«Каковы же специальные интересы Японии в Китае? И почему Япония настаивала на них? Чтобы ответить на эти два вопроса, я несколько разовью заявления, которые я сделал Лансингу, и для примера приведу несколько возможных положений.

1. Возникновение в Китае стихийных бедствии, которые угрожали бы жизни и собственности иностранцев, в том числе японцев.

2. Появление в Китае серьезных эпидемий, которые подвергли бы опасности жизнь и собственность иностранцев, в том числе японцев.

3. Вспышка гражданских войн в Китае, которые нельзя было бы подавить.

4. Рост опасных мыслей в Китае, которые, возможно, распространились бы в другие страны.

Что при вышеуказанных гипотетических обстоятельствах предпримут иностранные правительства и их граждане и что сделают японское правительство и японские резиденты? В случае опасности и бедствий, помимо помощи, которую окажут дружественные правительства и дружественные иностранцы из филантропических мотивов, европейские и американские правительства и их граждане могут в конечном счете продать свою собственность и удалиться из Китая. Но японское правительство и японские подданные не могут таким простым путем выйти из затруднительного положения.

Если Китай будет разорен стихийными бедствиями, если начнутся эпидемии и на улицах будут валяться трупы, если гражданская война станет обычным явлением в Китае, если Китай превратится в очаг большевизма, — существование европейских и американских государств не будет находиться под прямой угрозой. Положение же Японии иное, потому что она не может существовать без Китая, а японский народ не может прожить без китайского. Чем бы Китай ни болел — гражданской войной, эпидемией или политическими ересями, — зараза перекинется в Японию, и японский народ будет также страдать. Эти соображения лежат в основе необычайной заинтересованности Японии в Китае и делают Китай столь важным для Японии. Независимо от того, нравится ли это Японии или нет, небеса и природа предрешили для нее такую судьбу, и она не может ее избежать. И европейские и американские страны, даже если бы они хотели этого, не могут изменить специальные отношения Японии с Китаем, потому что эти отношения являются неизменной действительностью. Когда европейские и американские государства оказывают помощь Китаю, сооружая плотины против наводнений, улучшая здравоохранение и борясь против эпидемий, когда они пытаются усовершенствовать методы правления страной и устранить поводы к народным волнениям в Китае, когда они стараются распространить культуру и преодолеть вредные идеи, они делают это лишь из соображений гуманности. Но Япония находится в ином положении. Япония должна оказывать помощь Китаю не только в интересах гуманности, но и для самосохранения. Так же как интересы Японии в Китае несравненно шире и важнее интересов других стран, так и ее ответственность и влияние в китайских делах должны быть значительно больше. Вот что подразумевается под специальными интересами Японии в Китае.

Так как основное значение выражения «специальные интересы Японии в Китае» — политическое, то и значение соглашения Исии — Лансинг — политическое. Разве может быть иначе, если соглашение начинается признанием специальных интересов Японии в Китае и в дальнейшем указывает, что хотя Япония имеет специальные интересы в Китае, «тем не менее территориальный суверенитет Китая остается незыблемым».

Если, как объяснил Лансинг, специальные интересы Японии имеют экономический, а не политический характер, то зачем поднимать вопрос о территориальной целостности Китая и какой смысл в ограничивающих словах «тем не менее»? Эти слова были включены потому, что политические интересы были основным предметом переговоров, и потому что, признавая эти интересы, необходимо было каким-то словом оградить территориальный суверенитет Китая.

По этим причинам я без колебаний заявляю, что под специальными интересами Японии в Китае подразумевались прежде всего политические интересы и лишь между прочим экономические интересы».

Вышеуказанные заметки были внесены в дневник автора в сентябре 1919 г., когда он, отдыхая в Икао, узнал о защите Лансингом «соглашения Исии — Лансинг» перед комиссией иностранных сношений сената. Автор помнит, что он послал копию этих заметок как справочный материал в министерство иностранных дел и вновь назначенному японскому послу в Вашингтоне, который готовился отправиться к месту своего назначения. В настоящее время автор не видит надобности изменить хоть одно из своих замечаний. Однако надо добавить, что его толкование «специальных интересов» является широким и схематическим. Это только изложение общих принципов. Применение принципов к конкретным обстоятельствам является настоящим, живым делом дипломатии, и то, как эти живые задачи будут разрешены, зависит от способностей дипломатов. Время от времени можно столкнуться с неудачным решением вопроса, но, если тот или иной вопрос бывает неумело разрешен, это не обязательно затрагивает принципы, лежащие в основе этого вопроса.

Газеты и журналы воспользовались критикой манчжурской политики кабинета Танака для того, чтобы высказать свои взгляды относительно специальных интересов Японии в Манчжурии. Этот спор должен бы был возникнуть во время японо-американской декларации, но теперь, спустя двадцать пять лет после опубликования декларации, когда она уже больше не действует, он кажется несвоевременным. Однако лучше поздно, чем никогда.

При изучении мнений, высказанных по этому вопросу, можно видеть, что имеется немало лиц, которые отождествляют специальные интересы («токусю ри-еки») Японии в Манчжурии с арендой Квантуна, Южно-манчжурской дороги, Фушуньских каменноугольных копей и других прибыльных владений. Такой взгляд неправилен. Южно-манчжурскую дорогу, Фушуньские копи и т. д. надо рассматривать как отражение «специальных интересов» Японии, а не как самые интересы. Японское выражение «токусю ри-еки» — дословный перевод английских слов «специальные интересы», причем «интересы» здесь представляют собой не физические интересы, которые можно взять в руки и которые видны глазом, а интересы, касающиеся благополучия. По-английски обычно употребление слова «интересы» для обозначения дел, касающихся благополучия, поэтому в английском языке не возникают недоразумения при толковании его. По-японски же только одно слово «ри-еки»^[86] (в прямом смысле) употребляется для перевода английского слова «интересы», поэтому трудно передать абстрактное значение заинтересованности, в результате возникают ошибки в определении «специальных интересов Японии в Китае». Другими словами, употребление иероглифов «ри-еки» для обозначения английского слова «интересы» привело к тому, что многие японцы повторили ошибку Лансинга и рассматривали специальные интересы в Китае не как политические, а как экономические, например Южно-манчжурская железная дорога, Фушуньские копи и Другие конкретные приобретения. Что касается Лансинга, то с его стороны это было не неправильное толкование иероглифов, а умышленное извращение смысла. Надо полагать, что критика японцами политики их правительства в Китае основана на неправильном понимании иероглифического перевода английского слова «интересы».

Автор вспоминает, что, вернувшись в конце ноября 1919 г., после подписания японо-американской декларации, из Соединенных штатов в Японию, он заметил, что его дом охраняется полицией. Когда он спросил о причине этого мероприятия, ему ответили, что это было мерой предосторожности против возможных выступлений китайских студентов в Токио, которые были взволнованы японо-американской декларацией. Этим студентам казалось, что автор обманом добился признания Америкой некоторых важных японских интересов в Китае, которые ограничивали суверенные права Китая. Этот случай показывает, как иероглифы «ри-еки» могут сбить с толку, если их понимать в буквальном смысле. У китайцев есть пословица, что Япония и Китай с их общей культурой и общим расовым происхождением так же близки друг к другу, как колеса и ось. Если бы было объяснено, что «специальные интересы» Японии в Китае основаны на взаимной зависимости, которая так же велика, как в указанной старой поговорке, то может быть даже китайские студенты повяли бы истинное значение декларации. По сегодняшний день поразительно много людей вроде тех китайских студентов рассматривает специальные интересы Японии как чисто материальные.