Штат Гоа, самый маленький штат Индии, с населением два миллиона человек находится практически посередине западного побережья Индии. Португальские колонисты высадились на его берегах в 1510 году. Штат был португальской колонией вплоть до 1961 года. 450 лет европейского присутствия не прошли бесследно. Колонизация во многом сформировала культурную жизнь Гоа, вследствие чего этот штат стал не похож на другие штаты Индии. Этот факт способствовал появлению в тех местах первых хиппи в середине 60-х годов. Они выглядели как новые колонисты, к которым гоанцы оказались столь же терпимы, как и к португальцам. В большей степени Гоа привлек первых прибывших туда хиппи красотой своей природы, дружелюбностью жителей, низкими ценами, мягкой зимой и индийскими вероучениями, нежели местным гашишем, который оставался там легальным до середины 70-х годов. Первым из хиппи, прибывших в Гоа в середине 60-х, был Eight-Finger Eddie, который вместе со своими друзьями начал устраивать первые "Гоа-Парти ", главными атрибутами которых были костер на пляже, акустические гитары и танцы под воздействием галлюциногенных веществ. В Рождество Гоа становился точкой сбора всех хиппи, путешествовавших по Востоку. Они встречались на пляжах Анжуны, Вагатора, Калангута, чтобы рассказать друг другу об их увлекательных путешествиях. Поначалу они просто арендовали домики на месяц или два, но вскоре те из них, кто почувствовал себя на берегах Гоа как дома, начали селиться там на неопределённые сроки.

На протяжении семидесятых годов главным репертуаром первых Ди-Джеев в Гоа была рок-музыка таких групп как Led Zeppelin, The Who (обе эти группы приезжали в Гоа), Jimi Hendrix, The Grateful Dead, The Doors, Neil Young, The Eagles, Pink Floyd а также Боб Марли, Parliament и др.

В 1979 году на вечеринках можно было услышать одну-две песни группы Kraftwerk. Но в 1983 году все в корне изменилось. Два французских Ди-Джея Laurent и Fred Disco (самым прямым и выдающимся последователем которых был Goa Gil), видимо устав от смеси рока и рэгги, начали играть там европейскую музыку с электронным битом . Это были группы: Cabaret Voltaire, Nitzer Ebb, Front 242, Front Line Assembly, The Residents, New Order, Blanc Mang и др.

Достаточно интересен тот факт, что сходный процесс имел место и в США, в Детройте. Новая музыка развивалась на радио WGRP, благодаря Чарльзу Джонсону, известному также как Electrifying Mojo, и в Чикаго, в клубе Warehouse, благодаря DJ Frankie Knuckles. Семена Psychedelic Trance, Techno и House были посажены одновременно. В Гоа это новое звучание поначалу было принято хиппи с опаской, — многое из того, что Френк Диско представлял своим слушателям, казалось им слишком странным. В отличие от него, Laurent представлял менее эксцентричный стиль, благодаря чему «кислотники» начали предпочитать эти «звуки будущего» творчеству Джимми Хендрикса. И, наконец, под этот тип музыки было намного легче танцевать.

С этого времени коллекционирование и обмен самой странной и «сумасшедшей» музыкой со всего мира, называвшейся «специальной музыкой», стало самым любимым занятием сообщества хиппи в Гоа. Обычным делом стало и написание ремиксов, так как большинство песен характеризовалось «бесполезной лирикой» и малой продолжительностью. Ди-Джеи пользовались диктофонами, чтобы засэмплировать нужные части мелодий, а затем переходили к разного вида манипуляциям над ними, чтобы представить стопроцентные «Goa-style» миксы танцующей толпе.

Так, уже к 1985 году, вся музыка, игравшаяся в Гоа, стала электронной . Первыми известными группами были: Frankie Goes to Hollywood, Dead or Alive, Portion Control и др. До середины 90-х волна хиппи, существовавшая в Гоа на протяжении 30 лет, имела колоссальное влияние на молодых туристов. Так говорили об этом участники ныне очень известных транс-проектов:

Цуоки Судзуки (Prana):

«Моя жизнь изменилась. Я полностью выпал из общества. В Японии каждый человек должен принадлежать к какой-нибудь компании, — этому нас учили наши родители. Поэтому, окончив университет, я стал работать. Съездив в Гоа, я перестал».

Марк Аллен (Quirk):

«Я осознал, что работать, пытаясь получить как можно больше денег, было не тем, чего я хочу от своей жизни. Мой оптимистический взгляд таков, что нет ничего более оживляющего, чем понимание того, что у тебя нет рабочего дня с девяти до пяти. Это фактически то, что собирает людей вместе, чтобы праздновать жизнь, вдохновляет их уходить, путешествовать, становиться творческими. Очень много людей живут лишь своей работой, постоянно недовольные, постоянно о чем-то мечтая».

Джеймс Манро (Technossomy):

«Я открыл себя для религии, увидев, каким можно быть счастливым без материализма. Мои юношеские амбиции, относительно получения гор денег разом улетучились».

Goa Gil:

«Дух Гоа — это больше, чем танцы под кокосовыми пальмами. На самом деле Ди-Джей предстает перед людьми в роли современного шамана, превращающего стол для вертушек в алтарь (с индуистскими символами, к примеру) и берущего участников таинства в духовное путешествие сквозь ночь, переписывая историю человечества: треки, легкие и медленные в начале, сменяются все более и более цикличными и тяжелыми. На рассвете музыка достигает апогея, после которого переходит в более счастливое и мелодичное звучание, чтобы встретить восход солнца. Эта эволюция музыкального сета символически представляет собой разрушение эго перед тем, как созданная пустота заполнится светом».

Сезон вечеринок длился с ноября по апрель. Три самых известных места их проведения — «Hill Top» в Вагаторе, «Bamboo Forest» в Анжуне и «Disco Valley» в Вагаторе. Громкая музыка после десяти вечера была запрещена, поэтому каждая вечеринка, по сути, была незаконна. До 1990 года небольшой взятки из карманов самих трансеров или нескольких бутылок пива от держателей баров на вечеринках хватало, чтобы держать полицию на расстоянии. Из-за секретности проведения, чтобы найти вечеринку людям приходилось полагаться на слухи, собранные в течение дня, или расспрашивать водителей такси. В сумерках люди приходили в их любимый бар на пляже (Shore Bar на юге Анжуны, или Nine Bar в Вагаторе). В полночь музыка начинала играть очень громко. Кроме танцпола, на территории вечеринок имелась зона чиллаута с керосиновыми лампами и циновками, разложенными местными женщинами, продающими там чай, фрукты, бутерброды и сигареты. Между тремя и пятью часами вечеринка достигала своего пика. Музыка обычно стихала около полудня, но большие вечеринки могли продолжаться до нескольких дней.

В 1990 году власти окончательно вмешались, и многие вечеринки стали закрываться. Но уже в 1991 г. это давление немного ослабло. Тем временем, молодёжь Израиля и Японии услышала о Гоа. Такие Ди-Джеи, как Fred Disco и Ray Castle, с 1987 году начали делать Гоа-Транс-Парти и в других странах. Огромное количество людей устремилось на пляжи Гоа. До этого времени обычное количество людей на вечеринке не превышало 200 человек, но в 1991—1992 гг. эта цифра возросла до 1500. С 1997 года число туристов превысило число гоанцев. В 2000 году «Экстази» стал наркотиком номер один в Гоа. Гоа стал постепенно превращаться в новую Ибицу : молодые западные клаберы пытаясь подражать хиппи, на деле вели себя высокомерно по отношению к местным жителям, меньше всего заботясь об индийской культуре и духовности, и загрязняли окружающую среду. Так это событие комментировал Гоа-Гил: «Мы приехали сюда так давно! К концу пыльной дороги и пустынному пляжу. Это было похоже на край света. А теперь весь свет у нас на пороге».

Эта ситуация вызвала несомненный резонанс среди властей. Это уже не было похоже на единичных хиппи, танцующих на пустынных берегах. О Гоа заговорили как о «Рае для наркоманов со всего мира». Полицейские рейды на вечеринки стали все более частыми. Кроме того, власти находились под давлением со стороны защитников природы, требовавших прекратить рейвы, наносившие серьёзный вред пляжам и тропическим лесам Гоа. Защитники природы начали выступать и против «Звукового загрязнения», считая громкую музыку общественной угрозой. Их требования были полностью удовлетворены индийским судом, запретившем включение музыки на улице больше чем на 45 децибел.