Тема будущего разрабатывается достаточно интенсивно как в отечественных, так и в зарубежных психологических исследованиях. Это обусловлено рядом причин. С одной стороны, образ будущего является одной из составляющих субъективной картины жизненного пути и изучение его тесно связано с разработкой научной проблематики психологического времени личности. В представлениях о будущем можно увидеть потенциал личности, на основе изучения жизненных планов молодежи возможно прогнозирование развития общества.

С другой стороны, сформированность представлений о будущем может выступать критерием личностной и социальной зрелости. Взаимосвязь образа будущего и социализации в юношеском возрасте является очевидной.

С. А. Башкова отмечает, что многоаспектность проблематики стала причиной разносторонней направленности подходов к изучению образа будущего. Однако их можно объединить в несколько направлений.

Во-первых, это теоретико-методологическое направление. Основное внимание здесь уделяется разработке понятий, категорий, концепций образа будущего в контексте более широкой картины всего жизненного пути личности, изучению содержания и пространственно-временных характеристик представлений о будущем и др.

Во-вторых, большой круг проблем изучается в рамках экспериментально-практического направления. Практические исследования посвящены изучению будущей временной перспективы и планирования жизни личности, изучению возрастной специфики в контексте данной проблематики, исследованию восприятия своего будущего и выделению на основе этого типологий личности и т.д.

В-третьих, активно развивается направление, связанное с применением опыта научно-теоретического исследования образа будущего в контексте субъективной картины жизненного пути личности в психокоррекционной и психотерапевтической практике  [2].

Особое место занимают работы, направленные на изучение представлений о будущем в подростковом и раннем юношеском возрасте. Это связано с тем, что данный возраст – «чрезвычайно важный период в становлении личности», связанный с постоянным осуществлением выбора: профессии, системы ценностей, партнера по браку и т.д. [2, с.14-15].

Выборы эти отражаются в целях, планах, субъективной картине будущего. Наличие зрелых, сформированных представлений о будущем именно в этом возрасте становится возможной и необходимой предпосылкой дальнейшего развития личности.

Рассмотрим основные понятия, с помощью которых изучается тема будущего в психологии.

«Жизненная перспектива». В психологии сложилась определенная научная парадигма, в рамках которой жизненная перспектива рассматривается преимущественно как субъективный образ будущего. Хотя нередко жизненная перспектива употребляется как синоним временной перспективы. «Временная перспектива» по традиции, заложенной К.Левиным и принятой в психологии, - понятие более широкое, чем образ будущего, это целостное видение человеком своей жизни, как в будущем, так и прошлом  [16, с.39].

Поэтому, как справедливо отмечает Е. И. Головаха, в психологии чаще всего, когда затрагивается тема будущего, говорят о будущей временной перспективе, «с помощью которой характеризуется временная упорядоченность событий будущего в сознании человека»  [10, с.27].

Ж. Нюттен рассматривает временную перспективу как иерархию целей личности. По мнению автора, временная перспектива – это последовательность событий с определенными интервалами между ними, представленных в восприятии, в сознании человека в некоторый конкретный момент времени.

Ж. Нюттен разграничивает временную перспективу, временную ориентацию и временной аттитюд (отношение ко времени). В его концепции временную перспективу составляют планы, задачи, намерения личности, представляющие ее мотивационно-потребностную сферу. Он отмечает, что любая опредмеченная потребность предполагает отнесенность в будущее предмета потребности и является как бы ситуацией смотрения в будущее из настоящего. Формирование временной перспективы происходит через формирование у субъекта ряда структур «средство-цель»  [24, с.112].

В отечественной психологии разработка проблемы жизненной перспективы происходила преимущественно в русле идей С. Л. Рубинштейна и осуществлялась под руководством К. А. Абульхановой-Славской.

Она предлагает различать «психологическую, личностную и жизненную перспективы как три различные явления»  [1, с.144].

Под психологической перспективой понимается «способность человека сознательно, мысленно предвидеть будущее, прогнозировать его, представлять себя в будущем. Личностная перспектива – это не только способность человека предвидеть будущее, но и готовность к нему в настоящем, установка на будущее (готовность к трудностям в будущем, к неопределенности и т.д.) Жизненная перспектива включает совокупность обстоятельств и условий жизни, которые при прочих равных условиях создают личности возможность для оптимального жизненного продвижения»  [1, с. 144-145].

Понятие «жизненная перспектива» конкретизируется также в другом, достаточно распространенном понятии «жизненная программа личности».

По определению Л. В. Сохань, «жизненная программа – это своеобразная матрица жизненных целей, соотнесенная со всей жизнью индивида, это система решений, психологических установок субъекта, отражающая его потребности, уровень духовного развития и нравственной зрелости и направленная на изменения самого субъекта, на изменение и сохранение его материального и общественного положения при данных или предполагаемых обстоятельствах» [33, с.233-234].

Важной характеристикой жизненной программы является степень ее цельности и целостности, наличие в ней своего рода ядра как магистральной, ведущей жизненной линии и жизненной позиции индивида.

Жизненная программа личности в свою очередь конкретизируется в жизненных планах, то есть в системе предварительных наметок людей на будущее, которые существуют в виде принятых решений и установок и в дальнейшем подлежат осуществлению [2].

Многие авторы рассматривают жизненную перспективу с позиций планирования будущего.

Так, С. Л. Рубинштейн подчеркивает, что жизненный план является отражением прошлого, настоящего и будущего в жизнедеятельности личности, в их диалектическом единстве и преемственности  [26, с.403].

По мнению И. С. Кона, «жизненный план возникает, с одной стороны, в результате обобщения целей, которые ставит перед собой личность, как следствие построения «пирамиды» ее мотивов, становления устойчивого ядра ценностных ориентации». С другой стороны, «когда предметом размышлений становится не только конечный результат, но и способы его достижения, путь, которым человек намерен следовать, и те объективные и субъективные ресурсы, которые ему для этого понадобятся. В отличие от мечты, которая может быть как активной, так и созерцательной, жизненный план – это план деятельности»  [18, с.190-191].

Л. В. Сохань и М. В. Кириллова подчеркивают, что, в отличие от жизненных планов, программы фиксируют наиболее фундаментальные жизненные цели и выборы субъекта и могут быть ориентированы на перспективу без жесткого определения сроков их выполнения.

Следует заметить, что исследования представлений о будущем часто сводятся к изучению жизненных планов. Однако, жизненные планы являются важной, но не единственной составляющей образа будущего.

Жизненная программа не исчерпывается конкретными планами, а временная перспектива – это не только программируемые, планируемые события. Так, кроме планируемых событий, жизненная перспектива включает и события, которые можно ожидать, а не планировать, вызванные объективными, не зависящими от личности обстоятельствами.

В частности, проявлением объективных оснований жизненной перспективы личности, считает С. А. Башкова, является осознание человеком конечности индивидуального существования. То есть жизненная перспектива помимо потенциальной возможности выступает и как неизбежность следования определенных событий, изменений в будущей жизни личности  [2, с.12].

По этому поводу Е. И. Головаха пишет, что в отличие от жизненной программы – стратегии деятельности и достижений – жизненная перспектива – это картина будущей жизни в сложной противоречивой взаимосвязи планируемых и ожидаемых (например, потери и неудачи) событий, с которыми человек связывает социальную ценность и индивидуальный смысл жизни.

Головаха не только говорит о наличии в картине будущего как планируемых, так и ожидаемых событий, но и подчеркивает взаимосвязь образа будущего с ценностными представлениями. Он пишет о том, что, планируя свое будущее, намечая конкретные события, человек исходит из определенной иерархии ценностей, представленной в его сознании. Если жизненные цели и планы не реализуются, наличие ценностных регуляторов обеспечивает устойчивость личности в момент кризиса. Если же намеченные цели достигнуты и утрачивают побудительную силу, ценностные ориентации стимулируют к постановке новых целей  [10, 25].

На обязательную представленность в картине будущего жизненных ценностей указывают многие исследователи (К. А. Абульханова-Славская, И. С. Кон, Ж. Нюттен, Л. В. Сохань, Е. И. Головаха, Г. С. Шляхтин, П. Герстман, М. Р. Гинзбург и др.)

 При этом часто подразумевая одно и то же – присутствие в образе будущего жизненных ценностей – разные авторы используют свою терминологию: жизненные ориентации, идеальные жизненные цели, ведущая жизненная линия и т.д.

М. Р. Гинзбург подчеркивает, что при изучении образа будущего необходимо различать временное будущее и смысловое будущее. По мнению Гинзбурга, исследования временной перспективы имеют принципиальные ограничения, связанные с тем, что в них психологическое будущее мыслится линейно, накладывается на хронологическое время. «В основе такого понимания лежит линейное представление о времени, заимствованное из арсенала классического естествознания»  [8, с.21].

Указывая на принципиальное отличие смыслового будущего от жизненных планов и программ, М. Р. Гинзбург пишет: «...Задавая человеку представление о будущем, она (ценность) не соотносит его с временной осью, с хронологией, ибо это иная размерность – размерность «смыслового будущего» [8, с.25]. Таким образом, ценностное или смысловое будущее ортогонально временной оси, независимо от нее, несет в себе смыслы.

Итак, в представлениях о будущем выделяют два уровня: ценностное или идеальное, абстрактное будущее, не привязанное к хронологии, и конкретное планирование будущего, расположенное на временной оси.

Кроме этого, существует еще один аспект изучения картины будущего – это эмоциональное отношение человека к своему будущему в целом.
Т. С. Шляхтин считает, что личностная перспектива обладает многомерностью — наличием в целях эмоциональных, когнитивных, регулятивных и других компонентов. В качестве эмоционального компонента (измерения) личностной перспективы Т. С. Шляхтин рассматривает значимость будущего для личности [34, с.14].

Однако, как отмечает С. А. Башкова, обычно отношение к личностному будущему представляют через оптимистическую либо пессимистическую установку на будущее. Смотреть в будущее с оптимизмом считается нормой, благоприятной предпосылкой формирования образа будущего, но чрезмерный оптимизм может повредить реальному планированию жизненного пути [2, с.14].

Рассмотрим подробнее особенности представлений о будущем на примере подросткового возраста.

Формирование образа будущего старших школьников имеет свою специфику, связанную с особенностями возрастного этапа развития личности. Отличительной особенностью старшего подросткового – младшего юношеского возраста является «устремленность в будущее». В этом возрасте у человека активно формируется целостное представление о времени собственной жизни. Осмысление времени собственной жизни возводится в ранг отдельной ценности, где лидирующую позицию занимает образ будущего.

То, что «потребность в будущем» выступает в качестве одной из основных потребностей подросткового возраста, обусловлено объективными обстоятельствами и логикой личностного и социального развития подростка. В ситуации скорого окончания школы подросток вынужден определиться, он должен принять большое число решений в кратчайшие сроки, поэтому данный этап в развитии личности называют «судьбоносным» [2, с.14].

Характеризуя социальную ситуацию развития в подростковом и раннем юношеском возрасте, Л. И. Божович отмечает, что старший школьник стоит на пороге вступления в самостоятельную жизнь, когда обращенность в будущее становится основной направленностью личности и проблемы выбора профессии, дальнейшего жизненного пути, самоопределения превращаются в «аффективный центр» жизненной ситуации, вокруг которой начинает вращаться вся деятельность, все интересы старшего школьника  [5, с.174].

Основой для самоопределения и планирования будущей жизни служит ряд качественных преобразований, которые происходят в развитии личности в период юности. Этот возраст характеризуется бурным развитием процессов самосознания, становлением целостного образа «Я», который включает в себя и составляющую «Я в будущем».

Развитие самосознания в подростковом и юношеском возрасте начинается с уяснения качеств своего «наличного Я», оценки своего тела, внешности, поведения, способностей по каким-то усредненным, зачастую неясным и нереалистическим критериям. Это заставляет подростка болезненно переживать свои действительные и мнимые отклонения от подразумеваемой «нормы». С течением времени на первый план выступают социальные качества, в которых индивид видит потенциальные возможности своего будущего  [20, с.129].

Изменения в самосознании личности во всех его проявлениях: самооценке, самопознании, саморегуляции, самореализации и т.д., обуславливают формирование новой социальной позиции и образа жизни в целом.

Характерной чертой ранней юности является формирование жизненных планов. Жизненный план возникает, с одной стороны, в результате обобщения целей, которые ставит перед собой личность, как следствие построения «пирамиды» ее мотивов, становления устойчивого ядра ценностных ориентации, которые подчиняют себе частные, преходящие стремления. С другой стороны – это результат конкретизации целей и мотивов.

Из мечты, где все возможно, и идеала как абстрактного, иногда заведомо недосягаемого образца постепенно вырисовывается более или менее реалистический, ориентированный на действительность план деятельности  [18, с.114].

И. С. Кон отмечает, что «сплошь и рядом подростки называют жизненными планами весьма расплывчатые ориентиры и мечты, которые никак не соотносятся с их практической деятельностью.

Подросток пытается предвосхитить свое будущее, не задумываясь о средствах его достижения. Его образы будущего ориентированы на результат, а не на процесс развития: подросток может очень живо, в деталях представлять свое будущее общественное положение, не задумываясь над тем, что для этого нужно сделать. Отсюда и частая завышенность уровня притязаний, потребность видеть себя непременно выдающимся, великим»  [18, с.116].

С точки зрения социализации, подростковый возраст – очень важный период в развитии личности, связанный с постоянным осуществлением выбора, в самом широком смысле этого слова. Это период наиболее интенсивного принятия жизненно важных решений, предполагающий выражение личностной активности. Данная активность играет решающую роль, опосредуя и детерминируя процессы самоопределения личности.

Л. И. Божович характеризует самоопределение как личностное новообразование старшего школьного возраста, связанное с внутренней позицией взрослого человека, с осознанием себя как члена общества, с необходимостью решать проблемы своего будущего. Она рассматривает самоопределение как потребность в формировании определенной смысловой системы, в которой слиты представления о мире и о самом себе, подразумевается и нахождение ответа на вопрос о смысле своего собственного существования  [5, с.18].

М. Р. Гинзбург в своей работе убедительно доказывает, что «личностное самоопределение имеет ценностно-смысловую природу. Ценности же задают ориентацию на будущее»  [9, с.24].

В. Л. Лебедева характеризует жизненное самоопределение необходимостью выбора старшеклассником ценностей, принятых в различных сферах данного общества: предстоит выбрать профессию, найти себя в общественно-политической жизни, определить позицию по отношению к нравственным ценностям, выбрать спутника жизни  [22, с.39].

Наделяя самоопределение признаком, указывающим на связь с определенными сферами жизнедеятельности и отношений, выделяют жизненное, социальное, профессиональное, религиозное, нравственное и другие виды самоопределения. Особое место в психологических исследованиях занимает профессиональное самоопределение. А. М. Кухарчук и А. Б. Ценципер пишут, что «самостоятельный выбор профессии, осуществленный в результате анализа своих внутренних ресурсов, в том числе своих способностей, и соотнесение их с требованиями профессии, следует назвать профессиональным самоопределением»  [21, с.7].

В данном определении личность выступает как активный субъект деятельности, осознавший необходимость и свои возможности. В рамках теории профориентации достаточно часто понимают самоопределение как одну из форм социализации личности, связанную с осознанием ею своих возможностей.

Итак, тема будущего через ценности напрямую связана с проблемой самоопределения.

Способность к соотнесению себя настоящего с собой в прошлом и в будущем – важнейшее позитивное образование самосознания развивающейся личности.

Подростковый возраст можно считать сензитивным для формирования специфической ориентации на будущее, временной перспективы.

На основании вышеизложенного можно предположить, что образ будущего старших школьников является сложным интегральным образованием, включающим в себя ценностные ориентации и первые жизненные планы, как планируемые, так и ожидаемые события, усвоенные стереотипы социального поведения, элементы рефлексии и самооценки, установки и эмоциональное отношение к будущему.

Выводы:

Концепция социальных представлений возникла благодаря французскому социальному психологу Сержу Московичи. Структура социальных представлений представлена тремя измерениями: информацией, полем представления и установкой

В отечественной психологии разрабатывалось понятие «образ мира», введенное А. Н. Леонтьевым. Образ мира представляет собой целостную, многомерную систему представлений о мире, о других людях, о себе, о будущем, о своей деятельности и т.д.

Тема будущего через ценности напрямую связана с проблемой самоопределения.

Способность к соотнесению себя настоящего с собой в прошлом и в будущем – важнейшее позитивное образование самосознания развивающейся личности.

Подростковый возраст можно считать сензитивным для формирования специфической ориентации на будущее, временной перспективы.

В подростковом возрасте происходят мощные сдвиги во всех областях жизнедеятельности ребенка, не случайно этот возраст называют «переходным» от детства к зрелости, однако путь к зрелости для подростка только начинается, он богат многими драматическими переживаниями, трудностями и кризисами. В это время складываются, оформляются устойчивые формы поведения, черты характера и способы эмоционального реагирования, которые в дальнейшем во многом определяют жизнь взрослого человека, его физическое и психологическое здоровье, общественную и личную зрелость.

На основании вышеизложенного можно предположить, что образ будущего старших школьников является сложным интегральным образованием, включающим в себя ценностные ориентации и первые жизненные планы, как планируемые, так и ожидаемые события, усвоенные стереотипы социального поведения, элементы рефлексии и самооценки, установки и эмоциональное отношение к будущему.