Колористика поэзии Блока очень ярка и многообразна, семантика цвета в его стихах обусловлена, с одной стороны, реальным миром и, с другой - миром символов. Именно цветовая символика и зрительная образность — основная черта поэтической модели мира, созданной Блоком.

Известно, что эмоциональное воздействие цвета имеет двоякую природу. С одной стороны, цвет несет в себе определенную эмоциональную и культурную характеристику благодаря ассоциациям с явлениями окружающего мира (например, ассоциация красного цвета с огнем и кровью определяет восприятие его как устрашающего, тревожного). С другой стороны, эмоциональная окраска цвета обусловлена его непосредственным, физиологическим действием на человека. Тот же красный цвет возбуждает нервную систему и вызывает у человека ощущение тепла.

Универсальность психофизических законов воздействия цвета обусловливает единообразие, целостность и закономерность его восприятия.

Цвет – один из важнейших компонентов поэтики Блока. Поэт пользовался им для создания поэтического образа, а в конечном счете и символа.

Особая роль в поэтической палитре Блока принадлежит белому и красному цветам, традиционная оппозиция которых может быть соотнесена с «тезой» и «антитезой» блоковской «трилогии в очеловечивания».

Символическое употребление белого и красного имеет давнюю традицию. Ещё в ведийской литературе эти цвета фигурируют в связи с мифологизированными и натурфилософскими построениями, где соотносятся с водой и огнем.

Очевидно, противопоставление белого и красного не в последнюю очередь связано с психофизическим воздействием этих цветов: белый воспринимается как легкий, а красный как тяжелый. Вследствие этого белый определяет «небесное» начало (воздух – небо – духовное), а красный – начало земное.

В системе символов Блока красный и белый цвета тяготеют к символизации крайних точек гигантской амплитуды человеческого бытия.

В стихотворении «Царица смотрела заставки…» красный – средневековый символ царственности, величия и власти, расширяется до обозначения эмпирического пути познания «тайны»: Царица смотрела заставки –

Буквы из красной позолоты.

«Глубинной книге» царицы с её «золотыми да красными числами» противопоставляются «белые птицы» и «Голубиная книга» Царевны как символ того, что «истина возникает в душе от свободного откровения… от благодатного посещения души Духом Святым»

Количественный анализ цветовых образов поэзии А. Блока

2. Цветковый код двуполярности в поэзии А. Блока

Цвета героев.

Героиня Блока пока ещё лишена лучезарности, а значит, и божественного, небесного начала. В последующий период, в «Стихах о Прекрасной Даме» уже явно прослеживается усиление мотива света. Дама становится лучезарной, исполненной света – светлой:

Божественная сущность Прекрасной Дамы, её причастность небесному, лазурному обусловливает тот факт, что в палитре Блока голубой, лазоревый, лазурный являются не столько синонимом света, лучезарности, цветовым кодом «миров иных»:

Лазурь у Блока – одно из цветовых воплощений идеального принципа, содержащего белое начало. Лазурь связана с белым началом постольку, поскольку заключает в себе его «лучезарность», понимаемую не только как физически ощутимый свет, видимым источником которого является небо (лазурь), но и как отвлеченный принцип (божественное начало).

Но вернемся к Белой , к его Прекрасной Даме.

«Для Блока мечта и сон являются безвыходными, состояниями духа», - писал М. Волошин, определяя его поэзию как «поэзию сонного сознания». Однако по мере приближения к идеалу нарастает понимание невозможности его реального воплощения и обретения. «Как сомнамбула с закрытыми глазами и простертыми руками он (Блок) идет по миру и не находит». Не находя конкретного воплощения, откровение обращается в обман. Мистический восторг сменяется разочарованием:

Попытка материализовать лучезарный образ лишает его божественной сущности. Лишь «там», в «высоте» и «дали», в координатах «высших сфер», он существует в своем полном проявлении:

Выходя на плоскость «земного», соединяясь с миром «вещи», свет перестает быть пространственным медиумом, нисходит до статуса цвета – краски. Бесконечность света попадает в ловушку конечных форм:

Наметившаяся метаморфоза достигает своего предела в «Снежной маске» и «Фаине». Оба цикла относятся к периоду «антитезы», хотя цветовой фон ещё остается в пределах белого, который выступает здесь как снежный, снеговой. Мотив смерти – сквозной в «Снежной маске» - усиливает демоничность белого цвета :

В белом цвете все явственнее ощущается синий отблеск. В Отличие от светоносного голубого (лазурного, лазоревого) периода «Стихов о Прекрасной Даме», в «Снежной маске» и «Фаине» белое начало уже несет в себе мрак и холод инфернального мира и выступает в ипостаси синий – цвет, принадлежащий гамме «лиловых миров». Иными словами, проекция света на тьму заменяется проекцией тьмы на свет:

Блоковское «там» периода «Снежной маски» - это уже не «лазурный чертог» Прекрасной Дамы, а «синяя бездна» Снежной Девы:

Эта метаморфоза свидетельствует об изменении облика, которое предчувствовалось уже в самом начале «тезы» (Смотрю в глаза твои порою И вижу пламень роковой. – «Я все гадаю над тобою»), и знаменует отречение от мира. Параллельно возникает другое символическое цветовое выражение этого пути «нисхождения»:

Тяготение к красному, явно ощутимое в цикле «Город» и предшествующих ему стихотворениях 1904 – 1908 годов, свидетельствует об окончательном погружении в стихию «земного». В этот период душа поэта переживает инфернальную судьбу, ослепленная демонической привлекательностью новой Прекрасной Дамы – Незнакомки, которую Блок называл «дьявольским сплавом из многих миров».

Красный цвет в палитре Блока в период «антитезы» удивительно точно совпадает с той характеристикой, которую дал этому цвету А. Белый: «Впечатление красного создается отношением белого светоча к серой среде… Здесь враг открывается в последней своей нам доступной сущности – в пламенно – красном зареве адского огня». И еще: «Луч вечного света придает серединной серости этот ужасный, истинный для нее оттенок».

Как посланцы инфернального мира воспринимаются не только населяющие город существа, но и предметы быта, окрашенные в красный цвет:

Красный цвет выступает как архетипический символ переживаний человека, сгорающего в пламени «злого, земного огня». В этом смысле показательна насыщенность циклов такими образами, как «огненные языки», «огненный плащ», «огненный смерч», «раскаленный, пылающий бич».

Однако путь «нисхождения» не является бесцельным и разрушительным падением в хаос, но имеет своей целью восстановление цельности человека при помощи пробуждения памяти крови. В этом погружении в «сумрак лиловых миров »Блок видел закономерный этап личностной «трилогии в очеловечивания», свое «второе крещение». Поет сознательно изменяет вектор пути:

Мотив «нисхождения» звучал и ранее, являя собой как бы зародыш будущих стихийных преобразований, предчувствуемое «изменение облика»:

Точно так же переход к «отчаянию, проклятиям» и «возмездию» приводит в движение элементы «тезы», потенциально заложенные в «антитезе»:

Говоря словами Мережковского, «в этом огне, в том пожаре, от которого мир должен загореться и сгореть, остается свежесть галилейских лилий неувядаемой».

Красный здесь - основной цвет «гаммы роз». А как цветовое воплощение объединения противоположностей можно рассматривать розовый - цвет, в котором, по словам А. Белого, «уже явно выражено преобладание белого светоча человекобожества».

Цветовой код «белый – красный» в поэзии Блока имеет ярко выраженную архетипическую природу и стоит в одном ряду с символами, посвящающими в тайны духа всего человечества.

3. Цветовая гамма поэтических образов Блока

Символика красного цвета

Самым частым в употреблении является красный цвет и его оттенки, на долю которого приходится 35,8%.

Символика красного цвета в поэзии Блока наиболее богата. Есть у него стихотворения, где красный цвет пронизывает весь сюжет («Город в красные пределы…», «Невидимка», «Пожар», «Обман»). Красный цвет и его эквиваленты могут символизировать действия, быть условием начала действия. Угасание цвета становится залогом рождения и развития поэтического образа, поэтического сюжета:

Покраснели и гаснут ступени.

Ты сказала сама: «Приду».

Порой красный цвет может быть и не вызван прямо, но он пронизывает стихотворениКрасный цвет используется поэтом и для цветового контраста: «О, красный парус в зеленой дали!», «Синее море! Красные зори!», «Давно потухший взгляд безучастный, клубок из нитей веселый, красный…»

Гораздо реже используется красный цвет в портретных зарисовках:

И, конечно, красный - это цвет боевых знамен революции, победно развевающихся над идущими «державным шагом» двенадцатью красногвардейцами, бессменным дозором революции:

И если во втором томе «взвился огневой, багряницей засыпающий праздничный флаг», то в поэме

Эпитет “красный” сочетается со множеством слов: как со словами, имеющими именно такой цвет предмета или реалии (красное пламя, красные ленты, алый бархат), так и с абстрактными понятиями

В последнем примере слово “красный” употреблено в значении “опасный”, “волнующий”. Этот цвет - знак тревоги, трагедии.

“Алый” реализуется как средство цветовой характеристики нарядной одежды (или ее деталей) в произведениях русского фольклора. “Яркость, нарядность предметов и деталей нарядной одежды, отраженных в поэтических произведениях, связанных с языком фольклора и получающих цветовую характеристику через слово “алый”, свидетельствует об их неповседневном, праздничном назначении”.

У Блока этот цвет в каком-то смысле тоже праздничный: это знак любви, которая есть или которая была, это праздник ожидания, это нежный и ласковый свет зари.

Словосочетание “алый сумрак” позволяет увидеть мрак, отступающий при появлении Прекрасной Дамы.

Эпитеты “кровавый”, “багровый” несут отрицательное значение. “Кровавый” ассоциируется с чем-то зловещим, усиливает мрачную настроенность стихотворения:

В цикле “Город”, написанном поэтом в смутные годы (), Блок актуализирует значение “цвет крови”. И здесь “красный” - символ окружающего ужаса и смерти.

Белый цвет характерен для мира Блока. По статистике белый цвет составляет 10,8%. Прилагательное “белый” сочетается с такими существительными, как птицы, храм, церковь, ангел Бога, зарево, вьюга, мечта, огонь, ложь, русалка и т. д.

Большинство эпитетов наряду с прямым значением (белый лебедь, белое платье, белый цветок) могут получать в контексте метафорический смысл:

Излюбленным приемом Блока является употребление белого цвета как ауры, сопровождающей описываемый предмет: белая мечта, белая смерть, белый стан, белая пристань:

В “Стихах о Прекрасной Даме”, как известно, лирический герой поэта находится в постоянном ожидании прихода Прекрасной Незнакомки, и неслучайно он обращается к ней: Белая Ты, в глубинах несмутима,

Довольно часто А. Блок использует черный цвет. По моим подсчетам, на него приходится 21,6%. Эти цветовые образы употребляются, когда речь идет о чем-то ярком (выразительном), таинственном: черный гнев, черный смех, черный бриллиант.

Или когда речь идет о чем-то непостижимом, страшном, вызывающем ужас: черная душа, черная кровь, черные жилы, черный бред.

Употребление эпитета “черный” в контекстах, связанных с утратой и страданием, опирается на традиционную символику черного цвета как цвета скорби. Например, вот как говорится о думе, которая терзает поэта:

В “Стихах о Прекрасной Даме” “черный” используется больше для обозначения цвета окружающих предметов, природных объектов (ворон, небо, ночь, скала и т. д.), которые символизируют мир во мраке, мир без Госпожи. Поэтому в этом цикле черный цвет не доминирует, а находится в равновесии с цветами Прекрасной Незнакомки. Господствующим “черный” становится в циклах “Страшный мир”, “Фаина”.

Романтическая функция синего

Синий, как и красный, играет важную роль в поэтике Блока. Основная функция его - романтическая. На долю синего цвета приходится 16,6%.

Синий часто встречается в сочетании с другими цветами, служа нередко в цветовой гамме то фоном, то контрастом, то равноправным компонентом:

Один из частых в поэзии Блока символических образов – синие глаза: «Сотни глаз, больших и глубоких, синих, темных, светлых. Узких…Открытых…», «Синеокая, бог тебя создал такой». Синие глаза как символ чистоты и высокой романтики. Но в то же время синий у Блока – это символ вечности, и спутник смерти: «Белые священники с улыбкой хоронили маленькую девочку в платье голубом».

Традиционно “синий” и его оттенки - символ гармонии и покоя, для Блока - символ непорочности и первозданности. Это цвет Прекрасной Дамы (цикл “Стихи о Прекрасной Даме”). Она - “голубая царица земли”, пришедшая “голубыми путями”, живущая в “лазурном чертоге”.

Эпитеты “синий”, “голубой”, как правило, используются при изображении пространства. Семантика дальности, бесконечности, потенциально свойственная этому цвету, опирается на традиционно-фольклорные эпитеты (словосочетания типа “синее море”, “синее небо”) и проявляется в сочетаемостных сдвигах, т. е. когда определяемый компонент не является прямой номинацией водного или небесного пространства: синие окна, голубые пути, голубые химеры.

Желтый и белый цвет в поэзии Блока.

В колористике Блока интересна также роль желтого цвета, который по сравнению с другими цветами – образами довольно редок. На долю этого цвета приходится 10%. Желтый цвет, особенно резок в таких картинах, сочетаясь с синим, красным, зеленым, желтым – вся ночь в лучах…»; «Зарево белое, желтое, красное…».

В стихотворениях: «Видно, дни золотые пришли…», «Прошедших дней немеркнущим сияньем…», видно, что осень в этих произведениях ощущается как такое время года, когда человеком овладевает сложное чувство свободы, рискованности и пустоты

Желтый” встречается в поэзии Блока в ближайшем цветовом значении (желтый свет, желтое зарево, желтая нива и т. д.), но только в эмоционально-сниженных контекстах. Обычно “желтый” передает оттенки вечернего неба, солнечного дня или электрического света:

Серый цвет

Серый цвет - символ тоски, безысходности и душевной опустошенности. У Блока он является атрибутом “железно-серого города” с “серыми оградами”, “серыми лужами”, “сизыми окнами” (цикл “Город”). “Серо-каменное тело” города располагается под “серым небом”, в “дымно-сизом тумане”.

Цветообозначения этой группы употребляются как в прямом значении (серые лужи, серые камни, серое небо, серый дым, серая ограда, серые избы, серые стены), так и в переносном (серый ветер, седой туман, серые сферы, седое утро).

Зеленый цвет не характерен для поэзии А. Блока и встречается нечасто. Обычно он реализуется в прямом цветовом значении, сочетаясь со словами, обозначающими растительные и природные объекты: зеленый клен, зеленая травка, зеленая поляна.

В атмосферу зеленого цвета – спокойную, затягивающую – мы попадаем, читая поэму “Ночная фиалка. Сон”:

Сочетание эпитета “зеленый” с существительным “звезда” достаточно нетрадиционно и в стихотворениях Блока создает атмосферу волшебства, яркости: