Философские представления о смысле человеческого бытия весьма разнообразны. В самом общем плане можно разделить их на две ветви. Одни философы ищут смысл жизни внутри нее самой, в каких-либо видимых формах и проявлениях жизни: в любви и добре, в наслаждении, в достижении власти над миром, в совершенствовании разума и т.п. В этом случае жизнь обладает абсолютной самоценностью. Другие выходят в поисках смысла за собственные пределы жизни и видят ее предназначение в служении какому-либо высшему, идеальному началу - человечеству, Природе или Богу. В этом случае жизнь рассматривается как средство приобретения других ценностей, например, достижение счастья. Кроме того, некоторые философы доказывают, что жизнь вовсе лишена смысла, поскольку она конечна. Если в бытии существует смерть, то жизнь абсурдна и превращается в ожидание своей естественной участи. В этом случае философские дискуссии переключаются от темы смысла жизни к проблеме смысла смерти, например, у экзистенциалистов (Кьеркегор, Камю, Сартр). В этом же ключе развивается представление о жизни как средстве достижения бессмертия в различных формах - символической (социальной) или, напротив, буквальной (физической).

Философское осмысление проблемы смысла человеческого бытия дополняет современный диспут из области биологической этики - о допустимости эвтаназии, самоубийства, абортов, трансплантации органов, клонировании и др. новыми аспектами понимания свободы человека в распоряжении жизнью.

Свобода и ответственность

Свободное волеизъявление личности является не только ограниченным общественными нормами (морали, закона и пр.), индивидуальной иерархией ценностей и принципов, но и тесно спряжено с осознанием ответственности. В юридической науке ответственность толкуется как мера принуждения, связанная с различного рода лишениями и ограничениями. В философии М.М. Бахтина ответственность понимается как поступок личности, самоутверждающей себя перед другим. Ответственность поступания личности всегда сопряжена с проявлением свободной воли, не нарушающей свободу другой. Она также есть ответность на вызов бытия - рождения нашего Я. В философии Э. Левинаса ответственность есть «обременность» Я своей Самостью, т.е. необходимость соотносить свои поступки и свободу их проявления с чувством долги и личной совестью.

Категория ответственности может пониматься двояким образом: как ответственность внешняя, диктуемая человеку извне - другими людьми или общественными институтами, и внутренняя ответственность, долг перед самим собой, обычно именуемый «совестью». Противоположность этих двух форм ответственности относительна. Чувство долга и совесть, на самом деле не что иное, как усвоенные человеком нормы внешней ответственности. Так, в процессе воспитания личности различные формы общественной деятельности, в том числе моральные регулятивы, делаются нормами индивидуального поведения.

Человеческие поступки могут быть продиктованы либо его собственным самосознанием и волей, либо общественными нормами, порой вступающими в конфронтацию с первой. Противоречия между индивидуальным и социальным в проявлении свободы отчасти снимаются посредством различного вида ответственностей.

Представления о совершенном человеке в различных культурах

У каждого общества, культурно-исторического образования имеется свой взгляд на то, каким должен быть совершенный человек. Совершенный человек - это своего рода идеал, образец для подражания. Представление о том, каким он должен быть, базируется на духовных ценностях, проповедуемых в обществе. Казалось бы, для любого общества, независимо от типа вероисповедания, уровня исторического развития, духовной направленности, совершенный человек - мужественный, честный, добрый, трудолюбивый и образованный. Список этих положительных нравственных качеств можно было бы продолжить. Но, во-первых, представление о каждом из них может не совпадать, например, на Западе и на Востоке, в христианстве и буддизме. Во-вторых, всегда встает вопрос, чему отдать предпочтение, на что сделать акцент при таком разнообразии добродетелей? Обратимся к разным культурам и проанализируем их представления о совершенном человеке.

АНТИЧНОСТЬ. В античном обществе представление о совершенном человеке основано на культе разума. Душа человека, полагали древнегреческие мыслители, делится на три части: разум, воля и чувства. Высшая часть души - разум. Совершенен тот, у кого больше развит именно он, воля и чувства подчинены разуму и управляются им. Но разумом обладают все люди, а совершенным человеком может называться лишь тот, кто его постоянно совершенствует, ищет истину. Этот поиск истины может начаться лишь тогда, когда человек убедится, что он ничего не знает. Человек шаг за шагом должен идти к истине, преодолевая противоречия. Лишь на основе познания того, что такое добро и зло, человек непременно выберет добро и будет добродетельным человеком. Такие взгляды на совершенного человека были присущи Сократу. По Платону, совершенный человек - гражданин идеального государства, представитель его высшего слоя - философ-мудрец. Но и не будучи мудрецом, каждый человек должен, отрешившись от собственных личных интересов работать на государство, подчинить свою жизнь жизни государства. Для этой цели, считает Платон, необходимо ввести общественную собственность, освободить женщину от домашнего труда и от воспитания детей (эту функцию должно взять на себя государство).

Представления о совершенном человеке, конечно же, нельзя свести к идеям того или иного философа или даже целой философской школы, сколь значимой она ни была. К тому же у Платона эти идеи даны в утрированной форме и многими критиковались. Но в целом они соответствуют античному представлению о совершенном человеке, т.к. античное государство - это государство городов-полисов, где каждый гражданин, обладая политическими правами и обязанностями, должен принимать активное участие в жизни полиса. Человек - политическое животное, - отмечал Аристотель. Этот атрибут - активность в преобразовании внешнего мира - в более поздние эпохи значительно развивается и существенно отличает западного человека от восточного.

ДРЕВНИЙ ВОСТОК. Представления о совершенном человеке в Индии отличаются от подобных идей в Китае. Но в целом можно выделить особенности, которые присущи именно Востоку, их отличие от западного мировосприятия. На Востоке разум не представляется на вершине мироздания, не играет он главенствующей роли и в жизни человека. Все части человеческой души - разум, воля, чувства, интуиция - равнозначны; здесь нет отношения соподчинения. В соответствии с идеей о переселении душ, когда душа может вселиться в животное, растение или любой неодушевленный предмет, в Древней Индии не могло быть ориентации на разум как на высшую ценность. Известно, что, когда на принца Сиддхартха Гаутаму снизошло просветление и он стал Буддой, то одной из проблем для него стало то, как донести это знание до людей, ведь слово - это орудие разума, а разум не всегда способен выразить знание.

Не менее важно и то, что активность человека с точки зрения Западного мировосприятия должна быть направлена на внешний мир - природу и общество. Человек с точки зрения восточного мировосприятия, должен быть не менее активен, но его активность должна быть направлена «внутрь»; он интроверт, если пользоваться классификацией К. Юнга, а западный человек - экстраверт. Известно, что требуется значительно больше усилий для изменения себя, чем усилий для переделки мира. Совершенный человек, согласно буддизму, это тот, кому удалось освободиться от желаний, т. к. желания - источник страданий. Чтобы стать таким человеком и достичь нирваны, необходимо пройти восьмеричный путь - правильная речь, правильный образ жизни, правильное понимание, правильный образ мыслей, правильное сосредоточение и т. д.

В Китае большую популярность приобрело учение Конфуция. Каким должен быть совершенный человек, согласно Конфуцию? Человек должен учиться, более того, он остается молодым до тех пор, пока учится. Но этим представление о совершенном человеке не исчерпывается. Он должен быть почтительным к старшим (не только по возрасту, но и по чину, и званию), следовать традициям, уважать прошлое.

Интересной представляется беседа Конфуция с одним его учеником:

- Что вы скажете о Янь Хуэе как о человеке? - спрашивает его ученик.

- Он превосходит меня в человечности», - отвечает Конфуций.

- Что вы скажите о Цзыгуне? - Он превосходит меня в красноречии.

- Что вы скажите о Цжичжане?» - Он превосходит меня в твердости.

После таких ответов собеседник Конфуция недоумевает: почему же все они, уступая Конфуцию в тех или иных нравственных качествах, учатся у него? Конфуций отвечает на это так:

- Хуэй может быть человечным, но не умеет возражать. Цзыгун может быть красноречивым, но не умеет запинаться. Цзычжан может быть твердым, но не умеет уступать.Таким образом, дело не в том, что нужно всегда и везде проявлять твердость, а в умении, где надо, уступить; не только быть человечным, но и уметь возразить. Мудрость заключается как раз в том, чтобы увидеть те ситуации, когда можно и нужно уступить, оставаясь при этом твердым, возражать, оставаясь человечным.

Эти идеи Конфуция перекликаются с призывом древнегреческих мудрецов: знай всему меру. Любая добродетель - это соблюдение меры между двумя крайностями. Так, мужество - мера между трусостью и безрассудством, щедрость - между скупостью и расточительством.

ХРИСТИАНСТВО. Представление о совершенном человеке в христианских культурах базируется на основном моральном принципе христианства - принципе сострадания. Согласно христианской морали сострадание направлено к слабым, больным, бедным и нищим. Десять христовых заповедей включают в себя как общечеловеческие требования морали - не убий, не укради, не прелюбодействуй и т. д., так и чисто христианские: возлюби бога, почитай субботу, не сотвори себе кумира и т. д. Нетрудно заметить, что общечеловеческие требования в христианстве сходны с аналогичными требованиями в буддизме.

В Библии есть притча о блудном сыне. В ней говорится о том, что у одного человека было три сына; два из них честно и прилежно работали с отцом не покладая рук, а третий покинул отчий дом, долго скитался по свету. А когда он вернулся, отец не только простил его, но и завещал большую часть наследства именно ему. Очевидно, в христианстве раскаявшийся грешник ценится выше, чем безгрешный человек. В какой-то степени это объясняется тем, что абсолютно безгрешных людей нет или их очень мало. Христианские заповеди трудновыполнимы - на это обращал внимание еще Н. Бердяев. Возлюби Господа Бога своего - гласит первая из них. Требуется не уважать, поклоняться, восхищаться, а любить; заставить же себя любить невозможно. Между тем, это заповедь, т. е. предписание. Не менее трудно выполнение и других заповедей, например: не желай жены ближнего, ни дома его, ни осла его. Если запрет на убийство или воровство выполним (большинство людей не убивают и не воруют), то выполнять такие заповеди, которые ставят запрет на желания, наталкивается на большие трудности. В одном из сюжетов Нового Завета описывается ситуация, когда люди стали смеяться над грешницей Магдалиной, которая пришла за отпущением грехов. Христос же сказал: «Кто безгрешен - пусть бросит в нее камнем». И таких не нашлось.

Представление о том, каким должен быть человек, в христианстве не исчерпывается только десятью заповедями. Предписания можно найти в разных частях Библии - ищите и найдете; стучите, и откроют вам и т. д. Человек должен быть активным и свободным, он сам выбирает, каким путем ему идти. И древо познания добра и зла, посаженное Богом в центре Эдемского сада, свидетельствует о том, что Бог пожелал видеть человека свободным.

Европейская цивилизация, хотя и испытала на себе значительное влияние христианства, тем не менее скорректировала свое представление о совершенном человеке под влиянием социальных факторов. В первую очередь это касается принципа индивидуализма, ставшего центральным в эпоху господства капиталистических отношений. Борьба за прибыль, конкуренция и другие явления поставили проблему соотнесения новых ценностей с христианскими. В художественной форме это выражено у Ф. М. Достоевского в его «Легенде о Великом инквизиторе», в философской - у Ф. Ницше. Человек должен быть сильным, успешным, уметь скрывать свои слабости, не ждать сострадания и надеяться только на себя.