Поможем в ✍️ написании учебной работы

Имя

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой

Выберите тип работыЧасть дипломаДипломная работаКурсовая работаКонтрольная работаРешение задачРефератНаучно - исследовательская работаОтчет по практикеОтветы на билетыТест/экзамен onlineМонографияЭссеДокладКомпьютерный набор текстаКомпьютерный чертежРецензияПереводРепетиторБизнес-планКонспектыПроверка качестваЭкзамен на сайтеАспирантский рефератМагистерская работаНаучная статьяНаучный трудТехническая редакция текстаЧертеж от рукиДиаграммы, таблицыПрезентация к защитеТезисный планРечь к дипломуДоработка заказа клиентаОтзыв на дипломПубликация статьи в ВАКПубликация статьи в ScopusДипломная работа MBAПовышение оригинальностиКопирайтингДругое

Нажимая кнопку "Продолжить", я принимаю политику конфиденциальности

Количественный подход

в социологическом исследовании:

предпосылки, история становления

Ключевые понятия : Методология , метод , пара­ дигма , позитивизм , количественный подход , сциентизм , научный тип знания , механисти­ ческий детерминизм , достоверность , объектив­ ность , практическая направленность , универ­ сальный закон

Действительность, входя в науку, сбрасывает с себя все ценностные одежды, чтобы стать голой и чистой действительностью познания, где суве­ренно только единство истины.

М. Бахтин. К философии поступка

1. Что такое методология

социологического исследования

Термин методология (от греч. цебобо^ — способ по­знания и ХоуоС, — учение, знание) имеет ряд значений. В узком значении, впрочем, наиболее распространенном, методология представляет собой описание конкретных методов исследова­ния, т.е. чисто «техническую» область знания.

Методология социологического исследования в широком значении термина есть довольно сложное образование, вклю­чающее две составляющие: философскую и собственно социо­логическую.

Философская составляющая — это система наиболее общих принципов и положений исследования. Их цель — обосновать конкретные методы сбора и анализа социологической инфор­мации, конкретные исследовательские практики, логику их ре­ализации, крит^ии^оце^и качества получаемой информации, подходы к. определению^ _тего истинности и т.д. Философская

' ' "■! !1IL 1 II,! ф.1лИ,1.Л

18

Часть ! • Методологические основания

часть методологии социологического исследования — это ответы на предельно общие вопросы: какова природа социаль­ной реальности в рамках того или иного подхода? как соотно­сятся в них познающий субъект (исследователь) и мир, который познается? что понимается в них под истинным знанием? како­вы способы (пути) получения нового знания? каков характер этого знания? каковы, наконец, основные функции (задачи) социологического исследования в том или ином подходе?

От ответа на эти «высокие» вопросы зависит и реальная ло­гика социологического исследования, которая описывается второй, собственно социологической составляющей. Эта часть методологии содержит ответы на менее общие, достаточно конкретные вопросы, неизменно встающие перед исследова­телем: какую принципиальную стратегию получения нового знания выбирать? каковы способы представления этого зна­ния? какова должна быть последовательность организации со­циологического исследования? каковы возможности и ограни­чения конкретных методов сбора и анализа социологической информации? как организовать общение между исследовате­лем и опрашиваемым в процедуре опроса? как доказать факт наличия или отсутствия связи между изучаемыми явлениями и нужно ли вообще доказывать это?

Действительно, вне определенного ответа на философские вопросы невозможно обосновать и технику использования того или иного метода, ибо то, что считается достоинством, преи­муществом в рамках одного социологического подхода, высту­пает серьезным недостатком, объектом критики в другом.

В самом деле, результаты наблюдения ситуации изнутри (т.е. включенного наблюдения) невозможно считать социологи­ческим знанием, не зная, к какой парадигме¹ относится данный метод, каковы задачи социологического исследования в ней, что считается здесь истинным. Точно так же нельзя понять, что,

¹ Термин парадигма (греч. параЬщ \1 ч — пример, образец) означает совокупность методологических посылок, идей, определяющих конкретное научное исследование (критерии оценки исследовательской практики, теоретические стан­дарты, образцовые решения исследовательских задач, об­щее "мировоззрение»), а также признанных на данном эта­пе развития науки.

Тема 1 • Количественный подход: предпосылки, история_________       19

собственно, делать с той информацией, которая содержится в рассказе человека о своих способах «выживания» в современ­ной российской ситуации, вне осознания методологических ра­мок, в которых используется нарративное интервью.

Нельзя однозначно также ответить на вопрос, как следует организовать общение с респондентом (информантом) в рам­ках интервью вне четкого понимания, к какой парадигме отно­сится конкретный, используемый в исследовании вид этого ме­тода. Ответ на «технический» вопрос: следует ли стараться избегать «эффекта интервьюера»', максимально дистанцируясь от опрашиваемого, или, наоборот, стремиться к сближению с ним, стараясь понять его, кроется в философских основаниях методологии социологического исследования, в специфике ка­чественного и количественного подходов.

И наконец, нельзя ответить на вопрос, следует ли сначала I в исследовании выдвигать теоретическую гипотезу, а потом ве­рифицировать (подтверждать) ее эмпирическими фактами, т.е. идти «сверху — вниз», или, наоборот, избрать принципиально другой путь — «снизу — вверх» — от эмпирических данных «восходить» к теории, не осознавая, в какой парадигме иссле­дователь собирается работать.

2. Что такое количественный подход в социологическом исследовании

Термин количественный подход в социологическом исследовании, весьма распространенный в западной литерату­ре, представляет собой скорее метафору, нежели строгое науч­ное понятие. Он появился в 70-х годах именно потому, что в это время социологическим сообществом начала осознаваться И анализироваться «особость», специфика иного, отличного от традиционного, так называемого «качественного» подхода.

¹ Термин эффект интервьюера означает нежелательное сме­щение ответов (искажение информации) респондента в про­цедуре интервью, вызванное неправильными с точки зрения методики классического социологического исследования действиями интервьюера.

20                                                     Часть I * Методологические основания

Появился как своеобразная антитеза, противопоставление качественному подходу в социологическом исследовании. По сути же, «количественный» подход означает не что иное, как традиционный, классический (в значении «устоявшийся», про­веренный временем). Впрочем, в этом термине улавливается специфика формы, прежде всего математической формы пред­ставления знания в классической социологии.

В самом общем виде количественный подход представляет собой такие методологию и конкретные исследовательские практики, при которых отправной точкой исследования являют­ ся теоретические гипотезы, которые в процессе исследования верифицируются (подтверждаются). При этом процедура верификации построена на использовании математики в каче­стве доказательства: на измерении социальных признаков, ин­тересующих исследователя, и математическом анализе полу­ченной социологической информации.

Как складывался количественный подход в социологии, или, говоря другими словами, как стало возможно класси­ческое социологическое исследование, классическая социоло­гия в целом?

3. Из истории становления количественного подхода

Философской колыбелью той социологии, которую мы сейчас называем классической, был позитивизм, в рамках которого «позитивная» наука, выстроенная в традициях Ново­го времени, в традициях «классической рациональности», рас­сматривалась как самая совершенная форма человеческого познания — в противоположность теологическому (схоласти­ческому) и философскому, понимаемому как умозрительное, оторванное от жизни знание.

В самом термине позитивный, как его понимали впервые использовавший это слово в своих трудах Сен-Симон, француз­ский мыслитель XIX века, и Опост Конт, основатель позити­визма, уже слышится это противопоставление. Огюст Конт подчеркивал несколько значений этого слова: реальное в про­тивоположность химерическому; полезное в противопо­ложность бесполезному; достоверное в противоположность

Тема 1 * Количественный подход: предпосылки, история_____________ 21

сомнительному; точное в противоположность смутному; поло­ жительное в противоположность отрицательному¹. При этом под положительным он понимал способность позитивной фи­лософии (новой философии) не разрушать, но быть консолиди­ рующей силой.

Именно с наукой блестящие мыслители XIX века связыва­ли свои надежды на прогрессивное развитие всех сфер общест­венной жизни.

Позже, к концу XIX — началу XX века, из позитивизма «вы­растет» целая социально-культурная концепция, абсолютизи­рующая роль науки в жизни общества, возводящая ее в ранг всеобщего мировоззрения. Критики назовут эту концепцию сциентизмом (от лат. scientia — наука).

XX век внес свои коррективы в это радужное восприятие научного знания: стало ясно, что наука принесла человечеству не только повышение комфортности его существования (раз­нообразный мир потребительских товаров и услуг, новые воз­можности коммуникации и т.д.), но и во многом поставила под угрозу саму жизнь комфортно устроившегося человека: эколо­гические катастрофы, войны с применением атомного ору­жия — этого венца научно-технического знания XX века — способны убить все живое.

Но тогда, во второй половине XIX века, еще не было траги­ческого опыта Хиросимы и Чернобыля, и потому наука, идеал которой был сформирован еще в XVII веке, в Новое время, окружается особым ореолом в общественном сознании, ей при­дается особый мистический смысл новой религии человечества.

Понятно, что в такой духовной атмосфере и новое знание об обществе, которое Огюст Конт назвал социологией (буквально с лат. socio — общность, logos — знание), создается по образу и по­добию сложившихся к тому времени естественных наук: химии, физики, биологии. «По образу и подобию» означает здесь реали­зацию по крайней мере двух фундаментальных предпосылок:

— социальные явления с точки зрения любой аналитической за­дачи качественно те же, что и природные явления;

— цели и методы исследования, разрабатываемые в естествен­ных науках, применимы и для изучения социальных явлений.

' КонгО, Дух позитивной философии. СПб., 1910.

22

Часть I • Методологические основания

Тема 1 • Количественный подход : предпосылки , история

23

 

Следует заметить, что стремление понять и осмыслить ха­рактер общественного устройства, принципы, на которых строится человеческое общежитие, описать отдельные его гра­ни было свойственно философам, мыслителям задолго до по­явления во второй половине XIX века новой науки. Великие мыслители античности: Аристотель в работе «Политика», Пла­тон в своем знаменитом «Государстве», а также плеяда блестя­щих мыслителей эпохи Просвещения: Монтескье, Вольтер, Руссо, Гельвеций, Кондорсе, Тюрсо и др. — каждый по-своему, в рамках своих философских и социально-политических систем, осмысливал общественное бытие. Вместе с тем все бо­гатство концепций, подходов, оригинальных суждений и точек зрения, накопленное за 25 веков существования обществозна-ния, тем не менее в целом не соответствовало критериям науч­ной рациональности, идеалам научного знания в его класси­ческой, нововременной форме.

Справедливости ради надо сказать, что образцы для п -чгра-жания молодой науке об обществе задавали не только более зрелые естественные науки, но и гуманитарные дисциплины, скроенные тогда по принципиально другим «лекалам»: исто­рия, антропология, право, лингвистика. В области гуманитар­ного знания в то время господствовали историко-генетиче­ский и сравнительный подходы.

Использование сравнительного подхода в антропологии, например, тогда позволило выдвинуть теорию культурного эво­ люционизма, согласно которой при всем различии образов жиз­ни, обычаев, традиций существует единство стадий развития человечества. При этом ни эта теория, ни другие обобщения не подвергались эмпирической проверке на обоснованность, как того требует научное знание. Зато для выдвижения ее тщатель­но, подробно, во всех исторических деталях изучались культу­ры разных народов, конкретные жизненные формы во всей полноте их проявлений¹.

' Через несколько десятков лет, уже в начале XX века, антро­пологи откажутся от этой глобальной теории, чтобы окончательно сконцентрировать свой научный интерес на реконструкции частного : культур отдельных народов, отдельных типов обществ.

Повсеместно создаваемые в западноевропейских универси­тетах в этот период кафедры антропологии, а также традицион­ные университетские кафедры права, классической филоло­гии, истории не могли не оказывать «нормативного» давления на становящуюся социологическую науку. Да и в общественном сознании второй половины XIX века, несмотря на преоблада­ние позитивистских настроений, практически параллельно идет процесс осмысления специфики гуманитарного знания, ра­дикального противопоставления «наук о духе», к которым отно­сятся и общественные науки, и «наук о природе» в терминоло­гии В.Дильтея, выдающегося немецкого мыслителя. : Чем же объяснить все-таки тот факт, что молодая социаль­ная наука не пошла по традиционному пути гуманитарных дис­циплин, выступив против не только методов, но и самого стиля мышления гуманитарного знания того периода?

Прежде всего это связано с тем, что вторая половина XIX века была временем оформления науки в важную самосто­ятельную сферу общественной жизни. Интеллектуальный ав­торитет науки, полученный ею благодаря Просвещению, был S этот период подкреплен ее практическим авторитетом, раз­витием прикладных исследований и разработок. Наука, суще-'Огвовавшая в XVII веке в виде научных обществ, университетов ** академий, стала проявлять себя в виде лабораторий и иссле­довательских институтов. Расширялась сеть научных учрежде­ний, возрастало число ученых.

Выбор социологии в пользу научного типа знания не в пос-'• леднюю очередь был обусловлен и социально-историческим Контекстом. Известно, что понятия и другие более сложные познавательные конструкции — теоретические концепции И Целые научные направления — довольно часто выступают ре­зультатом осмысления их авторами конкретной социальной ситуации, специфического жизненного контекста. Связь эта: социально-историческая ситуация — познавательные кон­струкции, конечно, не слишком жесткая, но все-таки она су­ществует.

Историки социологии утверждают, что именно неудовлет­воренность западноевропейских мыслителей спекулятивной (Умозрительной) социальной философией, с которой связыва­юсь ужас и крах Великой французской революции в первой

24

Часть I • Методологические основания

Тема 1 ' Количественный подход : предпосылки , история

25

 

половине XIX века, подтолкнул их к идеалу научного зна­ния. Под сомнение ставилась сама возможность оторванно­го от жизни философского знания способствовать измене­нию общественных отношений, потребность в котором была очень велика во французском обществе, родине пози­тивизма.

Научное же знание в его нововременной форме, «заряжен­ное» идеей преобразования, было как раз тем желанным типом знания, в котором, по мнению социальных мыслителей, более всего нуждалось современное общество.

Каковы же основные черты научного знания, послуживше­го идеальной моделью для отцов-основателей классической социологии?

4. Критерии научного знания

Известно, что существует несколько типов знанил, которые одновременно и результат осмысления человеком ми­ра, и средство (способ) выживания в нем: мифологическое, ре­лигиозное, обыденное наконец.

Попробуем выделить специфические черты еще одного типа знания — научного в том его виде, в каком оно было сформулировано плеядой блестящих мыслителей Нового времени, с энтузиазмом воспринято в XIX веке позити­визмом и дошло практически до наших дней. Конечно, каж­дый из них — и Джон Локк, и Фрэнсис Бэкон, и Рене Декарт, и Галилео Галлилей, и Томас Гоббс, и Пьер Гассенди — был оригинальным мыслителем, создавшим свою собственную философскую систему. Тем не менее каждый из них особым, только ему присушим способом создавал Проект научного знания.

В нашу задачу не входит подробный анализ всего спект­ра познавательных проблем, которые так или иначе рас­сматривались этими философами. У нас гораздо более скромная задача: описать то общее в подходах этих мысли­телей, что и составляет контуры научного знания, его принципиальное отличие от других типов знания. Следует сказать, что споры о том, что считать критериями, призна­ками научности, не умолкают до сих пор в философии

науки¹. Более того, сами эти критерии на протяжении веков из­менялись, подвергались критике с разных позиций. Однако се­годня все-таки существует согласие по раду бесспорных черт научного знания, тех его отличительных характеристик, кото­рые были заданы еще в Новое время. Каковы же они?

4.1. Опытное изучение реальности

Прежде всего, наука строит свои выводы на опытном изучении фактов, т.е. включает эмпирическую составляющую (от лат. empiricus — опыт). Опытное изучение природы означа­ло использование эксперимента. Сам же эксперимент понимал­ся как планомерно осуществляется, специально сконструиро­ванное действие по проведению испытания или проверке рего-нибудь. Посредством эксперимента исследователь как бы задавал природе интересующие его вопросы. Не случайно Ф.Бэкон, требуя пересмотра концепции образования в стране, писал: «Вообще же следует твердо помнить, что едва ли возмо­жен значительный прогресс в раскрытии глубоких тайн приро­ды, если не будут предоставлены средства на эксперименты»². В целом такой эмпирический характер научного знания стал культурным изобретением XVII-XVIII веков: в то время как сред­невековые схоласты позволяли заблуждаться относительно харак­тера фактов в природе и социальном мире из-за того, что помеща­ли между собой и реальностью ее интерпретацию, мыслители Нового времени отбросили интерпретацию, оставшись один на один с фактами как таковыми. Наблюдение как специально орга­низованная процедура и эксперимент призваны были «увеличить дистанцию между «кажется» и «есть», между видимостью и действительностью», как точно скажет современный англий­ский социолог А.Макинтайр³. При этом схоластическому

' Подробнее см.: АгзссиДж . Революции в науке — отдельные события или перманентные процессы // Современная философия науки: знание, рациональность, ценность в трудах мыслителей Запада: Хрестоматия. М.: Логос, 1996. ^г Бэкон Ф , Сочинения. М.: Наука, 1971. Т. 1. С. 151. ¹ Макинтайр А . Факт, объяснение и компетенция // Девят-ко И. Модели объяснения и логика социологического иссле­дования. М.: Ин-т социологии РАН, 1996. С.120.

26

Часть I • Методологические основания

тели ' * Количественный подход : предпосылки , история

27

 

знанию доставалась «видимость», научное же претендовало на познание «действительного».

Опытное изучение природы и социального мира не препят­ствует созданию теоретических обобщений, а служит лишь способом их проверки. Эта связь «теория — опытное изучение природы», различным образом объясняемая, всегда присут­ствовала в работах мыслителей Нового времени. Так, Фрэнсис Бэкон с его акцентом на эмпирическом изучении природы в своей знаменитой работе «Новый органон» тем не менее упо­доблял исследователя пчеле, которая не только собирает дань на полях и в садах, но и перерабатывает ее в мед собственными усилиями. Рене Декарт с противоположной рационалистиче­ской позиции (от лат. ratio — счет), с ее усиленным вниманием к деятельности «правильно рассуждающего ума» для познания природы, в «Правилах для руководства ума» осуждал тех высо­комерных мудрецов, которые, пренебрегая опытом, вообража­ют, что истина появится из их головы, как Минерва из головы Юпитера. Рационалистический способ познания, основателем которого он был, по его глубокому убеждению, обязан контро­лировать г-чои положения и выводы опытом (опытами), дабы не «скатиться» к схоластически-умозрительным рассуждениям.

Эту значимость опытного подтверждения выдвинутых идей «поднимал на щит» и великий физик и математик Исаак Нью­тон. Его аналитический метод, не им изобретенный, но им осознанный и реализованный как методологический прин­цип, предполагал, что силы и простейшие законы природы ус­танавливаются на основе ее тщательнейшего наблюдения и изучения, с помощью «беспощадного контроля» опытом, экспериментом. Необходимость такого контроля была зафик­сирована даже в девизе Лондонского естественнонаучного общества, выдающимся президентом которого он был: «Ниче­го со слов».

4.2. Достоверность научного знания

Научное знание — это достоверное знание. Досто­верность понимается как соответствие полученного знания истинному положению дел, т.е. тем реальным отношениям, ко­торые существуют в природе и выступают объектом исследова-

ния. При этом часть ученых, так называемые «наивные эмпи­рики», и прежде всего И.Ньютон, полагали, что достоверное теоретическое знание получается через обобщение экспери-ментальных^фактов, т.е. индуктивным путем (логический путь от частного к общему). Последователи Ньютона — ньютониан-цы пытались конструировать чисто наблюдательную (вытекаю­щую из фактов) физику, химию, биологию. Такая методологи­ческая установка базировалась на представлении о том, что наука должна заниматься исключительно наблюдаемыми объек­тами, т.е. теми, которые в принципе могут быть изучены экспе­риментальным путем. Так, французский астроном Бейли в ма-Л'. nepv «добропорядочного индуктивиста» настаивал на том, что №. наука должна ограничивать себя такими наблюдаемыми «зако-Ж нами, которые природа нам открывает»'. Это означало, что Ж' в- науке недопустимы теории, относящиеся к объектам слищ-Щ яом малым, чтобы быть наблюдаемыми (например, атомам),

I

I или к процессам слишком постепенным, чтобы быть заметны-
¹ ми (например, процесс естественного отбора).
£   В конце XVIII века эта позиция будет отброшена за счет

| Обоснования метода гипотез. Этот метод допускал «закон-It Кость» в рамках науки гипотез, относящихся к ненаблюдаемым I (теоретическим) сущностям, поскольку из этих гипотез может Ш быть выведен широкий набор наблюдаемых, т.е. могущих быть Е Проверенными экспериментально, утверждений. В • Вместе с тем само появление теоретических гипотез как | «законных детей» научного знания стало возможным благодаря ..^: Иному (в противоположность эмпиризму) представлению о дос-■?■% ТОверности знания. Здесь основанием достоверности (наряду с " ■ Опытом, прежде опыта) является интеллект, рассудок, познаю­ щий ум. Под рассудком Рене Декарт, наиболее емко выразив­ший эту позицию, понимал специальную деятельность, направ­ ленную на построение суждений, умозаключений, доказательств, До выстраивание «бесчисленного множества систем», нахожде­ ние доводов, аргументов или их опровержение. Знаменитый де­картовский лозунг «Сомневайся во всем» предполагал недове­рие прежде всего к чувственным качествам вещей, т.е. к тем, знание о которых можно получить эмпирическим путем —

28

Часть I ' Методологические основания

Тема 1 • Количественный подход : предпосылки , история

29

 

с помощью наблюдения, эксперимента. Эти качества, по его мнению, нельзя рассматривать как подлинные, достоверные. Таковыми можно считать только те неизменные признаки тел, в которых нас убеждает разум, ориентированный на матема­тику.

Поскольку действительность, по мнению великого матема­тика, представляет собой цепь бесчисленных отношений, в ко­торых находятся между собой явления и вещи, подчиненные правилам «всеобщей математики» (термин Декарта. — А.Г.), достоверное познание этих отношений возможно лишь на пу­ти использования логики, приближенной к математике. Преж­де всего достоверное знание может быть получено за счет ис­пользования дедуктивной логики, как способа непрерывного и последовательного выведения знания из некоторых самооче­видных суждений, истин'. При этом «рассуждающий ум» до." жен владеть этим умением в полной мере, если он рассчитыва­ет получить точное истинное знание.

В поисках такого суждения он поставил под сомнение поч­ти все «истины» своего времени: законы науки, аксиомы мате­матики, утверждение о существовании «моего» тела и даже принцип бытия Бога. Декарт пришел к мысли, что единствен­ной основой научного (т.е. достоверного) знания может слу­жить суждение «Я мыслю, следовательно, существую», сомне­ваться в котором означало бы сомневаться в самом акте сомнения. Исходя из этого суждения, Декарт путем дедукции восстановил науку, разрушенную его сомнением. Точнее, он не просто восстановил разрушенное им здание, но построил но­вое: вывел принципы и философии, и физики (натурфило­софии), доказал существование Бога, души, материального мира, понимаемого им как протяженная субстанция, продемон­стрировал истинность законов движения, отчасти предвосхи­тив законы Ньютона.

Вот это понимание достоверности как прежде всего логиче­ской, в том числе и математической, доказательности, рас­смотрение математики как важнейшего средства доказательства

' Позднее под дедуктивной логикой или дедукцией будут понимать способ выведения знания от более общих поло­жений к менее общим.

истинности, правильности теоретических положений¹ станет общим местом в рассуждениях о науке философов Нового вре­мени — Г.Галилея, ДЛокка, В.Спинозы, ГЛейбница. С тех пор, а это дошло и до наших дней, знание настолько будет считать­ся научным, насколько в нем много математики.

Дошел до наших дней и гипотетико-дедуктивный метод, как основная логическая схема получения достоверного знания в классической науке.

43. Объективность и предметность научного звания

Научное знание — это объективное знание. Под объ­ективностью здесь понимается полная независимость знания вт личностных особенностей познающего субъекта, личностная нейтральность знания. Фрэнсис Бэкон, например, борясь за .объективное, истинное знание, предлагал очистить человеческое «ознание от «идолов». «Идолы» — это призраки, предрассудки, отчасти присущие человеческому уму вообще («призраки ро-: да»), отчасти характеризующие индивидуальные особенности ; исследователя («идолы пещеры»). По мнению английского ! мыслителя, у каждого человека существует «своя особая пеще-! ра» (черты характера, особенности психики), которая дополни­тельно искажает «свет природы». Идолы постоянно преследуют Человека, создают у него ложные идеи и представления, препя­тствуют человеку в его проникновении «в глубь и даль приро­ды». Ф.Бэкон рассуждает: «Человеческий ум — не сухой свет, «го окропляют воля и страсти, а это порождает в науке жела­тельное каждому... Бесконечным числом способов, иногда не­сметных, страсти пятнают и портят разум»².

В научном знании человек жестко отделен от своей продук­ции (научных трудов или технических свершений), очишая ве­щи «как они есть» от всех субъективных искажений.

¹ Известно, что математика организована как дедуктивная система, т.е. как множество таких высказываний, которые могут быть дедуцированы из специального множества посылок.

^! Бэкон Ф . Сочинения. М.: Наука. Т. 1.С. 170.

30

Часть I • Методологические основания

Тема f " Количественный подход : предпосылки , история

31

 

Как личность он должен отсутствовать в них, его челове­ческая неповторимость (ценности, взгляд на мир, страсти) вы­тесняется из процесса исследования; законы Ньютона не поз­воляют судить о том, что любил и что ненавидел Ньютон. Тогда как, например, парящие над городом влюбленные Марка Ша­гала говорят о его ностальгии по молодости, Родине, которую он вынужден был оставить, о его светлом, радужном восприя­тии мира в целом.

Такая отстраненная позиция исследователя будет в XX веке подвергнута резкой критике. Возникнет и специальное нап­равление в философии науки — релятивизм (от лат. relativus — соотносительный), где будут утверждаться условность, ситуа-тивность, контекстуальность научного знания. В рамках этого направления содержание научного знания определяется ситу­ацией, в которой это знание осуществляется. Это означает, что оно (это знание) может быть объяснено в том числе и индиви­дуальными особенностями исследователя, так же как и культур­но-исторической ситуацией, состоянием дел в научном кол­лективе, особенностями национальной научной школы и т.д. Так, полемизируя с оппонентами, американский физик и фи­лософ П.Бриджмен, представляя крайнюю форму релятивиз­ма, писал: «Моя наука операционально отличается от вашей науки, как и моя боль отличается от вашей боли. Это ведет к признанию того, что существует столько наук, сколько ин­дивидов»¹.

Любой реально существующий феномен для науки — осо­бый предмет, функционирующий по объективным законам и подлежащий изучению. Как царь Мидас из известной древней легенды — к чему бы он ни прикасался, все превращалось в зо­лото, так и наука: к чему бы ни прикоснулась, все для нее лишь предмет познания и преобразования. Применительно к миру людей, живущих собственной «естественной» жизнью, наука вычленяет особый ракурс их рассмотрения как объекта познания, «вписанного» в систему объективных законов. Под этим углом зрения наука может исследовать любые феномены жизни чело­века — любую человеческую деятельность, его психику и т.д.

¹ Цит. по: Печенкин А . А . Релятивизм // Современная фило­софия науки. М.: Логос, 1996. С. 19.

Вместе с тем в XX веке все больше осознается, что этот особый угол зрения науки на жизнь людей не отвечает на главные смыс-ложизненные вопросы человеческого существования и поэтому оказывается бессмысленным для человека или в худшем случае выступает способом усиления социального контроля за ним.

4.4. Практическая направленность научного знания

Научное знание всегда практически ориентировано, нацелено на практическую полезность. Так, Декарт полагал, что знание сил природы можно использовать во всех свойственных им применениях, чтобы стать, таким образом, как бы господа­ми и властителями природы. Знаменитый лозунг «Знание — сила», давший название популярному в СССР журналу, — отту­да, из XVII века. Более того, мера истинности знания, по Бэко­ну, неразрывно слита с возможностью его практического ис­пользования: «Что в действии наиболее полезно, то и в знании наиболее истинно»¹.

Эту «заряжен ность» научного знания действием очень точ-ио выразил в XX веке русский философ, культуролог В.Библер: «В науке Нового времени с особой силой реализуется принцип: ■ Объяснить вещь, как она есть, чтобы знать, как действовать, ■чтобы изменить то, что есть»². Вот эта нацеленность науки на "Щ»еобразование мира, на овладение им, на превращение его ■ объект будет подвергнута резкой критике в XX веке. Неприя­тие «овладевающего миром знания» будет своеобразным кир­пичиком в фундаменте такой духовной общественной атмо­сферы, при которой станет возможным институционализация альтернативного — качественного подхода в социологическом исследовании во второй половине XX века.

4.5.  Направленность на обнаружение законов

Научное знание всегда направлено на отыскание, обнаружение законов окружающего мира, т.е. на описание

' Бэконф . Сочинения.Т. 1.С.15Э.

^; Библер В - От наукоучения к логике культуры. С. 296.

32

Часть I • Методологические основания

Тема 1 ' Количественный подход : предпосылки , история

33

 

устойчивых, необходимых, повторяющихся связей универ­сума. Основатели механистического детерминизма как опре­деленного мировоззрения Галилей, Декарт, Спиноза, Лейб­ниц и др. полагали, что все существующее и происходящее имеет место по какой-то причине, на каком-то основании: идеология механицизма предполагала трактовку всего и вся как аналога перемещения массы в пространстве и времени под воздействием какой-то силы. Лейбниц в своей Теодицее писал: «Ничего не случается без того, чтобы было основа­ние, почему это случается именно так, а не иначе. Каждое событие имеет свои, притом уникальные условия, свои не­обходимые предпосылки, что относится и к природе, и к че­ловеку»¹.

Научное исследование фактов (природы) означает установле­ ние их причинной зависимости от других фактов. При этом сама причинность понималась механистически — как необходимые или достаточные условия, предшествующие возникновению явления, которое надо объяснить: ведь в механике физическое тело получает ускорение благодаря предшествующему воздей­ствию силы на него.

Изучить причинные обусловленности фактов, явле­ний значит установить законы их функционирования, объяснить их. При этом законы есть отношения сущно­стей изучаемых явлений, где сущность понимается как внутренне присущая вещи природа, как существенные свойства, с необходимостью вызывающие то, что она со­бой представляет. Наука всегда отвечает на «что»-вопросы, изучая сущности вещей и их взаимосвязи. В механистиче­ской картине мира мир представлялся гигантской маши­ной, все части которой, существуя отдельно, связаны между собой универсальной взаимосвязью, всеобщей за­коносообразностью и необходимостью. Человек в такой картине мира — объект среди объектов, вещь среди ве­щей, подчиненный единым универсальным закономер­ностям.

¹ Цит. по: Соколов В . Европейская философия W-XVI1 вв. С. 199.

Научное познание претендует на обнаружение, открытие этих естественных универсальных законов. При этом сама уни­версальность понимается в нескольких значениях.

Прежде всего, универсальные законы — это исчерпываю­щие, окончательные объяснения в терминах сущностей вещей, не нуждающиеся в дальнейшем обосновании'.

Универсальные законы — это законы, верные «на все време­ на», имеющие значение для всех, в любом месте, в любое вре­мя. Они объясняют вещь или события вне культурного истори­ ческого контекста. Об этом очень точно сказал Мираб Мамардашвили: «Наука появляется как универсальное изме­рение человечества — помимо и поверх культурных разли­чий»'.

Универсальность законов проявляется и в том, что гаран­тируется их применимость за пределами того, что действи­тельно наблюдалось в прошлом и настоящем. Они верны и для тех случаев, которые имели место и в отсутствие наблюдате­лей, и для тех, которым еще предстоит стать предметом наблю­дения. Так, например, в рамках этой логики, если второй закон Кеплера верен для всех известных планет, то он будет верен и для тех, которые еще предстоит открыть. Применительно к человеческому поведению или шире — к социальному миру это означает предсказуемость, определенность, порядок. Мир, в котором действуют универсальные законы, — это упорядо­ченный, раз и навсегда данный мир, в котором нет места неопре­деленности.

Вот эта претензия науки на поиск универсальных, всеоб­щих истин, единственных и верных для всех, в XX веке также бу­дет подвергнута резкой критике. Науку обвинят в нормативном давлении и в том, что она производит власть, является формой власти.

' Доктрина, полагающая, что цель науки — поиск «оконча­тельных» объяснений в терминах сущностей вещей, называ­ется в философии науки эссенсиализмом (от лат. essentia — сущность). Термин этот принадлежит известному совре­менному американскому социологу, философу Карлу Попперу, отвергающему эссенсиализм.

' Мамардашвили М . Необходимость себя. М.: Лабиринт, 1996. С. 72.

2 Гоглиб А. С

34

Часть ! • Методологические основании

Теща 1 ■ Количественный подход : Предпосылки , история

35

 

4.6. Рефлексия по поводу методов достижения целей

Для научного познания характерна определенная «зацикленность» на методах как способах достижения иссле­довательских задач. Действительно, в повседневной жизни мы, как правило, не выделяем, не анализируем те способы, приемы, с помощью которых получаем «практическое» зна­ние, дающее нам возможность ориентироваться, достигать повседневных практических целей. Эти способы и приемы не квалифицируются и не осознаются нами какметоды познания, т.к. «вплетены» в наш повседневный опыт, формируются в нем. Иное дело в научном познании: здесь зачастую даже об­наружение объекта исследования требует использования осо­бых приемов, в частных случаях — особой аппаратуры, особой организации поиска. Именно поэтому мыслители Нового вре­мени столь большое значение уделяли технике эксперимента, методам обнаружения изучаемых физических явлений. Имен­но поэтому в современной физике для обнаружения коротко живущих частиц исследователь должен сначала определить метод, с помощью которого он в эксперименте может обнару­жить эту частицу¹. Вне метода исследователь вообще не выде­лит изучаемый объект из многочисленных связей и отноше­ний природы.

Поэтому в науке изучение объектов, выделение их свойств всегда сопровождается осознанием метода, с помощью которо­го этот объект исследуется. Чем «глубже» наука пытается загля­нуть в мир природы и социальный мир, тем отчетливее стано­вится необходимость в осмыслении и разработке специальных процедур — методов, путей познания тех или иных явлений. Это приводит к возникновению внутри конкретной науки своеобразного «второго этажа» — методологии научного поиска, этой метанауки, призванной осмысливать исследовательский процесс, формировать его стандарты и образцы для подра­жания.

4.7. Особый язык науки

С первых моментов своего существования наука соз­давала свой особый язык, язык теоретических понятий — терми­нов, по большей части принципиально отличающийся от есте­ственного языка повседневного общения людей. Однако часто ряд научных понятий все же заимствуется из обыденного язы­ка, метафорически «пересаживается» в научную почву; «мета­фора в науке умирает, скрывается в понятии, уходит с головой в стоячее болото термина и как бы залегает на его глубине, в са­мой толще, до которой при желании можно добраться»¹. Мно­гозначность слова, имеющая место в повседневном общении, теряется ради одного-единственного смысла, который и «за­стывает» в термине. В самом деле, известные всем со школы физические понятия, как, например, «волна» и «ядро атома», — примеры таких «умерших» метафор.

В целом же научная терминология стремится выйти за пре­ делы наличного опыта и выразить ненаблюдаемые сущности, и поэтому естественный язык, приспособленный для описания только тех объектов, с которыми сталкивается человек в по­вседневной жизни, — здесь плохой помощник.

Вопросы для самоконтроля

1. Что означает термин «методология»?

2. Назовите две составляющие методологии социологи­ческого исследования.

3. Почему знание об обществе, предшествующее социо­логии, О-Конт считал донаучным?

4. Каков социально-исторический контекст возникнове­ния классической социологии?

5. Что такое количественный подход в социологическом исследовании?

6. Что такое объективное знание?

7. Как понимается достоверность в научном позна­нии?

 

¹ Подробнее см.: Степин B . C ., Горохов В . Г ., Розов МЛ . Философия науки и техники.

¹ Лехциер В . Введение в феноменологию художественного опыта. Самара: Самарский госуниверситет, 2000. С.165.

36

Часть ! ' Методологические основания

Тема 2

 

Основные черты количественного подхода в социологическом исследовании

Ключевые понятия : Фокус исследовательского интереса , объективная социальная реальность ,

социальный факт , массовые явления , социальная группа , нисходящая стратегия , теоретическая гипотеза , измерение , номинальная шкала , порядковая шкала , индикатор , качество иссле­дования , достоверность , надежность , асимметрия приписывания , позиция исследователя , моноло­гичное знание

Наше правило... требует только одного: чтобы социолог погрузился в состояние духа, в котором находятся физики, химики, физиологи, когда они вступают в новую, еще не исследованную область своей науки. 1ужно, чтобы, проникая в социаль­ный мир, он осознавал, что находится в присут­ствии фактов, законы которых неизвестны так же, как неизвестны были законы жизни до создания биологии,

Э. Дюркгейм. Метод социологии

1. Фокус исследовательского интереса

Ранее мы уже дали в самом общем виде определение Количественному (классическому) подходу. Рассмотрим теперь подробнее его основные характеристики.

Существует известная оппозиция индивид — общество, име­ющая разные ипостаси в социологии: личность — роль, субъ­ект — объект, микроподход — макроподход. Во всяком случае, ^в этих «частных» противопоставлениях, часто используемых

38

Часть I • Методологические основания

Тема 2 ' Основные черты количественного подхода

39

 

в различных социологических теориях, чувствуется отголосок главного: индивид — общество. Мимо этой оппозиции не мо­жет пройти ни одна из методологических парадигм в социоло­гии. Может быть, это происходит потому, что цепь отноше­ний: поступки индивидов —> образцы поведения (нормы) ~* социальная структура общества (его организаций, установлен­ный порядок) -» индивидуальные поступки — это и есть та ос­новная социальная форма, в которой мы проживаем свою жизнь.

Вместе с тем каждая из них по-разному отвечает на вопрос о характере взаимодействия индивида и общества, направлен­ности этого взаимодействия. В сущности, это разные ответы на важнейший вопрос о природе социального (т.е. общества), о том, как возможно социальное.

В методологии классического социологического исследова­ния основной акцент делается на том, что человек — ансамбль общественных отношений. Фокус исследовательского интереса здесь — общественные структуры как надындивидуальное объек­ тивное образование, детерминирующее жизнь людей. Общест­во самовоспроизводит стабильный социальный порядок, оп­ределенные правила (нормы), поддерживаемые социальным контролем. При этом большая часть людей с удовольствием подчиняются установленным правилам, хотят подчиняться им, в этом подчинении видят смысл своего существования.

В этом плане очень интересен образ Робинзона Крузо в ин­терпретации современного французского писателя М.Турнье. Его Робинзон, живя на необитаемом острове, охотно сам себя наказывает, продолжая жить по правилам того общества, в ко­тором жил раньше, хотя из-за отсутствия людей никто никаких требований к нему не предъявляет. Критики классической ме­тодологии социологического исследования охотно ссылаются на американского социолога П.Бергера, называвшего такое видение общества «жуткой тюрьмой мрачного детерминизма».

Нам кажется более удачной для описания такого фокуса анализа метафора парка шведского социолога П.Монсона¹. Парк с его широкими асфальтовыми аллеями — это образ об-

' Монсон П . Лодка на аллеях парка. Введение в социологию. С. 17.

щества с его социальными институтами. Люди, пришедшие в парк, воспринимают его как нечто раз и навсегда данное, объ­ективное, как определенный порядок. Так и общество с его со­циальными институтами воспроизводит порядок, норму, но и содержит в самом себе возможность отклонения от нормы: всегда найдутся люди, которые пойдут не «по асфальтовым до­рожкам», но «будут вытаптывать клумбы».

В рамках классического подхода исследователя не интересует, как конструируются правила, по которым живут люди (кто и ка­ким образом «разбивал парк»), почему люди выбирают те или иные образцы поведения (ту или иную «тропинку парка»), как осуществляются «живые» социальные коммуникации, разнооб­разные жизненные формы (кто и каким образом «ходит по пар­ку»). Интерес представляют сами устойчивые, жесткие социаль­ ные структуры, «отвердевшие» формы социальных связей: социальные институты, правила и нормы, образцы поведения, верования, обряды, язык, конституирующие стабильный соци­альный порядок и представляющие для человека внешнюю объек­ тивную социальную реальность. Эта реальность задает общие усло­вия его жизни и детерминирует выбор конкретных «тропинок».

Знаменитое выражение Э пиля Дюркгейма, одного из отцов-основателей классического подхода в социологии, «социальные факты надо изучать как вещи» и означает этот самостоятельный объективный статус социальной реальности. Рассматривать со­циальные явления значит изучать их «сами по себе, отделяя от сознающих и представляющих их субъектов... как внешние ве­щи»¹. Веши здесь — «что-то вроде скалы, на которую можно на­лететь, но которую нельзя ни убрать, просто пожелав свалить ее, ни преобразовать по прихоти воображения»². Эта внешняя по отношению к человеку реальность социальных фактов имеет свое собственное существование, которое нельзя описать или объяснить в терминах какой-то другой реальности. Реальность социальных фактов противостоит человеку, задает образцы его действий и даже формирует его ожидания.

¹ Дюркгейм 3. О разделении общественного труда. Метод социологии. С. 408.

^! Бергер П . Приглашение в социологию. Гуманистическая перспектива. С. 88.

40

Часть I ' Методологические основания

Такое представление о социальных фактах является ключе­вым для классической парадигмы — первое «правило социоло­гического метода» по Дюркгейму. Не случайно современный американский социолог Д.Ритцер в своей известной класси­фикации парадигм в социологии назвал ее «парадигмой соци­альных фактов»¹.

2. Исследовательская ориентация

Идеал нововременного знания с его верой во все­властие человеческого разума и универсальный миропорядок «диктует» и классической социологии ее основную исследова­тельскую ориентацию. Она состоит в том, чтобы выявить устой­чивые, повторяющиеся, необходимые сущностные связи соци­ального универсума, т.е. универсальные социальные законы.

Социальная реальность такова, что Б ней содержатся зако­номерности, которые существуют до познания и в принципе могут быть раскрыты и объяснены. Открытие законов здесь, по образному выражению английского социолога М.Малкея, сходно с открытием Америки в том смысле, что и то и другое как бы уже ожидало, чтобы его открыли¹.

О.Конт на страницах «Позитивной философии» писал, что «основной характер позитивной философии (являющейся, как мы помним, «философской колыбелью» количественного под­хода) выражается в признании всех явлений (в т.ч. и социаль­ных. — А.Г.) подчиненными неизменным, естественным зако­ нам, открытие и сведение числа которых до минимума и составляет цель всех наших усилий»³. В этом высказывании наряду с описанием основной задачи социологии подчеркнут еще один важный момент: необходимость сведения этих

¹ Немного забегай вперед, подчеркнем, что противоположная— качественная парадигма названа Ритцером парадигмой социальных дефиниций . См.: Рищер Дж . Современные социологические теории, 5-е изд. С. 571.

¹ Mulkey M . Science and Sociology of Knowledge. L: George Allen and Union, 1989.P.21.

³ Цит. по Тернер Дж . Аналитическое теоретизирование: С. 104.

Тема 2 • Основные черты количественного подхода                                41

законов к минимуму, чтобы теории фиксировали только инва­риантные (неизменные), базисные, опорные свойства социально­го универсума. В идеале классическая социология ориентиро­вана на универсальную социальную концепцию, охватывающую все стороны общественной жизни в единой теоретической сис­теме.

Критики количественного подхода в социологии считают, что в социальной реальности не может быть неизменных уни­ версальных законов, ибо сама природа социальной реальности очень непрочна, пластична вследствие способности человече­ских существ к мышлению, саморефлексии (самосознанию) и действию. По их мнению, законы, относящиеся к неизмен­ному миру (миру природы), в социологии не пригодны или по меньшей мере действуют временно, т.к. социальный универсум постоянно переструктурируется благодаря рефлексивным ак­там людей. Более того, люди могут воспользоваться теориями социальной науки (теория — это описание закона) для пере­структурирования социума таким образом, чтобы устранить ус­ловия, при которых действуют подобные законы. Поэтому за­коны, по их мнению, в лучшем случае преходящи и годятся для определенного исторического периода, а в худшем — не прино­сят пользы, поскольку сущность, базовые черты социального универсума постоянно меняются.

Сторонники классической парадигмы полагают, что, не­смотря на то что реальные социальные системы действительно изменяются, как изменяются солнечная, биологическая, хими­ческая системы в мире, универсальные социальные законы все же существуют. «Изменения, происходящие в природных систе­мах, — пишет современный американский социолог Джонатан Тернер вполне в духе позитивизма, — не меняют соответствен­но законов тяготения, видообразования... или периодической таблицы элементов. Фактически изменения происходят в со­гласии с этими законами»¹. «Люди всегда действовали, взаимо­действовали, дифференцировали и координировали свои соци­альные отношения, и это уже дает некоторые из инвариантных свойств человеческой организации», — продолжает он. Совре­менные исследователи не стали бы, по его мнению, корпеть над

¹ Тернер Дж . Указ. соч. С. 109.

42

Часть I • Методологические основания

Тема 2 • Основные черты количественного подхода

43

 

трудами К-Маркса или, например, Э.Гидденса, «если бы не чу­яли», что они (каждый в своей области) открыли нечто фунда­ментальное, общее, некие инвариантные свойства социума.

Следует сказать, что глобальностью макроподхода, поис­ком «немногих» окончательных законов социального универ­сума, конечно же, не ограничивается целевая направлен­ность классической методологии. Многочисленная «армия» социологов, ежедневно в лабораториях, социологических центрах, академических институтах разрабатывающая ан­кеты для массовых опросов, рассчитывающая выборку, считающая коэффициенты корреляции', как правило, не претендует на предельно высокий уровень обобщения — обнаружение универсальных законов. Их усилия чаще всего направлены на поиск закономерных связей в отдельных сфе­рах социума (экономической, политической, сфере образо­вания, художественной культуры, права и т.д.), на создание «теорий среднего уровня», описывающих процессы в этих сферах, а также на классификацию и обобщение ряда эмпи­рически изучаемых фактов. Интеллектуалы-теоретики часто отказывают этим теориям и обобщенным построениям в статусе теории, называя их «эмпирическими обобщения­ми», не дотягивающими до уровня «настоящей» теории. Очевидно, дело здесь в понимании термина «теоретичес­кое». Не вдаваясь в дискуссию по этому вопросу, подчерк­нем лишь, что классическая методология в целом ориенти­рована на поиск общего закономерного, фиксируя это в теоретических обобщениях, хотя сами эти обобщения мо­гут быть результатом разного уровня абстрагирования от изу­чаемой социальной реальности.

При этом классическая социология стремится кмаксималь-ной строгости и однозначности понятий, этих «кирпичиков» любой теории. Отклонение от этого, расплывчатость и много­значность понятий здесь рассматривается как недостаток, как

¹ Коэффициент корреляции — инструмент математической статистики, с помощью которого в социологии доказыва­ется наличие (или отсутствие) связи между социальными явлениями.

расширение неподконтрольной Разуму сферы, что противоре­чит идущим еще от Декарта установкам на «правильное» чело­веческое мышление.

3. Объект исследования

Любая социологическая парадигма представляет со­бой целостный сплав принципов, идей, определяющих конк­ретное социологическое исследование. В этом целостном единстве один элемент с необходимостью определяет другой, причем именно такой другой, который только и может быть здесь. Так, акцент на изучении обобщающих закономерностей изучаемого явления или процесса, понятого как объективная внешняя реальность (как «вещь»), с необходимостью предпо­лагает «схватывание» в эмпирическом исследовании средних тенденций, когда каждый отдельный индивид интересен несом по себе, как уникальная, неповторимая личность, но как часть об­щей картины, безымянный носитель информации об изучаемом явлении. Конкретный человек в контексте такого подхода — лишь единица изучаемой общности, представитель определен­ного типа. Не случайно, формируя выборочную совокупность для участия в массовом опросе, социолог использует статисти­ческий термин «единица наблюдения». Язык очень точно фик­сирует это единообразие, одинаковость, единый ранжир.

Объектом исследования в классической социологии высту­пают массовые явления, события, процессы, которые изучаются через социальные группы людей — носителей изучаемого фе­номена. Это означает, что в конечном счете в качестве объекта конкретного социологического исследования всегда выступа­ют определенные социальные общности (группы), выбранные со­циологом в соответствии с целями и задачами исследования.

Все многообразие социальных групп, представляющих ин­терес для исследователя, может быть разделено на два вида: ре­альные (естественные) и условные.

К реальным социальным группам относятся такие социаль­ные общности, для которых характерно реальное взаимодей­ствие членов этих групп. К подобного рода группам могут быть отнесены производственная бригада, ученики определенного класса, студенческая группа, персонал фирмы и т.д.

44

Часть ! • Методологические основания

Тема 2 • Основные черты количественного подхода

45

 

К условным социальным группам относятся такие, члены которых не взаимодействуют друг с другом и в принципе не могут взаимодействовать. Эти группы выделяются социологом для цепей анализа по различным основаниям, зависящим от це­лей и задач исследования. Назовем основные из них:

— социально-демографические признаки (пол, возраст, уро­вень образования, семейное положение и тд.);

— характер профессии;

— тип территории (город, село);

— участие в политических партиях, движениях и т.д. Примеры подобных групп: молодежь г. Самары, социологи

России, сельские жители Кротовки, участники общественно-политического движения «Единство».

4. Логическая стратегия получения знания

Классическая методология вобрала в себя гипотети-ко-дедуктивную логику получения знания, разработанную, как мы показывали ранее, мыслителями Нового времени¹. Эта «нисходящая» стратегия получения знания (в отличие от «.вос­ ходящей» в качественной парадигме)' предполагает выдвиже­ние теоретических гипотез, которые затем проверяются «вни­зу» — в эмпирическом изучении сознания и поведения людей. Это движение ъсверху — вниз», от теории, предполагающей высокую степень «отлета» от изучаемой социальной реально­сти, к эмпирическому изучению, происходит плавно, логиче­ски, последовательно, с использованием логики выводного знания — дедукции. Вначале исследователь формулирует тео­ретические гипотезы, каждая из которых связывает ненаблюда­ емые сущности — абстрактные понятия. Они называются гипо~

¹ Точнее следовало бы говорить о гипотетико - дедухтивно - индуктивной логике с акцентом на первые два компонента этой цепи, когда индукция присутствует в стратегии получе­ния знания, но выполняет несущественную роль.

¹ Авторство в изобретении удачных, на наш взгляд, терминов восходящая и нисходящая стратегии анализа принадлежит современному российскому исследователю этой проблемы Г.ТатаровоЙ.

тезами-основаниями. Именно они, подтвержденные или непод­твержденные, «работают» на цели и задачи исследования, явля­ясь базой для формулирования выводов. Именно в этих гипоте­зах воплощается теоретическое видение исследователем изучаемого явления или процесса.

Четкое формулирование теоретических гипотез в данном случае предполагает, что, с одной стороны, исследователь хоро­шо знает изучаемую проблему, а с другой — что в науке уже накоплено достаточное знание для их формулирования¹. Яркая метафора Бернара Шатрского — «карлик, стоящий на плечах гигантов» — очень точно выражает эту ситуацию: только осво­ив теоретическое богатство, созданное предшественниками, изучавшими конкретное явление, исследователь формулирует гипотезу-основание.

Поскольку гипотезы-основания принципиально непроверяемы в эмпирическом исследовании, второй шаг — «сверху—вниз* состоит в формулировании логически выводных гипотез, называ­емых гипотезами-следствиями. Гипотезы-следствия связывают уже эмпирически проверяемые переменные, т.е. индикаторы² тех понятий, которые присутствуют в гипотезах-основаниях.

Считается, что чем больше гипотез-следствий подтвержда­ется (а их рекомендуется «выводить» как можно больше из каж­дой гипотезы-основания), тем в большей степени справедлива, обоснованна теоретическая гипотеза.

Одним из вариантов использования «нисходящей» страте­гии в классическом социологическом исследовании может быть типологический анализ, хотя здесь есть и свои особенности. Ос­новная задача типологического анализа состоит в том, чтобы ве­рифицировать (подтвердить) в эмпирическом исследовании те­оретическую гипотезу о существовании определенных типов изучаемого явления. Тип — это мысленная конструкция, позволя­ ющая выделить социально значимые, внутренне однородные, качественно отличные друг от друга группы объектов.

¹ Отсюда вытекает и принципиальная невозможность изуче­
ния в этой методологии нового явления, не успевшего быть
теоретически осмысленным, не имеющего «свою теорию».

² Индикатор — указатель, проявитель (от англ. indicate ~
указывать).

46

Часть I • Методологические основания

Тема 2 • Основные черты количественного подхода

47

 

Исследователь, решившийся использовать эту стратегию, должен в теоретическом анализе выделить объект типологии и типообразующие признаки. Объект типологии — это свойство или совокупность свойств, «высвечивающих» типы изучаемого явления. Типообразующие признаки — это конкретные грани, стороны объекта типологии, которые исследователь определя­ет как самые существенные, самые значимые для выделения типов явления. Конкретное сочетание значений этих типооб-разукшшх признаков и формируют теоретические типы изуча­емого явления¹.

Рассмотрим использование этой стратегии в нашем иссле­довании социально-экономической адаптации жителей Самар­ской области. На первом этапе этого исследования основная задача состояла в эмпирической проверке теоретической гипо­тезы о существовании определенных типологических групп населения, различающихся по степени включенности в адап­тивный процесс.

Создание теоретической типологии в этом исследовании стало возможным потому, что в российской социологии уже есть некоторое теоретическое осмысление этого процесса. Кроме того, наш собственный опыт «проживания» в этой со­циальной ситуации, ее «переживание» помогли нам в построе­нии теоретической типологии.

Объектом типологии в нашем исследовании выступило по­ведение людей в резко меняющейся социально-трудовой сфере или, точнее, деятельность по «выживанию» в ней². Известно, что любая деятельность может быть представлена тремя свои­ми составляющими: целью, средством, результатом. Эти компоненты нашего объекта типологии и были использованы для выделения типообразующих признаков. В нашем случае

' Подробно теорию типологического анализа см.: Тата­рова Г . Г . Методология анализа данных в социологии (Введение). Учебник для вузов. М., 1998.

² Подробнее это исследование представлено в: ГотлибА . С . Социально-экономическая адаптация россиян: опыт сочетания количественной и качественной методологии в одном отдельно взятом исследовании // Социология-4М. 2000. Ns 12.

целью адаптивной деятельности являлось «выживание» в усло­виях, когда ряд экономических преобразований в нашей стра­не, помимо всего прочего, привел к резкому повышению стои­мости жизни. «Выживание» как ответ на изменение среды означает достижение определенного материального положе­ния, способного обеспечить удовлетворение насущных потреб­ностей. Средствами выступают конкретные формы поведения, поведенческие стратегии, посредством которых и происходит достижение цели. Результатом является степень успешности этой деятельности, т.е. степень достижения желаемого уровня материальной обеспеченности. В соответствии с этими элемен­тами объекта типологии — деятельности по «выживанию» и были выделены следующие типообразующие признаки:

— наличие (или отсутствие) конкретных форм адаптивного
поведения:

1 — поиск другой постоянной работы;

2 — поиск работы по совместительству;

3 — попытка открытия «своего» дела;

4 — получение образования для новой профессии;

5 — смена профессии;

6 — повышение квалификации;

7 — расширение своих служебных обязанностей;

— уровень материальной обеспеченности в ее субъективной
форме, т.е. отнесение себя к той или иной группе:

1 — полностью обеспеченных;

2 — обеспеченных почти полностью;

3 — более или менее обеспеченных;

4 — малообеспеченных;

5 — бедствующих.

8 исследовании была выдвинута гипотеза о существовании
четырех типологических групп, отличающихся друг от друга раз­
личным сочетанием значений типообразующих признаков:

— успешные адаптанты;

— успешные дезадаптанты;

— неуспешные адаптанты;

— неуспешные дезадаптанты.

Эмпирическая проверка этой гипотезы (т.е. проведенное ис­следование) показала, что население Самарской области действи­тельно может быть представлено такими типологическими

48

Часть I • Методологические основания

Тема 2 • Основные черты количественног о подхода

49

 

группами со следующим соотношением: успешных адаптан-тов — 27,3%, неуспешных адаптантов — 19,2%, успешных деза-даптантов — 29,7%, неуспешных дезадаптантов — 23,8%.

5. Основание эмпирического анализа: измерение социальных характеристик

Ранее мы говорили, что использование математики, этой «царицы доказательств», начиная с XVII века считается важнейшим признаком научности знания. Классическая соци­ология как «законная дочь» сциентизма вобрала в себя эту тра­дицию. Математика для классического социологического ис­следования — не просто способ иллюстрирования тех или иных теоретических выводов, но его душа, стержень. Матема­тика здесь используется по меньшей мере в 4-х важнейших процедурах:

— измерение социальных признаков;

— обработка первичной социологической информации;

— расчет и обоснование выборки социологического исследо­вания;

— моделирование социальных процессов и явлений.

Не имея возможности сколько-нибудь серьезно остано­виться на всех «включениях» математики в процедуру класси­ческого социологического исследования, поговорим об изме­рении как о важнейшем основании эмпирического анализа в классической методологии.

Разговор об основаниях какого-либо яатения — это всегда ответ на вопрос: как возможно само это явление? В этом смыс­ле вне квантификации', вне измерения невозможно само произво­дство эмпирического знания в классической социологии. В самом деле, только измеренные социальные признаки могут быть представлены в числовой системе, а значит, и обработаны ме­тодами математической статистики, чтобы служить доказа­тельством выдвинутой гипотезы. На этой логике построено производство любого научного знания. Классическая социоло-

' Квантификация (от лат. quantitas — количество) — означает процедуру представления свойств социальных объектов в количественной форме.

гия на своем эмпирическом уровне — всегда «измеряющая» со­циология, в отличие от качественной — «неизмеряющей».

Измерение социальных признаков — программная установка количественного подхода в социологии. Считается, что абсолют­ но все социальные признаки, даже самые «тонкие» (любовь, дружба, преданность, патриотизм), принципиально измеряемы. Дело лишь в технике измерения, в квалификации социолога в конечном итоге. Более того, умение «мыслить» измеритель­ными конструкциями примерно так же, как художник мыслит образами, способность мысленно «схватить» любое социологи­ческое понятие в измерительных координатах «выдают» хоро­шего социолога-эмпирика¹. Не случайно среди социологов-ко-личественников бытует шутка, ставшая их своеобразным «кредо»: «Скажи мне, как ты измеряешь, и я скажу, какой ты социолог».

Современное понимание измерения исходит из развитой английским физиком Н.Кэмпбеллом в 20-е годы XX века кон­цепции измерения как приписывания измеряемым объектам (их называют эмпирическими объектами) чисел. При этом такое приписывание возможно, потому что измеряемые объекты (точнее, их свойства) находятся в определенном отношении друг другу (это утверждат еше РДекарт). Это отношение может быть отражено на числовую ось, воспроизводящую его. Такой подход предполагает, что измеряемые объекты не обладают никакими числовыми свойствами: эти свойства им приписываются, при­даются в процедуре измерения. В процессе числового измерения свойства сравниваются, упорядочиваются, сопоставляются. Следует сказать, что этой конструктивистской позиции практи­чески в тот же период противостоял так называемый дескрип­тивный (описательный) подход, корни которого можно обна­ружить еще в античной философии. Здесь измерение понималось как измерение величии, их описание. Считалось, что все свойства, не являющиеся величинами, не подлежат из­мерению.

Сегодня такой подход — уже история. Претерпел измене­ние и конструктивистский подход. Идея приписывания чисел

¹ Правда, критики количественного подхода эту «навязчивую идею» измерять °асё и вся» называют квантофренией .

50

Часть I ' Методологические основания

Тема 2 ■ Основные черты количественного подхода

51

 

трансформировалась в концепцию соответствия эмпириче­ских объектов математическим объектам, которые представле­ны не только числами, но и нечисловыми конструктами: графа­ми, оригинальным математическим аппаратом С.В.Чеснокова и др.¹ Измерением сегодня называется «процедура, с помощью которой объекты измерения, рассматриваемые как носители определенных отношений, отображаются в некую математи­ческую систему с соответствующими отношениями между эле­ментами этой системы»¹. Дальнейший наш разговор будет ка­саться тех наиболее распространенных сегодня измерительных конструкций, где математической системой является числовая система: отношения между эмпирическими объектами сопос­тавляются с числовой осью — шкалой.

Следует сказать, что сциентистский посыл классической социологии — измерять социальные признаки так же, как из­меряются признаки в естественных науках — все же дает сбой. В современной социологии существует понимание того, что измерение социальных признаков достаточно специфично, имеет свои особенности. Каковы же они?

5.1. Особенности измерения в социологии

I. Измерение социальных признаков в значитель­ной степени опосредовано, в то время как в естественных науках (исключая измерение явлений микромира) используется толь­ко непосредственное измерение. Конечно, в классическом социологическом исследовании также используется непосред­ственное измерение социальных признаков, но преоблада­ющим является все же другое — косвенное (опосредованное) из­мерение. Что же это такое — косвенное и непосредственное

измерение?

Непосредственно измерить тот или иной признак означает соотнести его с определенной шкалой, не используя при этом ни­ каких других промежуточных звеньев — других признаков.

¹ Подробнее см.: Толстова Ю . Н . Существует ли проблема социологического измерения // Социология-4М. 1995. Т. 5-6.

¹ Рабочая книга социолога. М.: Наука, 1987. С. 142.

Так, непосредственно измеряется, например, температура окружающей среды — уменьшение или увеличение объема ртути в столбике термометра непосредственно фиксирует из­менение температуры. То же самое возможно и при измере­нии отдельных социальных признаков. Так, соотнесение респондентом самооценки своего интереса к политической жизни страны со шкалой интереса в процедуре опроса представляет собой непосредственное измерение этого Признака.

Косвенно (опосредованно) измерить тот или иной признак означает использовать в процедуре измерения промежуточные звенья — другие, внешне хорошо различимые социальные признаки, которые называются индикаторами. Опосредован­ное измерение означает редукцию (сведение) сложной латент­ ной (скрытой) характеристики к одному или совокупности простых социальных признаков, которые могут непосред­ственно измеряться. Сами эти простые признаки — индика­торы чаще всего являются проявлениями (указателями) из­меряемой сложной характеристики. Конечно, содержание измеряемого свойства принципиально не сводимо к содержа­ нию совокупности признаков-индикаторов, тем не менее доста­точно достоверное представление о мере выраженности изу­чаемого свойства, измеренного таким образом, получить можно.

Главная проблема косвенного (опосредованного) измере­ния состоит в обеспечении его обоснованности, т.е. в его спо­собности измерить именно то социальное свойство, которое и необходимо измерить, а не какое-нибудь другое. Дело в том, что одни и те же индикаторы могут быть проявителями раз­ных социальных признаков, а значит, принципиально возмож­на ситуация, когда измеряется фактически другой признак. Например, простой признак «удовлетворенность работой» может быть одним из индикаторов нескольких сложных со­циальных признаков: отношения к работе, уровня адаптиро-ванности к организации, социально-психологического кли­мата в коллективе.

С другой стороны, одни и те же социальные признаки, т.е. реально существующие социальные явления, по-разному тео­ретически осмысленные, должны эмпирически интерпретиро-

52

Часть I • Методологические основания

Тема 2 • Основные черты количественного подхода

53

 

ваться различным образом, т.е. с помошью различных индика­торов¹.

Так, например, учебно-познавательная активность студен­та, теоретически понятая как сверхнормативная деятельность, может быть эмпирически интерпретирована с помощью следу­ющих индикаторов: «оценки, получаемые студентом на сес­сии», «регулярность подготовки к семинарским занятиям» и т.д. При этом предполагается, что социолог знает «нормы», складывающиеся в изучаемой социальной ситуации.

В то же время учебно-познавательная активность, теорети­чески осмысленная как деятельность, значимая для студента не столько результатом, сколько самим процессом, деятельность, приносящая удовлетворение сама по себе, очевидно, должна быть интерпретирована с помощью других индикаторов. В этих инди­каторах должна «схватываться» так называемая «внутренняя» мотивированность этой деятельности. Здесь индикаторами мо­гут быть выбраны такие простые социальные признаки, как «ха­рактер поведения на семинарах, лекциях», «интерес к учебе», «время, затрачиваемое на самостоятельную работу» и т.д.

2. Измерение социальных признаков в отличие от измере­ния в естественных науках содержит в самом себе возможность влияния интервьюера на получаемый результат. Дело ч том, что измерение социальных признаков происходит в процедуре оп­роса, представляющего собой навязанное произвольное (имеется в виду произвол исследователя) общение. Любая же ситуация общения, пусть даже и не полноценного, межличностного, но скорее ролевого, как в нашем случае, по сути своей «обремене­на» взаимовлиянием субъектов общения¹.

Главная проблема здесь — возникновение «эффекта ин­тервьюера», смещение информации, а значит, получение не­достоверного знания, не отображающего истинного положе­ния дел. «Эффект интервьюера» возникает в процедуре

¹ Эта процедура эмпирической интерпретации теорети­
ческих понятий осуществляется в программе социологи­
ческого исследования.

² Мы здесь не имеем возможности рассмотреть проблему
влияния респондента на интервьюера, которое тоже имеет
место и сказывается на качестве получаемой информации.

измерения вследствие неправильных действий интервьюера. Какие же действия интервьюера мы называем неправильными? Прежде всего, это «навязывание» респонденту в процедуре опроса своего видения, своей позиции относительно обсуждае­мых вопросов, выражение своего отношения к ним, которое может осуществляться как в вербальной форме, так и жестами, мимикой, определенной позой.

Кроме того, к неправильным действиям может быть отнесе­но и неумение интервьюера -^сохранять дистанцию», переход им той трудноуловимой грани, когда меняется характер отноше­ний в процедуре общения: они делаются доверительными и дружелюбными настолько, что респондент ради продления этой ситуации может «выдавать» не то, что думает на самом де­ле, а то, что хотят, по его мнению, от него услышать.

К неправильным действиям может быть отнесен и неверный выбор интервьюером своего «имиджа», и прежде всего одежды, являющейся важнейшей составляющей имиджа. «Неверный» — здесь означает выбор такого стиля одежды, который позволяет легко и однозначно идентифицировать (отождествить) ин­тервьюера с определенной социальной группой, например вы­сокообеспеченных или, наоборот, бедных. Дело в том, что в си­туации общения с незнакомыми мы воспринимаем друг друга стереотипически, т.е. как представителей определенной груп­пы, не фиксируя индивидуальных особенностей незнакомца. Такое грубое «одноцветное» восприятие незнакомого Другого облегчает нашу ориентацию в социуме, выступая способом психологической защиты от «многоцветья» социального мира. Имидж человека, и прежде всего его одежда (вкупе, конечно, с манерой поведения, речью и т.д.), выступает опознавательным знаком той или иной социальной группы. В процедуре ин­тервью такая однозначность имиджа, как правило, не «работа­ет» на достоверность получаемой информации.