МИД России считает неприемлемым обвинительный тон ежегодного доклада Государственного департамента США о положении с правами человека в 1999 году.

Государственный департамент США выступил с ежегодным докладом о положении с правами человека в 194 странах мира в 1999 году. В докладе содержится обширный раздел по ситуации в России. Российские власти обвиняются в ухудшении правозащитной ситуации в ряде областей, и прежде всего в нарушении прав человека в ходе антитеррористической операции на Северном Кавказе.

Внешнеполитическое ведомство США в своих выводах опирается на непроверенную, тенденциозно подобранную информацию о действиях федеральных сил в Чечне. В докладе замалчиваются масштабы противоправной деятельности чеченских террористов, потребовавшие от российских властей принятия экстраординарных мер по наведению конституционного порядка и защите территориальной целостности России. Складывается впечатление, что Государственный департамент полностью игнорирует тот факт, что одной из основных задач антитеррористической операции является восстановление прав человека в Чеченской Республике и воссоздание там правового пространства.

Выступая с обвинениями против России, Государственный департамент явно недооценивает усилия российских судов, прокуратуры, институтов гражданского общества по поощрению и защите всего комплекса прав граждан. В докладе не учтены меры, предпринимаемые российскими властями для налаживания конструктивного взаимодействия и сотрудничества с международными правозащитными механизмами.

Для нас неприемлем обвинительный тон доклада, включая нападки на руководство Русской православной церкви, который свидетельствует о необъективном и предвзятом отношении внешнеполитического ведомства США к правозащитной ситуации в России.

Особенно странно антироссийские выпады выглядят на фоне того, что в докладе США замалчиваются систематические и массовые нарушения прав десятков тысяч жителей Латвии и Эстонии.

Тенденциозно подается ситуация в Косово. Полностью обходятся молчанием нарушения прав человека в ходе силовой акции США и НАТО против СРЮ, а также продолжающихся бомбардировок американскими ВВС территории Ирака.

Кроме того, вызывает недоумение отсутствие в докладе раздела о положении с правами человека в самих США, которое, по мнению многих НПО, в таких вопросах, как применение смертной казни, расовая дискриминация и антисемитизм, далеко от совершенства и не улучшается. Это еще раз доказывает, что давать уроки демократии и прав человека можно лишь в том случае, если самим следовать им на практике.

ЧЕЧЕНСКАЯ “КАССА”

Мы попытались построить модель международного терроризма, реализованного в Чечне режимами Дудаева и Масхадова.

Анализ динамики этого процесса показал, что базовые финансовые средства были получены на двух первых уровнях деструкции: при разрушении социальных устоев и подрыве основ экономики не только Чечни, но и России в целом.

Уже в 1991 — 1992 гг. на территории Чечни было совершено свыше 1200 убийств из корыстных целей для захвата собственности и денежных средств.Этот показатель в десять раз превысил аналогичный за 1989 — 1990 гг. Затем практика корыстных убийств и похищений людей с целью выкупа стала важнейшим элементом для накопления средств по обеспечению верхних этажей террористической деятельности. Она охватила и все сопредельные регионы вокруг Чечни. В Дагестане, Кабардино-Балкарии, Ингушетии, Северной Осетии, Ставропольском крае тяжкие преступления с корыстной направленностью все последующие годы постоянно возрастали. Только с 1995 года до начала событий в Дагестане осенью 1999 года в Северо-Кавказском регионе было похищено, по официальным данным, свыше 1700 человек, а по неофициальным, более 2 тыс. человек. Сумма выкупа колебалась от 10 тысяч долларов США до одного миллиона долларов и более. При реализации планов террористов в полном объеме собранные таким путем суммы средств могли составить от 200 до 300 миллионов долларов.

Значительный объем финансовых средств был получен террористами еще при режиме Дудаева при нападении на поезда на Грозненском отделении Северо-Кавказской железной дороги. Только за 1993 — 1994 гг. совокупный ущерб от этого вида бандитизма превысил 4 миллиона долларов США.

На втором уровне деструкции — экономическом — основной сферой бизнеса террористов стала нелегальная перепродажа нефти и нефтепродуктов. В 1991 — 1994 гг. было продано не менее 40 миллионов тонн. Причем вся выручка шла на вооружение, формирование баз террористов, их обучение, установление международных контактов.

В этот же период мозговыми штабами террористов были организованы и осуществлены не имеющие мировых аналогов хищения денежных средств с использованием кредитовых авизо и чеков “Россия” в размере не менее 600 миллионов долларов. Одновременно Чечня стала главным перевалочным пунктом для дальнейшей контрабанды алмазов и золота, похищенных на российских приисках.

Механизмы накопления средств для террористического “общака” охватили практически все основные финансовые и экономические центры России. До начала первой военной кампании в Чечне не менее 20% банковской системы находилось под полным контролем террористов, в том числе и в Москве.

Собранные таким путем суммы к концу 1994 года уже могли обеспечивать и другие уровни деструкции: политическую дестабилизацию России, распад государственности и духовных устоев страны, а также разрушение сложившихся международных отношений. Уже в этот период международные исламские экстремистские центры и конкурировавшие с Россией транснациональные компании признали террористический режим в Чечне равноправным партнером для решения своих геостратегических целей. По экспертным оценкам, только за террористические операции, направленные на блокировку нефтяной трубы, чеченский режим получил в 1994 — 1995 гг. от зарубежных неправительственных организаций от 1,5 до 2 миллиардов долларов.

После Хасавюртовских (1996 г.) соглашений режим Масхадова стал получать помощь сразу по двум направлениям: со стороны идеологов “Всемирной исламской революции” для создания объединенного исламского государства на территории Кавказа, а также от транснациональных финансовых структур для контроля над маршрутами каспийской нефти. Реализация этих планов требовала вложения в террористический режим в Чечне уже десятков миллиардов долларов, что приносило в ближайшие годы прибыль в сотни миллиардов.

По планам террористов использование таких средств должно было полностью оторвать от России весь Северный Кавказ, создать аналогичное исламское государство в Поволжье, поставить под полный контроль добычу алмазов, золота и не менее 50% банковской системы России.

“Московские новости”