Дзадзэн означает просто сидеть. Без ожиданий, без чего-то ещё. Тот, кто может, сидит в позе лотоса, так как это самая стабильная поза, а стабильная поза тела придаст стабильность и уму. Но дзадзэн не ограничивается позой лотоса, и все действия в течение 24 часов каждого дня должны быть частью дзадзэн.
Нет ничего плохого в том, чтобы хорошо себя чувствовать. Но должны ли мы постоянно чувствовать себя хорошо? Возможно ли это вообще? Я думаю, что нет. Это совершенно естественно, что мы иногда чувствуем себя хорошо, а иногда не так хорошо. Важно не потерять равновесие в этих сменах волн хороших и плохих чувств. В этом помогает дзадзэн.

В книге "Дзадзэн или путь к счастью", которая в первую очередь является автобиографией, а во вторую книгой о Дзэн, а также книгой, полной цитатами о счастье, снова и снова встречаются мнения о счастье, которые частично противоречат друг другу, и где я несколько раз спрашивал себя, какое это имеет отношение к Дзэн. Когда в последней главе написано: "Дзадзэн - это путь отпускания. Но ты не должен совершать ошибку, понимая отпускание как метод к тому, чтобы быть счастливым", то у меня появляется вопрос, почему тогда поднимается так много шума о различных концептах и взглядах на тему счастья?

Противоречия мне ничуть не мешают, частично они даже произошли намерено, потому что в этой книге речь идёт не о том, чтобы дать ответ на вопрос о счастье, а наоборот, для начала пригласить читателя задать самому себе вопрос "Что такое счастье?". Цитаты служат при этом просто пищей для размышления, они не строят последовательную цепь доказательств. Действительно, многие из цитат не имеют отношения к Дзэн в узком смысле, но я и не хотел ограничивать тему этой книги только Дзэн, потому что на самом деле речь идёт и о счастье в общем. Поэтому я начинаю с вопроса о счастье и разбираю, частично критически, в каждой второй главе книги под различными углами (недовольство, любовь, работа и семья и т.д.) некоторые концепты и взгляды на эту тему. В конце книги мне было важно поставить читателя, который может быть взял в руки эту книгу из-за названия "Дзадзэн или путь к счастью" - которое, кстати, выбрал не я - перед вопросом "Дзадзэн - один из путей к счастью?". Это не означает, что быть счастливым не так важно, или что дзадзэн важнее, чем счастье, а что счастье состоит в отпускании счастья, а не в том, чтобы бегать за ним: "Отпусти и смотри: Оно наполняет твои руки!". Но здесь всё ещё существует опасность, что читатель подумает, что нужно только отпустить, чтобы быть счастливым. Потому что в таком случае идея "Счастье означает отпускание" становится просто ещё одним методом бегания за счастьем и больше не является настоящим отпусканием. Поэтому я говорю, что мы должны отпустить даже само отпускание.

Одна из цитат Кодо Саваки о достижении естественного равновесия тела, приравнивающегося к пробуждению, которую Вы используете в своей книге, звучит очень похоже к тому, что говорят в йоге. Существуют ли параллели к практике йоги? И играют ли в японских монастырях Дзэн, наравне с физической работой, какую-нибудь роль и физические упражнения?

Я легко могу себе представить, что существуют какие-нибудь параллели, особенно когда Саваки говорит: "Дзэн не духовный, Дзэн практикуют телом!". Этим он, конечно же, хочет возразить предрассудку, что Дзэн в первую очередь является дисциплиной ума. А в йоге, может быть, можно было бы сказать наоборот: "Йога - это не терапия тела, в йоге речь идёт об уме!", так как кажется, что многие люди считают йогу не большим, чем упражнениями по растяжке. Наравне с работой мы, конечно же, понимаем сидение в дзадзэн и 10-15 минут ходьбы (яп. кинхин) между периодами сидения как физические упражнения, а также еда, уборка, мытьё и туалет - это тоже физические упражнения. Но мы не делаем никаких упражнений по растяжке или тай-чи, а также боевых искусств, по крайней мере, не в группе. Но каждый может практиковать свои собственные упражнения в свободные дни или по вечерам.

Когда Вы говорите, что в дзадзэн речь идёт о том, чтобы стать единым целым с болью, то это, во-первых, напоминает мне выражение одного индийского мастера йоги Б.К.С. Айенгар, который сказал: "Пусть боль будет твоим мастером", а во-вторых, такие указания имеют, на мой взгляд, фаталистический и враждебный по отношению к жизни привкус. Ожидаете ли Вы самоотречения, когда пишете в своей книге: "Если ты не сидишь с готовностью умереть, то не сможешь найти путь дзадзэн"? Чем отличается это отношение от отношения камикадзе или тоталитарных систем?

Сама боль - это часть жизни. Когда мы говорим: "Эта боль убьет меня, я не хочу этого, выпустите меня отсюда!", то мы закрываемся этим не только от боли, а и от всей жизни в её полноте. Поэтому по отношению к счастью я пишу, что мы должны сначала открыться по отношению к нашему недовольству. То же самое действительно и для боли. То есть если я говорю, что мы должны быть готовы умереть, то это, наоборот, также является и призывом открыться боли, а тем самым и жизни, какой она есть. Я также говорю: "В худшем случае ты умрёшь, но и это не так плохо!". Потому что мы умрём в любом случае, и жизнь и смерть принадлежат вместе с самого начала - хотя кажется, что никто в это не верит. Является ли это отношение самоотречением или нет, зависит от того, что понимать под "самоотречением". Часто я замечаю, что в тот момент, когда я думаю, что отрекаюсь от самого себя, то снова нахожу себя в том, в пользу чего я отрекаюсь от себя: Будь то боль, компромисс, всё то, на что я обычно не смотрю как на часть своей жизни. Но в таком случае самоотречение - это ни что иное, как самоосуществление.
Вопрос об отношении камикадзе довольно сложный. В действительности я думаю, что отношение монахов Дзэн, которые не цепляются за своё эго, делает их более восприимчивыми к влиянию тоталитарных или иных идеологий. Эта опасность существует всегда, когда отречение от личного эго происходит в пользу более большой инстанции (например, нации), но которая в свою очередь опять же не всеобща, а означает только увеличение эго.

Является ли то обстоятельство, что японский монастырь Дзэн и его абт присутствуют в интернете и в средствах массовой информации, признаком общей перемены японского Дзэн в сторону открытости и присутствия на телеэкране? Существуют ли в Японии монастыри, которые удаляются от общества и ценят сохранение традиций?

Вероятно, во все времена были монахи и абты, которые в большей степени уходили в уединение, и те, кто выходил в мир и в свет рампы. Слишком много шума средств массовой информации вредит стабильности собственной практики, но если мы полностью запрёмся в горах, то таким образом отказываемся от идеала быть здесь для всех людей. Речь идёт о том, чтобы найти срединный путь, но он не чётко определён, и у каждого есть свой собственный "срединный путь". Для Антайдзи это означает, что мы находимся 15 километров от ближайшего городка и 5 километра от автобусной остановки, но мы есть в интернете, и я написал книгу. У других монастырей есть другие пути сохранять свою близость к "миру" или отдалённость от него.

Вы живёте как буддийский монах и абт монастыря Антайдзи по правилам монахов Дзэн, и в то же время Вы отец семейства, чья жена и дети живут в монастыре вместе с Вами. Имеет ли один из этих двух пунктов для Вас больший приоритет или же снова и снова нужно находить новые компромиссы?

Действительно, мы постоянно должны находить новые компромиссы. Я понимаю оба аспекта своей жизни как часть моей практики Дзэн, и не думаю, что одно важнее другого. Но так как я не могу быть одновременно в двух местах, то часто должен констатировать, что тут и там должен делать уступки. Это не просто.