Как и всякий вид профессиональной деятельности, перевод выполняет определенную функцию в обществе, то есть имеет свое общественное предназначение. Очевидно, что общественное предназначение профессиональной деятельности является ее важнейшей характеристикой, самым непосредственным образом определяющей ее сущность. Это относится и к переводу.
Для выявления общественного предназначения перевода (как профессиональной деятельности) существенным является тот факт, что другие виды языкового посредничества, например, такие, как реферирование, пересказ, не претендуют на то, чтобы быть полноценной заменой исходного текста. Наоборот, они заведомо должны в чем-то отличаться от него. И лишь перевод рассматривается обществом как то же самое, как копия, только на другом языке. Соответственно, общение с помощью перевода рассматривается как такое же общение, как и обычное, одноязычное – только лишь с участием промежуточного звена – переводчика. В обществе укоренилось мнение, что двуязычное общение через хорошего переводчика по своим возможностям и эффективности не отличается от естественной, одноязычной коммуникации. Такое понимание перевода стало фактом общественного сознания, и практика общения не опровергает такой взгляд на него.
Итак, общественное предназначение перевода можно определить следующим образом: перевод призван обеспечить такую опосредованную двуязычную коммуникацию, которая по своим возможностям максимально приближалась бы к обычной, одноязычной коммуникации.
Таким образом, процесс перевода является неотъемлемой частью опосредованной двуязычной коммуникации, ее центральным звеном:
О ИТ П ПТ А
О - отправитель (участник коммуникации, создающий исходный текст и адресующий его другому участнику коммуникации)
ИТ – исходный текст (текст оригинала)
П – переводчик и сам процесс перевода (происходящий в голове переводчика)
ПТ – переводной текст (текст перевода)
А – адресат (участник коммуникации, которому адресован текст перевода) [13]
Переводчику необходимо иметь правильное представление о переводе как процессе, но важнее все-таки знать, что являет собой перевод как текст, поскольку именно переводной текст есть тот продукт, который переводчик создает, а для того, чтобы создать нечто, надо хотя бы в общих чертах представить, что должно быть создано.
Переводной текст является производным от исходного текста: ПТ создается на основе определенных характеристик ИТ и воспроизводит их средствами иного языка в условиях иной культуры.
Вместе с тем, очевидно, что ПТ неизбежно чем-то должен отличаться от ИТ, хотя бы в силу различий двух языков, их возможностей. Сказанное означает, что важнейшей практической проблемой для переводчика является вопрос о том, в чем ПТ должен совпадать и в чем может не совпадать.
Перевод как процесс должен обеспечивать прежде всего эквивалентность реакции адресата, получающего перевод, и адресата, получающего оригинал, а поэтому ИТ и ПТ должны быть в первую очередь равноценны по своей способности вызывать реакции у своих адресатов. Эту способность мы будем называть регулятивным воздействием, так как, воздействуя на адресата, текст определенным образом регулирует (изменяет) его мыслительную деятельность, его эмоции, его поведение.
Часто возникают противоречия между двумя требованиями к переводу: требованием равноценности регулятивного воздействия ИТ и ПТ и требованием их семантико-структурного подобия. Дело в том, что реакция на текст определяется не только свойствами самого текста (его семантикой и структурой), но и наличием определенных предпосылок, которыми человек должен обладать, чтобы адекватно воспринять и интерпретировать текст. Сюда относятся знание языка, на котором составлен текст, наличие привычек к определенным языковым стандартам и стереотипам и определенных предварительных знаний, без которых нельзя понять, о чем идет речь. Этот комплекс предпосылок, без которого невозможна успешная языковая коммуникация, называется коммуникативной компетенцией (КК) [13].
Каждая из составляющих КК играет свою роль в процессе восприятия и интерпретации текста. Так, незнание языка общения вообще делает языковую коммуникацию невозможной. Отсутствие у получателя текста необходимой предварительной информации приводит к ситуации, когда слова понятны, но непонятна суть сказанного. Так, в частности, бывает, когда кто-либо становится свидетелем чужого разговора. Что касается несоответствия текста привычным речевым стандартам, то оно может вызвать как положительный, так и отрицательный эффект:: яркая необычность поэтической речи несет в себе заряд эстетического воздействия; там же, где непривычность способа выражения не является специальным средством выразительности, а результатом неумения, недостаточной коммуникативной компетенции, она становится фактором, препятствующим успешной коммуникации. Происходящая от некомпетентности “необычность” речи затрудняет ее восприятие, отвлекает внимание от содержания. Таким образом, можно сделать два вывода:
Воздействие, оказываемое текстом на адресата, определяется соотношением свойств текста с коммуникативной компетенцией адресата (Т:КК).
Для того, чтобы в переводе воспроизвести регулятивное воздействие текста, необходимо, чтобы соотношение свойств переводного текста (ПТ) с коммуникативной компетенцией носителя переводящего языка (ККПЯ) было бы аналогично соотношению свойств исходного текста (ИТ) с коммуникативной компетенцией носителя исходного языка (ККИЯ). Формально это можно выразить так:
ПТ:ККПЯ ≈ ИТ:ККИЯ
Преобразовав это выражение по правилам производной пропорции, мы получаем формулу ПТ:ИТ ≈ ККПЯ : ККИЯ, которая означает, что переводной текст должен быть неравен исходному тексту в той степени, в какой коммуникативная компетенция носителей ПЯ не равна коммуникативной компетенции носителей ИЯ. Это целенаправленно создаваемое переводчиком неравенство двух текстов компенсирует неравенство двух коммуникативных компетенций таким образом, чтобы возникало относительное равенство двух соотношений: ПТ:ККПЯ и ИТ:ККИЯ, которое и обеспечивает эквивалентность регулятивного воздействия двух текстов.
Приведем примеры переводческих трансформаций, использующихся при переводе текстов, содержащих стереотипы культуры:
1) Описательный перевод – описание значения исходной единицы применяется в условиях отсутствия регулярного словарного соответствия или при несовпадении смысловых функций соответствующих единиц в ИЯ и ПЯ.
Dann ... versucht er sich an die Gegend zu erinnern und an die Zeit, als er hier ein paarmal mit seinem Käfer durchgefahren ist. (G. Karau. Go oder Doppelspiel im Untergrund).
Затем ... пытается припомнить и те времена, когда он здесь проезжал на своем “жуке“ – “фольксвагене“ старой модели. (Г. Карау. Двойная игра).
В этом случае задача переводчика заключается в том, чтобы создать такое неравенство ПТ по отношению к ИТ, которое компенсировало бы незнание русским читателем того, что первые модели машины “фольксваген” за форму своего кузова получили в Германии шутливое название “жук”.
Нередко исходный текст рассчитан на информацию, которой располагают носители ИЯ, но не носитель ПЯ. Это обстоятельство должен учитывать переводчик и вносить в перевод соответствующие корректуры:
Der Blackout einundsechzig war wie eine Explosion. (Ebenda)
Сюрприз шестьдесят первого, когда была закрыта граница между Восточным и Западным Берлином, был подобен взрыву. (Там же)
Здесь прослеживаются расхождения лингвоэтнического характера между носителями ИЯ и носителями ПЯ, которые носят культурно-исторический и актуально-событийный характер. В таком случае переводчик использует преинформацию культурно-исторического плана, прибегая к описательному переводу.
In der Gaststätte bestellte er Hackepeter. (Ebenda)
В ресторанчике он заказал хакепетер, блюдо из мелко рубленного сырого мяса с пряностями. (Там же)
Здесь мы видим комбинацию уже двух приемов: транслитерация плюс описательный перевод.
2) Транслитерация + переводческий комментарий
Da endlich steht er unter der heiBen Dusche, trinkt, schon im Halbschlaf, einen Magenbitter, genieBt wie sich alles in ihm entspannt und löst.
Потом он стоит под горячим душем, полусонный пьет магенбиттер* и с наслаждением ощущает во всем теле приятную теплоту и покой.
К этому переводу переводчик дает комментарий, что магенбиттер – это разговорное выражение для водки. В этом случае можно прибегнуть и к элиминации национально-культурной лексики (а именно, к компенсации) заменив магенбиттер на слово “водка”, более понятное для носителя русской культуры. В следующем примере автор также прибегает к элиминации национально-культурной лексики.
In keinem Fall ergibt die Űberprüfung der Zeitdifferenzen zwischen Ein- und Ausreise ein Verdachtsmoment. Wer hereingekommen ist, ist auch wieder hinaus. Es ist das übliche Feuer-Wasser-Kohle Spiel, bei dem man immer zu hören bekommt Wasser. (Ebenda)
Ни в том, ни в другом случае дополнительная проверка разницы между временем въезда и выезда не выявила ничего подозрительного. Кто въехал, тот выехал. Одним словом как при гадании “любит не любит”, когда все время выходит “не любит“.(Там же)
Здесь же неравенство заключается в том, что сравнение описываемой ситуации с абсолютно неизвестной русскому читателю немецкой игрой заменено сравнением с хорошо известной ему русской реалией, которое не хуже немецкого сравнения характеризует ситуацию.
В качестве примера элиминации национально-культурной лексики приведем еще один пример - строки из “Евгения Онегина” А.С. Пушкина и их перевод на английский язык:
Они хранили в жизни мирной They kept the good old ways and
Привычки милой старины; At Carnival in savory cheer,
У них на масленице жирной Eating the pancakes custom hallowed;
Водились русские блины; They took communion twice a year;
Два раза в год они говели; At Christmas carols were their pleasure;
Любили круглые качели, They liked to tread a country measure;
Подблюдны песни, хоровод; At Whitsun, when the populace
В день Троицын, когда народ Yawned through the long thanksgiving Mass
Зевая, слушает молебен, To sentiment the pair conceded
Умильно на пучок зари A tear upon the kingcups shed;
Они роняли слезки три; To certain habits they were wed;
Им квас как воздух был потребен As men need air, ‘twas kvass they needed,
И за столом у них гостям Liked hearty guests who ate and drank,
Носили блюда по чинам. And served each course to them by rank.
А.С. Пушкин, Translated by
“Евгений Онегин”, гл.2. Babette Deutsch
Проанализировав отрывок из произведения А. С. Пушкина, можно увидеть, что в переводе на английский язык произошел ряд превращений русской жизни в западный уклад бытия:
МАСЛЕНИЦА Carnival
БЛИНЫ pancakes
ГОВЕТЬ to take communion
КРУГЛЫЕ КАЧЕЛИ ---
ПОДБЛЮДНЫЕ ПЕСНИ carols
ХОРОВОД ---
ТРОИЦЫН ДЕНЬ Whitsun
МОЛЕБЕН Mass
КВАС kvass
В приведенном отрывке и его переводе мы видим, что переводчик заменил некоторые понятия культуры русского народа на соответствующие понятия английской культуры, более близкие получателям текста – англичанам ( переводчик использовал метод компенсации). Православный молебен был заменен католической Mass, а Троицын день превратился в западно-христианский Whitsun. Лишь только слово квас не имеет аналогов в английском языке, и поэтому оно было переведено методом транслитерации. [9, с.223].
Итак, причинами переводческих трансформаций являются существенные расхождения коммуникативных компетенций носителей ИЯ и носителей ПЯ и необходимость нивелировать их ради достижения равноценности регулятивного воздействия ИТ и ПТ.
В переводе переводчик помогает участникам коммуникации преодолеть мешающие им расхождения лингвоэтнических составляющих их коммуникативных компетенций. Переводчик не несет ответственности за несовпадения личностных и социальных компонентов КК. Из этого следует, что когда мы (применительно к переводу) говорим о расхождении коммуникативных компетенций носителей ИЯ и носителей ПЯ, то имеем в виду исключительно расхождение их лингвистических частей.
В свете сказанного, лингвоэтнический барьер, разделяющий носителей разных языков, можно определить как расхождение лингвоэтнических частей их коммуникативных компетенций. В такой ситуации, как следствие этнических, культурных различий двух народов, может возникнуть проблема “супертрансформации”. У каждого народа есть свой, чисто национальный подход к некоторым предметам и явлениям, не совпадающий с взглядом на них других народов. Эти расхождения не поддаются нивелированию с помощью переводческих трансформаций.
Так, например, у некоторых народов Юго-Восточной Азии похороны – веселый праздник. Собравшиеся искренне верят, что покойный переселился в лучший мир, и радуются за него. Как достичь равноценности регулятивного воздействия при переводе сюжета о таких похоронах? Или как добиться этой равноценности при переводе рекламы свиной колбасы на языки мусульманских народов, считающих свинину нечистым мясом? Можно было бы заменить поминки именинами или свинину бараниной, но такая сверхтрансформация абсурдна, поскольку ничего не оставляет от содержания исходного текста.
Из сказанного следует, во-первых, что возможность достижения равноценности регулятивного воздействия ИТ и ПТ с помощью переводческих трансформаций небеспредельна. И, во-вторых, что мера этих трансформаций ограничена.
С одной стороны, как мы видим, полноценный перевод в определенных случаях невозможен, с другой же, как нам известно, представители разных народов успешно общаются друг с другом с помощью перевода, достигая согласований действий, обмениваясь культурными ценностями и т.д. Иными словами, практика свидетельствует о достаточно высокой эффективности перевода.
Заключение
В нашей работе мы исследовали понятие “стереотип“ как часть национального характера того или иного народа. На основе проделанной работы можно сделать следующие выводы:
Исследовав понятие стереотипа в различных науках, было выявлено, что этот феномен можно рассматривать в двух аспектах:
как относительно устойчивый, обобщающий образ или ряд характеристик, свойственных представителям одного культурного и языкового пространства, или представителям других наций в глазах данного народа;
как культурно-детерминированное представление, существующее как в виде ментального образа, так и в виде вербальной оболочки. Стереотип в этом случае является и процессом, и результатом общения согласно определенным семиотическим моделям. Стереотип (как родовое понятие) включает в себя стандарт, являющийся неязыковой реальностью, и норму, существующую на языковом уровне. В качестве стереотипов могут выступать как характеристики другого народа, так и все, что касается представлений одной нации о культуре другой нации в целом.
Понятия “национальный характер” и “стереотип” в широком понимании являются почти тождественными терминами, поскольку они формируются под влиянием культурного и исторического окружения той или иной нации. Единственным различием является то, что национальный характер является родовым понятием, включающим в себя стереотип, как составляющее единого целого. Типичными чертами национального характера англичан считают уравновешенность, чопорность, надменность, стремление следовать правилам; немцам же причисляют пунктуальность, бюрократизм, аккуратность, любовь к порядку, основательность в делах, дисциплинированность, трудолюбие. В соответствии с названными чертами национального характера, в английском и немецком обществе формируются разные стереотипы культуры, призванные подчеркнуть эти черты и сложившиеся представления о нации.
В процессе восприятия стереотипов культуры другого народа возникает конфликт культур - результат несовпадений принятых норм и стандартов (а это и есть стереотипы) в своей и чужой для реципиента культуре. Столкновение стереотипов, характерных для разных культур (то есть конфликт культур), может создать трудности в общении, стать причиной “культурного шока” и таким образом привести к непониманию культуры другого народа. Основными стереотипами, создающими трудности в общении между людьми разных культур, являются субъектные/национально-психологические и деятельно-коммуникативные лакуны, отражающие национально-культурные особенности коммуникантов к различным лингвокультурным общностям и национально-культурную специфику различных видов деятельности в их коммуникативном аспекте.
Поведение каждого человека (несмотря на то, что в частных случаях оно индивидуально) в любом обществе типизировано, то есть оно подчиняется нормам, выработанном в данном обществе индивидуально и многообразно. Набор стереотипов для каждого отдельно взятого общества сугубо специфичен. Культурные стереотипы оказывают влияние на поведение человека в пределах родного культурного и языкового пространства и начинают усваиваться именно с того момента, когда человек осознает себя частью определенного этноса, частью определенной культуры. Исследователи подразделяют стереотипы, руководствуясь следующими принципами:
Принадлежность к той или иной нации: автостереотипы, отражающие то, что люди думают сами о себе, и гетеростереотипы, относящиеся к другому народу.
Бессознательность стереотипов: этнические стереотипы, культурные стереотипы, лакуны.
Психолингвистический аспект восприятия окружающей действительности: стереотипы-образы и стереотипы-ситуации.
Устойчивость стереотипов и их обусловленность исторической, международной, внутриполитической ситуацией и другими факторами: поверхностные и глубинные стереотипы, среди глубинных стереотипов выделяются также внешние стереотипы.
Существование одних и тех же стереотипов в культуре разных народов: квазистереотипы, совпадающие в целом, но различающиеся нюансами, деталями, имеющими принципиальное значение.
Наличие общего и специфичного в стереотипах: варианты и инварианты, где в случае с инвариантами стереотипизации подвергаются внешние аспекты деятельности, а в случае с вариантными стереотипизируются как план выражения, так и план содержания.
Целостность культуры, устойчивость ее структуры, ее жизнеспособность: стереотипы поведения, восприятия, понимания, общения.
Следующие явления в культуре отдельного народа относятся к стереотипам:
Вербальное поведение
Невербальное поведение (мимика, жесты, телодвижения)
Национальный характер и представления о нем другими нациями
Социальные ситуации, поведение в социальных ситуациях
Особенности быта и повседневной жизни нации
Национальная кухня
Религиозные и национальные обряды
Для успешного осуществления коммуникативного акта между разными нациями необходимо не только владение языком, но и также наличие фоновых знаний. Большую роль в коммуникативном процессе играют прецедентные имена – индивидуальные имена, ситуации, широко известные представителям той или иной нации. нации. Прецедентные имена являются составляющей такого понятия как фоновые знания. Как фоновые знания, так и прецедентные имена важны для “расшифровки” и интерпретации национальных стереотипов культуры, для их осмысления и правильного толкования. Они включают систему мировоззрения, взглядов, господствующих в данном обществе, этических оценок, эстетических вкусов, нормы речевого и неречевого поведения и большую часть знаний, которыми обладают все члены данного общества. Многие стороны жизни народа, традиции быта, обычаи, исторические события, которые известны членам данного языкового общества и неизвестны иностранцу, стали причиной возникновения тех или иных стереотипов в данном культурном пространстве.
Каждый язык по-своему членит мир, то есть имеет свой способ его концептуализации. Отсюда можно сделать вывод, что каждый язык имеет особую картину мира, и языковая личность обязана организовывать содержание высказывания в соответствии с этой картиной. В этом и проявляется специфически человеческое восприятие мира, зафиксированное в языке. Незнакомую культуру следует рассматривать как самоорганизующуюся систему, обладающую специфическим для нее набором кодов, являющихся для другой локальной культуры “чуждыми”. Процесс понимания незнакомой культуры, таким образом, есть расшифровка “чуждых” кодов, преобразование их в свои, ‘естественные”. Основными причинами неадекватного понимания инокультурного текста могут являться описания ситуаций, поведения героев, описания их эмоций и внешности, также причиной неверного понимания инокультурного текста могут послужить описания речевых ситуаций, несвойственных для культуры носителя ПЯ, столкновение с нетипичным невербальным поведением, в которое могут входить мимика, жесты, телодвижения, не имеющие аналогов в культуре носителя ПЯ либо интерпретирующиеся в соответствии с представлениями данного народа.
Каждый язык по-своему членит мир, то есть имеет свой способ его концептуализации. Отсюда можно сделать вывод, что каждый язык имеет особую картину мира, и языковая личность обязана организовывать содержание высказывания в соответствии с этой картиной. В этом и проявляется специфически человеческое восприятие мира, зафиксированное в языке. Язык фиксирует коллективные стереотипные и эталонные представления, объективирует интерпретирующую деятельность человеческого сознания. Картина мира того или иного этноса становится фундаментом культурных стереотипов. Ее анализ помогает выявить различия в национальной культуре того или иного народа.
Основными видами переводческих трансформаций, использующихся при переводе текстов, содержащих стереотипы культуры, являются:
описательный перевод
транслитерация плюс описательный перевод
транслитерация плюс переводческий комментарий
компенсация (эдиминирование) национально-культурной лексики
Список литературы
1. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1969.
2. Белянин Е.Н. Психолингвистические аспекты художественного текста. М., 1988.
Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики. М., 2001.
Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1997.
Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура/ Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. М., 1976.
Вунд В. Проблемы психологии народов. СПб., 2001.
Гоголь Н.В. Избранные произведения. М., 1984.
Зиброва Г.Г. Учебное пособие по немецкому языку для развития навыков устной речи (с использованием оригинального текста романа Э.М. Ремарка “Три товарища”). М., 1998.
Кабакчи В.В. Практика англоязычной межкультурной коммуникации. СПб, 2001.
Когнитивная психология. Отв. ред. Ломов Б.Ф. М., 1986.
Кордуэлл М. Психология А-Я. Словарь-справочник. М., 2000.
Краткий политический словарь. М., 1987.
Латышев Л.К. Технология перевода. М., 2001.
Леонтьев А.А., Тарасов Е.Ф. Национально-культурная специфика речевого поведения. М., 1977.
Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. М., 1997.
Лотман Ю.М. Декабрист в повседневной жизни. – “Литературное наследие декабристов”. Л., 1975.
Мальцева Д.Г. Германия: страна и язык. Лингвострановедческий словарь. М., 1998.
Маслова В.А. Лингвокультурология. М., 2001.
Моэм У.-С. Собрание сочинений.В 5 т. Т.2. М., 1991.
Мюллер В.К. Англо-русский словарь. М., 1990.
Немецкие народные баллады, в пер. Л. Гинзбурга.М., 1959.
Оруэлл Дж. “1984” и эссе разных лет. М., 1989.
Павловская А.В. Этнические стереотипы в свете межкультурной коммуникации. // Вестник МГУ. Сер.19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 1998, №1, с.94-104.
Ремарк Э.М. Три товарища. М., 2000.
Роль человеческого фактора в языке. Отв. ред. Серебренников Б.А. М., 1988.
Сорокин Ю.А. , Марковина И.Ю. Этнопсихолингвистика. М., 1988.
Сорокин Ю.А. Психолингвистические аспекты изучения текста. М., 1985.
Текст как явление культуры. Под ред. Антипова Г.А. и др. Новосибирск, 1989.
Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М., 2000.
Томахин Г.Д. Фоновые знания как основной предмет лингвострановедения // ИЯШ, 1980, № 4, с.85.
Филиппова М.М. Парадоксы и стереотипы межкультурного общения представителей русской и британской культур. Вестник МГУ. Сер.9.Филология. 2002, №3, с.64-82.
Философский словарь. Под ред. Фролова И.Т. М., 1987.
Широканов Д.И., Алексеева Е.А. Стереотипы и динамика мышления. Минск, 1993.
Этнические стереотипы поведения. Л., 1985.
Maugham S. The Moon and Sixpence, Moscow, 1972.
Hornby A.S. Oxford Advanced Dictionary of Current English.
The Longman Dictionary of English Language and Culture, Addison Wesley Longman 1998.
The Clash of Cultures ... in Small Talk // Hello! 1999. № 4, с.4-5.
The Clash of Cultures ... And How to Avoid It // Hello! 1999. № 1, с.4.
http:// www.yandex.ru
http://hronos.km.ru/land/organ.html
http://image.websib.ru/03/index.html
Дата: 2019-05-29, просмотров: 211.
