В 1931 г. в США продолжалось углубление и социальное обострение кризиса. Народ бедствовал. Миллионы безработных искали работу и не находили. Они нуждались в помощи и пособиях. Администрация Гувера только обещала. В январе к президенту прибыла делегация деловых кругов с требованием принять срочные меры для улучшения положения в стране. Но Гувер считал, что трудности уже позади. Однако состояние экономики продолжало ухудшаться. Кризис ударил по тяжелой и легкой промышленности. Число безработных превышало 10 млн. В стране проходили "голодные походы". Ветераны войны организовали такой поход на Вашингтон.

Американо-русская торговая палата добивалась внесения изменений в инструкции казначейства о запрещении ввоза продуктов арестантского труда. Председатель палаты Хью Купер вел переговоры по этому вопросу с министрами торговли и финансов Робертом Ламонтом и Эндрю Меллоном, а также и другими представителями правительства[23]. Он представил меморандум с конкретными предложениями в отношении изменения инструкций казначейства, направленными на облегчение условий для торговли. 23 января в Вашингтоне состоялась междепартаментская встреча представителей 16 крупных компаний, в том числе "Дженерал Моторс", "Дженерал Электрик", "Вестингауз", "Америкэн Машин Туле" и "Чейз Бэнк". В работе приняли участие представители министерства торговли, госдепартамента, комиссар таможни. Председателем был заместитель министра финансов Огдан Л. Миллз. Он заявил, что дело не в инструкциях, а в их применении. Совещание оказалось безрезультатным. Однако Ассоциация лесопромышленников при активной поддержке конгрессменов все же добилась одобрения казначейством 10 февраля распространения инструкции касательно применения принудительного труда в четырех районах, охватывающих почти весь Север СССР.

10 февраля было опубликовано постановление американского таможенного комиссара о запрете ввоза лесоматериалов из СССР, одобренное министерством финансов. Оно предоставляло властям широкие возможности для применения запретительных санкций в отношении товаров советского происхождения. Свою роль в этом сыграла деятельность комиссии Гамильтона Фиша, выступления сенаторов Т. Одди и Стайуэра. 31 января Сквирский писал Литвинову, что нажим политических и деловых группировок против СССР в конгрессе не прекращается – он то усиливается, то ослабевает. С одной стороны, он идет «на администрацию, чтобы добиться от нее желательного толкования и широкого применения законов в отношении принудительного труда и демпинга», с другой – на конгресс, чтобы он принял новые законы, направленные на ограничение советского импорта, прежде всего леса, угля и марганца[24].

Исходя из сложившейся неблагоприятной ситуации, нарком внешней торговли при составлении экспортно-импортного плана на 1931 г. взял курс на сокращение импорта американских товаров, сведя его до суммы в 63 млн. долл. против 149 млн. в 1929/30 г., что примерно составляло уменьшение объема на 58 %. Подобная акция, по мнению наркома внешней торговли А.П. Розенгольца, могла повлиять на заинтересованные компании в том отношении, чтобы оказывать давление на администрацию Гувера с целью нормализации отношений с Москвой, ускорения признания СССР.

29 апреля в «Правде» появилась большая статья за подписью нью-йоркского корреспондента Вильсона (это был псевдоним) под названием «Как США подготовляли интервенцию». Статья была написана в резко антиамериканском духе. В ней говорилось о том, что в столицах западных стран втайне обсуждались вопросы интервенции против Советского Союза. В этой связи большую дипломатическую активность проявляла Франция, стремившаяся занять лидирующее положение в Европе. Советское правительство неоднократно предлагало ей заключить пакт о ненападении, но она отказывалась. Так было в январе 1928 г., затем в 1929 г. Однако как раз накануне опубликования статьи, 20 апреля, французское правительство заявило о готовности вступить в переговоры о заключении пакта о ненападении. Переговоры начались в июле, и в этом же месяце пакт был парафирован, что благотворно сказалось на политическом положении в Европе.

Появление подобной статьи в прессе привлекло внимание официальных кругов Вашингтона: ее резкость не способствовала сближению, улучшению контактов с фирмами и установлению отношений, направленных на расширение торговли и выполнению постановлений о распределении заказов в Америке. После опубликования статьи в «Правде» в США развернулась широкая кампания по дискриминации советского экспорта.

По инициативе "Нэйшнл Сивик Федерейшн" в США была создана комиссия по борьбе с советским импортом. Целью ее являлось проведение «международного бойкота советских товаров, сбора коммерческих, моральных и патриотических сил для противодействия советскому политическому и экономическому вторжению»[25].

Комиссия являлась одной из наиболее значительных организационных начинаний антисоветских сил. В нее входили 12 представителей от банкирских домов, банков и страховых компаний, 17 – от промышленных компаний, 15 – от Американской федерации труда, 12 – от патриотических ассоциаций и религиозных обществ, 2 – от марганцевой и лесной отраслей промышленности, 2 – от фермерских организаций, 6 лиц, связанных с "Нэйшнл Сивик Федерейшн", 10 женщин – видных торгово-промышленных деятелей. От промышленных групп, выступавших против советского импорта (лес, асбест и марганец) в состав комиссии входили: Дж.П. Вейрахауз, которого считали американским лесным королем, секретарь исполкома крупнейшей асбестовой фирмы "Джон Манвиль Корпорейшн" Х.Е. Манвиль, президент Американской ассоциации производителей марганца Адкерсон; от финансового мира – Джеймс Браун, М.Дж. О'Брайен, Самюэл Мак Робертс, Дж.Д. Форган. Промышленные компании представляли Вильям Лоеб, У.Д. Хой, Р.Х. Баллард. В комиссию входили два адвоката – Ф. Кудерт и М. Леон.

В результате в американо-советских торговых отношениях наступило напряженное время. Ситуация побуждала внешнеторговые организации страны к действиям по устранению ненормального положения. Особенно негативно она отражалась на работе советско-американского акционерного общества Амторг, которое не имело права на легальную юридическую защиту. Многие фирмы воздерживались от установления и поддержания деловых связей с ним. Председатель правления Амторга А.П. Богданов был поставлен в трудные условия. Он решил посетить Москву, предварительно изучив в свете происходившего мнение и настроение среди деловых кругов США. Готовясь к отъезду, он организовал ряд встреч с представителями делового мира и банкирами. В частности, 14 мая Богданов имел встречу с директорами "Чейз Бэнк" Калаханом и "Чейз Секьюрити Корпорейшн" Макки, 18 мая – с президентом "Чейз Бэнк" Олдричем, 22 мая – вице-президентом этого же банка Шлеем. В этом же месяце у него состоялись беседы с недавно возвратившимся из СССР известным юристом Полом Краваттом, инженером сталелитейной фирмы Фрейном, а 30 мая – разговор с сенатором У. Бора и заведующим отделом департамента торговли Гувером. Богданов старался выяснить отношение собеседников к торговле с Советским Союзом[26].

В целом от бесед с американцами у Богданова складывалось впечатление далеко нерадужное, скорее пессимистическое. Категорические суждения президента банка по существу показывали бесперспективность торговли с США. И это хорошо понял Богданов, предвидя многие трудности в развитии советско-американских отношений, связанные с позицией крупных банков.

Председатель правления Амторга П.А. Богданов 28 июня по прибытии в Москву представил в ЦК ВКП(б) Сталину, СНК СССР Молотову, наркомвнешторгу Розенгольцу, ВСНХ СССР – Орджоникидзе, наркоминделу Литвинову и председателю Госбанка СССР Калмановичу материалы, представлявшие собой записи бесед с различными представителями банков США. 2 июля он направил письмо Литвинову о перспективах работы Амторга с просьбой ознакомиться с его тезисами и дать указание о политике в отношении с США[27]. Оно было разослано Сталину, Молотову, Постышеву, Кагановичу, Андрееву, Розенгольцу, Орджоникидзе и Калмановичу. В нем отмечалось, что под воздействием кризиса уменьшились, с одной стороны, закупки советских товаров, с другой – возрос интерес к перспективам расширения русского рынка и его использования. Отношение США к Советскому Союзу ухудшилось. Враждебные кампании усилились. Подтверждение тому – расследование деятельности Амторга комиссией конгресса под председательством Фиша, внесение в конгресс ряда законопроектов, в частности сенатора Т. Одди, члена палаты представителей Карла Бахмана, выступления президента Гувера, министра земледелия Хайда по поводу пшеницы, введение в мае 1930 г. эмбарго на ввоз советских спичек, запрещение в декабре 1930 г. ввоза леса, кампания против ввоза асбеста.

Подводя итоги торговой политики в отношении США, Богданов делал вывод, что вследствие этого позиции противников признания усилились, а сторонников – ослабли. Для развития торговли необходимо прорвать финансовую изоляцию. «Это обстоятельство, – отмечал он, – является решающим в определении нашей дальнейшей линии поведения и тактики в США». Богданов предлагал сократить заказы в Америке. По его мнению, крупные заказы в США возможны лишь при условии получения долгосрочных кредитов. Он настойчиво советовал прекратить шумиху в прессе о зависимости строительства заводов в СССР от Америки. Этим у представителей делового мира укреплялась мысль о том, что без них невозможно создание советской промышленности. Многое бы изменилось при организации собственного банка в США для финансирования торговых и экономических операций[28].

Коллегия Наркомвнешторга заслушала отчет Богданова о работе Амторга и приняла решение сократить в 1932 г. заказы в Америке до минимума, сосредоточив усилия на развертывании советского экспорта в США, и продолжать политическую работу по расширению информации и установлению контактов и связей с фирмами.

25 августа 1931 г. Сталин, находясь в отпуске, прислал в ЦК партии Л.М. Кагановичу сердитую, грозную и категорическую телеграмму: «Ввиду валютных затруднений и неприемлемых условий кредитов в Америке высказываюсь против каких бы то ни было новых заказов в Америке, прервать всякие уже начатые переговоры о новых заказах и по возможности прервать уже заключенные договора о старых заказах с переносом заказов в Европу или на наши собственные заводы. Предлагаю не делать никаких исключений из этого правила, ни для Магнитогорска и Кузнецстроя, ни для Харьковстроя, Днепростроя, АМО и Автостроя. Предлагаю отменить все предыдущие решения Политбюро, противоречащие этому решению. Сталин»[29]. Буквально в тот же день было принято постановление Политбюро, в котором предлагалось принять предложения Сталина, комиссии по валюте поручалось срочно разработать конкретные мероприятия по сокращению импорта из США. Последний пункт постановления гласил: «Предложить Розенгольцу (наркому внешней торговли) дать распоряжение о приостановке заказов в Америке»[30].

26 августа у члена коллегии Наркомвнешторга СССР М. Сорокина состоялось совещание, на котором приняли к исполнению его информацию о директивном запрещении размещать какие-либо заказы в Америке, как находившиеся в портфеле Амторга, так и в московском портфеле импортных объединений. Это распространялось и на ударные стройки – Автострой, Хартракторострой, Автомобильный завод Автотранса, Магнитострой и Днепрострой. Поручено было председателям импортных объединений разработать конкретные предложения о порядке и путях реализации заказов в Европе. Срок исполнения – два дня[31].

18 мая 1931 г. Литвинов выступил с большой речью на заседании европейской комиссии Лиги наций о положении в мире, кризисе и экономическом ненападении. Он отметил, что депрессия оказывала влияние на СССР, развитие кризиса отражалось на его взаимоотношениях с европейскими государствами. Кампания против советского экспорта сопровождалась обвинением СССР в применении демпинга. Утверждалось, что продажа сельскохозяйственных продуктов производилась по более дешевым ценам. Нельзя определять демпинг только по признаку низких цен. Он подчеркнул, что смягчение кризиса возможно лишь путем повышения покупательской способности широких масс.

Характерно, что 5 июня Торговая палата Нью-Йорка вынесла резолюцию против допущения советских товаров в США и против технической помощи СССР. Гражданская федерация, руководимая Уоллом и Исли, призвала к экономической изоляции Советского Союза. Лесопромышленники требовали введения эмбарго на его лес. Лидеры АФТ, Национальной гражданской федерации и патриотических организаций при поддержке деловых групп поставили своей задачей добиться полного эмбарго на советский ввоз после 1 января 1932 г. 5 июля американский сенатор Копленд опубликовал в газете «Нью-Йорк Таймс» статью с призывом наложить эмбарго на советские товары.

28 августа 1931 г. Сталин из Кутаиси прислал телеграмму в ЦК ВКП(б) Л.М. Кагановичу и Э.Я. Рудзутаку: «Согласен с предложением Госбанка насчет ликвидации кредитных отношений с Чейз-банком. Сталин». Через два дня, 30 августа, Политбюро ЦК приняло решение прекратить кредитные отношения с этим банком. Такая акция привела к дальнейшему ухудшению торговли. Среди американцев стали еще больше распространяться слухи с том, что с СССР не следует поддерживать отношения, ибо он не в состоянии выполнять свои обязательства. Некоторые говорили о нежелательной конкуренции советских товаров.

14 декабря Бора внес в сенат резолюцию, требуя признать СССР. За признание высказался и бывший министр финансов в кабинете Вильсона Мак Аду. Члены конгресса Г.Т. Рейни, У. Сирович, Девенпорт и Эндрю, посетив в 1931 г. Советский Союз, возвратились в США благожелательно настроенными. Лидер Демократической партии в палате представителей Рейни стал активно вести кампанию за признание. Он направил письмо в министерство финансов против применения эмбарго на советские товары. В интервью представителям газетного треста "Скриппс-Говард" и "Ассошиэйтед Пресс" он критиковал антисоветские компании и представителей марганцевой промышленности, требовавших запрета ввоза марганца, заявив, что «непризнание СССР является экономическим преступлением».

Таким образом, советское правительство встало на путь максимального сокращения импорта из США. Такая линия преследовала цель заставить американских предпринимателей задуматься о возможности потерять советский рынок. Но это всё же не дало ожидаемых положительных результатов. Позиции сторонников признания заметно ослабли, зато активны были противники нормализации и установления дипломатических отношений между двумя государствами. В декабре 1931 г. в конгресс были внесены предложения о запрещении ввоза товаров из СССР – марганца, злаков, мяса, яиц, сахара, об ассигновании ежегодно 25 тыс. долл. для расследования революционной пропаганды. С 1 января 1932 г. вступил в силу пункт таможенного тарифа о принудительном труде. Казначейство выработало инструкции о его толковании. Все меры были направлены против импорта советских товаров в США.