Вопрос о том, насколько готов был СССР к войне, уже почти полвека вызывает острейшие споры. В первые послевоенные годы на обсуждение этой темы было наложено строжайшее табу, но после смерти Сталина, в годы оттепели историки и мемуаристы во весь голос заговорили о многочисленных промахах и ошибках, приведших к катастрофе июня 1941 года. Это касалось не только слома старой границы и безответственного пренебрежения многими видами оборонительного оружия. Стало известно, что Сталин и советское командование неоднократно получали предупреждения разведчиков (в частности, резидента в Японии Р. Зорге) о том, что Германия собирается напасть на СССР в июне 1941 г. Однако все эти сообщения были проигнорированы. Начальник Главного разведывательного управления (ГРУ) Красной армии Ф.И. Голиков, стремясь угодить Сталину, характеризовал донесения разведчиков как результат вражеской дезинформации. Сталин не поверил и предупреждениям английского премьера У. Черчилля, сообщавшего по дипломатическим каналам, что Германия готовится к нападению. Недоверие к сообщениям англичан можно понять: Англии, которая оставалась единственным противником Германии после того, как в апреле-мае 1940 г. гитлеровцы стремительно захватили Данию, Норвегию, Голландию, Бельгию и в течение полутора месяцев (10 мая — 22 июня) разгромили и заставили капитулировать Францию, было выгодно рассорить Москву и Берлин. Но Сталин не поверил и предупреждению германского посла в Москве графа Шуленбурга. Посол, осознав, что безумные авантюры Гитлера ведут Германию к гибели, незадолго до начала войны предупредил Сталина о том, что в ближайшее время Гитлер нанесет удар по СССР. Шуленбург шел на огромный риск, но его усилия пропали втуне. Сталин и на сей раз заподозрил дезинформацию, направленную на то, чтобы добиться от СССР уступок в пользу Германии.

В канун войны Сталин делал все, чтобы не дать Гитлеру малейшего повода для нападения на СССР. Германские летчики, неоднократно вторгавшиеся в воздушное пространство СССР, принуждались к посадке на советских аэродромах, но затем их отпускали, предупредительно заправив баки самолетов. Когда командование Киевского военного округа, встревоженное сообщениями о концентрации германских войск вдоль границ СССР, решило привести части в боевую готовность, из Москвы пришел приказ немедленно отменить это распоряжение.

Маршал А.М. Василевский, начальник Генштаба периода Великой Отечественной войны, говорил писателю К.М. Симонову, что Сталин пытался «всеми правдами и неправдами оттянуть войну», потому что знал, что армия к войне не готова. Маршал Г.К. Жуков также утверждал в беседе с военными историками, что Сталин, зная, насколько обезглавлена Красная армия, боялся гитлеровского вторжения и потому стремился не раздражать Гитлера. С другой стороны, по словам Жукова, весной 1940 г. «Сталин считал, что Германия, ввязавшись в войну с Англией и Францией, не будет иметь возможности скоро ее закончить… Начать поход против Советского Союза, не закончив войны на Западе, Гитлер и его окружение не рискнут, не такие они дураки, говорил Сталин, чтобы вести войну на два фронта».

Расчет Сталина на затяжную войну на Западе не оправдался. Все страны, с которыми Германия воевала на континенте, развалились, словно карточные домики. Только англичане, отгороженные от Германии Ла-Маншем, продолжали упорно вести битву в воздухе.

Весной 1941 г. Германия оккупировала Югославию. После этого немецкие части стали подтягиваться к границам СССР. Гитлер уверял Сталина, что немецкие войска сосредотачиваются в восточных границах Польши для того, чтобы «избавить их от ударов английской авиации». По словам Жукова, Сталин поверил этой версии, будучи убежден, что Гитлер готовится к вторжению в Англию.

Из сообщения ТАСС от 14 июня 1941 г.:

«В английской и вообще в иностранной прессе стали муссироваться слухи о «близости войны между СССР и Германией». По этим слухам: 1) Германия будто бы предъявила СССР претензии территориального и экономического характера и теперь идут переговоры между Германией и СССР о заключении нового, более тесного соглашения между ними; 2) СССР будто бы отклонил эти претензии, в связи с чем Германия стала сосредоточивать свои войска у границ СССР с целью нападения на СССР; 3) Советский Союз, в свою очередь, стал будто бы усиленно готовиться к войне с Германией и сосредоточивает войска у границ последней. …

ТАСС заявляет, что: 1) Германия не предъявляла СССР никаких претензий и не предлагает какого-либо нового, более тесного соглашения, ввиду чего и переговоры на этот предмет не могли иметь места; 2) по данным СССР, Германия также неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы, а происходящая в последнее время переброска войск, освободившихся от операций на Балканах, в восточные и северо-восточные районы Германии, связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям; 3) СССР, как это вытекает из его мирной политики, соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о ненападении, ввиду слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными; 4) проводимые сейчас летние сборы запасных Красной Армии и предстоящие маневры имеют своей целью не что иное, как обучение запасных и проверку работы железнодорожного аппарата, осуществляемые, как известно, каждый год, ввиду чего изображать эти мероприятия Красной Армии как враждебные Германии, по меньшей мере нелепо».

Это заявление самым негативным образом повлияло на готовность армии к войне. Во многих частях возобновили отмененные было отпуска офицерам.

Итак, недостаточную подготовку СССР к отпору вражескому вторжению советские историки объясняли внезапностью гитлеровского нападения (но ведь именно руководители страны не сумели его предвидеть!), а также тем, что Сталин либо необъяснимым образом поверил Гитлеру, либо боялся войны и, уговаривая себя, что в ближайшее время ее не будет, отвергал любые свидетельства, разрушавшие это приятное заблуждение.

Однако в 90-е гг. появилась и принципиально иная версия событий. Историки обратили внимание на то, что СССР оказался не готов к оборонительной войне, но судя по всему, деятельно готовился к войне наступательной. Об этом говорит не только наступательный характер советской военной доктрины, но и ряд конкретных обстоятельств весны 1941 г. Основная часть войск Белорусского военного округа была сосредоточена в Белостокском выступе, где они были бесполезны в оборонительных целях, но могли быть легко нацелены на Варшаву. 5 мая 1941 г. на банкете по случаю выпуска слушателей военных академий Сталин заявил: «Теперь когда мы нашу армию реконструировали, насытили техникой для современного боя, когда мы стали сильны — теперь надо переходить к наступлению… От обороны перейти к военной политике наступательных действий». Речь Сталина имела очевидную антигерманскую направленность. За выступлением Сталина последовала переориентация советской пропаганды на идеологическую подготовку именно наступательной войны.

В настоящее время многие исследователи считают, что, если бы Гитлер не вторгся в СССР, Сталин раньше или позже сам напал бы на Германию, поскольку он, как и фюрер, преследовал имперские цели, правда, оправдывавшиеся не заботой о «жизненном пространстве», а стремлением к торжеству социализма во всем мире. К тому же отношения между двумя тоталитарными державами начали ухудшаться уже в 1940 г., после советской оккупации Буковины. Но встречающиеся иногда утверждения о том, что это должно было произойти в июле 1941 г., весьма спорно. Ведь, хотя Сталин и утверждал, выступая перед выпускниками военных академий, что Красная армия уже стала современной армией, на деле перевооружение советских войск должно было завершиться не ранее 1942 г., о чем вождь, конечно, знал.

Исследователи продолжают спорить о том, почему Красная армия не сумела с самого начала войны дать достойный отпор врагу, в какой мере это было вызвано падением уровня руководства войсками, в какой — необъяснимой верой Сталина в пакт с Гитлером, и в какой — подготовкой СССР к наступательной войне вместо оборонительной. Едва ли наука в скором времени сможет окончательно ответить на эти вопросы.

Очевидно лишь, что сотрудничество с Германией в разделе Европы, позволившее Сталину аннексировать чужие территории, не помогло ему повести войну так, как планировалось — «на чужой территории, малой кровью». Отказавшись от нелегкого поиска союза с Западом, пойдя на сговор с фашистским фюрером и позволив ему беспрепятственно захватить почти всю Европу, Сталин поставил и свою страну на грань гибели.

Страшную цену пришлось заплатить нашему народу за избавление от этой опасности.

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1. В чем состояли и чем были вызваны особенности экономического развития СССР в третьей пятилетке?

2. Считаете ли вы оправданными меры по укреплению трудовой дисциплины, предпринятые советским руководством в 1940 г., в канун войны? Аргументируйте свое мнение.

3. Охарактеризуйте мероприятия по оснащению Красной Армии новой боевой техникой, осуществленные в 1940–1941 гг.

4. Почему советская военная доктрина исходила из перспектив войны «малой кровью на чужой территории»?

5. Как вы объясняете решение пренебречь мощными укреплениями старой границы и строить новые оборонительные рубежи прямо по новой государственной границе?

6. Как объяснить, что Сталин, никогда не доверявший никому, в том числе даже самым близким соратникам, доверился Гитлеру?

7. Чем вы объясняете неподготовленность СССР к вражескому вторжению в июне 1941 г.?

СОРОКОВЫЕ, РОКОВЫЕ

Когда-нибудь мы вспомним это,

И не поверится самим.

А нынче нам нужна одна победа.

Одна на всех, мы за ценой не постоим.

Б. Окуджава

§41. Вставай, страна огромная!

Солнечный воскресный день 22 июня 1941 г. стал самûì трагическим в российской истории. На рассвете германские войска без объявления войны вторглись на территорию Советского Союза. Зà спиной гитлеровцев лежала покоренная Европа. Все государства, подвергшиеся нападению Германии, развалились, словно карточные домики, в считанные недели. Гитлер и его окружение, уверившись в непобедимости немецкой армии, рассчитывали на блицкриг и в войне против СССР.

План «Барбаросса»

План войны против Советского Союза начал разрабатываться уже летом 1940 г. Гитлер заявил своим генералам: «Россия должна быть ликвидирована. Срок — весна 1941 года». В декабре 1940 г. Гитлер подписал директиву №21, получившую кодовое наименование «Барбаросса». Первоначально нападение планировалось на 15 мая 1941 г., но в конце апреля из-за операций на Балканах было перенесено на 22 июня. Тàêèì оáразом, документы исключают всякую попытку оправдать гитлеровское вторжение соображениями о «превентивном ударе», независимо от того, планировал ли, в свою очередь, Сталин нападение на Германию.

ИЗ ПЛАНА «Барбаросса»

«Германские вооруженные силы должны быть готовы разбить советскую Россию в ходе кратковременной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии…

Основные силы русских сухопутных войск, находящихся на западе России, должны быть уничтожены в смелых операциях посредством глубокого выдвижения танковых клиньев. Отступление боеспособных войск противника на широкие просторы русской территории должно быть предотвращено.

Путем быстрого преследования должна быть достигнута линия, с которой ВВС будут не в состоянии совершать налеты на имперскую территорию Германии. Конечной целью операции является создание заградительного барьера против Азиатской России по общей линии Волга — Архангельск».

3 февраля 1941 г. на совещании с высшими военачальниками рейха Гитлер требовал: «Ни в коем случае не должно происходить фронтальное вытеснение русских. Требуются жесточайшие прорывы. Расстояния в России, конечно, велики, но не больше тех расстояний, которые уже преодолены вермахтом. Когда начнется эта операция, Европа затаит дыхание».

Для реализации плана «Барбаросса» были созданы три группы армий. Группа армий «Север» наступала на Ленинград, группа армий «Центр» — на Москву, группа армий «Юг» — на Киев. На флангах действовали войска союзников Германии. Румынские войска наступали в Бессарабию и на Одессу, финские действовали в Карелии и вели наступление на Ленинград со стороны Карельского перешейка.

План «Ост»

На захваченной советской территории, согласно специальному плану использования восточных территорий «Ост», предполагалось установить «новый порядок». Гитлер заявлял: «Речь идет о том, чтобы правильно разделить огромный пирог, чтобы мы могли: во-первых, им овладеть, во-вторых, им управлять, в-третьих, его эксплуатировать.

Присоединить к Германии Прибалтику (вплоть до Двины), отдать Румынии Одессу и Бессарабию, включить в Третий рейх Крым и районы севернее его, республику немцев Поволжья, Бакинский район, Кольский полуостров. Ленинград сравнять с землей и передать его Финляндии. Все остальные районы подвергнуть оккупации и действовать по принципу: “Расстреливать каждого, кто хотя бы косо взглянул”».

Еще в марте 1941 г. Гитлер объявил, что войну против России «не следует вести по законам рыцарства». Он внушал: «Это прежде всего борьба идеологий и рас, поэтому ее необходимо вести с беспрецедентной неумолимой жестокостью. Все офицеры должны освободиться от устаревших взглядов… Комиссары являются носителями идеологии, прямо противоположной национал-социализму, поэтому их необходимо ликвидировать. Немецких солдат, виновных в нарушении международного закона… оправдают. Россия не участвует в Гаагской конвенции, поэтому на нее положения конвенции не распространяются».

Впоследствии гитлеровские генералы неоднократно утверждали, что они пытались сопротивляться этому преступному приказу, что пытали и расстреливали СС, а вермахт сражался. Но на практике это было не так. Фельдмаршал Кейтель, начальник штаба верховного главнокомандования вермахта, приказывал не тратить время на то, чтобы судить жителей оккупированных территорий за «преступные деяния». Ближайший офицер, к которому доставляли задержанных, единолично решал, следует ли их расстрелять. Зато солдаты вермахта освобождались от ответственности за «проступки против вражеского гражданского населения» даже в тех случаях, когда они являлись одновременно военными преступлениями.

Из памятки немецкого солдата

«Ни одна мировая сила не устоит перед германским народом. Мы поставим на колени весь мир. Германец — абсолютный хозяин мира. Ты будешь решать судьбы Англии, России, Америки. Ты — германец, как подобает германцу, уничтожай все живое, сопротивляющееся на твоем пути… ты победишь. Завтра перед тобой на коленях будет стоять весь мир».

Руководство рейха собиралось обречь миллионы граждан СССР на голодную смерть. А. Розенберг, назначенный уполномоченным по делам восточноевропейского региона, накануне вторжения говорил сотрудникам своего аппарата: «Задача кормить немецкий народ стоит первой в списке наших задач на Востоке… Мы не видим абсолютно никакого смысла кормить русский народ избытком продукции, добытой на этих территориях. Мы знаем, что это суровая необходимость… Русских ждут впереди очень тяжелые годы».

Из инструкции М. Бормана, заместителя Гитлера по партии, о политике на оккупированных территориях

«Мы должны принять меры против размножения ненемецкого населения… Ни при каких условиях не должны производиться прививки и другие оздоровительные мероприятия…

Ни в коем случае не следует давать местному населению более высокое образование. Если мы совершим эту оплошность, мы сами породим в будущем сопротивление против нас… Вполне достаточно обучать местное население, в том числе так называемых украинцев, только чтению и письму… Вместо нынешнего алфавита в будущем в школах надо ввести латинский шрифт.

… Ни в коем случае не следует строить русские (украинские) города или благоустраивать их, ибо местное население не должно иметь более высокого жизненного уровня…

… Для местного населения не следует издавать слишком много законов: здесь надо обязательно ограничиться самым необходимым… Ни в коем случае не следует создавать единого украинского правления…»

Полному истреблению, согласно планам гитлеровцев, подлежали евреи и цыгане. Славяне и другие народы СССР должны были быть частью уничтожены, частью порабощены и низведены до положения рабочего скота, беспрекословно повинующегося расе господ — немцам. Эстонцы и латыши, как более близкие германской культуре, должны были подвергнуться «германизации», а непригодные к ней в расовом отношении — ликвидации.

Таким образом, во Второй Мировой войне, в отличие от Первой Мировой и войн XIX века, речь шла не об изменении границ, а о тотальном уничтожении стран и народов.

Соотношение сил

В течение многих десятилетий советские историки объясняли поражения Красной Армии в 1941 г. внезапностью нападения и численным превосходством германских войск. Так, в книге «Вторая Мировая война. Краткая история» говорится, что в развернувшихся сражениях со стороны агрессора приняли участие 5,5 млн. чел, более 47 тыс. орудий и минометов, около 4300 танков и штурмовых орудий, до 5 тыс. самолетов, а противостояли им войска советских западных военных округов, насчитывавшие 2,9 млн. чел., 37,5 тыс. орудий и минометов, свыше 1470 новых танков и 1540 боевых самолетов новых типов. Получается, что фашисты превосходили силы Красной Армии по личному составу вдвое, по танкам — почти втрое, а по авиации — в 3,2 раза. Однако такие подсчеты неêîрðåêòíû. Войска советских западных военных округов сопоставляются со всеми силами Германии и ее союзников, направленными на Восточный фронт. Первый эшелон гитлеровских войск, непосредственно вторгшийся на советскую территорию 22 июня 1941 г., насчитывал около 4,3 млн. чел. Таким образом, по личному составу к моменту вторжения немецкие войска превосходили Красную Армию приблизительно в 1,5 раза. Общая численность вооруженных сил СССР к июню 1941 г. составляла 5,4 млн. чел., Германии — 7,3 млн. Но Германия уже завершила мобилизацию, к тому же значительная часть ее войск находилась на Западе. В СССР мобилизация развернулась уже после вторжения. На фронт выдвинулись также войска внутренних округов. Правда, части, находившиеся на Дальнем Востоке, были переброшены на запад лишь в разгар Московской битвы — до этого сохранялась опасность нападения Японии.

По танкам и самолетам ситуация была гораздо более благоприятной для советских войск. Если германская армия вторжения имела 4300 танков и штурмовых орудий, то войска советских западных округов — 13600. В общей сложности в Красной Армии было тогда 22,6 тыс. танков. Правда, среди них было только 1864 боевые машины новейших марок — КВ и Т-34 (в том числе 1475 — в приграничных округах). Однако не следует сбрасывать со счетов и танки других конструкций. Наиболее массовые легкие танки Т-26 и БТ вооружались 45-миллиметровыми пушками, в то время как немецкие танки — 20- и 37-миллиметровыми. Поэтому Т-26, уñòóïàя немецким Т-I (имевшим только пулеметы) и Т-II в скорости, превосходил их в огневой мощи. Большая дальнобойность позволяла танку БТ на равных сражаться с немецким Т-III, несмотря на более мощную броню последнего. К тому же БТ был значительно быстрее и маневреннее. Средний танк Т-28 превосходил по вооружению и бронированию вообще все немецкие танки. У немцев более или менее современными были лишь 1400 Т-III и Т-IV, но большую часть танкового парка вермахта составляли Т-I, T-II è сòàрые чешские и французские танки. Тяжелых танков, подобных КВ, немцы вообще не имели, а технические характеристики Т-34 оставались для них недосягаемыми.

Из воспоминаний немецкого генерала Э. Шнейдера

«Танк Т-34 произвел сенсацию. Этот русский танк был вооружен 76-мм пушкой, снаряды которой пробивали броню немецких танков с 1,5–2 тыс. м, тогда как немецкие танки могли поражать русские с расстояния не более 500 м, да и то лишь в том случае, если снаряды попадали в бортовую или кормовую броню танка Т-34…»

Таким образом, по танкам на стороне Красной Армии было троекратное превосходство. Правда, значительная часть советских танков старых конструкций требовала ремонта (29% — капитального и 44% — среднего).

Советская авиация в западных военных округах, считая и машины старых конструкций, насчитывала 7200 самолетов. В общей же сложности в советских ВВС имелось 17,7 тыс. боевых самолетов, в том числе 3719 новых. Конечно, старые советские самолеты серьезно уступали немецким в скорости и вооружении, но все же не настолько, чтобы их вообще не учитывать. Так, бомбардировщик СБ превосходил в скорости немецкие Ю-87 и Хе-111. Истребители И-15, И-16 и И-153 уступали только немецкому Ме-109Е. Новые же советские истребители, созданные в 1939–1940 гг., летали значительно быстрее и дальше немецких, имели более мощное вооружение. Штурмовика, подобного «летающему доту» Ил-2, немецкая авиация вообще не имела.

Среди 4980 самолетов армии вторжения германских было 3900. Истребителей Ме-109Е среди них было немногим более 500. 307 самолетов числились в финских войсках и свыше 600 — в румынских. Союзники Германии располагали в основном устаревшими французскими и английскими самолетами, и почти не имели к ним запчастей.

Что же касается артиллерии, то по новейшим данным, СССР располагал 115,9 тыс. орудий и минометов, в том числе в войсках западных округов их насчитывалось 53 тыс.

Красная Армия значительно превосходила противника и по числу пулеметов, но уступала по числу автоматов, так как перед войной советское военное руководство тормозило их выпуск, боясь чрезмерного расхода боеприпасов и полагаясь на высокие качества винтовки.

Широко распространенное представление о том, что вермахт в войне против СССР использовал экономический потенциал всех захваченных стран Европы, также требует корректировки. Трофейную технику немцы против СССР не использовали (за исключением части чешских танков), а применяли лишь на Западе, причем в учебных целях. Развернуть военное производство на заводах покоренных стран они к лету 1941 г. просто не успели. Доставшиеся немцам на Западе в качестве трофеев автомобили оказались совершенно не приспособлены к российским дорогам.

Таким образом, в целом на стороне Красной Армии было значительное военно-техническое превосходство, особенно в танках. Однако использовать его не удалось.