Медиатекст можно рассматривать,

· во-первых, как текст в универсальном, классическом значении этого понятия,

· во-вторых, как совокупный продукт массовой коммуникации – тексты журналистики, рекламы и PR, каждый из которых имеет свои специфические характеристики,

· в-третьих, как уникальный или особый тип текста – в отличие от текстов других сфер коммуникации (научных, официально-деловых, художественных и др.).

Все тексты, тиражируемые и ретранслируемые по каналам массовой коммуникации (новостные подборки, выступления политиков, комментарии и мнения экспертов, развлекательные шоу и т. д.), могут быть рассмотрены в парадигме традиционных категорий текста, таких как связность, целостность, выраженность, отграниченность, структурность (Н. С. Валгина, А. И. Горшков, Ю. М. Лотман, Б. Я. Мисонжников, Т. М. Николаева, З. Я. Тураева и др.). Безусловно, даже маленькая заметка на газетной полосе может быть рассмотрена как связное и целостное произведение, ограниченное во времени и пространстве, состоящее из заголовка и сверхфразовых единств, имеющее прагматическую целеустановку. Однако такой подход к интерпретации медиатекстов есть лишь первый этап их анализа.

Исследования в области массовой коммуникации свидетельствуют о том, что с возникновением и развитием информационных технологий сформировался «новый вид текста», уникальный по синтезу в нем звучащей и видимой речи (Ю.В. Рождественский), «текст высшей семиотической сложности» (М.В. Володина), в котором вербальная информация сопровождается графическим оформлением, звуковым сопровождением, видеорядом; вербальная информация может быть минимизирована или вообще отсутствовать (например, формат «Без комментариев»). Таким образом, при переносе классического текста в сферу массмедиа текст получает новые смысловые оттенки и медийные добавки (Т.Г. Добросклонская), приобретает расширительное толкование и – в итоге – выходит за пределы знаковой системы языка, приближаясь к семиотическому пониманию текста (Г.Я. Солганик). По сути, медиатекст – «новый коммуникационный продукт», «коммуникационный конгломерат», особенность которого заключается в том, что он может быть включен в разные медийные структуры (вербального, визуального, звучащего, мультимедийного планов) и в разные медийные обстоятельства (периодическая печать, радио, телевидение, Интернет, мобильная и спутниковая связь) (Я.Н. Засурский).

Специфика медиапродукта, связанная с изменением статуса классического произведения, определяется внешними условиями его существования, к которым можно отнести следующее.

Особый тип и характер информации – «без жесткого определения содержания такой информации – лишь бы она рассматривалась отправителем как существенная, важная или даже необходимая обществу как массовому ее потребителю» [Кубрякова 2008: 185]. СМИ конструируют собственную реальность (Н. Луман), в которой живет современный человек; моделируют идеологизированную картину мира (Т. ван Дейк, У. Эко); создают «информационные построения действительности», которые определяются не только стремлением к документальности и реальности, но и вымыслом, и «даже имеют виртуальный характер» [Володина 2008: 46].

«Вторичность текста» – тексты СМИ отличаются от других видов текстов тем, что в них «используются, систематизируются и сокращаются, перерабатываются и особым образом оформляются все другие виды текстов, которые считаются “первичными”» [Рождественский 1979: 166]; медиатексты существуют как гипертексты или интертексты, «в перекличке с другими текстами, даже если последние явно не цитируются» [Петренко 2008: 170].

Смысловая незавершенность,специфический характер массмедийной интертекстуальности, открытость для многочисленных интерпретаций – «обладая адресатом, тексты в СМИ не обязательно обладают завершенностью, поскольку сообщают одни и те же содержания, хотя и в разных комбинациях и модальностях» [Волков 2008: 130]; «постоянная и бесконечная ссылка текстов друг на друга и постоянное цитирование» делает эти тексты лишь звеном в передаче информации [Артамонова 2008: 110].

Производство «на поток», одноразовость, невоспроизводимость,и, как следствие, стандартизованность, сиюминутность, быстротечность информации, что, по мнению некоторых исследователей, выводит массовую информацию за пределы культуры в область субкультуры, массовой культуры, «ценности которой ориентированы на примитивный уровень потребления товаров и услуг» [Волков 2008: 131].

Медийность, или опосредованность качественных характеристик текста техническими возможностями передающего канала. Зависимость семиотической организации текста от форматных свойств каналов, к которым современные коммуникативисты относят прессу, радио, телевидение, кинематограф, звуко- и видеозаписи, различные формы новейших телекомпьютерных систем и мультимедийных устройств [Землянова 2004: 197], проявляется в смешанном характере текстов – вербально-невербальных, вербально-визуальных, креолизованных, поликодовых, интегрирующих в единое семиотическое целое разные знаковые системы.

Полиинтенциональность медиатекстов, речевая структура которых определяется иерархией целевых установок медиасферы, издания, жанра, субъекта речи. Выделяются глобальные интенции, такие как информирование и анализ (В. И. Коньков), информирование, убеждение, развлечение (Н. И. Клушина), осведомление, оценка, императив (Л. Р. Дускаева), информирование, разъяснение, убеждение, побуждение, развлечение (Т. В. Шмелева) и др. В настоящее время в русле интенционального подхода формируется новое перспективное направление в типологии медиатекстов (см.: [Медиатекст как полиинтенциональная система 2011]).

Коллективное производство текстов (автор – собирательный (А. Н. Васильева), коллективный (Ю. В. Рождественский), коллективно-индивидуальный (М. Н. Кожина), «команда под руководством господина N» (Ю. Д. Артамонова)) и массовая аудитория, вступающая в ретиальное, опосредованное, социально ориентированное общение [Леонтьев 2008: 134]; рассредоточенная, неопределенная, разнороднаяаудитория, представляющая собой социальные группировки, не связанные целями и интересами, и объединенная «только элементарным знанием языка» [Волков 2008: 130].

Особый характер обратной связи – ограниченный, минимизированный, отложенный во времени и пространстве, имеющий имитационный характер (например, «массовки» на телевидении) или вовсе отсутствующий.

Перечень экстралингвистических факторов не является конечным, так, отдельным пунктом возможно ввести экономический параметр, превращающий информацию в товар и приводящий к коммерциализации СМИ.

Итак, ведущими признаками медиатекстов можно считать медийность (детерминация текста форматными и техническими возможностями канала), семиотическую интегративностьтекста (объединение в единое коммуникативное целое различных семиотических кодов), массовость (как в сфере создания, так и в сфере потребления медиапродуктов), открытость текста на содержательно-смысловом, композиционно-структурном и знаковом уровнях (массмедийная интертекстуальность, в широком понимании термина).

Типология медиатекстов

Вопросы типологии текстов и выделение базовых категорий, которые могут быть положены в основу членения текстового континуума, остаются в лингвистике текста открытыми. Отсутствие общепринятой классификации исследователи объясняют «свойствами текста вообще и невозможностью задавать какое бы то ни было исчисление текстов в частности» (М.А. Кронгауз).

Типология может базироваться на любом из текстовых признаков – информационных, функционально-стилистических, структурно-семиотических или коммуникативных, – на пересечении которых один и тот же текст будет отнесен к различным группам.

Известны классификации, построенные на лингвистических и экстралингвистических параметрах, с учетом объективных и субъективных факторов. Например, тексты, дифференцирующиеся в зависимости от характера их построения (от 1-го, 2-го и 3-го лица), передачи чужой речи («свое и чужое»), функционально-смыслового назначения (описание, повествование, рассуждение), количества участников коммуникации (монолог, диалог, полилог), типа связей между предложениями и др. (Г.Я. Солганик). В концепции Э. Верлиха предложены пять идеальных типов текста: дескриптивный (описательный), нарративный (повествовательный), экспланаторный (объяснительный), аргументативный и инструктивный.

В функциональной стилистике дифференциация текстов осуществляется в соответствии с экстралингвистическими факторами, в составе которых ведущими являются сфера общения, формы общественного сознания, функции и условия коммуникации (М.Н. Кожина). Согласно этим параметрам выделяются научные, официально-деловые, публицистические, художественные и разговорно-бытовые тексты. В соответствии со сферой общения и характером отражения действительности тексты делят на художественные и нехудожественные (Н.С. Валгина).

Типология текстов, функционирующих в массовой коммуникации, опирается на модели коммуникации, в кругу которых классическими считаются модели Г. Лассуэлла (кто – что сообщает – по какому каналу – кому – с каким эффектом) и Р. Якобсона (адресант, сообщение, адресат, контекст, контакт, код). Компоненты моделей коммуникации полностью совмещаются с функциональным представлением массмедийного продукта, предложенного в социологии журналистики, где адресант– «издатель», «журналист»; сообщение– «текст»; адресат – «аудитория»; контекст – «социальные институты», «действительность»; контакт – «канал»; код – «язык» и другие семиотические системы (Социология журналистики 2004).

Следуя моделям коммуникации, в основу выделения типов медиатекстов можно заложить следующие категории:

· канал распространения – печать, радио, телевидение, Интернет,

· институциональный тип текста: журналистский, рекламный, PR-текст,

· типологические характеристики изданий / каналов,

· адресант (автор, производитель текста) – социальный / частный, в соответствии с чем в текстовой ткани формируется авторская модальность (объективное или субъективное отношение к действительности),

· адресат (аудитория) – массовый / специализированный,

· сообщение (текст) – функционально-жанровая и стилистическая классификация текстов трех социальных институтов массовой коммуникации,

· код (язык) – вербальные, невербальные, вербально-невербальные (поликодовые, креолизованные) типы текстов,

· тематическая доминанта, отражающая медиатопику и формирующая национальный медиаландшафт.

Естественно, перечень категорий не является конечным, он может быть расширен за счет других коммуникативных элементов. Классификация медиатекстов может базироваться и на таких признаках, как

§ формы создания и распространения информации (устные / письменные тексты и их варианты) (Т.Г. Добросклонская; Н.В. Чичерина);

§ обратная связь, учитывающая условия протекания коммуникации (опосредованная / интерактивная коммуникация), эффективность коммуникации (коммуникативно успешные / неуспешные тексты) и др.

В работе Г.С. Мельник медиатексты типологизируются с точки зрения их воздействия на аудиторию. Исследователь выделяет четыре типа медиатекстов в зависимости от того, оказывают ли они воздействие на 1) массовую аудиторию, 2) конкретный социальный институт / конкретного адресата, 3) требуют непосредственной реакции (вмешательства в реальную действительность), 4) вообще не предназначены для воздействия (информирующие, нейтральные) [Мельник 1996: 136].

В исследовании И.В. Рогозиной факторами для выделения типов медиатекстов являются внешние (экстралингвистические) и внутренние (лингвоментальные) факторы. В итоге автора выделяет такие разновидности медиатекстов, которые отражают типовую организацию содержания: новостные, аналитические, критические, политико-публицистические и др. (Рогозина 2003).

Однако, как нам представляется, предложенные восемь параметров являются доминантными, учитывающими технические, институциональные, идеологические, коммуникативные, форматные, жанровые, содержательные особенности медиатекстов. Существенно, что типологические признаки находятся между собой в неоднозначных, пересекающихся отношениях: выдвижение на первый план одного из них перестраивает все остальные признаки.

В составе признаков, вокруг которых группируются медиатексты, не названа медиасфера, поскольку она предполагается по умолчанию, под ее воздействием преломляются все внешние и внутренние текстовые показатели. Медиасфера как «особая территория коммуникации» является важнейшим понятием в медиалингвистике в силу того, что в зону ее действия втягиваются факты всех остальных сфер, все дискурсы «имеют медийное измерение» (Т.В. Шмелева).

По каналу распространения медиатексты делятся на печатные, радийные, телевизионные, сетевые тексты. Этот признак следует отнести к ведущим, поскольку каждый из каналов имеет свой набор медийных признаков, оказывающих существенное влияние на содержание медиатекста и на форму его воспроизведения [Современный медиатекст 2001: 18].

По параметру«институциональный тип текста» осуществляется ранжирование медиатекстов на журналистские, рекламные и PR-тексты, каждый из которых имеет свои специфические характеристики. Объединенные социальной направленностью и форматными признаками, эти типы медиатекстов различаются предметно-тематическим наполнением, функциональным предназначением (Е. С. Кара-Мурза), отношением к факту (Е. С. Щелкунова) и др.

Типологические характеристики издания базируются на форматных (тираж, объем издания, продолжительность вещания, периодичность, время выхода), экономических (форма собственности, бюджет и др.), аудиторных, целевых, организационных признаках. Типы медиатекстов, создаваемые в качественных, массовых или специализированных изданиях, значительно различаются на содержательном, структурно-композиционном, жанрово-стилистическом и языковом уровнях.

Автор как важнейшая тексто- и стилеобразующая категория классифицируется в научной литературе с опорой на различные показатели. Так, в исследовании Е.С. Щелкуновой учитывается степень присутствия автора в текстовой ткани, в соответствии с чем выделяются три типа коммуникатора: персонифицированный, обобщенный и деперсонифицированный автор [Щелкунова 2004, 136]. Опираясь на понятие объема (количественный критерий) и статуса коммуниканта (качественный критерий), Н.В. Муравьева предлагает такие типы автора, как персональный / коллективный и частный / публичный / социальный [Муравьева, http]. Согласно концепции Г.Я. Солганика, в категории адресанта выделяется оппозиция: автор – «человек социальный» и автор – «человек частный». Между крайними полюсами категории автора располагается огромное количество переходных случаев, формируются типы автора: пропагандист, полемист, редактор, летописец, художник, аналитик, исследователь и др. (Г.Я. Солганик). Т. В. Шмелева предлагает три параметра авторского начала в тексте (выявленность автора, степень сложности, удельный вес), что позволяет выстроить своеобразную шкалу репрезентации авторского «я» и предложить достаточно надежный инструментарий для анализа авторского начала в современных медиатекстах. Заметим, что мера и степень присутствия автора в текстовой ткани может рассматриваться как показатель публицистических материалов.

Категорияадресата является существенной категорией медиатекста, определяющей коммуникативное взаимодействие автора и адресата через текст (Н. Д. Арутюнова, Т. Г. Винокур, И. М. Кобозева, Л. П. Крысин, Ю. М. Лотман и др.). Идеи М.М. Бахтина о «двухголосом» слове легли в основу теоретического осмысления медиакоммуникации как двустороннего процесса, принципиальным свойством которого является диалогичность. Исследование Л. Р. Дускаевой показало, что структура и содержание медиатекстов предвосхищается информационными и коммуникативными запросами аудитории. И хотя адресат является «гипотетическим интерпретатором» текста, в котором отражаются представления автора об аудитории, тем не менее роль адресата в текстопорождении велика.

Возникшая на российском медиарынке конкуренция за различные сегменты аудитории вызвала дифференциацию изданий, изменила их функциональное предназначение, сформировала разнообразные типы общения и различные типы адресатов. Ориентированность современных СМИ на своего читателя (слушателя, зрителя) находит отражение в различных систематизациях: типологических (качественные – массовые – бульварные), идеологических (нейтральные – левоориентированные – правоориентированные), стилевых (традиционные – бульварные). Не случайно наиболее успешные СМИ провозглашают для себя адресата как особую ценность.

В докторской диссертации Т. Л. Каминской «Образ адресата в текстах массовой коммуникации: семантико-прагматическое исследование» (2009) адресат в массовой коммуникации выступает «таким же организующим началом, каковое, по концепции В.В. Виноградова, принадлежит образу автора в художественных текстах». Базовыми признаками текстовой категории адресата является наличие в тексте оппозиции «свой – чужой», ориентация на речевой опыт целевой аудитории, использование элементов, репрезентирующих картину мира адресата и характеризующих его стиль жизни и социальный статус. Согласно проведенному исследованию, в современных текстах массовой коммуникации вычленяется несколько типов адресата: «интеллигентное меньшинство», «представитель образцовой среды», «простой человек» (Т.Л. Каминская).

Типология сообщений (текстов) по жанрово-стилистическому принципу – наиболее востребованная ветвь современных медиаисследований. Под влиянием внешних факторов в реальной жизни медиатекстов обозначилась яркая тенденция к контаминации, смешению жанров, монтажу текстовых моделей. Происходит заметная эволюция традиционной системы журналистских жанров, отражающая уход одних форм, появление других, актуализацию третьих, упразднение жанровых перегородок, свободную комбинацию нескольких текстовых моделей (работы Л. Е. Кройчика, Б. Я. Мисонжникова, А. Н. Тепляшиной, А. А. Тертычного и мн. др.). Процессы интеграции охватывают медиажанры в широком диапазоне, и не только в границах журналистики, но и на стыке журналистики, рекламы и PR. Исследователи предупреждают о непредсказуемых социальных последствиях сращения текстов журналистики и PR («пиарналистики», в обозначении А. П. Короченского), влияющих как на структуру и коммуникативные процессы, так и на поведение и мировоззрение массовой аудитории в целом. Таким образом, жанровая гетерогенность в массовой коммуникации, с одной стороны, свидетельствует о естественной гибкости и подвижности границ текстов, но, с другой стороны, актуализирует профессионально-этические и нормативные проблемы, регламентирующие пределы жанровых свобод. Текстовая гетерогенность проявляется и в активном взаимодействии публицистического стиля с другими функциональными стилями и нелитературными формами национального языка, в расширении границ языка СМИ в сторону снижения стиля.

Кодмедиатекста апеллирует к его форме, фактуре, семиотической организации. Любой медиатекст интегрирует в едином смысловом пространстве разнородные компоненты: вербальные, визуальные, аудитивные, аудиовизуальные. И даже газетные публикации трудно обозначить только как вид письменной речи, поскольку важным элементом газетного текста выступает визуальная составляющая, его графическое, шрифтовое, цветовое оформление. Для адекватного понимания газетного материала существенным оказывается пространственный параметр, выполняющий определенную смыслообразующую функцию: размещение на полосе, объем, соседство с другими текстами.

Семиотическая гетерогенность текстов СМИ является следствием того, в каких медийных структурах (вербальных /невербальных) и медийных форматах (печать, радио, телевидение, Интернет) функционируют медиатексты. Детерминированность технических и семиотических признаков медиатекстов позволяет объединить разнообразие материального воплощения речи в автономном разделе фактурологии, как это предлагает Т. В. Шмелева. Особенностью медиатекстов оказывается то, что они практически лишены возможности существовать в одной из фактур (печатной, радийной, телевизионной или интернет-фактуре), напротив, они перетекают из одной фактуры в другую, поэтому медиатекст способен иметь фактурную парадигму, обеспечивающую интенсивность его обращения по всем каналам связи [Шмелева http].

Что касается тематической доминанты, то этот параметр позволяет типологизировать медиатексты по принадлежности к устойчивым, регулярно освещаемым в СМИ темам, таким как политика, экономика, бизнес, спорт, культура, новости [Добросклонская 2008: 66], что составляет традиционно сильную сторону российских медиаизысканий.

Итак, восемь различных по природе признаков (канал, институциональный тип текста, типологические характеристики изданий, адресант / адресат, функционально-жанровая типология медиакстов, код, медиатопика) позволяют оценивать медиатекст как текст особого типа, в отличие от научного, делового, художественного или разговорного текстов. Предложенные признаки находятся в разных плоскостях, они постоянно пересекаются, взаимодействуют и, в зависимости от аспекта исследования, перетекают друг в друга. Подобный подход к анализу медиатекстов свидетельствует о многоаспектности, многоплановости медиапродуктов и, по справедливому замечанию Я.Н. Засурского, может служить универсальным методом анализа медиатекстов [Засурский 2007, 7]. В этом направлении исследования медиатекстов еще только начинаются.

Медиатекст и медиадискурс

Медиатекст оказывается в центре многоаспектных исследований, нацеленных на установление в нем универсального и специфического, типологического и уникального. Формирующаяся теория медиатекста базируется, с одной стороны, на отечественных традициях изучения публицистического стиля, лингвистики текста, языка СМИ, представленных именами А. Н. Васильевой, В. В. Виноградова, Г. О. Винокура, М. Н. Кожиной, В. Г. Костомарова, В. В. Одинцова, Ю. В. Рождественского, Г. Я. Солганика, Д. Н. Шмелева и др.

С другой стороны, теория медиатекста аккумулирует когнитивно-дискурсивные, коммуникативно-прагматические, лингвокультурологические научные идеи, рассматривая медиатекст как сложное коммуникативное событие. Признание коммуникативно-дискурсивной сущности медиатекста вводит его в круг интересов всех гуманитарных наук и делает открытым по отношению к участникам коммуникативной деятельности и среде его существования. Значимой становится текстовая модель, базирующаяся на структуре коммуникативного акта и связывающая текст с внешним миром – миром действительности и миром текстов: говорящий / слушающий (автор / адресат), кодовая организация текста, условия и обстоятельства коммуникации, коммуникативные цели, процессы вербализации и понимания. А это уже пространство медиадискурса.

Под медиадискурсом предлагается понимать любой вид дискурса, реализуемый в сфере массовой коммуникации (Е.А. Кожемякин), или дискурсивное пространство, в котором переплетаются различные типы дискурсов (Н.А. Кузьмина, Е.Г. Малышева).

Являясь институциональным типом дискурса, медиадискурс представляет собой речевое взаимодействие представителей разных социальных групп или социальных институтов в их статусно-ролевых отношениях (В.И. Карасик); «процесс речевой коммуникации в СМИ, среда, в которой «созревают» и создаются медиатексты, продукты дискурсивной деятельности в условиях массовой коммуникации».

По определению Н.Ф. Алефиренко, медиадискурс представляет собой «речемыслительное образование событийного характера в совокупности с прагматическими, социокультурными, психологическими, паралингвистическими и другими факторами, что, собственно, и делает его «привлекательным» и многообещающим для осмысления речетворческих стимулов в деятельности журналиста. В таком понимании он обретает свои специфические черты: а) как коммуникативное событие – это сплав языковой формы, знаний и коммуникативно-прагматической ситуации;
б) образуя собой своеобразное ценностно-смысловое единство, дискурс предстает как лингвокультурное образование; в) в отличие от речевых актов и текста в его традиционном толковании (последовательной цепочки высказываний), медиадискурс следует рассматривать как социальную деятельность, в рамках которой ведущую роль играют когнитивные образования, фокусирующие в себе различные аспекты внутреннего мира языковой личности; г) как «речь, погруженная в жизнь» <…>, преломляя и интерпретируя поступающую в языковое сознание информацию, становится своеобразным смыслогенерирующим и миропорождающим “устройством”».

Развивая идеи дискурсивного осмысления деятельности СМИ, следует исходить из того, что СМИ – «это средства разъяснения и популяризации, передачи особым образом обработанной, препарированной и представленной информации особому – массовому – адресату с целью воздействия на него. В этом качестве дискурс СМИ отражает определенные СТРУКТУРЫ ЗНАНИЯ и ОЦЕНОК МИРА, ориентирующих адресата на определенное ОСМЫСЛЕНИЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ и, главное, на последующие действия, поведение. Именно лингвист должен оценить силу и степень воздействия использованных языковых средств» (Е.С. Кубрякова).

Прагматический эффект, планируемый и предполагаемый любым медиатекстом, – это эффект воздействия. Массмедиа, утверждает американский американский культуролог А. Моль, фактически контролирует всю нашу культуру, пропуская ее через свои фильтры, выделяют отдельные элементы из общей массы культурных явлений и придают им особый вес, повышают ценность одной идеи, обесценивают другую, поляризуют, таким образом все поле культуры. То, что не попало в каналы массовой коммуникации и не было включено в «технологии раскрутки», почти не имеет шансов оказать влияние на общество. Вывод исследователя таков: «В настоящее время знания формируются не системой образования, а средствами массовой коммуникации»[2]. Таким образом, общество в целом и отдельный индивидуум не может уклониться от воздействия СМИ.