К середине 1990-х годов китайское правительство сформулировало четыре основополагающих принципа своей политики в Центральной Азии: поддерживать добрососедские отношения, основанные на мирном сосуществовании, способствовать всеобщему процветанию путем взаимного сотрудничества, не вмешиваться во внутренние дела центральноазиатских государств и уважать их права независимого выбора, укреплять стабильность региона, основанную на уважении суверенитета других государств региона[27]. На практике это означает, что основу политики составляет достижение конструктивных и позитивных отношений с центральноазиатскими странами-соседями.

В этом контексте развитие торговли и экономических связей в регионе является основополагающим и естественным двигателем политики. В то же время Китай не намерен пытаться навязывать свою модель развития этим государствам и выступает против вмешательства в их внутренние дела любой другой державы. Китай намеренно не ставит перед собой амбициозных целей в Центральной Азии, чтобы избежать соперничества между великими державами. Об этом свидетельствует статистика: в 2006 году совокупная доля Центральноазиатских стран во внешней торговле Китая составила около 0,6%. В то же время Китай занимает крайне важное место во внешнеторговых связях самих стран региона. По итогам 2006 года доля Китая во внешнеторговом обороте государств Центральной Азии составила около 12 %[28].

Китаю, однако, потребовалось немало времени для выработки стратегии в отношении Центральной Азии. Появление пяти новых независимых государств вблизи от китайской границы было неожиданностью для Китая, хотя он очень быстро понял всю важность их будущего развития для всего мира. Хотя отношения с этими странами вначале развивались медленно и строились вокруг областей традиционного сотрудничества, Китаю вскоре удалось очертить более широкий круг проблем, куда вошли решение вопроса границ с тремя непосредственными соседями – Казахстаном, Кыргызстаном и Таджикистаном; меры по предотвращению распространения из бывшего Советского Союза в Китай подрывных и сепаратистских тенденций; противодействие расшатыванию политической ситуации в Китае из-за идеологических изменений на постсоветском пространстве.

Региональная экономическая кооперация представляет для Китая широкий экономический интерес. От сотрудничества со странами Центральной Азии наибольшие выгоды получают северо-западные районы Китая и прежде всего Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР. Северо-западные районы находятся на значительном удалении от развитой в экономическом отношении приморской зоны КНР, а страны Центральной Азии – их непосредственные соседи. Экономические связи Северо-Запада с восточными районами Китая характеризуются определенными сложностями, связанными с большой удаленностью, а Центральная Азия – его близкий и естественный партнер. Это важный фактор экономических интересов Китая в Центральноазиатском регионе. Синьцзян-уйгурский автономный район является близким соседом Центральной Азии, в том числе граничит с Казахстаном, Киргизстаном, Таджикистаном. Такое географическое положение предоставляет исключительные возможности для развития экономического сотрудничества Китая с этими странами.

На территории СУАР КНР проживают представители основных народов, населяющих страны Центральной Азии. Это – казахи, узбеки, уйгуры, киргизы – представители тюркской группы. Этническая и культурная общность народов усиливает возможности добрососедских отношений.

Развитие промышленности Китая требует большого количества сырьевых ресурсов, которыми богаты страны Центральной Азии. В свою очередь, названные страны предъявляют значительный спрос на продукцию легкой промышленности – главную экспортную отрасль Китая[29].

Энергетика – важнейшая составляющая экономического сотрудничества Китая со странами Центральной Азии. Гарантия надежного энергетического снабжения быстро развивающейся экономики КНР является долгосрочной задачей, имеющей стратегически важное значение. Китай стал импортером нефти в 1993 г. С тех пор размеры его импорта нефтепродуктов непрерывно возрастают. С 2000 по 2006 гг. страна ежегодно импортировала сырой нефти соответственно 35,47, 27,32, 36,61, 70,26, 60,25, 69,40, 91,12 млн. т. Объем импорта нефти в 2003 г. вдвое превысил показатель 2000 г. В 2007 г. импорт сырой нефти превысил 100 млн. т, что почти в три раза больше, чем в 2000 г.[30]

Сейчас в обеспечении своих потребностей в энергоресурсах Китай в очень большой степени ориентируется на внешний рынок. Его энергическая зависимость от внешнего рынка стабильно превышает 50 %.

В настоящее время 50 % импорта сырой нефти в стране приходится на Ближний Восток, несколько более 22 % поступает из Африки. Таким образом, совокупная доля ближневосточного и африканского рынков в импорте нефти превышает 70 %, что, конечно, очень много. С учетом нестабильности, которая свойственна этим двум регионам, и принимая во внимание риск, связанный с дальними морскими маршрутами, такое положение содержит потенциальную угрозу стабильности поставок энергоресурсов в КНР. Поэтому обеспечение энергетической безопасности – задача стратегической важности. Речь идет не о том, чтобы уменьшить импорт энергоносителей с Ближнего Востока и из Африки, скорее всего они останутся важнейшими импортерами нефти в Китай и в будущем. Требуется найти новых импортеров, чтобы диверсифицировать основные энергетические источники и создать более рациональную структуру импорта энергии. Таким образом Китай сможет уменьшить риски и гарантировать относительно стабильные поставки энергии[31].

Сотрудничество в области импорта энергоресурсов со странами Центральной Азии, особенно с Казахстаном, имеет большое значение для Китая. Если бы ежегодный объем импорта нефти из региона составил 10 – 20 млн. т, его доля составила бы около 10 %. После обеспечения стабильных поставок нефти из России и стран Центральной Азии Китай мог бы считать проблему диверсификации долгосрочного обеспечения энергоресурсами в большой степени решенной, тем самым значительно уменьшив свою зависимость от рисков, связанных с нестабильностью международной обстановки. В основном был бы сформирован компенсирующий вариант обеспечения энергоресурсами. Однако до настоящего времени эти проблемы не решены. В китайско-российском сотрудничестве в области энергоносителей факторы неопределенности слишком велики, Центральная Азия также еще не стала крупным поставщиком энергоресурсов в Китай. То количество нефти, которое Китай в настоящее время ввозит из Центральной Азии, никак не назовешь стратегическим объемом. Импорт нефти из Центральной Азии в 2003 г. составил лишь около 2 млн. т[32].

В 1997 г. Китай и Казахстан подписали соглашение о сооружении нефтепровода общей протяженностью более 3 тыс. км от г. Алашанькоу на китайской территории до побережья Каспийского моря в Казахстане. Планировалось завершить его в 2005 г.[33] Однако оказалось, что затраты на строительство не окупятся объемами перекачиваемой нефти, и проект был отложен. В июне 2003 г. во время визита в Казахстан председателя КНР Ху Цзиньтао было решено продолжить строительства. Оно должно быть завершено в три этапа. Первая очередь нефтепровода протяженностью 449 км от Атасу до Кенкияка была построена в 2004 г. В сентябре 2004 г. началось строительство второй очереди от Алашанькоу до казахстанского поселка Атасу. Общая длина этого участка – 1300 км, завершилось строительство в 2005 г. После этого началось сооружение третьей, завершающей очереди от Атасу до Кенкияка, построенной в 2006 году. По этому нефтепроводу уже на первом этапе ежегодно перекачивается 10 млн. т нефти. В дальнейшем этот показатель будет увеличен до 20 млн. т и более. Таким образом, уже в недалеком будущем Казахстан может стать одним из крупнейших партнеров Китая в области энергического сотрудничества[34].

В последние годы нефтедобыча в Казахстане уверенно растет, эта тенденция наверняка сохранится и в будущем, что создаст необходимые предпосылки для обеспечения бесперебойных поставок.

Внедрение Китая в Центральноазиатский регион является естественным результатом обретения независимости государствами Центральной Азии. После того как эти страны сделались самостоятельными, Китай стал пользоваться определенным влиянием в регионе. Во-первых, это объясняется географической близостью. Пограничный вопрос – важнейший во взаимоотношениях между Китаем и странами Центральной Азии. Эти государства получили независимость как раз во время китайско-советских переговоров по пограничным вопросам. Во-вторых после решения проблем границ сохранились тесные контакты между Китаем и центральноазиатскими республиками в сфере обеспечения безопасности в пограничных районах. В-третьих, национальные меньшинства северо-западных районов КНР тесно связаны с Центральной Азией в этнической, религиозной, культурной, исторической и прочих сферах. В этом плане между Китаем и Центральной Азией тоже образовались определенные специфические взаимоотношения. В-четвертых, в история Китая и Центральной Азии много общего. За последние полвека в естественных связях Китая и этих стран произошел разрыв. Но сложившиеся отношения оказались настолько прочны, что они не были разорваны вовсе, а лишь глубоко законсервировались. Когда страны региона обрели независимость, историческая память стимулировала сближение Китая и Центральной Азии. Великий шелковый путь начал восстанавливаться в умах людей. Все указанные причины привели к тому, что сразу после выхода центральноазиатских государств на международную арену Китай естественным образом оказался державой, приобретшей значительное влияние в регионе[35].

По экономическому положению центральноазиатские страны в бытность свою в составе Советского Союза относились к сравнительно отсталым территориям. После распада СССР и разрыва экономических связей на всем постсоветском пространстве начался экономический крах. Так как экономическая основа центральноазиатских республик и без того была слаба, последствия кризиса для жизни народов этих стран оказались наиболее глубокими, происходило обнищание населения. В такой обстановке товары китайского производства благодаря низкой цене стали активно распространяться на центральноазиатском рынке, превратившись в очень важный источник удовлетворения потребностей простых людей. Постепенно набрала силу торговля Китая с центральноазиатскими странами, особенно в приграничных районах. Развитие торгово-экономических связей стало важным каналом вхождения КНР в Центральную Азию. По мнению директора Института стратегических исследований при президенте Казахстана М. Ашимбаева, именно торговля потребительскими товарами позволила Китаю укрепиться в Центральноазиатском регионе[36].

Таким образом, преимущество географической близости и протяженность общих границ придают СУАР не только транзитное, но и самостоятельное значение для многосторонних отношений в политическом, экономическом и военно-культурном сотрудничестве. Усиливающаяся государственная поддержка Синьцзяна открывает горизонты перспективного сотрудничества для всех стран СНГ.

Через Синьцзян у стран Центральной Азии есть выход во внутренние и экономически развитые приморские районы Китая, а также в страны Северо-Восточной и Юго-Восточной Азии. Это может стать прочной основой для экономической интеграции Синьцзяна и государств Центральной Азии. Торгово-экономическое сотрудничество имеет огромные потенциальные перспективы.

Отношения с Россией

История взаимоотношений России и Китая насчитывает много столетий. В ней были страницы позитивного сотрудничества и жесткого противостояния. Причины спада и взлета во взаимоотношениях двух стран кроются в особом отношении китайского и российского государств к миропорядку.

Современный этап развития диктует разработку новых моделей взаимоотношений между Россией и Китаем с учетом не только этнокультурных особенностей, но и международных принципов, отражающихся на характере их взаимодействия. Кроме того, наблюдаемая тенденция к большей значимости восточной культуры в мировом сообществе дает основание научного осмысления китайской философии, сформированной еще в древности и в средние века, в целях гармонизации дальнейших отношений.

В силу объективных причин Россия и Китай оказались на пороге новых проблем, диктуемых мировыми геополитическими процессами. Соответственно, равно насущным для двух стран становится взаимодействие в перечисленных ниже областях.

- Демографическая сфера, вызывающая много тревог и опасений. Как Россия, так и Китай должны найти точки взаимовыгодного сотрудничества в сфере иммиграционной политики.

- Экономическая сфера, основу для сотрудничества в рамках которой могут предоставить торговые отношения двух стран.

- Политическая сфера, требующая взаимно толерантного отношения к внутренней политике двух стран.

- Геополитическая сфера, в которой Китай стал играть значимую роль, а Россия должна восстановить свое положение[37].

Сегодня Россия поставляет в Китай современные истребители, эсминцы и подлодки с уникальным вооружением, две страны единым фронтом выступают на внешнеполитической арене и сетуют на не слишком большой, по их мнению, товарооборот в $11 млрд. (для сравнения: с другим стратегическим азиатским партнером России, Индией, товарооборот составляет $1,5 млрд.). И хотя потепление в двусторонних отношениях формально началось до прихода к власти в 1989 году Цзян Цзэминя, нынешние успехи во многом стали заслугой именно этого политика, неплохо говорящего по-русски и стажировавшегося в свое время на ЗИЛе.

В середине ноября 2002 г. прежний лидер Компартии Китая Цзян Цзэминь, который летом 2001 г. заключил с Россией договор о дружбе, уступил свое место новому генсеку Ху Цзинтао. Весной 2003 г. Ху Цзинтао сменил Цзян Цзэминя и на высшем государственном посту председателя КНР. Как заявил после встречи министр иностранных дел Игорь Иванов, Ху Цзинтао заверил российского президента, что, несмотря на смену власти в КНР, российская политика Пекина не изменится и будет направлена на укрепление дружбы и добрососедства[38].

После смены руководства в Китае Вице-премьер РФ Виктор Христенко заявил, что Китай подтверждает все действующие между странами проекты в области оборонно-промышленного комплекса. КНР – крупнейший покупатель российской военной техники, и российский министр обороны Сергей Иванов прямо заявляет, что китайские заказы позволяют сохранить на плаву российский оборонно-промышленный комплекс. Только в 2002 году российские оборонные предприятия заключили контракты на поставку военной техники в Китай на сумму прядка $3,3 млрд. Действующие проекты в области ОПК Христенко оценил в $2,5 млрд.[39]

В 2007 г. вновь существенно повысилась динамика прироста двусторонней торговли. По официальным данным китайской таможенной статистики, её объем достиг 48,17 млрд. долл., что на 14,77 млрд. долл. (или 44,3 %) больше по сравнению с 2006 г. Российский экспорт в Китай составил 19,68 млрд. долл. (+12,1 %), импорт – 28,49 млрд. долл. (+79,9 %). Товарооборот увеличивался при ускоряющемся значительном опережающем приросте объемов поставок китайских товаров, следствием чего стало формирование, достаточно значительного, отрицательного сальдо в торговле с Китаем до 8,81 млрд. долл. по сравнению с положительным сальдо в 1,72 млрд. долл. в 2006 г.[40]

Россия заняла седьмое место среди стран и территорий – крупнейших торговых партнеров Китая (см. Таблицы 1 – 3 в Приложении А).

Темпы роста двусторонней торговли на 20,8 процентных пункта были выше соответствующего показателя увеличения товарооборота Китая в целом, в результате чего удельный вес России во внешней торговле Китая повысился с 1,90 % в 2006 г. до 2,22 %.

В то же время по некоторым позициям, в основном относящимся к сырьевым товарам и отдельным видам промышленной продукции, доля поставок из России была существенно выше. В частности, Россия лидировала в поставках деловой древесины – 68,46 %, морепродуктов – 41,05 %, удобрений – 40,21%, импорт из нее также занимал значительное место во ввозе никеля – 20,47 %, нефтепродуктов – 14,56 %, бумажной массы и целлюлозы – 12,12 %, сырой нефти – 8,91 %[41].

В 2007 г. сохранялась в целом поступательная динамика развития российско-китайского инвестиционного сотрудничества. Темпы притока прямых китайских инвестиций в экономику России оставались примерно на уровне 2006 г. (см. Таблицу 4 в Приложении А) По данным Минкоммерции КНР, за 2007 г. объем накопленных китайских прямых инвестиций в Россию составил 438 млн. долл. против 470 млн. в 2006 г. (-6,81%).

На конец 2007 года суммарный объем прямых китайских инвестиций в Российскую экономику достиг 1 млрд. 374 млн. долл.[42]

Основные приоритеты инвестиционной деятельности китайских предприятий в России существенных изменений не претерпели. Ими по-прежнему оставались заготовка и переработка леса, разработка полезных ископаемых, торговля, легкая и текстильная промышленность, бытовая электротехника, связь, сфера услуг.

Заметно возросли объемы выполняемых китайскими компаниями подрядных строительных работ и трудовых услуг в России. В течение 2007 г. выполнены работы на сумму 1,1 млрд. долл. (в 2006 г. – 660 млн. долл.), подписано контрактов на сумму 1,6 млрд. долл. (в 2006 г. – 1,07 млрд. долл.), для выполнения трудовых услуг в Россию направлено 25385 чел./раз (в 2006 г. – 22852 чел./раз). Китайская рабочая сила, в основном, использовалась на Дальнем Востоке и в Сибири для сельскохозяйственных работ, строительства объектов недвижимости, заготовки и переработки древесины, пошива одежды и оказания медицинских услуг. В конце 2007 г. в России находились 30862 чел. китайской рабочей силы.

По состоянию на конец 2007 г. суммарный объем подписанных контрактов на китайские подрядные и строительные работы в России увеличился на 24,16 % и достиг 8,22 млрд. долл., выполнено работ на сумму 4,46 млрд. долл. (в к. 2006 г. – 3,36 млрд. долл.)[43].

В течение 2007 г. российские контрактные инвестиции в экономику Китая уменьшались и составили 190 млн. долл. (в 2006 г. – 230 млн. долл.). Сумма практически использованных прямых инвестиций также сократилась до 52,07 млн. долл. (в 2006 г. – 67 млн. долл.). За год в КНР были зарегистрированы 105 новых проектов с участием российского капитала (в 2006 г. 126 проектов). Их основная часть сосредоточена в сферах производства, строительства и транспортных перевозок.

Общий объем российских контрактных инвестиций в КНР на конец 2007 г. составил 1,83 млрд. долл. (в 2006 г. – 1,64 млрд. долл.), увеличившись на 11,58 %. По сумме накопленные прямые использованные инвестиции равнялись 660 млн. долл. (+ 8,19%), общее количество проектов с российскими прямыми инвестициями – 2080[44].

В 2004 – 2007 гг. сторонами активно использовался такой механизм двустороннего взаимодействия в сфере инвестиционного сотрудничества, как российско-китайский инвестиционный форум. Всего проведено 4 форума (гг. Хабаровск, Санкт-Петербург, Пекин, Сочи), в ходе которых были подписаны соглашения по 33 «пилотным» проектам на сумму 4,06 млрд. долл. По данным Государственного комитета КНР по развитию и реформе на конец 2007 г. в 24 пилотных проекта, согласованных на 1 – 3 Российско-Китайских инвестиционных форумах (2004 – 2006 гг.) на общую сумму 2,95 млрд. долл. китайскими компаниями и предприятиями практически вложено около 500 млн. долл.[45]

В ноябре 2006 г. было подписано новое Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Китайской Народной Республики о поощрении и взаимной защите капиталовложений. Документ предусматривает взаимный допуск капиталовложений в соответствии с законодательством принимающей стороны. Каждая из сторон предоставляет на своей территории инвестициям инвесторов другой стороны национальный режим (НР) или режим наибольшего благоприятствования (РНБ). При этом стороны оставляют за собой право сохранять или вводить ограничения и изъятия из национального режима в соответствии со своим законодательством.

Наиболее значимые проекты российско-китайского торгово-экономического сотрудничества:

- сооружение Блоков 1 и 2 первой очереди Тяньваньской АЭС в городе Ляньюньгане (пров. Цзянсу) на основании Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Китайской Народной Республики о сотрудничестве в сооружении на территории КНР атомной электростанции и предоставлении Россией КНР государственного кредита от 18 декабря, 1992 г.;

- сооружение на территории КНР газоцентрифужного завода по обогащению урана для атомной энергетики на основании Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Китайской Народной Республики от 18 декабря 1992 г.;

- поставка в Китай самолетов Ту-204-120С (коммерческий контракт от 2001 г.);

- поставка российского оборудования на энергетические объекты в Китае: ГЭС «Ванмипо» (240 МВт), ГЭС «Ципинпу» (760 МВт), ГЭС «Байши» (420 МВт), ряда ТЭЦ (в стадии переговоров);

- поставка горношахтного оборудования на угольные разрезы Китая по линии ОАО «ОМЗ-Спецсталь»;

- строительство жилого микрорайона «Балтийская жемчужина» в Санкт-Петербурге (объем китайских инвестиций – 1,313 млрд. долл.);

- строительство китайского делового центра «Парк Хуамин» в Северо-Восточном округе Москвы на участке 5 га (объем китайских инвестиций – 300 млн. долл.);

- строительство ЦБК с годовой производительностью 200 тыс. т целлюлозы и 22,8 тыс. т промышленной оберточной бумаги в пос. Амазар Могочинского района Читинской области (объем китайских инвестиций – 270 млн. долл.);

- строительство ЦБК с годовой производительностью 300 тыс. т целлюлозы в пос. Хор Хабаровского края (объем китайских инвестиций – 230 млн. долл.);

- строительство высотного здания «Башня Федерации» в московском деловом центре «Москва-Сити» (стоимость подрядных работ – 58 млн. долл.)[46].

Таким образом, торгово-экономические отношения между Россией и Китаем являются достаточно продуктивными. В них наблюдается заинтересованность обеих сторон, что способствует их дальнейшему развитию.