Далее мы обсудим природу ложного знания. Итак, ложным знанием называется превратное понимание дживы и прочих таттв. Оно-то и порождает в дживе такие явления, как сомнения, заблуждение и нерешительность. Двойственное знание, колеблющееся между двумя мнениями: «Так или не так?» – называется сомнением. Примером тому может служить дилемма: «Кто я: душа или тело?» Вполне однозначное мнение, противоречащее фактической природе познаваемого объекта: «Его природа именно такова!» – называется заблуждением. Примером тому служит распространённое заблуждение: «Я – тело». Мысль, лишённая определённости: «Чем-то это является…», – называется нерешительностью. Пример: «Я – некто». Таким образом, всякое знание, выражающееся в таких формах, как сомнение, заблуждение и нерешительность, называется ложным.

Что касается бесполезных объектов, то знанию таковых не определяется ни как ложное, ни как истинное, вне зависимости от того, адекватно или неадекватно они познаны: так, если индивидуум, подверженный ложному воззрению, принимает верёвку за то, что она есть, к истинному знанию это отношения не имеет; а если индивидуум, придерживающийся правильных воззрений, принимает верёвку за змею, то это как ложное знание не квалифицируется.

Вопрос: А почему мы не можем определить как истинное или ложное то знание, содержательная истинность или ложность которого очевидны самым непосредственным образом?

Ответ: В тех случаях, когда единственная цель заключается в установлении содержательной истинности или ложности нашего знания, независимо от того, какой объект исследуется, определение «истинное» или «ложное» действительно даётся с точки зрения его содержательной истинности или ложности. Так, если некий объект описывается в терминах праманы, адекватное его постижение может называться истинным знанием, тогда как сомнения и т.п. определяются как необоснованное ложное знание, однако в данном случае цель заключается в определении истинного и ложного знания, служащего причиной, соответственно, нирваны и сансары, и здесь содержательная истинность или ложность познания верёвки, змеи и прочего уже не играет никакой роли, ибо не может служить причиной ни того, ни другого, поэтому с данной точки зрения говорить об истинном и ложном знании не представляется возможным. Здесь можно вести речь об истинности или ложности нашего знания исключительно с точки зрения онтологических категорий, содействующих нашей цели, т.е. дживы и прочих таттв.

Именно это и имеют в виду писания, когда определяют всякое знание человека, подверженного ложным воззрениям, как ложное, а всякое знание человека, следующего истинным воззрениям, как истинное.

Вопрос: Безусловно, понимание таттв человеком, подверженным ложным воззрениям, должно быть превратным, поэтому вы вправе назвать его ложным знанием; но почему вы отказываетесь отнести адекватное знание им верёвки, змеи и прочего, к истинному знанию?

Ответ: Индивидуум, придерживающийся ложных воззрений, хотя и обладает определённым знанием, но знания характеристик бытия и небытия лишён, что создаёт благоприятную почву для возникновения заблуждений относительно причин, природы и отличия-неотличия. Что бы ни пришлось ему исследовать – первопричину данного объекта распознать не может, признавая за таковую нечто противоположное – это называется заблуждением относительно причин; подлинную природу распознать также не может, признавая за таковую нечто неуместное – это называется заблуждением относительно природы; отличия [исследуемого объекта] от одного и неотличия от другого также распознать не может, приписывая оному вымышленные характеристики отличия-неотличия – это называется ложным знанием относительно отличия-неотличия: такие вот ошибки владеют умом человека, придерживающегося ложных воззрений.

Знание человека, следующего ложным воззрениям, можно сравнить с безумцем, принимающим мать за жену и наоборот. Моментами он, может быть, и в состоянии признать мать за мать, а жену за жену, однако знание это не подкрепляется твёрдой и однозначной верой в данный факт. Таким образом, его знание не может быть определено как истинное. То же самое относится и к человеку, придерживающемуся ложных воззрений: в отдельные моменты он, может быть, и способен к адекватному постижению тех или иных объектов, но поскольку, во-первых, твёрдой и однозначной верой это не подкрепляется и, во-вторых, выводы, которые он из этого делает, оказываются совершенно неуместными, то и знание его не может быть определено как истинное.

Посему и говорится, что всякое знание человека, следующего ложным воззрениям, ложно.

Вопрос: Какова причина этого ложного знания?

Ответ: Ложные воззрения возникают как результат созревания кармы, вводящей в заблуждение, обладание совершенной религиозной истиной[cxxix] на такой почве не возникнет. Вот она и служит причиной ложного знания. Подобно тому, как о пище, содержащей яд, говорят как об отравленной, так и о всяком знании, содержащем в себе неистину, говорят как о ложном.

Вопрос: А почему вы не упоминаете в качестве причины карму, омрачающую знание?

Ответ: Результатом созревания кармы, омрачающей знание, является состояние неведения, т.е. отсутствие знания, а результатом успокоения и разрушения таковой, соответственно, развитие знания, получаемого посредством чувств и прочих его видов. Если допустить наличие среди различных разновидностей последнего как истинных, так и ложных элементов, то придётся признать, что как человек, следующий ложным воззрениям, так и человек, придерживающийся истинных воззрений, обладают обеими, а это уже вступает в прямое противоречие с писаниями. Так что в данном случае карма, омрачающая знание, не может выступать в качестве причины.

Вопрос: А в чём заключается причина адекватного или неадекватного познания верёвки, змеи и т.п.? И почему нельзя её же назвать причиной адекватного или неадекватного познания дживы и прочих таттв?

Ответ: В том, что касается процесса познания, то степень его неадекватности зависит от степени созревания кармы, омрачающей знание, а степень адекватности, соответственно, от меры успокоения или разрушения последней. Так, в случае с принятием верёвки за змею роль препятствия, мешающего силе знания распознать её должным образом, играет созревание [кармы], вследствие чего знание и оказывается ложным, в тех же случаях, когда верёвка признаётся за то, что она есть, причиной адекватного познания служит успокоение или уничтожение [кармы]. Именно эта карма и выступает в качестве причины проявления или непроявления способности к адекватному познанию дживы и прочих таттв, хотя здесь необходимо сделать одно замечание: если, благодаря успокоению и разрушению, появляется способность к адекватному познанию объектов, являющихся причинами счастья или страдания, то, в случае созревания [в данный момент] плодов кармы, порождающей неприятные ощущения, именно таковые и имеют место; если же созревает карма, порождающая приятные ощущения, то джива, соответственно, встречается с объектами, создающими таковые. Следовательно, характер ощущения объектов, служащих причинами счастья или страдания, определяется отнюдь не тем видом кармы, который омрачает знание, но тем, который вызывает приятные или неприятные ощущения. Таков характер функционирования присущей дживе способности к адекватному познанию как таттв, так и иных, т.е. бесполезных, объектов: если наблюдается созревание кармы, вызывающей полное заблуждение[cxxx], то джива, встречаясь с бесполезными объектами, ощущает и познаёт только их, тогда как полезных, [т.е. содействующих достижению её цели], не знает; если бы она знала оные, [т.е. таттвы], то обратилась бы к истинным воззрениям, что невозможно в случае созревания кармы, вызывающей полное заблуждение. Так что в плане познания предметов, содействющих и не содействущих достижению цели человека карма, омрачающая знание, никакой роли не играет, и единственной причиной здесь следует считать созревание кармы, вызывающей полное заблуждение, либо отсутствие такого созревания.

В связи с этим особого внимания заслуживает следующий пункт: в случае с дживами, обладающими одним чувством, и прочими неразумными существами, у которых вообще не наблюдается никакой способности к адекватному познанию дживы и прочих таттв, ложное восприятие[cxxxi], вызванное созреванием кармы, омрачающей знание, и кармы, вызывающей полное заблуждение, служит причиной обеих. Однако если разумное человеческое существо благодаря успокоению и разрушению кармы обрело соответствующую силу и, тем не менее, оказывается неспособным к адекватному познанию, то единственная причина здесь – созревание кармы, вызывающей полное заблуждение.

По этой причине карма, омрачающая знание, и не называется в качестве основной причины ложного знания. Состояние ума, порождённое созреванием кармы, вызывающей полное заблуждение – вот что считается причиной такового.

Вопрос: Если вера возникает на основе знания, то, наверное, следовало бы сказать, что вначале идёт ложное знание, а затем – ложная вера?

Ответ: Именно так, ибо без знания как возникнет вера? Однако такие определения, как «ложное» и «истинное», приписываются знанию как результат, соответственно, ложной или истинной веры. Так, знание о золоте и иных предметах у человека, следующего ложным воззрениям, и у человека, придерживающегося истинных воззрений, по форме может быть абсолютно одинаковым, однако знание это в первом случае определяется как ложное, тогда как во втором – как истинное. Именно так и следует понимать утверждение о том, что причинами ложного и истинного знания служат, соответственно, ложная и истинная вера.

Таким образом, в тех случаях, когда речь идёт о знании и вере в общем смысле, знание действительно служит причиной и, следовательно, упоминается первым, в то время как вера, будучи результатом, упоминается второй; однако в тех случаях, когда речь идёт о противопоставлении ложных и истинных знания и веры, то здесь на первом месте стоит вера, ибо она служит причиной знания, которое, соответственно, упоминается вторым.

Вопрос: Знание и вера возникают одновременно. Можете ли вы доказать причинно-следственную связь между ними?

Ответ: Если есть одно, то будет и другое – с такой точки зрения доказывается причинно-следственная связь между ними. К примеру, светильник и свет сосуществуют друг другу в одно и то же время и, тем не менее, если есть светильник, то будет и свет. Таким образом, светильник служит причиной, а свет является результатом. Точно так же следует понимать и причинно-следственную связь между ложной и истинной верой с одной стороны и ложным и истинным знанием с другой.

Вопрос: Если знание определяется как ложное вследствие его связи с ложной верой, то следовало бы говорить о ложной вере как единственной причине сансары. Почему же ложное знание упоминается [в данном контексте] отдельно?

Ответ: В аспекте знания как такового между адекватным знанием [объекта], возникшим как результат уничтожения или успокоения кармы, у человека, следующего ложным воззрениям, и у человека, придерживающегося истинных воззрений, никакой особой разницы нет, и знание это, в конечном счёте, преобразуется во всеведение, подобно тому, как река впадает в океан. Поэтому в [самом по себе] знании никакого порока нет. Однако всякий раз, когда активизируется знание, возникшее как результат разрушения и успокоения кармы, оно соединяется с познаваемым и, вследствие влияния ложной веры, знание это соединяется с другими, [т.е. бесполезными] объектами познания, тогда как к установлению истинного смысла дживы и прочих таттв не привлекается вообще. Вот здесь-то и кроется порок такого знания, которое определяется как ложное. Точно так же и с верой: если не развивается правильная вера в дживу и прочие таттвы, то в такой вере, естественно, имеет место порок, почему она и определяется как ложная. Таким образом, на основании различий в их характеристиках говорится, что ложная вера и ложное знание – различные понятия.

На этом заканчивается обсуждение природы ложного знания. Кроме того, следует добавить, что это состояние, характеризующееся отсутствием знания таттв, называется незнанием, а поскольку таковое, вдобавок, ещё и не способствует достижению цели дживы, оно также называется и дурным знанием[cxxxii].