Высокий идеал женщины, заложенный в книге Бытия.

Поможем в ✍️ написании учебной работы

Имя

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой

Нажимая кнопку "Продолжить", я принимаю политику конфиденциальности

ЖЕНЩИНА в ЦЕРКВИ

В СВЯЩЕННОМ ПИСАНИИ

Ветхий завет.

«ЖЕ́НЩИНА (אִשָּׁה, ишша, означает также `жена`; мн. число נָשִׁים, нашим).

Основные произведения литературы иудаизма, создававшиеся более трех тысяч лет почти исключительно мужчинами, содержат различные взгляды на женщину, обусловленные как особенностями культурно-бытового уклада в разные периоды еврейской истории, так и личным отношением к женщине отдельных составителей этих произведений»[1].

Высокий идеал женщины, заложенный в книге Бытия.

«Широко распространенное мнение, что в Библии Бог сотворил женщину из ребра Адама, не совсем точно. Вернее, оно слишком узкое и не охватывает всех возможных смыслов этого повествования.

В еврейском оригинале на месте слова «ребро» стоит слово «цела», которое на русский переводится не только как ребро, но и как «грань» и «сторона». То же самое – в древнегреческом тексте. Там используется слово ἡ πλευρά (pleura), которое также переводится на русский не только как ребро, но и как сторона, бок, край или окраина чего-либо. В военной лексике этим словом обозначали, например, фланг войска.

Таким образом, мы видим, что женщина сотворена из такого «ребра» мужчины, которое является отдельной стороной человеческого существа, или даже его половиной. Напомним, кстати, что русское слово «пол» этимологически происходит от слова «половина».

Таким образом, еврейское слово «цела» и греческое ἡ πλευρά значат не только ребро, но и сторону или грань, показывает, что женщина, женская природа – это одна из неотъемлемых сторон человеческого существа. Вопреки известной и не слишком изящной шутке «женщина – друг человека» можно сказать, что женщина – друг недочеловека. В том смысле, что только с ней и мужчина становится мужчиной, человеком. С другой стороны, сотворенность женщины из мужчины говорит об их близости и единокровности. Это словно две отдельные половинки, проставленные друг напротив друга, чтобы учиться любви.

Во-вторых, значение этого слова и как ребра позволяет сближать женское начало с сердцем, ведь сердце расположено под ребрами, рядом с ними. То есть женское начало – это та половина, которая представляет по преимуществу чувственно-эмоциональную жизнь человека. В отличии от нее мужское начало олицетворяет по преимуществу рационально-волевую сторону человеческого существа»[2].

Женщина в Ветхом Завете

«Как и в других обществах древнего мира, у евреев, судя по данным Библии, женщина была подвластна до замужества воле отца, а затем — мужа (Быт. 3:16; Чис. 30:6, 9 и др.). Однако Библия также свидетельствует о том, что еврейская женщина пользовалась большой свободой и уважением. Женщина выступает в Библии не только как мать, супруга и домоправительница, но и как пророчица (4 Цар 22:14), судья (Девора), мудрая советница (2 Цар. 14:2–20; 20:16–22), воплощение героизма и отваги (Есфирь, Иудифь, Иаиль). Рассказывая об обычае выдавать дочерей замуж по усмотрению родителей, Библия приводит все же пример обращения за согласием к девушке (Быт. 24:58), а также случай, когда отец выдает дочь за любимого ею (1 Цар. 18:20, 28). Бравший в жены пленную женщину обязан был относиться к ней с состраданием и считаться с ее чувствами (Втор. 21:10–14). Честь женщины охранялась особым законом, тяжко каравшим за изнасилование (Втор. 22:25–27). Но не менее тяжко каралась и женщина, виновная в добрачной связи после обручения или в измене мужу (Лев. 20:10; Втор. 22:20–24). Похвала мужа и любовь детей являются наградой жене, отличающейся трудолюбием, бережливостью, заботой о благоденствии домочадцев и умелым управлением хозяйством (Пр. 31:10–28).

Исходя из текстов Библии, можно заключить, что право развода предоставлялось только мужу (Втор. 24:1, 3), но вместе с тем в них нет примеров необоснованного или легкомысленного расторжения супружеских уз. Библия предвидит и случаи, лишающие мужа права развестись с женой (Втор. 22:13–19, 28–29).

Хотя библейское законодательство допускает многоженство, многочисленные упоминания в Библии только одной жены свидетельствуют, видимо, о сравнительно редких случаях полигамии, а проводимые пророками сравнения любви Бога к народу Израиля с любовью мужа к жене (Ис. 54:6; Иер. 2:2; Мал. 2;14 и многие др.) подтверждают почитание женщины и предпочтительное отношение к моногамии в эпоху Библии»[3].

Права и обязанности женщины

«Матерей полагалось почитать (Исх. 20:12), бояться (Лев. 19:3) и слушаться (Втор. 21:18 и дал.). Мужчины несли ответственность за Ж. своей семьи, но при отсутствии наследников мужского пола могли самостоятельно наследовать землю (Чис. 27:1-8).

Мужчины и Ж. молились сообща (Езд. 10:1). Ж. могли совершать жертвоприношения и посвящать себя Господу, давая обет назорейства (Чис. 6:2)»[4].

Иосифа Флавий

Ярким примером презрительного отношения к женщине является библейская история о изнасиловании и убийстве наложнице левита в Гиве (Суд 19 ср. Быт 19:8 – когда Лот предлагает своих дочерей садомлянам).

«Левит с горы Ефрема имел наложницу, которая оставила его и вернулась в свой дом в Вифлеем Иудейский. В греческом переводе Ветхого Завета Септуагинте в этом месте стоит пометка, повествующая о том, что наложница была "зла" на левита. Раввинистическая интерпретация говорит, что женщина одновременно боялась и была зла на своего мужа, потому что он был эгоистичен и ставил свой комфорт впереди благополучия его жены»[5].

«Когда они приблизились к Иевус (Иерусалим), слуга предложил остановиться на ночь, но левит отказался остаться в городе, и они продолжили путь до Гивы. Фоккелман утверждает, что Суд. 19:11-14 - это аллюзия на книгу Левита, которая характеризует Иевус как "город чужеземцев". Тем самым рассказчик хочет показать эгоизм и чудовищное самомнение левита из-за принадлежности его к своей группе»[6].

«На закат они прибыли в Гиву. Левит и его группа были на публичной площади, но никто не проявил традиционного гостеприимства. В конце концов, с полевых работ пришел старик, как и они родом из гор Ефрема, как и путники, но живший некоторое время среди вениамитян. Он пригласил их провести ночь в доме, а не на открытом воздухе. Он привел его в свой дом и дал корм ослам, а они омыли ноги, ели и пили.

Внезапно некоторые люди города окружили дом и выбили дверь. Они говорили с хозяином дома, говоря: "приведите человека, который зашел в ваш дом, чтобы мы познаи его". "Глагол" познать является эвфемизмом для полового акта.

Хозяин предлагает вместо него свою девственницу-дочь и наложницу левита. Кен Стоун замечает: "по-видимому сексуальное насилие над женщинами считалось менее постыдным, чем на мужчинами, по крайней мере, в глазах других мужчин. Такое отношение отражает как социальное подчинение женщин мужчинам, так и тот факт, что гомосексуальное насилие рассматривалось как особо жестокая атака на мужскую честь"[7].

После этого левит вытолкал наложницу из двери. Они насиловали ее всю ночь, не отпуская до рассвета, пока она рухнула за дверью, где левит нашел ее на следующее утро. Увидев, что она не двигается, он положил ее на осла и продолжил свою дорогу домой. Повествование умалчивает о том, где и когда умерла женщина. По своему возвращению, он разрезал ее тело на 12 кусков и разослал их коленам израилевым, требуя отмщения.

Ещё один пример унизительного отношения к женщине прослеживается в терминологии Ветхого Завета. Так, например когда о Израиле как религиозном народе говорится в отрицательных качествах, то используется выражение «дочь Сиона» (т. е. Сион), «дочь Иерусалима» (т. е. Иерусалим) (ср.: Иез 16:35; Иер 2:20; 13:26), что говорит о женском роде примирительно к полу. Более мягкий тон по отношению к Израилю прослеживается, когда о нём говорится как о маленьких детях или грудном младенце при этом женского пола (ср.: Ис 49:22; 60:16). Но в исключительно положительных качествах Священное Писание говорит о Израиле, обращаясь к ниму в мужском роде: «не вдовец Израиль, с Иудою, при Боге своем» (Иер 51:5). Для этого стиха, как видим, в отношениях Израиля с Богом мужем оказывается Израиль[8].

Но при этом данные случаи не говорят, о том, что в Ветхом Завете к женщине было совсем отрицательное отношение. Так, в иудейских источниках мы читаем, что женщина должна особенно исполнять три заповеди: зажигание свечек в шаббат, ежемесячное очищение и хранение дрожжей.

Новый Завет.

Богородица.

В Божьей Матери исполнились в совершенстве три женских заповеди, которые были предписаны иудейской традицией.

В великую пятницу Божья Матерь возвращаться домой и зажигает свечи Великой Субботы для Апостольской Общины, признак надежды в страдании тех дней. Есть другой случай, в котором традиция изображает Божью Матерь вместе с Апостолами, когда Святой Дух сошел на Марию и Апостолов: «И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святаго, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать» (Деян 2:3). Новое зажигание "огненных языков" завершает то, что Бог начал в Ветхом Завете. Мария и Апостолы больше не ждут шаббата, а Единственного Утешителя - Духа Святого. Мария присутствует в День Святого Духа, чтобы зажигать Новый Свет. Тоже и вторая заповедь в Марии совершенно исполнятся: Бог её очистил, делая ее Пресвятой. Третья заповедь, самая интересная: каждая женщина, когда выходит замуж, получает в дар дрожжи от матери своей, на которых будет готовить каждую субботу хлеб для своей семьи. Мария также получила от своей матери, святой Анны, дрожжи такие, которыми она готовила субботний хлеб. Тем хлебом Апостольская Община служила Евхаристию, которая является настоящими дрожжами Церкви.

Жены-мироносицы

«Евангелист Лука, так же как евангелист Матфей, пересматривает список имен и добавляет фразу «и другие с ними» (Лк 24. 10), усиливая тем самым роль женщин как свидетельниц воскресения Иисуса Христа (Osborne. 1992. P. 682). Что касается Евангелия от Иоанна, то «все четыре эпизода главы 20 изображают кризис веры, поскольку участники (в т. ч. и Мария Магдалина.- П. Л.) событий, предшествовавших и последовавших за Воскресением, не понимают до конца всего происходящего» (Ibid. P. 682, 684-685). Но Христос Сам помогает им прийти к полному постижению Воскресения через откровение Своей божественной природы (Schnackenburg. 1982. P. 335). Свт. Иоанн Златоуст подчеркивает в своем толковании рассказа о хождении ко Гробу Спасителя «мужество женщин... пламенную любовь… щедрость в издержках… решимость на самую смерть» (Ioan. Chrysost. In Matth. 88 // PG. 58. Col. 778), призывая христиан подражать им»[10].

Мария Магдалина.

«Согласно четырем Евангелиям, Мария Магдалина – главная свидетельница фундаментальных событий раннехристианской жизни: она стала свидетельницей жизни и смерти Иисуса, его погребения и воскресения. Она была послана к ученикам для провозглашения пасхальной керигмы. Бернард Клервоский справедливо называет ее «апостолом апостолов».

Однако, когда мы думаем о Марии Магдалине, мы не думаем о ней прежде всего как о христианском апостоле и евангелисте; у нас, скорее всего, возникает перед глазами образ Марии-грешницы и кающейся женщины. Современные романисты и теологи-интерпретаторы изображают ее как покинувшую мир сексуального удовольствия и проституции ради чистой и романтической любви к Иисусу-мужчине. Это искажение ее образа является признаком глубокого искажения в самовосприятии христианских женщин. Если мы не должны, будучи женщинами, отрицать христианскую веру и традицию, нам следует пересмотреть вклад и роль женщин. Мы должны освободить образ Марии Магдалины от искажений и восстановить ее в роли апостола»[11].

«Женщины в Новом Завете:

Апостол – Юния (Рим 16:7), а не Юний. Вот что пишет Златоуст в 4 в.: «Конечно, и быть апостолом важно; но посуди, как велика похвала - быть прославившимся среди апостолов; прославились же они своими делами, своими заслугами. Вот каково было любомудрие этой женщины, удостоившейся наименования апостольского» (Беседы на Послание к Римлянам. Беседа XXXI).

Пророчица - дочери Филиппа (Деян. 21:9), а также 1 Кор 11:5 свидетельствует, что женщины пророчествовали в собрании»[12].

Диаконисса - Фива (Рим 16:1-2) именуется Павлом как diakonos, так и prostatis.

«Некоторым экзегетическим спором, особенно в русле феминистического богословия, является отрывок из первого послания коринфянам ап. Павла. Перевод РБО: «34. женщины пусть молчат. Говорить им не позволяется, но пусть они будут в подчинении, как того требует и Закон. 35. Если они хотят что-либо узнать, то могут спросить об этом дома у своих мужей, потому что в церкви женщине говорить неприлично» (1 Кор 14:34-35) . Что именно имеется ввиду в данном месте сказать сложно. Возможно, что женщины должны задавать вопросы мужчинам дома, если они хотят учиться или здесь запрещается только некоторая форма речи, например дар «говорения на иных языках», или вовсе абсолютное запрет всех выступлений в собрании (ср. 1 Тим. 2:11-12). Опять же, это имеет значение для заинтересованного в этом глоссатора.

Не совсем ясно на какое конкретное место в Законе ссылается Павел, но, вероятно, имеется в виду то, что Бог изначально сотворил женщину помощницей мужчине (см. Быт. 2:7, 21-22). Кроме того, последствия грехопадения лишь упрочили это положение (см. Быт. 3:16). Ср. 1 Тим. 2:11-14. Но примечательно, то, что когда Павел в других местах обращается к «Закону», он всегда цитирует текст (1 Кор 9:8; 14:21). Примечательно к Быт. 3:16, в этом тексте не говорится о том, что утверждается здесь. Если бы это было так, то нужно признать, что Павел обращается не к самой письменной Торе, а к устному пониманию Торы, которое можно найти в раввинском иудаизме. Такое употребление говорит о том, что глоссатор был христианином из евреев. В любом случае это трудно примирить с Павлом.

Автор этого фрагмента, похоже, намерен не допустить участия женщин в вокальном служении в церквах. Правило, которое он желает, чтобы оно применялось, он считает универсальным, и оно подкрепляется Законом. Но его трудно поместить в какой-либо контекст Павловых посланий»[13].

ИСТОРИЯ ЦЕРКВИ

СЛУЖЕНИЕ ЖЕНЩИН В ЦЕРКВИ

Диакониссы[30]

ДИАКОНИССА [греч. διακόνισσα, также διάκονος с артиклем или иным показателем жен. рода], одно из церковных служений в древней Церкви, к-рое исполняли женщины.

Институт диаконисс возник во времена апостолов (Рим 16:1), т.к. исполнение обязанностей диакона одними мужчинами во многих случаях было сопряжено с неудобствами.

С бесспорностью Д. как одна из степеней церковного клира впервые упомянуты в «Дидаскалии апостолов» (1-я пол. III в.).

Функции диаконис:

1) при крещении женщин помазание их по всему телу св. елеем и восприятие от крещальной купели (Didasc. Ap. 16. 3);

2) посещение женщин в их домах с целью оказания помощи в болезни и проч. (Didasc. Ap. 16. 3);

3) участие в общении епископа с жен. частью общины (Didasc. Ap. 16. 3);

4) преподание лобзания мира жен. части общины во время литургии. Согласно «Апостольским постановлениям», лобзание мира совершалось отдельно мужчинами и женщинами; лишь в конце диакон целовал Д. в знак всеобщего единства (Const. Ap. III 2. 15-16);

5) поддержание порядка в жен. части храма во время службы (Const. Ap. II 7. 57-58);

6) передача любых исходящих от женщин просьб епископу и сопровождение их при визитах к нему (Const. Ap. II 4. 26);

7) распределение пожертвований среди нуждающихся женщин (Const. Ap. III 1. 14);

8) во время литургии лишь следят за дверями храма (Завещанию Господа нашего Иисуса Христа V в.);

9) из их особых служений упоминается только обязанность носить Св. Дары по домам для причащения беременных женщин, к-рые не могут самостоятельно прийти на литургию (Test. Dom. 1. 19; 2. 20). Кроме этого памятника, а также сир. Номоканона Бар Эбрея (7. 7) участие Д. в преподании Св. Таин верующим, не имеющим возможности прийти в храм, упоминается в написанном между 877 и 886 гг. послании патриарха К-польского свт. Фотия к еп. Калабрийскому Льву (Photii patriarchae Constantinopolitani Epistulae et amphilochia / Ed. B. Laourdas, L. G. Westerink. Lpz., 1983. Vol. 1. P. 166), где говорится о том, что Д. относили Св. Дары христианам, находившимся в плену у арабов.

10) К-польские Д. принимали активное участие в церковном пении, образуя отдельный хор в храме Св. Софии (Karras. 2004. P. 283-287), размещавшийся в «женском нартексе».

Диакониссы начинают исчезать в 12 веке, а в 14 веке их поставление запрещается. Окончательный запрет служения Д. содержится в постановлении, изданном К-польским патриархом Афанасием I (1303-1309) (RegPatr. Vol. 1. Fasc. 4. P. 526. N 1747, 1).

Окончательное исчезновение Д. в эпоху высокого средневековья, вероятно, следует связывать с общими переменами в структуре церковного клира, с изменениями в укладе жизни социума, сделавшими ненужными прежние служения Д. (это сопоставимо с лишением и диаконов их первоначальных социальных функций, но служение диаконов сохр., поскольку они в отличие от Д. активно участвовали в священнодействиях при общественном богослужении)

Требования к Д.

Вначале как и все степени священства, так и диакониссы имели права выходить замуж, но со временем каноны запрещают это и до и после хиротонии.

Каноны:

1) избираться они могут либо из девственниц, либо из единобрачных вдов (ср.: Васил. 44);

2) возраст Д. не должен быть ни слишком юным, ни преклонным, но должен «приближаться к 50 годам»; женщин моложе этого возраста можно поставлять в Д. только для жен. мон-рей; брак с Д. после ее поставления невозможен (Novell. Just. 6. 6).

Вселенские Соборы предписывали как минимум 40-летний возраст (IV Всел. 15; Трул. 14; ср. упоминание ап. Павла о 60-летнем возрасте вдовицы (1 Тим 5. 9; см. также в Кодексе Феодосия о 60-летнем возрасте Д.: CTh. XVI 2. 27), на основании к-рого визант. канонист Иоанн Зонара в толковании на IV Всел. 15 говорит о поставлении 40-летних Д. только из девственниц). Впрочем, известны примеры и более молодых Д.- в погребальной надписи Д. Марии из Моава говорится, что она умерла в 548 г. в возрасте 38 лет (Eisen. 2000. P. 160-162); в апокрифическом «Мученичестве Матфея» (IV в.) супругу сына царя города антропофагов возвели в сан Д. (что с очевидностью является лит. вымыслом) в возрасте 25 лет (Lipsius R. A., Bonnet M. Acta Apostolorum apocrypha. Lipsiae, 1903. Pt. 2. Vol. 1. Р. 259); св. Олимпиада, рано овдовевшая, стала Д. в возрасте ок. 30 лет.

3) За блуд Д. полагалось не только лишалась своей степени, но и отлучалась от Св. Причащения (Васил. 44).

4) Имп. св. Юстиниан в своей 6-й новелле пишет о том, что Д., вступившую в брак, следует предавать смертной казни вместе с дерзнувшим покуситься на ее чистоту и имущество обоих должно быть конфисковано; эта норма, по его мнению, вытекает из классического рим. законодательства, подобным же образом наказывавшего весталок (Novell. Just. 6. 6); в 123-й новелле наказание, впрочем, ограничивается ссылкой провинившейся Д. в мон-рь и распределением ее имущества между детьми и этим моностырем (Novell. Just. 123. 30).

О священнослужительских полномочиях диаконис

Древнейший чин поставления в Д. содержится в «Апостольских постановлениях». Д. поставляется через возложение рук епископа, в присутствии пресвитеров, диаконов и др. Д. (т. е. аналогично хиротонии диакона и не так, как поставляются иподиакон и чтец, хиротесуемые епископом независимо от присутствия др. клириков, а также исповедник, дева, вдовица и экзорцист, поставляемые без возложения руки епископа).

«Апостольских постановлениях» приведены предъявляемые Д. нравственные требования (Const. Ap. III 1. 15; 3. 2. 19), а также молитва на поставление Д. (Const. Ap. VIII 20). Т. о., согласно этому памятнику, служение Д. было сходным со служением диаконов, но было обращено исключительно к жен. части общины и не имело сакраментального выражения во время общественного богослужения.

Вдовицы Церковные[31]

(1Тим 5:9-11): «Вдовица должна быть избираема не менее как шестидесятилетняя, бывшая женою одного мужа, известная по добрым делам, если она воспитала детей, принимала странников, умывала ноги святым, помогала бедствующим и была усердна ко всякому доброму делу. Молодых же вдовиц не принимай, ибо они, впадая в роскошь и противность Христу, желают вступать в брак».

Вдовицы церковные [греч. αἱ χῆραι τῆς ἐκκλησίας], особый вид церковного служения, исполняемого вдовами; восходит к апостольскому веку, существовал в течение неск. столетий: в доникейский период и в эпоху Вселенских Соборов. Последнее упоминание о В. ц. в канонах содержится в 40-м прав. Трулльского Собора (691-692). Это служение стоит в одном ряду с др., доступными для женщин-христианок - диакониссами и пресвитериссами (или пресвитеридами), 2 последних служения были высшими по отношению к В. ц., однако это не означало необходимости последовательного прохождения этих служений, как если бы В. ц. были степенью низших клириков или священнослужителей.

24-е прав. свт. Василия Великого проливает свет на статус В. ц. в Церкви: «Вдову, причтенную в число вдовиц, то есть от Церкви снабдеваемую, апостол повелевает оставити без попечения, аще посягнет за мужа. ...Вдова шестидесятилетняя, аще паки восхощет сожительствовати мужу, да не удостоится приобщения святыни, доколе не престанет от страстныя нечистоты. Аще же прежде шестидесяти лет причтем ее в число вдовиц, то наша вина, а не жены сия». Из этого правила явствует, что вдова, посвященная в чин В. ц., не могла вступить во 2-й брак; если же она согрешала, то лишалась св. Причащения до тех пор, пока не очистится, не излечится от нечистой страсти. Это прещение, однако, не распространяется на пожелавшую выйти замуж вдову, посвященную в церковные вдовицы в возрасте до 60 лет, ибо такое посвящение совершено было вопреки указанию ап. Павла (1 Тим 5:9-11). Это уже вина епископа, совершившего незаконное поставление. О необходимости 60-летнего возраста для вдовиц свт. Василий Великий говорит также в одном из своих писем (Basil. Magn. Ep. 199. 24).

Подобное служение исполняют в России начиная с XVIII в. насельницы нек-рых жен. мон-рей и члены ряда сестричеств.

Девственницы[32]

Девственницы, избравшие вместо брачных уз служение Господу, существовали уже в первые века христианства. О них упоминает сщмч. Игнатий Богоносец в приветствии, направленном к христианам Смирнской Церкви (Ign. Ep. ad Smyrn. 13), а так же Тертуллиан (Tertull. Ad uxor. I 4). Свт. Иоанн Златоуст предупреждает склонных принять Д. о том, что это должен быть подвиг во имя Христа (Ioan. Chrysost. De virg. 8 // PG. 48. Col. 538). Святитель Иоанн Златоуст предостерегает тех, кто избирают Д. потому, что считают брак делом нечистым, ибо они оскверняют и само Д.,- их Д. «гнуснее прелюбодеяния».

Девицы, давшие обет безбрачия и заявившие о своем обете торжественно перед епископом (IV Всел. 16; Карф. 44), именовались св. девами (ἱερα παρθένοι), нек-рые из них избирались диакониссами (IV Всел. 15). Возрастных ограничений для того, чтобы дать обед девства не было (Ambros. Mediol. De virginit. 7. 39).

Канониссы[33]

(лат. canonicae, женщины, удалившиеся от мирской жизни и жившие в общине (каноникат), но не приносившие традиционных монашеских обетов целомудрия, бедности и послушания. В средние века различали светских и регулярных (уставных, т. е. живших по монашескому уставу; о них см. в ст. Регулярные каноники) К. Греч. термин κανονικά, аналогичный лат. сanonica, встречается в сочинениях вост. отцов Церкви с IV в.; им обозначается широкий круг женщин, к-рые выполняли определенные обязанности в церквах и были включены в списки церковных служащих (κανών). Впосл. К. стали называть женщин, к-рые не жили в миру, но и не входили в сообщества посвященной Богу жизни. С распространением жен. мон-рей на Востоке эта форма образа жизни постепенно исчезла.

На Западе канониссы просуществовали даже до эпохи Реформации и даже после, как например капитул Фишбек в Н. Саксонии сохранили свои устои жизни до XIX в. Хотя РКЦ хотела сделать из них просто монастыри.

Неким подобием или даже продолжением в истории канонисс являлись бегинки[34]. Женское движение под названием «бегинки» занимало особенное место в жизни Европы. Хотя бегинок нередко убивали, а их общины подвергались гонениям там и тут, многие девушки и женщины покидали дом (порой даже просто убегая), чтобы присоединиться к бегинкам. Бегинки давали обеты целомудрия, не будучи монашками, открывали бизнес, не входя ни в один из цехов, бродили по дорогам, хотя не были пилигримками. А ещё бегинки — кумиры современных феминисток и столетней давности суфражисток, хотя и слов таких, как «права женщин», не знали.