряда, из которых каждый образует крыло, т. е. правый и левый фланги».

Именно в таком порядке татарское войско обычно вступало внутрь чужой страны. Главный корпус двигался плотной массой вместе со своими фланговыми отрядами медленно, но безостановочно, причем и днем и ночью, давая лошадям не более одного часа для корма и не причиняя никаких опустошений в стране, пока не проникнут в глубину на несколько десятков, а иногда даже и сотен километров. После этого они начинают поворачивать назад тем же шагом, между тем как крылья, по распоряжению начальника, отделяются и могут бежать каждое в свою сторону от 8 до 12 миль от главного корпуса, но так, что половина направляется вперед, половина же в сторону. Каждое крыло, заключающее от 8 до 10 000 человек, в свою очередь разделяется на 10 или 12 отрядов, каждый из которых может заключать от 500 до 600 татар».

Такие отряды устремлялись в разные стороны, нападали на деревни, окружая их и устанавливая со всех сторон наблюдательные посты. В обязанность таких постов входило разведение и поддержание больших костров для «освещения», чтобы кому-нибудь из жертв не удалось спастись.

Наконец, исколесив и ограбив страну и окончив свои набеги, они возвращаются в пустынные степи, и, чувствуя здесь себя в безопасности, отдыхают долго, восстанавливают силы, приводят себя в порядок.

Зимние походы крымские татары совершали в основном в польские владения; на русские «украины» набеги предпринимались, как правило, летом.

Такие нападения на «украины» совершались настолько стремительно и неожиданно, что оборонявшие границу войска обычно не успевали встретить врага и старались настигнуть татар при отступлении, чтобы отбить добычу и пленников.

Однако это было нелегко сделать. Выйдя в степи, татары разделяются на множество мелких отрядов, которые расходятся во все стороны: одни идут к северу, другие — к югу, остальные — к востоку и западу. По мере продвижения татарские отряды дробятся все больше и больше, уменьшаясь до 10-11 всадников. Причем эти меньшие отряды в степи продвигаются так, чтобы не встречаться друг с другом до определенного момента. Это говорит о том, что татары прекрасно знали степь. Это подтверждает и Боплан: «Татары знают степь так же хорошо, как лоцманы — морские гавани».

Первые походы крымских феодалов на земли Русского государства начинаются уже в правление второго крымского хана Менгли-Гирея. Но первоначально Московскому великому князю Ивану III, образно говоря, удавалось оборонять свои «украины» от набегов татар саблями самих же татар. Это было связано с затянувшейся борьбой Крымского ханства с остатками Большой Орды.

Но полного спокойствия на южной границе Русского государства не было даже в те годы. Крымские мурзы, несмотря на дружественные отношения между Московским государством и Крымом, начинают совершать набеги на русские земли. Правда, эти набеги пока еще носят эпизодический характер. Такие конфликты в то время удавалось довольно быстро урегулировать. Так, в 1481 году московские послы в Крыму передали Мен-гли-Гирею жалобу великого князя: «Твои люди приходили на мОю украину, а головы поимат. И ты бы пожаловал, по своей правде велел те головы, которые взяты в моей украине, все сыскав, отдать моему боярину».

Дело закончилось ханской опалой на мурз, допустивших Самовольство, и уверением Московскому великому князю: «...царю Менгли-Гирею, Уланам его и князьям его быть с Российским государем в дружбе и любви, против недругов стоять заодно: земель Московского государства и княжеств к оному принадлежащих не воевать, учинивших же сие без ведома Его казнить, захваченных притом в плен людей отдавать без выкупа, и пограбленное возвращать все сполна». И хотя «пограбленное» не возвращали «сполна», да и пленных тоже не возвращали, взаимоотношения в целом же для Русского государства с крымским ханом были вполне благоприятными. Изменение взаимоотношений с Крымским ханством в худшую сторону началось с события, которое, казалось, должно было радовать русское правительство. В 1502 году прекратил существование и непримиримый противник Руси — Большая Орда.

Разгром Большой Орды явился поворотным пунктом в отношениях между Москвой и Крымом. Союзники стали постепенно превращаться в непримиримых врагов. Объяснение этих изменений, пожалуй, совершенно верно определяет К. В. Базилевич: «Дружественные отношения Менгли-Гирея к московскому великому князю в значительной степени зависели от опасности, которая угрожала крымскому хану со стороны его злейших врагов — «Ахматовых детей». Окончательный распад Большой Орды и бегство в Литву Ших-Ахмата устраняли эту опасность и развязывали Менгли-Гирею руки для свободы действий».

С 1503 года, когда в московскую сторону отошла значительная территория днепровского Левобережья и под московской властью оказались такие южные города, расположенные на границе со степью, как Путивль и Рыльск, Русское государство стало близким соседом Крымского ханства. Но это еще не являлось основной причиной изменения направления походов Крыма. Теперь пограничные войны с Крымским ханством велись Русским государством почти непрерывно на всем протяжении XVI — первой половины XVII столетия. В летописях, разрядных книгах, дипломатических документах того времени только за первую половину XVI столетия упоминается о 43 крымских походах на русские «украины».

Между Русским государством и Крымским ханством постоянно шла тяжелая изнурительная война, лишь изредка прерывавшаяся периодами неустойчивого мира.

Первый крупный поход крымского хана на Россию фактически совпал с началом Ливонской войны. 17 января 1558 года русские полки перешли границу Ливонии, а уже 21 января в Москве было получено известие о том, что крымский хан Девлет-Гирей, «умысля зло христианству, послал сына своего Магмет-Гирея с князьями и мурзами крымскими и с ногаями» к русскому рубежу. По свидетельству летописца, татар было 100 тысяч. Поход удалось отразить своевременным выдвижением русских полков на «крымскую украину». В 1559 году в разгар военных действий в Ливонии Русскому государству пришлось выделить 5 полков для охраны южной границы, однако трехтысячный татарский отряд сумел все же прорваться в тульские «места», а другие отряды воевали под Пронском.

Но, пожалуй, самые страшные бедствия принес России 1571 год. Крымскому хану удалось прорваться через укрепленные линии по реке Оке и вторгнуться в центральные уезды Русского государства. Татары сожгли предместья столицы и Земляной городок. Во время этого нашествия было разорено 36 русских городов, уведено в плен множество людей.

Крымский посол впоследствии хвастался в Литве, что ордынцы перебили на Руси 6 тысяч человек да еще столько же увели в плен.

В июле 1572 года огромная крымско-турецкая армия прорвалась через Оку и снова двинулась к Москве. Однако на этот раз московское правительство успело подготовиться к отпору. В упорной битве при Молодях, в 645 верстах от столицы, войска Девлет-Гирея были разбиты.

После окончания Ливонской войны обстановка на степной границе изменилась. Россия готовилась перейти в решительное наступление на своих извечных врагов — крымских феодалов. Только польско-шведская интервенция начала XVII века, серьезно ослабившая Русское государство, отсрочила это наступление.

В свою очередь, Крымское ханство сразу же воспользовалось крайне тяжелым положением Русского государства в связи с польско-шведской интервенцией и крестьянской войной начала XVII века под руководством Ивана Болотникова. Крымские феодалы обрушились на беззащитную русскую «украину», их активно поддерживали ногаи...

Московское правительство сделало далеко идущие выводы из этих событий. Было ясно, что никакими мирными договорами с крымским ханом, никакими «поминками» мурзам и «царевичам» нельзя обезопасить пограничные области от грабительских набегов. И с 1635 года начались грандиозные по своим масштабам оборонительные работы на «засечной черте».

При организации новой линии обороны московское правительство учитывало основные направления крымских походов. Крымцы главным образом вторгались по Изюмскому и Калмиусскому шляхам, которые проходили между Доном и Северным Донцом, а ногаи — восточнее, по Ногайскому шляху. Именно на этих направлениях строились новые крепости.

Эти меры, а также стабилизация положения в самом Русском государстве, усиление его мощи не замедлили сказаться на обстановке на русской «украине». Начиная с 1648 года нет сведений о сколько-нибудь крупных татарских вторжениях в пределы русских земель.

Огромные суммы уходили ежегодно в Крым в качестве «поминок» хану и мурзам, расходов на содержание крымских послов и т. д. «Поминки» Русское государство вынуждено было платить даже после того, как были сооружены оборонительные сооружения. Чувствуя еще недостаточно прочное положение Русского государства, крымские ханы требовали «поминок» как само собой разумеющегося. Так, крымский хан Джанибек-Гирей в июне 1615 года требовал от русского царя Михаила Федоровича: «...наше повеление, как прежним Крымским царям... по десяти тысяч рублев денег и многие поминки и запросы и ныне бы потому ж мне и князям нашим и карачеям и агам присылать тебе также».

По утверждению В. В. Каргалова, на «поминки» в Крымское ханство только за первую половину XVII века на эти цели было израсходовано из московской казны около миллиона рублей, т. е. в среднем по 26 тысяч рублей в год — по тем временам это была чрезвычайно крупная сумма. На нее можно было построить 4 новых города.

Но огромные материальные затраты, которые Россия расходовала на строительство оборонительных укреплений, на постоянные «поминки» крымским ханам и его приближенным, несравнимы с теми потерями, которые несло Русское государство в результате разбойничьих набегов крымской орды и увода ими огромного «полона». Главной добычей крымских татар были пленники, число которых во время удачных набегов на «украину» достигало десятков тысяч человек. Только за десятилетие — с 1607 по 1617 год — они угнали из России, как утверждает А. Л. Якобсон, 100 тысяч человек, а всего за первую половину XVII столетия, по самым скромным подсчетам, не менее 150-200 тысяч человек.

В татарских набегах за невольниками были заинтересованы не только крупнейшие крымско-татарские феодалы, но и лично турецкие султаны. Крымские татары ежегодно посылали турецкому султану в виде дани или подарков часть пленников и пленниц. Иногда султаны приказывали ханам производить специальные набеги за рабами, которые были необходимы турецкому султану.

Русский историке. М. Соловьев сообщал, что султан Ибрагим в 1646 году, в связи с постройкой становых каторг (тип судна), приказал крымскому хану, чтобы тот «немедленно совершил набег за невольниками, которые необходимы были для укомплектования новых каторг».

Венецианский посланник Джовани Карраро в 1578 году доносил, что «потребность в рабах удовлетворяют преимущественно татары, которые ходят на охоту за людьми в области Московскую и Подольскую, да в землю черкесов».

Таким образом, в разбойничьих набегах крымской орды на земли Русского государства и других государств были заинтересованы прежде всего крупнейшие феодалы как Крыма, так и Турции. А малоимущие татары за долги расплачивались захваченными в полон и, по-видимому, меньше других выигрывали от походов. Не удивительны поэтому факты, говорящие о принудительной мобилизации простого татарского населения Крымского ханства. Так, например, в 1587 году беднейшие татары вообще отказались выступать по причине предстоящей уборки урожая.

Русское государство вынуждено было выкупать людей, угнанных крымско-татарской ордою в неволю. «Выкупные операции» имели довольно широкое распространение. На границе между Московским государством Крымским ханством устанавливались специальные «разменные пункты». Они находились на Дону, в Белгороде и в ряде других пограничных мест. В Крымском ханстве даже была специальная должность — «разменный бей». Выкуп пленников у татар производился в различной форме: иногда сам пленник вступал в переговоры со своим владельцем, договаривался о выкупной цене и, после получения с родины денег, при посредничестве купцов, освобождался, иногда родные совершали поездки в Крым или давали поручения купцам, которые разыскивали пленника и выкупали его. Производились выкупы невольников и организованным путем, как большое государственное мероприятие. В середине XVI века русское правительство приняло специальный закон «Об искуплении пленных». При обсуждении вопроса на Стоглавом соборе 1551 года о выкупе пленных отмечалось, что пленники в Царьграде и в Крыму должны выкупаться царскими послами за счет «царевой казны». Был введен специальный так называемый «посошный сбор», т. е. определенный налог на каждую соху, который предназначался на выкуп русских невольников из крымского плена. Все деньги поступали в Посольский приказ.

По свидетельству подьячего Котошихина, «общая сумма денег, предназначенных для выкупа полоненных, доходила до 150 тысяч рублей ежегодно».

Русским правительством был принят специальный закон, по которому были установлены суммы, выдаваемые казной на выкуп пленников в зависимости от их социального положения. «За пленного дворянина давалось по 20 руб. с каждых ста четвертей его поместной земли, за московского стрельца — по 40 руб., за украинского стрельца и казака — по 25 руб., за пленного крестьянина и боярского человека — по 15 рублей». Особенно крымскотатарские феодалы наживались на знатных и богатых пленниках, получая за их выкуп огромные суммы. Например, «в 1577 году царь Иван Грозный заплатил за попавшего в плен Василия Грязнова 200 рублей».

Таким образом, огромный ущерб, который причинялся угоном огромного «полона» крымско-татарскими ордами, который подсчитать, по существу, не представляется возможным, дополнялся еще и «полоняночным налогом». Все это перекладывалось на плечи простого населения Русского государства непосильными налогами.

От военных вторжений турецко-татарских феодалов страдало не только Русское государство. Такие «визиты» наносились и в другие государства этого региона, чаще всего это были земли Украины, Польши и Литвы. Так, в 1552-1560 гг. опустошительному разорению подверглись такие земли Украины, как Брацлав-щина, Подолия, Киевщина, Волынь и Чернигово-Северщина; в 1561 году — луцкие, брацлавские и винницкие земли и т. д.

Войска Крымского ханства участвовали в постоянных войнах султанской Турции, в частности в 1593-1606 гг. против Венгрии.

Вопросы и задания

1. Охарактеризуй военные силы Крымского ханства (численность, снаряжение, вооружение).

2. Расскажи о тактике военных походов.

3. В какие страны крымцы совершали походы и их цель?

4. Расскажи о борьбе между Россией и Крымским ханством.

5. Что такое «поминки »?

6. Кто был прежде всего заинтересован в походах «за полоном »?