В первой главе настоящей работы было довольно подробно продемонстрировано, насколько неохотно мужчины анархисты включали в «повестку дня» освобождение женщин от традиционной власти мужчины-домохозяина. В лучшем случае они предоставляли женщинам действовать самостоятельно, как в Китае, в худшем, вообще не видели необходимости в решении «женского вопроса».

Такая позиция, правда, была более характерна для XIX века. Анархо-коммунист Жозеф Дежак даже адресовал влиятельному теоретику анархизма Пьеру Жозефу Прудону, весьма язвительное письмо, в котором критиковал его за сексизм, нападки на феминистское движение и уличал Прудона в том, что тот выступает «против верховных баронов капитала <но хочет> восстановить сюзеренитет мужчины над вассалом-женщиной»[81].

И все же, более распространенным среди анархистов начала и середины ХХ века было мнение, что женский вопрос, решится сам собой с построением нового общества.

С таким подходом боролись и испанские, и североамериканские анархо-феминистки. Марта Инигес де Эредиа, участница движения Mujeres Libres, считает патриархат неотъемлемой частью капиталистического государства наряду с расизмом, гомофобией и разрушением окружающей среды. Вся ее деятельность направлена на то, чтобы доказать, что эти проблемы не менее важны, нежели создание лучших условий туда или организация анархо-синдикалистских союзов.

Де Эредиа справедливо полагает, что «игнорирование этих проблем, обрекает то общество, которое мы мечтаем создать после революции, на страдание от того же самого зла, которому мы противостоим сегодня»[82]. Марта Инигес де Эредиа утверждает, что нелегитимная власть и угнетение – общий враг мужчин и женщин и важно бороться с их проявлениями не только в обществе, но и в частной жизни, поэтому анархо-феминисты, с одной стороны, «стремятся сделать анархистскую мысль и практику более последовательной», а с другой стороны, «они обращается к феминисткам с просьбой бороться не только против патриархата, но и против всего притеснения, чтобы понять, что до тех пор, пока в мире не останется ни одного угнетаемого, мы не будем свободны»[83].

Герберт Маркузе в своем выступлении, посвященном марксизму и феминизму, называл феминизм не только бунтом «против разлагающегося капитализма, против отживающего капиталистического способа производства», но и «потенциально радикальной и революционной силой»[84].

В то же время, представитель франкфуртской школы критической мысли отмечает, что построение социалистического общества не может автоматически решить «женский вопрос», так как особенности поведения женщин продиктованы не только физиологическими особенностями, но и в результате тысячелетнего воздействия общества, который не могут быть изменены «механически с введением новых социальных институтов»[85]. Это справедливое замечание в очередной раз доказывает ошибочность мнения тех анархистов, которые полагали, что освобождение женщин лишь вопрос времени, при условии построения нового общества.

Тем не менее, среди анархистов были и те, кто самостоятельно пришел к выводу о том, что свобода может быть либо для всех, либо это не свобода.

Михаил Александрович Бакунин (1814-1876 гг.) был одним из немногих теоретиков анархизма, который не игнорировал вопрос женского освобождения из-под власти патриархата, а, напротив, придавал ему ту же важность, что и освобождению людей в целом.

Так, в своем «Революционном катехизисе», говоря о правах и свободах, Бакунин во избежание двойной трактовки использует вместо понятия «человек» фразы «каждое отдельное мужское или женское существо» или «каждый совершеннолетний индивид, мужчина или женщина».

Кроме того, в раздел «Революционного катехизиса», описывающий социальную организацию будущего общества, Бакунин поместил целый параграф, посвященный правам женщины и ребенка и упразднению семьи в ее патриархальном смысле, указывая, что «женщина, по своей природе отличная от мужчины, но не уступающая ему ни в чем, трудолюбивая и свободная, как мужчина, будет провозглашена равной во всех политических и социальных правах, а также во всех политических и социальных функциях и обязанностях»[86].

Михаил Александрович Бакунин выступал против патриархального уклада не только на страницах своих сочинений, но и в жизни. Следуя принципам анархизма и свободного выбора, он не ограничивал свою жену, Антонину Ксаверьвену Квятковскую, в контактах с другими мужчинами, чем снискал презрительное отношение среди мужчин, имевших менее свободный образ мыслей[87].

К сожалению, такой всеобъемлющий и последовательный подход к построению анархистского общества можно было встретить нечасто.

Интернет-автор и современная анархо-феминистка, Флик Руби пишет, что «в то время как анархизм служил основой для требуемого преобразования, эта революционная идеология слишком долго была в ориентирована исключительно на мужчин: выраженная мужчинами, нацеленная на мужчин и их участие»[88].

Примечательно, но либо напор женского движения, либо постепенное развитие анархистской мысли привело к тому, что с конца ХХ века для большинства анархистов решение «женского вопроса» перестало отодвигаться на второй план, и мнение о том, что нет никакой потребности включать слово «феминизм» в слово «анархизм», потому что анархизм уже означает отмену патриархата[89], стало довольно распространенным.

Колин Райт в своей работе «Анархизм, феминизм и человек» приводит выдержку из программного текста Анархистской Федерации Норвегии: «Настоящий анархизм должен быть феминистским, иначе это патриархальный полуанархизм, а не реальный анархизм»[90].

Придерживаясь антикапиталистических и антиэтатистских взглядов, Колин Райт, задумавшись однажды о том, что он во всех сферах жизни (семейной, трудовой, образовательной) имеет преимущество перед своей женщиной (не-европейкой), всерьез проникся взглядами феминисток и осознал важность их борьбы[91]. Колин Райт полагает, что, пусть, как считает Эмма Гольдман, только женщины могут освободиться от их «внутреннего» подавления, мужчины могут помочь, уничтожая «внешнее проявление» патриархата[92]. Он отмечает, что от пренебрежительного отношения к анархо-феминизму страдают и анархизм, и феминизм[93].

С нарастанием благоприятной тенденции современные анархистские и левые организации стало трудно упрекнуть в преуменьшении значения феминизма.

Движение солидарности трудящихся (далее по тексту ДСТ) (англ.W.S.A - Workers Solidarity Movement)–ирландская анархистская организация, вдохновленная идеями Петра Кропоткина и итальянского анархиста Эррико Малатеста и действующая с 1984 года. У организации есть бумажное издание Солидарность Рабочих и электронный журнал Irish Anarchist Review, где публикуются статьи и работы разных лет, посвященные темам анархизма и анархо-феминизма.

Член ДСТ, Д. Хоган, в своей статье «Анарха-феминизм. Размышления об анархизме» утверждает, что «в анархизме главное – упразднение любой иерархии и властных отношений между мужчинами и женщинами. Анархисты полагают, что свобода каждого основана на свободе всех и, таким образом, не может быть никакого истинного анархистского общества без уничтожения всех существующих структур доминирования и эксплуатации, включая, естественно, притеснение женщин»[94].

В статье также проводится идея о том, что анархисты не могут ждать становления нового общества, чтобы заняться проблемой притеснения женщин, напротив, этот вопрос стоит так же остро, как и эксплуатация трудящихся. Более того, в начале публикации Д. Хоган есть сноска, поясняющая, что «анархизм и анарха-феминизм есть одно и то же явление, анарха-феминизм только подчеркивает феминизм, изначально присущий анархизму»[95].

Надо сказать, что ДСТ очень последовательно в своих симпатиях женскому движению и оказывает ему поддержку не только в теории. Так, Эйлин О'Кэрролл пишет о том, что ДСТ представляет анархистское общество как общество, в котором люди свободны делать выбор, касающийся их жизней, и в котором решения принимаются на самом низком эффективном уровне. Для женщин это включает борьбу за право на аборт, которая является частью более широкой борьбы за общество, поддерживающее родителей в их решении иметь или не иметь детей[96].

Необходимо отметить, что в Ирландии запрещены аборты с 7 октября 1983 года, когда была принята 8-ая поправка к Конституции Ирландии, согласно которой Государство признает и гарантирует право на жизнь нерожденного ребенка при учете равного права на жизнь его матери[97]. С тех пор прошло пять национальных референдумов с целью отменить данную поправку, и ДСТ активно участвует в данных референдумах в рамках поддержки, оказываемой ими феминистскому движению.

Представляется также нелишним, привести в качестве примера деятельность освободительных организаций Мексики и Колумбии, которые, хотя и не называют себя анархо-феминистами, тем не менее, успешно провозглашают и реализуют принципы, вполне соответствующие духу анархо-феминизма.

Сапатистская армия национального освобождения – САНО (исп. Ejercito Zapatista de Liberacion Nacional, EZLN) или, по-другому, сапатисты- мексиканская леворадикальная группировка, названная в честь Эмилиано Сапаты, лидера Мексиканской революции 1910 года.

Изначально САНО, возглавляемая субкоманданте Маркосом, представляла собой военно-политическую силу без определенной социальной базы и международной поддержки, истоки идей которой лежали в марксизме-ленинизме и геваризме^[98].

Впоследствии, по стечению обстоятельств, чтобы добиться поддержки индейцев, сапатисты «интегрировали в свою идеологию элементы индейского мировоззрения»^[99], и стали восприниматься как сила, выражающая интересы коренного индейского населения, а также борющаяся за права женщин.

Свои взгляды, которые можно выразить тремя словами: «Демократия! Свобода! Справедливость!», - традиционно завершающими все их послания, сапатисты излагали в «Декларациях Лакадонской сельвы». С момента своего образования и по сей день САНО не позиционировала себя как организацию, претендующую на власть. Ее члены рассматривают свою деятельность как инструмент давления на правительство и мобилизационный фактор по сплочению мексиканцев в борьбе за демократизацию страны.

САНО-антикапиталистическое, антиглобалистское и антиимпериалистическое движение. Субкоманданте Маркос отмечает, что движение САНО претерпевает изменения в своей структуре, переходя от «руководства движения средним классом и метисами к полностью индейскому руководству <…> от революционного авангардизма к принципу править подчиняясь; от планов по захвату власти наверху к практике строительства власти снизу, от политики профессиональной к политике повседневной, от лидеров к народам, от крайнего мачизма к прямому участию женщин, от насмешек над другими, отличными, к культуре уважения и защиты разнообразия».^[100]

Сапатисты, адаптируясь к современным условиям, выражают теперь не только интересы коренных индейцев и женщин, но и ратуют за права сексуальных меньшинств и вообще все угнетенных и эксплуатируемых системой мирового капитализма.

То есть все те категории населения, в которых можно разжечь искру борьбы. Сапатисты призывают всех объединиться в цельное, справедливое гражданское общество Мексики, где в мире и взаимоуважении будут сосуществовать люди разных политических взглядов, профессий, физических и интеллектуальных возможностей, состояния здоровья, сексуальной ориентации, возраста и национальной принадлежности^[101].

Революционные вооружённые силы Колумбии, Армия народа (исп. Fuerzas Armadas Revolucionarias de Colombia – Ejercito del Pueblo, FARC-EP)^[102] - одна из леворадикальных вооруженный группировок Колумбии, базирующая свои идей на постулатах марксизма-ленинизма и учении Симона Боливара и ведущая свою деятельность с 1964 года.

ФАРК борется против капиталистической системой и империализма, который представляется членам Армии народа «эффективной машиной манипуляции сознанием широких слоёв населения»^[103] и стремится ликвидировать общественные устои, свойственные капитализму, заменив их на новые, строящиеся на:

- равном отношении к мужчинам и женщинам. Процент соотношения мужчин и женщин в рядах ФАРК фактически составляет 1:1. Унижение или дискриминация женщин влечет за собой наказание, прописанное в Дисциплинарном Уставе ФАРК;

- помощи и защите от насилия со стороны правительственных сил коренного индейского населения, выстраивании с ними диалога на равных;

- поддержке католических священников-противников режима, содействие в строительстве церквей, несмотря на приверженность марксистской идеологии;

- изменении культурного пространства, в том числе при помощи музыки, литературы и так далее.

Несмотря на то, что ФАРК включена в списки террористических организаций Европейского Союза и США, партизаны ФАРК пользуются большой поддержкой местного населения, и для многих колумбийцев, особенно женщин, только вступление в ряды ФАРК открывало возможность обучиться грамоте, а также изучению трудов марксистско-ленинского толка^[104].

 «Равное отношение к мужчинам и женщинам, уважение их прав и обязанностей является строго соблюдаемой политикой нашей организации. Любой, кто дискриминирует женщину, вне зависимости от звания, наказывается согласно Дисциплинарному Уставу»^[105].

Проведенные британским журналистом опросы среди колумбийских женщин, показали, что большинство из них хотели бы оказаться в рядах ФАРК, так как высоко оценивают уровень уважения, товарищества и доверия, которые установлены между мужчинами и женщинами в рядах ФАРК^[106].

Таким образом, взгляд Жозефа Прудона на представительниц «второго пола» постепенно устарел, и борьба с патриархальным укладом в анархистской теории и практике, как правило, выделяется как фактор важный и требующий немедленной реализации.

Кита Кьюрин в исследовании анархо-феминизма рассуждает, есть ли вообще смыл выделять в анархизме какие-либо направления, например, анархо-феминизм, анархо-синдикализм и анархо-коммунизма. Принимая за факт то, что эти три направления борются за ниспровержение иерархии, принуждения и властных отношений, Кита Кьюрин показывает, на что сделан акцент в этих трех движениях.

Так, анархо-синдикалисты признавая то, что большая часть жизни людей связана с работой, подчеркивают необходимость создания союзов трудящихся, построенных на основе солидарности и самоуправления. Анархо-коммунисты подчеркивают важность коммун и сообщества, и поскольку анархо-коммунизм касается жизни во всех его межличностных взаимодействиях, по мнению Киты Кьюрин, термин «анархизм» поглощает термин «коммунизм».

Что же до анархо-феминизма, то в той части, в которой он признает, что женщины в трудовых отношениях занимают более тяжелое положение и эксплуатируются больше, чем мужчины, анархо-феминизм, похож на анархо-синдикализм, но присутствует еще и акцент на личной и сексуальной эксплуатации.

А в той части, которой феминизм предполагает полный жизненный подход, это становится похожим на анархо-коммунизм, то есть понятие, синонимичное с анархизмом. Кита Кьюрин таким образом, приходит к выводу, что все эти направления по сути можно называть одним словом «анархизм», но в то же время, она признает, что «анархизм, расширенный феминистским опытом - самое жизнеспособное революционное направление в течении 80-х <…> Я пропускаю «феминизм» в наименовании, но не в борьбе»^[107].

Интересно, что принципы анархистской теории никогда и не вступали в противоречие с требованиями о свержении патриархата. Проблема оказалась в том, что большинство теоретиков и приверженцев анархизма были мужчинами, а потому, далеко не каждому из них было легко признать, что он сам может воплощать в себе элемент механизма угнетения.

Так, в одном из своих интервью активистка и правозащитница Кимберли Крэншоу поделилась историей, которая отражает, насколько несущественным представляется мужчинам «женский вопрос».

Член исследовательской группы в Гарварде, куда входила Крэншоу, был также первым афроамериканским членом другого клуба, куда ранее могли вступать только белый мужчины. Однажды он пригласил в этот клуб Крэншоу и еще одного афроамериканца.

Но на входе возникла проблема: не все могли воспользоваться парадной дверью. Второго афроамериканца возмутила эта мысль, и он успокоился лишь тогда, когда узнал, что запрет пользоваться парадной дверью был установлен не для темнокожих посетителей, а для женщин. В этот момент Крэншоу осознала, что солидарность часто сходит на нет, в тех случаях, когда люди понимают, что не затронуты одной и той же дискриминацией[108].

Удивительно, на данное высказывание может относиться и к женщинам: ведь зачастую человек вынужден доказывать свое право на равенство не только представителю другого гендера, но и в рамках своего же гендера, но женщине с другим цветом кожи, уровнем образования и материального благосостояния. Проанализируем, как решает данную проблему феминизм.