Поможем в ✍️ написании учебной работы

Имя

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой

Выберите тип работыЧасть дипломаДипломная работаКурсовая работаКонтрольная работаРешение задачРефератНаучно - исследовательская работаОтчет по практикеОтветы на билетыТест/экзамен onlineМонографияЭссеДокладКомпьютерный набор текстаКомпьютерный чертежРецензияПереводРепетиторБизнес-планКонспектыПроверка качестваЭкзамен на сайтеАспирантский рефератМагистерская работаНаучная статьяНаучный трудТехническая редакция текстаЧертеж от рукиДиаграммы, таблицыПрезентация к защитеТезисный планРечь к дипломуДоработка заказа клиентаОтзыв на дипломПубликация статьи в ВАКПубликация статьи в ScopusДипломная работа MBAПовышение оригинальностиКопирайтингДругое

Нажимая кнопку "Продолжить", я принимаю политику конфиденциальности

Результаты опроса ВЦИОМ, проведенного 10 — 13 марта 2000 года.

Опрос проводился в 83 населенных пунктах 33 регионов страны (150 то-

чек опроса), в опросе участвовало 1600 человек.

Допустимая погрешность — в пределах 3.8%.

Как вы считаете, Путин контролирует действия военных в Чечне или

Нет?

Определенно, да — 37

Скорее, да — 41

Скорее, нет — 12

Определенно, нет — 3

Затруднились ответить — 7

Как вы думаете, глава исполнительной власти Чечни должен избирать-

Ся населением Чечни или назначаться из Москвы?

Избираться населением — 42

Назначаться из Москвы — 44

Затруднились ответить — 14

Как вы считаете, сейчас следует продолжать наступление федеральных

Войск в Чечне или начать мирные переговоры с руководством Чечни?

	XI 1999 г .	II 2000 г .	III 2000 г.
Продолжать наступление федеральных войск	62	70	73
Вступить в переговоры с руководством Чечни	27	22	19
Затруднились ответить	12	8	8

А если в ходе наступления войска будут нести большие потери, вы счита-

Ете, что наступление все равно должно быть продолжено, или, думаете, что в

Такой ситуации следует начать мирные переговоры с руководством Чечни?

(приведены ответы только тех, кто в предыдущем вопросе высказался за

Продолжение наступления или затруднились с ответом)

	XI 1999 г.	II 2000 г.	III 2000 г.
Продолжать наступление федеральных войск	38	59	61
Вступить в переговоры с руководством Чечни	17	8	9
Затруднились ответить	18	12	12
Нет ответа	27	22	18

 

Считаете ли вы Масхадова законно избранным президентом Чечни?

Как следует поступить российской стороне послe того, как взяты Грозный и

Шатой, объявлено о полном разгроме организованных бандформирований?

Есть предложение сделать Чечню федеральной территорией, которая бы

Не имела полных прав субъекта федерации и напрямую управлялась бы из

Москвы. Вы были бы за или против такого предложения?

11-14 февраля 18-21 февраля 25-28 февраля 10-13 марта

Определенно да 16 17 17 15

и скорее,да

Определенно нет 57 59 60 63

и скорее нет

Затруднились 27 24 23 22

ответить

11-14 февраля 25-28 февраля 10-13 марта

Вступить в переговоры 4 5 3

с Асланом Масхадовым

Вступить в переговоры 11 13 14

с другими более

авторитетными фигурами

с чеченской стороны

Не вступать в переговоры 41 38 38

с чеченскими лидерами,

а восстанавливать

местные органы власти,

опираясь на местное население,

готовое признать

власть федерального центра

Не вступать 30 30 31

ни в какие переговоры

и назначить

военного генерал-губернатора

Чечни

Затруднились ответить 13 14 14

18 - 21 февраля 25 - 28 февраля 10 - 13 марта

Определенно за 53 47 56

и скорее за

Скорее против 25 30 25

и определенно против

Затруднились ответить 22 23 19

 

 

ЧЕЧЕНСКИЙ СИНДРОМ И ВОЕНВРАЧ ПУТИН

(Из “Московской промышленной газеты”)

Петр Никольский

На телевизионном экране бледное лицо Басаева, кровь, нога после ампутации. Через час по другому каналу те же кадры. Наконец в ночном выпуске все ту же запись смотрю еще раз и с ужасом осознаю, что мне все это нравится. Не нравится только, что у Басаева оторвана нога, а не голова. Сам себе ставлю неизбежный диагноз: чеченский синдром. Пора собирать вещички и отправляться в “маленькую психиатрическую больницу”.

Удивительно, но чеченский синдром у нас до сих пор по-настоящему не изучен. Люди, с опаской взирающие на мешок у подъезда, исковерканные войной солдатские судьбы, неприязнь к лицам “кавказской национальности” — все это горько и больно. Но на поверхности. Между тем все глубже. Сужу не только по себе. Пытаюсь вникнуть в цитату из репортажа Андрея Бабицкого на радио “Свобода”: “Надо сказать, что чеченцы перерезают горло солдатам не потому, что они садисты и испытывают склонность к какому-то жестокому отношению к солдатам, но просто таким образом они пытаются сделать войну более выпуклой, зримой, яркой...” Понимаю, что есть смысл подождать Бабицкого и отправиться в психиатрическую лечебницу вместе.

Может быть, мне не везет, но, мысленно перебрав в голове всех, кого знаю лично, от соседей по лестничной клетке до известных мне российских политиков, журналистов, правозащитников, адвокатов и политологов, я не обнаружил ни одного, кого бы чеченский синдром не коснулся. Конечно, по-разному и в различной степени, но всех. Америка когда-то чуть ли не поголовно страдала вьетнамским синдромом. Теперь наш черед.

Две чеченские кампании последнего десятилетия уходят корнями в прошлые кавказские войны, которые вела Россия, но никогда “отдача от выстрела” не была столь сильна и болезненна. Почему же так больно и кто вылечит? Сначала: почему? Одно объяснение лежит на поверхности и известно всем. Это унижение от поражения в первой войне, от обиды, что, многократно и с лихвой заплатив русской кровью за победу, ее затем бездарно отдали. Если наложить это унижение на весь остальной негативный фон (распад страны, экономические провалы, коррупцию и утрату надежд на быстрый выход из кризиса), то легко понять, почему синдром охватил практически всех.

Однако страну мучили не только фантомные боли по утерянному Союзу и части российской территории. Все оказалось гораздо хуже. Российские граждане, потерпев поражение, очень долго терпели унизительное издевательство чеченской бандитской “малины”.

Ничего удивительного в этом нет, учитывая как нашу традиционную тягу к самобичеванию, так и современное красноречие не вполне вменяемых, как и все мы, правозащитников. Помните, как долго рассказывали нам о чеченских Робин Гудах, и о том зле, которое принесли русские на чеченскую землю.

Чеченский синдром нарастал по мере того, как открывалась правда о реальном положении дел в Чечне, о работорговле и разгуле бандитизма, он нарастал с каждым наглым появлением на экранах Басаева и Радуева, с каждым новым невразумительным заявлением Масхадова, оказавшегося, увы, политическим импотентом. Синдром нарастал, наконец, и потому, что российская власть долго, слишком долго не была способна выработать вразумительную позицию по Кавказу и защитить своих граждан. Из прострации Кремль вышел только после чеченской агрессии на территории Дагестана, взрывов в Москве и других российских городах.

Роль СМИ в формировании чеченского синдрома, наверное, по значимости вторая после политической составляющей. Телевизионная картинка — оружие страшной убойной силы, и трудно себе представить, как реагировало бы русское общество в стародавние времена на кавказскую войну, если бы по императорскому общенациональному каналу постоянно транслировали прямые репортажи с театра военных действий с критикой генерала Ермолова. Тем более что кавказские войны всегда шли не по европейским, а по тамошним весьма своеобразным и жестоким правилам игры. Не русские эти правила придумали, но каждый раз были вынуждены им следовать, поскольку иначе с дикими горцами воевать не получалось.

Однако попробуйте ответить на вопрос: нужно ли показывать российским гражданам телевизионную картинку с отрезанием голов? Тем более что история с Бабицким дала повод для очередной дискуссии по этому вопросу. Уже пожилая по возрасту (посмотрите на лица известных журналистов), но все еще весьма инфантильная русская демократическая пресса склоняется к тому, что народ должен знать о войне всю правду. Зрелая американская демократия, обремененная опытом, решила для себя этот вопрос иначе.

Если вы хотите остановить войну, то, конечно, показывайте все, как во Вьетнаме, а если хотите войну выиграть, как в Персидском заливе, то нет. В ходе известной операции “Буря в пустыне” журналистам давали посмотреть лишь виртуальную картинку войны. Так что нужно просто честно ответить на вопрос: хотим мы чеченскую войну остановить или выиграть? Если часть политиков и журналистов пока не определилась, то само общество вопрос для себя уже решило: подавляющее большинство россиян вторую чеченскую кампанию хочет выиграть.

Что касается темы разговора, то, кажется, Путин — это как раз то, что доктор прописал. Чтобы вылечить чеченский синдром, как и любой другой комплекс неполноценности, нужно, чтобы пациент поверил в свои силы и способности. Это точка отсчета, и Путин ее вычислил очень точно и своевременно. Россия ведет в Чечне войну не только против работорговли или за территориальную целостность, но и за свое собственное душевное здоровье и достоинство.

МНЕНИЕ РОССИЙСКИХ ПОЛИТИКОВ

ХХ век знает примеры, когда победившая страна, сочетая методы кнута и пряника, постепенно превращала побежденный народ из врага в партнера и даже союзника. Вспомним Германию, которую после второй мировой войны Америка буквально задушила в “экономических объятиях”, осуществив “план Маршалла”. Вспомним историю взаимоотношений США и Японии, в которой были и разгром американского флота в П±рл-Харборе, и атомная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки. Казалось бы, два народа были обречены тихо ненавидеть друг друга, но вышло иначе. В Японии, как и в Западной Германии, вместе с американскими военными базами были размещены и американские инвестиции, японцев заставили заимствовать многое из американской модели демократии. И вскоре они явили миру свое “экономическое чудо”.

Конечно, Чечня не Япония. Но почему бы не взять на вооружение сам принцип экономической экспансии, “добровольно-принудительного” насаждения цивилизации на своей диковатой окраине? Можно ли изменить сам образ жизни, менталитет горцев? За ответом мы обратились к известным политикам. Мнения разделились.

Евгений ПРИМАКОВ, лидер фракции ОВР в Госдуме, экс-премьер:

— Конечно, можно. И нужно. Я бы не распространял отрицательный менталитет на весь народ — так мы до расизма можем дойти. Если говорить, что весь народ плохой, тогда надо признать, что правильно Сталин переселял чеченцев.

Николай КОВАЛЕВ, депутат Госдумы, бывший директор ФСБ:

— Можно ли цивилизовать Чечню? Наверное, хотя для этого понадобится не одно десятилетие. Последнего чеченского бандита после Великой Отечественной войны удалось поймать в горах только через 23 года — в 1968 г. При том, что было тоталитарное государство, мощные правоохранительные структуры. Вот и представьте, что нас ждет сейчас. Но другого выхода, кроме “приручения” Чечни, у нас нет.

Григорий ЯВЛИНСКИЙ, лидер “Яблока”:

— Безусловно, Россия способна положить конец конфликту с Чечней, не предоставляя ей независимость. И она уже доказала это во 2-й половине XIX века, когда на смену кавказской войне пришла кавказская политика. Эта политика должна основываться на подчеркнутом уважении к национальному достоинству чеченцев, русских, ингушей и всех других народов Северного Кавказа.

Владимир РЫЖКОВ, депутат Госдумы, зампред политсовета НДР:

— Для начала надо добить террористов. Затем на какое-то время установить военно-полицейский режим: комендантский час, паспортные проверки, внедрение информаторов в отряды боевиков, которые будут сообщать о готовящихся терактах. Далее искать в чеченской элите людей, склонных к диалогу с Москвой, и обсуждать с ними широкую автономию Чечни. Пытаться с их помощью оторвать большую часть населения от партизанщины и терактов. И одновременно гонять по горам тех, кто никогда Россию не примет.

Сергей СТЕПАШИН, депутат Госдумы, экс-премьер:

— К власти в Чечне должны прийти не марионетки Москвы, а люди, которых примут сами чеченцы. Возможно, те, кто давным-давно уехал из Чечни, успешно занимается бизнесом в России. А душить никого не надо. Даже в объятиях. Чеченцы должны почувствовать, что можно спокойно жить и работать.

Приведу пример Ингушетии, где живет, по сути, тот же народ. Кто только не ругал созданную там оффшорную зону. Но она за три года позволила вздохнуть Ингушетии.

Сергей КАРАГАНОВ, секретарь Совета по внешней и оборонной политике:

— Во-первых, нужно завершить разгром бандитских группировок. Во-вторых, установить полную военную оккупацию Чечни. В-третьих, нужно постепенно, анклавами возрождать экономику — сначала на равнине до Терека, потом в южных районах. Но чрезмерное закачивание денег бессмысленно. В принципе, я считаю, чеченская проблема не решаема в ближайшие полвека. Нужно просто поддерживать там максимально возможный порядок.

Борис БЕРЕЗОВСКИЙ, депутат Госдумы:

— Я думаю, что проблема Чечни, вообще Кавказа для России — это проблема навсегда. Окончательного ее решения не существует. Но в чем отличие нынешней ситуации от того, что было полгода назад? Тогда большинство чеченцев считали, что они могут получить независимость, и хотели получить независимость. Сегодня большая часть, может быть, до сих пор хочет получить независимость, но 90%, если не больше, считают, что это недостижимо. Есть понимание, что вооруженное сопротивление бессмысленно.

“Аргументы и факты”