Инкриминируемые Б-ву деяния своей многоэпизодностью, высо- кой степенью сходства обстоятельств их совершения, подбора жертв, характером и последовательностью манипуляций с ними указывают на наличии у него патосексуального криминального почерка, обна- руживающего специфическую динамику. Это находит отражение в следующих моментах.

1. изменения соотношения внутренних (мотивационных) и в не ш них (ситуативных) факторов в инициации сексуально агрес- си вного поведения. Выраженность этой характеристики крими- нального почерка Б-ва характерна для второй стадии формирования патологической личности по типу «феномена Чикатило». Поскольку уже с самого начала его криминальное поведение мотивировано мощно актуализированной и фрустрированной сексуальной по- требностью, роль жертв и внешних обстоятельств в инициации сексуальной агрессии весьма незначительна.

Собственно поисковое поведение обнаруживается у Б-ва до начала криминальной деятельности. По его собственным словам, «остава- лось желание получить удовольствие, испытать что-то необычное в половых отношениях, взаимной ласки, хотелось, одним словом, с какой-либо женщиной иметь половой акт». Периодически на мо- тоцикле или велосипеде выезжал в город и вел поиск возможной партнерши. Причем надо отметить, что первоначально он ездил в город по делам и, если оставалось время, то начинал поиск. Однако постепенно стал специально выезжать по вечерам «на охоту», наде- ясь встретить одиноких женщин или девушек, мечтал о ситуациях, которые могут возникнуть. Причем не каждый поиск завершается криминальным действием: в некоторых случаях Б-в возвращался до- мой, не удовлетворив свои желания, в других, более редких, случаях он все же находил искомый объект и реализовал свою потребность, что также не приводило к криминальным действиям.

Поведение жертв только с большой натяжкой можно назвать вик- тимным. Все эпизоды произошли в светлое время суток (днем или ранним вечером – 17–18 часов). Встреча с преступником произошла случайно.

Во всех эпизодах Б-в проявляет активность в создании ситуации, удобной для совершения сексуально агрессивных действий. В первом эпизоде он убил 12-летнего мальчика, мешавшего реализации его преступного замысла, в остальных эпизодах Б-в обманом или с помо- щью физического насилия увозил жертву в место, где вмешательство посторонних будет исключено.

Но уже в последнем пятом криминальном эпизоде его поисковое поведение ориентировано именно на малолетнюю девочку. Как показал на допросе Б-в, в этот раз он притаился в укромном ме- сте у тропинки и начал «поджидать когда появится какая-нибудь девочка. Пропустил мужчину и все же дождался девочку в майке с рисунком и в юбке».

Таким образом, диагностическим признаком уровня сформиро- ванности патологической мотивации Б-ва являются специфические изменения характера его поискового поведения в предкриминальный период.

2. изменение избирательности при выборе жертв. Объектом сексуальных предпочтений и исходной целью поискового поведения Б-ва являлась сексуально опытная женщины молодого возраста (18- 30 лет). Причем здесь обнаруживается аффективно-личностная непо-

следовательность и незрелость подэкспертного, что нашло отражение как в противоречивости мотивационных тенденций, так и в его по- ведении. Он как бы не задумывается о том, что сексуально опытная женщина давно утратила столь желаемую им девственность. Более того. Как рассказывал сам подэкспертный, он понимал, что «хорошая» девушка не согласится вступить с ним в интимные отношения – «чем порядочнее тем невозможнее». Поэтому он пытался познакомиться с такой, у которой по внешнему виду было видно, что есть возмож- ность успеха – курит, вызывающий вид, несколько вульгарна. Большей частью он получал отказ, выраженный в грубой и оскорбительной форме. Но даже в тех случаях, когда женщина соглашалась, интимные отношения с ней не соответствовали его идеальным представлениям и не давали искомого удовлетворения. Каждый раз это приводило в мрачное расположение духа, усиливалась неуверенность в себе, актуализировался комплекс неполноценности, считал, что другие мужчины стоят выше него по уму и развитию, хитрее, решитель- нее. Возникала и подолгу держалась обида на женщин.

Малолетние девочки как сексуальные партнеры имеют для него ха- рактер викарного, замещающего объекта. Направленность поведения на них первоначально возникает у Б-ва лишь при повторных неудачах основной поисковой активности. В то же время надо отметить, что уже исходно жертвы Б-ва имеют высокую степень сходства – девочки, в возрасте раннего пубертата (10-12 лет), с которым связывается в его представлениях наличие анатомической девственности.

Выбор объекта преступного посягательства определялся, по- видимому, двумя основными моментами. Во-первых, импринтинго- вым закреплением первого гетеросексуального контакта – с девочкой, которая была младше его, но уже имела сексуальный опыт. Во-вторых, наличием у подэкспертного комплекса сексуальной неполноцен- ности. В его представлениях малолетние девочки, с одной стороны, уже готовы к сексуальной жизни, а с другой, они не могут быть раз- вращенными, он будет чувствовать себя рядом с ними комфортно, не будет бояться потерпеть неудачу.

Немаловажное значение для него при выборе жертв играет их физическая и психическая уязвимость. Повышенная ранимость сексуальной сферы Б-ва определяет то, что в психологически на- грузочных ситуациях (неблагоприятные условия, сопротивление жертвы и пр.) оказывается неспособным к совершению собственно сексуальных действий. В силу чего важной характеристикой будущей

жертвы для него является ее доступность, неспособность оказать со- противление. Так, давая показания о втором криминальном эпизоде, Б-в пояснил: «С виду я быстро определил по ней что она простая робкая девочка и что у меня есть возможность увезти ее куда нибудь и осуществить свои мысли. Я решил это сделать».

Однако в последнем криминальной эпизоде обнаруживается фиксация Б-ва на определенном типе жертв: он уже не пытается найти опытную сексуальную партнершу, а целенаправленно ищет доступную жертву.

Изменение избирательности при выборе жертв, несомненно, явля- ется неблагоприятным признаком, свидетельствующим о нарастании патологических изменений личности подэкспертного. В то же время, по заключению психиатров, развитие педофилии у Б-ва не вышло за пределы доклинической, непатологической стадии.

3. Сп ециф и че ски е особенности динамики выбора мест и спо- собо в знакомства с жертвами и способов нападения. Поведение Б-ва во всех криминальных эпизодах реализуется в стереотипной последовательности, включающей следующие этапы:

– легенда завлечения или завлечение на место преступления с при- менением обмана или физического принуждения;

– императивное обнажение жертвы, эротизирующее созерцание обнаженного незрелого женского тела;

– сексуальная прелюдия: ласки и действия, замещающие петтинг, переходящие от поверхностных к глубоким;

– генитальные манипуляции с обязательной дефлорацией – ино- гда мануальные, в ряде случаев – копулятивные (полноценный нормативный половой акт в традиционном положении жертвы на спине);

– фиксация внимания на последствиях дефлорации – болевом поведении девочек и на крови, опачкивающей половые органы, обтирание ее следов одним из предметов одежды девочек;

– императивная укладка жертв в специальную позу – на живот, ноги вытянуты, руки вдоль тела; профессиональное обездвиживание жертв с придавливанием их рук к боковым поверхностям их же тела своими коленями и голенями;

– удушение жертв путем закрытия отверстий верхних дыхательных путей – рта и носа;

– поверхностное захоронение трупов жертв;

– ритуальное омовение и возвращение домой.

Ритуализированность криминальных действий Б-ва свидетель- ствует о фиксированности эмоционального и поведенческого сте- реотипа реагирования в криминальной ситуации. В то же время надо отметить, что способы собственно сексуальных манипуляций еще не отработаны: мануальная дефлорация с одновременной мастурбаци- ей, мануальная дефлорация с последующим нормативным половым актом, полноценный половой акт. Из эпизода в эпизод происходит отбор действий, дающих максимальный психотропный эффект.

Все это заставляет предположить, что к моменту задержания Б-ва формирование его криминального почерка еще не было завершено.

4. э скалация насилия и формирование сексуального садиз- ма . Эта поведенческая характеристика в криминальном почерке Б-ва отсутствует. Инкриминируемые Б-ву деяния с психологической точки зрения следует рассматривать как два совершенно разных по своей мотивации и структуре волевых акта: один – это совершение насильственных сексуальных действий, второй – убийство.

В первом случае основным мотивом выступает гедонический – до- стижение чувства сладострастия. Каждый эксцесс начинается с по- исковой активности, диктуемой актуализацией именно сексуальной потребности. Стойкой мировоззренческой позицией Б-ва было убеждение, что в 10-12 лет девочки уже готовы к половой жизни и должны иметь сексуальный интерес, а за насилие будут только ему благодарны. Поэтому во всех криминальных эпизодах половому акту и сексуальным действиям, связанным с дефлорацией, обязательно пред- шествует «прелюдия» с ласками, поцелуями и т.д. Он уверен, что эти действия должны доставлять жертвам удовольствие, и когда они это отрицают, он им не верит. Однако никакого удовольствия (в том числе и сексуального) от причинения им страданий он не испытывал: «Мне было жаль, что я причинял им боль, неудобства, страх и физические повреждения. После этого их было очень жалко. Было желание как-то помочь, самочувствие было неважное, непонятное».

По завершении полового акта возникал второй волевой акт – под- экспертный четко осознавал ситуацию, противоправный характер содеянного, возможную тяжесть наказания в случае разоблачения и свою уязвимость для розыска в силу наличия заметного косметиче- ского дефекта на лице. Все погибшие девочки, со слов Б-ва, обращали внимание на его «бородавки» или на рубцы после их хирургического удаления и угрожали разоблачением. Даже если эти его показания не соответствуют действительности, то они отражают характер его субъек-

тивного восприятия ситуации и ее проекции на своих жертв. Мотивом всех убийств девочек является страх разоблачения, а целью – сокрытие следов преступления. Мотивом убийства мальчика является мощно актуализировавшаяся, интенсивно фрустрированная сексуальная потребность, а целью – устранение помехи.

Таким образом, в криминальном поведении Б-ва применяемое на- силие однотипно и соответствует его преступным целям. Признаки эскалации насильственно агрессивных действий отсутствуют. Не выражены и признаки сексуального садизма.