Поможем в ✍️ написании учебной работы

Имя

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой

Выберите тип работыЧасть дипломаДипломная работаКурсовая работаКонтрольная работаРешение задачРефератНаучно - исследовательская работаОтчет по практикеОтветы на билетыТест/экзамен onlineМонографияЭссеДокладКомпьютерный набор текстаКомпьютерный чертежРецензияПереводРепетиторБизнес-планКонспектыПроверка качестваЭкзамен на сайтеАспирантский рефератМагистерская работаНаучная статьяНаучный трудТехническая редакция текстаЧертеж от рукиДиаграммы, таблицыПрезентация к защитеТезисный планРечь к дипломуДоработка заказа клиентаОтзыв на дипломПубликация статьи в ВАКПубликация статьи в ScopusДипломная работа MBAПовышение оригинальностиКопирайтингДругое

Нажимая кнопку "Продолжить", я принимаю политику конфиденциальности

О жизни и творческой деятельности

Имя английского исследователя философии истории Арнольда Тойн-би (1889-1975) приобрело широкую известность в сфере гуманитар­ного знания XX в. Его труды переведены во многих странах мира. Они привлекают широтой эрудиции, оригинальностью концепции постижения глубинных источников генезиса, роста и распада циви­лизаций в истории человечества, анализом социально-культурных и психологических последствий контактов между различными культу­рами в пространстве и времени.

Идеи Тойнби представляют несомненный интерес для современ­ности, ибо удивительно точно воспроизводят тревоги о перспекти­вах развития общества, поиски выхода из кризиса. Главный труд Тойнби — 12-томное «Исследование истории» ( A Study of History ). Первые б томов вышли в 1934-1939 гг., остальные — за период до 1961 г. На русском языке публиковались лишь отдельные главы или статьи, а в 1991 г. был впервые издан сборник, включающий наибо­лее важные главы его трудов, позволяющие достаточно полно по­нять концепцию Тойнби. В отечественной историографии его про­изведение традиционно называлось «Исследование истории», хотя современный перевод — «Постижение истории» более точен и глуб­же раскрывает общий смысл его теоретической конструкции. Следу­ет с благодарностью отнестись к данному изданию, позволившему, пусть и с большим опозданием, ознакомиться непосредственно с ав­торской точкой зрения на процесс исторического развития культу­ры, а не с ее критическим изложением.

Теперь — о его жизненном и творческом пути.

Арнольд Джозеф Тойнби родился в Лондоне 14 апреля 1889 г. в семье с глубокими гуманитарными традициями, что оказало влия­ние на его научные интересы.

Он изучал античную историю в Баллиаль-ском колледже в Оксфорде, в Британской "ар­хеологической школе в Афинах, участвовал в экспедициях по Греции и островам Эгейского моря. Греко-римская цивилизация казалась ему особенно привлекательной и послужила исходной моделью в его культурологической концепции. В годы Первой и Второй миро­вых войн он работал в Информационном де­партаменте Британского министерства ино­странных дел научным консультантом по про­блемам Ближнего Востока. Приобщение к внешней политике значи­тельно расширило его кругозор, в течение 32 лет (1924-1956) он был постоянным автором ежегодных «Обзоров международных отноше­ний» Королевского института международных проблем. Но главным занятием всей его жизни являлось изучение истории. Он был про­фессором византийской и греческой истории в Лондонском универ­ситете, а с 1925 по 1956 г. — профессором-исследователем по между­народной истории в Лондонской школе экономики. Свою работу он продолжал до конца дней. Умер А. Тойнби 22 октября 1975 г.

Арнольд Тойнби — автор более 30 книг (не считая 12-томного «Исследования истории»), сотен научных статей, публицистических выступлений. Его работы отличаются глубоким интересом ко мно­гим проблемам современности. В переписке с историком-востокове­дом Н. И. Конрадом он называл себя историческим оптимистом, пре­исполненным веры в победу разума над силами зла, в предотвращение угрозы атомной войны, в слияние народов во всеохватывающую ци­вилизацию, единое человеческое сообщество с универсальным госу­дарством. Особенно он предостерегал от утраты духовности, пренеб­режения к вере, идеалам и ценностям. Тойнби критиковал марксизм за чрезмерность материалистической интерпретации истории, игно­рирование личности, ее духовных возможностей¹.

В мировой науке и высшей школе его идеи обсуждаются на кон­ференциях, опубликованы десятки книг о его творчестве, читаются специальные курсы. В отечественной науке его труды анализиро­вали Е. Б. Рашковский, Ю. Н. Семенов, Э. А. Араб-Оглы, Э. С. Мар-карян, И. С. Кон и другие ученые. Как бы ни уникальны были куль-

Тойнби А. Цивилизация перед судом истории. М., 1995. С. 253.

туры разных народов, в них действует общий закон исторической преемственности, связывающий эпохи.

Обращение читателя к самостоятельному пониманию смысла ис­тории культуры откроет множество оттенков богатой культуроло­гической концепции Тойнби, и эта внутренняя работа мысли — не­обходимое условие постижения истории. Любое краткое описание может быть лишь подобием путеводителя по сложной и многомер­ной культурологической концепции. При этом следует иметь в ви­ду, что теоретические позиции Тойнби основывает на огромном ис­торическом материале. Один лишь научный комментарий, дающий пояснения к русскому изданию «Постижение истории», занимает 73 страницы. К сожалению, в данном изложении многое придется опустить.

Необходимо отметить, что книги Тойнби — памятник челове­ческому трудолюбию, верности теме, которую он определил еще в молодые годы. Научные идеи изложены им столь увлекательно и ин­тересно, хорошим литературным стилем, далеким от сухого акаде­мизма, что это делает труды Тойнби понятными широкому кругу чи­тателей. Кроме того, в его позиции всегда виден наш современник, поэтому в рассуждениях о прошлом его больше интересует возмож­ность использования исторического опыта в преодолении кризисов, «отката назад», потери ритма движения. И в этих намерениях пости­жения истории Тойнби весьма поучителен, а нередко выступает как пророк.

Постижение смысла истории

Центральная тема культурологии Арнольда Тойнби основана на по­стижении смысла истории. Эта проблема волновала Б. Кроче, А. Берг­сона, П. Тейяр де Шардена, Н. Я. Данилевского, О. Шпенглера, X. Ор-тега-и-Гассета, Р. Коллингвуда, К. Ясперса, П. Тиллиха, Н. Бердяева, П. Сорокина и многих других ученых.

Тойнби настаивает на рассмотрении истории отдельных цивили­заций как части универсума, в котором оригинальное и самобытное существует наряду со всеобщим, а история предстает в единстве про­странства и времени, длительности и непрерывности.

** Главным деятелем истории выступает человек, его способность отве­чать на вызов, делать свой выбор среди возможных альтернатив приня­тия решений, откликаться на возникающие обстоятельства повседнев­ной жизни.

Подлинный предмет изучения истории — исследование челове­ческих отношений, ибо процесс исторического развития всегда пер­сонифицирован, в нем действуют люди, наделенные различными стремлениями, мотивами, склонностями, симпатиями и антипатия­ми, отношениями родства, вражды, господства и повиновения.

Такое «сгущение» социальных эмоций нередко игнорировалось историками из-за боязни быть обвиненными в субъективизме. Тойн-би возражает против «индустриализации» исторического мышления, ибо обращение с людьми как с предметами может иметь катастрофи­ческие последствия. Он сравнивает деятельность историка с диало­гом, в котором «живые учатся говорить живое слово о живых»¹.

История культуры разворачивается как драма идей, столкнове­ние мнений, влекущих за собой триумф или поражение, фарс или трагедию. Непрерывность истории нельзя представить в виде скуч­ной, монотонной и однообразной схемы линейного движения, даже если оно идет по относительно восходящему направлению. Напро­тив, понятие непрерывности истории имеет значение лишь как сим­волический образ, на котором мы вычерчиваем контуры реального многообразия жизни. В вечно бегущем потоке надо увидеть изгибы живых струй, пороги и тихие заводи, вздыбленные гребни волн и мирную гладь отлива, сверкающие кристаллами торосы и причудли­вые наплывы льда, когда мириадами форм вода застывает в расще­линах ледников.

Это поэтическое сравнение подчеркивает сложность труда исто­рика, призванного воспроизвести необычайно разноликую картину реального мира культуры человечества.

И еще одно предупреждение высказывает Тойнби. Он опроверга­ет европоцентризм, обвиняет в ложности концепцию «единства ис­тории» на базе лишь западного общества, предписывающую всем ци­вилизациям повторение пути развития, пройденного Европой.

Тойнби сравнивает представление о прямолинейности движения народов с простейшим образом волшебного бобового стебелька из сказки, который пробил землю и растет вверх, не давая отростков и не ломаясь под тяжестью собственного веса, пока не ударится голо­вой о небосвод. В действительности происходит иное. Даже предста­вители одного и того же вида общества, оказавшись в одинаковых условиях, совершенно по-разному реагируют на испытания — Вызов истории.

Тойнби А. Цивилизация перед судом истории. С. 265.

Одни сразу же погибают; другие выживают, но такой ценой, что после этого уже ни на что не способны; третьи столь удачно противо­стоят Вызову, что выходят не только не ослабленными, но даже созда­ют более благоприятные условия для преодоления грядущих испыта­ний. Есть и такие, кто следуют за первопроходцами, как овцы за своим вожаком. Так непросто складывалась судьба цивилизаций в истории, но многое может быть применено к описанию и современной ситуации.

Истоки европоцентризма, который Тойнби называет заблужде­нием историков, он видит в экономической и политической экспан­сии западной цивилизации, в результате которой около 60-70 госу­дарств оказались членами единой мировой системы. Но если это в некоторой степени допустимо по отношению к экономике и полити­ческим аспектам социальной жизни, то никак не может быть распро­странено на культуру, которая не только глубже первых двух слоев, но и фундаментальнее. «Вестернизация» затронула, несомненно, пер­вые две сферы, но «культурная карта» по-прежнему остается уни­кальной и самобытной, считает Тойнби.

Динамика развития локальных цивилизаций

Всемирная история может быть представлена в виде древа, основа­ние которого, корневую систему, составляют так называемые «при­митивные» общества. Ссылаясь на западных антропологов, Тойнби называет приблизительно 650 таких обществ. Они были ограничены территорртльно, малочисленны и зачастую погибали в результате насилия. При этом Тойнби выражает несогласие с теми, кто утверж­дает, что это «народы, у которых нет истории»:

Разве нет вероятности, что все существующие ныне примитивные обще­ства — это сухие ветви когда-то живого древа и что их застывшее состоя­ние — эпилог бурной когда-то истории?¹

В свое время они были динамичными и внесли вклад в историю культуры.

Однако основное внимание Тойнби сосредоточено на последу­ющих обществах. Он называет их «локальными цивилизациями». Это устойчивые общности людей, объединенных духовными тради­циями и территорией проживания. Цивилизации равноценны, их не­возможно располагать по шкале «выше-ниже», каждая из них уни­кальна. Он допускает аналогию в их развитии с движением по улице,

Тойнби А. Цивилизация перед судом истории. С. 272.

где можно оонаружить, что они сосредоточились в одном, весьма уз­ком, месте; позади них довольно большое пространство, которое они удачно преодолели, но и впереди достаточно длинный путь, по кото­рому еще никто не ступал.

Цивилизации можно разделить по происхождению на «первич­ные», возникающие непосредственно из примитивных обществ; «вто­ричные» — порождаемые на их основе, и «третичные» — из вторичных. К примеру, из «минойской» цивилизации возникает «эллинская» и затем уже «западнохристианская» и «восточнохристианская». Тем самым обнаруживается родство цивилизаций, которое Тойнби назы­вает сыновне-отеческими отношениями:

Главы истории любого отдельно взятого общества напоминают последо­вательные ступени опыта человека¹.

Они похожи на отношения между родителями и ребенком: насле­дуются определенные свойства; находятся под опекой долгое время, затем обретают самостоятельность и собственный взгляд на мир; по­рождают новое потомство.

В классификации цивилизаций Тойнби использует два критерия: общность религии и степень удаленности от того места, где данное общество первоначально возникло. Он приводит в тексте весьма под­робную таблицу расположения цивилизаций на карте всемирной ис­тории. Обобщая результаты своего исследования истории, Тойнби называет 21 цивилизацию в истории существования человечества. Он дает подробное описание каждой из них. Перечислим выделен­ные общества в последовательности, предложенной автором²:

• египетское + андское;

• китайское + минойское + шумерское + майянское;

• сирийское;

• индское + хеттское + эллинское;

• западное;

• православное христианское (в России) + дальневосточное (в Ко­рее и Японии);

• православное христианское (основное) + дальневосточное (основ­ное);

• иранское;

¹ Тойнби А. Постижение истории М., 1991. С. 17.

² Там же. С. 79.

• арабское + индуистское;

• мексиканское;

• юкатанское;

• вавилонское.

Жизнь цивилизаций весьма продолжительна, они занимают об­ширные территории, их население многочисленно. Имеют тенден­цию к распространению и поглощению других обществ. Судьбы на­званных цивилизаций различны: некоторые остались в виде архео­логических реликтов, другие мертвы и только немногие существуют в XX в.

В настоящее время, утверждает Тойнби, мы можем различить:

• западнохристианское общество в католической, протестантской, лютеранской формах в странах Западной Европы, США, Австра-

. лии;

• православно-христианское, или византийское, общество, располо­женное в Юго-Восточной Европе и России;

• исламское общество, сосредоточенное в аридной (сухой) зоне, про­ходящей по диагонали через Северную Африку и Средний Вос­ток от Атлантического океана до Великой китайской стены;

• индуистское общество в тропической субконтинентальной Ин­дии к юго-востоку от аридной зоны;

• дальневосточное общество в субтропическом и умеренном райо­нах между аридной зоной и Тихим океаном.

Более детальное изучение обнаруживает реликтовые общества, которые можно сгруппировать следующим образом:

1) группа, включающая в себя монофизитских христиан Армении, Месопотамии, Абиссинии и Египта, несторианских христиан Кур­дистана и Малабара, а также персов (в Иране и Средней Азии до арабского завоевания и принятия ислама господствующей рели­гией был зороастризм);

2) группа ламаистских буддистов махаямы в Тибете и Монголии, буддистов хинаяны на Цейлоне, в Бирме и Таиланде, а также джайнов в Индии.

Возможно, что представленный перечень ныне существующих цивилизаций не является исчерпывающим, ибо Тойнби не ставил такой задачи. К 21 цивилизации он добавляет еще четыре: дальнеза-падная христианская, дальневосточная христианская, скандинавская

и первая сирийская из кочевых и оседлых племен. По его мнению, хотя они и создали специфическую конфигурацию элементов куль­туры, но не развили ее, будучи поглощенными иной, более развитой цивилизацией.

Полинезийцы, эскимосы, кочевники относятся к числу «задер­жанных» цивилизаций, когда Вызов был настолько чрезмерным, что требовал наивысшего напряжения и не получил ответа должной ин­тенсивности. Религия и природное расположение имеют особое зна­чение в жизни цивилизаций, определяют самобытность культуры.

Каждая цивилизация проходит путь генезиса, роста, надлома и распада. Эти этапы можно проследить на историческом материале, что делает судьбы цивилизации сравнимыми между собой.

Процесс зарождения цивилизаций имеет определенный ритм чере­дования статики и динамики, пассивности и активности. Чем мощ­нее сдерживающая сила инерции, тем большим импульсом должна обладать та энергия, которая способна ее преодолеть и «запустить маховик» дальнейшего роста.

Тойнби отвергает значение таких факторов, как раса и среда для объяснения генезиса цивилизаций. Расовое объяснение человеческих поступков либо некорректно, либо ложно. Теория влияния природ­ной среды также уязвима, хотя в истории ей можно найти подтвер­ждение. Географические условия были одной из причин зарождения таких цивилизаций:

• «речная» — египетская, шумерская и, возможно, индуистская;

• «нагорная» — андская, хеттская, мексиканская;

• «архипелагская» — минойская, эллинская и дальневосточная в Япо­нии;

• «континентальная» — китайская, индская и православно-христи­анская в России;

• «лесная» — цивилизация майя.

Территориальный фактор можно назвать сопутствующим, но не решающим.

Роль духовной элиты

Цивилизация зарождается благодаря энергетическому импульсу, прорыву инерции покоя, когда она находит внутренние силы для От­вета на Вызов истории, что приводит к успехам в ремесленно-про­мышленной, торговой, художественной деятельности.

В местах зарождения цивилизаций человек сталкивался с Вызо­вом истории, тяжелейшими испытаниями. Суровые естественные условия создавали «стимул бесплодной земли», требовавший от лю­дей неимоверных трудовых усилий. Важно было не только дать От­вет, но и постоянно поддерживать созданные ирригационные систе­мы, источники энергии, способы земледелия.

Другим не менее важным мотивом в Ответе на Вызов можно на­звать «стимул новых земель». Таковыми были освоение новых терри­торий, миграции, войны, торговые пути. Они способствовали куль­турным контактам. Существует немало иных ситуаций, требующих мобилизации жизненной энергии народов: например, когда народы за­нимают положение «форпоста», отражая внешнее давление; или же си­туация, связанная со «стимулом ущемления», возникающим в резуль­тате бедности; расовой, классовой или религиозной дискриминации. . Чтобы возместить нанесенный ущерб, усиливаются компенсатор­ные механизмы, преодолевается инерция жизни, стимулируется раз­витие цивилизации. Таким образом, Вызов-и-Ответ рассматривают­ся как всеобщий закон генезиса цивилизаций. Однако возрастание силы Вызова сверх некоторого предела влечет за собой явление «сни­жающих возвратов», когда успех становится недостижимым и вызы­вает вместо вдохновения апатию. То же может произойти при сла­бом стимуле, который хотя и вызывает Ответ, но тот практически незаметен и не влечет за собой существенных перемен.

Чрезмерность давления, безграничность требований могут лишь замедлить, затормозить процесс развития. Исходя из этого Тойнби полагает, что

существует определенная мера суровости испытания, когда стимул Вызо­ва достигает наивысшей интенсивности. Назовем эту степень суровости оптимизмом¹.

Именно на отрезке «золотой середины» Вызов может стимулиро­вать максимальный Ответ.

Зарождение, или генезис, цивилизации — лишь начальный период ее развития. Было бы неверным считать, что ее дальнейшая судьба предрешена и процесс роста будет происходить сам собой. На этом пути цивилизацию ожидают немалые испытания.

Рост цивилизации является поступательным движением. Циви­лизации развиваются благодаря порыву, который влечет их от Вызо­ва через Ответ к дальнейшему Вызову, от дифференциации к инте-

' Тойнби А. Постижение истории. С. 85.

грации и снова к дифференциации. Этот процесс носит «кумулятив­ный» характер, что означает: изменения постоянно накапливаются и передаются от поколения к поколению. В макрокосме он ведет к овладению внешним миром, в микрокосме происходит внутренняя самоорганизация.

Рост цивилизации и ее могущество нередко связывают с террито­риальной экспансией, расширением границ, стремлением к распро­странению влияния, желанием проникнуть в самые замкнутые кре­пости. Тойнби негативно оценивает такую тенденцию, считая, что единственным социальным последствием подобных действий можно считать ретардацию, или замедление, роста, а иногда полную оста­новку и даже распад цивилизации. Он убедительно демонстрирует это на фактах истории.

Поскольку экспансия часто сопровождается милитаризацией, то она «подламывает» цивилизацию, втягивая локальные государства в междоусобные братоубийственные войны. В этом самоубийственном процессе вся социальная ткань становится горючим для всепожира­ющего пламени Молоха. В подобном случае географическая экспан­сия является социальной болезнью. Общество, переживающее упа­док, стремится отодвинуть день и час своей кончины, направляя всю свою жизненную энергию на материальные объекты гигантского раз­маха. В действительности это есть не что иное, как стремление обма­нуть агонизирующее сознание, обреченное своей собственной неком­петентностью и судьбой на гибель.

Рост цивилизации предполагает единение экономической, полити­ческой и духовной энергий. Растущая цивилизация объединяет разные виды энергии на основе внутренней гармонии. Экспансия разлагает их, противопоставляя друг другу, выдвигая экономические и полити­ческие интересы на первый план и порождая болезненный диссонанс.

Тойнби отвергает и технологический детерминизм как критерий оценки роста цивилизации. Весьма распространено суждение, что техническая вооруженность общества и успехи в деле покорения Природы являются показателем прогресса. Но он считает такой под­ход малоубедительным и ограниченным. Несомненно, технический прогресс - наиболее очевидное явление в истории культуры. Одна­ко на этом пути обнаруживается немало противоречий. Известны пе­риоды, когда техника развивалась, а рост цивилизации прекращался и начиналась стагнация, застой. Много примеров тому, когда техни­ка оставалась неизменной, а цивилизация делала значительный шаг вперед. Возражая против периодизации истории общества в зависи-

мости от технических изобретений, Тойнби считает, что такой под­ход малопродуктивен. Многие технические изобретения «приходи­ли» в различные части мира в разные периоды истории, а иногда и вовсе их не достигали. Например, египетское общество не вышло за рамки бронзового века, а общество майя — каменного. И ни одно из известных обществ, кроме западного, не прошло путь из железного века в машинный. Однако это не дает права ставить западную циви­лизацию на высокий уровень, а майя — на низкий.

Еще более опасным является преувеличение роли технического прогресса в современном мире, когда освоение новых источников энергии не прибавило человеку мудрости или добродетели, не убе­дило его в том, что «в царстве людей милосердие более ценно, чем часовой механизм»¹. Научно-технический прогресс сделал жизнь бо­лее обеспеченной, комфортной.

' Верно и то, что дары индустрии являются также источником серь­езных бед. В некоторых случаях они несут в себе будущую трагедию, а современниками воспринимаются как тяжкое бремя. Человек ока­зался неподготовленным этически для столь щедрого подарка. Мед­ленное развитие нравственных начал привело к тому, что власть над Природой оказалась в его руках до того, как он овладел искусством владеть собой. Вызов, который в настоящее время брошен историей, имеет моральное значение, призывает силы добра сделать свой вы­бор, преодолеть нравственное убожество, интеллектуальную и ду­ховную деградацию в обществе.

По мере роста цивилизации поле действия Вызова-и-Ответа сме­щается из внешней среды во внутреннюю для разрешения проблем, трудностей и противоречий, возникающих в обществе.

Анализируя различные факторы роста цивилизации, Тойнби ут­верждает, что решающую роль в поисках Ответа играет творческая личность, но ее жизнь и судьба глубоко трагичны. Она неизбежно ломает привычные стереотипы действия, вступает в мир парадоксов, вызывая у окружения недоумение, восторг или зависть. Нередко об­щество приговаривает такого человека к смерти — физической или духовной, отторгает его или «выбраковывает», подобно тому как это делается в стаде, улье, косяке. Поэтому творческий порыв может оказаться для личности роковым.

Появление выдающейся личности вызывает социальный конф­ликт, масштаб которого зависит от того, насколько возвышается твор-

¹ Тойнби А. Постижение истории С. 76.

ческая личность в своих намерениях, проектах над инертным боль­шинством. Ее усилия сталкиваются с сопротивлением тех, кто стре­мится все оставить без перемен. Такова плата за реформы, новатор­ство. Социальное равновесие, нарушаемое самим фактом появления выдающейся личности, может быть восстановлено либо ее победой и привлечением большинства на свою сторону, либо поражением.

Тойнби предлагает два варианта восстановления стабильности в обществе.

1. Простейшее решение заключается в том, что все члены общества внутренне готовы принять преобразования и поэтому с радостью воспринимают новый порядок, новые формы жизни. Эта ситуа­ция возникает тогда, когда «идеи носятся в воздухе». Но и в этом случае новая творческая идея не способна покорить все общество. В нем всегда останутся силы, настроенные если не враждебно, то критически, и они составляют оппозицию. Акты социального твор­чества — удел либо творцов-одиночек, либо творческого мень­шинства. Г. Уэллс, известный английский писатель, назвал их «солью Земли», ибо эти люди способны посвящать свою жизнь отдаленным и величественным целям.

2. Гораздо чаще встречается второй вариант: когда меньшинство совершает гигантский нравственный и интеллектуальный шаг вперед, большинство не разделяет новых идей и пребывает в кос­ности. Такой «отрыв» может привести к катастрофическим по­следствиям. «Стагнация масс является фундаментальной причи­ной кризиса»¹, — делает вывод Тойнби. Поэтому так важно, чтобы первооткрыватели подтянули арьергард до своего уровня, ибо они лишь «дрожжи в общем котле человечества». Чтобы при­влечь на свою сторону большинство, разбить «кристалл обычая», избежать социального поражения, недостаточно лишь силы духа творческой личности. Необходимо развить в людях способность к восприятию «культурной радиации», стимулировать подражание духовно-нравственному порыву избранных перемен.

Но даже и в этой ситуации, когда возникает гармония между творческим меньшинством и большинством, жизнь не сразу входит в новые берега. Происходит болезненный процесс приспособления к новому окружению и его ценностям.

Тойнби выдвигает двухтактную модель Ухода-и-Возврата, под­тверждаемую множеством примеров из биографий творческих лич-

Там же. С. 222.

 

ностей. Если идеи не воспринимаются современниками, то такой человек оказывается в «положении непризнанного гения», подверга­ется насмешкам и даже преследованиям. Это создает ситуацию вы­нужденного Ухода.

Таким путем временно преодолевается социальный конфликт. В за­точении, изгнании подобные люди были лишены' возможности реа­лизации своих идей, но они не утратили энергии творчества. Уход дает возможность временного отступления для накопления сил и по­этому рассматривается как прелюдия Возврата.

Апостол Павел, Будда, Конфуций пережили трагедию непризна­ния. Иногда творец завоевывает сердца людей посмертно, принося на жертвенный алтарь свою жизнь. В других случаях его возврату содействуют новые поколения.

Только время работает на то, чтобы были приняты заветы пророка. • Обращение к находящимся в изгнании за помощью в разрешении конфликтов, порожденных неспособностью найти выход из кризи­са, может стимулировать возврат творческой личности. Момент при­мирения обычно бывает краткосрочным, а чувство благополучия и стабильности порождает лишь иллюзию постоянства. Духовная пропасть между большинством и меньшинством остается. И тогда происходит снижение чувства и уровня творческих возможностей. «Соль теряет свой вкус». Дистанция между элитой и массой всегда должна сохраняться, ибо развитие общества происходит непрерывно и достигнутая гармония сменяется новым Вызовом. Ритм чередо­вания Вызова-и-Ответа в истории подобен Воскрешению и Смерти, пассивности (Инь) и активности (Янь) — таков общий закон разви­тия и роста цивилизаций.

n* Смена ритмов Вызова-и-Ответа, Ухода-и-Возврата составляет основу движения от стабильности к утрате равновесия, кризису и конфликту и затем вновь к обретению устойчивости.

Пересечение полей активности и пассивности, творческого про­рыва и сопротивления определяет жизненную силу иивилизаиий и со­ответствует периоду их роста.

Однако рост цивилизаций — не бесконечный процесс. Жизнен­ные силы невечны, они ослабевают, истощаются жизненные ресурсы. Тойнби не согласен с утверждением Освальда Шпенглера, что обще­ства подобны организмам и каждому из них определен свой срок жиз­ни. Он называет данный подход проявлением слабости человеческо­го разума, склонного искать причину собственных неудач вне себя.

Надлом цивилизации

Цивилизации, полагает Тойнби, принимают смерть не от внешних неконтролируемых сил или предопределенности судьбы, а от собст­венных рук.

Начало распада он называет Надломом. С чего начинается Над­лом цветущей цивилизации, как она утрачивает свои достижения?

Тойнби вновь обращается к идее взаимодействия между творче­ским меньшинством и инертным большинством.

Увлечь реформами очень важно, но не меньшее значение имеет закрепление их в повседневности, распространение в различных сфе­рах жизни, обретение устойчивости. Без защитного пояса традиций цивилизация идет к опасной черте. Неустойчивое положение, хаоти­ческое движение, неопределенность перемен сопровождаются бес­численными злодеяниями и деморализацией.

** Другой причиной Надлома Тойнби называет потерю инициативы. Энергия обшества уходит лишь на поддержание ранее достигнутого положения, а для движения вперед нет ни стимула, ни внутренних ре­сурсов.                                                                                                 .

• ■ я а ■■■ а ■■■■■■■■■■ а ■■ • ■■■ •• ■■■ и я ■ • ■■■ • ■■ а а в а ■ яа а я• ■ • ■ •• ■ я ■ а ■■ • ■■ ••• ■■■■■■■■ • ■ • ■■ ••«• ■ а ■ я яа ■ » •а ■ ■ ■ а»Х

Движение замирает, цели утрачены, а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму.

Творческое меньшинство, некогда инициатор изменений, лиша­ется прометеева огня и для поддержания своего авторитета опирается лишь на грубую силу. Лидеры вырождаются в правящее меньшинст­во. Добившись успеха, они успокаиваются, «почивают на лаврах» и озабочены лишь собственным благополучием. Наступает психологи­ческая катастрофа опьянения успехом. Правящая элита оказывается неспособной к творческим решениям, но продолжает удерживать в своих руках власть. Она теряет свои творческие потенции, впадает в пресыщение и необузданность, которые неминуемо ведут к гибели.

Симптомом Надлома цивилизации является идолопоклонство. Тойнби определяет его как «интеллектуальное, морально-ущербное и слепое обожествление вместо целого части, твари вместо Творца и времени вместо вечности. Это одно из заблуждений человеческо­го духа, имеющее следствием превращение "высоких божественных трудов" в "мерзость запустения"»¹.

В реальной жизни это может проявиться во всеобщем поклонении отдельной личности, социальному институту, техническому средству.

Тойнби А. Постижение истории. С. 259.

Идолопоклонство приводит к бессмысленной растрате человеческой энергии, подталкивает к неравной борьбе, напрасному самопожерт­вованию, жесткому контролю, пресечению разнообразия, преследо­ванию инакомыслия.

Основной критерий и причина Надломов цивилизации заключа­ются во внутреннем взрыве, который приводит к утрате свойств са­моорганизации. Социальные трещины — следы этого взрыва — бо­роздят тело надломленного общества.

Так Надлом приводит к Распаду цивилизации.

При «вертикальном» типе раскола общество распадается на ряд локальных государств, что служит основанием для кровопролитной братоубийственной войны. Междоусобные конфликты изматывают всех, порождают враждебность и военный психоз, стимулируя изо­бретение средств массового уничтожения. «Эта война поглощает ре­сурсы, истощает жизненные силы. Общество начинает пожирать само себя»¹. Не менее чем в четырнадцати из шестнадцати случаев Надло"-мов цивилизаций главной их причиной была эскалация междоусоб­ных войн. Остановить их может сокрушительный удар по противни­ку и установление твердой власти и порядка.

Другой тип раскола — в «горизонтальном» делении общества, по­явлении новых слоев, сословий, общин, классов. Между ними могут складываться отношения вражды или сотрудничества. Но раскол есть порождение злых страстей, в нем сильны тенденции дезинтегра­ции. Распад цивилизации идет в общественных структурах и затра­гивает души людей, вызывая эмоции недоверия, зависти, зла, пере­оценку ценностей.

Правящее меньшинство занимает оборонительную позицию, вся­чески пресекая попытки обновления курса. Однажды удачно ответив на Вызов истории, оно воздерживается от повторения своих подви­гов, сопротивляясь переменам, сохраняя полученные привилегии. Если в прошлом творческое меньшинство было открытым и попол­нялось мыслящими людьми из различных слоев, то теперь оно пре­вратилось в замкнутую систему, группу, строго оберегающую себя от инициативных лидеров. Для него характерна социальная, духовная и душевная косность. Вызовы истории продолжают поступать, но они не получают Ответа.

Правящее меньшинство не в состоянии преодолеть кризис, ибо не желает ничем рисковать в страхе потерять «свое кресло». Оно упря-

Тойнби А. Постижение истории. С. 285.

мее «соляного столпа», в который превратилась жена Лота в нака­зание за то, что оглянулась на обреченные города. В силу своей кос­ности правящее меньшинство приговаривает себя к неучастию в твор­честве и тем самым совершает «Великий Отказ». Оно утрачивает авторитет и привлекательность в глазах многих, ореол власти туск­неет и не вызывает желания подражать ему или поклоняться.

Правящее меньшинство еще продолжает удерживать свою власть, опираясь на насилие либо привлекая к себе «вундеркиндов», соблаз­няя их привилегиями и обещаниями. Правящее меньшинство неод­нородно, в нем Тойнби выделяет типы расточителя, палача и за­воевателя. Главной опорой становится универсальное государство, которое охраняет завоеванные привилегии.

Социальный раскол приводит к увеличению слоев, потерявших свое прежнее положение. Тойнби называет их «новые бедные». Сре­ди них беженцы, мигранты, разорившиеся аристократы, утратившие власть чиновники, разоренные крестьяне, бывшие воины. Мера стра­даний этих людей различна, но их объединяет общее состояние от­торжения от общества, неудовлетворенность, отчуждение. Их облик соткан из жестокости и ненависти, они беспощадны к своим пала­чам, обвиняя их в беззакониях и произволе. Это «горючий» матери­ал для бунтов и мятежей, ибо в жестокости они превосходят своих притеснителей.

Правящее меньшинство, опираясь на диктаторский режим и воен­ную технологию, подавляет всяческие восстания. На окраинах госу­дарства народы, находившиеся прежде под влиянием и протектора­том, тоже проявляют агрессивность, вступая в вооруженную борьбу с правящей элитой. В растущей цивилизации три мощных потока — экономика, политика и культура — объединены в одно целое, подоб­но белому цвету, «вбирающему» в себя все цвета.

В период упадка это единство распадается, при этом могут полу­чить преобладание либо экономический фактор, либо политические силы. Но почти всегда их усиление сопровождается снижением куль­турного влияния, происходит потеря нравственных ценностей. Среди выделенных трех элементов в жизни общества преобладающее зна­чение имеет культура. Она представляет собой «душу, кровь, лимфу, сущность цивилизации; в сравнении с этим экономический, и тем более политический планы кажутся искусственными, несуществен­ными, заурядными созданиями природы и движущих сил цивили­зации. Как только цивилизация утрачивает внутреннюю силу куль­турного развития, она немедленно начинает впитывать элементы

7 Зак. 1050

чуждой культуры. Культурное влияние оказывается куда более бла­годатным и полезным, чем заимствования в экономическом или же политическом плане»¹. Соседи отворачиваются от общества, потеряв­шего свою душу и изменившего внешность, с пренебрежением отно­сятся к его культуре, хотя могут продолжать заимствовать техниче­ские достижения или социальные институты.

Тяжелейшим бедствием распада цивилизации Тойнби считает раскол в человеческой душе. Он проявляется в различных формах, затрагивает поведение, чувства, жизнь в целом. Духовный опыт рас­кола приобретает различные формы — от апатии, пассивности до бунта, мятежа. По мере нарастания социального распада альтерна­тивные решения становятся все более полярными. Они приходят на смену бездумному подражанию и конформизму в прошлом и пред­ставляют собой попытку выйти «из общей шеренги».

Пассивная форма поведения — отшельничество, общение с при­родой, разочарование в общественной деятельности. Активная аль­тернатива этому — самоконтроль, когда душа «берет себя в руки». В сфере чувств человек испытывает болезненную зависимость от сил зла, которые постоянно демонстрируют свою неуязвимость и непобедимость. Душа ощущает неизбежность своего поражения, тщетность усилий, неспособность к сопротивлению. Она попадает в «смесительный котел», где сочетаются несовместимые ценности и традиции. Активность ищет выхода в соединении человечества с Космосом и Богом.

Но в любых формах, пассивной и активной, проявляется стремле­ние человека обрести убежище, не втягиваться в конфликты. Это вы­ражено в новой формуле жизни, когда предпочтение отдается мик­рокосму вместо макромира. На фоне этих настроений появляются различные поиски смысла жизни, возврата к природе, возрождение прошлых традиций, обращение к будущему взамен настоящего. Тойн­би называет две наиболее типичные тенденции: архаизм и футуризм. Но обе формы представляют собой лишь попытки замазать трещины распада цивилизаций и приводят в конечном счете к разрушительно­му Насилию.

Утрата жизненного порыва выражается в чувстве непредсказу­емости будущего потока жизни, которое испытывает большинство людей в условиях распада. Эта боль есть наказание за грех идолопо­клонства, за воздвижение культа твари вместо Творца. Когда сверга-

¹ Тойнби А. Постижение истории. С. 285.

ют кумиров, люди чувствуют себя обманутыми, и это сопровождается ожиданием неотвратимости наказания за догматическую веру. Спа­сение видится в покаянии, очищении от скверны, искуплении вины, в отречении.

Правящее меньшинство неудержимо движется к финалу. Оно при­носится в жертву, размывается новыми пришельцами, оттесняется на периферию истории, будучи не в состоянии ни ответить на новый Вызов, ни совершить самоубийство. Происходит «вульгаризация» правящего меньшинства, принимающая форму вынужденного парт­нерства с деловым миром, и это оказывается наиболее действенным средством в прорыве социальных барьеров. Философия правящего меньшинства быстро увядает, попадая под влияние религии. Рели­гия процветает, философия утрачивает прежние влияние и привле­кательность. Первенство выскальзывает из рук правящего класса: он больше не способен обратить людей в свою веру.

Анализируя периоды Генезиса, Роста, Надлома и Распада циви­лизаций, Тойнби ставит вполне правомерный вопрос: что же ожида­ет общество и его культуру в будущем? Исторический процесс бес­конечен, хотя его локальные формы смертны. Одни разрушаются, оставляя лишь воспоминания о своем былом могуществе; другие продолжают существование, но в виде реликтов, не внося ничего но­вого; третьи дают начало новым формам. Болезненное разрушение привычных форм жизни слабому духом человеку представляется ка­тастрофическим, однако более проницательный взгляд может уви­деть иную тенденцию. Тойнби называет ее стремлением к высшему духовному единству и возникновению универсального государства. Но это очень отдаленная перспектива.

Выход из кризиса

Пытаясь найти выход из кризиса, Тойнби подробно рассматривает три возможных пути: архаизм, футуризм и преображение.

1. Архаизм представляет собой попытку возвратить некоторые былые формы жизни, заставляет идти вспять, сквозь пороги и водо­пады, в надежде отыскать ту тихую заводь, что поглотила отцов в смутное время, о чем с горечью повествуют сохранившиеся предания.

Архаизм — это тщательная и хорошо продуманная политика, цель которой — плыть против течения жизни, хотя при этом она требует от пловца определенного усилия и умений. В известном смысле ар­хаизм означает «замораживание» жизни. Порой архаизм стремятся

выдать за возрождение, возврат к прежним символам, социальным институтам, религиозным праздникам, обычаям, обрядам, традици­ям, художественным стилям, культивируя интерес к родному, но за­бытому языку. Движение за возврат к прошлому, предпринимаемое в целях излечения душевной болезни, может быть принято лишь частично, ибо воспринятое некритически оно «открывает дверь для самых бесцеремонных и безудержных новаций»¹. Архаист занят при­мирением Прошлого и Настоящего. Он либо уходит в Прошлое, ос­тавляя Настоящее, но тогда броня его убежища не выдерживает на­тиска Жизни; либо, пытаясь возродить Прошлое через Настоящее, скатывается на грань вандализма, ибо в Настоящем черты Прошлого искажены до неузнаваемости.

2. Футуризм представляет обратную сторону архаизма. Их на­правления различны, но способ один. Футуризм отвергает настоящее 'во имя незнакомого Будущего. Он основан на заимствовании якобы передовых форм и вначале охватывает повседневную жизнь — моду, манеры, формы отдыха, виды искусства. Футуризм характеризуется нигилистическим отношением к наследию, отвергает устоявшиеся стили в политике, науке, искусстве и устремляется в будущее, под­держивая и утверждая различные формы новаторства. Но прогрес­сивность футуризма иллюзорна, и вскоре он исчерпывает творче­ский импульс.

Как архаизм, так и футуризм обнаруживает свою несостоятель­ность при выходе из кризиса. Но жизнь общества в период распада не может остановиться. Вызовы истории требуют Ответа. В этой си­туации все надежды обращены к лидерам, способным предложить новый путь. Тойнби пишет, что спаситель распадающегося общества может явиться с мечом, опираясь на Насилие. Меч может быть обна­жен или спрятан в ножны. Но в любом случае ужасный демон Наси­лия обнаруживает самоубийственную неуемность и время работает против тех, кто возлагает свои надежды на агрессию.

Иногда в роли спасителя может выступить политический пророк, находящийся в изгнании. Он окружен ореолом славы и благородства и часто бывает возведен в ранг мученика. Он использует «машину времени» для перехода из Прошлого в Настоящее. Но, как правило, его успех бывает временным и иллюзорным.

Еще одно средство спасения состоит в выдвижении лидером муд­реца, или «философа в маске короля». Первоначально его порывы

Тойнби А. Постижение истории С. 403.

благородны, но власть заставляет его отойти от гуманных устремле­ний, отбросить в сторону свод нравственных норм и воспользоваться мечом, который он предусмотрительно сохранил под мантией фило­софа. Тем самым он утрачивает мудрость, приобретая черты лицеме­ра, и это обрекает его на поражение, ибо «взявший меч от меча и по­гибнет».

Распад цивилизации нуждается в спасителе, который может вне­сти успокоение в человеческие души, а это возможно только силой Веры в Бога. Она указывает выход из того проклятого Града, в кото­ром оказалось общество.

3. Преображение заключается в создании универсального государ­ства и вселенской Церкви. Эта цель ведет к временной остановке со­циального распада, оживлению творческих сил и надежд. Рано или поздно универсальное государство тоже погибнет, и оживление пред­ставляет собой лишь достаточно краткую фазу, за которой следует неизбежное падение.

Универсальное государство — симптом социального распада, по­пытка взять процесс надлома под контроль, предотвратить падение в пропасть. Это «бабье лето» общества, последний всплеск тепла пе­ред сыростью осени и холодом зимы. Универсальное государство, несмотря на свой неизбежный крах в будущем, воспринимается его жителями как земля обетованная, как цель исторического прогресса. Именно в этом состоит третий путь — Преображение.

Но эти надежды иллюзорны, ибо в недалеком будущем универ­сальное государство неизбежно разрушится, будет опрокинуто втор­жением чужой цивилизации и на его руинах возникнет новое об­щество.

Источник иллюзии заключен в силе личного обаяния основате­лей универсального государства, в устойчивости веры в бессмертие, укрепляемой грандиозностью всех сооружений и учреждений. Не­малое влияние оказывает всеобъемлющий характер универсального государства, его тоталитарность, стимулирующая психологическое чувство социального единства.

Универсальное государство представляет собой последнюю фазу общества, а мираж бессмертия возникает вследствие ошибочного восприятия его как цели человеческого существования. В период смут и междоусобных войн, когда всюду льется кровь, а жестокость и нетерпимость становятся всеобщими, универсальные государства возникают, чтобы остановить кровопролитие, заменив борьбу со­трудничеством и кооперацией.

Беженцы, изгнанники, переселенцы, рабы и другие жертвы жестокого ве­ка при более человечном режиме универсального государства становятся купцами, профессиональными военными, странствующими философа­ми, миссионерами, то есть всеми теми, кто распространяет культуру, не прибегая, как правило, к насилию¹.

Для культурной композиции универсального государства харак­терна высокая степень разнообразия. Его изначальное предназначе­ние — установление мира и согласия, избавление от бед смутного времени. Одно из средств достижения согласия — в возрастании ро­ли религии в обществе, которая становится жизнетворным центром и ядром универсального государства.

Вселенская Церковь впитывает в себя энергию распадающейся цивилизации. Она выражает психологическую потребность людей в преодолении дискомфорта, вызванного смутным временем, откры­вая каналы для духовности, берет на себя нравственную и интеллек­туальную ответственность за состояние дел.

«Во времена успехов и процветания, — пишет Тойнби, — души людские глухи к зову духа, и, напротив, они улавливают даже слабый шепот его, когда суетные мирские дела заканчиваются катастрофой»².

Сердца их смягчаются страданиями и горестями, и они вновь об­ращаются к Богу. Междуцарствия, нарушающие мирный ход исто­рии, влияют и на религиозную жизнь, вызывая вспышки духовного озарения и взрывы бурной активности. Религия выступает как сила, способная преодолеть политические и культурные барьеры, разде­ляющие разные цивилизации. Она переходит из категории социаль­ного наследия в предмет свободного выбора и предохраняет челове­ка от новой вспышки идолопоклонства.

Вселенская Церковь не означает слияния религий, а лишь под­черкивает их значение в духовном совершенствовании мира и чело­века. Вместе с тем Тойнби предупреждает, что церковь как социаль­ный институт не должна вмешиваться в политику, ибо если она по­падает в центр мирских событий, то может утратить свою духовную роль, претендуя на утверждение истины любыми средствами, вплоть до насилия.

Озарение души светом высших религий определяет духовный про­гресс человечества, ибо утверждает ценность Жизни, Любви, Мило­сердия и Мудрости.

¹ Тойнби А. Постижение истории. С. 408. Там же. С. 415.

Завершая изложение культурологической концепции Тойнби, следует отметить, что, исследуя судьбы цивилизаций, он утверждает идею общечеловеческого единства в многообразии:

Человечество нуждается в единстве, но внутри обретенного единства оно должно позволить себе наличие многообразия. От этого культура его бу­дет только богаче¹.

Изучая историю культуры, человек должен быть открыт прошло­му опыту, испытывая любознательность и извлекая уроки из процесса Зарождения, Роста, Надлома и Распада цивилизаций, для того чтобы находить блуждающий огонек истины в поисках выхода из периоди­чески возникающих кризисов и веру в бесконечность развития об­щества и его культуры.

¹ Там же. С. 427.

Глава 6