Смысл названия романа «Идиот».

В чем же смысл романа? Его удачи и неудачи?

Смысл романа в широком изображении противоречий русской пореформенной жизни, всеобщего разлада, потери «приличия», «благовидности», разгул цинизма.

Сила романа в художественном использовании контраста между выработанными человечеством за многие век духовными ценностями, представлениями о добре и красоте поступков, с сложившимися отношениями между людьми основанными на деньгах, расчете, предрассудках, — с другой.

Сохраняя это резкое, как во всякой притче, противопоставление идеального и сущего, Достоевский осветил всю казуистику доводов от разума и чувства, к которым прибегают люди порочного мира, чтобы оправдать свои поступки. Ведь по-своему искренен в своей полуживотной любви к Настасье Филипповне и Рогожин. Никаких сомнений нет у Тоцкого в своих поступках. Как и все, стремится к богатству, преуспеянию в жизни духовно ничтожный Ганя Иволгин.

Но и князь — Христос не смог предложить взамен порочной, продажной любви — другой, действенной любви, лживым настроениям и взглядам — убедительные решения: как жить и каким путем идти. В сущности, князь капитулировал перед жизнью.

Достоевский, оказывается, «не только признает законность тех интересов, которые волнуют современное общество, но даже идет далее, вступает в область предвидений и предчувствий, которые составляют цель не непосредственных, а отдаленнейших исканий человечества». В романе «Идиот» есть «попытка изобразить тип человека, достигшего полного нравственного и духовного равновесия...». Это стремление к совершенству, гармонии существует в сознании людей непрерывно, «переходит от одного поколения к другому, наполняя собой содержание истории». Намерением Достоевского было создание образа «вполне прекрасного человека», такая задача, «перед которою бледнеют всевозможные вопросы о женском труде, о распределении ценностей, о свободе мысли и т. п. Это, так сказать, конечная цель, в виду которой даже самые радикальные разрешения всех остальных вопросов, интересующих общество, кажутся лишь промежуточными станциями».

Вот какую перспективу прочертил Достоевский. Его роман «Идиот» не надо судить по мелким сюжетным ситуациям, а надо судить, исходя из общего замысла. Вопрос о совершенствовании человечества — вечный, он ставится всеми поколениями, он — «содержание истории».

Но вовсе не целиком можно согласиться с тем, как воплощена эта идея нравственного совершенства в образе Мышкина. Можно подметить односторонность, схематизм образа. Нельзя пройти и мимо полемики Достоевского по поводу будничных общественных вопросов, как бы малы они ни казались. Нужно было связать эти оба конца. Так требовал последовательный художественный реализм. Несмотря на лучезарность подобной задачи, поглощающей в себе все переходные формы прогресса, Достоевский, нимало не стесняясь, тут же сам подрывает свое дело, выставляя в позорном виде людей, усилия которых всецело обращены в ту самую сторону, в которую, по-видимому, устремляется и заветнейшая мысль автора.

И это противоречие действительно не проходит даром для романа. Произведение испестрено «пятнами»; иногда оно раскрывает глубины жизни, иногда лишь скользит по ней. «С одной стороны, у него являются лица, полные жизни и правды, с другой — какие-то загадочные и словно во сне мечущиеся марионетки, сделанные руками, дрожащими от гнева».

Эти слова Щедрина могут служить ответом на вопросы: в чем ценность романа «Идиот», его сильные и слабые стороны?

Домашнее задание.

1. Подготовить развернутый ответ «История создания романа «Идиот» и смысл его названия».

2. Написать сочинение-размышление на тему: «О чем меня заставил задуматься роман «Идиот» Ф. М. Достоевского».

Материал для учителя

Роман о прекрасном человеке

Роман «Идиот» создавался Достоевским в 1867—1869 годах, вдали от родины, в Швейцарии и Италии, где писатель бесконечно тосковал по России, русским лицам, русским книгам, русским «заботам». «И как можно выживать жизнь за границей? Без родины — страдание, ей-богу!.. Точно рыба без воды; сил и средств лишаешься»,— жаловался Достоевский своему другу, поэту А. Н. Майкову.

Работа над новым произведением складывалась мучительно сложно. Роман претерпел две редакции, во многом существенно отличные: более всего изменения коснулись главного героя. В первой редакции он был весьма близок к бунтарю и парадоксалисту Раскольникову. Это «широкий» человек, не могущий ни на чем определенном остановиться, которому «все не по мерке, все теснит...». Но постепенно все чаще появляются записи, рисующие «смиренные», «тихие» черты героя будущего романа, и в декабре замысел проясняется.

В центре нового романа Достоевский ставит героя идеального и правдоискателя. «Давно уже мучила меня одна мысль,— признается писатель,— но я боялся из нее сделать роман, потому что мысль слишком трудная и я к ней не приготовлен, хотя мысль вполне соблазнительная и я люблю ее. Идея эта — изобразить вполне прекрасного человека. Труднее этого, по-моему, быть ничего не может, в наше время особенно».

Создавал образ идеального героя, писатель обратился к огромному опыту мировой литературы: в поле внимания Достоевского Дон-Кихот Сервантеса, Бедный рыцарь Пушкина, Жан Вальжан Гюго.

Князь Мышкин непосредственно соотнесен в романе с героями Пушкина и Сервантеса: как положительно прекрасный человек в «нигилистическом» и «буржуазном» мире, он выступает усвоителем и продолжателем великих заветов и традиций прошлого. Достоевский резко отграничивает князя с его «теорией практического христианства» от деятелей нового толка. Мышкин — вне установленных норм, он отрицает основы и этику сословного, строго иерархического, лживого и несправедливого общества. Его отрицание, равно как и его идеал,— «не от мира сего», вне его, а само поведение князя — ежеминутное нарушение общепринятых лживых норм.

«Я есмь Пастырь добрый; пастырь добрый полагает жизнь свою за овец»,— эти слова из Евангелия от Иоанна, подчеркнутые Достоевским в личном экземпляре «Вечной книги», помогают понять истинную «суть» Мышкина, а также вводят в круг понятий, более всего волновавших Достоевского: братства, подвига, личности. Мышкин и являет собой то высшее и полное развитие личности, которое немыслимо и странно в мире извращенных и смещенных понятий. «Добровольно положить свой живот за всех, пойти за всех на крест, на костер, можно только сделать при самом сильном развитии личности»,— говорил Достоевский в «Зимних заметках о летних впечатлениях», размышляя о будущем человеческом братстве. А в романе «Идиот» он предпринял грандиозную попытку художественно изобразить это высшее понимание идеала и личности. Князь и есть, по замыслу Достоевского, тот Человек (в романе звучат перекрещивающиеся реплики Настасьи Филипповны и Ипполита: «В первый раз Человека увидала», «Я с Человеком прощусь»), тот «пастырь добрый», положивший душу свою «за друзей своих».

Подвиг князя — не «жертва», не вынужденное какими-либо мотивами самозаклание, а исходит из сути его натуры, свершается сознательно и естественно.

Жестокой и человеконенавистнической мещанской морали противопоставлена человеколюбивая этика князя, в которой основное — сострадание, прощение, милосердие. Здесь нет и следа аскетизма и фанатизма, но ощутима несомненная близость к известным идеям знаменитого средневекового христианского писателя Исаака Сирина о «сердце милующем»: «Что такое сердце милующее? Возгорение сердца у человека о всем творении, о человеках, о птицах, о животных, о демонах и всякой твари. При воспоминании о них и при воззрении на них очи у человека источают слезы. От великой и сильной жалости, объемлющей сердце, и от великого терпения умиляется сердце его, и не может оно вынести, или слышать, или видеть какого-либо вреда или малой печали, претерпеваемых тварью».

Мышкин не ходячая проповедь, а живой человек, мучающийся теми же сомнениями и тревогами, что и другие люди нового, железного века. Рассказы князя о смертной казни, переживаниях и последних думах приговоренных к ней, о вечном и ужасном надругательстве над человеком полны грусти и боли и несут отрицание всего уклада жизни современного общества, как западного, так и русского. «Убивать за убийство,— говорит Мышкин,— несоразмерно большее наказание, чем само преступление. Убийство по приговору несоразмерно ужаснее, чем убийство разбойничье». Князь говорит о «западных» случаях казни, но за его речами стоят недавние российские события — смерть Каракозова и воспоминания петрашевца Достоевского об ужасных минутах на Семеновском плацу, сообщающие словам Мышкина острую злободневность и то высшее понимание жизни и предназначения человека на земле, которое открывается в трагические мгновения. «Что, если бы не умирать! — думает приговоренный к смерти человек, чьи слова передает Мышкин.— Что, если бы воротить жизнь,— какая бесконечность! И все это было бы мое! Я бы тогда каждую минуту в целый век обратил, ничего бы не потерял, каждую минуту бы счетом отсчитывал, уж ничего бы даром не истратил!»

Из Швейцарии, где он был счастлив и спокоен, возвращается Лев Николаевич Мышкин, обедневший князь из древнего рода, упомянутого в «Истории» Карамзина, в Россию по неотложным делам, связанным с наследством. Внешне идеальный герой Достоевского бледен и болезнен; лицо как бы лишено красок, бесцветно. Нелепо выглядят заграничные «штиблетишки», вызывая смех «случайных» дорожных спутников. А вся его «суть», по ироническому замечанию Рогожина, заключена в небольшом узелке. Тихий голос князя, подкупающие откровенность и чистосердечие, радушная готовность удовлетворить любопытство каждого, то особенное внимание, с каким он слушает рассказы других («необыкновенная наивность внимания»), располагают самых разнообразных собеседников: купца Рогожина, камердинера Алексея, семейство Епанчиных. Правда, в поведении князя, манере держать себя чувствуется некоторое усилие, настороженность, что вполне объяснимо — ведь он «иностранец», приглядывающийся, прислушивающийся, изучающий новых людей в «чужой» стране. Между тем князь отчасти разыгрывает роль, вступая в общение просто и радушно, хотя он, по собственному признанию, «нелюдим» и без особых надежд смотрит на будущее пребывание в России.