Поможем в ✍️ написании учебной работы

Имя

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой

Выберите тип работыЧасть дипломаДипломная работаКурсовая работаКонтрольная работаРешение задачРефератНаучно - исследовательская работаОтчет по практикеОтветы на билетыТест/экзамен onlineМонографияЭссеДокладКомпьютерный набор текстаКомпьютерный чертежРецензияПереводРепетиторБизнес-планКонспектыПроверка качестваЭкзамен на сайтеАспирантский рефератМагистерская работаНаучная статьяНаучный трудТехническая редакция текстаЧертеж от рукиДиаграммы, таблицыПрезентация к защитеТезисный планРечь к дипломуДоработка заказа клиентаОтзыв на дипломПубликация статьи в ВАКПубликация статьи в ScopusДипломная работа MBAПовышение оригинальностиКопирайтингДругое

Нажимая кнопку "Продолжить", я принимаю политику конфиденциальности

Первые шаги в Православной Церкви… В окружающих прихожанах я тщетно пытаюсь разглядеть евангельских христиан. На бытовом уровне сталкиваюсь с безверием[24]. Прихожу в отчаяние от того, что вокруг не слышно и не видно духовной радости[25]. Я страшно одинок в этой массе разобщенного православного люда. Свой среди чужих. Выбитый из колеи. Бывший проповедник, бывший миссионер. Теперь – потерявшийся за чьими-то спинами безвольный прихожанин.

Я плакал, и все равно верил в Церковь. Я добросовестно ходил каждое воскресенье на службу и причащался. А потом мне стало еще хуже. Я начал замечать в себе гордость (высокомерие). Все чаще. Все больших размеров. Все больнее было на моем святом протестантском сердце – грешен! Я пытался освоиться в Православной Церкви, а она резала мою душу и показывала, что во мне освоилась гордость. Рядом с ней однажды обнаружилось непомерное тщеславие со всеми своими «родственниками»: лукавством, своечинием, лицемерием и т.д.[26]

Я где-то прочитал, что с этого познания своего плачевного состояния и начинается нищета духовная, первая ступенька на лестнице заповедей блаженств (см. Мф. 5:3). Бог мой, насколько это болезненно! Но со временем я понял, что иначе нельзя. Грех в православном богословии – не только преступление, но еще и «болезнь человеческой природы» [2]. Человек нуждается не только в прощении грехов, но и в исцелении. Если он получит первое, но не осознает нужду во втором – под румяной кожей будут расти метастазы.

 

«Православное богословие не допускает мысли, что потомки первых людей несут персональную ответственность за грех Адама и Евы. Грех прародителей есть их личный грех, который был предметом их покаяния. Однако очевидно, что все люди наследуют последствия греха прародителей, те изменения, которые произошли после падения в природе человека, - прежде всего, смертность. «…Одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили» (Рим. 5:12). «Пространный Катихизис» объясняет это тем, «что все родились от Адама, зараженного грехом, и сами грешат. Как от зараженного источника естественно течет зараженный поток: так от родоначальника, зараженного грехом и потому смертного, естественно происходит зараженное грехом и потому смертное потомство». Однако изменения, вызванные грехом в естестве человека, означают не просто понижение ценностного уровня человеческой жизни. Каждый человек, сколько-нибудь внимательно относящийся к своей внутренней жизни, не может не замечать, что греховность – это не просто ущербность природы, а активное враждебное человеку начало, живущее в его членах и влекущее его ко греху даже помимо его собственной воли (см. Рим. 7:20-21,23)… Это наследственное повреждение духовно-телесной природы человека получило в православном богословии наименование «первородного греха»… Первородный грех и последствия его соотносятся между собой, как болезнь человеческого естества и ее конкретные проявления в организме человека». Кроме физических (например, смерть), есть еще нравственные последствия, «проявляющиеся в удобопреклонности воли человеческой ко злу» [5].

 

Оказывается, я болел давно.

Помню один случай. Как-то рано утром я торопился на пригородный автобус. На улице – ни души. В руках гремели ведра: я направлялся в мичуринский сад. Время поджимало. Вдруг я увидел юношу, лежащего на зеленом газоне. Он как будто крепко спал. Одет был хорошо, опрятно. На пьяного или наркомана совершенно не похож. Я прошел мимо. Только глянул в его сторону и отвернулся. Мне бы остановиться, приглядеться, хоть бы потрогать за плечо: может быть, что-то случилось. Но сердце ничего не подсказало. К тому же, я мог опоздать на автобус… В это время я был уже достаточно уважаемым проповедником в общине ЕХБ[27]. И каждое воскресенье на собрании страстно призывал братьев и сестер любить ближнего.

Конечно, я с досадой вспоминал неприятную для меня ситуацию. Мне было жалко юношу. Я до сих пор помню его лицо – какое-то страдальческое. Но я попросил прощения у Бога за то, что не поступил, как милосердный самарянин. Моя совесть была чиста: «Если будут грехи ваши, как багряное, – как снег убелю» (Ис. 1:18)!

Помню еще случай. Однажды у Дома Молитвы на улице трое служителей общины ЕХБ (и автор этих строк, в том числе), беседовали перед началом богослужения. К нам подошел мужчина и сказал, что ищет Бога, смысл жизни, и хотел бы побывать у нас в церкви. Мы с энтузиазмом начали говорить с ним о Божьей любви. Вдруг к нам подбежал сторожевой пес Дома Молитвы. Вообще-то днем он сидел взаперти, потому что был очень злым и коварным. Но тут как-то вырвался и… кинулся на этого мужчину. Мы, служители Божьи, успели убежать. Спрятались за грудой кирпичей и там стояли – в шоке. А мужчине пес прокусил ногу в двух местах, разорвал его сумку, испортил содержимое. Скоро прибежал сторож и отогнал собаку[28]. Мы завели мужчину в Дом Молитвы и помазали его зеленкой. Больше я его в общине не видел.

Тоже неприятно вспоминать. Ну, почему я так искренне и горячо верю в Господа, но допускаю такие оплошности? Хоть бы палку нашел и отвлек внимание пса. Досадно!

И еще одна история. На факультете филологии и журналистики КемГУ, где я одно время учился, был у нас предмет «Психология». Нередко на уроках мы сдавали тесты с множеством вопросов. Результаты тестов предоставляли нам возможность заглянуть внутрь своей души (или подсознания, кому как нравится) и увидеть себя, как говорится, в истинном свете. Однажды мы сдали большой тест, в котором было немало вопросов этического характера (например, о своем личном поведении в той или иной ситуации). Я, конечно, старался отвечать на них идеологически выдержанно и явить собой образ христианина. Результаты теста оказались для меня убийственными – они выдали большой процент лжи тестируемого. Иначе говоря, я лгал самому себе. На бумаге я был хороший. В реальной ситуации я поступил бы хуже – тест показал это с математической точностью. Как же так? Ведь я старался быть честным!

 

Только со временем я понял, почему такой результат оказался у меня. На мой взгляд, хорошо об этом пишет о. Анатолий Гармаев: «Существует такое состояние в человеке, когда он некоторое знание о совести, содержащееся в нем, принимает за саму совесть. Это состояние триады эго (способности, эмоциональность и эго-влечения – прим. авт.). Узнается оно по чувству, когда человек очень хочет стать кем-то или в чем-то состояться. Это желание состояться, например, совершенным, великим, признанным, значимым, уважаемым – желание гордости, стремление к самодостаточности… Трудно и не скоро происходит осознание неправды, когда для утешения своей самодостаточности человек набирается знаний о совести и пытается эти знания реализовать в поступке. Возникает вопрос: «Для чего?» - Чтобы состояться.

Состояться желает только гордость человеческая, потому что стремится к самодостаточности.

Если в триаде совести человек реально участвует в нуждах других, то в триаде эго человек все свое знание о совести и жизненный опыт также обращает к другим, но с обратным знаком – в осуждение других, в пересуды, в возмущенные разговоры. И эту ревность о совестливости другого он будет воспринимать как собственно совесть, не подозревая, что знание о совести и совесть – не одно и то же!

Было время, когда в школах проводилось множество диспутов. В газетах и журналах печаталось много публицистических выступлений о том, как стать героем и что такое героический поступок. Формировалось мировоззрение, ориентированное на положительные нравственные качества, но в границах эго-состояния. Почему так? Потому что метод дискуссии не выходил за пределы эго. Более того – сама дискуссия и есть эго-состояние… Все разговоры о совести, если где-то они еще и происходят, есть чистая эмоциональность, и отсюда профанация и повсеместное уничтожение совести. Чем больше человек говорит о совести, тем больше он действует по способностям и в страстной эмоциональности в триаде эго-влечений...»[29] [6].

 

Я кратко перечислил только наиболее яркие случаи. А сколько было неярких! Конечно, евангельский христианин-баптист тоже человек, и иногда впадает в какой-нибудь грех (ну, например, разгневался на ребенка, который нечаянно разбил хрустальную вазу). Никто этого в общине ЕХБ не отрицает, потому что в Библии написано: «Если говорим, что не имеем греха, - обманываем самих себя, и истины нет в нас» (1 Ин. 1:8). Но в Православной Церкви я обнаружил, что мои грехи были только малой, надводной частью огромного айсберга, имя которому – греховность. Его истинные размеры теряются в глубине. «Нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы» (Еккл. 7, 20). «Лукаво сердце человеческое более всего и крайне испорчено» (Иерем. 17:9). «Все мы много согрешаем» (Иак. 3:2).

Я знал эти места Писания. Но я думал, что проблема моей греховности давно решена – в день покаяния[30]. Иногда только Христу приходится прощать мои ошибки, но, в общем, я уже был готов без страха предстать на Его суд.

Однажды один из пресвитеров общины ЕХБ, уже седой старец, в своей проповеди тихо и кротко сказал: «Мне бы хоть ползком вползти в Царство Небесное, хоть бы у ворот там стоять…». Я не показал вида, но внутри взвился: «Чему же ты, пресвитер, учишь народ? Где же твоя уверенность в спасении? Эх! Забитый, темный христианин!». Сегодня я понимаю, что именно за такое смирение Бог дал этому пресвитеру дар миротворца. Он дважды спасал мою семью от неминуемого разрушения (когда мы с супругой уже и не жили вместе, и возвращаться я не собирался). В конфликтах с женой виноватым был полностью я. Правда, осознание этого пришло с годами. Какие причины разлада с женой? На поверхности лежали цветочки – разность характеров, взглядов (на протестантском новоязе – разность посвящения Богу). Но ягодки были упрятаны глубоко внутри – моя фарисейская гордость.

Самомнение и эгоизм, к сожалению, не исчезли раз и навсегда после покаяния. Они жили во мне, стараясь себя не обнаруживать. Они незаметно растворились в моих христианских добродетелях. В Православной Церкви, в «огненном крещении» одиночества, вынужденного бездействия[31] и самопознания, некоторые из этих «добродетелей» (боюсь сказать, что все) слетели с меня, как шелуха. Пришлось как бы начинать все с нуля. Но это «крещение» отрезвило меня. Оно принесло мне облегчение, в котором я неосознанно, но давно нуждался[32].

Радость об одном грешнике

 

Однажды, уже будучи православным, я посоветовал одному другу-баптисту (критиковавшему кого-то из своей общины) больше вникать в себя, чем в других. На что он сказал: «Надо не на себя смотреть, а на Христа». Я тогда даже не нашелся, что ответить.

Может, от моей малой начитанности, но в баптистской литературе я крайне редко встречал обращение к теме самопознания. Хотя сами же баптисты признают, что самопознание является основополагающей нравственной ценностью. Перестать видеть свою «слабую» и «злую» волю, свои греховные наклонности – не этично, по крайней мере.

 

«Христианская этика, как известно, начинается с самопознания: «Вникай в себя и в учение, занимайся сим постоянно; ибо так поступая, и себя спасешь и слушающих тебя» (1 Тим. 4:16). Вникая в себя, человек… обнаруживает в себе не только слабую, но и злую волю. Вникая еще глубже, он убеждается, что греховные желания поселились в нем очень давно… Однако одного сознания для этого недостаточно. Одно дело – просвещенный ум, совсем другое – просвещенное сердце. Знание – это, конечно, великое благо, но еще больше мы нуждаемся в духовной силе. Общеизвестно, что нередко люди, всесторонне образованные, обладающие выдающимися дарованиями, в нравственном отношении стоят очень низко» [9].

 

Самопознание должно сопровождать христиан всю жизнь.

Св. Исаак Сирин: «Как с высокой горы рассматривающие долину часто не видят находящихся в ней рвов, ям текущих по ней нечистот, разброшенного смрадного навоза – так и высокоумные. Они, смотря на себя, свысока, - видят только поверхность свою, а отвратительной глубины души своей, а нечистот сердца своего, часто тайных, но не менее оттого безобразных и гнусных, не видят. Сподобившийся увидеть себя выше сподобившегося увидеть ангелов» [10]. Св. Тихон Задонский: «Познание себя и своей греховности есть начало спасения, потому что познание своей бедности приводит к исканию способа, дабы избавиться от беды» [11]. Авва Исаия: «Чем кто невнимательнее к себе, тем более почитает себя угодным Богу. Но кто старается очистить себя от страстей и беспорядочных действий, тот стыдится возвести очи свои на небо к Богу, ибо видит себя, что весьма далеко отстоит от Него» [12].

 

«Блаженны нищие духом» (Мф. 5:3), – те, кто сознаёт свои немощи и просит у Бога милости.

 

И.В. Чекалов в учебнике «Нравственное богословие» (издание ЗБИ ФСЕХБ) пишет: «Нищий духом» – это человек, нуждающийся в прощении и сознающий свою великую нужду в общении с Отцом Небесным… Чтобы восхитить Царство Небесное, нужно сознание своей духовной нищеты, как сознавали это все верные служители Божии. Это сознание своей духовной нищеты является верным залогом внутреннего обновления и силы: «…Ибо когда я немощен, тогда силен» (2 Кор. 12:10). А вот как характеризует Спаситель «богатых духом»: «Горе вам, пресыщенные ныне! Ибо взалчете» (Лк. 6:25). Ложное, воображаемое богатство закрывает человеку путь в Царство Небесное. «Ибо ты говоришь: я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг» (Откр. 3:17). Освобождение от воображаемого богатства и нездоровых привязанностей дает нам истинную внутреннюю свободу и новый взгляд на жизнь и жизненные ценности…» [13].

Чекалов упоминает о характерной трагедии «богатого духом» Л.Н.Толстого: «Воодушевленный Нагорной проповедью, в конце 19 века Толстой стал проповедовать новую религию любви и непротивления злу насилием… Такое понимание практического применения Нагорной проповеди нельзя признать правильным. Энтузиасты-ревнители Нагорной проповеди правы в том, что они близко к сердцу принимают призывы Христа к совершенству, и что они верят в преобразующую силу любви Божьей. Заблуждение же их заключается в том, что они, как это свойственно почти всем утопистам, недооценивают страшную силу зла, царящую в человеке, о чем свидетельствует ап. Павел: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим. 7:19) [33] [14].

 

…Брошенный в православии один на один со своей испорченностью, я заметил, что меньше стал осуждать других христиан (хотя поводов – тьма!). В православии что-то случилось с моими ушами. В них постоянно звучит упрек Христа: «И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?». В православии медленно, но верно я начал учиться видеть бревна в своем глазу. И получается как у фокусника с пустым ящиком: я замечаю бревно, вытаскиваю, а за ним, непонятно откуда, другое появляется. Вытаскиваю, а за ним – старое бревно. Я подумал, что очистил глаза, начал смотреть на чужие сучки, увлекся, и вдруг обнаруживаю, что в своем глазу полно бревен. И начинает доходить до меня грозное предупреждение Христа: «Не судите, и не будете судимы; не осуждайте и не будете осуждены…» (Лк. 6:37).

 

«К одному старцу однажды пришел его ученик и с большой радостью сообщил ему: «Отче, я достиг того, что когда молюсь, то мысленными очами вижу всегда перед собой Господа». «Не велико твое достижение и напрасно ты так радуешься, - отвечал ему старец, - вот, если бы ты стал видеть свои грехи, то это было бы для тебя великим приобретением» [16]. Отец Александр Ельчанинов пишет: «Слепота к своим грехам, невидение их – естественное состояние природы падшего человека. Мы бессознательно утаиваем от себя наши грехи, забываем их, потому что так легче жить. А наша духовная жизнь даже и не начиналась и не может начаться, пока мы не сойдем с этой ложной позиции»… Как говорит преп. Петр Дамаскин: «Нет ничего лучше, как знать свою немощь и неведение, и ничего хуже – как не знать этого. Когда ум начинает видеть свои согрешения – как песок морской, лишь тогда начинается просвещение души и начинается ее выздоровление»… Нищета духовная, однако, не должна вести к унынию, об этом так пишет Митрополит Филарет Московский: «Чувство собственной немощи не на то употреблять должно, чтобы тяготиться и упасть духом, но чтобы оставлять надежду на себя и через молитву о помощи переходить к надежде на Бога» [17].

 

Низкий поклон православию от бывшего баптиста! Хотя бы только за то, что показано мне, как оскорбляет Христа мое критиканство, на какой суд я обрекаю себя самого! Я осуждал своего православного собрата, считая, что баптисты гораздо «святее». Имел ли я на это право? К кому Христос сказал притчу о фарисее и мытаре? Напомню, – к «некоторым, которые уверены были о себе, что они праведны, и уничижали других…» (Лк. 18:9).

Приступы этой тяжкой болезни – осуждение других – и сейчас одолевают меня, если я забываю о своей греховности. Эта болезнь отступает лишь тогда, когда Господь попускает, чтобы я сам впал в грех (причем часто в тот, который я осудил в другом) и увидел себя в истинном свете, чтобы я почувствовал всю свою слабость и понял, кто я такой без Бога, без Его милости, без Ходатая Иисуса Христа – прах и пепел[34]!

За три года в Православной Церкви я немало слышал проповедей священников. Даже самый ортодоксальный и реакционный из них никогда не говорил, что православные «святее» других. Нет гордости за «высокий моральный уровень», есть только защита Церкви Христовой[35]. Покаяние – неотъемлемая часть православного вероучения [18]. Исповедь обязательна для всех, даже для Патриарха. И это по библейски!

Дай нам Бог всегда помнить, как молились в храме фарисей и мытарь, и кто из них вышел из храма более оправданным (см. Лк. 18:9 и далее)! Дай нам Бог всегда помнить слова Христа о том, что 99 праведников, не имеющих нужды в покаянии, меньше вызывают радости на небесах, чем один грешник кающийся (см. Лк. 15:4-7)!

 

 

Кое-что о личной гигиене

 

В одном из протестантских учебных пособий я встретил пример того, как Христос очищает сердце человека. Последний должен пригласить Христа во все потаенные комнаты своей души и попросить Его очистить их от грязи. Это называется приглашением Христа в свою жизнь. Пример хороший. Но грязь в каких-то комнатах появляется снова[36]. И надо уметь увидеть эту грязь. Конечно, Христос может показывать ее. Но мы можем не увидеть. Будет ли Христос сам входить в эти комнаты, где грязь, без нашего приглашения? Нет. Он ведь не нарушает нашей свободы. Получается, важно не только присутствие Христа в нашем сердце, но и наше умение увидеть грязь в комнатах. Всю жизнь человек должен учиться распознавать в себе эту грязь[37].

«Вникай в себя и в учение, занимайся этим постоянно…» (1 Тим. 4:16).

«Испытывайте самих себя, в вере ли вы; самих себя исследывайте» (2 Кор. 13:5).

«Итак, внимайте себе…» (Деян. 20:28).

Знать о том, что говорит Слово Божье о греховности – это одно; увидеть греховность в себе – это совсем другое. Да, Слово Божье судит намерения сердечные, но от меня зависит, способен ли я эти намерения представить на суд.

 

Несомненно, «если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды» (1 Ин. 1:9). Кровь Иисуса Христа «очищает нас от всякого греха» (см. 1 Ин. 1:7), от «всякого греха», – который мы исповедуем. Бог очищает нас от всякой неправды, но – если мы видим ее в себе. Я часто не вижу в себе недостатки, которые во мне замечают окружающие. И, бывает, это не просто недостатки, но в свете истины – грехи. Будучи в баптизме, я убедился на собственном опыте, что можно каждый свой шаг боязливо поверять Словом Божьим, и в то же время в упор не замечать в себе, например, неблагодарность (это когда подарки от Бога и от людей воспринимаешь, как должное).

 

Мог ли я, искренний, горячий христианин, неустанно поучающийся в Слове Божьем, обманываться в чистоте своих комнат[38]? Взгляните на книжников и фарисеев. Они более всех были сведущи в Писаниях. Они имели право изъяснять Закон Божий в синагогах [22]. Они искренне были уверены в своем твердом следовании Закону, в своей праведности, в своем спасении. Они могли с искренней радостью молиться в храме, воздавая благодарение Богу за свой высокий духовный уровень (см. Лк. 18:11 и далее). Без страха и трепета они обращались к Господу, с Которым были явно на короткой ноге (см. Лк. 18:11 и далее). Христос даже сказал о них: «Все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте…» (Мф. 23:3). Но им самим Христос произносит страшный приговор: «Горе вам!» (Лк. 11:42). На библейском языке – это проклятие.

Фарисей и мытарь из притчи Христа одинаково усердно молились в храме (см. Лк. 18:11 и далее). Но у фарисея был обманчивый взгляд на свою греховность. Мытарь же не обманывался. Я думаю, у человека есть только два взгляда на себя – фарисея и мытаря.

 

Как смотрел на себя, например, ап. Павел? «Христос… после всех явился и мне, как некоему извергу. Ибо я наименьший из Апостолов, и недостоин называться Апостолом, потому что гнал церковь Божию» (1 Кор. 15:3-4, 8-9). «Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый. Но для того я и помилован, чтобы Иисус Христос во мне первом показал все долготерпение…» (1 Тим. 1:15-16). «Ибо хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь; судия же мне Господь» (1 Кор. 4:4). «И потому я… усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным» (1 Кор. 9:26-27). В «Новом Завете на греческом языке с подстрочным переводом на русский язык» (далее НЗГЯ) глаголы «усмиряю» и «порабощаю» переведены так: «подавляю мое тело и веду в рабство» [23]. Кстати, иногда упрекают православие в том, что храм «давит» на человека, принижает его. Храм, действительно, «давит». Но не на человека, а на его многочисленные страсти, чтобы обнаружились они, чтобы понял человек, кто его истинные враги и с кем надо бороться. «Итак, умертвите земные члены ваши: блуд, нечистоту, страсть, злую похоть и любостяжание…» (Кол. 3:5).

 

Покаяние мытаря – это не только начало христианской жизни. Это вся христианская жизнь[39]. Если мы не учимся покаянию мытаря, мы неизбежно обольщаем себя и учимся быть фарисеями. В баптизме никто меня специально не учил фарисейству. В общине ЕХБ проповедники искренне призывают братьев и сестер: «Святой да освящается еще!» (Откр. 22:11). Но об опасности, которая подстерегает всех, стремящихся к святости, я слышал очень мало. А между тем, эта опасность – самообольщение – огромная и близкая к каждому из нас! Я не преувеличиваю. Протестанты часто ставят в пример Церковь первого века и говорят, что надо возвращаться к первохристианству [25]. Но первые христиане, при всей их духовной силе и ревности в служении, не избежали самообольщения!

Верующие коринфской церкви, по словам апостола Павла, «обогатились [во Христе] всем, всяким словом и всяким познанием» (1 Кор. 1:5). «Вы – письмо Христово», - обращается апостол Павел к коринфянам (2 Кор. 3:3). Однако их духовные успехи стали для них поводом к гордости (см. 1 Кор. 4:19, 5:2, 2 Кор. 12:20). Они уже не могли трезво смотреть на себя. Коринфяне считали себя хорошими христианами (см. 1 Кор. 4:10), но не замечали, что в общине прижились зависть, споры (см. 1 Кор. 3:3), клевета, беспорядки (см. 2 Кор. 12:20), разделения (см. 1 Кор. 1:10-13) и даже блуд (см. 1 Кор. 5:1). В итоге апостол Павел обличает коринфян: «Отрезвитесь, как должно, и не грешите; ибо, к стыду вашему скажу, некоторые из вас не знают Бога» (1 Кор. 15:34). 

Галаты не замечали своего уклонения в иудаизм (см. Гал. 3:1); асийские христиане не замечали страдающего в узах апостола Павла (см. 2 Тим. 1:15); в одной малоазийской церкви не замечали Диотрефа, который «любил первенствовать» и поносил «злыми словами» апостола Иоанна (см. 3 Ин. 1:9). Таких примеров самообольщения (и, как следствие, духовной слепоты) в первохристианской церкви немало еще есть в Новом Завете. Гордость и самообольщение реально угрожали даже апостолу Павлу. В одном из своих посланий он писал: «Не знаете ли, что бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду? Так бегите, чтобы получить. Все подвижники воздерживаются от всего: те для получения венца тленного, а мы - нетленного. И потому я бегу не так, как на неверное, бьюсь не так, чтобы только бить воздух; но усмиряю и порабощаю тело мое [40] , дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным» (1 Кор. 9:24-27). Но Божественный Промысел на этом «усмиряю и порабощаю» не заканчивается: «И чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился. Трижды молил я Господа о том, чтобы удалил его от меня. Но Господь сказал мне: «довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи». И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова» (2 Кор. 12:7-9).

Насколько же угрожала апостолу опасность самообольщения, если Бог прибегает к одному из крайних средств – попущению тяжелой хронической болезни (по другому толкованию – некоего изнурительного искушения)! Апостол Павел понял, чем грозит ему испорченная человеческая природа. Немощь плоти хранила его от духовной болезни (еще более тяжелой и опасной) – превозношения. Поэтому Павел смирился со своей немощью, принял ее; не стыдился, но «хвалился» ею.

Итак, даже апостол Павел, автор половины книг Нового Завета, миссионер, основавший множество христианских общин на обширной части Римской империи, великий муж веры, признавал, что гордость готова вот-вот настигнуть его. Он видел ее совсем близко. Я думаю, он постоянно ощущал, как тянется к превозношению его плоть, его сердце. Апостол Павел смирял себя, как мытарь в храме, который бил себя в грудь, сознавая свою бесконечную немощь перед Богом…

Злую шутку разыгрывает испорченная человеческая природа с теми, кто, обретая духовные дарования, забывает о покаянии мытаря. Правильный христианин начинает хвалиться своей «правильностью»[41] (как-будто она присуща ему и не была дарована свыше – не по заслугам, а по Божьей милости! См.: 1 Кор. 4:6-7). Именно таким «христианином» я и вырос в баптизме. Даже свои грехи я обращал в повод к гордости: «Не говоря о том, что они у меня совсем мелкие и незначительные, кто, как не баптист, умеет в них каяться»! Правда, иногда мое сердце охватывала странная неизбывная тоска[42], и слезы подступали к горлу. Мне хотелось излить их в молитве, но было как-то неудобно перед собой: вроде не о чем было плакать. Может быть, это давала о себе знать больная душа (см. Приложение № 3).

Русские баптисты совершают немало добрых дел и стремятся к истинному благочестию[43]. В делах они хотят показать благодатность своей веры. Но лично я легкомысленно относился к предостережению ап. Павла: «Не гордись, но бойся» (Рим. 11:20). Я не видел свою погибель, которой предшествует гордость[44] (см. Прит. 16:18).

Если шея не гнется

 

Я считал, что уверенность в спасении отвечает на все вопросы. Оказалось, что не все ответы я могу понять.

«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы» (1 Кор. 13:1-3).

Оказывается, можно иметь всякое познание Священного Писания, можно иметь всю евангельскую веру, но при этом не иметь… любви.

Оказывается, можно проявлять высшую форму жертвенности, но при этом руководиться не любовью, а чем-то иным.

 Я не могу себе представить, что такое возможно: человека, имеющего «всякое познание и всю веру», говорящего прекрасные проповеди, имеющего дар пророчества, отдавшего себя на служение людям, Господь может отвергнуть на судилище, как пустого, надутого фразёра.

Неожиданный, страшный приговор ожидает кого-то из нас. Может быть, прежде всего, меня. «И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие» (Мф. 7:23). К кому Иисус обращается? К тем, кто от Его имени пророчествовал, Его именем творил многие чудеса, Его именем изгонял бесов, то есть обращается к Своим… служителям. На Земле – известные и почтенные, на Небе – получат не славу, а осуждение. За то тайное, что скрывали в сердце даже от самих себя….

 

Чекалов пишет: «Решающим в жизни христианина является не сам поступок, а побуждающие его мотивы» [28]. «Посему не судите никак прежде времени, пока не придет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения, и тогда каждому будет похвала от Бога» (1 Кор. 4:5).

«Нравственность отвечает на вопрос «Что я делаю, говорю? и т.д.». Духовность определяется тем «Почему? Ради чего я это делаю?». Не ради ли своего тщеславия, корысти, хвастовства, самомнения и т.п.? Человеку малосведущему в духовных вопросах (а таковыми являются все неофиты) до невозможности трудно судить как о духовности, так и об истинной нравственности» [29].

Гордость может быть мощным источником энергии даже в служении Богу. Черпая силы в тщеславии, можно достичь больших «духовных» подвигов. Например, заучить наизусть Новый Завет. Или молиться, стоя на коленях по нескольку часов в день. Или говорить потрясающие, вдохновенные проповеди. При этом человек может не сознавать истинный источник своих сил.

 

 «Самый последний период христианства на земле… характерен тем, что даже в рядах истинных евангельских церквей… будет духовное охлаждение; большинство верующих будет не с горячими, а только с теплыми сердцами… Характерной чертой такого теплого, а не горячего, христианина является довольство собой, своими знаниями, своей духовной силой. К таким христианам обращены слова Христа: «Ты говоришь: «я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды»; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг» (Откр. 3:17) [30].

«Не знаешь, что ты несчастен» – этот пронзительный взгляд Христа я почувствовал лишь в Православной Церкви. Никак не доходило до моего искреннего баптистского сердца, что и достигший духовных высот, я могу оказаться жестоко обманутым – самим собой.

 

Православие познакомило меня с таким понятием, как прелесть, носителем которой, подозреваю, я был всегда. Прелесть – слово библейское. Написано, что дьявол прельщает людей (см., например, Откр. 20:7). Схиигумен Савва пишет: «Из страстей самой страшной является гордость с ее последствиями: самомнением, самочинием, самоуверенностью, непослушанием, отсутствием авторитетов. Вот на таких людей легко действовать темной силе и прививать им «прелесть» в той или иной форме. Это случается всегда, когда люди в духовном отношении стоят одиноко, не признавая для себя никаких авторитетов, не желая иметь ни советов, ни руководства. По мере роста подвигов в прельстившихся растут гордость, самомнение… Величайшая прелесть – признавать себя свободным от прелести. Все мы обмануты, все обольщены, все находимся в ложном состоянии и нуждаемся в освобождении истиной. Ты подумал, что хорошо сказал, хорошо сделал – вот уже прелесть. Размечтался о своих дарованиях – опять прелесть. Принял похвалу – и это прелесть» [31]. «Тщеславие радуется о всех добродетелях… Тщеславлюсь, когда пощусь… тщеславлюсь, считая себя мудрым. Побеждаюсь тщеславием, одевшись в хорошие одежды; но и в худые одеваясь, тоже тщеславлюсь. Стану говорить, побеждаюсь тщеславием; замолчу, и опять им же победился» [32].

 

Нет, мне место – только в храме. Православная Церковь по мне плакала давно. Только в ней я узнал свой точный диагноз и получил возможность исцелиться (см. Приложение № 4).

Если первый шаг к выздоровлению – признание себя больным, то второй – смирение перед врачом. И Господь Иисус Христос, на мой взгляд, от каждого ждет этих шагов, говоря: «Не здоровые имеют нужду во враче, но больные… Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию» (Мф. 9:12-13). И вновь бывший баптист готов низко поклониться Православной Церкви, которая стала для него настоящей школой смирения[45]. Называть священника отцом[46], подходить к нему под благословение (см. 1 Пет. 3:9, Евр. 7:7), целуя при этом его руку (как руку Пастыря Христа), открывать свои грехи на исповеди[47], – вот когда я познавал цену своему смирению (точнее, его отсутствию). Я думал, что давно смирился «под крепкую руку Божью», а оказалось, что даже служителя Его не могу почтить (см. 1 Ин. 4:20). Шея не гнется. Как не хватало мне этой школы в общине ЕХБ, в которой я был способен оказать пресвитеру честь самую большую – назвать его по имени-отчеству[48]!

В Православной Церкви я долго не понимал многое из того, что поют или читают на церковно-славянском языке. Это было, пожалуй, самым страшным испытанием для моего протестантского разума. «Не понимаю, Господи!» – плакал я на службе и смирялся, потому что другого выхода не видел. Но это и был для меня единственно верный выход[49]…

 Христианин смиряется, если ему что-то в Библии не понятно. Сложные места Священного Писания – повод не для протеста, но для отвержения своего плотского разума, для воспитания терпения, для усердной молитвы. Такое же отношение должно быть и к храму.

Храм – это литургическое выражение (или творческое «утверждение истины»[50]) того самого Слова Божьего, всей его бесконечной глубины. Поэтому храм имеет право быть сложным и не сразу понятным. Храм, как и Библия, требует нашего усилия к познанию. А церковно-славянский язык, оказывается, понимать не столько трудно, сколько неохота. И совсем не зря Церковь сохраняет его и не торопится отменять. Инициаторов русификации богослужения в Православной Церкви было немало. Но все их попытки только показали, насколько сложным и до сих пор труднодостижимым является перевод богослужения на русский язык. Дело здесь не в препонах, которые приходится преодолевать переводчикам, а в том, что русифицированные тексты получаются хуже церковно-славянских: нередко смысл того или иного текста затемняется, профанируется, а иногда даже меняется на противоположный [36]. Кое-какие примеры даны в настоящей книге.

Во всяком случае, на церковно-славянском языке я уже могу читать Библию и молитвослов (я знаю, что Бог услышит меня и на русском языке, но я не раз убеждался, что текст на церковно-славянском обнаруживает большую глубину богопознания[51]). Конечно, я не все понимаю в богослужебных текстах. Но это непознанное меня не отталкивает, а, наоборот, привлекает. Хотя иногда служба бывает непонятной просто из-за ужасной акустики: в ином храме, к сожалению, вместо молитв и песнопений слышится один гул.

Смиряться тяжело. Но это – начало православного благочестия[52].

 

«Смирение есть радостно-печальное само-уничижение души перед Богом и людьми по благодати Святой Троицы… Смиренные удивительно смягчаются сердечно, имеют согретость души и теплоту любви ко всем людям без исключения по какому-то дару свыше». Всеми святыми отцами смирение почитается как основа всех добродетелей. Когда надо дать оценку духовной высоты человека, надо, прежде всего, оценить степень его смирения. Обычно по наличию смирения иноки различают великих подвижников – кто они: святые или находятся в прелести. Наш современник архимандрит Иоанн Крестьянкин сказал: «Иногда человек не хочет видеть чужих грехов, это доброе праведное состояние, но это еще не смирение. Смирение – это когда человек не может видеть чужих грехов. Слишком видит свои, слишком зрит перед собой Бога». Когда умирал египетский подвижник Сисой Великий, он сказал: «Вот Ангелы пришли взять меня, и прошу, чтобы позволили мне покаяться немного». Говорят ему старцы: «Не имеешь ты нужды каяться, отче». Он же сказал: «Поистине не знаю о себе, положил ли я начало покаяния» [37].

                                                           

Христианин должен иметь уверенность в спасении (см. Рим. 8:38-39). И Никео-Константинопольский Символ веры, который православные христиане поют за каждой литургией, заканчивается такими словами: «Надеюсь на воскресение мертвых и жизнь в будущем веке» [38].

«Мы спасены в надежде…» (Рим. 8:24). Но это спасение мне придется совершать «со страхом и трепетом» (Фил. 2: 12). Это выражение не раз встречается в Новом Завете. А впервые это сказал Моисей («я в страхе и трепете»), когда приступил «к горе, осязаемой и пылающей огнем», «ко тьме и мраку и буре» (см. Евр. 12:18, 21). Напоминая об этом, апостол Павел далее говорит: «Итак, мы, приемля царство непоколебимое, будем хранить благодать, которою будем служить благоугодно Богу, с благоговением и страхом, потому что Бог наш есть огнь поядающий» (Евр. 12:28-29).

Не по-другому я стал думать о Боге, Который по-прежнему для меня – Отец[53], Который по-прежнему безгранично любит меня, Своего сына. В Православной Церкви я устрашился не Бога, а состояния своего сердца.

 

Всё есть в православии: страшная правда о человеке и великая любовь Божья к нему, Судия живых и мертвых и Отец Небесный, «уверенность в спасении» и «страх и трепет», печаль о грехах и радость о Боге. Преп. Серафим Саровский всех приходивших к нему приветствовал словами: «Радость моя! Христос воскресе!». Православный подвижник характеризуется, кроме всего прочего, «лицезрением одновременно сразу двух бездн: бездны собственного падения и бездны милости и любви Божией» (формула преп. Силуана Афонского: «Держи ум во аде, но не отчаивайся»)[54] [40].

 

Новоявленный апологет

 

Надо ли рецензировать инославных христиан[55]?

 

…Странная ситуация сложилась после седьмого января 2001 года. Я – православный христианин, руковожу коллективом журналистов-протестантов. Но меня особо это не смущало. Я по-прежнему главный редактор. И должен обеспечивать бесперебойное производство радиопрограмм (около сорока 15-минутных передач в месяц). По-прежнему я рецензирую каждую из них. Прослушиваю и пишу плюсы и то, что, на мой взгляд, необходимо исправить. Конфликты здесь неизбежны, как в любой редакции. Но они случаются нечасто. В основном, люди понимают, что без редакторского ока не обойтись. Может быть, поэтому радиопрограммы кемеровского отделения несколько лет активно поставлялись для местного вещания Радиоцеркви не только в Новосибирск, но и другие крупные города – Хабаровск, Ижевск, даже в Москву[56].

Через год мое руководство предложило «кемеровцам» подыскать другого директора. В ответ коллектив единогласно проголосовал «за» старого. Я продолжил донимать людей своими рецензиями.

Однажды мой журналист в программе рассудил так: «Главное различие в том, какую роль отводят те и другие [имеются в виду католики, православные и протестанты] Священному Писанию. Хотя католики, православные и протестанты верят в богодухновенность Библии, но католики и православные считают, что помимо нее определяющее значение для веры и церковного служения имеют апокрифы,… а также традиции, обряды. Протестанты же считают, что единственным руководством в вере и повседневной жизни христиан является Священное Писание[57]. Поэтому они не принимают ряд установлений, основанных на преданиях и традициях…».

Я попросил убрать данный текст из программы. Мне он показался не совсем грамотным. Поэтому для журналистов (и, прежде всего, для себя) пришлось провести небольшой ликбез.

Я выяснил, что отношение православных к апокрифам – совсем другое.

Книга правил[58]: «Наименование книг апокрифических, по переводу с греческого, значит, книги сокровенные. Еретики давали сие наименование составляемым ими подложным книгам, дабы лучше уверить, будто оные не вновь составлены, а только неизвестны были, как сокрываемые».

 

В той же книге в 39-м послании святого Афанасия, архиепископа Александрийского читаем: «Но поскольку упомянул я о еретиках, как о мертвых, о нас же самих, как имеющих ко спасению Божественные Писания, и боюсь, чтобы, как писал к Коринфянам Павел, некоторые… не начали внимать иным книгам, так называемым апокрифическим…, то потерпите, молю… Употреблю, для оправдания моего дерзновения, образ словес евангелиста Луки и реку и я: …изволилось и мне… изложить, какие книги, принятые в канон, согласно Преданию, почитаются как Божественные, Богодухновенные…».

Далее св. Афанасий перечисляет все канонические книги Ветхого и Нового Заветов (принятые сегодня протестантами), и заключает: «Сии суть источники спасения…, в сих только благовествуется учение благочестия. Никто к сим да не прилагает, ни да отъемлет от них что-либо… Есть, кроме сих, и другие книги, не введенные в канон, но назначенные Отцами для чтения нововступающим и желающим огласиться словом благочестия: Премудрость Соломонова, Премудрость Сирахова, Есфирь, Иудифь и Товия… и Пастырь» [3].

 

Можно только ошибочно называть апокрифами неканонические книги Ветхого Завета.

 

«В приложении к книгам Ветхого Завета протестанты называют апокрифами книги, которые древняя церковь вообще и теперь греко-восточная, в частности, не считают таковыми… Собственно слово «апокрифический» в этом случае тождественно слову неканонический. Книги эти следующие: 2-я и 3-я книги Ездры, книга пророка Варуха, Послание Иеремии, книга Товит и т.д.» [4].

«Библейская энциклопедия Брокгауза» (насколько я знаю, выпущена протестантским издательством в Германии) в статье «Апокриф» пишет: «Обозначение «Апокрифы» для вышеназванных книг используется только протестантами, католики называют их второканоническими, а православные – неканоническими писаниями… Отдельные издания Библии предлагают некоторый набор А. (то есть неканонических книг), заимствованных из Септуагинты. Лютер писал: «Это те книги, которые не принадлежат к Священному Писанию, но все же полезны и хороши для чтения».

В этой статье об апокрифах издатели-протестанты неоднократно придают им большое значение. Например, «на высоком уровне написана Книга Иисуса, сына Сирахова. Ее отличает многообразие литературных форм, она содержит многочисленные руководства для практической и духовной жизни…» [5].

В отличие от протестантов, Православная Церковь апокрифами Ветхого Завета считает только следующие книги: Псалмы Соломона, книга Юбилеев, книга Еноха, Завет 12 патриархов и др. Большая часть этих апокрифов имеет характер пророческий, некоторые — характер легенд… [6].

 

Итак, апокрифы в их настоящем значении Православная Церковь отвергает. В православном учебнике «История христианской церкви» повествуется, что Церковь исключила из священных книг Писания не апостольские и решительно отвергла все книги подложные и апокрифические, каковы, напр., Евангелия «от Евреев», «от Египтян», «Евангелие Фомы» и т.д. Была произведена огромная работа, ведь на момент создания канона в народе ходила масса таких книг. Известно около 50 названий только Евангелий, не говоря уже о деяниях, посланиях и апокалипсисах. Протестанты называют такие книги псевдоэпиграфами [7].

Далее. Действительно ли «единственным руководством в вере и повседневной жизни» у протестантов является Священное Писание? Только со стороны я увидел, что это не совсем так.

       Надо сказать, что «Апостольского символа веры», который исповедуют евангельские христиане-баптисты, в Священном Писании нет[59]. Но, тем не менее, баптисты говорят: «Апостольский символ веры лежит в основе нашего вероучения» [8]. Получается, что не только Библия – в основании вероучения ЕХБ, но и часть Священного Предания. Более того, об этом символе веры «Христианское слово» Союза ЕХБ повествует: «Затем… апостолы составили краткое вероучение, в котором более полно выражено учение Иисуса Христа и их понимание Его личности, жизни и значения» [9]. Вдумайтесь, в предании – «более полно», чем в Св. Писании!

       В журнале есть еще одна интересная мысль: «Мартин Лютер находил, что все три символа веры (Апостольский, Никео-Константинопольский (православный, как его еще иногда называют – прим.авт.) и Афанасьевский (конец 5 в.)) выражают вселенское церковное веросознание» [11]. Значит, все-таки может «предание» выражать истину. Именно такое предание в Православии называется Священным (которое, прежде всего, включает в себя Священное Писание) [12]. Сам П.Б. Коновальчик (бывший председатель Союза ЕХБ) в интервью на страницах «Христианского слова» заявил, что «мы можем пользоваться преданиями для духовного назидания», и, правда, добавил: «но не в качестве основы вероучения…» [13]. В этом же журнале И. Подберезский, доктор филол. наук, старший научный сотрудник Института востоковедения АНР (автор книги «Быть протестантом в России»), пишет:

       «Есть верующие, которые полагают, что нужна лишь Книга книг – Библия, надо просто верить и читать только ее, прочие же писания, они уверены, только усложняют дело. Казалось, такой подход не лишен здравого смысла. Однако уже первые христиане убедились, что без «дополнительных» писаний веру не сохранить и не отстоять. Отцы церкви разрабатывали учение о Троице, вели борьбу с ересями, сплачивали детей Божиих в одну христианскую семью. Со времен апостольских не прекращалась деятельность, которую сейчас принято называть писательской» [14].

       Термин «Троица» впервые введен во втором столетии св. Феофилом Антиохийским[60] [15]. А между тем, отвержение «доктрины о Троице» служит для баптистов «верным признаком» того, что они имеют дело с еретиками [16]. Вот как бывает опасно отвергать Священное Предание! Кстати, в символе веры «Радиоцеркви» говорится, что «мы веруем… в единого Бога, вечно существующего в трех ипостасях…» [17]. Формула «един Бог в трех ипостасях» закрепляется в Церкви для всеобщего употребления только в шестом веке [18]. Получается, что кредо «Радиоцеркви» тоже не обходится без Священного Предания.

Взглянув со стороны на жизнь общины ЕХБ, я увидел, что и она соблюдает традиции и обряды[61], которые никак не заповеданы в Священном Писании. Перечислю только некоторые из них:

 

1. Традиция называться «евангельские христиане-баптисты»,

2. Традиция облачения крещаемых в белые одежды [19],

3. Традиция соблюдения праздников (Рождество, Пасха, Жатва и т.д.),

4. Традиция крестить детей по достижении 16 лет, то есть в «сознательном» возрасте[62],

5. Традиция совершать Евхаристию один раз в месяц[63] [21],

6. Традиции в архитектуре и внутреннем убранстве молитвенных домов[64],

7. Традиция относиться к Хлебу и Вину на Вечере, только как к символам [22],

8. Традиция публичного покаяния перед всей общиной [23],

9. Традиция христосования (кстати, заимствована у православных: троекратно целоваться, поздравляя друг друга с праздником Пасхи и говоря при этом: «Христос воскресе! — Воистину воскресе!»).

10. Традиции в одежде проповедников (темный строгий костюм, белая рубашка, галстук. Последний, кстати, почти отсутствует (тоже традиционно) у, так называемых, «отделенных» баптистов),

11. Традиция освящения молитвенного дома [24],

12. Традиция изображать крест внутри и снаружи Дома Молитвы,

13. Традиции венчания [25],

14. Традиция создания самодеятельных песнопений[65].

Получается, что не только Священным Писанием пользуются баптисты в своей церковной и жизненной практике, но и своим преданием. 

В Православной Церкви «единственное руководство в вере и повседневной жизни» – Библия – не заменяется Священным Преданием, но охраняется им. Голый принцип «только Писание» коварен. Дьявол в пустыне искушал Христа цитатами из Библии (см. Лк. 4:9-11). Как дьявол мог иметь в устах Слово Божие? Как мог изрекать его? Как не опалило его это Слово, ведь написано, что Слово Божие «живо и действенно, и острее всякого меча обоюдоострого» (Евр. 4:12)?! Почему же оно, пребывая в устах дьявола, не имело на него никакого действия? Более того, дьявол обратил Слово Божие в оружие искушения, направил Божественное Слово против… Бога! Слово Божие стало словом сатаны (противника) в его устах. Значит, Божественный текст в устах дьявола был мертвым, не имел жизни и действия, не имел Духа Божьего[66]. Значит, Дух Святой не зависим от текста, каким бы божественным текст ни был! Дух Святой может наполнять каждую букву Писания, но может отсутствовать и во всей Библии. Нельзя поклоняться Писанию, букве, но надо поклоняться Богу, Духу Святому, Духу Писания.

Принцип «только Писание» не спасает протестантов от массовых заблуждений. Об этом, например, косвенно говорит книга Дж. Макдауэлла и Дона Стюарта «Обманщики» [29]:

· Джозеф Смит мл. – основатель «Церкви мормонов» – посещал Методистскую церковь, а большинство членов его семьи принадлежало к Пресвитерианской общине. (Четвертый параграф Символа веры мормонов гласит: «Мы верим в Библию как в Слово Божие, только если она верно переведена»).

· Всемирная организация «Свидетелей Иеговы» началась «с занятий по изучению Библии». Ее основатель Чарлз Тейз Рассел посещал конгрегационалистскую церковь. «Он убедил свою группу изучения Библии в том, что является их «пастором». После смерти Рассела новым главой «Общества Сторожевой башни» стал Джозеф Франклин Рутерфорд, который вырос в баптистской семье. После смерти Рутерфорда его сменил Натан Кнорр, который в возрасте 16 лет покинул реформатскую церковь, чтобы присоединиться к Свидетелям Иеговы. «Члены общества усердно провозглашают, что единственным авторитетом для них является Библия».

· Родители основоположницы «Христианской науки» Мэри Энн Морс Бейкер были прихожанами конгрегационалистской церкви. В 45 лет мисс Эдди (фамилия от третьего мужа) заявила, что получила свое учение из Библии, которую признает высшим авторитетом. «Библия была для меня единственным авторитетом. У меня не было другого проводника на прямом и узком пути Истины».

· «Христианская Школа единства» была основана Чарлзом и Миртл Филмор. Миртл посещала методистскую церковь, а Чарлз «вырос в лоне епископальной церкви». Библия почитается Единством как богодухновенный источник, но не безошибочный.

· Основателем и руководителем «Церкви единения» является Сун Миунг Мун. Когда ему было 10 лет, его родители стали христианами и примкнули к пресвитерианской церкви. «В 16 лет во время молитвы в горах он получил видение. Мун сообщает, что ему явился Иисус Христос и поручил выполнить дело, которое Он не мог завершить». Впоследствии в одной из своих книг он писал: «Вы слышали, как я говорил по Библии. Если вы верите Библии, то вы должны верить и тому, что говорю я».

· Культ «Международный путь» был основан Виктором Полем Виервилем, бывшим евангелическим и реформистским служителем, а в настоящее время возглавляется президентом Крегом Мартиндейлом, бывшим баптистом. Г-н Виервиль призывал своих слушателей «отложить лишние книги и обратиться только к Библии», и утверждал, что «Слово Божие есть воля Божия», а также «Слово Божие математически точно и научно верно». Далее в книге о нем говорится: «Виервиль привык проповедовать устоявшееся библейское учение».

Миллионы сектантов[67] искренне верят, что держат в руках «меч духовный», и так же искренне не замечают подмены…

 

Война с инославным миром…

Против разделения

 

Сотрудники вызывали меня на апологию еще не раз. С одним из журналистов (не моего коллектива), братом Дмитрием (имя изменено – прим. авт.), мы как-то завели оживленный разговор по электронной почте. Вот некоторые выдержки из переписки (слова Дмитрия – курсивом).

 

По твоему совету я еще раз перечитал «Основные принципы отношения РПЦ к инославию» (см. Приложение № 8 – прим. авт.). Ниже привожу некоторые пункты, которые меня беспокоят. Согласно, например, пункту 1.9. все [протестанты] являются отступниками от Святого Духа и Христа.

Дмитрий, позволь не согласиться. Отступление – это значит, «перестать придерживаться чего-нибудь». Отступление предполагает, что человек, пребывающий под законным Священноначалием, перестает его почитать законным, подчиняться ему. Я, например, пришел в общину ЕХБ из мира и отступил только от одного «началия» – бесовского. Здесь ни строчки не говорится о том, что инославные христиане есть «отступники от Святого Духа и Христа». Здесь говорится лишь о том, что отступление – это плохо, это не по библейски.

Спросите протестантского епископа: как он отнесся бы к пастору в своем регионе, которого он рукополагал, но который перестал бы его признавать за законного епископа, за «богоустановленного» служителя? Христос говорит: «Слушающий вас, Меня слушает, и отвергающийся вас, Меня отвергается» (От Луки 10:16). На основании этих слов можно сказать, что Тимофей, например, отступил бы от Самого Христа, если перестал бы подчиняться апостолу Павлу, от которого получил рукоположение. Ведь так? Пункт 1.9. говорит нам, что послушание церковным властям – это хорошо и угодно Богу. Какой христианин с этим не согласится? «Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны» (Евр. 13:17).

 

Пункт 1.15 говорит, что для нас, членов других христианских церквей, существует возможность покаяться и стать членами истинной Церкви, РПЦ. Для некоторых, возможно, при вступлении не потребуется снова проходить обряд крещения. Но на данном этапе спасенными мы не являемся, т. к. мы – не в Церкви Христовой. Моя церковь подобного, например, не утверждает, а если бы утверждала, я не был бы членом такой церкви.

 

Дмитрий, если твоя община сознательно отпадет от Союза ХВЕ (христиан веры евангельской – пятидесятников - прим. авт.), от единства с другими церквями, входящими в Союз ХВЕ, от единства с другими христианами, то это действительно будет говорить о повреждении благодатной жизни в твоей общине (что угрожает и спасению), потому что христиане стремятся к единству, а не к размежеванию. Вот о чем, кроме всего прочего, этот пункт: раз-единение – это плохо. Также в этом пункте есть хорошая, на мой взгляд, мысль – о полном единении. Это не просто дружба разных церквей, это даже не симбиоз[68], а со-единение – в один организм. Соединение не в утопическую протестантско-православно-католическую общину, а в Церковь Христову. Это не превозношение Православной Церкви[69], а просто последовательное отношение к единству. К тому же, Православная Церковь здесь не судит католиков, которые отпали от нее, тем более не судит и отпавших от католической церкви протестантов, но, напротив, признаёт наличие в них благодати Божьей, хотя и в какой-то мере поврежденной. Пункт 1.17 говорит о том, что Православная Церковь не берет на себя право судить – спасется или не спасется протестант. Я опять вижу только последовательное отношение к единству, не призрачному, но такому, о котором молился Иисус: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» (Ин. 17:21).

 

…В главе «Стремление к восстановлению единства», в пунктах 2.3-2.12, многократно подчеркивается, что ЕДИНСТВЕННО истинная церковь – только РПЦ. Спасение – только в ней.

Дмитрий, прежде всего, здесь многократно подчеркивается стремление к единству – реальному, реализующемуся в единой Церкви. Утверждается, что истинное единство заключается не в организации, а в организме. Кстати, ты пропустил, Дмитрий, первых два подпункта, правоту которых, я думаю, не будет оспаривать никто – пп. 2.1. и 2.2. – о восстановлении единства, заповеданного Христом, и о греховном безразличии к этой задаче.

       Принципиальная, жесткая позиция РПЦ, на мой взгляд, обусловлена именно этим стремлением – к со-единению в один организм всех христиан[70]. «Да будут все едино…»! Это значит, что христианам нельзя мириться с разделением. Нельзя мириться с громко декларируемым на разных евангельских конференциях «духовным единством» протестантских церквей. Это странное «единство» характеризуется не уменьшением, а увеличением количества деноминаций и союзов по всему миру и их прогрессирующей дезинтеграцией. Такое «единство» может устраивать только дьявола – мастера на всякую подделку.

Вадим, если твой переход в РПЦ – это, прежде всего движение сердца и ты соглашаешься с вышеперечисленными пунктами, то ты сам себя отчуждаешь от [братьев].

Дмитрий, я всем сердцем соглашаюсь со стремлением РПЦ к библейскому единству! Я также соглашаюсь с правом РПЦ учить своих членов о неприемлемости тех или иных доктрин других христианских конфессий (неприемлемости доктрин, но не тех, кто их исповедует). От братьев я себя не отчуждаю. Отчуждают меня те, кто считает православие мертвой религией.

Один шаг до Православия

Через некоторое время я получил от Дмитрия еще одно письмо.

…Книжку читаю, спасибо («Православие – протестантизм» - прим. авт.). К сожалению, автор не отвечает на два моих основных вопроса относительно молитв святым. По-моему, на эти вопросы просто нет ответа.

       Дмитрий, если два основных вопроса к Православию у тебя – относительно молитв святым, считай, от Православия тебя отделяет только шаг. Я принял молитвы святым и нисколько не поступился своими «протестантскими» убеждениями.

       Что такое молитва? Что значит молиться? В словаре Владимира Даля «молить», значит, прежде всего, «просить смиренно, покорно и усердно» [32]. Однокоренное слово «умаливать» в словаре – с тем же смыслом (но с другим оттенком: «упрашивать, убеждать горячо, неотступно, бить челом кому, кланяться о чем с мольбой») [33].

       Молить можно не только Бога, но и человека. И тому есть немало примеров в Библии. «Пастырей ваших умоляю я…» (1 Пет. 5:1), «Умоляю вас, братия, милосердием Божиим…» (Рим. 12:1), «Посему умоляю вас: подражайте мне, как я Христу» (1 Кор. 4:16) и т.д.

       Просить пастора, братьев и сестер, о том, чтобы они помолились перед Богом за мои нужды – это для протестанта совершенно естественно и не противоречит Писанию! Еще более эффективной молитва получится, если попросить о ней брата, достигшего возраста «мужа совершенного» (Еф. 4:13). Ведь Писание говорит, что «много может усиленная молитва праведного» (Иак. 5:16). Если в общине ЕХБ есть святые не только по принадлежности, но и по вере, «делами достигшей совершенства» (Иак. 2:22), значит, могу я умолять, молить этих святых о своих нуждах! Никак сама фраза «молитвы святым» не выходит за библейские, евангельские рамки. Значит, невозможно сразу, с ходу отвергать ее, как нечто противоречащее христианству.

Почему в Библии нет прецедентов молитв святым, почему, например, апостол Павел, который так много написал о молитве, никогда не упоминает о молитвах тем, кто перешагнул грань телесной смерти? В Библии только запреты и предостережения относительно общения с теми, кто перешел в мир иной, не важно, праведники они или нет.

В Библии по этому вопросу – не только запреты и предостережения (точнее, они были в Ветхом Завете и касались особой языческой практики вызывания духов умерших). В Новом Завете нам дан пример общения Господа нашего Иисуса Христа с ветхозаветными праведниками Моисеем и Илией, чему свидетелями были апостолы (см. Лк. 9:30-32). Почему в Ветхом Завете был запрет, а в Новом Завете сам же Господь, получается, его нарушает? Православные христиане не вызывают духов умерших. Они просто верят, что умершие святые – живы у Бога (см. Лк. 20:38) и слышат их молитвы (или прошения, что одно и то же).

Вспомни, Дмитрий, притчу о богаче и Лазаре (см. Лк. 16:19-31). Эта притча, как и сами протестанты признают, близка к реальному изображению того, что происходит на том свете. Богач, отделенный «великой пропастью» от Царствия Небесного, возопил к «отцу Аврааму». И святой праведный Авраам… услышал его! Почему же к моей мольбе Авраам останется глух? Почему же через пропасть между раем и адом докричаться можно, а через пропасть между этим миром и загробным нельзя? Во всяком случае, богач обращался к Аврааму с просьбой: прецедент молитвы к святым, перешагнувшим грань телесной смерти, в Библии все же есть.

Все-таки автор [книги «Православие-Протестантизм»] лукавит — православные христиане молятся не только со святыми, не только о ходатайстве их просят, но и ублажают, просят о защите, духовной помощи и т. п. Причем у многих святых своя специализация, не мне тебе об этом говорить. Я не раз слышал от православных священников, что, например, Николаю Угоднику дана благодать для помощи верующим, т. е. помогает он, Никола, и не молитвою, а непосредственно. Поэтому и получается, что народ молится Николаю и другим святым, а не Иисусу Христу.

       Дмитрий, а разве ублажать святых – это не по библейски? Зачем автору лукавить, ведь он пишет для христиан, которые знают Библию. «Вот, мы ублажаем тех, которые терпели. Вы слышали о терпении Иова и видели конец оного от Господа…» (Иак. 5:11). Первые христиане ублажали давно умершего Иова! (Кстати, в современных русских переводах вместо «ублажать» написано «называть счастливыми». Но этим переводам доверять особо не стоит, как меня учили еще в МБИ Союза ЕХБ. В добротном издании «Нового Завета на греческом языке с подстрочным переводом на русский язык» выпущенном РБО, говорится так: «прославляем, как блаженных»).

       О специализации. Дмитрий, ведь ты же не против того, что подаваемые свыше «дары различны»? Само Писание учит нас тому, что каждому члену Церкви Христовой дается свой особый дар, предназначена своя специализация: «…и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех» (см. 1 Кор. 12:4-11). Святые угодники имеют разную «специализацию» еще и потому, что преодолевали разные искушения и скорби, изживали в себе разные пороки. «Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, Отец милосердия и Бог всякого утешения, утешающий нас во всякой скорби нашей, чтобы и мы могли утешать находящихся во всякой скорби тем утешением, которым Бог утешает нас самих!» (2 Кор. 1:3-4). Видишь, Дмитрий, и здесь я нисколько не поступился евангельскими идеалами.

       Если Николаю Угоднику дана была благодать, и он ею помогает верующим, что здесь противоречит Писанию? «Каждому же из нас дана благодать по мере дара Христова» (Еф. 4:7). «И благодать Его во мне не была тщетна, но я более всех их потрудился: не я, впрочем, а благодать Божия, которая со мною» (1 Кор. 15:10). «И в этой уверенности я намеревался придти к вам ранее, чтобы вы вторично получили благодать» (2 Кор. 1:15). По мере дара Христова апостолу Павлу дана была благодать покорять вере языческие народы. «Для всех я сделался всем, чтобы спасти, по крайней мере, некоторых» (1 Кор. 9:22).

       Итак, Библия говорит, что праведному человеку может подаваться благодать для помощи ближнему. Христианин действительно может помочь другому человеку обрести спасение, «родить» его во Христе Иисусе благовестием (см. 1 Кор. 4:15). «Спасай взятых на смерть…» (Пр. 24:11).

В чем я погрешил против Писания? Понимаю, что ты, Дмитрий, клонишь к тому, что Николай Угодник может вытеснить из сердца Христа. Но ведь это совершенно другой разговор – о том, что в нашем сердце может вытеснить Христа. Эта тема для православных действительно актуальна. Но не более чем для протестантов. Не нам с тобой об этом спорить.

«Николае блаженне, припадающа мя ущедри, молюся тебе: и очи, премудре, просвети души моея, да чисте узрю Светодавца и Щедраго… Врагов ищущих злосотворити мне, святе, изми мя, дерзновение к Богу яко имея, иерарше Николае всеблаженне, и от мужей кровей спаси мя». Вот это и тревожит евангельских верующих… Что же касается молитв святым о помощи, это практика явно антибиблейская и противоречащая всему духу Евангелия.

       Что же тревожит евангельских верующих? «Николае блаженне»? Разве Христос не называл своих последователей блаженными (см. Мф. 5:3 и далее)? «Припадающа мя ущедри»? Темничный страж припал к Павлу и Силе, и нисколько не оскорбил Господа, потому что не обоготворил апостолов, но таким образом выражал надежду на спасение (см. Деян. 16:29). Что же сделали Павел и Сила? Они были нищими, но «многих обогащали» (то есть «ущедряли»). Обогатили они и темничного стража со всеми его домашними – верой в Бога, возрождением и спасением (см. Деян 16:31-34). «И очи, премудре, просвети души моея, да чисте узрю Светодавца и Щедраго…» - это ли тревожит? Но ведь Сам Христос называл своих учеников: «Вы – свет мира» (Мф. 5:14)! Будучи истинным Светом, Господь дарует этот Свет и Своим ученикам. «Да светит свет ваш пред людьми» (Мф. 5:16), а значит, да просвещает тех, кто находится во тьме!

Нет запрета в Библии на то, чтобы припасть к святым, попросить их о просвещении: «Государи мои! что мне делать, чтобы спастись?» (см. Деян. 16:30). «Да чисте узрю Светодавца и Щедраго…», то есть Христа – вот конечная цель молитв угодникам Божьим.

       «Врагов ищущих злосотворити мне, святе, изми мя…». Действительно, как может Николай Угодник спасти от врагов? Однажды апостол Павел, отсутствуя в коринфской церкви, но, «присутствуя в ней духом», предал одного блудника сатане (см. 1 Кор. 5:3-5). И хотя он повелел, чтобы вся церковь его поддержала, но, по сути, именно он спас (конечно, силой Господа нашего Иисуса Христа!) общину от врага, от дальнейшего нравственного разложения.

       Преступно, что просим святого об исцелении? Но не о том ли должен просить протестант своего пастора, если заболел, – на основании Писания (см. Иак. 5:14-15)? Зачем призывать пресвитеров, если один у нас Посредник? Зачем нужна их «молитва веры», если больной может напрямую обращаться к Богу? Но их молитва, по апостолу Иакову, исцелит не только тело больного, но даже и его дух: «и если он соделал грехи, простятся ему».

       Может быть, сейчас, Дмитрий, потянется твоя рука к Библии, чтобы оспорить вышеприведенные места из Писания другими местами. Но я тебе не букву хочу показать, которую ты и сам знаешь, а дух Писания, которым Православие дышит. Главное, ты видишь, что молитва святым о помощи не совсем «явно антибиблейская». У протестантов просто свое понимание Библии, кстати, не всегда однозначное. Недавно в журнале «Христианское слово» Союза ЕХБ я прочитал некролог известного протестантского журналиста (заместителя главного редактора) об одном ревностном служителе евангельско-баптистского братства. Заканчивается статья такими словами: «И он, Юрий, пребывает ныне в обители праведных и святых Божиих… И он по-прежнему близок нам, потому что, находясь у престола Всевышнего в радости и ликовании, продолжает переживать за нас, оставшихся…» [34]. А в журнале «Вера и жизнь» я встретил и такое: «Туда [к Христу] отправились наши родные, и там они нас ждут, «считая небесные дни», оставшиеся до нашей встречи…» [35].

Если они там переживают и дни считают, то уж, конечно, и молятся за нас, если не перестали быть христианами от радости.

Итак, где же Новый Завет запрещает просить святых о молитве? Где указание в нем на то, что умершие святые не слышат и не видят нас? Где запрет на то, чтобы мы просили святых об исцелении духа и тела, о просвещении, о духовном руководстве, о наставлении (см. Евр. 13:7), и т.д.?

Только в Православии я увидел, что значит – приступить «к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах, и к Судии всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства, и к Ходатаю нового завета Иисусу, и к Крови кропления, говорящей лучше, нежели Авелева» (Евр. 12:22-24).

Такие разные инославные

Кроме журналистики я занимался благотворительностью. Точнее, помогал одному американскому миссионеру-бизнесмену тратить деньги на детские дома[71]. Мы с ним старые друзья. На мой переход в православие он сказал: «О`кей, нет проблем!». Он часто бывает в России. В Кемерове он оставил меня областным координатором по распределению благотворительной помощи. И опять я оказался в щекотливой ситуации. Под мое начало попали несколько служителей протестантских церквей, работающих в детских домах. Но мы сработались. Это смиренные и ревностные люди. Сердца наши были открыты друг другу, на мой взгляд. Мы не боялись обсуждать спорные вопросы.

Из переписки с сестрой Натальей (имя изменено):

 

Не осуждаю и православных за беспечность. Многие злоупотребляют Божьей любовью, но разве я вправе судить. У родителей тоже бывают разные дети: одни послушные, другие наркоманы или пьяницы, но родители любят их. Кто из нас кто? Не знаю, знаю одно, что Бог любит меня, что не гнушается мною.

Наталья, разными могут быть и протестанты, и баптисты в том числе. Например, «разным» был баптист Гарри Трумэн, 33-й президент США, отдавший приказ… об атомной бомбардировке Нагасаки и Хиросимы. «Разным» был один из лидеров Реформации Жан Кальвин (главное его сочинение – «Наставление в христианской вере»). Однажды он обвинил в ереси испанского мыслителя Сервета и… сжег его на костре (хотя я оговорился: Кальвин, выдавший Сервета властям, пожалел его – попросил заменить сожжение на костре отсечением головы) [36]. Такое вот реформаторское «наставление» … Разные протестантские епископы в США сегодня требуют разрешения церковного благословения на браки гомосексуалистов[72]. Со слов одного немецкого преподавателя Богословского института Союза ЕХБ, в Германии сегодня не редкость объявления в газетах: «Ищем пастора (верующего)» [73].

 

«Разным» был даже Мартин Лютер, вождь немецкой Реформации (по сути, благого начинания) [37]. Но, идеализируя в свое время Лютера, я ошибался. Он, например, не считал Откровение Иоанна апостольской книгой. «Пусть каждый, - писал он, - думает об Апокалипсисе, что хочет… Мой дух не может терпеть этой книги» (той самой, в которой есть одно из любимейших мест русских баптистов: см. Откр. 22:18-19). Он «уважал и чтил» Послание Иакова, но отвергал его подлинность опять-таки на основании его несоответствия своему духу…» [38]. Во время крестьянского восстания (1525 г.) Лютер выступает с необычайно резкой статьей «против разбойников и кровопийц крестьян», предлагая властям не останавливаться ни перед чем для истребления «факелов ада» и «членов дьявола». «Пусть, кто может, душит и колет, тайно или открыто…». «Как осла нужно бить, так простой народ можно только насилием держать в послушании» [39].

И еще один факт истории. «Когда анабаптисты (которые не были согласны с лютеранами по ряду вопросов) просили проявить по отношению к ним… терпимость, они подверглись со стороны лютеран жестоким репрессиям: их тысячами отправляли на казнь – вопреки провозглашенному Лютером праву на свободное толкование Священного Писания» [74].

…Евангелизация прошла успешно. Очень жаль, что служитель местной православной церкви назвал нас сатанистами во время служения. Это не имеет отношения к твоему хождению, это моя боль за людей. Думаю, что и ваша тоже. Мы раздавали приглашения на рынке, а матушка ходила и пугала людей, что тот, кто оставит его у себя, будет проклят на небесах, что дети заболеют и многое другое. Нашу церковь люди в городе знают по делам, она имеет доброе имя. Многие спорили с матушкой, были скандалы между людьми, ругались матами.

Наталья, я искренне рад за проповедь Евангелия. Понимаю твою боль и огорчение. Я сам, будучи баптистом и миссионером, очень горячо реагировал на эти моменты. На месте священника я бы поступил по-другому. Но это и понятно. Я изнутри знаком с баптизмом. А батюшка, возможно, знает его только по пропаганде советских времен…

Но баптисты могут сами провоцировать подобные ситуации своими, не совсем корректными, суждениями о православии.

Вот несколько примеров.

В 2000 году в Москве состоялась конференция служителей ЕХБ под названием «Русь. Миссия. XXI век». На ней был прочитан доклад Тараса Приступы, руководителя миссии «Надежда людям», пастора церкви. В докладе рассматривались препятствия на пути развития миссионерского движения в России в XXI веке. Одно из препятствий Приступа видит в том, что евангельское движение в нашей стране «пополнялось людьми именно из «православной среды», потому что другой просто не было». То есть, оказывается, проблема русских протестантов в том, что у них – отягощенная наследственность. Приступа пишет: «Богословие православия в некоторых ключевых вопросах радикально отличается от апостольского… В центре его – не Бог и Его благодать, а человек с его религиозным опытом… Православная церковь никогда не отличалась желанием завоевать сердца людей для Христа через любовь и служение[75]… Язычество и мистицизм в православии, помноженные на духовный вакуум посткоммунистического периода, сделали людей незащищенными от влияния оккультизма, восточного мистицизма и тоталитарных деструктивных сект» [76] [42].

Подобные суждения о Православной Церкви встречаются в этом журнале нередко. Насколько я понимаю, неизменно негативная оценка Православия – это позиция самого редактора Николая Водневского, которую он довольно часто выражает в своих статьях.

Вот лишь некоторые цитаты: «Корень зла – в отступлении людей от Бога, в замене истины... религиозной ложью, которой пользовалась господствовавшая церковь… Сатана подсовывает религию вместо Христа, обряды – вместо боголюбивой жизни…» [45]. «Живых детей Божиих, тех, кто любит Христа всем сердцем, спасает только то, что Бог не дает книжникам и фарисеям наших дней полной власти. Их авторитет поколеблен» [46]. «Слава Богу, в России… теперь строят молитвенные дома. Но они настолько дорогие и величественные, что, по примеру православных, их называют храмами… А Бог через апостола говорит: «Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас?»… Да, Бог живет не в рукотворных храмах…» [47]. Водневский абсолютно прав в том, что сатана может везде, в том числе, и в Православной Церкви, искусить и обмануть человека, повести его по ложному пути. Жаль только, что кроме «религиозной лжи» Водневский (живущий в Америке) ничего в православии не видит.

Кстати, своим девизом журнал избрал слова Августина Блаженного: « В главном – единство, во второстепенном – свобода, во всем – любовь»[77]. Ни стремления к единству, ни уважения чужой свободы, ни, тем более, братской любви я не вижу в таком отношении журнала к Православной Церкви. И чем он отличается от той православной матушки на рынке? Может быть, только своей ученостью.

Тиражом в сто тысяч экземпляров называть православие язычеством, священников – фарисеями, обряды – сатанинскими, храм – безбожным… Кто после этого измерил боль православного? Корректно ли теперь ждать от него веротерпимости и дружелюбия?

После таких публикаций Православная Церковь, действительно, станет одним из главных препятствий «на пути развития миссионерского движения» ЕХБ.

Другой пример. В журнале «Христианское слово», в статье «Труд: проклятие или благословение?»[78], ее автор Игорь Подберезский противопоставляет протестантское отношение к труду (всегда, по его мнению, добросовестное, усердное и честное) православному отношению. Из статьи вытекает однозначный вывод о том, что православные христиане не могут упорно трудиться, не имеют понятия о «светской трудовой этике», воспринимают труд лишь как тяжелое бремя и уходят в монастыри, в основном, только для того, чтобы там молиться = лениться. При этом в статье ведущего научного сотрудника ИМЭМО РАН нет ни одной ссылки на Священное Предание Православной Церкви, то есть, на то, что только и может дать истинное представление о ПРАВОСЛАВНОМ отношении к труду. Зато цитируется Лютер, который говорил, что «труд конюха или скотницы более угоден Богу, нежели труд монаха или монахини» [49].

 

Какое же истинное отношение к труду заповедует Православная Церковь своим детям? Вот лишь некоторые иллюстрации. Св. Нил Синайский: «Кто не любит работать, тот бездействием питает страсти…». Св. Григорий Богослов: «Знай, что если, будучи здоров, ты живешь на чужой счет, то поедаешь достояние бедных и немощных». Св. Тихон Задонский: «Кто в праздности живет, то непрестанно грешит» [50]. Св. Антоний Великий: «Возлюби труд: он, в соединении с постом, молитвой и бдением, освободит тебя от всех скверн». Св. Иоанн Златоуст: «Бог наложил на человека труд не для наказания и мучения, но для вразумления и научения его». У Православной Церкви есть примеры усердного труда преподобных Феодосия Печерского, Сергия Радонежского, Кирилла Белоезерского, Иосифа Волоцкого, Нила Сорского и других русских подвижников [52]. Православный «Спутник христианина» пишет: «Трудись, где бы ты ни был поставлен в обществе… Трудись, это твое назначение и обязанность на земле. Но ты не для земли создан, а для неба. После труда и забот житейских, возносись горе (к небу – прим. авт.) умом и сердцем, изливай перед Богом свою душу в славословии, благодарении и молитве… От трудов переходи к молитве, от молитвы к трудам: трудись и молись… Бог дал человеку жизнь, Бог назначил ему и труд, в жизни. Помни это каждый и трудись над своим делом усердно, без скорби, без ропота на ежедневный свой труд… Труд, работа, забота, горе, терпение – везде, во всех званиях и состояниях; есть они у всякого человека, который честно и усердно занимается своим делом домашним-ли то или общественным» [53]. О труде монахов – см. Приложение № 6.

 

 

Последняя реплика

Долгое время на официальном сайте евангельских христиан-баптистов России, прямо на парадной странице, находилось письмо-свидетельство одной новообращенной «сестры в Господе». Она писала, что раньше посещала православную церковь, где священники, по ее словам, гордо ходили «как князья в золоченых одеждах», и только в баптистском Доме молитвы она нашла истинную церковь, где «все по-простому»[79]. Письмо через какое-то время убрали. Может, сайт нуждался в обновлении. А может, поняли, что негоже выставлять напоказ не совсем корректное суждение новообращенной сестры.

Священники облачаются не для того, чтобы покрасоваться. Облачения священнослужителей – это проповедь Евангелия в одежде. Например, каждый цвет в ней имеет библейское значение. Золотистый цвет символизирует Небесное Царство (см. Откр. 21:18-21). Красный – цвет крови Господа нашего Иисуса Христа и христианских мучеников. Белый цвет – символ преображения, новой жизни во Христе (см. Мф. 17:2, Откр. 1:14, 3:5, 7:9). Голубой – цвет Богородицы, в которой совершилось великое таинство – небо сошло на землю. 

Проповедует Евангелие каждый элемент облачения священника. Например, омофор (носится на плечах) означает заблудшую овцу, которую пастырь берет на плечи и несет домой. Это образ Пастыря Христа, подъявшего на плечи все человечество. Поручи, или нарукавники, напоминают священникам, что они служат Богу «не собственными силами, а силой и благодатью Божией. Поручи напоминают также узы на руках Спасителя во время Его страданий». Риза, или фелонь, «своим видом напоминает ту багряницу, в которую был облечен страждущий Спаситель. Ленты, нашитые на ризе, напоминают потоки крови, которые текли по Его одеждам» [80] [55].

Невеста на свадьбах в общине ЕХБ, сколько помню, всегда радует глаза своим красивым, иногда роскошным, белым нарядом. Мало кому хочется пойти замуж по-простому: в юбочке и кофточке. Если свадьба достойна особых, торжественных облачений, то почему богослужение не может быть этого достойно?

Не нужно думать, что в облачении – легко и приятно. Оно очень тяжелое – в духовном смысле[81]. Всем сердцем сознавая себя недостойным, священник облачается, чтобы предстоять перед «горой Сион». Предстоять в страхе и трепете не только за себя, но и за весь народ Божий (см. 1 Фес. 5:12, Евр. 12:22, 28).

 

«Нет власти у священника; нет прав у священника; есть только страшная и дивная, подлинно божественная привилегия – любить до смерти и смерти крестной. Кто-то из западных подвижников, спрошенный, что такое священник, ответил: «Священник – это распятый человек». Это человек, который отрекся и отрекается, и каждый час должен заново отречься от себя, от каких бы то ни было прав; не только от ложного права творить зло и быть грешником, но даже и от законных прав человечности, человеческой жизни. Он – образ Христов, он Христова любовь; он – Христова кровь, которая может быть излита» [57].

 

…Утро. Храм. Скоро служба. Я стою у входа в алтарь. Вижу, как в комнате для переоблачения седой священник медленно и сосредоточенно надевает ризу. Слышу, как он длинно вздыхает: «Господи, Иисусе, помилуй мя, грешного…». Его облачение золотое. Но это «золото» истерто ежедневными молитвенными службами. Это «золото» потемнело от слез покаянных (простите за высокий слог). Это «золото» на батюшке может вспыхнуть огнем неугасимым в судный день, потому что «кому много вверено, с того больше взыщут» (Лук. 12:48). Вот в какую «княжескую одежду» облачается священник…

Отступать – некуда

 

Меня все еще зовут обратно в баптизм[82]. На что я отвечаю: «Уж лучше вы – к нам». Тот баптизм, который я увидел (и переосмыслил) со стороны, меня уже не привлекает. Хотя в книге я намеренно говорю именно о русских баптистах. Потому что они, на мой взгляд, – особое явление[83]. По своей богобоязненности они еще очень близки к православию[84].

Меня не привлекает, например, история баптизма, в которой еретики[85] всех мастей, с легкой руки баптистских теологов, изображаются героями веры. Каюсь, что, будучи баптистом, плохо учил свою историю. Поверхностно. Не вникал в то, что с ересиархов, оказывается, я должен был брать пример. Оказывается, они были моими духовными предками.

Вот что пишут Карев[86] и Сомов в учебнике «История христианства»: «В девятом веке было два довольно значительных христианских течения, не принадлежавших к официальной церкви, - это несториане[87] и павликиане. Официальная церковь презрительно их называла еретиками и сектантами. Сектами официальные церковники называли течения, вышедшие из рядов официальной церкви и отколовшиеся от нее…

В седьмом веке членом манихейской секты был некий Константин из Армении. Однажды у него остановился диакон христианской церкви и подарил ему рукописи четырех Евангелий и четырнадцать посланий апостола Павла. Константин, читая Евангелие и послания апостола Павла, уверовал во Христа и отдал Ему свое сердце. Он ушел из манихейской секты… У него, под влиянием самостоятельного чтения, созрели убеждения, которые не соответствовали некоторым догмам официальной церкви. Он задался целью восстановить апостольское христианство. Вокруг себя он организовал… группу христиан, которые стали называть себя павликианами… - в честь того, что Константин уверовал во Христа через послания апостола Павла. Ошибкой Константина было полное отвержение Ветхого Завета… Второй ошибкой Константина было то, что он слишком высоко поставил апостола Павла… [Его] личность начинала затмевать Самого Христа… Третьей ошибкой… было его пренебрежительное отношение к апостолу Петру… Несмотря на эти свои крайности, [Константин] в ряде вопросов встал на позиции первохристианства. Он отверг иконопоклонение… отверг крестное знамение…отвергал церковную иерархию… Он был ревностным борцом за возврат к первохристианству» [88] [6].

«Светильники Христовы были во все времена и в разных христианских группах, отошедших от официальной христианской церкви…С десятого века в Болгарии стали появляться так называемые «богомилы»… [Они] отвергали иконопочитание… поклонение мощам и так называемым святым угодникам… В этом отношении они, вне всякого сомнения, шли путем первохристианства… Богомилы, как и их предшественники – павликиане, отвергали Священное Писание Ветхого Завета, признавая только Священное Писание Нового Завета… Затем некоторая часть богомилов еще больше впала в крайности, которые нарушили их связь с Господом (а раньше она ничем не нарушалась? – прим. авт.). В среду части богомилов, действительно, проникли гностические представления о том, что вся материя, вся природа является творением диавола, противным Богу» [7].

Довольно странный свет исходил от «светильников Христа», отвергающих Писания, которые свидетельствовали о Нем (см. Ин. 5:39).

Но это еще цветочки.

Вот, что пишет В.Г. Павлов[89]:

«Все допускают, что со времен апостольских до Реформации существовали собрания и общества, которые отделялись от господствующих церквей… Господствующие церкви клеймили их названием еретиков… Еретиками обыкновенно называют тех, кто отличается в учении от большинства, имеет столько совести и мужества, что отваживается защищать свое положение и даже, в случае нужды, страдать за свою веру… Этот народ происходит от первых веков христианства, сохраняя и передавая потомству чистейшие формы вероучения и практического благочестия… Нет сомнения, что эти люди имели некоторые ошибки, и, может быть, держались некоторых заблуждений. Но как и могло быть иначе, когда они были окружены атмосферой церковной лжи и испорченности.

В I и II столетиях некоторые из этих сект известны были под именем мессалиан…[90] и монтанистов[91].

В VII и VIII столетиях возникли павликиане, которые обратили на себя внимание, сделавшись многочисленными, и навлекли на себя ненависть и вражду господствующей церкви… Можно сказать, что со времен апостольских до Реформации эти различные сектанты составляли истинную церковь Божию. Их вера была настоящая библейская, и их жизнь была самая чистая, какую только видел мир. Конечно, они не были совершенны. И как они могли быть таковыми в такой среде?» [18]. Конец цитаты.

Неужели лучшие плоды, которые дало христианство – это ереси и секты? Неужели Церковь Христова, утвержденная «на основании Апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем» (см. Еф. 2:20), должна была развиться до павликиан и мессалиан? Неужели монтанисты – и есть та самая Церковь, которую не одолели «врата ада» (см. Мф. 16:18)?

Когда я учился в Богословском институте Союза ЕХБ, один из братьев подарил мне книгу в красной обложке. Называется «След крови».

Эту книгу можно найти на сайте Международного Совета Церквей ЕХБ www.blagovestnik.org (а также на сайте Евангельских Христиан–Баптистов Украины: www.spasenie.kiev.ua. Кстати, на другом их сайте baptist.org.ua книга «След крови» названа «одной из лучших на сегодняшний день книг по истории церкви, а, в частности, истории баптистов»). Автор книги – доктор Дж. М. Карроль (1858-1931). Он был «не только одним из руководителей техасских баптистов, но также исключительным деятелем среди Южных Баптистов и во всем мире» [19]. «Сотни тысяч экземпляров этой брошюры были изданы и распространены на многих языках». В предисловии доктор Уильям Л. Хилтц, вице-президент Ландмаркского Баптистского Колледжа, пишет: «Эта книжечка поможет неосведомленным людям узнать о библейских и исторических фактах, связанных с церковью» [20].

Цель этой книги, пишет ее автор, «показать, что баптисты, соответственно истории, представляют собой беспрерывную нить церквей от дней Христа… В неправильных, уклонившихся от истины, церквах ясно виден рост католицизма и позднее протестантизма. Баптисты – не протестанты, так как они не вышли из католической церкви» [21].

В «беспрерывной нити церквей от дней Христа» Дж. М. Карроль перечисляет монтанистов, павликиан, катаров[92], альбигойцев, вальденсов[93] и другие группы (наглядно представлены в диаграмме в конце книги). По убеждению автора, под всеми этими наименованиями (которые были даны «врагами истинной церкви») скрываются баптисты [22].

«Баптисты не верят в апостольскую преемственность, – пишет Дж. М. Карроль. - Апостольские функции прекратились со смертью апостолов. Это Своим церквам (баптистским – прим.авт.) Христос обещал беспрерывное существование от времени первого учреждения церкви при Его служении на земле до Его пришествия…» [23]. Таким образом, доктор Дж. М. Карроль блестяще показал, почему баптисты не верят в апостольскую преемственность. Потому что на самом деле – это баптистская преемственность.

Верит в непрерывную преемственность «истинных детей Божьих», навсегда ушедших из «кафолической» церкви в подполье, и Рогозин. В своей книге «Откуда все это появилось?» он развертывает перед читателем картину того, как «Свет Истины, яркий факел Божьей Любви передается из поколения в поколение» [26]. Рогозин пишет: «В самые темные периоды христианской истории возрожденные свыше чада Божьи повиновались повелению Господню: «Выйдите из среды их, и отделитесь...» (2 Кор. 6, 14-18). Они отделились, чтобы иметь непосредственную связь с Богом…» [27]. «Непосредственную связь с Богом», по Рогозину, имели, кроме прочих, монтанисты, несториане, монофизиты, монофелиты, павликиане и альбигойцы[94] [28]…

Меня в баптизме учили, что Слово Божье – это единственный критерий духовной жизни. Но Библия в отношении еретиков оказывается почему-то менее любвеобильна, чем вышеупомянутые баптистские теологи. 

«Были и лжепророки в народе, как и у вас будут лжеучители, которые введут пагубные ереси и, отвергаясь искупившего их Господа, навлекут сами на себя скорую погибель. И многие последуют их разврату, и через них путь истины будет в поношении. И из любостяжания будут уловлять вас льстивыми словами; суд им давно готов, и погибель их не дремлет… Знает Господь, как избавлять благочестивых от искушения, а беззаконников соблюдать ко дню суда, для наказания, а наипаче тех, которые идут вслед скверных похотей плоти, презирают начальства, дерзки, своевольны и не страшатся злословить высших, тогда как и Ангелы, превосходя их крепостью и силою, не произносят на них пред Господом укоризненного суда… Ибо если, избегнув скверн мира чрез познание Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, опять запутываются в них и побеждаются ими, то последнее бывает для таковых хуже первого» (2 Пет. 2:1-11,20).

Ересь – пагубна. Ересь развращает. Еретики навлекают на себя скорую погибель (духовную, прежде всего). Плюрализм мнений остается плюрализмом только до определенных пределов, вне которых – поношение Церкви Христовой и, в конечном итоге, отвержение Бога. Те, кто отстаивает ересь, на самом деле, «идут вслед скверных похотей», может быть, неосознанно для себя. Оказывается, не принципиальность, а обыкновенные страсти (и гордость, наверное, прежде всего) ведут еретиков к тому, что они «презирают начальства, дерзки, своевольны и не страшатся злословить высших». В начале пути они принимают Христа и познают Его, как Спасителя. Но потом, родив или приняв ересь и не желая расстаться с ней, они сами себя отлучают от Церкви, а значит, и от Христа. Слово Божие (а не «официальные церковники») называет их «беззаконниками». Слово Божье (а не «господствовавшая церковь») говорит, что «суд им давно готов».

«Дела плоти известны; они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия, [соблазны,] ереси (выделено мной – прим.авт.), ненависть, убийства, пьянство, бесчинство и тому подобное. Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так Царствия Божия не наследуют» (Гал. 5:19-21).

Ересь перед Богом и Его Церковью так же страшна, как прелюбодеяние и волшебство, так же омерзительна, как идолослужение, так же ужасна, как убийство[95]. Погибающих еретиков надо спасать, а не учиться у них «ревностной борьбе за возврат к первохристианству» [96].

Не смог бы я возвратиться в баптизм, даже если бы захотел, после осмысления такой истории баптизма. Мне нисколько не хочется иметь «славную историю» постоянных крайностей и заблуждений, тем более, когда они касаются Самого Христа и Его Слова. Мне не по душе та легкость[97], с которой иные баптистские богословы – идеологи первой величины! – записывают в «герои веры» еретиков, явных и для них.

Уж лучше вы – к нам, братья! Зачем вам сектантская преемственность, если есть апостольская? Зачем вам роднить себя с монтанистами, павликианами или богомилами, если можно породниться с Иоанном Златоустом, блаженным Августином, Кириллом и Мефодием, Сергием Радонежским, святителем Московским Филаретом, митрополитом Сурожским Антонием и т.д.?

Вместо заключения

 «Как я сказал, мы не принимаем людей легко. Опыт показывает, что они сначала приходят и прислушиваются, приглядываются, «принюхиваются». Потом в какой-то момент они загораются очень пламенным желанием принять православие и отталкиваются от той веры, которая была их верой; и вот в этот период я их никогда не принимаю; я не принимаю человека, который отрекается от своего прошлого. Потом начинается период, когда человек входит глубже в православие и начинает чувствовать, как он должен быть благодарен той Церкви, которая его сделала вообще христианином, когда у него нет уже романтики такого чрезвычайного подъема. Он может спокойно войти в православие, как блудный сын, который домой пришел, именно домой, а не в какое-то исключительное место. И когда он может обернуться и сказать: да, моя Церковь – католическая, англиканская, протестантская – мне все-таки открыла Христа, и я глубоко благодарен ей, – то мы их принимаем…» [33].

 

Митрополит Сурожский Антоний (Великобритания)

      

 

ПОСТСКРИПТУМ

 

Этот постскриптум появился после того, как моя книга несколько месяцев обсуждалась в Интернете на четырех форумах: Православный форум диакона Андрея Кураева (http://www.kuraev.ru/forum), Форум Евангельских христиан-баптистов (http://www.baptist.org.ru), Межконфессиональный Христианский Форум (http://www.evangelie.ru/forum) и Открытый христианский форум (http://jesuschrist.ru/forum).

Я просил всех желающих высказать свое мнение. Особенно меня интересовало мнение евангельских христиан-баптистов – насчет достоверности тех или иных сведений о них в книге. Естественно, первая реакция с их стороны часто была негативная («ну, вот, перешел в православие, сейчас начнет нас грязью поливать»). Однако по мере чтения книги народ успокаивался. Несколько баптистов на разных форумах назвали мою книгу уникальной, когда увидели, как я отзываюсь о своих бывших единоверцах. А один служитель из Первой Славянской Баптистской Церкви г. Сакраменто (США) вызвался даже помочь мне оформить два сайта, на которых поместил мою книгу. Во всяком случае, в недостоверности фактов о баптистах книга за все это время замечена не была.

Итак, несколько заметок после форумов.