Политические и военно-стратегические просчеты Сталина
Поможем в ✍️ написании учебной работы
Поможем с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой

 

С глубокой древности каждый полководец или глава государства, думая о возможности войны заранее рассчитывал свои силы и возможности, а также силы противника, которые будут ему противостоять. Без предварительного планирования и расчета вообще невозможно достигнуть победы. Это знал каждый, кто брался за оружие. С течением времени, с ростом армий и масштабов сражений появлялась необходимость составления обширных планов. Эти планы были в каждой стране, и вполне естественно, что, зная об их существовании, будущие соперники всегда вели разведку и добывали эти планы или полностью, или частично. Были ли у нас такие планы? Разумеется, были. На основе нашей передовой для своего времени военной науки и планирование наше тоже было на соответствующем уровне, однако события, происшедшие внутри страны, перечеркнули эти хорошо отработанные планы защиты государства и всю нашу стратегию. В результате этого составленные планы не соответствовали сложившейся к тому времени политической обстановке и тем формам и способам ведения войны, которая уже велась гитлеровцами в Европе.

Не надо быть глубоким аналитиком для того, чтобы понять, почему произошла такая беда. Если начальник Генштаба, главный, кто руководит составлением планов обороны страны и ведения войны с потенциальными противниками, маршал Егоров оказался "иностранным шпионом", многие работники центрального аппарата, в том числе заместитель наркома обороны маршал Тухачевский и почти все командующие военными округами, тоже оказались "иностранными агентами", то вполне естественно было предположить, что составленные ими планы стали "известны нашим врагам" и их надо немедленно "перерабатывать" И, разумеется, перерабатывать их надо коренным образом, чтобы они были не похожи на те, которые уже известны врагу.

В те годы, когда Жуков стал начальником Генштаба, уже сложилась практика составления двух планов. Один план - мобилизационный, согласно ему сразу же при объявлении мобилизации осуществляется призыв в армию и перевод производства на военную продукцию[16]. Кроме того, в Генштабе составлялся план стратегического развертывания вооруженных сил. В нем предусматривается сосредоточение сил на избранных направлениях, создание группировок войск, передвижение их в назначенные районы, перебазирование авиации, развертывание тыла, занятие частями исходных районов, огневых позиций - и осуществление всего этого в соответствии с общим стратегическим замыслом.

Накануне войны при разработке планов обороны страны считалось, что вероятным нашим противником будет Германия в союзе с Италией, Румынией, Финляндией и Венгрией. Второй реальный противник, который может одновременно с Германией начать военные действия на Дальнем Востоке, была Япония. Поэтому планы обороны страны разрабатывались для двух направлений, но главным, разумеется, был Западный фронт, где считалось необходимым сосредоточить основные силы.

Несмотря на то, что гитлеровцы уже показали свою стратегию и тактику ведения молниеносной войны, путем внезапного нападения уже готовыми, отмобилизованными армиями, работники нашего Генштаба продолжали вести расчеты, исходя из опыта отмобилизовывания армий в период первой мировой войны[17]. Предусматривалось, что Германии для сосредоточения сил на советских границах потребуется 10-15 дней, Румынии - 15-20 дней, Финляндии и немецким частям, которые туда прибудут, - 20-25 дней. В этом был серьезный просчет. Ожидалось, что на наших западных границах Германия вместе со своими союзниками развернет 233 дивизии, 10 тысяч 550 танков, 13 тысяч 900 самолетов и до 18 тысяч полевых орудии. Наш Генштаб на западных границах предусматривал сосредоточить: 146 стрелковых дивизий, 8 моторизованных, 16 танковых и 10 кавалерийских дивизий, 14 танковых бригад, 172 полка авиации. Всего - около 180 дивизий. В соответствии с советской доктриной, наши войска, отразив первое нападение противника, должны были сами перейти в наступление, разгромить войска противника в Восточной Пруссии и в районе Варшавы выйти на Вислу в ее нижнем течении[18]. Одновременно на левом крыле фронта должен быть нанесен вспомогательный удар на Иван-город, с задачей разгрома люблинской группировки противника и последующего выхода на Вислу в ее среднем течении. В плане подробно описаны направления ударов, районы сосредоточения, количество войск, их задачи, а также задачи флотов, авиации и так далее.

План разрабатывался начальником Генштаба Б. М. Шапошниковым, начальником оперативного управления генерал-лейтенантом Н. Ф. Ватутиным. Но при рассмотрении плана Сталин не согласился с мнением Генштаба о вероятном направлении главного удара противника на северо-западе. Сталин считал: гитлеровцы сосредоточат главные свои усилия на юго-западе, чтобы, прежде всего, захватить у нас наиболее богатые сырьевые и промышленные районы, и приказал доработать план в том направлении, что боевые действия, главные сражения должны были произойти на юге. Поэтому, произошла полная переориентировка, основных наших усилий с северо-западного, на юго-западное направление. Нетрудно заметить, что Сталин в данном случае не посчитался с конкретными сведениями, которыми располагал Генштаб о реальном сосредоточении войск противника, из которых вытекало правильное, предусмотренное Генштабом нанесение главного удара севернее припятских болот.

Новый план был составлен, и в нем четко просматривается желание, заслужить благосклонность Сталина. Впрочем, у гитлеровцев при разработке плана войны был и южный вариант, но к тому времени, когда докладывал Меркулов (апрель 1941 года), этот вариант давно отпал, и военная разведка Генштаба имела более точные сведения и докладывала о них Сталину. Вот что пишет об этом Жуков: "20 марта 1941 года начальник разведывательного управления генерал Ф. И. Голиков представил руководству доклад, а котором излагались варианты возможных направлений ударов немецко-фашистских войск при нападении на Советский Союз. Как потом выяснилось, они последовательно отражали разработку гитлеровским командованием плана "Барбаросса". В докладе говорилось: "Из наиболее вероятных военных действий, намеченных против СССР, заслуживают внимания следующие: ...Вариант № 3 "...для наступления на СССР создаются три армейские группы: 1-я группа под командованием генерал-фельдмаршала Лееба наносит удар в направлении Петрограда; 2-я группа под командованием генерал-фельдмаршала Бока - в направлении Москвы и 3-я группа под командованием генерал-фельдмаршала Рундштедта - в направлении Киева. Начало наступления на СССР - ориентировочно 20 мая". Но Генерал Голиков, не желая попасть в немилость, зная мнение и желание Сталина оттянуть начало войны, делал выводы, совершенно не вытекающие из разведданных.

"I. На основании всех приведенных выше высказываний и возможных вариантов действий весной этого года считаю, что наиболее возможным сроком начала действий против СССР будет являться момент после победы над Англией или после заключения с ней почетного для Германии мира.

2. Слухи и документы, говорящие о неизбежности весной этого года войны против СССР, необходимо расценивать как дезинформацию, исходящую от английской и даже, может быть, германской разведки"

Стоит отметить, в самые последние дни перед нападением поступало много предупреждений о готовящейся войне от разведчиков, дипломатов, перебежчиков. Но с другой стороны, Берия, самый близкий человек, которому Сталин верил безгранично, докладывал 21 июня 1941 года следующее: «Я настаиваю на отзыве и наказании нашего посла в Берлине Деканозова, который по-прежнему бомбардирует меня "дезой" о якобы готовящемся Гитлером нападении на СССР. Он сообщил, что это нападение начнется завтра. То же радировал и генерал-майор В. И. Тупиков, военный атташе в Берлине. Этот тупой генерал утверждает, что три группы армий вермахта будут наступать на Москву, Ленинград и Киев, ссылаясь на берлинскую агентуру»[19].

Сталин, веря в свою правоту, писал очень хлесткие резолюции на документах разведчиков. Так 16 июня 1941 года на стол генсека положили от наркома государственной безопасности СССР В Н. Меркулова донесение из Берлина: "Источник, работающий в штабе германской авиации, сообщает. Все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены, и удар можно ожидать в любое время" Далее излагались многочисленные конкретные факты, подтверждающие этот вывод. Сталин написал на препроводительной донесения такую резолюцию: "Товарищу Меркулову. Может, послать ваш "источник" из штаба германской авиации, к е... матери. Это не источник, а дезинформатор. И Ст."[20]

Почему же так упорно не хотели видеть реальную обстановку Сталин, Берия да и многие другие руководители того времени? Заподозрить их всех в злом умысле, конечно же нельзя. Не могли они желать и поражения своей стране и армии. Ошибались? Да, пожалуй, это самое подходящее определение их действий. И в этом даже есть некоторое им оправдание. Дело в том, что сегодня мы судим о разведывательных сведениях, зная, какие из них были правдивые, а какие ложные. А в годы, которые предшествовали нападению, к Сталину стекался огромный поток самых противоречивых сведений. Прямо скажем, непросто было Сталину разобраться в этом информационном хаосе. И при всем при том он был, как говорится, себе на уме: всех слушал, но в глубине души верил, что он не только договорился с Гитлером, но и перехитрил его. Ко всей неразберихе в сведениях надо добавить и хорошо задуманную и проведенную немцами операцию по дезинформации, которой они сбили с толку самого Сталина, ну а он, попав в умело расставленные обманные сети, подавлял мышление окружающих, вынуждая их поддакивать или молчать тех, кто думал иначе.

Подводя промежуточные итоги, можно утверждать, что наша военная теория и планирование в предвоенное десятилетие имели передовой, современный характер и в чем-то опережали теоретические изыскания гитлеровского генерального штаба. У нас было много высокообразованных, талантливых теоретиков, которые разрабатывали советскую стратегическую доктрину. Но печальные события, происшедшие внутри страны, главным образом по вине Сталина, перечеркнули эти хорошо отработанные планы защиты государства и всю нашу стратегию. В результате этого составленные планы не соответствовали сложившейся к тому времени политической обстановке и тем формам и способам ведения войны, которая уже велась гитлеровцами в Европе.

У сторонников стратегии «войны моторов», основанной на том, что в современной войне все будет определяться действием крупных танковых соединений и авиации, которой придерживался Тухачевский и его сторонники, было очень мало шансов найти понимание в окружении малообразованного диктатора, каким являлся Сталин. Диктатор, стараясь обезопасить себя от возможного военного переворота, уничтожив прогрессивный командный состав армии, нанес смертельный удар по боеспособности Красной Армии, при этом способствовал выдвижению на высшие командные должности лояльных его режиму сторонников «красной конницы».

Более того, оперативная и стратегическая внезапность, последовавшего вскоре германского вторжения на нашу Родину, была результатом огромных политических и военно-стратегических просчетов, допущенных высшим руководством страны и лично И.В. Сталины, считавшим, что гитлеровские войска не предпримут нападения на СССР до тех пор, пока не разгромят Англию. В ближайшем окружении Сталин неоднократно высказывал мысль, что столкновение с Германией будет неизбежным не ранее весны 1942 г. Но Гитлер переиграл Сталина.



Дата: 2019-05-29, просмотров: 215.