Лаборатория сексопатологии НИИ психиатрии МЗ РСФСР, Москва

Сексуальность человека при методологическом подходе, исключающем неадекватные экстраполяции [9], является достаточно универсальной моделью системных отношений, развертывающихся в широком диапазоне, от элементарных рефлекторных реакций, иннерваторная зона которых не выходит за пределы приорганных вегетативных регуляции, до тончайших нюансов индивидуальной структуры личности. При этом, однако, для любой сексуальной реакции характерно, что сколь бы парциальной последняя ни была, она никогда полностью не эмансипируется от сложившейся у данного индивидуума единой функциональной констелляции иннерваторных клеточных ансамблей, которая составляет психофизиологическое обеспечение его сексуальной сферы [8]. В основе этой связи - биологически (генетически) обусловленная особая, сверхличностная значимость сексуальной сферы, обеспечивающей надиндивидуальные интересы популяции и вида.

Вторая, столь же характерная для сексуальной сферы человека специфическая особенность заключается в том, что весь диапазон собственно сексуальных проявлений представляет собою нерасторжимый "спай" феноменов произвольных и непроизвольных. В одних из этих феноменов доминируют реакции произвольные, в других - непроизвольные, но ни одно из подлинно сексуальных проявлений не может быть отнесено к разряду актов чисто произвольных (как, скажем, двигательные акты, высовывания языка, выполнения пальценосовой пробы и т. п.) или чисто непроизвольных (таких как продвижение пищевого комка по пищеводу, расширение или сужение зрачков и т. п.). В своей профессиональной деятельности, производя объективное обследование пациента, сексопатолог без труда производит оценку функционального состояния как чисто произвольных, так и чисто непроизвольных феноменов, но оказывается в серьезном затруднении, если возникает задача оценки состояния эрекций у мужчины или ин-дивидуальных характеристик эрогенных зон у женщины. В обоих названных примерах исследуемая активность может быть вызвана (и оценена) только в соответствующем "контексте", создаваемом ситуацией близости с адекватным сексуальным партнером (нужен, по выражению Ю. Б. Рюрикова "рифмующийся" партнер, с которым сложилась к тому же, достаточная степень интимности). И даже такой на первый взгляд непроизвольный феномен как эякуляция отнюдь не является абсолютно непроизвольным: в состоянии бодрствования эякуляция включена в контекст двигательной активности и может быть отсрочена как замедлением функций или дыхательной гипервентиляцией, так и психологически, отвлечением внимания. В других случаях эякуляция, наоборот, может возникнуть под влиянием чисто психического возбуждения без каких бы то ни было воздействий на эрогенную зону гениталий; при психогенной форме функционального асперматизма эякуляция не наступает независимо от длительности фрикций; наконец, даже наступление эякуляции при ночных поллюциях в большинстве случаев провоцируется явной или неосознаваемой активностью сознания - форме эротических фрустраций на протяжении предшествовавшего дня или эротических сновидений.

В плане значения сексуальной сферы как модели для изучения проблемы бессознательного описанные выше специфические особенности как раз и определяются динамикой соотношений сознательного и бессознательного, если это последнее понимать как "обобщение, к которому мы прибегаем, чтобы отразить способность к регулированию поведения и его вегетативных коррелятов, происходящему без непосредственного участия сознания" [3, 378]. В выделенных нами составляющих копулятивнопо цикла [4; 5] можно последовательно проследить различную долю участия как предельно автоматизированных вегетативных констелляций, связанных с сознанием лишь афферентацией "оповещания", так и церебральных механизмов, деятельность которых осуществляется на стыке осознаваемых и неосознаваемых регуляций. В системе регулирования полового поведения человека выделяются четыре функциональных комплекса (подсистемы), каждый из которых характеризуется определенным анатомо-физиологическим субстратом и той частной задачей, решение которой обеспечивает достижение определенного парциального (этапного) полезного результата:

1. Hейрогумopальная составляющая, связанная с деятельностью глубоких структур мозга и системы эндокринных желез. Этот функциональный комплекс обеспечивает выраженность полового влечения и соответствующую возбудимость всех отделов нервной системы, регулирующих половую деятельность.

2. Псиxическая составляющая, связанная с деятельностью кортикальных систем, определяет направленность полового влечения, облегчает возникновение эрекции до момента интроитуса и обеспечивает специфические для человека формы проявления половой активности, вплоть до соответствия поведенческих реакций условиям конкретной ситуации и морально-этическим требованиям.

3. Эрекционная составляющая, нервным субстр атом которой являются спинальные центры эрекции, регулирует активность конечного исполнительного аппарата, обеспечивающего главным образом механическую сторону полового акта.

4. Эякуляторная составляющая, анатомо-физиологическим субстратом которой является сложная интеграция структурных элементов от простаты с ее собственным нервным обеспечением до парацентральных долек коры головного мозга, обеспечивает основную и конечную биологическую задачу всей половой активности - выделение мужского оплодотворяющего начала.

Каждая из этих составляющих, включаясь в копулятивный цикл по мере его протекания сукцессивно, не завершает своей задачи и не отключается при подключении следующей составляющей, а интегративно с последней взаимодействуя, формирует симультанную иерархию: нейрогуморальная тонизирован ность, и психический настрой, и эрекции не только сохраняют достигнутый уровень активности, но и интенсифицируют его вплоть до завершения цикла эякуляцией и оргазмом. Иными словами - каждая из последующих составляющих формируется только опираясь на предыдущие. В результате разворачивается глобальный поведенческий акт, в котором четко осознается главным образом уровень действий, в то время как на уровнях операций и деятельности многое остается в тускло мерцающей мгле периферии сознания (напомним исходную модель: шофер за рулем, мастер у станка, спортсмен на тренировке, врач у постели больного выполняют элементарные "операции", которые входят в структуру одновременно формируемого более сложного "действия", последнее же выступает как составной элемент определенной опять же одновременно реализуемой "деятельности", отражающей более глубокие мотивы, личностные установки, планы субъекта [3, 285-286]).

Психофизиологическим механизмом, связывающим воедино три решающих звена неосознаваемых и лишь частично осознаваемых поведенческих реакций (информация - критерии предпочтения - антиэнтропический эффект) является выработка психологических установок [6; 7], лежащих в основе системы "тенденций реагирования", "достаточно гибких, чтобы изменяться при изменении ситуации, и одновременно достаточно стабильных, чтобы продолжать оказывать направляющее влияние, вопреки множеству принципиально возможных мешающих воздействий" [3, 368].

В свою очередь в роли физиологических коррелятов психологического механизма установки Д. Н. Узнадзе могут выступать аппараты афферентного синтеза и акцептора результатов действия [1], объединяющие нейрогуморальную и психическую составляющие копулятивного цикла в единую функциональную систему. Структура аппарата афферентного синтеза в применении к сексуальному поведению человека определяется:

I. Двумя потоками воздействий, исходящих из внутренних механизмов, носителем которых является данный субъект:

1. Доминирующей мотивацией, возникающей на основе той потребности, которая в данный момент является ведущей. Доминирущая мотивация связана с нарушением гомеостатического равновесия, что проявляется нейрогуморальными сдвигами, воспринимаемыми как чувство полового возбуждения и т. п.

2. Памятью, то есть совокупностью энграмм, приобретенных в результате личного опыта на основе психологической и физиологической активности, имевшей место ранее с вовлечением данной функциональной системы.

II. Двумя потоками воздействий, исходящих из внешней среды:

1. Ситуацией, определяемой совокупностью разрешающих и тормозных компонентов.

2. Стимулом, обычно выполняющим роль пусковой афферентации; в наиболее типичном случае сексуального поведения - прямым воздействием женщины (resp. - мужчины).

Конечным результатом афферентного синтеза является либо подавление, либо реализация определенной поведенческой реакции. В последнем случае в складывающую констелляцию включается второй, структурный блок функциональной системы - акцептор результата действия. Как показали П. К. Анохин и его ученики, любая аффекторная реакция сопровождается формированием в центральной нервной системе особого физиологического аппарата, предназначенного для оценки успешности данной реакции. Если выявляется рассогласование действительного результата с ожидаемым, этот аппарат (акцептор результата действия) тотчас же включает корригирующие механизмы, направленные на устранение рассогласования.

В течении копулятивного цикла выделяются два момента, определяющих промежуточный и конечный физиологический результат: первым моментом, подлежащим параметрированию с участием акцептора результата действия, является, у мужчины, наличие эрекции, степень которой должна быть достаточной для обеспечения интроитуса; вторым является окончательный результат всего цикла - эякуляция, сопровождаемая оргазмом. Совершенно очевидно, что функциональная система, обеспечивающая копулятивный цикл, претерпевает постоянные динамические изменения на всем его протяжении, и эти изменения определяют флуктуацию степени осознанности отдельных элементов, реализуемых в ходе копулятивното цикла.

В рассмотренной схеме находит отражение теснейшая связь нейрогуморальной составляющей (мотивация) с психической (расчлененной здесь на три составные части: память, ситуацию и стимул).

При этом следует еще раз подчеркнуть, что термин память в применении к аппарату афферентного синтеза включает в себя не только энграммы событий, уже имевших место в прошлом, но и элементы вероятного прогнозирования, моделирование алгоритмов опережающего характера, т. е. предварительное построение целенаправленных иннерваторных последовательностей, еще не имевших места в индивидуальном жизненном опыте данного индивида. Каждый молодой мужчина, совершая первый половой акт, еще не располагает энграммами первого типа (отражающими предшествующий личный опыт) и опирается только на более или менее расплывчатые представления, основанные на различных источниках. И как показывает сексопатологическая практика, преодоление этого психологического "барьера неведения" для некоторых мужчин оказывается непосильной задачей.

Врач С., 32 лет, женившись 5 лет назад, не может начать половую жизнь, несмотря па то, что либидо и эрекции выражены в достаточной степени. Всякий раз, когда наступает момент близости, он не знает, как действовать, и доходит до полной растерянности. Как в профессиональной деятельности, так и вообще в жизни всегда отличался привычкой анализировать каждое свое действие.

В первую брачную ночь у него возникло состояние "общего мышечного и умственного оцепенения", парализовавшего его способность к действию. В последующие ночи подобных состояний уже не было, но всякий раз перед emission чувствуя себя находящимся лицом к лицу с неизвестностью, ловит себя на том, что активно пытается уйти от решительных действий (и чем далее - тем во все более ранней фазе".

Жене 28 лет. Она до сих пор virgo. Душевные взаимоотношения с пей очень хорошие. К половой несостоятельности мужа она относится так, как любящая мать относится к нежелательному, но не очень важному дефекту у своего ребенка.

Либидо у пациента пробудилось в 13 лет, когда он испытал первое, чисто платоническое, увлечение. Более специфические, чувственно окрашенные компоненты присоединились примерно через год и привели его к мастурбации. За 5 лет брака выраженных явлений привыкания и сексуального охлаждения к жене не отмечается, она до сих пор в полной мере сохраняет для него физическую привлекательность.

Всегда отличался настойчивостью в достижении поставленных целей и крайней возбудимостью, иногда до потери контроля над собой. После женитьбы стал более спокойным. Наряду с этим чрезвычайно мнителен и склонен к самоанализу.

В данном наблюдении была, таким образом, диагностирована декомпенсация психической составляющей (выявляющаяся на заключительном этапе эрекционной стадии) вследствие нарушения акцептора результата действия при попытка" перехода к коитусу после привычных (в течение 14-19 лет) маструбаций у личности мыслительного типа с чертами тревожной мнительности.

Часто встречающаяся в практике сексопатолога физиологическая коллизия между акцептором результата действия, зафиксировавшимся вследствие многолетней маструбации, и тем качественно новым акцептором результата действия, который экстренно формируется при изменении условий благодаря включению комплекса натуральных воздействий при попытке полового сношения с женщиной, имеет экспериментальную модель. Когда в эксперименте с собакой по условно-рефлекторной методике П. К. Анохин и Е. Ф. Стреж [2] заменили слабое, но привычное подкрепление в виде 20 г сухарей на мясо, в результате у животного возникли подчеркнутая ориентировочная реакция, двигательное беспокойство и преходящий отказ от пищи.

Если проведенное выше клиническое наблюдение можно рассматривать как случай, в котором трудности перестройки акцептора результата действия определяются почти исключительно особенностями личности, то в большинстве других случаев попытки переключения на новую динамическую структуру полового акта предпринимались на фоне ослабления нейроэндокринного обеспечения, когда у пациентов имелись признаки задержки пубертатного развития в виде редукции как интенсивности, так и экстенсивности периода юношеской гиперсексуальности (т. е. позднего его начала и раннего окончания). Редукция же этого периода, устраняя натуральную гиперкомпенсацию, необходимую для преодоления барьера неизведанности, превращала незначительные помехи в неодолимые препятствия. Так, у одного из наших больных утрата эрекции последовала за состоянием растерянности, вызванным тем, что в первую брачную ночь жена сразу проявила готовность к физической близости, в то время как в той предполагаемой последовательности действий, которая сложилась в представлении пациента, "все должно было начаться с ласки, то есть с объятий и поцелуев". Понятно, что единственным физиологическим механизмом, способным преодолеть рассогласование вероятностной модели, построенной самим пациентом с соблюдением всех этических нюансов, и той натуралистической моделью, с которой он столкнулся, мог бы послужить только сильнейший либидинозный порыв, в норме как раз и обеспечиваемый юношеской гиперсексуальностью.

Ослабление нейрогуморального обеспечения при чрезмерной склонности к абстрактно-логической переработке впечатлений в ущерб непосредственно-чувственному восприятию окружающего придают у многих пациентов переживаниям и действиям столь чуждую сексуальной сфере интеллактуалистичность, с излишней осознанностью деталей, "не замечаемьих" здоровыми людьми. Именно о такого рода больных часто приходится слышать, что задолго до брака они "сохраняли" себя для будущей жены, не позволяли себе ни добрачных связей, ни даже мастурбаторных актов. После же брака, когда выявлялись непреодолимые препятствия к осуществлению половой жизни, подобные мотивы нередко приобретали еще более четкое звучание, тем самым демонстрируя свой защитный (в плане психологического оправдания) генез.

Теснейшая взаимосвязь механизма первичной (нейроэндокринное обеспечение), вторичной (безусловнорефлекторное подкрепление условных сигнальных комплексов) и третичной (чисто психологическое обоснование определенной линии поведения) мотивации с механизмами чисто ситуационными отражается в значительной распространенности среди сексологических больных выработки сначала угасательного, а затем и условного торможения на сумму тех натуральных сигнальных комплексов, носителем которых является женщина. В свое время [4, 107-109] при клинико-физиологичеоком анализе так называемой "импотенции женихов" иллюстрировалась роль внутреннего торможения в активном угашении натуральных условных раздражителей, когда основным патогенетическим механизмом расстройства является систематическое неподкрепление натуральных сигнальных комплексов оргазмом как безусловнорефлекторным компонентом специфической функциональной системы. Те же характерные черты систематического неподкрепления фрустранионных возбуждений выступают у многих больных с дебютирующими расстройствами потенции: так, трое наших больных, жены которых страдали парциальным вагинизмом, производили на протяжении от полугода до 2 лет ежесуточные попытки осуществления полового акта; у двух из них развилось прогрессирующее снижение эрекций на фоне постепенной утраты чувственного интереса к жене. У других больных провоцирующим моментом было длительное пребывание в той комнате, где спали молодожены, посторонних лиц; здесь, так же как и в случаях с преходящим псевдовагинизмом, развивается "братское" привыкание к жене, и к моменту, когда полностью устраняются все внешние помехи, проведение полового акта оказывается невозможным.

Подводя общий итог, можно считать, что именно неосознаваемым образом функционирующие аппараты афферентного синтеза и акцептора результата действия представляют тот физиологический коррелят, функционирование которого выполняет роль связующего звена между наличной "памятью" индивидуума (в том понимании, которое было определено выше) и экстренно формируемыми иняерваторными констелляциями, осуществляющими вероятностное прогнозирование, с моделированием алгоритмов опережающего характера. Только их нормальная активность обеспечивает разрешение рокового подчас противоречия "между необходимостью непрерывности регуляции действия и грубо прерывистым характером регулирующей активности сознания" [3, 278].