Значительное (и возрастающее) количество обращений в Европейский суд эксперты связывают с несколькими факторами:

§ Невозможность «найти правду на родине». Эксперты считают, что судебная система работает избирательно и люди не равны перед законом. Такое положение дел убивает в людях базовое чувство справедливости, и именно за восстановлением справедливости, как считают эксперты, российские граждане обращаются в Европейский суд. В Страсбургский суд люди обращаются потому, что у нас всегда не верили своим, а верили чужим. У нас гонять человека по кругу – это просто чиновничий спорт, - говорит владелец среднего бизнеса. В целом, эксперты сходятся во мнении, что обращения в Европейский суд – это индикатор того, что происходит в российской судебной системе. Страсбург – это тот гвоздь, на который опираются остатки автономности нашей судебной системы, - уверен правозащитник. Но небольшая часть экспертов все-таки полагает, что Европейский суд – это некий элемент адвокатского пиара, с помощью которого они привлекают внимание прессы к тем или иным делам, не более того.

§ Популяризация Европейского суда. Эксперты считают, что еще десятилетие назад обращение в Европейский суд воспринималось шагом отчаяния, последней попыткой найти правду, из ряда вон выходящим актом неповиновения системе. К настоящему времени вследствие открытости границ и повышения информированности российских граждан обращение в Европейский суд утратило ореол драматизма и стало чем-то если не обыденным, то, во всяком случае, нормальным, естественным проявлением правового самосознания. Подчеркнем, что речь совсем не идет о повышении правовой культуры российских граждан – общее мнение сводится к тому, что правовая культура нашей нации продолжает оставаться крайне низкой. Но сама доступность юридической помощи, которую они могут получить через Европейский суд, стала явно выше.

§ На этом фоне прослеживается и противоположная тенденция: символизация Европейского суда. Если в резонансных делах Европейский суд не может повлиять на ход процесса (дело ЮКОСа), то в восприятии россиян он продолжает оставаться единственной надеждой, эталоном правосудия, инструментом символического восстановления справедливости, которой нет в судебной системе нашей страны.

§ Популяризация системы решения конфликтов на правовом поле. Судейское сообщество негативно относится к популярным телепередачам на судебные темы. Со слов экспертов, в последнее время практически на каждом телеканале идут передачи (шоу), содержанием которых являются разбирательства в суде («Час суда», «Встать, суд идет» и т.п.). С одной стороны, в российском сознании эти передачи формируют и стимулируют потребность использовать в решении тех или иных конфликтов механизмы судебной системы, что носит положительный характер. С другой стороны, эксперты подчеркивают, что эти передачи не столько повышают уровень правовой культуры населения (как раз правовая культура, по общему мнению, вследствие этих передач не повышается никак), сколько «подначивают», подзуживают россиян, ранее практиковавших так называемые досудебные формы решения конфликтов к решительным военным действиям. В результате, со слов судей, под впечатлением телепрограмм российские граждане пошли судиться. Не имея представления об основах правовой культуры, не умея ни составлять правильно иски, ни грамотно отстаивать свои интересы в суде, но с отчетливым желанием судиться до победного конца. Судьи клянут эти передачи, поскольку, по единодушному мнению экспертов, эти передачи не отражают ни реального процесса судопроизводства, ни правил игры, ни основ правового поведения. В результате суды буквально «завалены» исками со стороны российских граждан, а граждане недоумевают и удивляются, почему в передачах показывают одно, а на практике получается совсем не так.

Со слов судей, многие иски носят превентивный характер – то есть, истец, не потрудившись отстоять свои интересы, допустим, в ДЕЗе (в ЖЭКе), идет прямиком в суд и подает иск на ДЕЗ, в то время как эти ДЕЗы даже не подозревают о существовании проблемы, с которой истец обратился в суд. Конечно, в массовом сознании распространено мнение о бездействии российских чиновников и государственных структур. Вместе с тем, это мнение зачастую (будучи даже не проверенным лично) кладется в основу искового заявления в суд.

Иными словами, во взаимоотношениях между российскими гражданами, государственными структурами и судебной системой существует явная проблема коммуникаций. Граждане просто не знают, как решать те или иные проблемы, где почерпнуть информацию о том, как правильно и грамотно себя вести, чтобы проблема была решена. Они зачастую просто не могут, не умеют этого делать, их этому никто не учил, и со своим неведением, отчаянием и (с неизбежностью вытекающей из всего этого) агрессией они отправляются прямиком в суд – как в последнюю инстанцию.

Эксперты считают, что в дальнейшем количество обращений граждан в Европейский суд будет только возрастать. Для снижения количества исков в Страсбург эксперты предлагают в корне изменить систему судопроизводства, искоренить коррупцию, сделать так, чтобы законы работали, а судебные решения исполнялись.

Гласность судопроизводства

Общее мнение экспертов (как юристов, так и представителей гражданского общества) сводится к тому, что в настоящий момент система информационного обеспечения деятельности судебной системы нуждается в корректировке.

В этом контексте экспертами отмечается ряд проблем во взаимоотношениях между судебной системой и СМИ.

§ Закрытость судебной системы. По словам представителей гражданского общества и СМИ, судьи не заинтересованы в конструктивных взаимоотношениях с прессой. В судах, как правило, не соблюдается принцип открытости судебных заседаний (особенно это характерно для СПб и Воронежа, в меньшей степени – для Свердловской области). Судьи нередко под разными предлогами не пускают журналистов на заседания судов, отбирают диктофоны, стирают сделанные в ходе судебных заседаний аудиозаписи, тем самым нарушая права прессы на доступ к информации. (А зачем ему нужны лишние уши и глаза на его судебном процессе? Они не заинтересованы в этом). Попытки закрывать судебные заседания под разными предлогами – это попытки скрыть судебные нарушения, уверена значительная часть экспертов. Иногда процессы закрываются нарочно, потому что суд несправедливый, - говорит правозащитник. Часто заседания проводят в залах, в которые не может вместиться публика. И вовсе не потому, что нет свободных залов, - свидетельствует адвокат.

§ Журналисты убеждены, что судьи намеренно перекрывают им доступ к информации. У них в свою очередь, есть ряд претензий к судьям, связанные с тем, что представителей СМИ часто удаляют с открытых заседаний, либо не дают комментариев по делу. Я знаю и допускаю, что судья может быть недоволен совершенно профессионально и грамотно сделанным материалом по двум причинам: либо позиция журналиста не совпадает с позицией судьи, либо у судьи складывается такая психология, что не стоит ничего писать, потому что наше общество еще к этому не готово. Журналисты со своей стороны заинтересованы в получении необходимых сведений любой ценой (СМИ должны получать информацию быстро, иначе теряется весь смысл в этой информации), поэтому при подготовке публикаций им приходится пользоваться непроверенными источниками, и именно по этой причине в материалах по юридической тематике встречаются ошибки и оплошности. В случае если судья все-таки дает необходимую информацию, то, как правило, она изобилует профессионализмами, и в силу специфичности языка должна быть обязательно перекодирована журналистом, а затем заново согласована с судьей. В итоге время идет, и информация теряет актуальность.

Представители СМИ уверены, что если судья опытный и профессиональный, то он спокойно комментирует свое собственное решение, разъясняет и переводит его с юридического языка на русский язык. А если судья низкой квалификации, то он боится попросту лишнее слово сказать. Журналисты стоят на такой позиции, что чем более открыт будет суд, тем выше будет основа для правового образования журналиста. Потому что, глядя на суд из-за забора, повысить правовую культуру журналиста очень непросто, - говорят представители прессы.

§ Низкая правовая грамотность журналистов. Судьи жалуются, что журналисты зачастую мешают их работе: публикуют непроверенные факты, вносят в судебный процесс сумятицу, подогревают ненужный общественный интерес, неправильно используют юридические термины (и этим существенно искажают суть информационного сообщения):

Журналисты, безусловно, на правовую тему пишут неграмотно. Они зачастую путают элементарные вещи – приговор и решение. Я уже не говорю о таких более тонких нюансах между обвиняемым и подозреваемым, подсудимым. Для них это – из области какой-то детективной терминологии, взаимозаменяемой. А это совершенно неправильно.

По словам одной из судей, я журналисту дала копию приговора, где написано, что одному из обвиняемых было дано 10 лет лишения свободы в исправительной колонии такого-то режима, а другому – 8 лет лишения свободы в исправительной колонии такого-то режима. Он забрал этот приговор с собой. Когда же я прочитала статью, то просто плакала, потому что он не сумел грамотно написать о сроках: он перепутал режимы, перепутал наказания. Он их местами поменял! Судейское сообщество полагает, что это наносит урон репутации судебной системы.

Кроме того, судьи подчеркивали, что далеко не каждый участник судебного процесса (вне зависимости от роли, которую он в этом процессе выполняет) заинтересован в огласке хода судебного заседания. Журналисты же, со слов судей, проявляют повышенный интерес к «жареным» фактам и не особо заботятся о репутационных последствиях их публикаций для участников процесса. Сами суды не предоставляют своевременные пресс-релизы в связи с нехваткой времени. Подчеркнем, что ответственность за отсутствие грамотно выстроенного диалога журналисты возлагают на суды, которые не предоставляют пресс-релизы, вследствие чего журналисты вынуждены (принимая во внимание все риски и возможные последствия) писать тексты, не опираясь на письменные источники. В связи с этим, участники исследования находят целесообразным присутствие постоянных пресс-секретарей при судах, как в Московском городском суде.

Представители гражданского общества подтверждают, что журналисты склонны к одностороннему освещению деятельности судебной системы. Распространено мнение, что острые, конфликтные публикации, выставляющие судебную систему в неприглядном виде, более востребованы, чем позитивные материалы, освещающие повседневную, рутинную, трудоемкую работу судей. Следует отметить, что такой «перекос» наблюдается не только в материалах, касающихся деятельности судебной системы, но и в прессе в целом: принято считать, что «негативные» материалы адекватно отражают правду жизни, в то время как позитивные воспринимаются очевидным «заказом». Участники исследования полагают, что журналисты должны тщательно вникать в суть проблем, о которых они пишут, важно, чтобы они сами предъявляли к себе строгие требования. Нужна определенная специализация, а не всеядность, как говорят респонденты.

§ Представители гражданского общества подчеркивают, что в настоящее время тотальная правовая безграмотность журналистов является не более чем частным проявлением низкой правовой культуры населения в целом.

Эксперты вполне позитивно относятся к перспективе повышения открытости судебной системы. В частности, им видится привлекательным принятие закона «Об обеспечении доступа к информации о работе судебной системы» (это дисциплинирует судей). Вместе с тем, эксперты предполагают, что судьи заблокируют реализацию этой программы:

Попытка была предпринята – сделать такую систему открытости на базу питерских судов. Они сделали такую систему – выставляли все решения в Интернет, которые выносились судами общей юрисдикции. Сделали, таким образом, доступной всю судебную практику. Через некоторое время судьи стали все это просто бойкотировать. Потому что таким образом оказывались доступными все их ошибки. Система общей юрисдикции просто объявила бойкот, и это не было реализовано.

По мнению экспертов, данный закон может остаться на уровне деклараций. Доступ к информации связан с определенными издержками, и любой законопроект должен решать вопрос, на кого ложатся издержки по копированию документов, рассылке и т.д. Эксперты предлагают частично финансировать предоставление информации из бюджета, а частично она должна оплачиваться заявителем (например, стоимость копирования документа).

Как полагают многие участники исследования, весь судебный процесс обязательно должен писаться на камеру или на диктофон, потому что очень часто происходит искажение протоколов судебных заседаний. Записи нет, и судьи сами переписывают протокол так, как им нужно. Вторая причина – это хамское поведение судей во время судебного заседания. Во многих случаях они ведут себя просто как базарные торговки: они могут перебивать адвокатов, удалять их из зала, угрожать, - говорит правозащитник. Адвокаты также свидетельствуют, что многие судьи, в сущности, занимаются фальсификацией протоколов.

Как представители юридического сообщества, так и представители гражданского общества видят в повышении открытости судебной системы и потенциальные риски. В частности, по их мнению, в нашем обществе всегда найдутся недобросовестные граждане, которые непременно воспользуются в собственных интересах данными, опубликованными в открытых источниках. В частности, судьи считают, что не следует в открытых источниках публиковать решения земельных споров («опубликуют, что бабуля 1929 года рождения выиграла спор на 30 соток у государства, глядишь – и через некоторое время бабули не станет»), а также споров, касающихся раздела имущества, коммерческой информации и т.п. Один из юристов приводит пример: например, свидетели, которых допросили, не должны соприкасаться со свидетелями, которых не допросили. Но какой смысл изолировать их друг от друга, если сказанное все равно будет опубликовано. К тому же открывать доступ к судебным делам широкой массе может быть не совсем корректно: информацией могут воспользоваться в противозаконных целях. Несколько адвокатов выразили сомнение, нужно ли размещать абсолютно всю информацию, возможно, было бы достаточно просто предоставлять нужную информацию заявителю по запросу.

Также в ходе интервью звучало мнение, что информация, размещенная в интернете, плохо защищена и уязвима для хакеров (со всеми вытекающими неблагоприятными последствиями, связанными с искажением текстов судебных решений). Принципиальным моментом является разглашение имен, фамилий и адресов граждан, фигурирующих в деле. Некоторые эксперты предлагают публиковать дела и решения по ним с измененными фамилиями, но другая часть респондентов справедливо замечает, что исправлять все фамилии во всех документах – огромный труд. К тому же существует нехватка технического персонала. Необходимы специалисты, которые бы занимались вводом информации в базы данных и публикации их в интернете.

Существует мнение, что доступ всех желающих к тому или иному судебному разбирательству не совсем корректен. В США или в Канаде существует практика очень широких и публичных судебных процессов. Народ ходит туда как в театр или на какое-то развлечение. Я считаю, что это неправильно. Есть люди, которые причастны к тому или иному делу, и это только их касается, - уверен представитель бизнес-сообщества. Судейское сообщество тоже негативно относится к усилению открытости судопроизводства. По их словам, заседания и так являются открытыми (за исключением тех, которые оговорены в законе). По их словам, зал судебных заседаний не всегда способен вместить в себя всех желающих. К тому же, судьи жалуются на духоту и отсутствие кондиционеров. В то же время один из юристов привел красочный пример из американского опыта, рассматривая его как позитивный: в США в зал судебных заседаний, в котором шло рассмотрение уголовного дела судом присяжных, вошел и остался (наверное, согреться) человек без определенного места жительства. Но ни охранники суда, никто другой не посмел выгнать его из зала, хотя запах его сопровождал ужасный! Вот для них гласность – принцип принципов!

Отмечается, что закрытость судебной системы существенно осложняет профессиональный рост студентам юридических ВУЗов, которые зачастую не могут набираться опыта в ходе судебных заседаний, поскольку судьи искусственно перекрывают к ним доступ (мы все знаем, что в суд за границей можно прийти как на экскурсию; в зал несколько человек студентов приходят на судебный процесс и смотрят, как это все происходит; у нас же замучаешься разрешение получать). И это несмотря на то, что, согласно действующему законодательству, судебные заседания являются открытыми (исключая немногочисленную категорию дел, которые слушаются в закрытых заседаниях).

Эксперты считают, что закрытость судебной системы и отсутствие обратной связи является комплексным конфликтом:

Виноваты здесь абсолютно все. Граждане, которые себя гражданами не осознали. Судьи, которые считают, что они – наместники Бога на земле. Пресс-секретари, которые считают, что они являются владельцами ресурса, который только им доступен, и они дозируют информацию так, как считают ее нужным. Виноваты все. Виновата наша зашоренность и закрытость как людей.

Часть респондентов считает, что повышение гласности в работе судов линейно ведет к улучшению их работы. Эксперты отмечают, что, находясь под прицелом объективов, судьи и решения принимают более корректные, и ведут себя более осознанно (с учетом общественного резонанса). В этой логике эксперты предполагают, что открытость судов приведет к улучшению их взаимоотношений с обществом. С другой стороны, именно прозрачность обнажит изъяны и пороки судебной системы, поэтому именно с повышением открытости судов другая часть экспертов связывает дальнейшее ухудшение имиджа судебной системы в восприятии граждан.

Общее мнение сводится к тому, что в чистом виде повышение открытости судебной системы, не будучи осуществляемым в рамках единой пиар-концепции, может привести к непрогнозируемым результатам. Создание действительно благоприятного информационного поля вокруг судебной системы, с точки зрения экспертов, требует продуманного комплексного подхода. В рамках этого подхода они предлагают: 

§ Разработать программу комплексной информационной поддержки деятельности судебной системы в СМИ; чаще освещать позитивные моменты, связанные с правосудием, рассказывать о повседневных реалиях судов; привлекать к выполнению этой задачи профессиональные пиар-агентства;

§ Повышать правовую грамотность журналистов (проводить тренинги и обучающие семинары); тем самым повышать объективность журналистских материалов по юридической тематике;

§ Проводить конференции и круглые столы, в рамках которых представители судейского корпуса могли бы общаться с представителями гражданского общества и СМИ, налаживать взаимоотношения, вырабатывать единый понятийный аппарат и искать точки соприкосновения интересов.