В художественном тексте позиция автора, как правило, не выражена прямо. Читая такие тексты, как и при выявлении проблемы, обращайте внимание на речь, портрет и, самое главное, на поступки героя. Ведь и в жизни мы лучше всего понимаем и вернее оцениваем человека по его речи и поступкам. Автор произведения придумывает эти поступки, выстраивает линию поведения героя, его взаимоотношения с другими персонажами. Итак, чтобы определить позицию автора художественного текста, ответьте на следующие вопросы:

> Положительные или отрицательные человеческие качества проявляются в поступках, словах, мыслях героя?

> Как относятся к герою окружающие его персонажи?

> Как сказываются поступки героя на других персонажах произведения?

> Согласен автор с героем или нет?

> Автор осуждает или одобряет поведение героя?

> Что хотел сказать читателям автор, показывая речь, мысли, поступки своего героя?

Например, в рассказе В. Астафьева «На закате дня» авторская позиция не выражена прямо: писатель не даёт оценки действиям героев, словесно не выражает своего негативного отношения к девушкам. Однако портретные и речевые характеристики героев, их поступки, а также различные средства языковой выразительности (оценочная и разговорная лексика, метафоры, градация, авторская ирония, доходящая до сарказма) позволяют безошибочно определить позицию автора.

Прочитайте текст, обращая внимание на выделенные серым фоном слова и предложения, которые позволяют выявить однозначную авторскую позицию.

На закате дня, в тихое солнечное предвечерье, сидел я на деревянном помосте пристани, парохода дожидался, обняв чехол с удочками. На одной со мною скамье вольно расположились три девицы, бравшие впереди меня билеты. Одеты и накрашены они были с той щедростью, которая с первого взгляда выдаёт заскорузлую провинцию, тужащуюся утереть нос столице, и не одной, а всем сразу.

Девицы не щебетали, не жеманились, не хихикали. Они вели себя с той вальяжной томностью, которую где-то увидели, подхватили, усвоили, а усваивая, удвоили и утроили. Они неторопливо и даже как бы нехотя потребляли мороженое.

По деревянному перрону медленно двигалась с метлой усталая пожилая женщина в синем запылённом халате, в рабочих ботинках и белом, по-старинному глухо повязанном платке.

Молча выметая мусор из-под ног, женщина прошла нашу скамью, заканчивала уже работу, когда на пристани объявился всем улыбающийся опрятный мальчик в старенькой ермолке и начал ей помогать. Он подбирал бумажки, бросал их в ящик, и женщина что-то ему тихо говорила: хвалила, видать. Мальчик, судя по всему, когда-то душевно переболевший, чистосердечно радовался похвале матери ли, родственницы ли, а может, и совсем незнакомой женщины, старался изо всех сил, ладонями сгрёб мусор, понёс его, словно пойманную пташку. Женщина распрямилась, вытряхнула из рук мальчика сор и, что-то ему тихо выговаривая, тёрла ладони полой халата, и он преданно смотрел ей в рот, ловил затуманенный усталостью взгляд и всё улыбался.

Одна девица домучила мороженое, скомкала обёртку, небрежно швырнула её под ноги и, широко зевая, лениво потянулась, забросив руки за спинку скамьи. Две другие девицы также шлёпнули намокшую бумагу о доски и тоже скуксились, как бы решая утомлённо, куда себя девать или чего ещё выкушать?

Подошёл мальчик, подобрал бумажки и укоризненно сказал:

— Тётенька подметает, а вы сорите. Как нехорошо!

— Ой, дурак! Дурак! — тыча в него пальцами, оживились девицы.

Лицо мальчика дрогнуло. Ещё плавала улыбка, делающая лицо мальчика отстранённо-печальным и в то же время доверчиво-ласковым, как у всех детей, когда они исполняют добрую работу, радуются сами себе и тому, что полезны, необходимы кому-то.

Женщина, закончившая работу, с трудом разняла руки мальчика, в которых он затискал мокрые обёртки от мороженого, бросила их в тележку и пошла, ни слова не сказав девицам, лишь слегка покачала головой — перевидела она, должно быть, всякого народу, натерпелась всякой жизни. Мальчик догнал тележку, взялся подталкивать её сзади и снова улыбался всем встречным и поперечным, забыв летучую обиду, потому что снова у него было дело и он кому-то был нужен.

— Девушки! Вы не в педучилище ли сдавать экзамены приезжали?

— Ой! А как вы узнали?! — соседки мои с настороженным вниманием уставились на меня: не набиваюсь ли на знакомство?

— Понимаете, какое дело: есть профессиональные отличия, уже укоренившиеся, отштампованные. — И безбожно засластил пилюлю: — По вдохновению на лицах и наитончайшему такту в вас уже угадываются будущие педагоги.

— А-а! —- согласились девицы и обмякли. Благодушие, наигранная леность, самодовольство занимали своё место на их лицах. Лишь какое-то время спустя до одной девицы дошло:

— Гражданин! — зыкнула она ломающимся басом. — Если выпили, так не вяжитесь к людям! Пошли отсюда, девочки! — И, уходя, обрушила на меня тяжёлый взгляд сытых глаз: —- Бр-родят тут всякие! З-заразы!..

Я сидел, обняв чехол с удочками. На брусчатый въезд от причала поднималась женщина с тележкой. Мальчик одной рукой помогал толкать тележку, другой на ходу подбирал мусор. (По В. Астафьеву)

Позиция автора

Ö ПОМНИТЕ:

даже если автор прямо не говорит о своём отношении к герою, а герой поступает, с вашей точки зрения, неправильно, совершает поступки, несущие зло окружающим, то, скорее всего, автор думает так же, как и вы.                                                                                                                                                      

■

Если перед вами отрывок из художественного произведения известного писателя, позиция автора может быть выявлена и из материала, находящегося за пределами предложенного текста. В таком случае постарайтесь вспомнить историю создания произведения: что подтолкнуло автора к работе, каков был его замысел, каковы были социальные, политические или нравственные воззрения автора в годы работы над произведением, в какое время оно создавалось.

Автор и рассказчик

Для правильного понимания текста важно также различать понятия автор и рассказчик (повествователь). Автор художественного произведения может вести свой рассказ от своего лица или от лица кого-то из персонажей. Но первое лицо, от имени которого написано произведение, — это всё-таки рассказчик, даже если писатель употребляет местоимение «я»: ведь когда автор создаёт художественное произведение, он описывает жизнь, внося свой вымысел, свои оценки, свои пристрастия, симпатии и антипатии. В любом случае не следует ставить знак равенства между автором и героем-рассказчиком.

Ö ПОМНИТЕ:

позиции автора и героя-рассказчика могут не совпадать!                                                                ■

Такое несовпадение можно обнаружить, например, в следующем тексте.

Я до сих пор помню эту банку с тушью. С утра она стояла на столе

возле отцовских чертежей, а к полудню на листе ватмана невесть откуда появилась огромная чёрная клякса, сквозь которую смутно проглядывали результаты кропотливого недельного труда...

— Сергей, скажи честно: ты пролил тушь? — строго спросил отец.

— Нет. Это не я.

— Кто тогда?

— Не знаю... Наверное, кошка.

Кошка Машка, мамина любимица, сидела на краю дивана и как-то испуганно смотрела на нас своими жёлтыми глазами.

— Что ж, придётся её наказать. С этого момента вход в дом ей заказан. Будет жить в чулане. Впрочем, может, всё-таки не она винова_:та? — испытующе посмотрел на меня отец.

— Честное слово! Я здесь ни при чём! — ответил я, глядя ему прямо в глаза...

Через пару дней Машка бесследно исчезла, видимо, не стерпев несправедливого изгнания из дома. Мама была огорчена. Отец же больше никогда не вспоминал этот случай. Забыл, наверное. А свой футбольный мяч я всё-таки отмыл от предательских чёрных пятен...

Тогда я был наивно убеждён: отношения между людьми важнее всего, главное — не огорчать родителей. А что касается кошки... Она просто животное, ни говорить, ни думать не умеет. И всё-таки до сих пор в любых кошачьих глазах мне видится немой укор... (Г. Андреев)

Позиция автора не заявлена прямо. Однако в размышлениях героя о своём поступке мы слышим голос совести. Не случайно наказание кошки названо несправедливым, а в кошачьих глазах Сергей читает «немой укор». Конечно же, автор осуждает героя, убеждая нас в том, что бесчестно и низко сваливать свою вину на другого, тем более на беззащитное существо, которое не может ответить и постоять за себя.