Господь испытывает праведного и нечестивого и любящего насилие ненавидит душа Его (Пс. 10:5).

В грешных душах существуют адский огонь, тьма, червь и тартар в разнообразном сладострастии, всепоглощающей тьме невежества, в неутолимой жажде чувственного наслаждения и смраде зловонного греха. Эти залоги и преддверия адских мук возникают и действуют в них вследствие страстного навыка. Как задатки адских мучений невидимо таятся в душах грешников, так и начатки небесных благ сообщаются сердцам праведных через Святого Духа. Царство Небесное есть добродетельная жизнь, равно как и адское мучение есть следствие страстных навыков. Заповеди следует считать и именовать действиями, а добродетели — навыками, подобно тому как и пороки благодаря их устойчивости называют привычками. Причина страстей — злоупотребление и греховные дела, помыслов — страсти, мечтаний — помыслы, мыслей — память, памяти — забвение; мать забвения — неведение, причина неведения — беспечность. Как происхождение добродетелей имеет место в душе, так и источник страстей. Но первые естественно рождаются в ней, вторые же — вопреки природе. Богомудрые святые отцы, познав законы духовной жизни, говорят, что страсти связаны между собой и происходят одна от другой в определенной последовательности. Распознать силу и действие страстей может только трудящийся делом и словом и принявший от Духа Святого дар ведения и рассуждения. Разум озаряет человека, как солнце, а безумный самопроизвольно закрывает глаза души неверием и леностью, предается забвению и унынию. Неведение, забвение и уныние — сильные и крепкие исполины, подкрепляющие мысленных иноплеменников. Если их победить, то дальше легко будет бороться со всякой силой лукавых духов. Неведение — мать всех зол, а забвение — сестра его и помощница. Уныние исполняет душу злом, покрывая ее темными одеждами, подобными черному облаку. Через них прочие злые страсти входят, действуют и живут, усиливаясь в душах сластолюбивых. Для борьбы с ними молитвою и содействием Божиим, войдя в глубину сердца, надо исследовать этих трех исполинов диавола. Многим вниманием, прилежанием ума, усердием к истинному разуму, памятованием слова Божия и молитвою, с помощью благодати Божией, можно избавиться от злых исполинов. Забвение отгоняется непрестанными помышлениями о Христе Иисусе и что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала… (Флп. 4:8). Просвещенным разумом истребляется губительная тьма неведения, а добродетельным усердием ко спасению изгоняется безбожное уныние. Эти добродетели стяжаются не одним произволением, но силою Божией и содействием Святого Духа, от многого внимания и молитвы.

       От забвения происходит самолюбие, то есть исполнение своей плотской воли и разумения, а также страстная любовь и прилежание к своему телу. Самолюбие — причина несказанных зол; и если в человеке нет памяти Божией, то в него входит многий и страстный мятеж. Кто самолюбие в своей душе до конца искоренил, тот легко победит и прочие страсти с помощью благодати Божией. К самолюбию близки сластолюбие (любовь к роскоши и чувственным удовольствиям) и славолюбие (тщеславие). Не возненавидевший их не истребит прочих страстей, так как они являются родителями всякого порока. Корень всех зол есть сребролюбие (1 Тим. 6:10), но оно явно составляется тщеславием и сластолюбием. Ослепляется ум от трех страстей: сластолюбия (сласти), сребролюбия и тщеславия. Эти три дочери есть ненасытные пиявицы, по Писанию, от матери безумия любовью возлюблены (Притч. 30: 15). Ни от чего другого, как от них, притупляются разум и вера. Ярость, гнев, брани, убийства и все прочее зло от них в людях сильно укрепились. И из бесов первыми на брани стоят те, которые побуждают к похоти чревоугодия, влагают сребролюбие и побуждают к славе человеческой. Прочие же демоны все позади них идут, принимают уязвляемых и причиняют душам зло и вред. Из опыта известно, что невозможно человеку впасть в грех или какую-либо страсть, если прежде не будет уязвлен одним из этих трех исполинов, и иначе не бывает. Невозможно впасть в руки духа любодеяния, не пав от чревобесия (объедения), и невозможно возмутиться яростью тому, кто не борется ради яств, или богатства, или славы. И невозможно избежать духа печали не претерпевшему лишения всего этого. И не избежит гордости, первого порождения диавола, тот, кто не истребил корень всех зол — сребролюбие, поскольку нищета мужа смиряет (Притч. 10:4), по слову царя Соломона. Одним словом, невозможно человеку пострадать от бесов, не уязвившись прежде тремя главными. Поэтому диавол некогда искушал Спасителя в пустыне этими страстями (Мф. 4:3-10). Но Господь превзошел их и показал, что для победы над диаволом необходимо разрушить эти три помысла. За сластолюбием, сребролюбием и славолюбием следуют пять других лукавых духов, от которых бывает множество страстей и видов различной злобы. Тот, кто победил три начальные страсти, разрушил и остальные и таким образом победил все страсти. Поэтому нужно возненавидеть сребролюбие, тщеславие и сластолюбие, как матерей всех страстей. Ради этого апостол говорит: “Не любите мира, ни того что в мире” (1 Ин. 2:15). Здесь апостол не заповедует безрассудно возненавидеть создание Божие, а говорит, что надо отсекать причины основных страстей.

       Краткое “родословие” восьми начальствующих страстей следующее. За тремя великими страстями (чревоугодием, сребролюбием и тщеславием) следуют их порождения — пять лукавых духов: блуд, гнев, печаль, уныние и гордость. От чревоугодия (объедения) происходит блуд, от сребролюбия — гнев, от которого печаль, производящая уныние. От тщеславия рождается гордость. И из этих восьми страстей происходит все множество пороков и различные виды грехов. От них человек приходит в отчаяние, совершенную погибель и отпадает от Бога.

       Страсти побеждаются противоположными и владеющими ими добродетелями, которые образуют соответствующий ряд. Три главные добродетели — воздержание, нестяжание и смирение. Им последуют чистота, кротость, радость, мужество и самоуничижение. Как Бог есть причина и источник всякого добра, так начало и основание добродетелей есть доброе намерение или желание прекрасного. Начало добра — вера, а Камень веры — Христос. Он является началом и основой всех добродетелей, и на Нем утверждается и зиждется все доброе.

       Ничто так не истребляет добродетели, как кощунство, шутка и празднословие. И напротив, ничто так не обновляет обветшавшую душу и не приближает к Богу, как страх Божий, доброе внимание и непрестанное поучение слову Божию. При этом надо вооружать себя молитвою и приобретать пользу от бдения. Прилично и вместе с тем полезно душе переносить всякие скорби, причиняемые людьми или бесами, как справедливо заслуженные. И всегда следует порицать только себя, ибо порицающий иного в своих скорбях будет справедливо осужден. Кто желает достичь чистой молитвы, пусть остерегается ярости, и кто любит целомудрие, пусть удерживает чрево, не давая ему досыта хлеба и удручая его жаждою. Также необходимо удалить от себя памятозлобие и бодрствовать в молитве.

       Для борьбы со страстями нужно с самого начала понимать коварство приходящих лукавых помыслов. Прообраз борьбы со страстными помыслами показал Самсон, когда связал хвосты лисиц и зажег нивы иноплеменников (Суд. 15:4-5). Эти помыслы хитро стараются показаться сначала благовидными. Но концы (хвосты) доказывают непристойность помыслов. Поэтому, связав хвосты, надо поставить между ними свечу — обличение. Например, часто от тщеславия приходит помысел блуда и хотя показывает благовидные преддверия ведущих во ад путей, однако скрывает гибельные места. Иногда он внушает мечтание священства, иногда совершенную жизнь инока или заставляет представлять, как другие хвалят его. И когда достаточно прельстит такими помыслами и отлучит от естественного трезвения, тогда изображает в уме собеседование с красивой женщиной и влечет к согласию на скверное дело, низводя в крайний срам. И поскольку почести, которые обещает тщеславие, противятся бесчестью блуда, нужно поступить по примеру Самсона (Суд. 15:4-5). Помысел чревобесия снова концом имеет блуд, а помысл блуда — печаль. Уныние и печаль сразу следуют за такими помыслами. Подвизающемуся надо помышлять не о наслаждении яств и не о сладости роскоши, но о концах того и другого; и когда он увидит скорбь, последующую за обоими, пусть свяжет хвост с хвостом и обличением истребит нивы иноплеменников.

       Прежде бывшие впечатления в уме нельзя изгладить, пока приходят новые и рассуждение еще занимается настоящими. Труд к истреблению страстей тогда должен быть большим, так как страсти приходящими мечтаниями, подобно источнику, душу наполняют и от времени усиливаются и умножаются. Кто хочет найти некоторые вещи, лежащие на дне ручья, никакой пользы не получает, исчерпывая воду, так как исчерпанное тут же наполняется источником. Когда же перекроет источник или отведет верхнее течение, тогда вода отступит, дно откроется и станут видны искомые вещи. Так и воображения страстей можно упразднить, ничего извне не давая чувствам. Очистить же ум от волнения чувств, наносимых по подобию течения, не только трудно, но и совершенно невозможно. Может случиться, что страсти не борют из-за частых собеседований. До времени они не проявляются, но действуют втайне, все больше возрастая и укрепляясь. Земля, которую часто топчут, если и содержит в себе терния, не произрастает их, пока мешает попирание ног, но терние пускает в глубине крепкие корни. Когда же настанет благоприятное для произрастания время, быстро вырастает сильное и большое терние. Подобно и страсти, не проявляющиеся от частых собеседований, укрепляются, а когда наступит безмолвие, вырываются со многой силой и причиняют неисчислимые беды тому, кто не боролся с ними вначале. Поэтому прилоги (начала) образов следует истребить, когда они только начинают появляться, иначе они, упав на землю мысли, произрастут и, напоенные обильными и бесполезными водами напрасного поучения, принесут большой плод злобы. Царь и пророк Давид ублажает не дожидающихся цвета страстей, но убивающих семя Вавилона, говоря: “Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень” (Пс. 136:9). В книге Иова об этом так говорится: “Поднимается ли тростник без влаги, растет ли камыш без воды? Еще он в свежести своей и не срезан, а прежде всякой травы иссыхает” (Иов 8:11-12). И в другом месте сказано: “Могучий лев погибает без добычи” (Иов 4:11). Здесь страсти мудро дается имя “мраво-лев”, поскольку она имеет характер и дерзкого льва и слабейшего всех муравья. Приражения страстей скрытно приползают, по примеру муравья. Через время же они достигают великой силы и причиняют бедствия не меньше льва. Поэтому и необходимо подвижнику сражаться со страстями, когда они еще как муравьи приходят, если же достигнут львиной крепости, трудно будет их победить и не подать им пищу. Пищей же страстей являются образы чувственных вещей. Они питают страсти и вооружают против души каждый вид мечтания. Хотящему соблюсти в чистоте храм своей души нужно вспомнить, что сказал Господь Моисею: “Скинию же сделай из десяти покрывал крученого виссона” (Исх. 26:1). На ветхозаветной скинии была устроена сеть, чтобы ничто из нечистых животных не могло туда вползти. Поэтому следует заграждать вход нечистым мечтаниям помыслами о Страшном Суде. Кто сможет справиться с разжигающим зрением и долгое время его удерживать, тот без труда победит страсти, не ощущая наносимых ран, по слову царя Соломона: били меня — мне не было больно, толкали меня — я не чувствовал (Притч. 23:35). Так же и святой пророк Давид говорит: …сердце развращенное будет удалено от меня, злого я не буду знать (Пс. 100:4). А кто этого не знает и увлекается чувствами, от них легко впадает в заблуждение. Если человек не только не видит их бесполезность, но небрежно им предается, он не заметит их нападения, не наученный прежде рассуждению. Так чувства воюют с чувственными и возлагают дани на побежденных. Поэтому необходимо заключить все двери своей души, то есть чувства, чтобы через них не пасть. И если ум не будет ничем порабощен, то приготовляется к бессмертию, собирая чувства свои воедино.

О страсти чревоугодия.

       Чревоугодием (чревобесием) называется объедение, пресыщение пищей или пристрастие к лакомым кушаньям. Оно является матерью сластолюбия. Прочие страсти произрастают от него, как из корня, и постепенно, присоединяясь к сластолюбию, приводят к нравственному растлению. Сребролюбие, ярость и печаль суть дети и отрасли чревобесия. Обжорливому для удовлетворения своих вожделений необходимо собрать богатство, а если что-либо препятствует обогащению, то он впадает в ярость. Когда же, по немощи, ярость не может осуществиться, непременно происходит печаль.

       От чрезмерного употребления жидкости ум как бы утопает в волнах и не только страстно видит во сне изображаемое бесами, но и сам своими мечтаниями разжигает в себе некие срамные образы. От вина же непременно происходит разжжение и ум представляет сладость страсти.

       Невозможно одновременно и плоть пресыщать пищей и духовно наслаждаться Божественной благодатью. Насколько человек угождает чреву, настолько лишает себя духовных благ и, наоборот, в какой мере ограничивает и порабощает свое тело, в той же мере исполняется духовной пищи и утешения.