Экономика Москвы характеризуется многогранностью и разнообразием. Развитие текстильной, пищевой промышленности, машиностроения, а с 20-х гг. прошлого века — энергетической, электротехнической, автомобильной и других отраслей индустрии — вызвало очень быстрый рост населения города, привело к

расширению городской территории и совершенствованию разнообразных форм обслуживания.

Коммуникации и инфраструктура. В течение всего XIX в. самым распространенным видом городского транспорта Москвы были извозчики, которых использовали как для перевозки пассажиров, так и для грузовых перевозок. На исходе XIX в. в Москве появилась ломка — пассажирские вагончики с сиденьями внутри и па крыше, передвигавшиеся по стальным рельсам при помощи лошадей. Вначале XX в. конку заменил трамвай, а с 1920—1930 гг. пассажиров стали перевозить троллейбусы и автобусы. Знаменитое московское метро открылось в 1935г. и насчитывает в настоящее время более ста станций.

Существенные изменения произошли в системе уличного освещения: от редких масляных фонарей на центральных улицах до современного электрического освещения всего города.

Москва долго оставалась городом по преимуществу деревянным, а значит, и пожароопасным. Отважные, постоянно рисковавшие жизнью пожарные пользовались доброй славой среди москвичей.

Старинная русская традиция — пользоваться в городских условиях парными банями — сказалась в постройке общественных, или так называемых торго-Ш.1Х, Гхшь. Подобно римским термам, они не только выполняли свою основную функцию, но и служили местом общения. Хотя в наши дни в каждой московок oft квартире имеются ванна и душ, сохраняется устойчивая традиция пользоваться банями.

При банях, а чаще — отдельно от них располагались цирюльни, которые позднее стали называть парикмахерскими. В XIX в. в круг обязанностей московского парикмахера входили не только стрижка и бритье клиентов, по и медицинские услуги: поставить банки, «пустить кровь», поставить пиявки... Современное парикмахерское обслуживание гораздо более гигиенично и о гран пч нваотся только свойственными ему операциями, а также косметикой. Парикмахеры были заметным фактором распространения зарубежных (иноэтничных)

влияний и моды среди москвичей. Среди московских парикмахеров даже говорить было принято «с французским акцентом»

Как питались москвичи. В XVIII и XIX вв. в Москве широко распространилась торговля продуктами питания вразнос. По улицам города постоянно ходили продавцы разных товаров, выкрикивая свои рекламные призывы: «Молока, молока!», «По клюкву, по клюкву!», «Сбитень горячий!» (сбитень — горячий напиток из патоки и некоторых специй) и т. д. Богатые и зажиточные москвичи могли пользоваться трактирами, большая часть которых с конца XIX в. стала именоваться ресторанами. В дорогих трактирах (ресторанах) для состоятельных людей подавались блюда иностранной (обычно французской) кухни, владельцы трактиров попроще ориентировались на местные вкусы. В них можно было получить студень, щи, баранину, кашу, из напитков — квас или чай, обычно с кренделями или баранками. В XIX в. чай вошел в широкий обиход практически во всех слоях населения (кроме беднейшего крестьянства), его пили с сахаром вприкуску, не растворяя его в напитке. Праздничный стол отличался от обычного обилием скоромных блюд (щи с зашеиной, жареные утки и гуси). По праздникам на столе появлялись сладости: простые и фигурные пряники, столбики с имбирем, моченые ягоды и яблоки, а в господских домах — пастила, засмоквенные груши, грузди в патоке.

Хотя для большей части населения Москвы рестораны оставались малодоступными, система общественного питания влияла на домашнюю кухню в* смысле ассортимента блюд, способа их сервировки и подачи на стол. Это влияние особенно усилилось в советский период, когда общественное питание (фабрично-заводские столовые, а также различные кафе и буфеты) приобрело массовый характер. В течение XX в. в обыденное меню москвичей вошли салаты, винегреты, супы (вместо похлебок и щей), котлеты, бифштексы, шашлыки, какао, компоты и т. п.

Одежда москвичей отличалась большим разнообразием, в ней заметно проступали социальные различия. Классическая народная женская одежда сочетала и себе как северные (например, сарафан), так и южные (например, несшитая юбка-понева) черты. Одежда дворянства копировала французскую, английскую и немецкую моду: у женщин — длинные платья, сильно расширяющиеся книзу (до 60-х гг. XIX в.— с круговыми распорками из китового уса или стальной проволоки); у мужчин — мундирные кафтаны, фраки, сюртуки, шинели с пелериной, шляпы-цилиндры и т. п. Для городских слоев с середины XIX в. стала характерной кожаная обувь: для женщин — коты в виде тяжелых кожаных калош, для мужчин — сапоги. Одновременно появилась теплая стеганая одежда на вате, распространившаяся особенно широко в среде мелкопоместного дворянства. Примерно тогда же сложились известные центры изготовления добротной нарядной овчинной одежды (например, романовский полушубок — престижный атрибут мужской верхней одежды.

Существенно иными были предпочтения в одежде у жителей Замоскворечья, района Рогожской заставы, Преображенского и других местностей, населенных купечеством. В течение XIX в. одежда этой части московского населения устойчиво сочетала в себе классические псевдонародные мужские поддевки, картузы и высокие сапоги-бутылки, с одной стороны, с модными сюртуками, панталонами и фраками — с другой. В женском костюме «народный» платочек нередко уступал место модной шляпке и кружевному чепцу.

Одежда мещан и рабочего люда отличалась простотой. Мужчины носили рубахи-косоворотки, пиджаки, заправленные в сапоги брюки, кепки. Для женщин раос 14 их окраин были типичны платья в талию, юбки с кофтами, головные платки, кожаные ботинки с высокой шнуровкой.

В течение XX в. одежда москвичей претерпела оолипие изменения. Традиционная народная (по сути дела, крестьянская) одежда из реального бытования исчезла. Она сохраняется только в виде стилизован-

ных под старину образцов сценического и отчасти праздничного костюма. Современная одежда имеет общеевропейский и американский облик.

СЕМЬЯ И СЕМЕЙНЫЙ БЫТ

Несомненно своеобразие городской семьи по сравнению с сельской. Но и в самом городе семьи сильно различались по социальному признаку и стилю жизни. Каждому сословию было присуще стремление к социальной изоляции, к заключению браков преимущественно внутри собственного сословия. Хотя чем дальше, тем заметнее главную роль при заключении брака играли не столько сословные, сколько денежные (экономические) интересы: женитьба дворянина на богатой купеческой дочери уже в XIX в. была далеко не редкостью.

Брак считался одной из главных жизненных ценностей представителя любого сословия: удачно выйти замуж (жениться), родить много детей, воспитать их и хорошо устроить — в этом смысле жизненный идеал дворянина, купца, мещанина, крестьянина совпадал. Женитьба (замужество) означала вступление в имущественные права: мужчина-дворянин становился владельцем наследства, женщина получала приданое и превращалась в хозяйку дома; купец мог отделиться от отца и основать свое собственное дело; крестьянин обзаводился собственным хозяйством, новым домом (отдельным помещением в доме отца).

Хотя для городских семей была характерна тенденция к сокращению численности их членов, многодетность оставалась типичной чертой: 5—7 детей было частым явлением даже в дворянских или купеческих семьях.

Жесткая регламентация семейного быта особенно проявлялась в купеческих и мещанских «слободах». Молодые люди, как правило, вступали в брак только по решению родителей. Выбор самих молодых мог учитываться, если совпадал с интересами тех, кто владел имуществом. Соблюдение «закона» (то есть принятой

системы правил подчинения младших — старшим, женщин — мужчинам, бедных — богатым) было стержнем организации семейной и общественной жизни. Главой семьи (и по обычаю, и по закону) обычно считался старший мужчина — собственник семейного имущества.

Сваха. Выгодная партия подбиралась старшими родственниками или предлагалась свахой. В купеческой п мещанской среде всякое неформальное общение жениха с невестой до свадьбы осуждалось (во всяком случае, не приветствовалось), а свадьба редко обходились без участия профессиональной свахи. В одной из пьес А.Н. Островского о свахе говорится так: «Одно слово: баба-орел; из себя королева, одевается в бархат, ходит отважно, говорит с жаром, так что даже крылья у чепчика трясутся, точно он куда лететь хочет». Сваха жестко следовала определенному ритуалу, использовали традиционные фольклорно-бытовые формулы. Так, прежде чем сообщить о цели прихода сваха требовала, чте бы ее угостили вином и произносила следующее или подобное ему присловье: «Ехала я селами, городами, темными лесами, частыми кустами, быстрыми реками, крутыми берегами, горлышко пересохло, язык приза-мчлея» (А.Н. Островский).

Фольклорные мотивы в городской свадьбе отчасти «охраняются и теперь (приговоры дружки, выкуп места для молодых ит. п.). Однако уже в конце XIX в. в свадебном обряде средних классов формируются черты, свойственные буржуазной эпохе. Для проведения свадебной церемонии стали использоваться наемные помещения (залы), наемная карета с украшениями, приглашался оплачиваемый «свадебный генерал» и проч. Непременный атрибут современных свадеб — белый или черный лимузин, украшенный лентами, воздушными шариками, целлулоидным пупсом или парой колец.

В XX в. претерпел большие изменения тип семьи п характер внутрисемейных отношений. Сократилась численность (людность) семьи, семьи стали малолетними п простыми по составу: супруги, их дети, иногда родители одного из супругов. Изменилось пред-

ставление о главенстве в семье: главой семьи часто называют основного добытчика (в том числе и женщину), а нередко вообще не чувствуют в нем надобности. Претерпело существенные изменения традиционное распределение ролей внутри семьи: по данным обследования 1987г., 34,5% мужей занимались домашним трудом наравне со своими женами, около 51% — лишь помогали женам, вовсе не участвовали в работах по дому немногим более 14%. Правда, не исключено, что общественные трансформации последних лет приведут к восстановлению буржуазных порядков в семейной жизни; но если это случится, они приобретут, вероятно, иные формы.