Tis none of the wheels of trade: 'Tis ths oil
D. Hume. 1752

Если деньги - не капитал и не двигатель торговли, то какую же роль отводила им классическая политэкономия? Краткий афористичный ответ на этот вопрос дал Дэвид Юм (1711-1776), знамени шотландский философ, друг А. Смита. Деньги, по выражению Юма, - «это не колеса торговли, это смазка для них». Ему же принадлежит первое теоретическое обоснование пассивной по преимуществу роли денег в хозяйственных процессах.
Под деньгами Юм подразумевал драгоценные металлы - золото и серебро. В основе его теории лежали три основных положения:
а) чистый платежный баланс страны оплачивается драгоценными металлами, (этот тезис разделялся всеми меркантилистами);
б) уровень цен определяется количеством денег в стране (это положение - не что иное, как простейшая форма количественной теории денег);
в) соотношение импорта и экспорта зависит от отношения между уровнями цен внутри страны и за рубежом.
Опираясь на эти положения, Юм проследил цепочку зависимостей между денежной массой, ценами и платежным балансом:
- рост денежной массы (в результате активного торгового баланса ли деятельности золотодобытчиков) ведет к росту цен внутри страны;
- как следствие снижается конкурентоспособность отечественных товаров импорт относительно дешевеет, экспорт сдерживается;
- это сказывается на платежном балансе, который становится пассивным, что вызывает отток денег из страны;
- в результате ситуация начинает развиваться в противоположном направлении: внутренние цены снижаются - конкурентоспособность страны растет - платежный баланс улучшается - приток денег в страну возобновляется... и т.д.
Теория Юма продемонстрировала тщетность меркантилистской политики, нацеленной на привлечение денег в страну: нет смысла •специально регулировать денежные потоки, если сами они зависят от объективных условий торговли, таких, как уровень цен и конкурентоспособность продукции. Одновременно это была одна из первых успешных попыток четкого описания механизма саморегулирования в экономике.
Теория Юма и лежащая в ее основе количественная теория денег органично дополняли мир «реальной»(«продуктовой») экономики классической школы. В самом деле: приток денег воздействует только на уровень цен, но никак не на «реальные» процессы - объем и структуру спроса и производства. Задача экономиста - объяснить реальные процессы, т.е. проникнуть за денежную «вуаль». Эти взгляды разделялись признанными лидерами классической политической экономии Ж.-Б. Сэем, Д. Рикардо, Дж.Ст. Миллем.

Закон Сэя

...У нации всегда есть средства
купить все, что она производит...

Комплекс идей основоположников классической школы о том, что экономическое благополучие нации определяется не столько ее денежными накоплениями, сколько величиной общественного продукта и непрерывностью его кругооборота, в самом начале XIX в. в своем «Трактате политической экономии» (1-е издание - 1803 г.) обобщил француз Жан-Батист Сэй (Сэ) (1767-1832) - последователь и главный популяризатор теории Смита в континентальной Европе. Это обобщение Сэй назвал законом рынков сбыта, в современной истории экономической мысли оно обычно фигурирует как закон Сэя. В Англии логичную идею первым сформулировал в 1807 г. Джеймс Милль (1773 - 1836) - отец Джона Стюарта Милля. Закон Сэя стал неотъемлемой частью политико-экономической теории, для многих представ классической школы, включая Д. Рикардо и Дж.Ст. Милля.
По своему первоначальному замыслу закон рынков сбыта был направлен против меркантилистов с характерным для них упором на роль денег. Как указывал Сэй, «не изобилие денег, а общее изобилие продуктов - вот что способствует продажам. Такова одна из важнейших истин политической экономии» .Одновременно он критиковал защитников праздного потребления, разъясняя, вслед за Смитом, что сбережения, будучи добавленными, к капиталу, не ведут к уменьшению спроса: они потребляются в том же году, но уже иным - производительным - способом.

«Рынки» и «рынки сбыта»

На русском языке закон Сэя обычно называют просто законом рынков. Такое же словоупотребление принято в английское языке: law of markets. Между тем во французском оригинале «Трактата» речь шла о рынках - debouches в отличие от рынков marches (прямого эквивалента английского markets). В главе 4, при смотрении границ рынка у Смита, мы уже сталкивались с неоднозначностью понятия «рынок», которое в одних случаях подразумевает определенный механизм согласования спроса и предложения, в других - величину потенциального спроса, сферу с определенной продукции. Закон Сэя продолжает смитовскую тему рынков - сфер сбыта, а вовсе не тему рынка-механизма (marche, market). Вот почему стандартный перевод (закон рынков) менее точно передает смысл оригинала, чем используемое в Э главе выражение «закон рынков сбыта».

Основной смысл закона Сэя сводится к утверждению, что производство само создает себе спрос: «Всякий продукт с момента создания, - подчеркивал Сэй, - открывает рынок сбыта для продуктов на всю величину своей стоимости» . Этот вывод логически вытекал из смитовского определения естественной цены товар суммы доходов:

Q= W+ Р+ R.

Для всей массы товаров Q (суммарная цена товаров) символизирует в этой формуле совокупное предложение, тогда как W + Р + R(сумма доходов - заработной платы, прибыли и ренты) - это не что иное, как совокупный спрос.
В условном мире естественных цен, отражающих равновесие спроса и предложения на рынке всякого товара или фактора производства, закон Сэя был не более чем тавтологией. Вместе с тем он невольно указывал на важную особенность спроса и предложения на макроуровне: если на отдельном рынке спрос и предложение - функции разных, как правило взаимно не зависимых, факторов, то в отношении совокупного спроса и совокупного предложения этого сказать нельзя. Их общей основой служит совокупный общественный продукт. Соответственно, с ростом величины продукта, при прочих равных условиях, предложение и спрос растут пропорционально. Отсюда следовал и главный вывод Сэя о невозможности общего кризиса перепроизводства: «Общий спрос на продукты всегда равен сумме имеющихся продуктов... Нельзя представить, чтобы продукты труда всей нации стали когда-либо избыточными, если один товар дает средства для покупки другого» .
Но тем самым закон Сэя закрывал путь к ответу на вопрос, который в жизни становился все более злободневным, - об экономических кризисах. Сэй и его единомышленники обходили проблему смягчением формулировок, разъясняя, что речь не идет о полном совпадении спроса и предложения, что на отдельных рынках их расхождение возможно при условии, что недостаточный спрос на одном рынке компенсируется избыточным спросом на других; что совпадение спроса и предложения достигается в среднем, в тенденции, дисбалансы возможны, но лишь как временное явление. Уже в XX в. с учетом этих оговорок были разграничены две версии закона Сэя: смягченную версию стали называть равенством Сэя; более жесткую, постулирующую тождественное равенство спроса и предложения на макроуровне - тождеством Сэя.
Судьба закона Сэя в истории экономической науки полна драматическими событиями. С одной стороны, фигура Сэя-теоретика часто вызывала скептическое отношение , а в аргументах, на которых базировался

базировался закон, были обнаружены серьезные изъяны. С другой стороны, закон привлекал к себе все новые волны интереса, всякий раз, открывая исследователям свои новые грани. В результате отношение к закону Сэя и сегодня служит разделительной чертой между ведущими направлениями макроэкономической мысли.

Цит. по: Baumol W. Say's (at least) eight laws, or what Say and James Mill may really have meant. Economica (44). 1977. May P. 148.

Цит. по: Rima I. Development of Economic Analysis. L.: Routledge^l P. 130.

Цит. по: Baumol W. Say's (at least) eight laws, or what Say and James Mill may really have meant// Economica (44). 1977. May. P. 156.

Вот как в начале XX в. начинает изложение данной темы наш соотечественник М.И. Туган-Барановский:«Проблема рынка была впервые поставлена в науке одним из самых слабых теоретиков политической экономии, Ж.Б. Сэ, совершенно лишенным способности теоретического углубления, всегда скользившим лишь по поверхности явлений» (Туган-Барановский М.И. Основы политической экономии. 1-е изд., 1909; цит. по изданию: М.: РОССПЭН, 1998).