Предисловие

История Православного миссионерства знает немало подвигов проповедничества, когда люди, открывшие для себя истину христианской веры, желая её донести до других, обращали в христианство целые народы. Их прославила Церковь в лике святых особого чина, называя этих людей равноапостольными. Это и св. Нина, просветительница Грузии, и Григор Партев, усилиями которого армяне, бывшие язычники, стали первым в мире христианским народом, и солунские братья – Кирилл и Мефодий – просветители славян, и свт. Николай Японский, принесший евангельскую весть в синтоистскую Японию, и многие другие.

Но особо выделяются в этом ряду те, кто, проповедуя христианство, смогли дать просвещаемым народам письменность, тем самым сумев преобразить исторический облик народа.

Отечественная этнография, основанная на советской (кстати, далеко не самой худшей) научной школе, выделяет три основных этапа развития человечества: дикость, варварство и цивилизацию. Средняя ступень – варварство – определяется как этап, начинающийся с изобретения гончарного дела и заканчивающийся изобретением письменности[1].

Конечно, история и этнография, как и другие науки, не стоят на месте, и сейчас разрабатывается новая периодизация истории. Но нелепо отрицать тот факт, что появление письменности представляет новый этап в историческом развитии любого народа.

С этой точки зрения равноапостольный подвиг свт. Стефана Пермского заслуживает особого внимания: «Таких святых, как Стефан Пермский, на Руси мало. В Древней Руси подобного, пожалуй, и не сыскать: Стефан ввел в Христову Церковь соседний дотоле бесписьменный языческий народ. Других чудес он не сотворил, ни при жизни, ни после смерти; по крайней мере, агиограф о них не пишет…»[2].

Но ведь для прославления угодника его чудотворения (или отсутствие таковых) не есть непременное условие, тем более, когда речь идёт о миссионерской деятельности. И можно с уверенностью утверждать, что успех миссии св. Стефана и есть самое важное чудо, явленное Господом через пермского святителя. Собственно говоря, рассказ об этом и есть основная задача данной работы.

Жизнеописание св. Стефана Пермского

Учреждение Пермской епархии. О Стефане-епископе.

После победы св. Стефана над Памом число желающих принять христианскую веру выросло многократно. Желающих креститься было столь много, что зачастую святитель крестил людей в реках Выми и Вычегде.

Успехи Стефана в обращении зырян к вере были столь велики, что заставили стефановых земляков вспомнить о предсказании блаженного Прокопия. И тогда многие благочестивые устюжане стали охотно жертвовать на благоустроение пермских храмов, а также многие духовные лица, узнав о подвигах Стефана, пошли в Пермь, желая стать его помощниками.

Таким образом, росла паства, пополнялся и клир, и Стефан решил идти в Москву, чтобы просить прислать в Пермь епископа.

Но не только многочисленность паствы была тому причиной. Другая же причина была в удалённости пермских земель от Москвы. Как, немного преувеличивая, говорит св. Епифаний, «Прямо скажем, непременно требовала земля та епископа, поскольку до митрополита и до Москвы отсюда далеко; как далеко отстоит Царьград от Москвы, также далека от Москвы отдалённая земля Пермская»[24].

Прибыв в Москву в 1383 году, св. Стефан рассказал князю Дмитрию Иоанновичу и митрополиту Пимену о своей проповеди среди зырян, и объяснил необходимость иметь в той земле епископа. Это означало создать восемнадцатую епархию Русской Церкви, или четвёртую – из числа епархий на русском севере[25].

Стал вопрос о кандидатуре. Сам св. Стефан на эту должность не стремился. Но ни князь, ни митрополит не нашли более достойного кандидата, чем Стефан.

И поэтому, как гласит московская летопись 6891 г. от Сотворения мира (1383-1384 от Р.Х.), митрополит Пимен рукоположил св. Стефана в сан епископа.

Возвращаясь обратно, Стефан прибыл в свой родной город Устюг, где с молитвой припал ко гробу св. Прокопия, который много десятилетий назад предрёк его миссию.

Вернувшись в землю зырянскую, святитель сделал местом нахождения своей кафедры село Усть‑Вымь, а первая на зырянской земле церковь стала называться кафедральным собором.

Став епископом, св. Стефан, как о том пишет св. Епифаний, «… по-прежнему заведённых порядков держался, и дело обычное исполнял… И грамоте пермской учил их, и книги писал им, и церкви святые ставил им, <…> и монастыри приготовлял, и в монахи постригал, и игуменов им назначал, и священников, попов и дьяконов сам поставлял <…>.

И чудо можно было видеть в земле той: <…> где прежде капища идольские и кумирницы жертвенные были, и жертвенники языческие стояли, здесь церкви святые воздвигнулись, и монастыри, и молельни выросли…»[26].

Близ Усть‑Выми основал свт. Стефан и первый в Коми крае монастырь, называвшийся Михайло‑Архангельский, просуществовавший до секуляризационных времён Екатерины-2й, а именно до 1764 года.

Стефан создавал школы, странноприимные дома и богадельни, основал ряд монастырей: кроме Михаило‑Архангельского в Усть‑Выми, архангельский в Яренске, а также два – Спасский и Стефановский в районе Усть‑Сысольска (ныне г.Сыктывкар).

Из коми преданий известно, что, поднимаясь вверх по Вычегде, св. Стефан дошёл до того места, где ныне находится Ульяновский монастырь, тогда же Стефаном и основанный и названный им во имя Спаса Нерукотворного.

Также существует предание о том, что на реке Печора существовал Троицкий монастырь, основанный также свт. Стефаном[27]. В этом месте находится ныне г. Троицко‑Печорск, центр самого юго‑восточного района Республики Коми.

Также ходил св. Стефан и на север: дойдя по реке Вашка до селения Вендинга (ныне – в Удорском районе), св. Стефан поставил там деревянный крест.

Таким образом, за время своего миссионерства свт. Стефан лично сумел охватить своей проповедью не менее трети нынешней Республики Коми, т.е. территорию, равную, например, Греции в её нынешних границах.

Но в епископском сане Стефану пришлось заботиться не только о делах духовных. Приходилось также защищать епархию от врагов внешних. Пермская земля и до этого неоднократно подвергалась нападению банд вогулов (манси), совершавших из-за Урала свои хищнические набеги.

Так было и в 1385 году.

Узнав о нападении вогулов, св. Стефан тотчас же отправил в Устюг гонца с просьбой прислать ратных людей для отпора врагам, велел жителям перенести всё своё имущество на два укреплённых холма – к собору и монастырю, и готовиться к обороне. Сам же он, помолившись Богу о помощи, совершил крестный ход вокруг владычнего города, и, облачившись в святительскую одежду, с духовенством и некоторыми из зырян поплыл вверх по Вычегде навстречу неприятелю.

«Вогулы, суеверные язычники, издали заметили ладью Стефана. Словно огнём горело его никогда не виданное ими святительское облачение, а сам он показался им как бы мечущим в них огненные стрелы. Приняв его за страшного волхва, в ужасе бросились они бежать, оставив всё награбленное. С тех пор во всю жизнь Стефана ни единожды не смели они подойти и напасть на Усть‑Вымь, боясь могущественного «туна-чернеча Стэпэ» и беспокоили только одних отдалённых верхневычегодских зырян»[28].

Кроме того, страдала Пермская земля и от набегов новгородцев. Тем более, что учреждение московским митрополитом Пермской епархии было воспринято как посягательство на каноническую территорию Новгорода. И эта проблема была с успехом решена св. Стефаном: лично прибыв в Новгород, Пермский святитель добился расположения к себе новгородского архиепископа Алексия, знавших о подвигах проповедника, а также уважения веча. Результатом дипломатической миссии стало то, что вече решило запретить ходить новгородским укшуйникам в Пермские земли.

С пребыванием в Новгороде связано появление одного исторического документа, называемого «Поучение против стригольников», которое является одним из важных источников сведений об этой ереси. Эти еретики не верили в Божественность Иисуса Христа, отрицали загробную жизнь, не признавали церковную иерархию и Таинства.

Связь Поучения со Стефаном Пермским основывается на присутствии его имени в заглавии этого поучения об одном из его списков: «А сие списание от правила святых апостол и святых отець дал владыце наугородскому Алексею Стефан владыка Перемыский на стригольникы»[29].

Когда в зырянской земле случился неурожай, то Стефан открыл свои житницы, раздавая хлеб безвозмездно. Также он отправил послание великому князю Дмитрию Донскому послание, в котором, рассказав о бедствиях, просил о приостановлении сбора податей с пермян. Князь Дмитрий, тронутый плачевным положением зырян, приказал не только приостановить сбор податей, но и простить недоимки последних лет. Убытки же, понесённые епархией, князь возместил щедрыми дарами.

В 1390 году митрополит Киприан вызвал Стефана в Москву на Собор. Проезжая мимо Троицкого монастыря (будущей лавры), основанного прп. Сергием Радонежским, свт. Стефан из за недостатка времени не смог заехать в монастырь, чтобы повидать прп. Сергия. Остановившись на дороге, он лишь прочитал молитву «Достойно есть», поклонился в ту сторону, где находилась обитель, мысленно обратившись к прп. Сергию, произнёс: «Мир тебе, духовный брат мой».

В этот момент прп. Сергий совершал трапезу вместе с братией. Уразумев преподанное ему св. Стефаном благословение, встал из‑за стола, сотворил молитву и, до земли поклонившись, сказал: «Радуйся и ты, пастырь Христова стада, и мир Божий пребывает с тобою».

На недоумение братии преподобный ответил: «В этот самый час епископ Стефан, идущий в Москву, стал против монастыря нашего и поклонился Св. Троице и нас, смиренных, благословил»[30].

Смерть свт. Стефана.

В 1396 году митрополит Киприан снова пригласил св. Стефана в Москву по делам церковным.

Однако Господь открыл св. Стефану, что это будет его последнее путешествие, и что он никогда больше не увидит земли Пермской.

И тогда он призвал к себе священнослужителей и мирян и обратился к ним с последним поучением, в котором он рассказал о своей близкой кончине, и завещал укрепляться в вере, отвергать от себя еретиков и раскольников, а также предостерёг от искушения возвращения в прежнее язычество.

Произнеся поучение, он, трижды благословил предстоящих, св. Стефан оставил владычный город, а народ ещё некоторое время стоял и плакал, глядя в ту сторону, куда поехал святитель.

Прибыв в Москву к Пасхе (2 апреля), св. Стефан вскоре заболел и после немногих дней болезни почувствовал, что его смерть совсем близка.

«Все поспешили посетить болящего: иноки и бояре, митрополит и сам великий князь, и всех с радушием принимал блаженный, превозмогая себя и стараясь скрыть свое изнеможение. Пред самою кончиною, призвав всех своих спутников, Стефан долго беседовал с ними, убеждал пребывать твёрдыми в вере, завещал им отвезти обратно в Усть‑Вымь его святительские ризы, книги и домашние одежды как последний памятник и залог любви его к своей пастве»[31].

Умер свт. Стефан в праздник Преполовения Пятидесятницы, 29 апреля (9 мая н.ст.) 1396 года.

Вот как описывает похороны святителя его агиограф – св. Епифаний: «И когда преставился Стефан, собралось провожать его великое множество людей: князья, бояре, игумены, попы, и городские люди, и прочие. И проводили тело его с почестями. Сотворив над ним подобающее надгробное пение, предали могиле благородное тело его, похоронив в преславном граде Москве, в монастыре Святаго Спаса, в церкви каменной, у входа в нее с левой стороны.

И многие скорбели, тужили о нём, вспоминая добродетельную жизнь его, и душеполезное учение его, и благонравие его. Но более всего тужили о нём новокрещеные люди пермские»[32].

Такой вот образ святителя Стефана сохранила для нас Святая Церковь – образ ревностного миссионера, мудрого пастыря, да и просто искреннего христианина, не корысти ради, а из любви к Богу и к людям принесшего спасительную весть в дикие языческие края.

При этом сам святитель не считал плоды своих трудов собственной заслугой, и во всем полагал свою надежду только на Бога.

Распространяя евангельскую весть, апостол зырян никогда не прибегал к насилию, а действовал лишь словом, силой веры своей. И этим он стяжал себе любовь просвещённого им народа зырянского, в памяти которого он остался не просто как первосвятитель, а как народный герой.

Почитание Церковью св. Стефана как местночтимого святого началось практически сразу же после его кончины. Позже, в 1472 году Пахомий Серб составил службу свт. Стефану. А в 1547 году состоялось причисление свт. Стефана к лику общероссийский святых[33].

Предисловие

История Православного миссионерства знает немало подвигов проповедничества, когда люди, открывшие для себя истину христианской веры, желая её донести до других, обращали в христианство целые народы. Их прославила Церковь в лике святых особого чина, называя этих людей равноапостольными. Это и св. Нина, просветительница Грузии, и Григор Партев, усилиями которого армяне, бывшие язычники, стали первым в мире христианским народом, и солунские братья – Кирилл и Мефодий – просветители славян, и свт. Николай Японский, принесший евангельскую весть в синтоистскую Японию, и многие другие.

Но особо выделяются в этом ряду те, кто, проповедуя христианство, смогли дать просвещаемым народам письменность, тем самым сумев преобразить исторический облик народа.

Отечественная этнография, основанная на советской (кстати, далеко не самой худшей) научной школе, выделяет три основных этапа развития человечества: дикость, варварство и цивилизацию. Средняя ступень – варварство – определяется как этап, начинающийся с изобретения гончарного дела и заканчивающийся изобретением письменности[1].

Конечно, история и этнография, как и другие науки, не стоят на месте, и сейчас разрабатывается новая периодизация истории. Но нелепо отрицать тот факт, что появление письменности представляет новый этап в историческом развитии любого народа.

С этой точки зрения равноапостольный подвиг свт. Стефана Пермского заслуживает особого внимания: «Таких святых, как Стефан Пермский, на Руси мало. В Древней Руси подобного, пожалуй, и не сыскать: Стефан ввел в Христову Церковь соседний дотоле бесписьменный языческий народ. Других чудес он не сотворил, ни при жизни, ни после смерти; по крайней мере, агиограф о них не пишет…»[2].

Но ведь для прославления угодника его чудотворения (или отсутствие таковых) не есть непременное условие, тем более, когда речь идёт о миссионерской деятельности. И можно с уверенностью утверждать, что успех миссии св. Стефана и есть самое важное чудо, явленное Господом через пермского святителя. Собственно говоря, рассказ об этом и есть основная задача данной работы.

Замечания о тематике работы.

Прежде чем приступить к изложению, необходимо сделать некоторые уточнения, касающиеся содержания реферата. Дело в том, что согласно учебной программе пятого курса по предмету «История миссий» в 2004-2005 гг. студентам предлагается девять тем, причём только одна из них – свободная («Жизнеописание выдающегося миссионера вашего края…»).

Честно говоря, даже обидно: например, камчатскому миссионеру свт. Иннокентию (Вениаминову) посвящены целых две темы, а если прибавить сюда митрополита Нестора (Анисимова), то получится, что треть предложенных тем – про Камчатку, а для почти всех остальных регионов выбор невелик – всего одна «универсальная» тема.

Однако в процессе написания данной работы становится очевидным тот факт, что для рассказа о таком выдающемся миссионере, каким был свт. Стефан, невозможно удержаться в рамках буквальной формулировки вышеупомянутой темы, т.е. ограничиться только его жизнеописанием. Если так поступить, то роль св. Стефана в истории русского Православия окажется не только недооцененной, да и просто непонятной.

Поэтому в данной работе следует подвергнуть рассмотрению несколько тем. Первая из них – собственно жизнеописание св. Стефана. Во‑вторых, необходимо проследить судьбу изобретённой святителем зырянской письменности и её значение как неотъемлемой части миссионерского подвига святителя. И, в‑третьих, понять роль Стефана в русской колонизации коми земель. Взгляд на эту проблему далеко не однозначен и по сей день вызывает немало дискуссий.

Так как данной работе большая часть источников представляет собой не книги, а статьи в различных сборниках и периодических изданиях, в числе коих издаваемый в Республики Коми многостраничный историко-культурологический журнал «Арт», то сделать обзор всей литературы по принципу «где про что» довольно затруднительно –гораздо удобнее упомянуть конкретные персоналии.

В их числе следует отметить, прежде всего, св. Епифания Премудрого, составителя ряда жизнеописаний святых Русской Церкви, в том числе и «Жития Стефана Пермского». Следует учесть, что Епифаний был лично хорошо знаком со Стефаном[3].

Труд св. Епифания является основным источником сведений о жизни и деяниях святителя Стефана.

Кроме того, в 2000 году издательством православной газеты «Вера‑Эском» была выпущена книга «Святители Пермские», один из разделов которой представляет собой весьма неплохую компиляцию из написанного св. Епифанием «Жития», а также сведений, в него не вошедших, а сохранившихся в церковных преданиях.

В 1995 году Санкт-Петербургским издательством «Глагол» была выпущена книга «Святитель Стефан Пермский. К 600-летию со дня преставления» под редакцией Г. М Прохорова, содержащая Житие Стефана Пермского в оригинале с параллельным переводом на современный русский язык, предварённое статьей Прохорова о герое и авторе этого произведения.

Из учёных, занимавшихся исследованиями, посвященным св. Стефану, следует отметить П.Ф.Лимерова, зав. отделом фольклора ИЯЛИ КНЦ УрО РАН, автора более 60 работ по мифологии и фольклору коми народа, а также В.В.Понарядова, занимающегося проблемой возникновения древнезырянской письменности и имеющего весьма интересный и заслуживающий доверия взгляд на эту проблему.

И, наконец, в данной работе были использованы научные статьи, опубликованные в сборниках «Христианство и язычество народа коми» и «Христианизация Коми края и её роль в развитии государственности и культуры», изданные в Сыктывкаре. Выходные данные см. в прилагаемом списке литературы.