Многие виды животных, особенно высоко развитые, ревут, кричат и издают другие звуки. Ученые, изучающие поведение животных, получили чрезвычайно интересные результаты в этой области. Были обнаружены сигнальные системы с подчас значительным объемом возможностей информации. При сравнении языка животных с языком человека оказалось, что язык животных имеет значительно большую по объему информационную систему.

Однако сравнение шло в неверном направлении. Сигналы животных оказались хотя и меньшими по объему, но значительно более ясными и четкими, чем человеческие. Человеческий язык как сигнальная система довольно ограничен и слишком громоздок. Конечно, и у человека находятся сигналы, с помощью которых он дает информацию. Однако человеческий язык служит в первую очередь не информации, а коммуникации. Какую информационную ценность может иметь высказывание ирландского крестьянина в туманную и снежную погоду: "Хорошая погода сегодня!" Он говорит это лишь для того, чтобы установить контакт. Эти слова - всего лишь общая фраза, и она перекидывает мостик к другому человеку. Для передачи чистой информации используют телеграфный стиль, который, однако, не содержит то, что называлось бы речью.

Речь устанавливает душевную связь с другим человеком. Только из этой связи черпается подлинная содержательная информация, а не наоборот.

Животному для коммуникации с себе подобными не нужны никакие средства. Связь содержится изначально. Поэтому животное не нуждается в языке, каким-то образом сравнимом с человеческим, и не имеет его. Гортань служит не речи, а сигналам.

Кроме того, по определению Рудольфа Штайнера, гортань имеет и другую задачу: "Итак, что означает для животного гортань и соседние органы? Когда-нибудь усовершенствованная физиология придет к выводу о том, что вся форма животного зависит от строения гортани и соседних органов. То есть, если животное становится львом, то причину этого следует искать в органах, находящихся в самой верхней части груди; оттуда проистекают силы, которые придают этому животному форму льва. Если животное становится коровой, то причина этой формы коровы содержится как раз в том органе, который у человека становится органом речи".¹¹

В мире животных от гортани исходят силы, которые формируют каждый отдельный экземпляр соответственно его виду. То же происходит и с человеком, однако у него остается и избыток, неиспользованная часть формообразующих сил, идущий на пользу его духовному развитию. Животное вступает в мир в некотором смысле совершенным, во всем своем специфическом облике. Так как человек появляется на свет без плавников, крыльев и когтей, то часть видообразующей силы он может превратить в звукообразующую силу.

Всей своей духовностью он обязан телесному несовершенству. Если бы природа не скупясь снабдила его всем необходимым для жизни, то его духовная сущность обеднела бы. Благодаря тому, что неиспользованная часть формообразующих сил вливается в речь, силы, исходящие из гортани, могут использоваться для образования звуков.

ЧЕЛОВЕК СФОРМИРОВАН РЕЧЬЮ.

Мы видим в человеке действие тех сил, которые формируют его в соответствии с человеческим родом и которые имеют признаки, унаследованные от семьи и обусловленные расовой принадлежностью. Исходным пунктом действия этих видообразующих сил у человека и животного является гортань. Однако у человека эти силы оставляют свободное пространство. Они отступают, давая, возможность проникновения речеобразующим силам. Формирование человека и формирование речи со всей очевидностью имеют нечто общее между собой.

Швейцарский врач Каспар Анпенцеллер ¹² пытался рассмотреть эту старую истину в новом свете эмбриологии. Он сравнивает эмбриональное развитие человека с библейской историей Сотворения. Он обращается к новейшим достижениям в области эмбриологии и находит в структурах эмбриональной эволюции нечто вроде оформленных ритмов. Он показывает, что тона и звуки пронизывают жизненный процесс. Он ставит вопрос: кто музицирует? Кто говорит?

Он попытался показать, что оба пути - путь библейского Сотворения мира и путь эмбрионального развития человека связаны между собой и по существу идентичны. То, что Библия говорит словами, становится органической жизнью в эмбрионе.

Таким образом, в медицине, обогащенной духовной наукой, проявляется идея, которая в древности была естественным культурным достоянием, однако оставалась непонятой на протяжении столетий: идея сотворения мира через Слово. Существует много слов, но что обозначали тем, одним словом, что в Книге Бытия и в Евангелии от Иоанна изображается созидающим словом?

Рудольф Штайнер по этому поводу говорит следующее: "Идея, Понятие - Слово - когда-то в первоначальном смысле охватывало всего человека как создание эфира... Это эфирное тело человека, если попытаться охарактеризовать его, представляет собой нечто чрезвычайно сложное. Ведь это эфирное тело человека по существу в столь же малой степени устойчиво, как и молния... Эфирное тело находится в непрерывном движении, в непрерывном перемещении".

Далее он излагает, как мы вновь, в другом месте обнаруживаем эти находящиеся в движении формы эфирного тела.

Нельзя сказать, что эфирное тело состоит из этих форм; оно возникает из них и исчезает из них. Мы вновь обнаруживаем эти формы, когда анализируем процесс звукообразования.

"Все звуки, которые включают в себя алфавит, в совокупности, во всей своей подвижности дают образ эфирного человека. Когда мы выговариваем эти звуки, мы передаем воздуху отображение эфирного тела.

Этот процесс подразумевался, когда древние использовали понятие "Слово". Интуиция подсказывала им, что совокупность звуков позволяла им духовно созерцать образ эфирного человека". ¹³

Силы, дающие человеку его облик, и силу, с помощью которых он говорит, - одни и те же. Человеческий облик создается с помощью слова.