Проблему общей региональной интеграции было бы неправильно рассматривать вне контекста общих взаимоотношений Латинская Америка - США. Северный гигант остается для латиноамериканских стран ближайшим и емким рынком сбыта и поставщиком технологии, пусть и не первого поколения. Что касается США, то значение Латинской Америки для них возросло в связи с новым раскладом сил на нефтяном рынке в результате войны в Ираке. В регионе существуют две «нефтяные» страны мирового значения - Венесуэла (член ОПЕК) и Мексика [43, c. 10].

Замысел суперсоюза («от Арктики до Антарктики») имеет уже давнюю и непростую историю, тесно связанную с тенденциями во внешней политике США, возникавшими во второй половине XX в. Он появился еще в 60-х годах прошлого столетия. Но тогда он не получил поддержку на юге. Там стремились идти своим объединительным путем. В результате Соединенные Штаты длительное время предпочитали действовать в разноликой Латинской Америке по формуле двусторонних отношений, считая ее для себя наиболее эффективной. Для каждой страны разрабатывались и использовались свои особые подходы, приемлемые для обоих партнеров. Постепенно отношение Вашингтона к интеграции с южными соседями менялось, он стал считать ее фактором стабилизации своего неспокойного тыла. Задача по-новому структурировать экономику и политику в Западном полушарии посредством АЛКА становилась все более значимой, а ее решение казалось возможным.

В 1990 г. президент США Дж. Буш-старший выдвинул ряд инициатив на данном направлении. Однако первая встреча в верхах, где обсуждалась конкретная задача создания АЛКА, состоялась лишь в конце 1994 г. при президенте Б. Клинтоне, когда уже вступила в силу НАФТА. На этом саммите 34 страны Северной и Южной Америки (кроме Кубы) высказались за то, чтобы посредством постепенной ликвидации торгово-инвестиционных барьеров подготовить к 2005 г. все необходимые условия для формирования полупланетарной финансово-экономической зоны с населением свыше 800 млн. человек и общим ВВП более 12 трлн долл. [44, .c 11]

Отведенный десятилетний срок казался вполне реальным, и перспектива объединения выглядела ясной и прогнозируемой, учитывая, что США тогда переживали неординарный по продолжительности подъем экономики (высокие темпы роста при низкой инфляции). На этом фоне задача «взять на довольствие», если потребуется, весь комплекс южных соседей, включая страны с нелегким долговым бременем, казалась вполне решаемой. К тому же только что вступившая в действие НАФТА обнаруживала явный динамизм и служила своего рода примером для остальных потенциальных участников всеамериканского проекта. Некоторое неудобство создавал лишь блок Меркосур с его особым, сохраняющим элементы внутренней самостоятельности, путем вхождения в АЛКА.

Иное положение начало складываться в XXI в. В 2001 г. дефицит платежного баланса США по текущим операциям превысил сумму в 400 млрд. долл. (330 млрд. в 1999 г.). Супергигант стал обнаруживать слабости и на других направлениях - замедлились темпы роста, сильно вырос бюджетный дефицит, возникли трудности на фондовых биржах, в инвестиционной сфере, неприятности с оттоком краткосрочных капиталов. В целях приостановки рецессии Центральный банк в 2001 г. свыше десяти раз снижал учетную ставку (подобного не было в кризисные 1990 - 1991 гг.). Валовой федеральный долг в 2002 г. достиг 6,2 трлн. долл. и продолжал увеличиваться [45, c. 12-13].

В таких условиях отношение США к интеграции с Латинской Америкой стало не столь однозначным, как в предшествовавшее десятилетие. Изменились приоритеты их геополитических интересов, на передний план выдвинулись ближневосточные проблемы, частично азиатские. Переговоры в рамках АЛКА замедлились, отодвинулись на второй план, уступив место контактам по схеме страна - страна или страна - субрегион, например, США - ЦАОР. Слишком глубокими оказались потенциалы и разногласия в целях договаривающихся сторон.

Подобное замедление не означало официального изменения установленного срока завершения переговоров по АЛКА. Но их непростой ход и характер во многом стали зависеть от двух основных аспектов: с одной стороны, от содержания внешнеполитических обещаний в период предвыборной президентской кампании в США (2004 г.) и их последующего претворения в жизнь, а с другой - от уровня компромиссов на переговорах с лидерами Меркосур, где с 1 января 2003 г. во главе стратегического локомотива этого объединения - Бразилии оказался новый, необычный президент с отчетливо выраженными целями превратить свою страну и весь блок в активный субъект глобализующегося мира с намерениями защищать национальные и межнациональные интересы, обеспечивать региональную безопасность. Не стоит игнорировать и тот факт, что в самобытном латиноамериканском сближении почти всегда присутствовали элементы антиамериканского настроя [46, c. 22].

Одно из острых разногласий между США и Меркосур, равно как с другими объединениями, по-прежнему связано с американскими правительственными субсидиями собственным фермерам, наносящими большой урон южноамериканскому сельхозэкспорту и противоречащими принципам рыночных отношений. И, конечно, с опасениями, продиктованными общим разрывом в конкурентоспособности товаров и продуктов разнородных экономик.

Давние и многомиллиардные субсидии, официально предоставляемые правительством США с 1985 г., когда была обнародована Программа стимулирования товарного экспорта, являются предметом длительного противостояния в Западном полушарии и не только там. Рассчитанная первоначально на три года указанная программа затем продлевалась, все больше укрепляя конкурентные позиции американских экспортеров. Сильная поддержка со стороны американского государства своего сельского хозяйства, причем не только путем непосредственного финансирования, явилась в известной степени одной из причин активизации самостоятельных объединительных процессов в Латинской Америке.

Однако ни на конференциях министров торговли государств Западного полушария, ни на совещаниях в рамках ВТО (особенно на острой встрече в Канкуне в середине 2003 г.) противоречия преодолеть не удалось. По мнению Бразилии, именно аграрный протекционизм США тормозит дальнейшее движение в сторону АЛКА. На встрече в верхах в г. Пуэбла (Мексика), состоявшейся в феврале 2004 г., представитель США заявил, что защита американского сельского хозяйства не может быть предметом переговоров. Постоянные заявления США о неготовности менять свое законодательство по сельскому хозяйству - один из ключевых узлов противоречий между Южной и Северной Америкой [47, c. 38].

Непросто складываются и отношения США с Чили, несмотря на то, что с ней в 2003 г. было заключено соглашение о свободной торговле (вторая латиноамериканская страна после Мексики). До сих пор не отрегулирован вопрос об антидемпинговых пошлинах.

На встрече в верхах в Монтеррее (Мексика) в начале 2004 г. лидер Венесуэлы заявил, что «АЛКА - это не цель, а путь», что в данном виде этот проект непригоден для Латинской Америки, и поэтому ей нужно искать альтернативу24 . Президент Венесуэлы выдвинул идею создания новой модели интеграции в Южной Америке, основанной на общности проблем и целей, скорейшем объединении Меркосур и Андского сообщества наций. Он предложил сформировать «Лигу республик» в качестве альтернативы американским планам интеграции. Что касается АЛКА, то У. Чавес предложил на десять лет отложить подписание соответствующего соглашения, что позволило бы сократить существующий опасный разрыв между будущими партнерами.

Схожих взглядов придерживались и другие руководители. В организационном плане президент Бразилии высказался за формирование в Западном полушарии объединения по формуле «Союз союзов». А президент Аргентины для успешного функционирования АЛКА посчитал целесообразным, чтобы США разработали для Латинской Америки свой «План Маршалла», как они это сделали для Европы после Второй мировой войны.

Участие в АЛКА южные соседи США связывали также с решением ряда конкретных задач, таких, как получение беспошлинного доступа своих товаров на американский рынок, широкое привлечение иностранного капитала, открывающего возможности для получения новейших технологий, ликвидация дискриминационной практики со стороны северного соседа. Иными словами, АЛКА рассматривалась ими в качестве одного из путей ускоренного прохождения этапа индустриального развития и создания в перспективе предпосылок для перехода в постиндустриальную фазу. Одновременно латиноамериканские страны, даже такие развитые, как Бразилия и Аргентина, опасались больших издержек от усиления конкуренции американских и канадских товаров после вступления в силу договоренностей об АЛКА [48, c. 10].

Для США создание АЛКА остается краеугольным камнем их политики на континенте. Трудное решение было принято ими в октябре 2004 г., когда в результате возникшего комплекса проблем представитель Министерства торговли США объявил, что подписание соглашения об АЛКА, намеченное на январь 2005 г., не состоится. Новые сроки установлены не были, хотя подразумевалось, что переговоры по данному вопросу будут продолжены [49, c. 11].

Таким образом, можно заключить, что цели США и их союзников по НАФТА, с одной стороны, и основного массива стран Латинской Америки, с другой, в том, что касается АЛКА, не только не совпадали, но и существенно расходились. Это фундаментальное противоречие суперпроекта неизменно оказывало влияние на его судьбу в самых различных проявлениях.