Формирование культурных индустрий не было бы возможно без технических достижений – изобретения «новых медиа», которые позволили неограниченно распространять продукты данной сферы. Благодаря технологиям репродуцирования медиа прочно и глубоко вошли в нашу жизнь: сферу повседневности, художественное пространство, экономику, политику и др. Сегодня сложно представить повседневную жизнь не только без мобильного телефона, но и без возможности выхода в интернет в любое время и в любом месте, поскольку такое ограничение будет восприниматься как информационная и коммуникативная изоляция.

Культурные индустрии совместили в себе в качестве символического – содержание и в качестве формы – медиа. Однако, медиа выступают не просто формой-контейнером, словами М. Маклюэна, «the medium is the message» [45], то есть медиа сами по себе являются неким высказыванием, предопределяющим восприятие информации. Сообщение о неком событии, услышанное по радио, увиденное по телевизору или непосредственное нахождение на месте сформируют совершенно различное восприятие и различный опыт.

Реклама и масс-медиа могут быть рассмотрены как культурные практики, однако, более предпочтительным и эффективным будет их рассмотрение как разновидностей культурных индустрий, так как в данном случае функционирование обеих систем осуществляется с опорой на бизнес. Индустрии масс-медиа и рекламы крепко связаны, они дополняют и перетекают друг в друга, также для них характерны близкие тенденции развития. В обеих отраслях происходит перестройка систем.

Во-первых, сокращается штат постоянных сотрудников взамен фрилансовой системе, количественно растет креативный класс. Во-вторых, сферы культуры и экономики переживают глобализацию, в результате чего создаются крупные интернациональные конгломераты, наблюдается слияние и укрупнение компаний. В-третьих, происходит дифференциация целевой аудитории, по этой причине возрастает роль маркетинга, ведется работа по персонализации предоставляемой информации и вместе с тем активизируется принцип интерактивности. В-четвертых, происходит размытие форматов, что касается как медиа, так и рекламы; мультимедийность, как возможность передачи контента в разных знаковых системах, становится базовым свойством информационной среды.

Индустрия масс-медиа

Индустрия масс-медиа является своеобразной машиной производства и трансляции информации о происходящих событиях, ключевых персоналиях и актуальных проблемах общества, или точнее индустрией новостей. Медиа и медиасреда выступают призмой, через которую и из которой общество смотрит на мир и мировые события. С развитием человечества мировоззренческая роль медиа постоянно возрастала или, вернее будет сказать, возрастала их роль в формировании, утверждении и распространении определенных мировоззренческих позиций и поведенческих установок.

С одной стороны, медиа формируют новые значения, новую картину мира, которая создается через процесс мифологизации. Миф, являясь способом символического мышления, включается и активно используется в медиапространстве. Формируется новый синкретизм мышления как своеобразное понижение рефлексивности индивида. С другой стороны, медиа опосредуют культурные смыслы, способствуя ослаблению связей и «расцеплению» порядка вещей[46]. Происходит медиатизация культуры, каждая сфера которой становится настолько реальной и существенной, насколько она репрезентируется. В результате такого опосредования транслируемый образ становится важнее и ярче, нежели исходное событие или реальная личность. Сегодня технологии виртуальной реальности, например, очки «Oculus Rift», используются в масс-медиа только экспериментально. Однако они заключают в себе большой потенциал: зритель сможет погрузиться и эмоционально пережить опыт журналиста, как бы побывав на месте происходящих событий.

Понятие медиатизации было введено в 1993 году Дж. Томпсоном[47], оно подразумевало своеобразное удвоение, режиссирование реальности в результате тотального расширения поля масс-медиа, что касалось прежде всего телевидения. Иллюстрацией этой идеи может выступить инсталляция основоположника видеоарта Нам Джун Пайка «TV-Buddha» (1974), в которой представлена статуя Будды как олицетворение современного человека. Будда медитирует на экран телевизора, на который в прямом времени как на зеркало выводится его же изображение. Так, происходит переупорядочивание мира на основе выстраивания новых причинно-следственных связей, на основе замены субъекта его образом. Это упоение техническим прогрессом, экранный нарциссизм и полный разрыв с реальностью.

Другой стороной проявления процесса медиатизации является то, что опыт современного горожанина превращается в опыт пользователя[48]. Медиа глубоко проникают в повседневную жизнь человека, они становятся не просто инструментом, а важнейшей практикой социального бытия. Сегодня благодаря развитию технологий нет необходимости знать структуру города или иметь с собой географические карты, схемы метрополитена, расписания общественного транспорта и пр. Мобильные приложения решают все вопросы, связанные с навигацией и перемещением индивида, в результате чего город трансформируется в цифровое виртуальное пространство.

Стремительное развитие медиасферы и масштабные процессы медиатизации формируют «новую непрозрачность» (Ю. Хабермас), заколдованность мира, взамен «расколдованности», провозглашенной М. Вебером в начале XX века. Недоступная пониманию рядового пользователя информационная среда в сложности своего устройства и принципах развития выступает интегративной силой современного социума. Она формирует общественную солидарность, транслирует образы коллективно созданной реальности. Складывание «новой архаики» дает основания проводить аналогии между медиа и ритуалами как практиками взаимодействия человека и общества, общества и окружающего мира[49]. Экран символически замещает костер или очаг, перенимая силу его гипнотического влияния[50]; самостоятельное действие замещается опытом переживания и созерцания. Трактовка медиа как ритуала обосновывается нерефлексивной формой поведения как в ритуальных, так и в практиках массовой коммуникации, где происходит приобщение индивида к социальному опыту.

В основе индустрии масс-медиа лежат журналистские практики, в число которых входит сбор и анализ информации, разработка концепции подачи материала, выбор формата репрезентации и др. В последнее время многие репортажи осуществляются посредством дронов, или, иначе беспилотников, управляемых журналистами дистанционно. Они позволяют камере быть намного динамичней и мобильней, находить прежде недостижимые ракурсы и избегать риск и опасность, например, нахождения журналиста в горячих точках. Отдельно нужно назвать явления гражданской журналистики и медиаактивизма, в которых потребитель контента превращается в активного пользователя и производителя нового информационного поля. Среди гражданской журналистики особую популярность имеет практика блогерства, а также важными информационными площадками здесь выступают современные социальные сети – Instagram, Facebook, Twitter и др. Журналистским практикам сопутствуют редакторские, практики пиара и smm-продвижения (Social media marketing), то есть продвижение через социальные сети информационных агентств, порталов, новостных служб и пр. Одним из ключевых моментов функционирования системы масс-медиа является постановка повестки дня, которая выступает фактором непрерывности новостного потока и условием существования всей системы. Повестка дня – это определение наиболее важных событий, выстраивание иерархии и акцентирование внимания на ограниченном круге вопросов. Повесткой дня могут выступать такие события, как выборы президента, военные конфликты или Олимпийские игры.

 Медиа постоянно создают события, разрывая связь с реально происходящим. Сегодня медиасобытия вызывают реальные перемены в жизни общества, пример чему – Оранжевая революция в Украине (2004) или «миграционный цунами в Европейском союзе»[51].

Характеристикой современных масс-медиа является синтетичность формы – их мультимедийность, благодаря которой задействуются как можно больше органов человеческого восприятия. Мультимедиа – это совмещение текстовой, аудиальной, визуальной информации, а также видео и анимации в одном информационном продукте, что позволяет повышать интерактивность взаимодействия с аудиторией. Р. Дебрэ отмечал, что новые технические средства коммуникации, которые в себе соединяют разные форматы, должны называться не мультимедиа (от латинского «multum» значит «много»), а унимедиа, поскольку здесь речь идет о технической унификации[52] . Сегодня мультимедийность и универсальность журналистов, которые должны обладать навыками работы со всеми видами информации, стала необходимостью и нормой.

Новым направлением развития журналистики выступила журналистика больших данных («big data»), где практика работы с огромным количеством информации стала центральной. Результаты аналитики больших массивов данных визуализируются и представляются в виде инфографики, например, в виде диаграмм, карт, таблиц. С учетом современных скоростей наглядность восприятия инфографики высоко востребована и будет продолжать расти в ближайшем будущем. Р. Дебрэ также предложил «правило минимакса», согласно которому медиа стремятся передать максимум информации максимальному количеству реципиентов за минимальное время при минимальной стоимости[53]. Результатом интенсификации информации являются негативные для аудитории медиаэффекты, среди которых особенно нужно выделить digital-агрессию.

В XXI в. цифровая среда стала зоной психологического и информационного риска, существование которого можно обнаружить на трех уровнях отношений: «человек–человек», «человек–медиа» и «человек–устройство»[54]. Согласно статистическим исследованиям 2015 г. Всероссийского центра изучения общественного мнения, 94 % опрошенных россиян отрицательно относятся к открытому доступу информации в Интернете, содержащей сюжеты и образы насилия, агрессии и жестокости[55]. Своеобразным ответом на digital-агрессию стало появление различных практик «очищения» информационного пространства. Появились понятия цифровой диеты, понятие медиааскетизма, цифрового детокса (сокращение от слова «детоксикация» – очищение), медленного общения, которые зафиксировали усталость человека от нахождения в режиме онлайн.

Подводя итоги, четко разведем понятия медиа и масс-медиа. Медиа являются всепроникающей формой сообщения, взаимодействия индивида с окружающей культурной средой, формой передачи смыслов и значений. Масс-медиа выступают мощной системой производства информации для широкой аудитории, индустрией циркуляции текстов культуры. Понятие медиа соотносится с понятием практики, масс-медиа – с культурной индустрией, а именно индустрией новостей. Практики медиа – журналистские, редакторские или практики ограничения времени нахождения онлайн, формируют систему масс-медиа, которая вырастает вокруг этих практик как мощная и динамично развивающаяся индустрия.

Индустрия рекламы

Сегодня развитие всех индустрий (от индустрии красоты до тяжелой промышленности) практически невозможно без рекламы. Индустрия рекламы представляет собой экономическую отрасль, отвечающую потребностям общества в предоставлении информации о предлагаемых товарах и услугах. В основе индустрии рекламы также лежит процесс массовой коммуникации, через который выстраивается сложная межотраслевая система. Направляемая коммерческими интересами, эта система подпитывается достижениями искусства и дизайна, активно использует практику цитирования произведений, проверенных временем. В то же время «реклама создала <…> совершенно новую форму визуального искусства, которая пережила свой «золотой век» в 1890-х гг.: постер, афиша, эмблема и др.»[56]. Так, в истории искусства навсегда осталось имя Тулуз-Лотрека, постимпрессиониста и мастера рекламных афиш и плакатов. Оттолкнувшись от достижений живописи, графики и дизайна, были выработаны принципы рекламы – лаконичности, стереотипности, оригинальности формы и содержания, которые применимы не только к визуальной рекламе.

Индустрия рекламы с момента своего возникновения и по настоящее время работает по модели, описанной Э. Дихтером и Г. Герцогом[57]. Aida-модель заключается в том, что реклама призвана пробуждать внимание (attention), формировать интерес (interest), стимулировать желание (desire) и вызывать действие (action). Таким образом, весь смысл заключается в активизации потребительского поведения. Это лаконичный призыв к действию, например, «Just Do It»/«Просто сделай это» – успешная и уже ставшая классикой реклама Nike 1988 года.

Именно создание мифа позволяет достичь этой цели. Р. Барт в своей статье «Миф сегодня» дает ему следующее определение: «Миф есть система знаков, претендующая перерасти в систему фактов»[58]. Мифологизация в рекламе проявляется через установление особой взаимосвязи между предметами/услугами и самоощущением человека: его настроением, местом в мире и обществе. Для этих задач эффективно используются символы, образы, метафоры и архетипы. Здесь как и в индустрии масс-медиа осуществляется подмена реальных причинно-следственных связей новыми отношениями. Задается новое содержание понятий успеха, престижа, комфорта, наслаждения, красоты, любви или счастья. «Самое счастливое место на земле» – рекламный слоган (короткая запоминающаяся рекламная фраза) парка развлечений Disneyland. Д. Хэзмондалш отмечал, что «рекламные сообщения поддерживают позицию, согласно которой покупка объектов и опыта – главный способ достижения счастья»[59]. В новом порядке вещей, конструируемым рекламой, проблемы как бы решаются быстро и легко, а успех и любовь возникают без приложения особых усилий, один из примеров чему – слоган компании Indesit: «Мы работаем – вы отдыхаете».

Индустрия рекламы является пространством манипуляции желаниями и потребностями. Она убеждает индивида в неудовлетворенности и разочарованности настоящим и настраивает его на потребительскую активность, предлагает символически достичь идеал через покупку «волшебного» товара. Например, слоган Pepsi: «Проси больше» (Бери от жизни все). Вокруг товаров и услуг выстраивается богатый контекст или фон, который и является основным объектом желания, поэтому реклама предлагает не столько возможность владения конкретными предметами, сколько приобщение к некому стилю и образу жизни, далеким от повседневной действительности. «Управляй мечтой» – так звучит один из слоганов компании Toyota.

Мифологизация рекламы тесно связана с понятием симулякра, детально разработанным в философии постмодернизма. По замечанию Р. Барта, «вещи утрачивают в нем <в мифе> память о том, как они были сделаны»[60]. Рекламное изображение выступает как симуляция идеи рекламируемого предмета/услуги, это копия копии, потерявшая всякую связь с оригиналом. Такая маскировка отсутствия заставляет вспомнить сюрреалистическую серию картин Р. Магритта. Одной из самых известных среди этих работ является произведение «Вероломство образов» (1928-1929), на котором изображена трубка с надписью «это не трубка», что напоминает зрителю, что перед ним не сам предмет, а лишь его образ. В 2006 году крупнейшая немецкая страховая фирма «Allianz» в своей рекламной кампании очень красиво процитировала эту идею Р. Магритта. Был выпущен ряд рекламные плакатов с изображениями трубки, молотка, банановой кожуры, черепицы с соответствующими подписями «это не…», а также с предупреждениями об опасности, например, под изображением трубки было подписано: «Это фатальный бронхо-загрязнитель. Медицинское страхование. Allianz».

Однако, в большинстве своем реклама стремится заставить реципиента поверить в прочную связь изображаемого и его изображения. На основе этой веры осуществляется важная практика индустрии рекламы – брендирование. «Брендирование <…> процесс выстраивания и репрезентации <…> идентичности посредством окружения себя» образами и знаками[61]. Реклама транслирует эти образы и знаки, лейблы и логотипы, для широкой аудитории, она стремится сконструировать узнаваемый образ или бренд с целью идентификации компании/организации и ее выделения среди конкурентов. Такое позиционирование через рекламные технологии словно овеществляет социальный статус субъекта, заказывающего рекламу. Эрмитаж, Мариинский театр или Третьяковская галерея – все это настоящие бренды, уже не говоря о компании Coco-Cola или корпорации Газпром.

Отдельно отметим особую взаимосвязь рекламных практик с визуальными. Визуальная реклама – одна из основных форм продвижения товаров/услуг в силу того, что визуальный канал передачи информации является приоритетным для восприятия современного человека. Визуальные медиа становятся основной площадкой для рекламы, поскольку обладают большим коммуникативным потенциалом, а именно: обеспечивают высокую скорость прочтения информации, что особенно актуально в ситуации постоянного дефицита времени.

Центральной же практикой индустрии рекламы является практика копирайтинга, то есть профессионального написания рекламных текстов. Любая реклама представляет собой некое сообщение или посыл, смысл которого должен быть максимально концентрированным, эмоциональным и легко считываемым аудиторией. Поиск наилучшей формы рекламного сообщения – составление слогана, – это и есть практика копирайтинга.

Также для индустрии рекламы характерны практики таргетирования и персонализации рекламы. В связи с увеличением информационного поля предоставление релевантной информации становится особенно актуальным инструментом. Во-первых, таргетирование (нацеливание) как рекламный механизм позволяет находить собственную аудиторию и подходящие рекламные площадки, что увеличивает объемы продаж. Во-вторых, сбор и анализ информации о пользователях (речь в первую очередь об интернет-рекламе) позволяет рекламе соответствовать персональным интересам и тем самым повышать свою эффективность. Еще одним важным инструментом маркетинга и рекламой практикой является smm-продвижение, когда реклама «уходит» в пространство Интернета и социальных сетей, пример чему появление в новостных лентах таких соцсетей, как Facebook, ВКонтакте или Instagram, рекламы.

В последнее время в индустрии рекламы сформировался новый подход к вопросам продвижения, в основе которого – отказ от стратегии навязывания информации и отказ от нападения на реципиента. Усталость от шоковой и эпатажной рекламы, игры на запретных темах, использования ненормативной лексики, эротических и маргинальных образов привела к невосприимчивости информации со стороны аудитории, а значит к неэффективности рекламы. Новой тенденцией явилось сокращение не только рекламы такого кричащего, агрессивного характера, но и сокращение прямой традиционной рекламы. Традиционная реклама, конечно, не исчезает, но ее одной уже становится недостаточно. Теперь она начинает интегрироваться в сферу искусства и культуры, в повседневную жизнь, обретает формы событийности (ярмарки, фестивали и пр.).

Широко известна история о женских телевизионных сериалах, в которых фоном рекламировались пеномоющие средства с ориентацией на целевую аудиторию, из-за чего этот жанр получил название мыльных опер. Примеры таких телевизионных сериалов – «Рабыня Изаура», «Санта-Барбара», «Беверли-Хиллз, 90210» и др. Мыльные оперы, изначально возникшие на радио, явились одним из ранних примеров непрямой рекламы. Сегодня непрямая реклама находит свое пространство существования в кинематографе, интернете, социальных сетях, приложениях для различных устройств, компьютерных играх и пр. Этот путь является весьма перспективным. Многие специалисты видят будущее развития сферы искусства и культуры, а также индустрии масс-медиа в введении системы оплаты за отсутствие рекламных сообщений, интегрированных в основной контент. Сегодня по этой модели работают многие программы, например, мобильное приложение для чтения электронных книг iBouquiniste.

Таким образом, центральными практиками системы рекламы являются практики копирайтинга, брендирования, персонализации информации, таргетирования аудитории и контента, smm-продвижения. Особая роль здесь придается визуальным формам передачи информации – визуальным медиа, мифологизирующим рекламируемый товар/услугу. Сегодня индустрия рекламы является мощнейшей системой извлечения сверхприбылей и ее развитие движется по направлению интеграции с другими индустриями культуры.

Безусловно, с индустриями масс-медиа связана и давно идущая индустриализация образования., кратко охарактеризованная уже упоминавшимся магистром культурологии О.В.Лазаревой

Индустрия образования

  Ценность знания, как основы личностного и общественного развития, была осознана еще на раннем этапе развития человечества. Изначально оно приняло вид мифологии и носило характер толкований, объясняя явления окружающей действительности. Наибольшее распространение получили космогонические, антропологические, героические, эсхатологические, тотемические мифы, которые упорядочивали мир и содержали ответы на важные вопросы. Особое значение имели люди, наделенные подобным знанием – шаманы, жрецы, оракулы и т.д.

Со временем мифологическое познание сменилось религиозным. Теперь оно было направлено не столько на окружающий мир, сколько внутрь человека. Под пристальным вниманием оказались такие категории, как мораль, совесть, нравственность.

С развитием от «мифа к логосу» и постепенным усложнением накопленных знаний, стала формироваться новая система познания мира – философия. Первая деятельность «мудрецов» носила синкретический характер: видоизменяя основные положения мира мифологического, они объясняли современные политические, культурные, экономические процессы. Постепенно вокруг подобных мыслителей начали собираться заинтересованные слушатели, что привело к появлению первых школ. Слово «школа», в переводе с греческого, означает «досуг, занятие в свободные часы, отдых. Действительно, первые подобные школы представляли собой своеобразные кружки по интересам, где свободные от занятости граждане могли общаться и самообразовываться на благо себя и общества.

Наиболее организованной и известной считается школа Платона – Платоновская Академия, образованная в 387 году до н.э.. Основным методом обучения стал диалог, занятия проводились организованными группами на свежем воздухе или в помещении, существовало деление на младших и старших учеников.

Форма знания преобразилась, но оно осталось чрезвычайно важным и актуальным для своего времени. «Рассказывают, что когда Фалеса (одного из первых древнегреческих философов), по причине его бедности, укоряли в бесполезности философии, то он, смекнув по наблюдению звезд о будущем [богатом] урожае маслин, еще зимой — благо у него было немного денег — раздал их в задаток за все маслодавильни в Милете и на Хиосе. Нанял он их за бесценок, поскольку никто не давал больше, а когда пришла пора, и спрос на них внезапно возрос, то стал отдавать их внаем по своему усмотрению и, собрав много денег, показал, что философы при желании легко могут разбогатеть, да только это не то, о чем они заботятся. Вот каким образом, говорят, Фалес выказал свою мудрость».

Следующим важным шагом в развитии образования в Греции стало возникновение школы софистов, которые перевели философию из разряда досуга в целенаправленную оплачиваемую деятельность. Представители школы бродили по стране, за деньги обучая своим знаниям желающих. Кроме того, именно они смогли окончательно преодолеть зависимость от религии и мифологии, утвердить критическое отношение к действительности, а так же развернуть интерес к проблемам этики и морали.

Философия – любовь к мудрости – стремилась познать мир во всей его полноте, используя для этого самые разнообразные источники знаний – от повседневного опыта до достижений точных наук. Это было еще не рационально-научное познание в современном его понимании, но огромный шаг на пути к нему, пропитанный красочностью древнего сознания. Несмотря на это все, подобная форма развития образования оставалась достаточно ограниченной, основанной на личностном факторе философа и специфичная в каждом отдельном случае.

К более менее согласованному виду система образования пришла во времена Древнего Рима. Оно было двуэтапным - элементарные (всеобщие, базовые) и грамматические (повышенные, рассчитанные на обеспеченных людей). Занятия в грамматических были преимущественно индивидуальные, а полученные знания имели ярко выраженную прагматическую направленность. Именно в Риме сформировался прообраз современной системы образования с классами, базовым набором обязательных дисциплин, учебниками и краткими руководствами для преподавания, а так же практической направленностью.

Дальнейшая эволюция системы образования проходила через Византию, где выдворенная и забытая религия вновь оказалась доминирующим фактором. Таким образом, кроме обязательных знаний человек выходил из учебного заведения еще и духовно обогащенным. Столь целостный подход позволил говорить о высоком уровне общей грамотности, процветании культуры и укреплению общества.

  В европейском средневековье античные традиции были поначалу позабыты, так как сменился не просто тип общества, но и его духовные основы. Целью образование стало спасение души через изучение церковной литературы. Прочие обязательные ранее дисциплины считались ложными, свергающими с истинного пути. Этот был своеобразный шаг назад в попытке примерить философию и веру, на века система образования замкнулась на христианской тематике. Решением стало появление схоластики, которая стремилась объяснять церковные догматы через античную философию. С этого момента начинается формирование современной системы образования. Возникают городские школы по инициативе властей, они постепенно разделяются по направленности, большое значение вновь обретает прикладной характер знаний, который определяет будущий род занятий. Одновременно продолжают существовать и церковные школы, но светское образование уверенно набирает силу. Важным этапом становится появление университетов, которые позже обрели автономию и стали центрами общественной и культурой жизни, источниками интеллектуального движения.             Первые университеты были мобильны и относительно доступны. Они обладали ограниченным набором дисциплин, но предоставляли достаточно полное и конкурентоспособное образование. Обозначенный вектор движения к истинно научному знанию набирал обороты на протяжении эпох Возрождения, Просвещения и Нового времени. К началу XX века система образования имела устоявшиеся принципы функционирования и институты. Она была оплотом технического прогресса и развития, стала весомым аргументом в развитии государства.

Однако сегодня мы говорим не о культурной практике образования (опыт которой демонстрировался веками), а о культурной индустрии образования. Ключевое отличие заключается в том, что сутью становится не сам создающийся продукт (в данном случае - знание), а сопутствующие ему приобретаемые качества, определенные изменения реальности, ощущения. В случае с системой образования, после этапа всеобщей доступности и массовизации наступил кризис предложения. Стратификация общества по уровню образованности, эффективность его как социального лифта становились менее возможными, общая перенасыщенность рынка требовала изменения сути самого подхода к знанию. Все это привело к тому, что акцент с получаемой информации сместился к ее побочным характеристикам – месту получения диплома, участвовавшим в обучении кадрам, связи получаемого образования с практикой будущей профессии. Со временем недостатки индустрии образования стали все более очевидными – постоянное натаскивание на типовые задания для успешного поступления в определенный вуз, популярность высокооплачиваемых специальностей, игнорирование интересов в угоду перспективности, низкий уровень итогового знания при выпуске из разрекламированных учреждений и др.

Эти проблемы стали предметом широкого общественного обсуждения, законодательных инициатив, научных полемик. Это обратная сторона медали массового и доступного образования, она является закономерным развитием событий и требует активного внимания.

На протяжении веков образование было уделом элиты, для широких слоев населения достаточно было начальных знаний, а также добываемых обыденно-практическим и демонстративным[62] способами обучения.      Индустриальная эпоха, с возрастающими требованиями к работникам, сделало специальное образование не просто доступным, но необходимым условием полноценной жизни в обществе. Требования научно-технического прогресса, быстро развивающейся экономики, изменения социального устройства привели к массовому появлению образовательных учреждений. На первом этапе, они представляли собой аналог школьного образования и давали самые первоначальные знания основных общеобразовательных предметов. С заполнением ниши первично подготовленных работников, институт образования открыл высшую ступень для массовой подготовки высококвалифицированных кадров. Необходимость в них возрастала в периоды напряженных международных отношений, боевых действий, внутренних кризисов, что демонстрировало отношение к образованию как к реальному способу преобразования действительности.

Для окончательного закрепления индустрии образования и возможности международного включения в эту систему, потребовалось унификация процесса производства знания по ключевым параметрам. В Европе в частности эта задача была решена Болонской декларацией 1999 года. Теперь образование в странах, принявших ее, должно было отвечать следующим характеристикам:

а) компетентностным подходом (ориентация на результаты обучения, выраженные в форме компетенций);

б) модульным построением;

в) объемом учебной нагрузки, исчисляемым в зачетных единицах (кредитах).

Как следствие, увеличивается мобильность учащихся и преподавателей, становится прозрачной система оценивания, практико ориентированное образование готовит специалистов, обладающих конкретными навыками. Но с другой стороны, становятся очевидными негативные проявления подобных изменения.

Во-первых, ориентация не на фундаментальные знания, а на преходящие необходимости ситуации делает выпускников мало адаптированными к реальным жизненным условиям. Тут речь идет даже не столько об угнетении знания в его чистом виде, сколько об ограниченном понимании возможностей успешной реализации будущего специалиста. Обладая установленным набором компетенций, он является по своей сути лишь исполнителем определенной функции. Хотя образование в своем развитии всегда стремилось создать многогранную и глубоко мыслящую личность.

 Во-вторых, подобный подход сглаживает «национальную специфику образования» в пользу глобального. Сформированные к этому моменту сильные местные школы вынуждены менять свой устоявшийся образовательный процесс, который не раз доказал свою эффективность. Существует ряд крупных известных учебных заведений, которые отказались от участия в Болонском процессе ради сохранения своей самобытности и статуса. Это противоречит принципу унификации и усиливает деление на «элитарное» и «массовое» в образовании.

В-третьих, заявленная высокая мобильность кадров открывает возможности для их естественной утечки в регионы, более предпочтительные по объективным (экономическим, политическим, социальным) или субъективным причинам. В-четвертых, ориентация на высокий процент самообразования оставляет слишком много важных вопросов и тем на совесть студентов. В-пятых, самым очевидным недостатком Болонской системы является установление минимальных сроков обучения и дискриминация бакалавров.

Таким образом, формирование современного социального института образования прошло долгий путь. Сегодня он представляет собой сложную систему взаимодействия министерств и департаментов, учебных заведений различных уровней, нормативно-правовое сопровождение образовательного процесса, учебно-методическое обеспечение, непосредственных участников процесса (преподавателей и учеников). Как и любой социальный институт, образование выполняет ряд важных функций в жизни общества, которые проявляются в следующем виде.

1) обеспечивает устойчивость социального порядка, и не только в сфере образования, но и далеко за ее пределами, поскольку он связан многообразными отношениями с другими социальными институтами и оказывает на них сильное влияние;

2) сохраняет «чистоту» социальных общностей в сфере образования, несмотря на постоянную смену их членов;

3) способствует усилению социальных связей и внутригрупповой сплоченности среди учащихся и педагогического персонала;

4) осуществляет контроль за отклоняющимся от установленных норм поведением;

5) поощряет желательное с точки зрения общества поведение социальных групп в сфере обучения и воспитания и их взаимодействие в рамках принятых норм организации образовательного процесса[63].     

В разных регионах мира к настоящему моменту сложили различные системы института образования. Но чаще всего они дифференцированы следующим образом.

Дошкольное (уровень детских садов и подготовительных учреждений);

Начальное (первые классы, элементарные знания базовых предметов)

Среднее (расширение и углубление учебной программы, получение основ практической деятельности и теоретических положений основных наук)

Средне-специальное (приобретение практически-ориентированных профессиональных навыков)

Высшее (основательное теоретическое и практическое изучение определенного вопроса, ведение научно-исследовательской деятельности).

Особую популярность приобретают курсы дополнительного образования, реальные и виртуальные, где любой желающий в короткий срок может даже изменить свою профессиональную деятельность. Широкое распространение получают электронные библиотеки и базы данных, ряд известных университетов в последние годы оцифровали свои хранилища и выложил в открытый доступ. Это свидетельствует о том, что система образования сегодня подвергается трансформации. Учебные заведения – которыми сначала выступали школы и античные академии, церковные школы, университеты – перестают быть единственным источником знаний и центром интеллектуальной деятельности. С быстрым техническим прогрессом информация, полученная в их стенах вскоре обесценивается. На первый план выходит индивидуальная способность человека быстро реагировать на происходящие изменения и корректировать свой багаж знаний относительно ситуации. Таким образом, превращение образования в индустрию демонстрирует новый этап в жизни общества, а также необходимость пересмотра привычного понимания системы образования.

И, конечно, нельзя оставить без освещения индустриализацию бытия художественной культуры в индустриальном и, главное, в пост-индустриальном обществах.