1817-1875

Общественная позиция Алексея Константиновича Толстого отличалась противоречивостью.

В современной жизни поэт не видел гармонии, а лишь косность, скуку и прозу. Отворачиваясь от грубой повседневности, Толстой идеализировал Древнюю Русь времен Киева и Новгорода. Эта романтизация древности послужила основой для его аристократической оппозиции самодержавно-бюрократическому режиму, предопределившей три струи поэзии Толстого – лирическую, сатирическую и историческую. Поскольку в современной ему общественной жизни нет ничего заслуживающего положительной оценки, то гармонию и светлое настроение можно почерпнуть только в отдаленной от социальных тревог сфере частной жизни, интимных переживаний. Главная тема поэта – природа и любовь. Конечно, современность часто вторгается в личный мир героя, но все же он сохраняет известную самостоятельность и не до конца подвластен ее разрушающему воздействию. Толстой не был поэтом узкого тематического или жанрового диапазона. Он считал, что поэта могут интересовать страсти. Однако современная ему российская государственность и существовавший порядок не вызывали в нем добрых чувств. Вот почему вполне закономерно обращение Толстого к сатире. В лучших сатирических произведениях поэт едко издевался над отвратительными порождениями царской деспотии: над безмерной тупостью чиновников-бюрократов, гримирующихся под либералов, над III отделением, которое в его глазах стало символом безудержного произвола, над монархами, беспомощными в государственных делах, над приказчиками, обирающими народ и ненавистными ему. Наконец, обращаясь к историческому прошлому в былинах и балладах, Толстой противопоставлял прозаическую современность яркому романтическому и героическому прошлому, поэтизировал цельную личность, способную на протест и мятеж.

Эта позиция Толстого обусловила его особое место в литературной борьбе. Поэт не примкнул ни к одному лагерю, и сам сказал о себе:

  Двух станов не боец, но только гость случайный...

Романтизация старины, героического прошлого наложила отпечаток на пейзажную лирику Толстого. В природе поэт видит не только не умирающую красоту и врачующую истерзанный дух современного человека силу, но и образ родины. Пейзажные стихотворения легко включают раздумья о степном просторе, о живой связи поэта с родной землей, о битвах за независимость страны, о единстве славянских племен.

Русская природа формирует и характер человека – широкий, раздольный, удалой, не знающий краю и удержу, нравственно чистый и здоровый. В стихотворении «Колокольчики мои» бег коня, несущего всадника, осмыслен лихим, неукротимым и диким непокорством. От него веет простором, размахом, волей.

Почти через всю лирику природы проходит у Толстого контраст между минувшим и нынешним. Созерцает ли поэт ночной пейзаж («Дождя отшумевшего капли...»), создает ли балладную ситуацию («Ой, стоги, стоги...») – повсюду «обман, и коварство, и зло» как бы заместили и вытеснили «светлые мысли», лишили теперешнего человека цельности, доброты. Стонут стога, еще недавно бывшие цветами, но уже скошенные острыми косами, жалуются на свою судьбу. Некогда они были одной семьей, а ныне их, разъединенных, одолевают галки да вороны. В этой символической картине снова поэт затронул мысль о всеславянском единстве. Пейзаж у него перерастает рамки простой зарисовки, превращаясь в философско-историческое раздумье. Толстого гнетет неподвижность современной ему жизни («По гребле неровной и тряской...», «Пустой дом»), но вместе с тем он всегда рад заметить искреннее чувство, подлинную силу души. Лучшие стороны русского характера сливаются с бескрайним простором, рисуемым Толстым в зримых, конкретных чертах. В стихотворении «Край ты мой, родимый край...» голос певца гармонирует своими интонациями, призывными возгласами с внутренней, полной звуков, движенья жизнью природы. Толстой жаждет безмерности переживаний, ему не нужны получувства, он хочет выразиться целиком. В этом для него заключена истинная ценность национального характера, проявляющего себя стихийно и вольно, без сдерживающих рассуждений и посторонних соображений. Так появляются стихотворения («Коль любить, так без рассудку...»), в которых воспеваются душевная отвага и широта натуры. И эти свойства он видит в любом человеке, хотя они порой подавлены и скрыты. Тяжело шагают колодники, закованные в цепи, изнуренные, задумчивые, но вот они затянули песню и сразу стали родными в этой вольной дикой степи.

Родство между лирическим героем, персонажами, природой и страной становится особенно интимным благодаря фольклорным мотивам, широко вводимым Толстым. Поэт сознательно использовал народную образность, ритмы, интонации, стилизуя свою речь то под народную песню, то под былину, то под лубок.

Рядом с пейзажами, выдержанными в народном духе и воссоздающими обобщенный образ многострадальной отчизны, в поэзии А. Толстого укрепился и другой тип стихотворений о природе, в которых передано его философско-лирическое отношение к ней. Его влечет тайная жизнь природы, за которой угадываются величие и мощь стихии, неизменно влияющей на все бытие человека. Созерцая природу, Толстой подмечает тонкие конкретные детали. Он зорок и чуток, причем всегда воспроизводит наблюдаемый в данный момент пейзаж. Ясность зарисовок сочетается с обобщением их назначения, но Толстой не пытается воссоздать какую-либо стройную общую картину мира.

Лучшие лирические стихотворения Толстого психологически конкретны и точны. Поэт избегает романтического гиперболизма, форсированной напряженности речи, он тяготеет к простоте выражения чувств, хотя не всегда чужд декларативности.

Отличительная особенность поэзии А. Толстого – искренний интимный тон, открытость лирического голоса, за которым угадывается сильная и незаурядная, но исключительно скромная натура. С какой-то деликатной нежностью поэт касается интимных сторон души или переживаний другого человека. Эти черты во многом определили успех его любовной лирики, где душевная чуткость и утонченный артистизм соединились с глубиной страсти и робкой застенчивостью.

Толстой умел передать самую атмосферу нежной, влюбленности, едва уловимого интереса, который внезапно проявляют друг к другу совсем незнакомые и до тех пор чужие люди.

Любовь, как и природа, противостояли у Толстого тусклой прозаической обыденности. В этих переживаниях цельно и полно выражалась его душа. Но была у поэта еще одна заветная тема –русская история, где дорогие для него черты национального характера воплощались в объективных образах. В свернутом, редуцированном виде эпический элемент присущ и лирическим стихотворениям поэта. Уже самый ввод в лирическое стихотворение не только носителя эмоции («я»), но и другого сознания лирического персонажа предполагал сюжетность и отчасти драматизацию лирических жанров. Но наиболее развернуто эпическое начало проявилось, конечно, в былинах и балладах.

Баллады А. Толстого носят очевидные следы стилизации, но сохраняют все свойства балладной ситуации: легендарность сюжета, роковое стечение обстоятельств, непримиримость характеров, приводящие, к кровавой развязке. Толстой сосредоточивается на каком-либо одном эпизоде («Василий Шибанов», «Князь Михайло Репнин»), но в нем стремится раскрыть эпоху и характеры в целом. Легенды, выбираемые поэтом из русской истории, как правило, героичны.

В балладе «Василий Шибанов» Толстого увлек характер человека подневольного, по существу раба, который, даже сознавая предательство князя, не изменяет долгу. Противоречивая сложность и цельность Шибанова подчеркнута и тем, что стремянный осуждает измену Курбского и кровавое правление Грозного, но не может ни нарушить слово, данное князю, ни стать предателем родины. Эти противоречия снимаются мольбой Шибанова за Курбского и за Грозного и смирением его души в любви и прощении. Толстого заинтересовала именно цельность характера Шибанова, стойкость и мужество человека, поставленного перед лицом противоречивых обстоятельств истории. Верность Шибанова обусловлена не только его рабской натурой. Слепая преданность князю совмещается с личным достоинством и честью. Толстой явно стремился преподать урок современникам, лишенным той цельности, а следовательно, прочного духовного стержня, и готовым к неоправданным компромиссам, легким изменам, как только на пути к высоким целям они встречают жизненные преграды.

Поэтизация национальной истории не была связана у Толстого с какими-либо решительными выводами о перемене общественного порядка в России, а лишь оттеняла неприятие им самых мрачных сторон режима.