Поможем в ✍️ написании учебной работы

Имя

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой

Выберите тип работыЧасть дипломаДипломная работаКурсовая работаКонтрольная работаРешение задачРефератНаучно - исследовательская работаОтчет по практикеОтветы на билетыТест/экзамен onlineМонографияЭссеДокладКомпьютерный набор текстаКомпьютерный чертежРецензияПереводРепетиторБизнес-планКонспектыПроверка качестваЭкзамен на сайтеАспирантский рефератМагистерская работаНаучная статьяНаучный трудТехническая редакция текстаЧертеж от рукиДиаграммы, таблицыПрезентация к защитеТезисный планРечь к дипломуДоработка заказа клиентаОтзыв на дипломПубликация статьи в ВАКПубликация статьи в ScopusДипломная работа MBAПовышение оригинальностиКопирайтингДругое

Нажимая кнопку "Продолжить", я принимаю политику конфиденциальности

ПРАВОСЛАВИЕ НА БЕЛАРУСИ

Свящ. Алексей Хотеев.
Краткие исторические очерки по распространению
Христианства на Беларуси

 

Христианская миссия у славян

Свящ. Алексий Хотеев

Принятию христианской веры предшествует проповедь миссионера. Церковная миссия бывает внутренняя, направленная на утверждение веры, и внешняя - для ее распространения. Служение проповедника предполагает соответствующие дарования и законное послание духовной властью (лат missio. означает "посланничество"). Господь Иисус Христос непосредственно послал на дело благовестия апостолов, те же, в свою очередь, доверили это служение достойным преемникам. Так Церковь Христова распространяется среди народов: словом и примером жизни ее проповедников, исполненных благодатными явлениями знамений и чудес.

Нередко распространение веры в научно-популярной литературе именуется "христианизацией". Смысл этого термина не совсем ясен. В советские годы под "христианизацией" подразумевали насильственное обращение "низов". В настоящее время можно встретиться с таким мнением, что "миссия" - это пропаганда веры среди язычников, а "христианизация" - это закрепление веры у тех, кто уже формально принял христианство. Не совсем понятно, на чем держится "научность" такого словоупотребления. Получается, если человек принимает Христа, то он "христианизируется", но как назвать, когда кто-нибудь принимает учение Будды или Магомета? (Придумать соответствующий термин - это весьма насущная задача для современной науки.) Думается, что наиболее подходящим названием для подобных религиозных явлений будет слово "обращение" (ср. англ, conversion), поскольку всякая перемена веры сопровождается изменением образа жизни.

Вера христианская распространяется по тем же путям, что двигаются ее миссионеры. В давние времена путешествовать предпочитали по воде более чем по суше. Ведь прокладывать дорогу какому-нибудь торговому каравану через леса и болота в опасности от туземцев и диких зверей гораздо труднее, чем плыть по реке. Не случайно большинство средневековых городов Европы располагались по берегам рек и морей. Поэтому миссионеры появляются сначала там, где находятся княжеские резиденции, и торговые интересы собирают все окрестное население, занимающееся, как правило, охотой. Впоследствии земельная колонизация крестьянскими руками проложила большинство сухопутных дорог.

На Западе много потрудились в деле проповеди язычникам ирландские монахи. Их миссионерская традиция восходит к первому проповеднику - бритонцу Патрику. В 16 лет его захватили скотты и увезли на остров как пленника. После своего освобождения, Патрик вновь появляется в Ирландии, но уже в другом качестве. В 432 г. начинается его деятельность как епископа-миссионера. В VI в., начиная с Колумбана - первого ирландского проповедника на материке, преемники Патрика уже странствуют по соседним землям, совершая "паломничество ради Христа". В северной Галлии, на юго-востоке Германии они основывают свои монастыри. Римские папы замечают успехи этой монашеской миссии в Европе и вменяют благовестнические функции в обязанности епископов. Движение на "варварский" Восток становится главным направлением латинских миссионеров. Много трудов было положено на обращение саксов. Немало совершалось и насилия над этим народом. Постепенно латинские проповедники приблизились к землям западных славян. В 968 г. главным центром "славянской" миссии стала епископская кафедра в Магдебурге.

Распространение христианской веры происходило также из Византии. После окончательного преодоления иконоборческого кризиса в 842 г. греческая Церковь окрепла внутренне, и это положило начало успеху проповеди вовне, особенно, в славянских землях. В 863 г. вместе с изобретением азбуки начинается просветительская миссия свв. Мефодия и Кирилла среди славян. Святые братья были посланы Византийским императором Михаилом III к правителю Великой Моравии Ростиславу, т. к. князь сам пожелал принять греческих проповедников. В состав Великой Моравии тогда входили более мелкие княжества: Чешское, Моравское, Паннонское, Словацкое и Лужицкое. В 865 г. намерение крестить свой народ выказал болгарский царь Борис. Восточные обряды и греческое богослужение на родном языке вызвали у славян больше симпатии, чем латинская Библия и церковные подати проповедников из немецкого Магдебурга. Римский папа Адриан II решил поддержать своим авторитетом успехи славянской миссии святых братьев Мефодия и Кирилла и таким образом расположить их паству к Римской Церкви (неприязненные отношения между Римом и Константинополем в то время уже явно обнаружились). В 870 г. он рукоположил св. Мефодия в епископский сан. Однако мирной проповеди христианской веры в славянской среде не суждено было продолжаться. Войны с усиливающейся Германией привели к распаду Великой Моравии. Немецкие проповедники вместе с национальными обычаями покоренных племен уничтожали и славянское богослужение. Ученики свв. Мефодия и Кирилла были вынуждены бежать на восток - в Болгарию или на север - в Венгрию и Польшу.

Напрасно иногда говорят, будто еще не было ни Православной Церкви, ни Католической до Великого раскола 1054 г. Христианские проповедники с запада и востока встретились на славянских землях в IX в. Тогда открылись глубокие различия двух миссий. Латинские миссионеры везде изгоняли славянский обряд, по их проискам св. Мефодий был даже посажен в тюрьму. Очевидно, они не считали, что делают с греками общее дело. Миссия с востока подчиняла славян культурному влиянию Византии, но их земли не входили в территорию империи. Вслед за проповедниками не шли греческие администраторы и сборщики налогов. Служба на родном языке становилась подлинным просвещением для ума и сердца, почему славянский обряд распространялся гораздо быстрее латинского и был более плодотворным. Национальное богослужение открывало дорогу достойным местным представителям к священному сану, в то время как латинская миссия ее перекрывала. По этим и многим другим причинам греческая миссия среди славян подготовила в будущем образование на их землях нескольких национальных Церквей. Можно сказать, что еще прежде официального разделения Восточной Церкви и Западной различие их миссионерских принципов становилось таким же ощутимым, как разница в вероучении и обрядах.

Несколько в стороне от разворачивающихся событии жили русские славяне. Через их земли проходила важная водная артерия: торговый путь "из варяг в греки" по Днепру. Города Новгород, Смоленск и Киев своим происхождением были обязаны общим торговым интересам: здесь славяне во главе со своими старейшинами вели торг с варягами, которые славились не только разбойничьими набегами, но и купеческой предприимчивостью. Инициативные норманны ускорили процесс сложения русской государственности. В 907 г. под руководством Олега Вещего происходит набег на Константинополь. Мирный договор между русскими и греками показывает, что под властью Олега уже находятся Киев, Чернигов, Переяславль, Полоцк, Любеч и др. города. Хотя внешне тогда был просто разбойничий рейд с целью выкупа и грабежа, но государственные интересы просматриваются в позднейшем договоре Олега (911 г.), обеспечивающем вместо войны выгодную мирную торговлю.

К главному торговому пути по Днепру примыкали также торговые нити по его притокам. Припять, где был основан Туров, служила водным путем в Польшу. Березина со Свислочыо, где находится Минск, и Двина, где торговым центром был Полоцк, связывали славян с литовцами. Особенно ценился собиравшийся на побережье Балтийского моря янтарь. Вообще русские реки были оживленными транспортными путями, летом по ним плыли на лодках, а зимой путешествовали на санях.

Варяжские купцы были хорошо знакомы с Православием, некоторые из них даже принимали крещение в Константинополе. "Многие же варяги были христианами", -замечает киевский летописец. Будучи одновременно ратными людьми, они иногда оставались на русских землях, служить в княжеской дружине. При них могли находиться даже христианские священники. Так русские славяне, участвуя вместе со скандинавами в военных и торговых предприятиях, познакомились с "греческой" верой.

Однако варяги были весьма посредственными миссионерами. Они не старались о просвещении своих славянских собратьев. Тем более, что на своей родине, в Скандинавии, викингам был больше по вкусу воинствующий Тор, чем смиренный Христос. Но их любовь к путешествиям и знакомство с разными странами, воспетые в сагах, нередко поставляли их выше языческих предрассудков. Одна из таких саг повествует об исландском конунге Торвальде, который привлек ко крещению свой народ, а затем совершил поездку в Рим и Константинополь. На обратном пути через славянские земли он умер возле Полоцка и был похоронен у церкви св. Иоанна Предтечи. Значит, в Полоцке еще при норманнах был христианский храм. Это весьма любопытное свидетельство говорит не только о дальности плаваний варяжских конунгов (они углублялись в материк так далеко, что могли появляться даже на Каспийском море), но и о широком знакомстве русских с христианской верой.

Уже в договоре князя Игоря с византийцами в 944 г. ясно проводится разделение на крещеную и некрещеную Русь. Упоминается также соборная церковь св. Илии в Киеве. Св. княгиня Ольга принимает крещение в Константинополе, в самом сердце Православия. Она пользуется услугами христианского духовного наставника Григория и старается воспитать веру в своем сыне и внуках. В дружине Святослава нашли свое место и христианские воины. Походы этого воинственного русского князя в уже крещеную Болгарию скрепили культурные связи двух стран. Так постепенно приготовлялось Крещение Руси при св. Владимире в 988 г.

Когда совершалось крещение новгородцев, в летопись вошла поговорка: "Путята крести мечом, а Добрыня огнем". Эти слова продолжают повторять и по сей день, мол, Русь была крещена насильно своими правителями. Но много ли свидетельств насилия? Митр. Иларион в слове "о законе и благодати" говорит: "Если кто и не любовию, но страхом приходил креститься, потому что благоверие Владимира со властью было сопряжено". Да, князя боялись, но его и уважали, его примеру следовали. Христианская миссия с востока не знала насильственных "крещальных" экспедиций. Люди принимали крещение вслед за своим вождем. Так было в соседних странах: в Чехии в к. IX в. при князе Борживое и Польше, когда князь Мешко женился на чешской княжне Домбровке в 966г.

Государство строится на принципе господства и подчинения. Власть можно держать вооруженной рукой, но как только она ослабеет, государство распадется. Только народное единство страны сохраняет ее при смене сильного правителя. Такое единство скрепляется общими для всех духовными законами. Язычество разделяет людей, а христианская вера их объединяет. Контакты с Византией располагали славян к культурному заимствованию, но для этого им самим надо было возвыситься, стать христианами. Именно знакомство с характером восточной миссии подготовило сознательный выбор Руси в пользу Православия.

«Лето Господне благоприятное»

 

Уже более тысячи лет назад произошло образование государственного и духовно-нравственного строя древнерусских земель и народов, их населявших. Но и сейчас достоин внимания тот факт, что завершающая стадия формирования Киевской Руси, ее государственное устроение, ознаменовалась принятием веры христианской. В своей «Похвале» князю Владимиру митр. Иларион (сер. XI в.) прославляет его за крещение народа и восклицает: «Он правил не малой и не известной страной, а всей Русской землей которая теперь известна и услышана повсюду». Принятие христианской веры ввело Древнюю Русь в семью цивилизованных народов.

Как известно, официальная дата Крещения Руси устанавливается по времени крещения киевлян в 988 г. С какого же момента можно отсчитывать преобладающее влияние христианской веры в землях Западной Руси, на территории современной Беларуси?

К сожалению, прямых исторических свидетельств тех времен сохранилось очень мало, поэтому наша любознательность может быть удовлетворена пока только догадками и предположениями исследователей. Внимание историка останавливается прежде всего на Полоцке и Турове как на наиболее развитых государственных центрах. Святой Владимир, креститель Руси, представляется в древних летописях человеком ревностным к утверждению христианской веры в своей стране, поэтому такие значительные уделы как полоцкая и туровская земли не могли остаться без его попечения. Известно, что в 992 г. князь Владимир разослал сыновей в разные области своего обширного государства, чтобы они были его наместниками в удельных центрах. Таким образом, Изяславу был отдан Полоцк, а Святополку – Туров.

Одним из мотивов разделения государства на уделы при святом Владимире следует признать его заботу о христинаской миссии. В некоторых списках начальной летописи читаем, что в 992 г. второй митроплит Киевский Леонтий поставил епископов для Новгорода, Чернигова, Ростова, Владимира Волынского, Белгорода и других городов. Следовательно, святой князь хотел, чтобы его сыновья, которые были уже крещены, так же как и он сам способствовали распространению Веры Христовой, для чего попечению каждого из них вверен был епископ. Хотя мы и не находим в летописи упоминания о епископах для Полоцка и Турова под 992 г., но, учитывая вышесказанное, должны со всей вероятностью полагать открытие Полоцкой и Туровской епархий в этом году. Во всяком случае, учреждение этих епископских кафедр нужно относить ко времени княжения святого Владимира.

Очень важно упомянуть также еще один город, с которым связано распространение христианской веры. Это, построенный князем Владимиром для Рогнеды и их сына, Изяславль. Поскольку Полоцк был разорен войсками Владимира ок. 980 г. во время междоусобицы, то местопребывание Рогнеды и Изяслава с 985 г. было именно здесь. В этом городе княгиня Рогнеда приняла монашеский постриг с именем Анастасии в основанном ею Зиминском женском монастыре. Здесь воспитанный ею князь Изяслав своим добрым христианским примером тронул сердца современников. «Бысть же сей князь тих, и кроток, и смирен, и милостив, и любя зело и почитая священнический чин и иноческий, и прилежаша прочитанию божественных писаний, и отвращаяся суетных глумлений, и слезен, и умилен, и долготерпелив», - сообщает о нраве Изяслава летопись.

Для верующего человека крещение его страны – веха не просто историческая, а провиденциальная. Христианская вера исторична, она утверждает активность Бога во времени, Его Промышление о мире, Его связь с конкретными событиями и лицами, в отличие, например, от платонизма, который не придает большого значения истории, считая ее циклическим повторением во времени равноценных событий. Приходит «исполнение времен» и Господь призывает: «Иди и следуй за Мною», и вот народ, который услышал этот зов начинает свой крестный путь, наполненный трудом, терпением скорбей. Но это путь во свете, т.е. исполненный высокого смысла, ясный в своей конечной цели: спасися сам и вокруг тебя спасутся тысячи. Вот как поэтично выразил духовное значение Крещения Руси свт. Кирилл Туровский: «Ныне зима…языческого кумирослужения апостольским учением и Христовой верою прекратилась…Ныне весна красуется… – вера Христова, которая крещением пронизывает человеческое естество».

 

Церковь и гражданский быт

 

Осенью прошлого 2002 года в Беларуси был принят закон о свободе совести и религиозных организациях. В преамбуле этого закона говорится, что государство будет строить свои отношения с религиозными организациями с учетом их влияния в истории страны. Православие названо здесь одной из «культурообразующих» религий белорусского народа. Но что понимается под вкладом Церкви в формирование культуры? Только ли это храмы, духовная письменность и иконография? История свидетельствует, что влияние Церкви выразилось не только в предметах материальной и духовной культуры восточных славян, но уже при самом образовании древнерусского государства оно сказалось в формировании гражданского строя.

Христианская Церковь явилась в Киевской Руси со своими внутренними законами, сложившейся организацией и наследием высоко развитой византийской культуры. У Церкви были как собственные своды обязательных правил-канонов, так и сборники государственных законов, не имеющие для нее обязательного значения, но освященные силой обычая, т.к. они употреблялись в Византийской империи. Православная вера проникла во все слои общества и, действуя на сознание своих последователей, привнесла нравственные начала в гражданский быт. Политическому мышлению русских князей прививалось правило подчинения младшего старшему, идеал свв. страстотерпцев Бориса и Глеба, которые не пожелали с оружием в руках противостоять своему брату Святополку, всегда высоко ценился в Киевской Руси. Гражданское правосознание знакомилось с неведомыми дотоле нормами судебной ответственности: например, Древняя Русь не знала такого повода к судебному иску, как брань, публичное оскорбление. В обществе образовался новый союз — церковные люди. Сюда относились: собственно духовенство монашествующее (черное) и семейное (белое), церковнослужители, обслуживающие церковные учреждения, как то храмы и богадельни (поскольку богадельни имели вид больниц-интернатов, то к церковным людям относились и врачи, т.н. «лекари»), изгои -все лица, не имеющие определенного социального статуса: разорившиеся торговцы, князья, лишившиеся наследия, неграмотные поповские дети и др. Точно также подлежали церковной опеке люди, которых ранее оставили бы на произвол судьбы, - нищие, калеки, больные и одинокие старики. Все они были изъяты из подчинения князю и судились в Церкви по своему закону и по церковным обычаям, которые становились примером для всего общества. Особенно это отразилось на положении рабов, т.н. «холопов».

В языческой Руси рабство было состоянием совершенно бесправным и безвыходным. Раб принадлежал своему господину, им обеспечивался и им защищался от посягательства со стороны других вольных людей. Если же кого-либо его господин отпускал на свободу, то он становился изгоем, лишенным покровительства. Церковь принесла в общество равенство всех перед Богом, Который есть Единый Господин и Судия. Во Христе нет уже ни раба, ни свободного, но кто крестился в состоянии раба, тот стал свободным в совести своей, кто крестился, будучи господином, тот стал рабом Христовым (Тал. 3, 28; 1 Кор. 722). Церковь стала учить, согласно византийской практике, отпускать умирающему господину своих рабов на свободу, чтобы они по смерти поминали его за это доброе дело. В церковных имениях, которые жертвовали князья и бояре, все холопы становились лично свободными, но прикрепленными к земле крестьянами (не отсюда ли, от желания показать равенство крещеных холопов с их крещеными же господами, утвердилось за простыми земледельцами наименование «крестьян», т.е христиан, с которыми господа и обращаться должны по-христиански). Получившие свободу холопы могли наниматься на работу к землевладельцам, оставаясь при этом свободными рассчитаться и уйти от хозяина.

Особенное влияние оказала Церковь на семейные отношения. Христианская вера учит о святости брака и семейного союза. Чтобы прекратить языческие обычаи умыкания, т.е. кражи невесты у родителей, священникам вменялось в обязанность венчать создающиеся семьи, даже если в них уже есть дети. Князья предавали на епископский суд вопросы, связанные с нравственными поступками, куда стали относиться и дела семейные. Так мужьям запрещалось изгонять своих жен, чинить им и детям разные жестокости. Одновременно с этим женщине усваивалось право собственности: например, если муж был уличен в тяжком уголовном или государственном преступлении, его имущество уже не переходило всецело родственникам потерпевшего или в казну, но часть оставалась его жене и детям.

Поскольку представители Церкви, ее пастыри, выполняли функции учителей христианской веры и нравственности, то им княжеский суд усвоил рассмотрение целого ряда дел, не имеющих уголовного характера и касающихся нравственного образа жизни христиан. Сюда относились дела, связанные с нарушениями заповедей о почитании Бога: колдовство, кощунство, святотатство, исполнение языческих обрядов я др. Эти проступки судились исключительно епископским судом. Греховные деяния, которыми наносился нравственный и физический вред другим людям, например, драки, оскорбления, умыкание девиц, изнасилования, нарушения супружеской верности, разбирались ^ княжеским судьей с участием судьи церковного. Наконец, все дела, связанные с людьми церковными, т.е. священниками и монахами, церковными служителями и крестьянами, калеками и изгоями и другими, непосредственно находящимися под церковной опекой, кроме тяжких уголовных преступлений, судились одним епископским судом. Не будем забывать также о грехах, открываемых на исповеди, входящих в компетенцию священника-духовника, которые исправлялись его пастырским советом, — злоба, гнев, клевета, обман, зависть и проч. - в Церкви врачевались эти внутренние двигатели всех гражданских и семейных беспорядков. Проникая таким образом в разные сферы общественной жизни, Церковь очищала их от грубых языческих обычаев, воспитывала лучшие нравы и насаждала лучшие порядки.

Нет ничего удивительного в том, что нравственное влияние духовенства сказывалось и в государственных делах. Княжеские усобицы разделяли Русскую землю, но Церковь была едина и власть митрополита скрепляла единство страны. «Мы поставлены в Русской земле от Бога удерживать вас от кровопролития», - говорил митр. Никифор [I киевскому князю Рюрику Ростиславичу в 1195 г. Епископы ходатайствовали перед князьями во время их стычек за жизни и имущество людей, осажденных в своих городах, служили посредниками в мирных переговорах. В Полоцке, например, епископ принимал участие в вечевых собраниях, судебных разбирательствах, выступал представителем всего княжества в заключении договоров с католическим Рижским архиепископом (в ХШ в.), был одним духовным отцом для всех удельных правителей княжеского дома. В церквах хранились грамоты и привилеи князей, само название письмоводителей на Руси - «дьяки» - говорит о церковной их принадлежности. Влияние Православной Церкви при самом становлении государственного строя в землях-княжениях Киевской Руси шло не только на культурном, но и на цивилизационном уровне, и жизнь церковную невозможно было отделить от всех сфер жизни общественной.

Книжность и просвещение

 

Христианскую веру можно считать религией слова по преимуществу. Не только потому, что Христос, Сын Божий, именуется в Евангелии от Иоанна «Словом» (Ин. 1,1). Само распространение христианской Церкви связано со словом проповеди, книжностью, просвещением. Вместе со священником, совершителем богослужения, появляется и ученый книжник, творец и переписчик духовной литературы. «Великая бывает польза от чтения, – говорит первый русский летописец, – книги учат нас покаянию, ими приобретаем мудрость и воздержание, книги суть реки, питающие всю вселенную, они – источники мудрости, в книгах неизмерима глубина, ими мы утешаемся в печали».

Самыми первыми и важными книгами для просвещения являются книги Священного Писания. Переведенные на славянский язык первоучителями славянскими свв. Мефодием и Кириллом и их учениками в IX в., все они были известны в Древней Руси, за исключением книг Маккавейских Ветхого Завета. От тех времен сохранилось Евангелие, переписанное в Новгороде диаконом Григорием для посадника Остромира в 1056-1057 гг. Выдающийся славист Федор Буслаев в сер. XIX в. делал по этому памятнику заключения о влиянии христианской веры на славянский язык. Можно упомянуть также о Туровском Евангелии XI в., отрывок которого (часть Евангелия от Иоанна) с автографами знаменитого защитника Православия в Западной Руси XVI в. князя Константина Острожского, был открыт виленским художником Василием Грязновым. Книги Священного Писания, хоть и доступные славянам на их родном языке, нуждались в объяснении, поскольку писались они в разное время и содержат как исторические сведения о жизни древних народов, так и образные выражения в форме притч, подобий, видений и проч. Из библейских толкований примечательно сочинение болгарского священника Иоанна «Шестоднев», в котором обстоятельно описываются шесть дней творения с объяснением некоторых природных явлений. Можно сказать, что это была своеобразная энциклопедия естествознания. Кроме того, к услугам русских книжников были переведенные с греческого языка Палеи (библейская история Ветхого Завета) и хронографы по древней истории Греции и Рима.

Еще одним разрядом книг, имеющих важное значение для правильной организации христианской жизни, являются книги богослужебные. Напрестольное Евангелие, Апостол, Псалтирь, Часослов, Октоих, Минеи, Служебник, Требник, Устав (Типикон) были необходимы каждому храму. Если вспомнить, что в древнерусских городах были не только соборы, приходские церкви и монастыри, но и многочисленные домовые храмы (немецкий хронист Титмар насчитывает 400 церквей в Киеве уже при св. Владимире), то будет понятна насущность вопроса об умножении числа богослужебных книг.

Из других видов церковной литературы ходили в обращении различные сборники поучений святых Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина, Григория Богослова, Иоанна Лествичника и иных отцов Церкви. «Изборники» князя Святослава 1073 и 1076 гг. включали в себя статьи не только церковного, но и светского содержания. Здесь находились сведения по географии и этнографии, о причинах природных явлений, таких как гром, дождь, молния и проч., не чуждые, правда, некоторых суеверных представлений, например, о таинственной силе двенадцати камней-самоцветов. Была в этих сборниках также статья о правилах построения и оборотах речи, первая русская риторика. Уже в те времена любили читать рассказы о святых, содержащиеся в Патериках и Четьих-Минеях (в последних повествования помещены в календарном порядке по числам месяца). Фрагмент одной из древнейших славянских Четьих-Миней XI в. (за март месяц) был обнаружен в 1825 г. священником Михаилом Бобровским в Супрасльском монастыре под Белостоком. Во многих больших городах, где были княжеские резиденции и епископские кафедры, велось летописание как продолжение начальной летописи, приписываемой прп. Нестору. Известна также статья по хронологии – как считать месяцы и годы, определять день Пасхи при помощи годичного круга солнца и луны. Переводная и своя оригинальная письменность, сборники библейских изречений и афоризмов греческих философов и поэтов (т.н. «Пчелы»), описания путешествий по Святой Земле Палестины, наконец, два замечательных литературных произведения – догматическое сочинение «Слово о законе и благодати» митр. Илариона и поэтическое «Слово о полку Игореве» – о каждом памятнике можно много говорить особо. Все эти труды появились благодаря просвещению Древней Руси святым Крещением.

Чтобы была письменность, нужна грамотность, необходимо образование. Князь Владимир, по сообщению начальной летописи, повелел отдавать «на учение книжное» боярских детей. Дети по особенной мягкости своего характера и доверчивости, более взрослых способны к усвоению грамматики. Нужно иметь в виду и то еще рассуждение, что детям легче овладеть истинами христианского учения, чем их отцам, одержимым языческими предрассудками. Так в житии св. Леонтия Ростовского находим, что он собирал и учил Закону Божию детей, не имея успеха в прямом воздействии словом проповеди на взрослых.

Великие киевские князья Владимир и Ярослав заботились об умножении книг, собирали вокруг себя переписчиков, переводчиков и им поручали дело преподавания грамоты. Мы не находим в Древней Руси казенных школ или училищ, но встречаем в летописях упоминания об учителях, т.н. «мастерах». И у греков, и у западноевропейских, германских, народов все школы были частные. Высшее образование заключалось в преподавании богословия, классической философии и риторики, а низшее, которое чаще всего давали приходские священники и монахи, состояло из обучения грамоте и Закону Божию. Сохранившиеся памятники древнерусской письменности убеждают нас в том, что главной целью насаждения образования в Киевской Руси было религиозное просвещение народа. «Книжное учение» не имело тогда цели в себе самом, но служило целям христианской проповеди. Мастера учебного дела учили главным образом, как читать, переписывать и переводить. Высшее образование на Руси заключалось в овладении греческим языком и образцом речи, высшим навыком – умение подражать, а предметами обучения были христианская вера и знание.

Надо сказать, что такая постановка учебного дела явила довольно высокие примеры образованности. Св. Кирилл Туровский (XII в.) был одним из самых красноречивых проповедников в Древней Руси, русским Златоустом. Сын богатых родителей, он пожертвовал мирской карьерой для жизни иноческой. В подражание св. Симеону Столпнику сам подвизался на столпе (башне). За свою благочестивую жизнь был избран жителями города на епископскую кафедру. Свт. Кирилл писал, а затем произносил с амвона поучения на праздничные воскресные дни, составил покаянный канон и молитвы на каждый день недели. Его речь изобилует поэтическими образами и сравнениями, достойными звучания в устах лучшего оратора просвещенной эпохи. Прп. Авраамий Смоленский (кон. XII в.) был также выдающимся проповедником, но несколько в другом отношении, чем св. Кирилл. Его проповеди на Евангельские темы отличались простотой нравственного приложения и были более популярны у горожан, чем нарочито-учительные речи других священников Смоленска. Известен он также как духовный писатель и иконописец. Его ученик Ефрем составил в назидание житие прп. Авраамия.

Не менее духовенства ревностны были к «учению книжному» и князья. Владимр Мономах сообщает о том, что его отец Всеволод Ярославич говорил на пяти языках. Князь Ярослав Мудрый собирал переписчиков, сам делал переводы с греческого и положил начало библиотеке при храме св. Софии в Киеве. Известна также ревность к делу просвещения прп. Евфросинии Полоцкой, которая переписывала книги своими руками, а выручку от их продажи раздавала бедным. Она основала женский монастырь и храм в честь Преображения Господня в имении Сельцо, выписывала из Византии святые иконы и мощи. По ее заказу был сделан мастером Лазарем Богшей драгоценный шестиконечный византийский крест. В особенности на примере прп. Евфросинии Полоцкой видно, что просвещение в Древней Руси было формой христианской проповеди.

Отражение Неба на земле

 

"Когда мы пришли к грекам, - говорят на страницах древнерусской летописи послы князя Владимира, - и привели они нас туда, где служат Богу своему, то не понимали мы, на небе ли мы стояли или на земле, потому что нет на земле такой красоты, не знаем, что и сказать, только то знаем, что Бог там с людьми пребывает". Вот безыскусное описание того глубокого чувства, которое рождается в душе человека под впечатлением торжественности православного богослужения. Эта не удивление от внешней пышности храмового убранства. Но ощущение надмирной, непостижимой для разума гармонии, которая побуждает вторить и откликаться на величественное и вместе с тем таинственное священнодействие. Христианские церкви являются отражением Небесного жилища, затвердевшего в видимых земных формах. По этой причине православное благочестие всегда отличалось усердием в деле храмостроительства. По количеству церквей можно судить не только о численности христианских общин, но и об их ревности к богослужению.

Уже с самого начала Русской Церкви храмы строятся во всех городах на месте языческих капищ, где прежде стояли идолы. Так, князь Владимир приказал воздвигнуть церковь в честь ев Василия на месте свергнутого в Днепр идола Перуна. Другой храм, построенный при нем в Киеве, был не менее примечателен. Его освятили в честь Успения Пресвятой Богородицы в 9% г. Одной особенностью была та, что это один из первых на Руси каменных храмов, а другой - на содержание служащих в нем церковнослужителей (причта) князь дал десятину своих доходов, что послужило началом доброй традиции. В память об этом и сама церковь получила название Десятинной. Поскольку здесь совершал службы сам русский митрополит, то можно полагать, что княжеская десятина шла и на его содержание.

Место для построения будущего храма выбиралось всегда самое видное, находящееся на холме, или отмеченное каким-нибудь особым событием. Например, церкви в честь первых русских святых Бориса и Глеба были поставлены на месте их убиения от слуг Святополка. Нередко местом для построения храма была торговая площадь, которая служила также центром для вечевой сходки горожан. Эта сходка была древней формой народоправления, решавшего вопросы выбора того или иного князя, начала войны или заключения мира. Самые церковные колокола нередко созывали вечевое собрание, и пришедший люд с уважением слушал первое слово епископское.

Храмы строились каменные и деревянные. Строительство первых было для русских делом новым, поэтому они учились этому у мастеров греческих. Греческие же мастера приглашались из Константинополя или крымских городов, например, Херсонеса. Каменные церкви, конечно, были в равной степени прочны и величественны, но вместе с тем дороги и трудоемки в строительстве. Поэтому их возведение было преимущественно делом княжеским, и украшали эти храмы самые большие города, служившие центрами удельных княжеств, такие как Киев, Новгород, Переяславль, Смоленск, Полоцк. И в этом деле князья показали большое усердие. В одном Киеве в домонгольский период было более 20 каменных церквей. В Новгороде - до 27. В Полоцке согласно письменным свидетельствам - 3. Но самое большое число было церквей деревянных. Здесь русские мастера показали, несомненно, все свое искусство. Заимствуя основные формы от церквей каменных, возводимых их учителями-греками, русские делали из дерева самые сложные конструкции. Например, храмы имели не только простую прямоугольную форму как обычные дома, но строились и в форме многоугольника, близкого к окружности. Стены могли делать из бревен, помещая их не горизонтально, но устанавливая вертикально. Крыши устраивались не обычные, двускатные, а ломаные, бочкообразные, даже сферические. Чем севернее была местность, тем большим искусством славились ее мастера. Самыми известными были новгородцы Деревянные церкви строились и в городах, и в селах, и нередко при частных домах состоятельных людей. Западные путешественники XII в. насчитывали их сотнями в одном Киеве.

Главные (соборные) храмы, в которых служили епископы, именовались кафедральными. В Киеве, Новгороде и Полоцке в XI в, с небольшой разницей лет были построены соборные церкви в честь Святой Софии - Премудрости Божией. Под Софией нужно понимать Христа - Спасителя, Который в Священном Писании именуется "Премудростью Божией" (1 Кор. 1Д4). Эти храмы постоянно напоминали людям о том умилении, которое испытали в Софии Константинопольской летописные послы князя Владимира.

Церковь Св. Софии в Полоцке не сохранилась в первозданном виде как православный храм. В сер. XVIII в. она была перестроена и теперь выглядит католическим костелом. Но древние фундаменты по-прежнему свидетельствуют о христианской ревности полоцкого князя Всеслава. Однако не только он оставил такую добрую память. С именем св. Евфросинии Полоцкой († после 1156 г.) связано построение двух монастырских каменных храмов. Один из них, в честь Преображения Господня, существует в Полоцке до сих пор. Житие преподобной сохранило нам имя зодчего - "мастер Иоанн".

Однако самым уникальным храмом Беларуси, сохранившимся от того времени до наших дней, по праву считается Борисо-Глебский в г. Гродно (Коложская церковь). Он был построен предположительно в XII в. Расположенный на высоком берегу Немана храм хорошо виден с разных сторон. В его стены вделаны разноцветные камни и керамические кресты, которые в ясный день должны были давать красивые отблески солнечного света. Это напоминало евангельские слова Христа: "Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме" (Ин. 8,12). Кроме того, особенностью храма изнутри являются замурованные в стены сосуды-"голосники", у которых видны одни только горлышки. Во время богослужения церковь наполнялась таинственным эхом этих "голосников". К сожалению, этот удивительный храм находится под угрозой осыпания береговых грунтов.

Храмостроительство развивалось и в других городах древней Беларуси: Турове, Минске, Новогрудке, Волковыске. В Витебске в 90-ых гг. XX в. была восстановлена древняя Благовещенская церковь XII в.

Православные храмы были средоточием не только духовной жизни. Их колокола предупреждали об опасности и созывали вече. В них сохранялись духовные грамоты (завещания) князей и размещались первые библиотеки. Даже торговые весы хранились между базарными днями все в тех же храмах, потому что некому было доверить такие важные мерила честности. Значение церквей по-прежнему остается высоким. Быть может, и наш современник перестанет видеть в храмах только "культовые" заведения, но по примеру своих благочестивых предков будет проверять в них свою честь и совесть.

Первые православные святыни

 

Каждому православному человеку дороги воспоминания о начале его веры. Первые опыты молитвы, первые шаги в православном храме, первая исповедь и Святое Причащение. Жизнь представляется исполненной особенных знамений и чудес, которые в свое время не были поняты, но теперь стали явными знаками Промысла Божия. Как давала бабушка или мама нательный крестик, как таинственна была ее тихая вечерняя молитва перед святыми иконами, каким внутренним убеждением дышали ее слова о невидимой заботе нашего святого Ангела-Хранителя. Точно также и в памяти народной запечатляются события, давность которых превышает жизнь отдельного человека. Это воспоминания еще юного народа, его первое знакомство со знаками христианского благочестия.

Православный храм является самым выразительным знаком христианской веры Не удивительно, что именно под его кровом более чем где-либо ощущается особое присутствие Божие. Здесь из глубин человеческой души рождается молитва, и здесь на нее дается ответ. Святые иконы, на которые направляется молитвенный взгляд, нередко становятся как бы свидетелями чуда, совершаемого Богом для спасения человека. По этой причине иконы, перед которыми произошло много чудес, именуются чудотворными. Сохранилась память о первых чудотворных образах, почитаемых в древней Беларуси.

Одигитрия Смоленская (память 10 августа)

В 1046 г. состоялся брак черниговского князя Всеволода Ярославича с Анной, родственницей византийского императора Константина Мономаха. Покидая Константинополь, гречанка взяла с собой список чудотворной иконы Божией Матери, по традиции восходящей к письму св. ал. Луки. Этот образ именовался в Греции «Одигитрия» (Путеводительница), поскольку перед ним часто молились моряки, перед совершением своего морского путешествия. Сын Всеволода, блгв. Князь Владимир Мономах, в свою бытность князем Смоленским перенес икону из Чернигова в кафедральный собор Смоленска, который был ^освящен также в честь Успения Пресвятой Богородицы. В 1239 г. перед этой иконой получил вдохновение на ратный подвиг св. мч. Меркурий, который в одиночку проник в татарский лагерь и убил вражеского военноначальника. В XV в. Одипггрня Смоленская (память 28 июля по церк. календ.) побывала в Москве в Благовещенском Соборе Кремля. В 1812 г. во время нашествия войск Наполеона чудотворная икона была снова вывезена из Смоленска в Москву, затем -из Москвы в Ярославль. После завершения Отечественной войны она была возвращена на свое место в Кафедральный Собор Смоленска.

Несколько православных святынь связано с именем прп. Евфросинии Полоцкой († 1073). Известно, что ее стараниями была устроена не только женская обитель и храм в честь Преображения Господня, сохранившиеся до наших дней, но и мужской монастырь, и церковь в честь Пресвятой Богородицы, не дошедшие до нас. Для последнего храма в 1169 г. ей была выписана из Константинополя копия Эфесской чудотворной иконы Божией Матери, так же как и прототип Одигитрии Смоленской восходившей к письму св. ап. Луки. В 1239 г. Полоцкая икона Богородицы (именуемая еще Корсунской, память 9 октября по церк. календ.) была вывезена дочерью одного из последних полоцких князей при заключении брака с блгв. князем Александром Невским. Тогда чудотворный образ был поставлен в соборном храме г. Торопца, важного западного форпоста Новгородского княжества.

Другая святыня, связанная с именем прп. Евфросинии - это шестиконечный византийский Крест, выполненный по заказу полоцкой игумении мастером Лазарем Богшей в 1161 г. Этот крест, сделанный из драгоценных металлов и камней, служил ковчегом для хранения христианских святынь, которые прп. Евфросиния выписала из Константинополя. Это частица голгофского Креста Господня с каплей честной Крови Спасителя, камень от гроба Господня в Гефсимании, камень от гроба Пресвятой Богородицы, частицы мощей вмч. Стефана, вмч. Димитрия и вмч. Пантелеимона. Этот крест был большой святыней г. Полоцка и переживал с ним все лихолетья. Святыня побывала в руках униатов, на нее покушались католики-иезуиты, во время войны 1812 г. - французы. В 1841 г. крест еще один раз послужил славе монастыря прп. Ефвросинии, когда был вывезен в Москву для совершения молебнов и сбора пожертвований на восстановление древней Полоцкой обители. После Октябрьской революции крест был изъят властями и одно время находился в Могилевском краеведческом музее. В 1941 г. при эвакуации он бесследно исчез. В 1997 г. по благословению митр. Филарета Патриаршего Экзарха всея Беларуси крест прп. Евфросинии был восстановлен мастером Николаем Кузьмичом.

икона Пресвятой Богродицы – Купятицкая (память 28 ноября)

 

Известна еще одна древняя чудотворная икона Пресвятой Богродицы - Купятицкая (память 15 ноября по церк. календ.). Она явилась в 1182 г. в селе Купятичи под Пинском. Юная Анна, дочь поселянина Василия, пасла овец своего отца и увидела на одном дереве небольшой крест, на одной стороне которого был изображен распятый Спаситель, а на другой - Дева Мария с Богомладенцем Иисусом. Несколько раз девочка переносила этот образ к себе домой, но всякий раз находила его на прежнем месте. Жители Купятич с благоговением построили на месте явления иконы храм в честь Пресвятой Богородицы. В 1629 г. при этом храме возник монастырь. Во время украшения церкви перед праздником Благовещения один из работников упал с подмостков и гвоздем ранил себе голову. Рана была настолько глубока и опасна, что уповать можно было только на помощь Пречистой. Монахи усердно помолились перед святой иконой, и пострадавший совершенно выздоровел. В сер. XVII в., боясь униатов, почитатели чудотворного образа перенесли Купятицкую икону в Киево-Софийский Собор, в иконостас предела св. ап. Андрея Первозванного.

Чудотворная икона "Спаса-Избавителя" в г. Мельнике, построенном на берегу Западного Буга, также пользовалась особым почитанием. Древняя Ипатьевская летопись сообщает об этом под 1260 г.

Наши благочестивые предки любили молиться перед святыми иконами. Они не только украшали ими храмы и свои жилища, но и благословляли своих детей, вступающих в брак, передавали иконы по наследству. Святые образы были символом благословения родительского, которое по слову Священного Писания "утверждает дома чад" (Сир. 3,9). Как тогда, так и теперь это благословение обладает силой чудодейственной.

Роль Православия в образовании Великого княжества Литовского

Любой государственный строй представляет собой систему господства и подчинения, установившуюся в человеческом обществе. Отсюда и термин соответствующий: "государство" (от "государь", "господин", "господарь"), т.е господство, превосходство персонифицированной власти. Необходимость водворения у людей государственного порядка прямо вытекает из их потребности к общежитию и совместного действия самых различных факторов: условий территориальной колонизации, общих экономических интересов, целей успешной самообороны. Эти причины подвигают людей объединяться в социальные союзы, вводить особую регламентацию, следовать обязательным уставам. Но так еще не совершается окончательное государственное формирование. Если внутренне люди остались друг другу чужими, не возникло того, что известный историк В. Ключевский назвал "общеземским чувством", то влияние внешних факторов сплотило их на короткое время. Как только действие внешних организующих сил прекратится, так сразу государственный союз начнет ослабевать и истощаться. Но если общество, устанавливающее государственный порядок, осознает себя особым народом, отличным от других, то, пока живет такое сознание, гражданский строй зиждется на прочных основаниях. Именно формирование народного единства совершает окончательное государственное образование. Основами государственного строя и народного единства становятся этническое родство населения, общие культурные традиции. Если говорить о периоде Средневековья, то самым главным условием государственного сплочения тогда было единство религии. Принятие Русью Православия имело своим важным последствием для развития государственности именно сплочение, когда правители и подданные обязывались жить по единым нормам христианской нравственности, когда само православное учение принесло людям целостное сочетание веры и знания. Как хорошо подметил профессор петербургского университета XIX в. Н. Устрялов, вера во Христа Спасителя "сильнее языка, самых кровных уз родственных, соединяя людей тесными узами единоверия,.. решительнее всех уставов содействовала слиянию разноплеменных обитателей Русской земли в один народ, в одно общество гражданское, внушив ему ясные понятия о будущей жизни, о добродетели, о необходимости закона, верховной власти, т.е. о таких условиях, которые служат основами государства благоустроенного". В связи с этим можно и должно говорить о влиянии Церкви в процессе государственного становления.

Рассматривая участие Православия в образовании Великого княжества Литовского, необходимо придерживаться отражения реальных исторических условий. В XIII -XV вв. еще не было ни русских (великорусов), ни украинцев (малорусов), ни белорусов, тогда существовали "русские люди", "русины". В самих названиях, появившихся в XIV - XV вв., - Червоная Русь. Холмская Русь, Малая Русь, Черная Русь, Белая Русь, Великая Русь - заключалось живое сознание русского народного единства. Поэтому "Западная Русь" - это вполне уместный термин, имеющий объективно исторический смысл для конкретного географического региона (удельные русские княжества к западу от Днепра) и временного периода XIII - XV вв. без всякого идеологического оттенка. Называя Великое княжество Литовское "литовско-русским" государством, мы нисколько не искажаем исторической реальности, т.к. западнорусские земли XIII - XIV вв., вошедшие в состав литовского княжества, не обладали тогда иными национальными чертами кроме общерусских.

А одной из важных этих черт была религия, когда понятия "русский" и "православный" означали одно и то же, а православная вера именовалась "русской верой". Поэтому и говорится в хронике Быховца, что до середины XIV в. "римской веры в Литве пока еще не было, только русская распространялась". Литва князя Миндовга († 1263) уже изначально выступает на историческую сцену как литовско-русское образование с центром в Новогородке (Новогрудке). Среди коренных литовцев распространяются русский язык, русские порядки и русская вера. Можно с полной уверенностью сказать, что Великое княжество Литовское было образовано совместным литовско-русским усилием и считаться одним достоянием "литовским" или "белорусским" оно не может. В нем при политическом господстве предприимчивых литовских князей совершенно очевидно выступает духовное и культурное преобладание русских элементов.

Великий князь литовский Ольгерд (1345-77), сын Гедимина

 

В землях Литовской Руси православное население хотело видеть у власти только своих единоверцев. Уже при Миндовге в Новогрудке правит его сын Войшелк, который был крещен вскоре после своего настолования. Одно время великим князем литовским был русский князь Иван Данилович. Товтивил Полоцкий назывался в православном крещении Феофилом. Во Пскове княжил Довмонт-Тимофей, канонизированный Русской Церковью. Гедемин хотя сам и не был крещен, но был женат первым и вторым браком на православных русских княжнах Ольге и Еве. Своим детям он дозволил креститься, не упуская при этом и политические виды. Так, Любарт Гедеминович Луцкий был обвенчан с дочерью одного из двух последних галицких князей, по смерти которых стал претендентом на Галицко-Волынское наследство, Олъгерд Гедеминович женился первым браком на Марии, дочери Ярослава Витебского, по смерти которого стал княжить в Витебске. Вступая в брачные союзы с русскими княжнами, князья литовские часто принимали православное крещение. Это дало повод польскому хронисту М. Стрыйковскому записать под 1332г., что "уже чуть не все князья литовские Гедеминовичи окрестились в христианскую православную веру, кроме Кейстута". У великого князя Ольгерда все двенадцать сыновей имели православное крещение. Все это имело свое значение и в государственном аспекте, т.к. способствовало добровольному признанию русскими подданными своих литовских правителей. Среди знатных литовцев также были православные. Мученический подвиг свв. Антония, Иоанна и Евстафия в Вильно привел многих ко Христу. О знакомстве литовцев с Православием свидетельствуют и лингвистические данные. В литовском языке есть слова: "крестить", "божница" (церковь), "кум", "говеть" (поститься). Только беженцы от немецко-латинской колонизации, оседавшие во множестве в Литве, особенно в Жемайтии, были сплошь язычниками, дорожившими своей верой как своими жизнями. Через них католичество никак не могло просочиться в коренную Литву с северо-западных границ государства.

Великие князья Гедемин и Ольгерд образовали обширное государство от Западной Двины до Днестра и от Угры до Сана благодаря своей мудрой политике веротерпимости. Они сплотили в федерацию удельные литовские и западно-русские земли, сохраняя на присоединенных территориях присущее им обычное право, было ли то Русская Правда, прусская Помезанская Правда, валашское или польское право. Более чем три четверти территории Великого княжества составляли русские земли, поэтому литовские правители вникали в интересы православного населения. Стараясь не терять своего религиозного нейтралитета, они возглавили движение Юго-Западной Руси иметь свою особую митрополию. И хотя их церковная политика имела своей целью привлечь внимание православного русского населения к литовскому центру, тем не менее она вызывала отклик у западнорусского населения, способствовала признанию их власти и давала поддержку объединительной политике Гедимина и Ольгерда. До Кревской унии 1386 г. мы не наблюдаем ничего подобного в отношении литовских князей к католической миссии. В первый период существования Великого княжества Литовского это было государство с преобладанием русской культуры и Православия.

Православие в Могилеве

 

Относительно названия Могилева существует несколько предположений. Одни связаны с т.н. «Могилой Льва», одним из Могилевских курганов. Предполагают, что основателем города был галицкий князь (самый известный из них - Лев Данилович Галицкий (†1301г.). Другие гипотезы связаны с распространенными названиями Могилевщины Могила, Могильна, Могиляны. (Есть город Могилев на Днестре). Возможно, это эхо древних языческих могильников.

До Х1Ув. нет никаких письменных свидетельств о существовании г. Могилева, хотя археологические раскопки открыли тут следы поселений к. Хв. Существовала здесь и древняя крепость. В XV в. Могилев входил в состав Мстиславльского княжества, которое было присоединено Витовтом к ВКЛ. С того времени в Могилев назначался особый чиновник великокняжеской администарции - староста. В 151 Ог. Александр Ягеллон отдал город в пожизненное владение своей супруге Елене (дочери знаменитого Моск. князя Ивана III). После ее кончины городом по-прежнему заведовали старосты, среди которых встречаем представителей именитых родов: Александра Ходкевича, Льва Сапегу. Злоупотребления княжеской администрации мешали торговому росту города в ХУ1в. Жители просили права на самостоятельное управление. В 1561г. Сигизмунд-Август предоставил жителям Могилева свободу пользоваться некоторыми льготами, а король Стефан Баторий в 1578г. дал городу Магдебургское право. Теперь здесь правил выборный войт и члены городского совета (магистрата). Была построена Ратуша. Могилевское же староство по-прежнему находилось в ведении старосты. Эта государственная должность могла даваться в аренду, как это было в случае со Слуцкими князьями Семеоном и Александром Олельковичами, которым король Сигизмунд отдал эту должность под денежный залог, пущенный им на военные издержки.

В церковном отношении город Могилев первоначально подлежал власти Полоцкого епископа. В 1595г. состоялось подписание Брестской церковной унии. Полоцкий униатский епископ Герман Загорский по своем приезде в Могилев в 1599г. услышал от горожан слова отвержения его пастырской власти. В 1619г. жители Могилева отказались впустить к себе печально известного ревнителя унии Иосафата Кунцевича. Тогда все православные храмы в городе было велено закрыть. Но богослужения стали совершаться за городом, в палатках. Горожане постоянно жаловались на обиды королю, и уже после смерти Кунцевича Сигизмунд разрешил открыть храмы. При этом было решено какие церкви отдаются униатам, а какие возвращаются православным. Из 8-ми храмов четыре (Успения, Воскресения, Вознесения и Св. Троицы) вернули православным, остальные отдали униатам.

В 1632г. при короле Владиславе IV, к радости православных, в Могилеве была учреждена независимая от Полоцкого униатского епископа православная епископия, скоро ставшая единственной во всей Западной Руси. Первым епископом стал Иосиф Бобрикович из архимандритов Свято-Духова Виленского монастыря (умер в 1635г.). Первоначальный титул звучал так: «Епископ Мстиславский, Оршанский и Могилевский». После скорой кончины еп. Иосифа на Могилевскую кафедру был поставлен Сильвестр Косов, ректор Киевской духовной академии, что положило начало доброй традиции.

Одним из самых известных Могилевских монастырей стал Богоявленский (Братский). Превоначально на его месте была церковь Богоявления Господня и церковная школа, учрежденная согласно привился Стефана Батория 1578г. В 1595г. в Могилеве было образовано Богоявленское братство, возглавившее религиозную жизнь города. В 1602г. король Сигизмунд подтвердил устав Могилевского братства и его право на содержание школы и церковного причта. В 1620 г. началось строительство нового каменного храма на земле, пожертвованной князем Иваном Огинским. В том же году строительство церкви и школы при ней получило благословение патриарха Иерусалимского Феофана. В 1633г. король Владислав IV подтвердил право существования Богоявленского монастыря и школы при нем, а также разрешил основать здесь типографию. Она просуществовала до 1736г. и издавала в основном православные богослужебные книги. Ко времени основания Богоявленского мужского монастыря относится и постройка рядом с ним женской обители (упразднена в 1796г.).

Могилевский Свято-Никольский женский монастырь пребывает до нашего времени. Известно, что первоначально монастырь находился при обычной приходской церкви Свт. Николая. В 1636г. король Владислав IV дал обители подтвердительный привилей. В 1667г. была заложена каменная церковь на окраине города.

Могилевский Преображенский или Спасский монастырь с 1632г. грамотой Владислава IV был назначен для пребывания в нем православного епископа. Основание на этом месте Спасской соборной церкви относится к тем временам, когда Могилев еще находился под властью Полоцких архиереев.

После присяги Богдана Хмельницкого Алексею Михайловичу началась война за Малороссию между Московским государством и Речью Посполитой. В 1654-1661 гг. Могилев был занят московскими воеводами. Царь Алексей Михайлович подтвердил все права и вольности горожан. Однако могилевчане терпели много насилия и грабежа от казаков. Между горожанами, русскими воеводами и казаками Золоторенко постоянно возникали конфликты. Между тем, поляки оправились, и характер войны изменился в их пользу. 1 февраля 1611г. члены магистрата во главе с бургомистром Леоновичем подготовили неожиданное нападение на русских солдат, и в городе началась отчаянная резня. В Варшаве все организаторы этого восстания получили в благодарность дворянские титулы. Между жителями Могилева, равно как и других западнорусских городов, существовало деление на сторонников Польши и Москвы, первые - это городская верхушка, католики и униаты, вторые - православные «низы». Такая же проблема существовала и в церковном отношении. Высшее духовенство Киевской митрополии не стремилось под руку Москвы и Московского патриарха, а низшее духовенство и братства - стремились к своим единоверным братьям и защитникам. Еп. Феодосии Василевич (из Слуцких архимандритов) в 1669-1678 гг. был сторонником независимости от Московского патриарха. Его самого польские власти не раз склоняли к принятию унии. Феодосии Василевич известен также своим проектом условий унии с Римской церковью, который хотя и не имел последствий, но характеризует колебания высшего православного

Свт. Георгий Конисский (еп. 1755-1795)

духовенства, которое могло сохранить свои привилегии в Польше только согласием на унии, и, желая быть верным Православию, все же боялось церковного влияния с Московской стороны. Эти колебания послужили причиной 20-летнего сиротства Могилевской кафедры. В этот период иезуиты покушались отобрать Спасский монастырь и уничтожить православную епископию в Могилеве, а король Ян Собесский принуждал могилевчан к унии. В 1697 г. Могилевским еп. стал Серапион (или Серафим) Полховский. Он как и многие его преемники во всей мере испытал на себе тяжесть гонения на Православие. Могилев именовали не иначе как «гнездом схизмы».

Свт. Георгий Конисский (еп. 1755-1795) явился выдающимся православным архипастырем. По его собственным словам 17 лет своего епископства он боролся с волками, а затем 22 года мирно жил с овцами (в 1772г. Могилев отошел к России). Стараниями свт. Георгия в Могилеве была открыта духовная семинария и возрождена типография. После первого раздела Речи Посполитой, когда значительная часть православной белорусской паствы оставалась «за границей» свт. Георгий ходатайствовал об открытии православной епархии в Слуцке, а затем Минске (1793).Одним из замечательных трудов преосвященного был исторический свод прав и привилегий Православной Церкви в Речи Посполитой, начиная с времен самостоятельных князей литовских.

Братские школы

Никогда прежде Западная Русь так остро не нуждалась в православном образовании как в XVIВ. Посредством школы уже приобретали себе будущих проповедников и католики, и протестанты. Дети православной знати, получая знания преимущественно в католических школах, изменяли вере отцов. Необходимы были свои учебные заведения, свои полемисты, которые могли бы защитить православное вероучение от нападок иноверцев.

Однако не из епископов, не из священников, не из монастырей вышли первые ревнители школьного православного образования. По едкому замечанию иезуитского проповедника Петра Скарги, православное духовенство все "огрубело", "охолопилось". С подозрением смотрело оно на науки школьные и учителей западных, боялось потерять благочестие в погоне за красноречием. Старый и добрый дьячек при храме с неизменными учебниками - Псалтирью и Апостолом - казался надежнее "бакалавра" с латинской грамматикой и логикой Аристотеля. Но, как впоследствии сказал могилевский епископ, а затем киевский митрополит Сильвестр Коссов († 1657): "Нам нужен латинский, чтобы бедную Русь не называли глупой Русью". Ревнителями школьного образования стали князья, паны, мещане.

В 1657г. в местечке Заблудове неподалеку от Супрасльского монастыря иждивением Григория Ходкевича была открыта православная школа. Именитый беженец из Московского царства князь Андрей Курбский на своем дворе в местечке Миляновичи (возле Владимира-Волынского) основал училище и собрал кружок любителей просвещения, где делались переводы св. Иоанна Дамаскина. Известный ревнитель православной веры князь Константин Острожский ок. 1580г. у себя в Остроге учредил также школу и типографию. Здесь были изданы "Ответы" клирика острожского Ипатию Потею, сочинение свящ. Василия "О единой вере" и знаменитая Острожская библия (1581г.) под редакцией Герасима Смотрицкого. Однако все эти школы пришли в упадок сразу после кончины своих основателей.

Большее распространение получили в Западной Руси школы при православных братствах. Согласно общему правилу городского самоуправления (Магдебургского права) мещане имели возможность основать у себя в городе школу. Городские ремесленные союзы, которые стали преобразовываться в религиозные братства, естественно поставили перед собою и просветительские цели. В Уставе первого православного братства -Львовского - указывается на попечение о школе и типографии. В 1586г. патриарх Антиохийский Иоаким благословил православных братчиков Львова на открытие у них школы. Сеть братских школ довольно быстро раскинулась по западнорусским городам. В 1588г. патриарх Константинопольский Иеремия благословил открытие школы в Вильно. Здесь преподавали священники Свято-Духова монастыря: Стефан Зизаний, Леонтий Карпович, Мелетий Смотрицкий, Иосиф Бобрикович.

В 1592г. брестские мещане получили подтвердительную грамоту короля Сигизмунда на учреждение в своем городе школы при церкви свт. Николая. К сожалению, эта школа просуществовала недолго. Брестский епископ Ипатий Потей был таким ревнителем ^нии, что все православные учителя разбежались, и школа была закрыта в 1597г.

В 1592г. Минскому "шпитальному" братству (при соборном храме на Замчище) королевским привилеем было разрешено "для науки деток малых школу мети и бакаляра в ней ховати". С приходом унии все недвижимое имущество "шпитального" братства захватили минские униаты. Однако заботы о школьном обучении взяло на себя ново учрежденное Петропавловское братство при одноименном монастыре (сохр. Собор Петра и Павла или Екатерининская церковь). В 1620г. православное братство отстаивало свои права на школу от притязания униатского наместника Барановича. Судебные проволочки по обычаям того времени носили продолжительный характер. Но в 1633г.

Петропавловское братство получило подтвердительный привилей от короля Владислава на содержание школы и основание типографии.

В 1589г. православные мещане Могилева получили благословенную грамоту патриарха Иеремии на учреждение училища для детей. Вскоре Спасское братство, на попечении которого находилось это заведение, выдержало сильнейшие гонения от печально известного ревнителя унии Иосафата Кунцевича, но школу свою отстояло.
Существовала школа в Пинске, которую в 1631г. отнял у православных униатский епископ Григорий вместе с церковью св. Феодора, при которой она находилась. 1633г. король Владислав разрешил православному братству построить храм в честь Богоявления и основать школу при нем. Но последнему проекту не суждено было исполниться: покровительствовавший иезуитам Альберт Радзивилл добился запрещения православной школы и открыл в Пинске иезуитскую коллегию.

Братскими школами не исчерпывается перечень православных учебных заведений. При соборных, приходских храмах и монастырях часто бывали школки, в которых азы чтения и пения преподавали дьячки (псаломщики). Иногда в такую школу приглашали и ученого бакалавра для обучения детей грамматике и арифметике. Есть сведения о существовании такой православной школы в Полоцке, а также при Барколабовском монастыре.

По составу учебных предметов православные школы были средними учебными заведениями. Высшими учебными заведениями в Речи Посполитой тогда были только католические: Краковский университет, Виленская иезуитская академия и Замостоцкая академия (основанная польским канцлером Яном Замойским в своем имении). Эти учебные заведения могли давать своим выпускникам ученые степени и иметь богословские классы, что подтверждалось королевскими привилегиями. Киевская духовная коллегия, основанная митр. Петром Могилой (в 1631г.), долго не признавалась польским правительством как высшее православное учебное заведение. Только в 1658г. Могилянская коллегия получила статус академии, но Киев скоро совсем вышел из-под власти польского короля. Поэтому преподавание в западнорусских православных школах вели учителя нередко разных вер и национальностей. Преимущество давалось учителям из Греции и тем из своих, кто приобрел знания в католических школах (особенно в Замостоцкой академии, чуждой духа иезуитского фанатизма). Но были приглашенные педагоги и из протестантских школ (для нерелигиозных предметов).

Известно, что тогда в Европе существовали две развитые системы религиозного образования - католическая и протестантская. Протестантские профессоры значительно поколебали схоластические принципы и господство латинского языка в прежде католической Европе. Стали более изучаться национальные языки и история. Школьному преподаванию придали новый элемент - полемический. Классный диалог или спор стал обычным методом усвоения учебных программ. Иезуитские училища, которые снискали в Речи Посполитой особенную славу, были ориентированы на развитие более всего памяти и красноречия. Здесь в латинском языке господствовал Цицерон, в философии -Аристотель, а в богословии - Фома Аквинат. Ученики не только свободно говорили и писали на ладршском, но и сочиняли стихи, ставили спектакли. Сумма убеждений, заложенная иезуитами, была слепой приверженностью авторитетам и формулам.

Православное образование испытывало на себе влияние и с той, и с другой стороны. Оно тоже было преимущественно филологическое. Преподавались языки -славянский, греческий, русский, затем были введены латинский и польский. Давалось элементарное знакомство с математикой, геометрией и астрономией. Как и в иезуитских школах, увлекались зубрежкой грамматики и сочинительством панегириков в честь важных особ и патронов школы. Вместе с тем, в отличие от католических и протестантских училищ, в православных школах не заострялись сословные различия, образование носило характер простонародный. По субботам священники беседовали со своими воспитанниками о доброй нравственности и заповедях Божиих. Особенно тщательно изучались православный катехизис и полемические сочинения. Во время богослужения приучали к партесному пению. В стенах православных школ трудились не только выдающиеся полемисты, но и ученые-слависты. Лаврентий Зизаний и Мелетий Смотрицкий составили славянскую грамматику, молдавский лингвист Памва Берында -славянский словарь.

По сравнению с другими учебными заведениями православные выглядели немногочисленными и весьма скромными. Но именно здесь прививались сознательные убеждения в истинности православной веры, здесь учили Священному Писанию и доброй христианской жизни, здесь давались необходимые знания для чтения книг святоотеческих будь-то славянский или латинский перевод или же греческий подлинник.

Когда крюки заменяли ноты

Церковное пение — это такой вид искусства, который непосредственно связан с молитвой. Здесь сердечное состояние выражается посредством слова и мелодии — «От избытка сердца глаголют уста», как говорится в Евангелии (Мф. 12,34). Богослужебная песнь захватывает душу молящегося и устремляет ее ввысь к горнему миру. Свт. Иоанн Златоуст восклицает: «Ничто так не окрыляет нашего духа, ничто так не отрешает его от земли и уз телесных, ничто так не наполняет любовью к мудрости и равнодушием к житейским делам, как пение стройное, как песнь священная, сложенная по правилу ритма». У христианского пения есть глубокие корни и своя особая история. Все самое лучшее из древнееврейской и греческой музыки было привлечено для озвучивания христианского богослужения. У древних евреев пение имело религиозное назначение, принадлежало избранным певцам и передавалось путем устного навыка и традиции. У греков музыка имела государственное и образовательное значение и развивалась со стороны эстетической и методической. Сочетание древнееврейских богослужебных мотивов и теоретической греческой системы придало церковному пению необходимую стройность и динамичность. Эпоха Вселенских Соборов 1У-УШ вв. дала богослужебному пению богатый материал для поэтического сочетания звуков с библейскими образами и символами. Великие богословы и учителя, святители и аскеты составляли богослужебные уставы, писали молитвы и каноны вместе с музыкой к ним. Среди них были святые Игнатий Богоносец, Григорий Чудотворец, Амвросий Медиоланский, Ефрем Сирин, Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Роман Сладкопевец, Иоанн Дамаскин и др. Сочиняя песнопения, святые подвижники делали доступными и общеупотребимыми поэтические выражения церковной истины против еретиков, которые записывали свои лжеучения в форме стихов и песенок для соискания себе большей популярности. Музыкальный состав церковного пения развился из греческой системы тетрахордов и ладов в особую систему осьмогласия. Тетрахорд - это музыкальный ряд из четырех звуков (например, «ми-фа-соль-ля», по месту своего происхождения этот дорийский тетрахорд считался у греков самым древним и священным). Из тетрахордов слагались звукоряды более сложные из восьми и более звуков - октава, малая и великая системы. Под благозвучием тогда понималось только пение в один голос (унисон). Восемь греческих тетрахордовых сочетаний (ладов) стали основой для восьми церковных мелодий (гласов). На эти мелодии исполняется большинство богослужебных молитв: стихир, тропарей и канонов. Среди этих текстов есть группы, которые имеют одинаковое количество слогов и одинаковую мелодию исполнения, такие песнопения называются «подобнами». Например, в каноне из девяти песен количеству слогов начального тропаря каждой песни (ирмоса) должно соответствовать количество слогов тропарей следующих за ним. Однако есть и такие песнопения, которые имеют свою особую мелодию -«самоподобны». Для обозначения высоты звука употреблялись буквы алфавита, которые писались прямо над текстом. И в настоящее время начальные буквы латинского алфавита служат заменой в нотной грамоте привычных нам нотных имен: «ля»-а, «си»-/>, «до»-с и т.д. Когда исполнение и состав церковных песнопений был уже значительно усложнен, тогда из общей массы молящихся выделились особые певцы под управлением доместиков (регентов). Взмахи руки доместика послужили образцом для обозначения высоты звука и длительности при помощи особых черточек, т.н. «крюков», которые постепенно стали заменять буквенные обозначения нот и писались по-прежнему прямо над текстом.

Православие пришло на русские земли, когда осьмогласная система в христианском богослужении уже вполне развилась и установилась. Первыми учителями церковного пения на Руси должно считать болгар, а затем греческих певцов-доместиков. В киевский период возглавляли русскую иерархию большинством митрополиты-греки, были также и греки-епископы, поэтому часть церковных песнопений исполнялась на греческом языке. В летописях есть свидетельства, что в соборных храмах, где было два хора, один пел на славянском, а другой - на греческом. Нередко можно было услышать «Кирие, элейсон» вместо «Господи, помилуй». От тех времен в чине архиерейской службы в Русской Церкви сохранились несколько греческих песнопений. Можно отметить такое летописное свидетельство, что один греческий доместик Мануил был поставлен в 1136 г. на Смоленскую епископию.

При переводе богослужебных текстов с греческого на славянский возникли некоторые мелодические неудобства. Славянские слова могли иметь более или менее слогов чем греческие аналоги, отсюда получались мелодические неровности. Нотные обозначения стали ставиться даже над полугласными в древнем славянском языке буквами «Ъ» и «Ь». Как результат приспособления переведенного славянского текста к мелодии текста греческого явился т.н. «знаменный распев», который сглаживал возможные мелодические неровности. Название «знаменный» происходит от слова «знамя», так именовался значок, который ставился над слогами в словах песнопения. Главным достоинством знаменного распева было подчинение мелодии смыслу богослужебного текста. В отличие от современных гласовых партитур мелодия знаменного распева не могла разрывать текст, подчиняя его закону своего ритма.

В течение ХУ-ХУП вв. русские богослужебные распевы стали разнообразиться. Местные певцы перешли от подражания к настоящему творчеству. Появились распевы киевский, новгородский, болгарский, греческий (новый). Известны рукописные певческие сборники, в которых встречается имя киевского митр. Григория Цамбалка, поставленного под влиянием литовского князя Витовта в 1415 г. В юго-западной Руси в сер. XVI в. начинается подлинный расцвет церковной музыки, связанный с деятельностью православных братств, противостоявших католическому прозелитизму и навязыванию идеи религиозной унии в Речи Посполитой.

Полоцкий собор 1839 года

 

Поглощение латинством, которое наблюдалось всю историю развития Брестской церковной унии, сыграло в ее судьбе роковую роль. Искажение православного обряда в богослужении, приниженность белого духовенства перед монашествующим (базилианами), престиж латинского обряда и католического вероисповедания в системе духовного образования поставили унию в положение только терпимого в католичестве придатка. Кроме того, насильственный метод обращения в унию православных делал их обращение условным, зависящим от обстоятельств. Все это определило внутреннюю слабость унии, ее неустойчивый, несамостоятельный характер. При сильном католичестве и польской государственности она имела видимое покровительство. Однако с вхождением белорусских земель в состав Российской империи уния как и католичество становилась уже не господствующим, а только терпимым исповеданием. Массовое возвращение в Православие бывших униатов в последние годы царствования Екатерины II стало для унии тяжелым ударом. Последующее подчинение униатской иерархии католической духовной коллегии в России привело к положению, которого местная католическая церковная власть не имела даже в Речи Посполитой: уже не Римскому папе, а непосредственно местной (теперь российской) католической иерархии подчинялась Униатская церковь. Это благоприятное обстоятельство для перевода униатов в чистое латинство было отчасти использовано иезуитами, которые добились было господствующего положения среди католической иерархии в России. Однако обращение униатов в латинство натолкнулось на препятствие внутри самой Униатской церкви. Ее старший архиерей, митр. Ираклий Лисовский, учредил в Полоцке униатскую духовную семинарию, его стараниями католическая коллегия в Петербурге был разделен на два департамента: католический и униатский. В среде униатского духовенства (белого) наметилось возрождение православного обряда. Католическая духовная семинария при Виленском университете, куда принимались и униаты, также способствовала этому возрождению (ученая деятельность прот. М. Бобровского и др.). Так в среде униатских священников постепенно рождался вопрос: что есть уния сама по себе? От разрешения этого вопроса зависела и будущая судьба Униатской церкви на белорусских землях.

Вступление на российский престол имп. Николая I, занимавшего определенную позицию в отношении к католичеству, положило конец колебаниям политического курса в западных губерниях России. Своим указом новый император запретил строительство католических часовен (каплиц) в местностях с преобладающим православным населением. Теперь российское правительство укрепляло свое влияние на землях, присоединенных от Речи Посполитой, не уступками господствующему в крае польскому или ополяченному дворянскому сословию, а стеснением здесь польской культурной и этнической силы. «Русские» в сознании того времени было собирательным названием для «великоросса», «малоросса» и «белоруса». Восстановление «русских начал» в западных губерниях, было в глазах российского правительства не подавлением местного (напр. белорусского) языка и культуры, а только освобождением их от польщизны.

Возрождение всего православного в унии вполне соответствовало видам правительства. Как уже говорилось, это возрождение началось в унии при перемене внешних политических условий (с присоединением белорусских земель к России), когда католичество потеряло свое привилегированное положение. Бывший воспитанник католической семинарии при Виленском университете, заседатель униатской духовной коллегии в Петербурге прот. Иосиф Семашко в частном разговоре с главой департамента иностранных исповеданий, к которому относилась униатская коллегия, Г. Карташевским описал беды униатской истории и недостатки современного положения. Карташевский предложил Семашко изложить свои мысли на бумаге. Так в 1827 г. появилась докладная записка прот. Иосифа Семашко о мерах к оживлению униатского исповедания. Здесь предлагалось вывести униатскую духовную коллегию из подчинения католической, упростить епархиальное управление Униатской церкви, учреждением двух епархий вместо четырех, отличить униатское духовенство от католического ношением православного наперстного креста, увеличить полномочия духовных консисторий (епархиальных управлений, помогающих епископу), отделить духовное образование униатского юношества от католического посредством основания двух епархиальных семинарий с достаточным для них содержанием, наконец, упорядочить имущественное положение монашествующего униатского (базилианского) ордена и его управление. Этот план получил одобрение правительства. В 1828 г. униатская коллегия получила свое независимое от католической правление во главе с униатским митр. Иосафатом Булгаком. В ее состав входили кроме митрополита 1 епископ, 1 архимандрит по назначению правительства и 4 протоиерея, направленных в коллегию по выбору местных архиереев и духовных консисторий. В том же году была открыта Жировицкая униатская семинария, и поступление униатских духовных в католическую семинарию при Виленском университете запрещено.

В 1830 – 1831 гг. произошло польское восстание, не получившее особенной поддержки на белорусских землях. Однако это восстание имело важные последствия. Был закрыт Виленский университет, рассадник полонизма. В 1829 г. образован Белорусский учебный округ, которому в 1832 г. были приписаны некоторые области бывшего Виленского учебного округа. Белорусский учебный округ впервые очертил белорусскую этническую границу. В его состав входили Витебская, Могилевская, Минская, Виленская, Гродненская губернии и Белостокская область. Активное участие в восстании базилианских монахов, которые не только словом проповеди поддерживали повстанцев, но иногда и сами возглавляли повстанческие отряды, после их поражения привело к закрытию более 60 базилианских монастырей. Конфискованные имения были отданы на содержание униатских духовных училищ и белого духовенства.

В 1831 – 1833 гг. четыре униатские епархии в западных губерниях России были сведены в две: Белорусскую (из Полоцкой и Луцкой) и Литовскую (из Брестской и Виленской). Белорусскую кафедру занимал старейший униатский архиерей митр. Иосафат Булгак, а литовскую – посвященный в 1829 г. в епископский сан Иосиф Семашко. В 1833 г. последний был командирован духовной коллегией из Петербурга для осмотра своей епархии и обеих униатских семинарий. Его отчет о визитации показал, что во многих униатских храмах не произведено изменений для совершения богослужения по греко-восточному чину: нет иконостасов, престолы приставлены к восточной стороне алтаря, не организовано пение и чтение, вместо этого звучат органы и проч. Состояние Жировицкой семинарии найдено лучшим, чем Полоцкой. Особенное влияние имела записка преосвящ. Иосифа о вреде частных присоединений к Православию, которые производил православный Полоцкий еп. Смарагд Крыжановский. Эти присоединения нередко имели принудительный характер с участием воинских команд и с успехом проходили только в имениях православных помещиков. Все это возбуждало ропот униатского духовенства и народа. Тогда вполне отчетливо прояснилась главная идея воссоединения: униаты не есть католики, которых нужно принимать в Православие, они есть православные, которые были в свое время отторгнуты насилием под власть римского первосвященника. Эта идея, ставшая основой для будущего шага к воссоединению лучше всего подкреплялась восстановлением в унии православного богослужения по греко-восточному чину, сохранение которого было важнейшим условием Брестской унии 1596 г. Восстановление обряда делало униатов мало чем отличающимися от православных. Таким образом воссоединение приготавливалось бы постепенным и мирным путем. Не только сам еп. Иосиф Семашко, который уже давно показывал свою приверженность к Православию, понимал дело таким образом. Среди молодого поколения униатских священников зрело такое же настроение. В 1834 г. для лучшего управления епархиями в качестве помощников правящих архиереев, которые большую часть времени проживали в Петербурге, были рукоположены викарные епископы: в Белорусскую епархию – Василий Лужинский, а в Литовскую – Антоний Зубко и Иосафат Жарский. Двое первых сочувствовали делу воссоединения униатов и были давними единомышленниками еп. Иосифа Семашко.

В том же 1834 г. была предпринята важная мера к упорядочению униатского богослужения: для совершения служб были приобретены служебники московской печати. На общем епископском совещании правящих и викарных архиереев было решено, что служебники должны быть доставлены во все униатские храмы, никто впредь не должен быть рукополагаем или назначаем на священническую должность без знания восточных обрядов и умения служить по православному чину. В течение года во всех униатских церквях предписывалось восстановить иконостасы. Для лучшего знания и практического исполнения обрядов священники Литовской епархии вызывались в Жировицкую семинарию и тренировались служить прямо здесь под руководством наставника. Эти меры привели к немалому движению среди униатского духовенства. Хотя примерно из 800 священников все той же Литовской епархии только около 20 выразили свой протест против служебников московской печати, а отказались их принять всего 3 или 4 священника, многие отнеслись к требованию епархиальной власти формально. В храме можно было увидеть с одной стороны престола униатский служебник почаевской, львовской или виленской печати (нередко разнившихся между собой), а с другой – московский служебник. Священники были насторожены упоминанием в московских служебниках Священного Синода. При посещении приходов епархиальному начальству должно было делать необходимые пояснения, что новые служебники предназначены только к руководству для совершения богослужения, не касаются поминовения римского папы. Нередко нужно было проявлять много такта и даже сноровки. В своих воспоминаниях преосвящ. Антоний Зубко описывает один случай с униатским священником, который привык совершать крестное знамение по католической традиции слева направо. Свое упорство он готов был защищать до смерти… Но еп. Антоний нашел простые слова убеждения: «Заметьте, что рука опускается на правое плечо в молитве при слове «Святой». На польском языке звучит «Во имя Отца – и Сына – и Духа – Святого», а на славянском – «Во имя Отца – и Сына – и Святаго – Духа». Положите свои персты на правое плечо при слове «Святой» и убедитесь в не важности различия».

В 1835 г. был образован Секретный комитет по делу униатского исповедания, который должен был подготовить общее воссоединение униатов мирным способом. В него вошли несколько старейших членов Российского Священного Синода, среди которых наибольшим авторитетом пользовался свт. Филарет Дроздов, униатский еп. Иосиф Семашко, обер-прокурор Синода Степан Нечаев, министр вн. дел Дмитрий Блудов (состав комитета был формально шире, включая напр. и униатского митр. Иосафата Булгака, который был противником воссоединения, поэтому фактически задействованы были только четыре названных лица). На совещаниях этого комитета был подготовлен план общего воссоединения униатов. Сущностью плана было составление Соборного акта от лица высшего духовенства Униатской церкви с приложением подписей большего числа священнослужителей с выражением желания подчиниться Российскому Священному Синоду. Допускалось сохранение некоторых местных обычаев, не противоречащих учению Православной Церкви. В 1837 г. униатская духовная коллегия была выведена из подчинения департаменту иностранных исповеданий и передана ведению графа Николая Протасова, обер-прокурора Священного Синода Русской Церкви. В это время Синод издал определение, которое разрешало православным священникам преподавать таинства униатам при их желании. В 1838 г. скончался униатский митр. Иосафат Булгак и его викарий Иосафат Жарский, противники готовящегося воссоединения.

Начался сбор подписей среди униатского духовенства. Обычно он происходил при посещении местного храма епископом, который в частной беседе выяснял настроение священника в отношении общего воссоединения. Чаще всего достаточно было слова убеждения. Из 1057 священников Литовской епархии свои подписки дали 760. В Белорусской епархии из 680 только 186 соответственно. Здесь был предпринят даже обратный сбор подписей. 111 униатских священников выразили свое несогласие с воссоединением и просили императора сохранить Униатскую церковь с проведением в ней ряда административных перемен или, в случае отклонения прошения предоставления права остаться в католической вере с принятием латинского обряда. Расследование дела показало, что большая часть этих священников не вполне сочувствовало поданному прошению, а действовало по принуждению своих помещиков-католиков. Меньшая часть подписавшихся продолжала настаивать на своей просьбе и испытала на себе административные меры воздействия со стороны епархиального начальства. 8 священников выдержали все давление, остались при своем и были отосланы во внутренние области России. Сбор подписок за воссоединение продолжился в обеих епархиях.

В 1839 г. в неделю Торжества Православия на совместном служении в Полоцке всех трех униатских епископов Иосифа Семашко, Василия Лужинского и Антония Зубко был составлен Соборный акт с прошением о подчинении Униатской церкви Священному Синоду Русской Церкви. К этому акту прилагалось 1305 священнических подписей. Прошение было принято Синодом и одобрено императором. Так произошло присоединение 1607 униатских приходов и более 1 млн. 600 тыс. человек. Уния на белорусских землях перестала существовать. Совместные богослужения бывшего униатского духовенства с православным, когда общее число священников доходило до 50, 80 и даже до 150 человек, соединили некогда разделенную белорусскую паству.

Воссоединение униатов с Православием, в значительной степени поддержанное правительством имп. Николая I, проведенное как бы «сверху», не встретило сопротивления «снизу», среди простого народа. Оно послужило его дальнейшему национальному сплочению, и это заслуживает доброй памяти для всех тех, кто его осуществил.

ПРАВОСЛАВИЕ НА БЕЛАРУСИ

Свящ. Алексей Хотеев.
Краткие исторические очерки по распространению
Христианства на Беларуси

 

Христианская миссия у славян

Свящ. Алексий Хотеев

Принятию христианской веры предшествует проповедь миссионера. Церковная миссия бывает внутренняя, направленная на утверждение веры, и внешняя - для ее распространения. Служение проповедника предполагает соответствующие дарования и законное послание духовной властью (лат missio. означает "посланничество"). Господь Иисус Христос непосредственно послал на дело благовестия апостолов, те же, в свою очередь, доверили это служение достойным преемникам. Так Церковь Христова распространяется среди народов: словом и примером жизни ее проповедников, исполненных благодатными явлениями знамений и чудес.

Нередко распространение веры в научно-популярной литературе именуется "христианизацией". Смысл этого термина не совсем ясен. В советские годы под "христианизацией" подразумевали насильственное обращение "низов". В настоящее время можно встретиться с таким мнением, что "миссия" - это пропаганда веры среди язычников, а "христианизация" - это закрепление веры у тех, кто уже формально принял христианство. Не совсем понятно, на чем держится "научность" такого словоупотребления. Получается, если человек принимает Христа, то он "христианизируется", но как назвать, когда кто-нибудь принимает учение Будды или Магомета? (Придумать соответствующий термин - это весьма насущная задача для современной науки.) Думается, что наиболее подходящим названием для подобных религиозных явлений будет слово "обращение" (ср. англ, conversion), поскольку всякая перемена веры сопровождается изменением образа жизни.

Вера христианская распространяется по тем же путям, что двигаются ее миссионеры. В давние времена путешествовать предпочитали по воде более чем по суше. Ведь прокладывать дорогу какому-нибудь торговому каравану через леса и болота в опасности от туземцев и диких зверей гораздо труднее, чем плыть по реке. Не случайно большинство средневековых городов Европы располагались по берегам рек и морей. Поэтому миссионеры появляются сначала там, где находятся княжеские резиденции, и торговые интересы собирают все окрестное население, занимающееся, как правило, охотой. Впоследствии земельная колонизация крестьянскими руками проложила большинство сухопутных дорог.

На Западе много потрудились в деле проповеди язычникам ирландские монахи. Их миссионерская традиция восходит к первому проповеднику - бритонцу Патрику. В 16 лет его захватили скотты и увезли на остров как пленника. После своего освобождения, Патрик вновь появляется в Ирландии, но уже в другом качестве. В 432 г. начинается его деятельность как епископа-миссионера. В VI в., начиная с Колумбана - первого ирландского проповедника на материке, преемники Патрика уже странствуют по соседним землям, совершая "паломничество ради Христа". В северной Галлии, на юго-востоке Германии они основывают свои монастыри. Римские папы замечают успехи этой монашеской миссии в Европе и вменяют благовестнические функции в обязанности епископов. Движение на "варварский" Восток становится главным направлением латинских миссионеров. Много трудов было положено на обращение саксов. Немало совершалось и насилия над этим народом. Постепенно латинские проповедники приблизились к землям западных славян. В 968 г. главным центром "славянской" миссии стала епископская кафедра в Магдебурге.

Распространение христианской веры происходило также из Византии. После окончательного преодоления иконоборческого кризиса в 842 г. греческая Церковь окрепла внутренне, и это положило начало успеху проповеди вовне, особенно, в славянских землях. В 863 г. вместе с изобретением азбуки начинается просветительская миссия свв. Мефодия и Кирилла среди славян. Святые братья были посланы Византийским императором Михаилом III к правителю Великой Моравии Ростиславу, т. к. князь сам пожелал принять греческих проповедников. В состав Великой Моравии тогда входили более мелкие княжества: Чешское, Моравское, Паннонское, Словацкое и Лужицкое. В 865 г. намерение крестить свой народ выказал болгарский царь Борис. Восточные обряды и греческое богослужение на родном языке вызвали у славян больше симпатии, чем латинская Библия и церковные подати проповедников из немецкого Магдебурга. Римский папа Адриан II решил поддержать своим авторитетом успехи славянской миссии святых братьев Мефодия и Кирилла и таким образом расположить их паству к Римской Церкви (неприязненные отношения между Римом и Константинополем в то время уже явно обнаружились). В 870 г. он рукоположил св. Мефодия в епископский сан. Однако мирной проповеди христианской веры в славянской среде не суждено было продолжаться. Войны с усиливающейся Германией привели к распаду Великой Моравии. Немецкие проповедники вместе с национальными обычаями покоренных племен уничтожали и славянское богослужение. Ученики свв. Мефодия и Кирилла были вынуждены бежать на восток - в Болгарию или на север - в Венгрию и Польшу.

Напрасно иногда говорят, будто еще не было ни Православной Церкви, ни Католической до Великого раскола 1054 г. Христианские проповедники с запада и востока встретились на славянских землях в IX в. Тогда открылись глубокие различия двух миссий. Латинские миссионеры везде изгоняли славянский обряд, по их проискам св. Мефодий был даже посажен в тюрьму. Очевидно, они не считали, что делают с греками общее дело. Миссия с востока подчиняла славян культурному влиянию Византии, но их земли не входили в территорию империи. Вслед за проповедниками не шли греческие администраторы и сборщики налогов. Служба на родном языке становилась подлинным просвещением для ума и сердца, почему славянский обряд распространялся гораздо быстрее латинского и был более плодотворным. Национальное богослужение открывало дорогу достойным местным представителям к священному сану, в то время как латинская миссия ее перекрывала. По этим и многим другим причинам греческая миссия среди славян подготовила в будущем образование на их землях нескольких национальных Церквей. Можно сказать, что еще прежде официального разделения Восточной Церкви и Западной различие их миссионерских принципов становилось таким же ощутимым, как разница в вероучении и обрядах.

Несколько в стороне от разворачивающихся событии жили русские славяне. Через их земли проходила важная водная артерия: торговый путь "из варяг в греки" по Днепру. Города Новгород, Смоленск и Киев своим происхождением были обязаны общим торговым интересам: здесь славяне во главе со своими старейшинами вели торг с варягами, которые славились не только разбойничьими набегами, но и купеческой предприимчивостью. Инициативные норманны ускорили процесс сложения русской государственности. В 907 г. под руководством Олега Вещего происходит набег на Константинополь. Мирный договор между русскими и греками показывает, что под властью Олега уже находятся Киев, Чернигов, Переяславль, Полоцк, Любеч и др. города. Хотя внешне тогда был просто разбойничий рейд с целью выкупа и грабежа, но государственные интересы просматриваются в позднейшем договоре Олега (911 г.), обеспечивающем вместо войны выгодную мирную торговлю.

К главному торговому пути по Днепру примыкали также торговые нити по его притокам. Припять, где был основан Туров, служила водным путем в Польшу. Березина со Свислочыо, где находится Минск, и Двина, где торговым центром был Полоцк, связывали славян с литовцами. Особенно ценился собиравшийся на побережье Балтийского моря янтарь. Вообще русские реки были оживленными транспортными путями, летом по ним плыли на лодках, а зимой путешествовали на санях.

Варяжские купцы были хорошо знакомы с Православием, некоторые из них даже принимали крещение в Константинополе. "Многие же варяги были христианами", -замечает киевский летописец. Будучи одновременно ратными людьми, они иногда оставались на русских землях, служить в княжеской дружине. При них могли находиться даже христианские священники. Так русские славяне, участвуя вместе со скандинавами в военных и торговых предприятиях, познакомились с "греческой" верой.

Однако варяги были весьма посредственными миссионерами. Они не старались о просвещении своих славянских собратьев. Тем более, что на своей родине, в Скандинавии, викингам был больше по вкусу воинствующий Тор, чем смиренный Христос. Но их любовь к путешествиям и знакомство с разными странами, воспетые в сагах, нередко поставляли их выше языческих предрассудков. Одна из таких саг повествует об исландском конунге Торвальде, который привлек ко крещению свой народ, а затем совершил поездку в Рим и Константинополь. На обратном пути через славянские земли он умер возле Полоцка и был похоронен у церкви св. Иоанна Предтечи. Значит, в Полоцке еще при норманнах был христианский храм. Это весьма любопытное свидетельство говорит не только о дальности плаваний варяжских конунгов (они углублялись в материк так далеко, что могли появляться даже на Каспийском море), но и о широком знакомстве русских с христианской верой.

Уже в договоре князя Игоря с византийцами в 944 г. ясно проводится разделение на крещеную и некрещеную Русь. Упоминается также соборная церковь св. Илии в Киеве. Св. княгиня Ольга принимает крещение в Константинополе, в самом сердце Православия. Она пользуется услугами христианского духовного наставника Григория и старается воспитать веру в своем сыне и внуках. В дружине Святослава нашли свое место и христианские воины. Походы этого воинственного русского князя в уже крещеную Болгарию скрепили культурные связи двух стран. Так постепенно приготовлялось Крещение Руси при св. Владимире в 988 г.

Когда совершалось крещение новгородцев, в летопись вошла поговорка: "Путята крести мечом, а Добрыня огнем". Эти слова продолжают повторять и по сей день, мол, Русь была крещена насильно своими правителями. Но много ли свидетельств насилия? Митр. Иларион в слове "о законе и благодати" говорит: "Если кто и не любовию, но страхом приходил креститься, потому что благоверие Владимира со властью было сопряжено". Да, князя боялись, но его и уважали, его примеру следовали. Христианская миссия с востока не знала насильственных "крещальных" экспедиций. Люди принимали крещение вслед за своим вождем. Так было в соседних странах: в Чехии в к. IX в. при князе Борживое и Польше, когда князь Мешко женился на чешской княжне Домбровке в 966г.

Государство строится на принципе господства и подчинения. Власть можно держать вооруженной рукой, но как только она ослабеет, государство распадется. Только народное единство страны сохраняет ее при смене сильного правителя. Такое единство скрепляется общими для всех духовными законами. Язычество разделяет людей, а христианская вера их объединяет. Контакты с Византией располагали славян к культурному заимствованию, но для этого им самим надо было возвыситься, стать христианами. Именно знакомство с характером восточной миссии подготовило сознательный выбор Руси в пользу Православия.

«Лето Господне благоприятное»

 

Уже более тысячи лет назад произошло образование государственного и духовно-нравственного строя древнерусских земель и народов, их населявших. Но и сейчас достоин внимания тот факт, что завершающая стадия формирования Киевской Руси, ее государственное устроение, ознаменовалась принятием веры христианской. В своей «Похвале» князю Владимиру митр. Иларион (сер. XI в.) прославляет его за крещение народа и восклицает: «Он правил не малой и не известной страной, а всей Русской землей которая теперь известна и услышана повсюду». Принятие христианской веры ввело Древнюю Русь в семью цивилизованных народов.

Как известно, официальная дата Крещения Руси устанавливается по времени крещения киевлян в 988 г. С какого же момента можно отсчитывать преобладающее влияние христианской веры в землях Западной Руси, на территории современной Беларуси?

К сожалению, прямых исторических свидетельств тех времен сохранилось очень мало, поэтому наша любознательность может быть удовлетворена пока только догадками и предположениями исследователей. Внимание историка останавливается прежде всего на Полоцке и Турове как на наиболее развитых государственных центрах. Святой Владимир, креститель Руси, представляется в древних летописях человеком ревностным к утверждению христианской веры в своей стране, поэтому такие значительные уделы как полоцкая и туровская земли не могли остаться без его попечения. Известно, что в 992 г. князь Владимир разослал сыновей в разные области своего обширного государства, чтобы они были его наместниками в удельных центрах. Таким образом, Изяславу был отдан Полоцк, а Святополку – Туров.

Одним из мотивов разделения государства на уделы при святом Владимире следует признать его заботу о христинаской миссии. В некоторых списках начальной летописи читаем, что в 992 г. второй митроплит Киевский Леонтий поставил епископов для Новгорода, Чернигова, Ростова, Владимира Волынского, Белгорода и других городов. Следовательно, святой князь хотел, чтобы его сыновья, которые были уже крещены, так же как и он сам способствовали распространению Веры Христовой, для чего попечению каждого из них вверен был епископ. Хотя мы и не находим в летописи упоминания о епископах для Полоцка и Турова под 992 г., но, учитывая вышесказанное, должны со всей вероятностью полагать открытие Полоцкой и Туровской епархий в этом году. Во всяком случае, учреждение этих епископских кафедр нужно относить ко времени княжения святого Владимира.

Очень важно упомянуть также еще один город, с которым связано распространение христианской веры. Это, построенный князем Владимиром для Рогнеды и их сына, Изяславль. Поскольку Полоцк был разорен войсками Владимира ок. 980 г. во время междоусобицы, то местопребывание Рогнеды и Изяслава с 985 г. было именно здесь. В этом городе княгиня Рогнеда приняла монашеский постриг с именем Анастасии в основанном ею Зиминском женском монастыре. Здесь воспитанный ею князь Изяслав своим добрым христианским примером тронул сердца современников. «Бысть же сей князь тих, и кроток, и смирен, и милостив, и любя зело и почитая священнический чин и иноческий, и прилежаша прочитанию божественных писаний, и отвращаяся суетных глумлений, и слезен, и умилен, и долготерпелив», - сообщает о нраве Изяслава летопись.

Для верующего человека крещение его страны – веха не просто историческая, а провиденциальная. Христианская вера исторична, она утверждает активность Бога во времени, Его Промышление о мире, Его связь с конкретными событиями и лицами, в отличие, например, от платонизма, который не придает большого значения истории, считая ее циклическим повторением во времени равноценных событий. Приходит «исполнение времен» и Господь призывает: «Иди и следуй за Мною», и вот народ, который услышал этот зов начинает свой крестный путь, наполненный трудом, терпением скорбей. Но это путь во свете, т.е. исполненный высокого смысла, ясный в своей конечной цели: спасися сам и вокруг тебя спасутся тысячи. Вот как поэтично выразил духовное значение Крещения Руси свт. Кирилл Туровский: «Ныне зима…языческого кумирослужения апостольским учением и Христовой верою прекратилась…Ныне весна красуется… – вера Христова, которая крещением пронизывает человеческое естество».

 

Церковь и гражданский быт

 

Осенью прошлого 2002 года в Беларуси был принят закон о свободе совести и религиозных организациях. В преамбуле этого закона говорится, что государство будет строить свои отношения с религиозными организациями с учетом их влияния в истории страны. Православие названо здесь одной из «культурообразующих» религий белорусского народа. Но что понимается под вкладом Церкви в формирование культуры? Только ли это храмы, духовная письменность и иконография? История свидетельствует, что влияние Церкви выразилось не только в предметах материальной и духовной культуры восточных славян, но уже при самом образовании древнерусского государства оно сказалось в формировании гражданского строя.

Христианская Церковь явилась в Киевской Руси со своими внутренними законами, сложившейся организацией и наследием высоко развитой византийской культуры. У Церкви были как собственные своды обязательных правил-канонов, так и сборники государственных законов, не имеющие для нее обязательного значения, но освященные силой обычая, т.к. они употреблялись в Византийской империи. Православная вера проникла во все слои общества и, действуя на сознание своих последователей, привнесла нравственные начала в гражданский быт. Политическому мышлению русских князей прививалось правило подчинения младшего старшему, идеал свв. страстотерпцев Бориса и Глеба, которые не пожелали с оружием в руках противостоять своему брату Святополку, всегда высоко ценился в Киевской Руси. Гражданское правосознание знакомилось с неведомыми дотоле нормами судебной ответственности: например, Древняя Русь не знала такого повода к судебному иску, как брань, публичное оскорбление. В обществе образовался новый союз — церковные люди. Сюда относились: собственно духовенство монашествующее (черное) и семейное (белое), церковнослужители, обслуживающие церковные учреждения, как то храмы и богадельни (поскольку богадельни имели вид больниц-интернатов, то к церковным людям относились и врачи, т.н. «лекари»), изгои -все лица, не имеющие определенного социального статуса: разорившиеся торговцы, князья, лишившиеся наследия, неграмотные поповские дети и др. Точно также подлежали церковной опеке люди, которых ранее оставили бы на произвол судьбы, - нищие, калеки, больные и одинокие старики. Все они были изъяты из подчинения князю и судились в Церкви по своему закону и по церковным обычаям, которые становились примером для всего общества. Особенно это отразилось на положении рабов, т.н. «холопов».

В языческой Руси рабство было состоянием совершенно бесправным и безвыходным. Раб принадлежал своему господину, им обеспечивался и им защищался от посягательства со стороны других вольных людей. Если же кого-либо его господин отпускал на свободу, то он становился изгоем, лишенным покровительства. Церковь принесла в общество равенство всех перед Богом, Который есть Единый Господин и Судия. Во Христе нет уже ни раба, ни свободного, но кто крестился в состоянии раба, тот стал свободным в совести своей, кто крестился, будучи господином, тот стал рабом Христовым (Тал. 3, 28; 1 Кор. 722). Церковь стала учить, согласно византийской практике, отпускать умирающему господину своих рабов на свободу, чтобы они по смерти поминали его за это доброе дело. В церковных имениях, которые жертвовали князья и бояре, все холопы становились лично свободными, но прикрепленными к земле крестьянами (не отсюда ли, от желания показать равенство крещеных холопов с их крещеными же господами, утвердилось за простыми земледельцами наименование «крестьян», т.е христиан, с которыми господа и обращаться должны по-христиански). Получившие свободу холопы могли наниматься на работу к землевладельцам, оставаясь при этом свободными рассчитаться и уйти от хозяина.

Особенное влияние оказала Церковь на семейные отношения. Христианская вера учит о святости брака и семейного союза. Чтобы прекратить языческие обычаи умыкания, т.е. кражи невесты у родителей, священникам вменялось в обязанность венчать создающиеся семьи, даже если в них уже есть дети. Князья предавали на епископский суд вопросы, связанные с нравственными поступками, куда стали относиться и дела семейные. Так мужьям запрещалось изгонять своих жен, чинить им и детям разные жестокости. Одновременно с этим женщине усваивалось право собственности: например, если муж был уличен в тяжком уголовном или государственном преступлении, его имущество уже не переходило всецело родственникам потерпевшего или в казну, но часть оставалась его жене и детям.

Поскольку представители Церкви, ее пастыри, выполняли функции учителей христианской веры и нравственности, то им княжеский суд усвоил рассмотрение целого ряда дел, не имеющих уголовного характера и касающихся нравственного образа жизни христиан. Сюда относились дела, связанные с нарушениями заповедей о почитании Бога: колдовство, кощунство, святотатство, исполнение языческих обрядов я др. Эти проступки судились исключительно епископским судом. Греховные деяния, которыми наносился нравственный и физический вред другим людям, например, драки, оскорбления, умыкание девиц, изнасилования, нарушения супружеской верности, разбирались ^ княжеским судьей с участием судьи церковного. Наконец, все дела, связанные с людьми церковными, т.е. священниками и монахами, церковными служителями и крестьянами, калеками и изгоями и другими, непосредственно находящимися под церковной опекой, кроме тяжких уголовных преступлений, судились одним епископским судом. Не будем забывать также о грехах, открываемых на исповеди, входящих в компетенцию священника-духовника, которые исправлялись его пастырским советом, — злоба, гнев, клевета, обман, зависть и проч. - в Церкви врачевались эти внутренние двигатели всех гражданских и семейных беспорядков. Проникая таким образом в разные сферы общественной жизни, Церковь очищала их от грубых языческих обычаев, воспитывала лучшие нравы и насаждала лучшие порядки.

Нет ничего удивительного в том, что нравственное влияние духовенства сказывалось и в государственных делах. Княжеские усобицы разделяли Русскую землю, но Церковь была едина и власть митрополита скрепляла единство страны. «Мы поставлены в Русской земле от Бога удерживать вас от кровопролития», - говорил митр. Никифор [I киевскому князю Рюрику Ростиславичу в 1195 г. Епископы ходатайствовали перед князьями во время их стычек за жизни и имущество людей, осажденных в своих городах, служили посредниками в мирных переговорах. В Полоцке, например, епископ принимал участие в вечевых собраниях, судебных разбирательствах, выступал представителем всего княжества в заключении договоров с католическим Рижским архиепископом (в ХШ в.), был одним духовным отцом для всех удельных правителей княжеского дома. В церквах хранились грамоты и привилеи князей, само название письмоводителей на Руси - «дьяки» - говорит о церковной их принадлежности. Влияние Православной Церкви при самом становлении государственного строя в землях-княжениях Киевской Руси шло не только на культурном, но и на цивилизационном уровне, и жизнь церковную невозможно было отделить от всех сфер жизни общественной.

Книжность и просвещение

 

Христианскую веру можно считать религией слова по преимуществу. Не только потому, что Христос, Сын Божий, именуется в Евангелии от Иоанна «Словом» (Ин. 1,1). Само распространение христианской Церкви связано со словом проповеди, книжностью, просвещением. Вместе со священником, совершителем богослужения, появляется и ученый книжник, творец и переписчик духовной литературы. «Великая бывает польза от чтения, – говорит первый русский летописец, – книги учат нас покаянию, ими приобретаем мудрость и воздержание, книги суть реки, питающие всю вселенную, они – источники мудрости, в книгах неизмерима глубина, ими мы утешаемся в печали».

Самыми первыми и важными книгами для просвещения являются книги Священного Писания. Переведенные на славянский язык первоучителями славянскими свв. Мефодием и Кириллом и их учениками в IX в., все они были известны в Древней Руси, за исключением книг Маккавейских Ветхого Завета. От тех времен сохранилось Евангелие, переписанное в Новгороде диаконом Григорием для посадника Остромира в 1056-1057 гг. Выдающийся славист Федор Буслаев в сер. XIX в. делал по этому памятнику заключения о влиянии христианской веры на славянский язык. Можно упомянуть также о Туровском Евангелии XI в., отрывок которого (часть Евангелия от Иоанна) с автографами знаменитого защитника Православия в Западной Руси XVI в. князя Константина Острожского, был открыт виленским художником Василием Грязновым. Книги Священного Писания, хоть и доступные славянам на их родном языке, нуждались в объяснении, поскольку писались они в разное время и содержат как исторические сведения о жизни древних народов, так и образные выражения в форме притч, подобий, видений и проч. Из библейских толкований примечательно сочинение болгарского священника Иоанна «Шестоднев», в котором обстоятельно описываются шесть дней творения с объяснением некоторых природных явлений. Можно сказать, что это была своеобразная энциклопедия естествознания. Кроме того, к услугам русских книжников были переведенные с греческого языка Палеи (библейская история Ветхого Завета) и хронографы по древней истории Греции и Рима.

Еще одним разрядом книг, имеющих важное значение для правильной организации христианской жизни, являются книги богослужебные. Напрестольное Евангелие, Апостол, Псалтирь, Часослов, Октоих, Минеи, Служебник, Требник, Устав (Типикон) были необходимы каждому храму. Если вспомнить, что в древнерусских городах были не только соборы, приходские церкви и монастыри, но и многочисленные домовые храмы (немецкий хронист Титмар насчитывает 400 церквей в Киеве уже при св. Владимире), то будет понятна насущность вопроса об умножении числа богослужебных книг.

Из других видов церковной литературы ходили в обращении различные сборники поучений святых Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина, Григория Богослова, Иоанна Лествичника и иных отцов Церкви. «Изборники» князя Святослава 1073 и 1076 гг. включали в себя статьи не только церковного, но и светского содержания. Здесь находились сведения по географии и этнографии, о причинах природных явлений, таких как гром, дождь, молния и проч., не чуждые, правда, некоторых суеверных представлений, например, о таинственной силе двенадцати камней-самоцветов. Была в этих сборниках также статья о правилах построения и оборотах речи, первая русская риторика. Уже в те времена любили читать рассказы о святых, содержащиеся в Патериках и Четьих-Минеях (в последних повествования помещены в календарном порядке по числам месяца). Фрагмент одной из древнейших славянских Четьих-Миней XI в. (за март месяц) был обнаружен в 1825 г. священником Михаилом Бобровским в Супрасльском монастыре под Белостоком. Во многих больших городах, где были княжеские резиденции и епископские кафедры, велось летописание как продолжение начальной летописи, приписываемой прп. Нестору. Известна также статья по хронологии – как считать месяцы и годы, определять день Пасхи при помощи годичного круга солнца и луны. Переводная и своя оригинальная письменность, сборники библейских изречений и афоризмов греческих философов и поэтов (т.н. «Пчелы»), описания путешествий по Святой Земле Палестины, наконец, два замечательных литературных произведения – догматическое сочинение «Слово о законе и благодати» митр. Илариона и поэтическое «Слово о полку Игореве» – о каждом памятнике можно много говорить особо. Все эти труды появились благодаря просвещению Древней Руси святым Крещением.

Чтобы была письменность, нужна грамотность, необходимо образование. Князь Владимир, по сообщению начальной летописи, повелел отдавать «на учение книжное» боярских детей. Дети по особенной мягкости своего характера и доверчивости, более взрослых способны к усвоению грамматики. Нужно иметь в виду и то еще рассуждение, что детям легче овладеть истинами христианского учения, чем их отцам, одержимым языческими предрассудками. Так в житии св. Леонтия Ростовского находим, что он собирал и учил Закону Божию детей, не имея успеха в прямом воздействии словом проповеди на взрослых.

Великие киевские князья Владимир и Ярослав заботились об умножении книг, собирали вокруг себя переписчиков, переводчиков и им поручали дело преподавания грамоты. Мы не находим в Древней Руси казенных школ или училищ, но встречаем в летописях упоминания об учителях, т.н. «мастерах». И у греков, и у западноевропейских, германских, народов все школы были частные. Высшее образование заключалось в преподавании богословия, классической философии и риторики, а низшее, которое чаще всего давали приходские священники и монахи, состояло из обучения грамоте и Закону Божию. Сохранившиеся памятники древнерусской письменности убеждают нас в том, что главной целью насаждения образования в Киевской Руси было религиозное просвещение народа. «Книжное учение» не имело тогда цели в себе самом, но служило целям христианской проповеди. Мастера учебного дела учили главным образом, как читать, переписывать и переводить. Высшее образование на Руси заключалось в овладении греческим языком и образцом речи, высшим навыком – умение подражать, а предметами обучения были христианская вера и знание.

Надо сказать, что такая постановка учебного дела явила довольно высокие примеры образованности. Св. Кирилл Туровский (XII в.) был одним из самых красноречивых проповедников в Древней Руси, русским Златоустом. Сын богатых родителей, он пожертвовал мирской карьерой для жизни иноческой. В подражание св. Симеону Столпнику сам подвизался на столпе (башне). За свою благочестивую жизнь был избран жителями города на епископскую кафедру. Свт. Кирилл писал, а затем произносил с амвона поучения на праздничные воскресные дни, составил покаянный канон и молитвы на каждый день недели. Его речь изобилует поэтическими образами и сравнениями, достойными звучания в устах лучшего оратора просвещенной эпохи. Прп. Авраамий Смоленский (кон. XII в.) был также выдающимся проповедником, но несколько в другом отношении, чем св. Кирилл. Его проповеди на Евангельские темы отличались простотой нравственного приложения и были более популярны у горожан, чем нарочито-учительные речи других священников Смоленска. Известен он также как духовный писатель и иконописец. Его ученик Ефрем составил в назидание житие прп. Авраамия.

Не менее духовенства ревностны были к «учению книжному» и князья. Владимр Мономах сообщает о том, что его отец Всеволод Ярославич говорил на пяти языках. Князь Ярослав Мудрый собирал переписчиков, сам делал переводы с греческого и положил начало библиотеке при храме св. Софии в Киеве. Известна также ревность к делу просвещения прп. Евфросинии Полоцкой, которая переписывала книги своими руками, а выручку от их продажи раздавала бедным. Она основала женский монастырь и храм в честь Преображения Господня в имении Сельцо, выписывала из Византии святые иконы и мощи. По ее заказу был сделан мастером Лазарем Богшей драгоценный шестиконечный византийский крест. В особенности на примере прп. Евфросинии Полоцкой видно, что просвещение в Древней Руси было формой христианской проповеди.

Отражение Неба на земле

 

"Когда мы пришли к грекам, - говорят на страницах древнерусской летописи послы князя Владимира, - и привели они нас туда, где служат Богу своему, то не понимали мы, на небе ли мы стояли или на земле, потому что нет на земле такой красоты, не знаем, что и сказать, только то знаем, что Бог там с людьми пребывает". Вот безыскусное описание того глубокого чувства, которое рождается в душе человека под впечатлением торжественности православного богослужения. Эта не удивление от внешней пышности храмового убранства. Но ощущение надмирной, непостижимой для разума гармонии, которая побуждает вторить и откликаться на величественное и вместе с тем таинственное священнодействие. Христианские церкви являются отражением Небесного жилища, затвердевшего в видимых земных формах. По этой причине православное благочестие всегда отличалось усердием в деле храмостроительства. По количеству церквей можно судить не только о численности христианских общин, но и об их ревности к богослужению.

Уже с самого начала Русской Церкви храмы строятся во всех городах на месте языческих капищ, где прежде стояли идолы. Так, князь Владимир приказал воздвигнуть церковь в честь ев Василия на месте свергнутого в Днепр идола Перуна. Другой храм, построенный при нем в Киеве, был не менее примечателен. Его освятили в честь Успения Пресвятой Богородицы в 9% г. Одной особенностью была та, что это один из первых на Руси каменных храмов, а другой - на содержание служащих в нем церковнослужителей (причта) князь дал десятину своих доходов, что послужило началом доброй традиции. В память об этом и сама церковь получила название Десятинной. Поскольку здесь совершал службы сам русский митрополит, то можно полагать, что княжеская десятина шла и на его содержание.

Место для построения будущего храма выбиралось всегда самое видное, находящееся на холме, или отмеченное каким-нибудь особым событием. Например, церкви в честь первых русских святых Бориса и Глеба были поставлены на месте их убиения от слуг Святополка. Нередко местом для построения храма была торговая площадь, которая служила также центром для вечевой сходки горожан. Эта сходка была древней формой народоправления, решавшего вопросы выбора того или иного князя, начала войны или заключения мира. Самые церковные колокола нередко созывали вечевое собрание, и пришедший люд с уважением слушал первое слово епископское.

Храмы строились каменные и деревянные. Строительство первых было для русских делом новым, поэтому они учились этому у мастеров греческих. Греческие же мастера приглашались из Константинополя или крымских городов, например, Херсонеса. Каменные церкви, конечно, были в равной степени прочны и величественны, но вместе с тем дороги и трудоемки в строительстве. Поэтому их возведение было преимущественно делом княжеским, и украшали эти храмы самые большие города, служившие центрами удельных княжеств, такие как Киев, Новгород, Переяславль, Смоленск, Полоцк. И в этом деле князья показали большое усердие. В одном Киеве в домонгольский период было более 20 каменных церквей. В Новгороде - до 27. В Полоцке согласно письменным свидетельствам - 3. Но самое большое число было церквей деревянных. Здесь русские мастера показали, несомненно, все свое искусство. Заимствуя основные формы от церквей каменных, возводимых их учителями-греками, русские делали из дерева самые сложные конструкции. Например, храмы имели не только простую прямоугольную форму как обычные дома, но строились и в форме многоугольника, близкого к окружности. Стены могли делать из бревен, помещая их не горизонтально, но устанавливая вертикально. Крыши устраивались не обычные, двускатные, а ломаные, бочкообразные, даже сферические. Чем севернее была местность, тем большим искусством славились ее мастера. Самыми известными были новгородцы Деревянные церкви строились и в городах, и в селах, и нередко при частных домах состоятельных людей. Западные путешественники XII в. насчитывали их сотнями в одном Киеве.

Главные (соборные) храмы, в которых служили епископы, именовались кафедральными. В Киеве, Новгороде и Полоцке в XI в, с небольшой разницей лет были построены соборные церкви в честь Святой Софии - Премудрости Божией. Под Софией нужно понимать Христа - Спасителя, Который в Священном Писании именуется "Премудростью Божией" (1 Кор. 1Д4). Эти храмы постоянно напоминали людям о том умилении, которое испытали в Софии Константинопольской летописные послы князя Владимира.

Церковь Св. Софии в Полоцке не сохранилась в первозданном виде как православный храм. В сер. XVIII в. она была перестроена и теперь выглядит католическим костелом. Но древние фундаменты по-прежнему свидетельствуют о христианской ревности полоцкого князя Всеслава. Однако не только он оставил такую добрую память. С именем св. Евфросинии Полоцкой († после 1156 г.) связано построение двух монастырских каменных храмов. Один из них, в честь Преображения Господня, существует в Полоцке до сих пор. Житие преподобной сохранило нам имя зодчего - "мастер Иоанн".

Однако самым уникальным храмом Беларуси, сохранившимся от того времени до наших дней, по праву считается Борисо-Глебский в г. Гродно (Коложская церковь). Он был построен предположительно в XII в. Расположенный на высоком берегу Немана храм хорошо виден с разных сторон. В его стены вделаны разноцветные камни и керамические кресты, которые в ясный день должны были давать красивые отблески солнечного света. Это напоминало евангельские слова Христа: "Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме" (Ин. 8,12). Кроме того, особенностью храма изнутри являются замурованные в стены сосуды-"голосники", у которых видны одни только горлышки. Во время богослужения церковь наполнялась таинственным эхом этих "голосников". К сожалению, этот удивительный храм находится под угрозой осыпания береговых грунтов.

Храмостроительство развивалось и в других городах древней Беларуси: Турове, Минске, Новогрудке, Волковыске. В Витебске в 90-ых гг. XX в. была восстановлена древняя Благовещенская церковь XII в.

Православные храмы были средоточием не только духовной жизни. Их колокола предупреждали об опасности и созывали вече. В них сохранялись духовные грамоты (завещания) князей и размещались первые библиотеки. Даже торговые весы хранились между базарными днями все в тех же храмах, потому что некому было доверить такие важные мерила честности. Значение церквей по-прежнему остается высоким. Быть может, и наш современник перестанет видеть в храмах только "культовые" заведения, но по примеру своих благочестивых предков будет проверять в них свою честь и совесть.

Первые православные святыни

 

Каждому православному человеку дороги воспоминания о начале его веры. Первые опыты молитвы, первые шаги в православном храме, первая исповедь и Святое Причащение. Жизнь представляется исполненной особенных знамений и чудес, которые в свое время не были поняты, но теперь стали явными знаками Промысла Божия. Как давала бабушка или мама нательный крестик, как таинственна была ее тихая вечерняя молитва перед святыми иконами, каким внутренним убеждением дышали ее слова о невидимой заботе нашего святого Ангела-Хранителя. Точно также и в памяти народной запечатляются события, давность которых превышает жизнь отдельного человека. Это воспоминания еще юного народа, его первое знакомство со знаками христианского благочестия.

Православный храм является самым выразительным знаком христианской веры Не удивительно, что именно под его кровом более чем где-либо ощущается особое присутствие Божие. Здесь из глубин человеческой души рождается молитва, и здесь на нее дается ответ. Святые иконы, на которые направляется молитвенный взгляд, нередко становятся как бы свидетелями чуда, совершаемого Богом для спасения человека. По этой причине иконы, перед которыми произошло много чудес, именуются чудотворными. Сохранилась память о первых чудотворных образах, почитаемых в древней Беларуси.

Одигитрия Смоленская (память 10 августа)

В 1046 г. состоялся брак черниговского князя Всеволода Ярославича с Анной, родственницей византийского императора Константина Мономаха. Покидая Константинополь, гречанка взяла с собой список чудотворной иконы Божией Матери, по традиции восходящей к письму св. ал. Луки. Этот образ именовался в Греции «Одигитрия» (Путеводительница), поскольку перед ним часто молились моряки, перед совершением своего морского путешествия. Сын Всеволода, блгв. Князь Владимир Мономах, в свою бытность князем Смоленским перенес икону из Чернигова в кафедральный собор Смоленска, который был ^освящен также в честь Успения Пресвятой Богородицы. В 1239 г. перед этой иконой получил вдохновение на ратный подвиг св. мч. Меркурий, который в одиночку проник в татарский лагерь и убил вражеского военноначальника. В XV в. Одипггрня Смоленская (память 28 июля по церк. календ.) побывала в Москве в Благовещенском Соборе Кремля. В 1812 г. во время нашествия войск Наполеона чудотворная икона была снова вывезена из Смоленска в Москву, затем -из Москвы в Ярославль. После завершения Отечественной войны она была возвращена на свое место в Кафедральный Собор Смоленска.

Несколько православных святынь связано с именем прп. Евфросинии Полоцкой († 1073). Известно, что ее стараниями была устроена не только женская обитель и храм в честь Преображения Господня, сохранившиеся до наших дней, но и мужской монастырь, и церковь в честь Пресвятой Богородицы, не дошедшие до нас. Для последнего храма в 1169 г. ей была выписана из Константинополя копия Эфесской чудотворной иконы Божией Матери, так же как и прототип Одигитрии Смоленской восходившей к письму св. ап. Луки. В 1239 г. Полоцкая икона Богородицы (именуемая еще Корсунской, память 9 октября по церк. календ.) была вывезена дочерью одного из последних полоцких князей при заключении брака с блгв. князем Александром Невским. Тогда чудотворный образ был поставлен в соборном храме г. Торопца, важного западного форпоста Новгородского княжества.

Другая святыня, связанная с именем прп. Евфросинии - это шестиконечный византийский Крест, выполненный по заказу полоцкой игумении мастером Лазарем Богшей в 1161 г. Этот крест, сделанный из драгоценных металлов и камней, служил ковчегом для хранения христианских святынь, которые прп. Евфросиния выписала из Константинополя. Это частица голгофского Креста Господня с каплей честной Крови Спасителя, камень от гроба Господня в Гефсимании, камень от гроба Пресвятой Богородицы, частицы мощей вмч. Стефана, вмч. Димитрия и вмч. Пантелеимона. Этот крест был большой святыней г. Полоцка и переживал с ним все лихолетья. Святыня побывала в руках униатов, на нее покушались католики-иезуиты, во время войны 1812 г. - французы. В 1841 г. крест еще один раз послужил славе монастыря прп. Ефвросинии, когда был вывезен в Москву для совершения молебнов и сбора пожертвований на восстановление древней Полоцкой обители. После Октябрьской революции крест был изъят властями и одно время находился в Могилевском краеведческом музее. В 1941 г. при эвакуации он бесследно исчез. В 1997 г. по благословению митр. Филарета Патриаршего Экзарха всея Беларуси крест прп. Евфросинии был восстановлен мастером Николаем Кузьмичом.

икона Пресвятой Богродицы – Купятицкая (память 28 ноября)

 

Известна еще одна древняя чудотворная икона Пресвятой Богродицы - Купятицкая (память 15 ноября по церк. календ.). Она явилась в 1182 г. в селе Купятичи под Пинском. Юная Анна, дочь поселянина Василия, пасла овец своего отца и увидела на одном дереве небольшой крест, на одной стороне которого был изображен распятый Спаситель, а на другой - Дева Мария с Богомладенцем Иисусом. Несколько раз девочка переносила этот образ к себе домой, но всякий раз находила его на прежнем месте. Жители Купятич с благоговением построили на месте явления иконы храм в честь Пресвятой Богородицы. В 1629 г. при этом храме возник монастырь. Во время украшения церкви перед праздником Благовещения один из работников упал с подмостков и гвоздем ранил себе голову. Рана была настолько глубока и опасна, что уповать можно было только на помощь Пречистой. Монахи усердно помолились перед святой иконой, и пострадавший совершенно выздоровел. В сер. XVII в., боясь униатов, почитатели чудотворного образа перенесли Купятицкую икону в Киево-Софийский Собор, в иконостас предела св. ап. Андрея Первозванного.

Чудотворная икона "Спаса-Избавителя" в г. Мельнике, построенном на берегу Западного Буга, также пользовалась особым почитанием. Древняя Ипатьевская летопись сообщает об этом под 1260 г.

Наши благочестивые предки любили молиться перед святыми иконами. Они не только украшали ими храмы и свои жилища, но и благословляли своих детей, вступающих в брак, передавали иконы по наследству. Святые образы были символом благословения родительского, которое по слову Священного Писания "утверждает дома чад" (Сир. 3,9). Как тогда, так и теперь это благословение обладает силой чудодейственной.

Роль Православия в образовании Великого княжества Литовского

Любой государственный строй представляет собой систему господства и подчинения, установившуюся в человеческом обществе. Отсюда и термин соответствующий: "государство" (от "государь", "господин", "господарь"), т.е господство, превосходство персонифицированной власти. Необходимость водворения у людей государственного порядка прямо вытекает из их потребности к общежитию и совместного действия самых различных факторов: условий территориальной колонизации, общих экономических интересов, целей успешной самообороны. Эти причины подвигают людей объединяться в социальные союзы, вводить особую регламентацию, следовать обязательным уставам. Но так еще не совершается окончательное государственное формирование. Если внутренне люди остались друг другу чужими, не возникло того, что известный историк В. Ключевский назвал "общеземским чувством", то влияние внешних факторов сплотило их на короткое время. Как только действие внешних организующих сил прекратится, так сразу государственный союз начнет ослабевать и истощаться. Но если общество, устанавливающее государственный порядок, осознает себя особым народом, отличным от других, то, пока живет такое сознание, гражданский строй зиждется на прочных основаниях. Именно формирование народного единства совершает окончательное государственное образование. Основами государственного строя и народного единства становятся этническое родство населения, общие культурные традиции. Если говорить о периоде Средневековья, то самым главным условием государственного сплочения тогда было единство религии. Принятие Русью Православия имело своим важным последствием для развития государственности именно сплочение, когда правители и подданные обязывались жить по единым нормам христианской нравственности, когда само православное учение принесло людям целостное сочетание веры и знания. Как хорошо подметил профессор петербургского университета XIX в. Н. Устрялов, вера во Христа Спасителя "сильнее языка, самых кровных уз родственных, соединяя людей тесными узами единоверия,.. решительнее всех уставов содействовала слиянию разноплеменных обитателей Русской земли в один народ, в одно общество гражданское, внушив ему ясные понятия о будущей жизни, о добродетели, о необходимости закона, верховной власти, т.е. о таких условиях, которые служат основами государства благоустроенного". В связи с этим можно и должно говорить о влиянии Церкви в процессе государственного становления.

Рассматривая участие Православия в образовании Великого княжества Литовского, необходимо придерживаться отражения реальных исторических условий. В XIII -XV вв. еще не было ни русских (великорусов), ни украинцев (малорусов), ни белорусов, тогда существовали "русские люди", "русины". В самих названиях, появившихся в XIV - XV вв., - Червоная Русь. Холмская Русь, Малая Русь, Черная Русь, Белая Русь, Великая Русь - заключалось живое сознание русского народного единства. Поэтому "Западная Русь" - это вполне уместный термин, имеющий объективно исторический смысл для конкретного географического региона (удельные русские княжества к западу от Днепра) и временного периода XIII - XV вв. без всякого идеологического оттенка. Называя Великое княжество Литовское "литовско-русским" государством, мы нисколько не искажаем исторической реальности, т.к. западнорусские земли XIII - XIV вв., вошедшие в состав литовского княжества, не обладали тогда иными национальными чертами кроме общерусских.

А одной из важных этих черт была религия, когда понятия "русский" и "православный" означали одно и то же, а православная вера именовалась "русской верой". Поэтому и говорится в хронике Быховца, что до середины XIV в. "римской веры в Литве пока еще не было, только русская распространялась". Литва князя Миндовга († 1263) уже изначально выступает на историческую сцену как литовско-русское образование с центром в Новогородке (Новогрудке). Среди коренных литовцев распространяются русский язык, русские порядки и русская вера. Можно с полной уверенностью сказать, что Великое княжество Литовское было образовано совместным литовско-русским усилием и считаться одним достоянием "литовским" или "белорусским" оно не может. В нем при политическом господстве предприимчивых литовских князей совершенно очевидно выступает духовное и культурное преобладание русских элементов.

Великий князь литовский Ольгерд (1345-77), сын Гедимина

 

В землях Литовской Руси православное население хотело видеть у власти только своих единоверцев. Уже при Миндовге в Новогрудке правит его сын Войшелк, который был крещен вскоре после своего настолования. Одно время великим князем литовским был русский князь Иван Данилович. Товтивил Полоцкий назывался в православном крещении Феофилом. Во Пскове княжил Довмонт-Тимофей, канонизированный Русской Церковью. Гедемин хотя сам и не был крещен, но был женат первым и вторым браком на православных русских княжнах Ольге и Еве. Своим детям он дозволил креститься, не упуская при этом и политические виды. Так, Любарт Гедеминович Луцкий был обвенчан с дочерью одного из двух последних галицких князей, по смерти которых стал претендентом на Галицко-Волынское наследство, Олъгерд Гедеминович женился первым браком на Марии, дочери Ярослава Витебского, по смерти которого стал княжить в Витебске. Вступая в брачные союзы с русскими княжнами, князья литовские часто принимали православное крещение. Это дало повод польскому хронисту М. Стрыйковскому записать под 1332г., что "уже чуть не все князья литовские Гедеминовичи окрестились в христианскую православную веру, кроме Кейстута". У великого князя Ольгерда все двенадцать сыновей имели православное крещение. Все это имело свое значение и в государственном аспекте, т.к. способствовало добровольному признанию русскими подданными своих литовских правителей. Среди знатных литовцев также были православные. Мученический подвиг свв. Антония, Иоанна и Евстафия в Вильно привел многих ко Христу. О знакомстве литовцев с Православием свидетельствуют и лингвистические данные. В литовском языке есть слова: "крестить", "божница" (церковь), "кум", "говеть" (поститься). Только беженцы от немецко-латинской колонизации, оседавшие во множестве в Литве, особенно в Жемайтии, были сплошь язычниками, дорожившими своей верой как своими жизнями. Через них католичество никак не могло просочиться в коренную Литву с северо-западных границ государства.

Великие князья Гедемин и Ольгерд образовали обширное государство от Западной Двины до Днестра и от Угры до Сана благодаря своей мудрой политике веротерпимости. Они сплотили в федерацию удельные литовские и западно-русские земли, сохраняя на присоединенных территориях присущее им обычное право, было ли то Русская Правда, прусская Помезанская Правда, валашское или польское право. Более чем три четверти территории Великого княжества составляли русские земли, поэтому литовские правители вникали в интересы православного населения. Стараясь не терять своего религиозного нейтралитета, они возглавили движение Юго-Западной Руси иметь свою особую митрополию. И хотя их церковная политика имела своей целью привлечь внимание православного русского населения к литовскому центру, тем не менее она вызывала отклик у западнорусского населения, способствовала признанию их власти и давала поддержку объединительной политике Гедимина и Ольгерда. До Кревской унии 1386 г. мы не наблюдаем ничего подобного в отношении литовских князей к католической миссии. В первый период существования Великого княжества Литовского это было государство с преобладанием русской культуры и Православия.