Характеристики половой идентификации также не обнаруживают выраженных дефектов. Самооценка себя как представителя мужского пола находится на верхней границе средних значений, что, однако, не вполне соответствует реальным возможностям субъекта. Степень идентификации себя с традиционной культурной и социальной ролью мужчины высока: показатель Mf по тесту MMPI наиболее низкий по сравнению с другими кластерами. Весьма средняя оценка своей внеш- ности не влияет у них на высокую оценку своей сексуальной при- влекательности, поскольку последняя входит в традиционный эталон мужской половой роли. К специфическим особенностям полового самосознания этой группы испытуемых относится гипермаскулинность типа аутоидентичности. Преступники этого типа активно отвергают как фемининность, так и женщин как его воплощение, относясь к ним толь- ко как к объекту удовлетворения своих потребностей. Характерными для данной группы испытуемых является подчеркнутая демонстрация в своем поведении решительности, доминантности, склонности к со- перничеству, мужского стиля поведения.

Кластер 2 включает в себя 3 субъектов, которые характеризуются выраженными нарушениями самосознания в целом. Это обнару- живается как в низких показателях общей самооценки (-0,57), так и в достаточно низком показателе уровня самоприятия, который имеет отрицательный знак и находится на нижней границе средних значений (-0,17), что позволяет отнести их к группе «фрустрирован- ные», поскольку низкая самооценка и неудовлетворенность собой вызывает у человека состояние дискомфорта и свидетельствует о наличии хронической фрустрации.

Половая идентичность этих субъектов также характеризуется целым рядом выраженных нарушений. У них обнаруживается низкая самооценка себя как представителя мужского пола, что определяется обратным соотношением в системе ценностей и самооценок доли муж- ских и женских качеств: в системе ценностей преобладают женские характеристики, а в системе самооценок – мужские. Несколько повы- шенный показатель по пятой шкале профиля MMPI свидетельствует о недостаточной идентификации с мужской психосоциальной ролью и может свидетельствовать о неадекватности полового самосознания.

Испытуемые, входящие в этот кластер, несколько выше оце- нивают свою сексуальную привлекательность, нежели внешность, хотя и в том, и в другом случае показатели не достигают среднего уровня. Нарушения параметра «Оценка телесного Я» определяются завышенным уровнем притязаний относительно желаемой сексуаль- ной привлекательности, не совпадающим со сравнительно низкой ее самооценкой. В то же время они менее требовательны в отношении своей внешности.

Кластер 3 оказался близким ко второму. Он включил в себя четы- рех испытуемых, характеризующихся низкой общей самооценкой и самым низким по исследуемой группе уровнем самоприятия (выра- женность ниже среднего уровня). Представители этого кластера по своим основным характеристикам соответствуют классическому пси- хологическому портрету серийных убийц. Самооценка по мужским качествам низкая. В то же время обнаруживается высокий уровень выраженности значимости мужских качеств в системе ценностей и наиболее низкая по исследуемой группе идентификация с мужской половой ролью (67,00). Для представителей этой группы характерна резко негативная оценка телесного «Я» (-0,75). Только один из них относится к своей внешности безразлично. Большинство из них стес- нялись своего тела, в ряде случаев пытались изменить свои внешние данные. Так, 3-serial сделал операцию по удалению косметического дефекта на лице, 14-serial неоднократно делал химическую завивку и т.д. Причем для всех них свойственна переоценка роли внешних данных в сексуальной привлекательности мужчин.

Представляется, что нарушения половой идентичности у этих испытуемых связаны, по-видимому, с завышенными (вплоть до фантастических) эталонами сексуальности. При этом именно сексу- альная сфера является, по-видимому, точкой самоотчета личности в целом, что обнаруживается в выраженной общей дефектности их

самосознания. Таким образом, дефекты половой идентичности у лиц, входящих в этот кластер, проявляются в недостаточности иденти- фикации с мужской половой ролью, неуверенности в себе, наличии комплексов сексуальной неполноценности и, как следствие, повы- шенной сензитивности к критике в этой сфере. Проблемы сексуаль- ной адаптации выступают у них на первое место. Фрустрированной, в первую очередь, оказывается потребность в маскулинном самоу- тверждении. Неуверенность в своих способностях заставляет их из- бегать половых взаимоотношений, что приводит к дополнительной фрустрации сексуальной потребности. Таким образом, замыкается аффективный круг, и сексуальная сфера приобретает для этой группы испытуемых особо острую личностную значимость.

Кластер 4 включает 3 испытуемых, которые характеризуются нали- чием специфических нарушений половой идентичности при сохранении общего благополучия целостной «Я-концепции». Средние показатели общей самооценки и уровня самоприятия в этом кластере тяготеют к нулю (в него вошли лица с различным соотношением самооценки и самоприятия). В то же время у этих испытуемых обнаруживаются вы- раженные нарушения половой идентичности, которые проявляются как низкий уровень полоролевой идентификации и низкий показатель мужской самооценки, доминирование и в системе ценностей, и в самоо- ценке группы «фемининных» качеств. Надо отметить, что в этот кластер вошли исключительно лица, совершавшие сексуальные насильственные преступления в отношении малолетних (педофилы). Выявляемые у них нарушения могут быть обозначены как становление половой идентич- ности по фемининному типу и антиидентификация с мужской половой ролью. Их характеризует неумение взять на себя ответственность, ощу- щение слабости, отсутствие чувства собственной значимости. Ребенок представляется им менее угрожающим в плане оценки их сексуальных возможностей, чем взрослый партнер. Кроме того, дети могут выступать как заместительный объект при наличии затруднений в установлении контактов со взрослыми представителями противоположного пола.

Таким образом, по характеристикам нарушений полового само-

сознания и половой идентичности группу многоэпизодных преступ- ников можно разделить на 4 подгруппы.

1. Лица с дефектами общего самосознания, лежащими в какой-то иной (несексуальной сфере). Общая тенденция к самоутверж- дению носит, по-видимому, у них тотальный характер и может проявляться, в том числе, и как сексуальная агрессия. Половая

идентичность формируется у них по гипермаскулинному типу.

2. Нарушения полового самосознания, проявляющиеся как более или менее адекватная аутоидентификация и нарушенное (негативное) восприятие мужской половой роли. Когнитивный диссонанс «Я – мужчина», «Я – плохой (злой, грубый, мужлан и пр.)» определяет наличие защитной позиции по отношению к собственному «Я», а также к мужской половой роли, и в дальнейшем проявляется в целом ряде проблем общения, в том числе и общения сексуаль- ного.

3. Типичный портрет серийного сексуального преступника, обнару- живающийся как выраженные нарушения половой аутоидентифи- кации, в значительной степени определяющие наличие внутрен- них конфликтов и дефектов самосознания в целом. Потребность самоутверждения фиксируется именно в сфере сексуальных отношений и может проявляться как гипермаскулинный способ поведения.

4. Испытуемые, которые характеризуются наличием специфических нарушений половой идентичности при сохранении общего благо- получия целостной «Я-концепции». Выявляемые расстройства обнаруживаются как антиидентификация с мужской половой ролью и негативное восприятие последней. Их проблемы фик- сируются исключительно в сфере сексуальных отношений. Таким образом, по мере развития варианта личности типа «фе-

номена Чикатило» обнаруживается постепенное нарастание и огру- бление обнаруживаемых дефектов. Особенности психосексуального самосознания свидетельствуют о наличии признаков нарушений половой идентичности. В большинстве случаев это проявлялось как конфликт между правильной полоролевой идентификацией (мужское самосознание), с одной стороны, и формированием представлений о мужской половой роли на основе женской модели поведения (матери) как его антитеза, с другой. Отец либо отсутствовал, либо выступал в качестве негативного примера. При этом у некоторых испытуемых обнаруживалась выраженная психоэмоциональная связь с матерью, у других – негативное или индифферентное отношение, обусловлен- ное ее доминантной позицией или эмоциональным отвержением с ее стороны. Главной характеристикой, общей для всех испытуемых, являлось наличие защитной позиции по отношению к собственному

«Я» и/или к мужской половой роли, что в дальнейшем проявлялось в виде агрессивного сексуального поведения.