Накануне глобального финансового кризиса, по оценкам МВФ, в процессы финансовой глобализации были полностью интегрированы рынки стран развитых экономик и до 30-50% объемов национальных финансовых рынков развивающихся и переходных стран. [12] Соответственно, отличительной особенностью сегодняшнего кризиса является его глобальный характер, который вынуждает мировую общественность объединить усилия в противостоянии ему. Международному сообществу необходимо научиться эффективно сотрудничать на межгосударственном уровне в выработке совместных мер, не ущемляющих ничьи государственные интересы. [4]

Перед государствами - лидерами мировой экономики сейчас стоят две задачи. Первая и наиболее актуальная задача на ближайшее будущее - предпринять эффективные меры противодействия кризису и предельно уменьшить его наиболее серьезные последствия. Вторая, долгосрочная, задача состоит в проведении реформ мировой экономической и финансовой системы, которые позволят предотвратить возможность повторного возникновения кризиса такого масштаба. [7]

Глобальный характер финансового кризиса заставил правительства ведущих европейских и других государств приступить к консолидации своих усилий. Центральные банки «великой триады» — Северной Америки, ЕС и Японии — 18 сентября 2008 г. выступили с заявлением о том, что они намерены осуществить массированную долларовую интервенцию (с целью решить проблему ликвидности банков) на общую сумму в 247 млрд долл.[3]

Ведущие страны (США, государства Евросоюза, Япония) были вынуждены значительно усилить государственное регулирование экономики, разработать и проводить антикризисную макроэкономическую политику. Ее основные цели: защита крупных банков от банкротства, доступность кредитов и стимулирование инвесторов, страхование вкладов населения, пересмотр системы ипотечного кредитования. В большинстве стран были использованы практически одинаковые меры денежно-кредитной политики: денежные вливания в банковский сектор, снижение процентных ставок центральных банков, частичная национализация банков, ипотечных и страховых компаний, снижение налогов и рост государственных расходов. Меры антикризисной политики направлены, прежде всего, на поддержку банковской системы, реального сектора экономики и обеспечение социальной защиты населения.

Например, в Германии был принят новый закон о банках, который позволяет государству национализировать наиболее пострадавшие от экономического кризиса банки. Так или иначе, государство будет присутствовать в капитале 75% немецких кредитных институтов. [29]

11–12 октября 2008 г. на саммите министров финансов G-7 в Вашингтоне был принят план, предусматривающий 5 пунктов:

1. Необходимо использовать все имеющиеся средства, чтобы поддержать системно важные финансовые институты, не допуская их банкротств.

2. Обеспечить принятие всех необходимых мер для разблокирования кредитных и денежных рынков, гарантировать свободный доступ банков и других финансовых институтов к ликвидности и финансированию.

3. Обеспечить банкам возможность привлекать капитал, как из частных, так и из государственных источников в достаточных количествах для восстановления доверия и возобновления ими кредитования бизнеса и частных лиц.

4. Обеспечить надежность национальных программ по страхованию вкладов через систему государственных гарантий.

5. Принять дополнительные меры для возобновления деятельности вторичных рынков ипотечных и других ценных бумаг. [3]

Таким образом, все эти решения мировых финансовых властей переводят глобальную финансовую систему в принципиально иное качество. Главным инструментом регулирования провозглашается отныне не рынок, не его частные агенты, а государства и решения их финансовых властей. [1]

Одновременно с этими решениями страны ЕС приняли и свои национальные планы спасения финансовых систем, сконцентрировав для этого огромные финансовые ресурсы: Великобритания — 980 млрд долл.; Германия — 643 млрд; Франция — 540 млрд; Италия — 200 млрд; Испания — 150 млрд; Швеция — 120 млрд долл. Естественно, страны ЕС испытывают не меньшие трудности в экономическом развитии, чем США. Их рост также приостановился. Соответственно возрастают масштабы социальных проблем. Их предполагается решать уже не через всесильный рынок, а через государственную политику стимулирования. [3]

С целью принятия коллективных антикризисных мер 15 ноября 2008 г. в Ва­шингтоне состоялся Саммит группы G-20, который выработал рекомендации по преодолению последствий мирового экономического кризиса, недопущению подобных кризисов в будущем, а также одобрил принципы реагирования финан­совых рынков и реформирования мировой финансовой системы. [1] В частности, государства пришли к соглашению о необ­ходимости совместных действий по преодо­лению кризиса и встрече в марте 2009 года для обсуждения перспектив создания новой глобальной денежно-кредитной системы, снижающей роль американского доллара как основного платежного средства при международных расчетах. Одна из целей ее построения – минимизация негативных влияний отдельных экономик на мировую экономическую систему при увеличении мобильности капитала. Это потребует суще­ственного пересмотра роли, функций, меха­низмов функционирования существующих межгосударственных финансовых структур, таких, как Мировой валютный фонд, Все­мирный банк, Европейский банк реконструк­ции и развития, Международная финансовая корпорация и другие. [23]

Современные международные финансовые институты (в первую очередь МВФ) уже не обладают достаточными финансовыми ресурсами, чтобы справиться с последствиями кризиса, имея в виду количество и размеры стабилизационных кредитов (только для Украины цена вопроса — около 16 млрд долл., тогда как в похожей или даже худшей ситуации оказались и другие страны — Исландия, Венгрия, Пакистан, Аргентина, причем список скорее всего неполный). Отсюда — неизбежность выборочной поддержки (не обязательно по объективным критериям, особенно с учетом временных ограничений на принятие решений), что чрезмерно политизирует процесс предоставления финансовой помощи. В то же время реформа национальных финансовых институтов — необходимое, но не достаточное условие повышения уровня надежности мировой финансовой системы из-за возникновения масштабных внешних эффектов, которые могут серьезно ухудшить ситуацию даже для «отличников» финансовой сферы. [26]

Целесообразно также приведение влияния различных стран на политику глобальных фи­нансовых институтов (в первую очередь МВФ и Мирового банка) в соответствие с их удель­ным весом в мировой экономике, что означает, в частности, резкое снижение влияния США и рост влияния Китая. Целесообразной является и реа­лизация «плана Миядзавы», японского мини­стра финансов во время кризиса 1997–1999 годов, в части обеспечения прозрачности ра­боты МВФ и Мирового банка вплоть до от­крытой публикации и обсуждения их методи­ческих материалов, в том числе на стадии раз­работки. Наконец, имеет смысл превращение «Большой восьмерки» в орган глобального регулирования, что требует включения в нее всех стран мира, ВВП которых не ниже мини­мального в нынешней «Большой восьмерке» ВВП Канады (это означает превращение G8 в G11 за счет принятия в нее Китая, Бразилии и Испании; при снижении порогового уровня ВВП с 1,6 до 1 млрд. долларов G8 превраща­ется в G14 за счет также и Мексики, Индии и Австралии; возможно дальнейшее расшире­ние за счет Южной Кореи, ВВП которой вы­шел на уровень 0,95 трлн. долларов, и Нидер­ландов с ВВП 0,91 трлн.), а также выработки процедуры принятия обязательных для всех его членов решений.  [8]

В апреле 2009 г. лидеры стран "двадцатки" собрались на Лондонский саммит для обсуждения мер по противодействию кризису. Это событие стало ключевым моментом в разработке общемировых усилий по борьбе с кризисом. Страны "двадцатки" в совокупности составляют 90% мирового ВВП, 80% мировой торговли и две трети населения планеты. На этой встрече был принят целый ряд решений, ориентированных на долгосрочную перспективу. Его основные итоги таковы:

- Финансовое стимулирование мировой экономики в размере 1,1 трлн. долл., в том числе 500 млрд. долл. в качестве дополнительного финансирования МВФ и еще 250 млрд. долл. на поддержку торговли.

- Увеличение средств, выделяемых международным институтам. Упомянутая выше сумма 1,1 трлн. долл. даёт возможность МВФ, Всемирному банку и другим организациям увеличить кредитование стран, в большей степени подвергающихся воздействию мирового кризиса. Предусмотрено десятикратное увеличение суммы в рамках механизма МВФ, позволяющего членам этой организации брать взаймы средства из валютных резервов других стран.

- Реформирование глобальной финансовой системы. В коммюнике по итогам саммита "Большой двадцатки" говорится: "Усиление регулирования и контроля призвано содействовать оправданности, честности и прозрачности; защищать от рисков в финансовой системе в целом; сдерживать, а не усиливать проявления финансовой и экономической цикличности; снизить зависимость от чрезмерно рискованных источников финансирования; препятствовать принятию неоправданно рискованных решений".

- Создание нового совета по финансовой стабильности. Этот совет должен работать совместно с МВФ для заблаговременного предупреждения о возможных макроэкономических и финансовых рисках, в целях реформирования регулирующих систем, а также для осуществления надзора за всеми системными финансовыми институтами, инструментами и рынками, включая хедж-фонды. Также будет введено более жесткое регулирование агентств, присваивающих кредитные рейтинги, в частности для того, чтобы предотвращать возможные конфликты интересов.

- Готовность принять дополнительные меры по недопущению создания "фискальных оазисов" и других территорий, где режим налогообложения не соответствует требованиям "антисекретности".

- Возобновление обязательств по поддержанию открытой глобальной системы торговли и финансов. "Большая двадцатка" обратилась к ВТО с просьбой отслеживать любые попытки введения протекционистских мер, которые идут вразрез с целями ВТО.

Этот пакет реформ сам по себе является значительным достижением. Он содержит в себе детальный план оздоровления экономики в масштабах, не имеющих аналогов в прошлом. Для его реализации потребуется время, поэтому в ближайшей перспективе мировая экономика будет ощущать на себе болезненные эффекты кризиса. Однако после Лондонского саммита перспективы стали более ясными. [7]