Объект и предмет дипломного исследования

Поможем в ✍️ написании учебной работы

Имя

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой

Нажимая кнопку "Продолжить", я принимаю политику конфиденциальности

Оглавление

Введение

1. Юридическая природа превышения и злоупотребления должностными полномочиями: соотношение категорий и составов преступлений

1.1 Превышение и злоупотребление правом и полномочиями: понятие, юридическая природа и соотношение категорий

1.2 Соотношение составов превышения и злоупотребления должностными полномочиями в действующем уголовном законодательстве

2. Квалификация превышения должностных полномочий

2.1 Квалификация превышения должностных полномочий по объективным признакам

2.2 Анализ и квалификация превышения должностных полномочий по субъективным признакам

3. Специальные вопросы квалификации должностных полномочий

3.1 Вопросы квалификации преступлений, совершаемых должностными лицами путем превышения полномочий

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Актуальность темы дипломного исследования. Вопросы квалификации преступлений, совершаемых путем превышения должностных полномочий, традиционно вызывают интерес в отечественной уголовно-правовой науке. Обращение к данной проблематике в рамках настоящего дипломного исследования обусловлено комплексом разнопорядковых факторов, которые в своей совокупности делают заявленную тему в достаточной степени актуальной.

Как известно, публичная власть выполняет в обществе две основные функции – функцию социального регулирования и социального контроля. Их успешная реализация, в конечном итоге, должна обеспечивать стабильность и порядок в социуме. Долговременная ситуация, когда лица, составляющие аппарат публичной власти, превышая свои полномочия, причиняют вред правам и законным интересам граждан, общества и государства, ведет к нарушению работы всей институциональной системы, снижению ее эффективности и, соответственно, снижению управляемости социальных процессов и объектов. Более того, множественные случаи совершения должностными лицами преступлений приводят к дискредитации государственной власти, снижению ее авторитета, и, как следствие, происходит отторжение населением властных структур. Подобное противостояние власти и населения – доминантный признак социально-политического кризиса, преодоление которого названо в качестве одной из основных задач современной российской власти.

Систематическая практика злоупотреблений и превышений полномочий со стороны должностных лиц государственных и муниципальных органов власти приводит к тому, что подобные действия воспринимаются как социальная норма как самими публичными служащими, так и населением в целом. В обществе начинают преобладать представления о фактической допустимости запрещенных форм поведения. Основным мотивом поступления на государственную службу становится возможность использовать административный ресурс к личной выгоде путем злоупотребления или превышения полномочий. Ориентируясь на противоправную модель поведения, демонстрируемую представителями власти, обычные жители страны все с большей легкостью идут на нарушение закона. В конечном итоге, можно говорить о постепенном «размывании» нравственных устоев населения.

Вопросы противодействия преступлениям должностных лиц, совершающих преступления путем превышения полномочий, можно рассматривать также в криминологическом контексте. Для начала обратимся к данным официальной статистики. Так, в 2002 г. в РФ было зарегистрировано 22543 преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, в 2003 г. – 23208, в 2004 г. – 24669, в 2005 г. – 25570, в 2006 г. – 30603, в 2007 г. – 34498, в 2008 г. – 36777^1[1]. В Краснодарском крае также отмечается рост числа зарегистрированных должностных преступлений. Так, в 2002 г. зарегистрировано 391 преступление против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, 2003 г. – 430, 2004 г. -449, 2005 г. – 577, 2006 г. – 671, 2007 г. – 819, 2008 г. – 887². Сходная динамика характерна и для зарегистрированных фактов превышения должностных полномочий. По данным ИЦ при ГУВД Краснодарского края в 2002 г. было зарегистрировано 43 факта превышения должностных полномочий; в 2003 г. – 51; в 2005 г. – 48; в 2006 г. – 68; в 2007 г. – 140; в 2008 г. – 111.

При этом следует отметить, что на региональном уровне должностная преступность растет темпами, опережающими общефедеральные. Однако, несмотря на постоянный рост числа зарегистрированных преступлений против государственной власти, интересов государственный службы и службы в органах местного самоуправления (гл. 30 УК РФ) в федеральном и региональном масштабе, государственно-правовую реакцию на факты совершения преступлений должностными лицами, в том числе и путем превышения полномочий, нельзя признать адекватной. Эта реакция, во-первых, является явно недостаточной: указанные виды преступлений обладают высоким уровнем латентности, причем во многих случаях она носит искусственный характер.

Факты уголовного преследования должностных лиц, совершающих преступления путем злоупотребления или превышения полномочиями, имеют селективный характер: случаи привлечения должностных лиц, занимающих высокопоставленные посты, к ответственности единичны. Подтверждением этому утверждению служат полученные статистические данные. С 2002 г. по 2007 г. на территории Краснодарского края зарегистрировано всего 18 преступлений, предусмотренных ст. 286 УК РФ, в отношении 5 должностных лиц, занимающих государственную должность РФ или государственную должность субъекта РФ, а равно главы местного самоуправления. Таким образом, наиболее опасные по своим последствиям вследствие высокого социального статуса должностных лиц указанной категории преступления фактически остаются вне поля уголовно-правового реагирования – этот статус служит фактической защитой данных лиц от уголовного преследования.

Применительно к составу превышения должностных полномочий есть еще один аспект, повышающий актуальность исследования. Именно по ст. 286 УК РФ в текущей следственно-судебной практике квалифицируются случаи укрывательства преступлений, совершаемых должностными лицами. Борьба с укрывательством преступлений (в том числе и путем уголовного преследования лиц, его осуществляющих) является значимой специальной мерой в общей системе мер противодействия преступности: выявление случаев укрывательства дает возможность выявлять и укрываемые предикатные преступления.

Итак, вполне очевидно, что борьба с преступлениями, совершаемыми должностными лицами путем превышения полномочий, должна быть системной и последовательной. Но любые меры, предпринимаемые государством и направленные на борьбу с должностными преступлениями, будут носит декларативный характер без действенного механизма реализации. Немаловажное значение в этом механизме имеет правильная квалификация совершенных преступлений. Как известно, квалификация является центральным этапом правоприменительной деятельности по уголовным делам. Правильная и своевременная квалификация сокращает сроки расследования уголовных дел, является одним из условий эффективной работы следственных органов, обеспечивает неотвратимость и справедливость назначаемого судами наказания.

Однако в текущей правоприменительной практике квалификацию должностных преступлений, совершаемых путем превышения должностных полномочий, нельзя признать беспроблемной. Сложности при уголовно-правовой оценке данных преступлений обусловлены как несовершенством уголовного законодательства (казуистичность, бланкетность, пробельность, наличие оценочных признаков в тексте уголовного закона), так и с тем, что в правоприменительной практике не выработаны типовые правила применительно к общим и специальным вопросам их квалификации. По нашему мнению, несовершенство законодательной техники и сложности в квалификации обусловлены проблемой более общего характера – в теории уголовного права до сих пор не решен вопрос о юридической природе превышения должностных полномочий, что, соответственно, порождает и проблемы законодательной регламентации (в части соотношения с иными составами должностных преступлений), и проблемы правоприменения.

Перечисленные обстоятельства в своей совокупности определили актуальность работы и обусловили выбор темы дипломного исследования.

Вопросы квалификации преступлений, совершаемых должностными лицами путем превышения полномочий

Глава 30 Уголовного кодекса России «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления» содержит общие составы должностных преступлений.

Однако круг преступлений, которые могут быть совершены должностными лицами, значительно шире. На основе анализа действующего законодательства по способу описания признаков составов мы выделяем четыре группы подобных преступлений.

Должностное лицо в качестве субъекта основного или квалифицированного состава специально указано в преступлениях, предусмотренных ст. 140 УК РФ «Отказ в предоставлении гражданину информации», ч. 3 ст. 141 УК РФ «Воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий», ст. 149 УК РФ «Воспрепятствование проведению собрания, митинга, демонстрации, шествия, пикетирования или участия в нем», ст. 169 УК РФ «Воспрепятствование законной предпринимательской или иной деятельности», ст. 170 УК РФ «Регистрация незаконных сделок с землей», п. «б» ч. 3 ст. 188 УК РФ «Контрабанда», ст. 215.1 УК РФ «Прекращение или ограничение подачи электрической энергии или отключение от иных источников жизнеобеспечения», ст. 315 УК РФ «Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта», ч. 2 ст. 354 УК РФ «Публичные призывы к развязыванию агрессивной войны». При этом одним из способов совершения указанных преступлений наряду с использованием авторитета службы, связей, власти может выступать превышение должностных полномочий.

В действующем законодательстве в качестве конструктивного или квалифицирующего также широко применяется признак использования служебного положения, трактовка которого предполагает совершение данных преступлений в том числе и должностными лицами. Субъектами таких преступлений могут выступать должностные лица, лица, выполняющие управленческие функции в коммерческих и иных организациях и иные лица, состоящие в трудовых или гражданско-правовых отношениях с различными публичными и частными структурами и в связи с этим обладающие определенным объемом специфических служебных прав и обязанностей. Разъяснение содержания этого типового квалифицирующего признака содержится в п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 17 января 1997 года. Так, в нем под использованием служебного положения рекомендуется понимать, во-первых, непосредственное использование лицом своих властных или иных служебных полномочий в целях совершения преступления, во-вторых, использование форменной одежды и атрибутики в тех же целях, в-третьих, использование служебных удостоверений и оружия, а также информации, которыми лицо располагает в связи со своим служебным положением. Таким образом, формами объективной стороны преступлений, совершаемых с использованием служебного положения должностными лицами, как мы видим, может выступать злоупотребление полномочиями, их превышение, а также использование власти и авторитета службы.

В преступлениях следующей группы признак специального субъекта (должностного лица – исключительно или наряду с другими видами специальных субъектов) устанавливается путем систематического толкования признаков состава. В эту группу входят такие преступления, как необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет (ст. 145 УК РФ), невыплата заработной платы, пенсий, стипендий и иных выплат (ст. 145.1 УК РФ), фальсификация доказательств (ст. 303 УК РФ), незаконные действия в отношении имущества, подвергнутого описи или аресту или подлежащего конфискации (ст. 312 УК РФ), планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны (ст. 355 УК РФ), применение запрещенных средств и методов ведения войны (ст. 356 УК РФ) и др.

В уголовном законе можно выделить еще одну группу преступлений, субъектами которых выступают должностные лица, а формой выполнения которых является превышение должностных полномочий. Речь в данном случае идет о преступлениях, субъектом которых выступают специальные виды должностных лиц. К таковым преступлениям относятся, прежде всего, преступления против правосудия, совершаемые должностными лицами (ст. 299 УК РФ «Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности», ст. 300 УК РФ «Незаконное освобождение от уголовной ответственности», ст. 301 УК РФ «Незаконные задержание, заключение под стражу или содержание под стражей», ст. 302 УК РФ «Принуждение к даче показаний», ст. 305 УК РФ «Вынесение заведомо неправосудного приговора, решения или иного судебного акта»).

В науке уголовного права предлагаются различные подходы к содержательной классификации преступлений, совершаемых должностными лицами.

Однако данные классификации имеют преимущественно теоретико-познавательное значение. Они не обладают достаточным инструментальным потенциалом, позволяющим решать квалификационные вопросы. В связи с этим, как было отмечено, что в следственной и судебной практике зачастую возникают сложности при квалификации деяния должностного лица, которые заключаются в проблемах разграничения идеальной совокупности преступления от деяний, образующих сочетание общей и специальной нормы. Не вполне очевидно также, по каким признакам отличать конкуренцию общей и специальной норм от конкуренции части и целого. В связи с этим как на практике, так и в теории возникает достаточно дискуссионных вопросов о квалификации того или иного деяния должностного лица.

Мы предлагаем иную классификации преступлений, совершаемых должностными лицами путем превышения полномочий. По нашему мнению, содержательный анализ действующего уголовного законодательства позволяет выделить две сходные, но не идентичные по содержанию правовые категории «преступления, совершаемые должностными лицами путем превышения должностных полномочий» и «должностные преступления, совершаемые путем превышения полномочий».

К первой группе относится широкий круг преступлений, расположенных в различных разделах и главах УК РФ, субъектом которых исключительно или наряду с другими лицами выступает должностное лицо, одним из возможных способов совершения которых наряду со злоупотреблением полномочиями, использованием авторитета власти и служебных связей является превышение полномочий (преступления против конституционных прав граждан, совершаемые должностными лицами, преступления в сфере экономической деятельности, совершаемые должностными лицами, преступления против мира и безопасности человечества и т. д.).

Вторая категория – должностные преступления, совершаемые путем превышения полномочий, – это деяния, родовым объектом которых выступает государственная власть в части интересов государственной и муниципальной службы, включая специальные виды службы (служба в правоохранительных органах, в частности). Они совершаются только и исключительно должностными лицами, а основным способом выполнения объективной стороны выступает превышение должностных полномочий. В эту группу входит базовая норма, предусмотренная в ст. 286 УК РФ, и преступления против правосудия, совершаемые должностными лицами.

Выявленное соотношение категорий «преступления, совершаемые должностными лицами путем превышения должностных полномочий» и «должностные преступления, совершаемые путем превышения полномочий» позволяет предложить общее правило их квалификации. Если деяние одновременно подпадает под признаки двух или более преступлений, относящихся к разным группам, содеянное требует квалификации по совокупности (например, ст. 169 и ст. 286 УК РФ). Преступления же, входящие в группу «должностные преступления, совершаемые путем превышения полномочий», находятся в соотношении общего (ст. 286 УК РФ) и специальных составов (преступления против правосудия, совершаемые должностными лицами): по правилам ч. 3 ст. 17 УК РФ предпочтение в этом случае отдается специальным нормам.

Данный параграф посвящен анализу преступлений, совершаемых должностными лицами путем превышения полномочий, против конституционных прав и свобод человека и гражданина и преступлений в сфере экономики;

Ранее было заявлено, что содержание этой группы преступлений шире, но мы решили ограничиться обозначенными видами преступлений по следующим причинам. Во-первых, невозможностью охвата в нашем исследовании всех преступлений, совершаемых путем превышения должностных полномочий. Во-вторых, данные преступления обладают повышенной социально-политической значимостью. В-третьих, мы постарались рассмотреть только те преступления, вопросы квалификации которых имеют не только теоретическую, но и прикладную ценность.

Итак, первую группу составляют преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина. Представляется целесообразным не проводить последовательное разграничение составов, а установить общее соотношение превышения должностных полномочий с указанной группой преступлений.

Если исходить из буквального толкования текста ст. 20 УК, то субъектами посягательств против конституционных прав и свобод могут быть любые вменяемые лица, достигшие 16-летнего возраста. Фактически же в большинстве предусмотренных гл. 19 УК основных или квалифицированных составов уголовную ответственность могут нести субъекты, использующие для посягательств на права и свободы личности свое служебное положение (ч. 2 ст. 136–138; 144, ч. 3 ст. 139, ст. 140, 141, 142, 142', 143, 145, 145¹ и 149 УК РФ). Субъектом преступлений против конституционных прав и свобод человека и гражданина, как уже отмечалось, может являться не только должностное лицо, но и лица, осуществляющие публичные полномочия, не являющиеся должностными лицами согласно примечания к ст. 285 УК РФ. Сюда относятся должностные лица органов государственной власти и органов местного самоуправления, государственные служащие органов местного самоуправления, не относящиеся к числу должностных лиц, а также лица, постоянно, временно либо по специальному полномочию выполняющие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой организации независимо от формы собственности, а также в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением. Следовательно, субъект преступлений против конституционных прав и свобод человека и гражданина охватывает более широкий круг лиц, нежели субъект превышения должностных полномочий.

Видовым объектом этих преступлений выступают конституционные права и свободы человека и гражданина. Непосредственный объект – конкретное право или свобода человека и гражданина, на которое посягает то или иное преступное посягательство. Если же преступление совершается должностным лицом, то дополнительным непосредственным объектом выступают общественные отношения, обеспечивающие нормальное функционирование государственного аппарата. Норма, предусматривающая ответственность за превышение должностных полномочий, содержит состав преступления, признаки которого во многом совпадают с признаками преступлений, предусмотренных гл. 19 УК РФ, совершенных с использованием служебного положения. Непосредственным объектом посягательства ст. 286 УК РФ выступает правильная работа (или функционирование) государственного аппарата, а дополнительным права и законные интересы граждан, организаций. Таким образом, мы видим, что законодатель в данном случае на первое место ставит права и свободы человека и гражданина, интересы службы являются вероятным дополнительным объектом.

Субъективная сторона превышения должностных полномочий характеризуется умышленной виной. Виновный осознает, что использует свои

должностные полномочия вопреки интересам службы и желает использовать их именно таким способом. Субъективная сторона преступления против конституционных прав также характеризуется умышленной формой вины. Однако если в материальных составах умысел может быть как прямым, так и косвенным, то в преступлениях с формальным составом умысел может быть только прямой. В преступлении, предусмотренном ст. 143 УК РФ, вина по отношению к последствиям является неосторожной. При квалификации деяния по ст. 145 УК РФ требуется установить специальные мотивы в действиях субъектов, которые являются обязательными.

Объективная сторона анализируемых преступлений проявляется обычно в действиях, активно подрывающих права и свободы граждан или препятствующих их реализации. Но в ряде случаев наряду с активными действиями субъектов возможно совершение рассматриваемых посягательств в форме бездействия (ст. 141, 143, 148 УК РФ), когда субъект не выполняет лежащей на нем обязанности обеспечить соблюдение прав и свобод граждан. В большинстве случаев закон описывает деяния против конституционных прав в рамках формальных составов, поскольку причиняемый такими посягательствами вред не поддается конкретному измерению, достаточно самого факта нарушения прав и законных интересов граждан. Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 286 УК РФ, в отличие от преступлений против конституционных прав и свобод человека и гражданина, более разнообразна и заключается не только в деяниях, закрепленных в главе 19 УК РФ, но и в совершении других действий, которые нарушают законные права и законные интересы граждан. Обязательными признаками объективной стороны превышения должностных полномочий, согласно ст. 286 УК РФ, в отличие от преступлений против конституционных прав граждан, являются наличие общественно опасных последствий в виде причинения существенного вреда правам и законным интересам граждан или организации, либо охраняемым законом интересам общества и государства. Данное последствие может выражаться как в виде реального материального ущерба, в упущенной выгоде, так и в причинении иного вреда правоохранительным интересам. Так, в частности, «существенным нарушением прав и законных интересов признается нарушение конституционных прав и свобод человека»[47].

Поскольку деяния, предусмотренные составами ч. 2 ст. 136–138; 144, ч. 3 ст. 139, ст. 140, 141, 142, 142¹, 143, 145, 145¹ и 149 УК РФ являются способами превышения лицом своих должностных полномочий, а санкции за них значительно меньше, совокупность исключается и все содеянное квалифицируется лишь по ст. 286 УК РФ.

Однако нам представляется, что в рассматриваемой ситуации конкуренция норм вообще отсутствует. Что представляет собой конкуренция общей и специальной нормы? Общая норма рассчитана на широкий круг однородных деликтов, специальная – на частные случаи этого крута, конкретизированные по каким-либо дополнительным признакам. В рассматриваемой ситуации преступления против конституционных прав граждан, совершаемые должностными лицами, в том числе и путем превышения полномочий, гораздо богаче по содержанию, нежели состав превышения должностных полномочий – шире субъектный состав, сложнее описание признаков объективной стороны. Невозможно назвать преступления против конституционных прав граждан и частью по отношению к составу превышения должностных полномочий. Как известно, конкуренция части и целого, когда одно и то же деяние с разной степенью полноты описано в двух или более нормах уголовного закона. В ходе квалификации приоритет отдается норме, охватывающей содеянное в полном объеме. Однако в данной ситуации такая норма отсутствует: как указывалось выше, преступления против конституционных прав сложнее по содержанию и шире по субъектному составу; а превышение должностных полномочий в качестве обязательного признака содержит общественно-опасные последствия, отсутствующие в составах преступлений главы 19 УК РФ.

Полагаем, что перед нами самостоятельные составы, имеющие минимальный набор общих признаков, каждое из которых подлежит самостоятельной уголовно-правовой оценке.

В пользу подобной квалификации свидетельствует и соотношение наказуемости преступления, предусмотренного ст. 286 УК РФ, и преступлений против конституционных прав граждан: более опасным деянием является превышение должностных полномочий, чем составы, предусмотренные главой 19 УК РФ, совершенные с использованием служебного положения. Следовательно, квалификация исключительно по статьям, предусмотренным главой 19 УК РФ, не будет отвечать степени общественной опасности деяния.

Следующий вопрос, который мы считаем необходимым рассмотреть при исследовании группы преступлений, совершаемых должностными лицами путем превышения полномочий, – выявление соотношения превышения должностных полномочий и преступлений, предусмотренных ст. 169,170 УК РФ.

Общественно опасные деяния в сфере экономической деятельности, как правило, носят сложный характер и подпадают одновременно под признаки нескольких составов преступлений. В уголовно-правовой литературе сложилось устойчивое мнение, что конструкции некоторых уголовно-правовых норм двадцать второй главы УК изначально таковы, что требуют дополнительной квалификации содеянного и применения ст. 17 УК РФ – правил совокупности преступлений. Прежде всего, такими нормами выступают нормы должностных преступлений: воспрепятствования законной предпринимательской деятельности и регистрации незаконных сделок с землей.

Общераспространенным в специальной и комментирующей литературе является мнение о том, что нормы, содержащие составы воспрепятствования законной предпринимательской деятельности и превышение должностных полномочий, соотносятся между собой как специальная и общая.

Мы с подобным положением согласиться не можем. Да, указанные нормы полностью совпадают по признакам субъекта. Но между ними имеются и значительные различия, не сводящиеся лишь к конкретизации признаков.

Так, обязательным признаком объективной стороны состава превышения должностных полномочий выступает наличие последствий, которые определены как существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организациям либо охраняемых законом интересов общества или государства. В то время, как основной состав воспрепятствования законной предпринимательской деятельности сконструирован как формальный, крупный ущерб, который в ч. 2 ст. 169 УК РФ указан в качестве квалифицирующего признака, также в полной мере не перекрывает разнохарактерных последствий состава превышения. Более того, если наступили тяжкие последствия, предусмотренные в ст. 286 УК, или если воспрепятствование законной предпринимательской деятельности с существенным нарушением прав предпринимателей было совершено лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, главой органа местного самоуправления, а равно с применением насилия, угрозой его применения, применением оружия или специальных средств, было бы несправедливо виновных в этом ставить в привилегированное положение, привлекая к ответственности по ст. 169 УК.

Таким образом, как и в ситуации квалификации преступлений против конституционных прав граждан, совершенное путем уголовно-наказуемого превышения полномочий, воспрепятствование законной предпринимательской деятельности, совершенное должностным лицом, необходимо квалифицировать по совокупности преступлений: за превышение должностных полномочий и за воспрепятствование законной предпринимательской деятельности.

Под общим названием «Регистрация незаконных сделок с землей» ст. 170 УК РФ фактически содержит описание признаков трех самостоятельных составов преступленной, отличающихся по объективной стороне:

1) регистрация заведомо незаконных сделок с землей; 2) искажение учетных данных Государственного земельного кадастра; 3) умышленное занижение размеров платежей за землю. Объединяет их то, что все эти преступления так или иначе связаны с отношениями по поводу земли, совершаются умышленно должностными лицами с использованием служебного положения из корыстной или иной личной заинтересованности.

Ответственность за регистрацию незаконных сделок с землей несут регистраторы прав на недвижимое имущество и сделок с ним, за искажение учетных документов государственного земельного кадастра – должностные лица соответствующих комитетов. Лицами, являющимися субъектами ответственности за занижение платежей за землю, являются должностные лица, устанавливающие заниженные цены при продаже либо аренде земли, устанавливающие льготы либо занижающие ставки по земельному платежу для отдельных граждан.

Применительно к составам преступлений, предусмотренных в ст. 170 УК РФ, также встает вопрос об их соотношении с составами преступлений против государственной службы и службы в органах местного самоуправления. В литературе уже отмечалось, что, «регистрируя незаконные сделки с землей либо занижая размер платежей за землю, должностное лицо злоупотребляет своим должностным положением либо превышает свои служебные полномочия»²⁰⁰. Регистрация незаконных сделок с землей (ст. 170 УК РФ) как должностное преступление в сфере экономической деятельности также представляет собой разновидность превышения должностных полномочий. Считается, что нормы, содержащие указанные составы преступлений, конкурируют между собой как общая и специальная. Соответственно этому предлагается следующий вариант квалификации: «регистрация незаконных сделок с землей, а также умышленное занижение размеров платежей за землю влекут уголовную ответственность по ст. 170 УК РФ; ст. 285 либо ст. 286 УК не применяется, даже если в результате названных действий причинен существенный вред правоохраняемым интересам».

Однако, по нашему мнению, конкуренция уголовно-правовых норм в данном случае, как и в предыдущих, отсутствует, и содеянное следует квалифицировать по совокупности.

Сфера уголовно наказуемых действий по ст. 170 и ст. 286 УК отличается последствием, обязательным в превышении должностными полномочиями, – существенным нарушением прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, а также конструкцией субъективной стороны регистрации незаконных сделок с землей (составной частью которой выступает корыстная или иная личная заинтересованность). Хотя, как уже отмечалось, мотив не является обязательным признаком субъективной стороны превышения должностных полномочий, однако указанное преступление также может совершаться из корыстных и иных побуждений. При существенном нарушении от этих действий прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства и тем более при наступлении тяжких последствий содеянное следует квалифицировать по ст. 286 и ст. 170 УК РФ.

Таким образом, следует сделать вывод, что при совершении таких деяний, как воспрепятствование законной предпринимательской деятельности, а также регистрация незаконных сделок с землей, если они существенно нарушили права и законные интересы граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, должностное лицо подлежит ответственности по совокупности преступлений ст. 286 и ст. 169 либо ст. 170 УК РФ, если указанные последствия отсутствуют, должностное лицо подлежит ответственности по соответствующей статье гл. 22 УК РФ.

Рассмотрение вопросов квалификации должностных преступлений, совершаемых путем превышения полномочий, мы структурно решили построить иным образом. Поскольку ст. 286 УК РФ и должностные преступления против правосудия, совершаемые должностными лицами путем превышения полномочий, находятся в соотношении общей и специальной нормы, мы считаем необходимым провести последовательное разграничение составов. При рассмотрении соотношения ст. 286 УК РФ и должностных преступлений против правосудия как конкуренции общей и специальной норм, возникает теоретическая проблема, связанная с конструктивными особенностями составов преступлений против правосудия, которые в подавляющем большинстве являются формальными. Можно сказать, что поскольку в них отсутствует указание на последствия, они должны оцениваться самостоятельно и требовать дополнительной квалификации по ст. 286 УК РФ. Но, вместе с тем, формальный характер преступлений против правосудия не делает их фактически беспоследственными: указанные в уголовном законе нарушения являются настолько серьезными, что неизбежно причиняют существенный вред правам и законным интересам граждан, общества и государства, что находит отражение в достаточно суровых санкциях за совершение преступлений данной группы.

Должностные злоупотребления в сфере отправления правосудия представляют собой одну из самых многочисленных групп преступлений, предусмотренных главой 31 Уголовного кодекса. Речь в данном случае идет о специальных субъектах, которыми совершаются следующие преступления: привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (ст. 299), незаконное освобождение от уголовной ответственности (ст. 300), незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей (ст. 301), принуждение к даче показаний (ст. 302), вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта (ст. 305). Эта группа обладает целым рядом сугубо специфических свойств и признаков, которые, с одной стороны, выделяют этот вид среди других преступлений, а с другой, делают его похожей на другие виды, предусмотренные главой 30 Уголовного закона. К таким свойствам С.А. Денисов относит следующие: во-первых, эти виды объединяет единый видовой объект преступления – нормальная, деятельность органов правосудия; во-вторых, в подавляющем большинстве случаев в механизме совершения таких преступлений существенное место занимает превышение своих должностных полномочий (что, собственно, и делает похожими их на превышение должностных полномочий); в-третьих, эти виды объединяет единый субъект преступления – должностное лицо правоохранительных органов; в-четвертых, эта группа уголовно-правовых норм выступает в качестве специального гаранта соблюдения законности со стороны должностных лиц. Одной специфической чертой указанных составов является то, что законодатель при конструировании диспозиций, указанных составов прибегает к бланкетной форме описания объективной стороны преступлении.

Должностные преступления в сфере отправления правосудия представляют собой не только уголовно-правовые, но и уголовно-процессуальные запреты, нарушая, тем самым, процессуальные права личности. В настоящий период, когда политика государства в области отправления правосудия направлена на укрепление правоохранительных органов с одной стороны, и усиление ответственности за различные злоупотребления с другой, этот вопрос приобретает весьма актуальное звучание. Однако закрепление уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за должностные преступления в сфере правосудия, является лишь основой. Необходимо выработать и механизмы, позволяющие правоприменителю реализовывать эти нормы в полном объеме. На данном этапе вменение и доказывание этих норм весьма затруднительно. Это связано, во-первых, со спецификой субъекта, а, во-вторых, с бланкетностью описания объективной стороны указанных преступлений. Проведенное нами исследование показало, что приблизительно в 80 % случаев правоприменитель вменяет лицу, совершившему должностное преступление в сфере правосудия не специальную норму, а норму, предусматривающую ответственность за превышение должностных полномочий. Помимо этого, на наш взгляд, должностные преступления в сфере правосудия являются более опасными по сравнению с превышением должностных полномочий. В связи с этим хотелось бы кратко проанализировать должностные преступления, в совершаемые путем превышения лицом своих должностных полномочий сфере правосудия и выявить основания, позволяющие отграничивать их от превышения должностных полномочий.

Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (ст. 299 УК РФ). Норма о привлечении заведомо невиновного к уголовной ответственности открывает группу должностных злоупотреблений против правосудия. Общественная опасность анализируемого состава проявляется и в том, что совершение подобного вида преступления исключают возможность обеспечения целей и задач уголовного правосудия, при этом существенно нарушая права и свободы личности.

Анализируя признаки объективной стороны, не только этого, но и иных преступлений указанной категории, необходимо обратиться к нормам уголовно-процессуального права. Это связано с тем, что диспозиция ст. 299 УК РФ носит бланкетный характер и не раскрывает содержания таких специальных терминов, как «привлечение к уголовной ответственности» и «заведомо невиновный». В юридической литературе неоднократно указывалось на некоторую аморфность, расплывчатость этого признака, поскольку он не находит своего отражения в действующем уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве.

Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 299 УК, выражается в вынесении постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого при отсутствии законных на то оснований. Привлечение в качестве обвиняемого – уголовно-процессуальное действие, регламентированное гл. 23 УПК РФ, в ст. 171 которой закреплено, что «при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления, следователь выносит постановление о привлечении данного лица в качестве обвиняемого». В соответствии со ст. 47 УПК обвиняемым признается лицо, в отношении которого: а) вынесено постановление о привлечении его в качестве обвиняемого; б) вынесен обвинительный акт.

Таким образом, объективная сторона анализируемого преступления выражается в том, что следователь (прокурор), дознаватель, превышая свои

полномочия, привлекает к уголовной ответственности лицо:

- за преступление, которое оно не совершало;

- за иное преступление, чем совершено на самом деле.

Уголовная ответственность по ст. 299 УК наступает, если привлекается к уголовной ответственности невиновное лицо. В связи с этим может возникнуть вопрос, в чем проявляется заведомо незаконное привлечение к уголовной ответственности, если лицо совершило иное преступление, чем ему инкриминируется, порой более тяжкое. Однако в уголовном процессе понятие «невиновность» понимается как непричастность лица к совершенному деянию, что позволяет говорить о том, что привлечение лица за иное преступление, чем совершено на самом деле также охватывается составом, предусмотренным ст. 299 УК РФ.

В уголовно-правовой литературе существуют различные трактовки в вопросе о начальном моменте и об окончании совершения данного преступления. Отмечается два подхода: с одной стороны, отдельные авторы связывают начало преступления с предъявлением заведомо невиновному постановления о привлечении его в качестве обвиняемого. Другие авторы исходят из более широкого понимания привлечения к ответственности, где должностное лицо не ограничивается лишь вынесением самого процессуального акта, но и продолжает в последующем проводить и другие следственные действия. После привлечения лица в качестве обвиняемого следователь обязан совершить еще ряд следственных действий: предъявить обвинение; допросить обвиняемого; составить протокол допроса обвиняемого; при необходимости изменить или дополнить обвинение либо частично прекратить уголовное преследование. Эти уголовно-процессуальные действия находятся за пределами уголовно-правового регулирования, они расположены за рамками ст. 299 УК. Однако указанное обстоятельство не учитывается рядом специалистов при определении момента окончания рассматриваемого преступления. Они утверждают, что преступление следует считать оконченным не с момента вынесения постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого, а с момента предъявления обвинения. Привлечение лица к уголовной ответственности, о чем говорится в ст. 299 УК, и означает привлечение лица в качестве обвиняемого. Именно с совершением этого процессуального действия начинает реализоваться сама уголовная ответственность. Поэтому более обоснованным, согласованным с уголовно-процессуальным законодательством выглядит мнение тех ученых, кто считает рассматриваемое преступление оконченным с момента вынесения компетентным лицом постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого. Обвиняемым признается и лицо, в отношении которого вынесен обвинительный акт – итоговый процессуальный документ по уголовному делу, расследуемому в форме дознания. С момента вынесения обвинительного акта о привлечении заведомо невиновного лица к уголовной ответственности рассматриваемое преступление будет считаться оконченным.

Признаки заведомости совершения тех или иных незаконных действий носят универсальный характер и отсекают всякую возможность рассуждения о том, что данное преступление может быть совершено с косвенным умыслом или даже по неосторожности. В уголовно-правовой литературе высказывались суждения относительно того, что привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (как и другие преступления против правосудия с признаком заведомости) возможно с косвенным умыслом. Эта позиция неоднократно подвергалась вполне обоснованной критике, поскольку авторы, предлагающие такую модель квалификации содеянного, несомненно, расширяют объем вменения, но самое главное – не учитывают особенностей процессуальной деятельности, направленной на раскрытие преступления и доказывания виновности или невиновности лица.

Таким образом, в отличие от превышения должностных полномочий данное преступление совершается только с прямым умыслом. Цели и мотивы преступления для квалификации значения не имеют, но могут быть учтены при определении вида и размера (срока) наказания.

Субъект преступления специальный – следователь и дознаватель независимо от ведомства, в котором они работают, прокурор (в случае принятия дела к своему производству). Следовательно, необходимо говорить о том, что субъектный состав данного преступления значительно уже субъектного состава общего состава превышения должностных полномочий.

Таким образом, деяние, заключающееся в привлечении лица заведомо невиновного к уголовной ответственности, необходимо квалифицировать только по ст. 299 УК РФ.

Однако данной нормой не охватываются такие деяния, как возбуждение уголовного дела в отношении заведомо невиновного, а также продолжение уголовного преследования. В данных случаях, по нашему мнению, преступления следует квалифицировать по ст. 286 УК РФ. Несколько иную позицию занимает М.А. Кауфман, указывая на то, что данные деяния находятся за рамками состава преступления, предусмотренного ст. 299 УК РФ, однако квалифицировать преступления по соответствующей статье главы 30 Уголовного кодекса не достаточно верно, т. к. это «фактически преступления против правосудия». По сути дела, он предлагает расширительное толкования ст. 299 УК РФ, что при наличии базовой нормы является недопустимым. По нашему мнению, квалификация по ст. 286 УК РФ является правильной, так как указанная норма является общей по отношению к предусмотренной ст. 299 УК РФ и, соответственно, охватывает тот круг уголовно-наказуемых деяний, которые находятся за пределами специальной нормы.

Особо, по нашему мнению, необходимо отметить тот факт, что при привлечении должностным лицом к уголовной ответственности лиц, не обладающих признаками субъекта преступления (малолетних, невменяемых), деяние необходимо квалифицировать по ст. 286 УК РФ, а не по ст. 299 УК РФ. Это также связано это с тем, что привлечение указанных лиц находится за рамками состава, предусмотренного ст. 299 УК РФ.

Незаконное освобождение от уголовной ответственности (ст. 300 УК РФ). Незаконное освобождение от уголовной ответственности – это новое уголовно-правовое явление в законодательстве Российской Федерации. Ранее, в предыдущих законодательных актах, подобного вида деяния рассматривались как должностные преступления – злоупотребление властью или превышение власти. Исключением из общего правила являлась норма об ответственности за заведомо неправосудный приговор, определение или решение.

Дополнительным объектом выступают права и законные интересы граждан.

Диспозиция статьи носит бланкетный характер и для выяснения ее содержания необходимо обратиться к соответствующим нормам УПК. Как известно, лицо может быть освобождено от уголовной ответственности в предусмотренных законом случаях (ст. 75–78 УК РФ и ст. 27 УПК Российской Федерации). Для законного и обоснованного освобождения необходимы основания и условия. В случаях отсутствия в конкретной ситуации предусмотренных законом оснований и условий освобождение лица от уголовной ответственности недопустимо.

Следовательно, незаконным будет такое освобождение от уголовной ответственности (прекращение уголовного преследования), которое не предусмотрено действующим законодательством либо противоречит ему. Основания освобождения, как указано выше, закреплены в нормах Уголовного и Уголовно-процессуального кодекса. Основания и условия в совокупности составляют обстоятельства, наличие которых делает привлечение к уголовной ответственности и ее реализацию не целесообразной. Эти обстоятельства существуют для каждого вида освобождения от уголовной ответственности. Несоблюдение обстоятельств (оснований и условий) освобождения от уголовной ответственности делают такое освобождение незаконным. Таким образом, законное освобождение – это решение следователя, суда, основанное на вышеуказанных положениях (основаниях и условиях) уголовного и уголовно-процессуального закона. Незаконное освобождение – те же деяния с нарушением указанных норм, т. е. такое освобождение от уголовной ответственности, которое не предусмотрено, либо противоречит действующему законодательству. Полагаем, что именно указанное содержание незаконного освобождения от уголовной ответственности и вкладывает законодатель в формулировку, применяемую в ст. 300 УК РФ. Именно эти показатели раскрывают объективные признаки данного состава преступления.

Необходимо отметить, что в УК РФ разграничены основания освобождения от уголовной ответственности и обстоятельства, исключающие преступность деяния, а, следовательно, нереабилитирующие и реабилитирующие виды оснований прекращения уголовных дел. Буквальное толкование диспозиции этой статьи приводит к выводу, что круг незаконно освобождаемых лиц ограничен лишь первым из указанных видов оснований.

По законодательной конструкции состав преступления, предусмотренный ст. 300 УК РФ, является формальным, считается оконченным в момент вынесения постановления о прекращении уголовного дела. Точнее говоря с момента придания этому постановлению юридической силы – его подписания правоприменителем. Наличие вынесенного вопреки закону не подписанного постановления о прекращении уголовного дела при достаточных к тому основаниях свидетельствует о предварительной преступной деятельности, но не об оконченном преступлении. В этой связи важным представляется вопрос о моменте окончания данного преступления. В литературе, да и на практике этот вопрос решается по-разному. Более верной, на наш взгляд, является точка зрения, в соответствии с которой преступление окончено с момента составления конкретного процессуального акта о привлечении лица в качестве обвиняемого.

Описывая субъективные признаки исследуемого состава преступления, законодатель в диспозиции ограничился лишь указанием субъектов (прокурор, следователь, лицо, производящее дознание). С субъективной стороны должностное лицо должно осознавать незаконный характер совершаемых действий, необоснованное освобождение лица от уголовной ответственности, то есть действовать с прямым умыслом.

Формально незаконным может быть признано только такое прекращение уголовного дела, которым освобождается от уголовной ответственности подозреваемый или обвиняемый в совершении преступления. Закон не предоставляет возможности применения ст. 300 УК РФ в случае незаконного освобождения от уголовной ответственности лица, не признанного в данном качестве. На практике же прекращение уголовных дел в большей своей части осуществляется в отношении лиц, привлеченных в уголовное судопроизводство в качестве свидетелей или тех лиц, в отношении которых уголовные дела возбуждены без применения каких бы то ни было мер пресечения, без задержания по подозрению в совершении преступлений. В данном случае, предлагается применять статью, предусматривающую ответственность за превышение должностных полномочий.

Незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей (ст. 301 УК РФ). Состав преступления, предусмотренного ст. 301 УК РФ, является традиционным для отечественного уголовного законодательства. По своей сути данная статья содержит 2 различных состава преступления: 1) незаконное задержание; 2) незаконное заключение под стражу или содержание под стражей.

В соответствии со ст. 91 УПК РФ уголовно-процессуальное задержание может быть применено к лицу, подозреваемому в совершении преступления.

Отсюда следует, что с проведением задержания связано и появление участника уголовного процесса, обладающего соответствующими правами и обязанностями подозреваемого. Ныне действующее законодательство предусматривает следующие основания к задержанию:

1. Когда это лицо застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения;

2. Если очевидцы, в том числе потерпевшие, прямо указывают на данное лицо как на совершившее преступление;

3. Когда на лице или его одежде, при нем или в его жилище обнаружены явные следы преступления;

4. Иные данные, дающие основание подозревать лицо в совершении преступления, означающие: а) покушение подозреваемого на побег; б) отсутствие у подозреваемого постоянного места жительства; в) неустановление личности подозреваемого либо если прокурором, а также следователем или дознавателем с согласия прокурора в суд направлено ходатайство об избрании в отношении указанного лица меры пресечения в виде заключения под стражу.

Эти данные рассматриваются, как правило, в совокупности с одним из вышеперечисленных оснований. Статьей 94 УПК РФ предусмотрены сроки уголовно-процессуального задержания – 48 часов. Уголовно-процессуальный закон обязывает о всяком случае задержания в течение 12 часов сделать письменное сообщение прокурору, а в течение первых трех часов составить протокол задержания.

Законным и обоснованным, таким образом, является такое кратковременное лишение свободы, которое соответствует материальным основаниям, перечисленным в ст. 91 УПК РФ и формальным требованиям при составлении и дальнейшем движении процессуальных документов. Отсюда следует, что объективную сторону заведомо незаконного задержания характеризуют действия, сущность которых заключается в кратковременном лишении свободы подозреваемого в совершении преступления, за которое может быть назначено лишение свободы, произведенное при отсутствии указанных в законе оснований с нарушением сроков и процессуального оформления.

На наш взгляд, лишь грубое нарушение процессуальной формы может влечь за собой уголовную ответственность по ст. 301 УК РФ, хотя ряд специалистов утверждают, что любое нарушение процессуальной формы задержания должно повлечь за собой уголовную ответственность. С данной позицией нельзя согласиться в виду того, что незначительное нарушение процессуальной формы, а также неправильное заполнение служебной документации не влечет за собой уголовной ответственности, должностное лицо может быть привлечено лишь к дисциплинарной ответственности.

Практика показывает, что в реальной действительности объективную сторону составляет несколько форм заведомо незаконного задержания, как правило, это задержание подозреваемого при отсутствии доказательств совершения преступления, сопряженное с грубым нарушением процессуальной формы.

Необходимо сказать, что задержание как вид ограничения свободы выступает в двух формах: 1) задержание без предварительного вынесения постановления органа дознания, следствия, прокуратуры и суда; 2) задержание на основании постановления. И, следовательно, оконченным заведомо незаконное задержание будет считаться в первом случае с момента фактического задержания, а во втором – с момента вынесения постановления о задержании. В большинстве работ, посвященных исследованию должностных злоупотреблений в сфере правосудия, указывается, что в реальной действительности объективную сторону заведомо незаконного задержания составляет – задержание подозреваемого, при отсутствии доказательств, сопровождаемое грубым нарушением процессуального порядка применения этой меры государственного принуждения.

Обратимся ко второму составу, предусмотренному в ч. 2 ст. 301 УК РФ, – заведомо незаконном заключении под стражу, либо незаконном содержании под стражей. На основании ст. 108 УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по делам о преступлениях, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше 2 лет. Хотя в исключительных случаях эта мера пресечения может быть применена при наличии следующих оснований:

1) подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории Российской Федерации;

2) его личность не установлена;

3) им нарушена ранее избранная мера пресечения;

4) он скрылся от органов предварительного следствия или от суда.

Если указанные основания отсутствуют, а также, если грубо нарушена установленная законом процессуальная форма, заключение под стражу будет незаконным. Оконченным преступление является с момента противоправного помещения лица под стражу.

Второй формой данного преступления является незаконное содержание под стражей. Уголовно-процессуальный закон устанавливает конкретные сроки содержания под стражей (ст. 109 УПК РФ). Нарушение этих сроков и составляет объективную сторону указанного преступления. Кроме того, если в ходе расследования уголовного дела или его рассмотрения в суде отпадает необходимость в дальнейшем содержании лица под стражей, продолжение применения данной меры также является незаконным.

Мы считаем, что любое задержание или заключение под стражу, как и содержание под стражей при отсутствии оснований, указанных в законе, должно квалифицироваться по ст. 300 УК РФ. Если ограничение или лишение свободы личности, не имеющее признаков процессуальных действий, являлось способом превышения должностных полномочий, то преступление, как уже отмечалось, следует квалифицировать по ст. 286 УК РФ. В первом случае посягательство на свободу личности осуществляется в рамках процессуальных отношений, во втором случае указанное посягательство осуществляется вне рамок процессуальных отношений.

Сложность заключается в квалификации незаконного задержания, заключения под стражу или содержание под стражей, если это деяние сопряжено с иным преступлением с применением насилия, оскорблениями, причинением вреда здоровью (вплоть до причинения тяжкого вреда здоровью) и т. п. В данном случае мы уже наблюдаем конкуренцию части и целого, где превышение должностных полномочий является общей нормой по отношению к норме, предусмотренной ст. 300 УК РФ. В специальной юридической литературе предлагалось в таком случае квалифицировать такие действия по той норме, санкция которой мягче.

Принуждение к даче показаний (ст. 302 УК РФ). Опасность принуждения к даче показаний состоит в том, что сведения по уголовному делу, добытые в процессе расследования с нарушением требований процессуального законодательства, признаются недопустимыми (ст. 75 УПК РФ). Объект, на который осуществляется посягательство при принуждении к даче показаний, состоит из двух равнозначных элементов – правильной деятельности органов правосудия и интересов личности. По сути, данная норма охраняет широкий круг отношений и вобрала в себя нормы российского УК 1996 года о превышении должностных полномочий и подкупе или принуждении к даче показаний или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу.

Основным признаком объективной стороны анализируемого состава преступления является «принуждение». Принуждение как средство воздействия на поведение человека рассматривается отечественной юридической литературой как метод государственного управления наравне с таким методом, как убеждение. При этом принуждение как метод государственного воздействия носит императивный характер. Принуждение, применяемое в рамках процессуальных отношений, отличается от принуждения, возникающего в материальных отношениях. Процессуальное принуждение применяется только в рамках процессуальной (процедурной) деятельности управомоченных на то органов либо должностных лиц государства. В зависимости от разновидности процессуальных отношений принуждение может быть гражданско-процессуальным, административно-процессуальным и уголовно-процессуальным. По смыслу ст. 302 УК РФ преступным признается только уголовно-процессуальное принуждение, так как дача показаний и заключения происходят в рамках производства по уголовному делу. «Правомерное уголовно-процессуальное принуждение как воздействие на волю и поведение участников уголовного процесса, не исполняющих или ненадлежащим образом исполняющих свои процессуальные обязанности, со стороны управомоченных государственных органов и должностных лиц, в строго предусмотренных законом случаях (основаниях), процессуальных формах и пределах влекущее лишения или ограничения прав и свобод обозначенных лиц, с целью добиться от них правомерного поведения». Неправомерное принуждение – это противоречащее закону воздействие со стороны должностных лиц органов, осуществляющих уголовное судопроизводство, на волю и поведение участвующих в нем лиц, путем нарушения их прав и свобод, с целью вынудить последних совершать определенные действия.

Конституция России содержит в себе положение о том, что никто не обязан давать показания против самого себя, либо своих близких. В УПК РФ содержится запрет на получение доказательств путем психического или физического насилия, провокационных методов ведения допроса, других незаконных следственных действий. Принуждение – это такое воздействие, которое нарушает принцип добровольности дачи показаний, либо объективность заключения по делу. В диспозиции статьи указывается перечень способов принуждения. К ним относятся угрозы, шантаж, иные незаконные действия. Угроза является психическим воздействием на личность допрашиваемого и выражается в намерении применить к лицу физическое насилие, ухудшение условий материального, имущественного или иного характера. В содержание угрозы может включаться также намерение изменить меру пресечения на более жесткую, перевести в другую камеру места содержания по стражей. Шантаж – это разновидность угрозы, его содержанием является высказывание намерения о разглашении сведений компрометирующего характера, позорящих допрашиваемого. Иные незаконные действия – это любые действия, которые подрывают принцип добровольности дачи показаний по уголовному делу или объективность заключений эксперта. Это могут быть провокационные методы ведения допроса, выражающиеся в заведомо неисполнимом обещании освободить от уголовной ответственности, улучшить условия содержания под стражей. При этом принуждение к дачи показаний не следует смешивать с допустимыми тактическими приемами проведения отдельных следственных действий и методикой расследования отдельных категорий преступлений. В уголовно-правовой литературе обоснованно обсуждался вопрос относительно объема и содержания признака «показания». Так, высказывались суждения относительно того, что показания могут быть получены не только при проведении допроса, но и при производстве иных следственных действий – очной ставки, опознания, проверки показаний на месте. Поскольку законодатель в диспозиции ст. 302 указал на перечень участников процесса, в отношении которых может быть совершено такое преступление, то соответственно, тем самым презюмируется и возможность принудительных действий со стороны должностного лица не только при допросе.

Современное российское уголовное законодательство предусматривает ответственность только за принуждение к даче показаний и экспертного заключения, то есть за информацию, получаемую после возбуждения уголовного дела в соответствии со ст. 164 УПК РФ. Последнее обстоятельство проводит искусственную и нечеткую грань между принуждением к даче показаний и превышением должностных полномочий.

В настоящее время интересным представляется вопрос, как квалифицировать действия лица, применившего принуждение с ведома или молчаливого согласия следователя либо лица, производящего дознание. Данное положение расширяет круг субъектов, которые могут быть привлечены к уголовной ответственности по ст. 302 УК РФ, так как, в принципе, действия любого должностного лица, принуждающего к даче показаний с ведома или молчаливого согласия следователя либо дознавателя должны квалифицироваться по ст. 302 УК РФ. При отсутствии осведомленности либо молчаливого согласия лица, производящего предварительное расследование преступления в зависимости от субъекта может быть квалифицированно по ст. 286 УК РФ (специальный субъект – должностное лицо) либо по ст. 309 УК РФ (любое лицо, обладающие признаками субъекта преступления).

По своей сути, принуждение к даче показаний является частным случаем превышения должностных полномочий. При этом деяние квалифицируется по специальной норме, даже в случае, если в деянии присутствуют все признаки общей нормы, в данном случае превышения должностных полномочий.

Данный вывод следует из определения Верховного Суда РФ от 25 сентября 2002 г. по делу Березанских и Снегирева, осужденных Кемеровским областным судом по п. «а», «б» ч. 3 ст. 286 ич. 2 ст. 302 УК за то, что как лица, производящие дознание, принуждали к даче показаний свидетелей с применением насилия и издевательств. Кроме того, являясь должностными лицами, превысили свои полномочия, поскольку с применением насилия и специальных средств совершили действия, явно выходящие за пределы их полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, рассмотрев уголовное дело по кассационным жалобам осужденных и их адвокатов, приговор изменила, указав следующее. Признавая Березанских и Снегирева виновными по «а», «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ, суд неправильно применил уголовный закон, в нарушение требований ст. 17 УК РФ признал совокупностью преступлений одно действие, предусмотренное обще нормой ~ ст. 286 УК и специальной нормой – ст. 302 УК РФ. В соответствии с ч. 3 ст. 17 УК РФ в этом случае содеянное надлежит квалифицировать по ч. 2 ст. 302 УК РФ[48].

Однако следует иметь в виду, что если превышение должностных полномочий предшествует, либо имеет место после принуждения к даче показаний, т. е. при реальной совокупности преступлений, деяние следует квалифицировать по совокупности.

Так, оперуполномоченный УР Чегемского РОВД Маргушев был осужден Верховным Судом Кабардино-Балкарской Республики по ч. 2 ст. 171 (п. «а» ч. 3 ст. 286) и поч. 2 ст. 179 (ч. 2 ст. 302) УКРСФР за то, что по пути следования в РОВД, превышая свою власть, нанес подозреваемому К удар кулаком по голове. По прибытию в РОВД Маргушев с Ворсовым и двумя неустановленными лицами с целью добиться от К. признания в совершении преступления вчетвером избили его, нанося удары по голове и другим частям тела. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, рассмотрев дело по кассационной жалобе осужденного и его адвоката, приговор оставила без изменения[49].

В связи с существующими пробелами в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве, на практике зачастую возникает вопрос квалификации действий, заключающихся в принуждении к даче объяснений до возбуждения уголовного дела. По сути дела речь идет о ситуации, когда должностное лицо до возбуждения уголовного дела проводит доследственную проверку и в рамках этой деятельности берет объяснения от интересующих его лиц (пострадавшего, очевидца совершенного преступления и т. д.). Нам представляется, что дача объяснения по делу не охватывается рамками уголовного процесса, а проходит в пределах правоохранительной деятельности уполномоченных органов и должностных лиц. В данном случае деяние лица необходимо квалифицировать по ст. 286 УК РФ.

Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта (ст. 305 УК РФ). В теории и в правоприменительной практике соотношение данного состава с составом превышения должностных полномочий особых сложностей не вызывает. Это связано с весьма специфичным субъектом данного преступления, в качестве которого выступает исключительно судья, и исчерпывающим описанием объективной стороны. В связи этим, на наш взгляд, его подробный анализ является нецелесообразным применительно к задачам настоящего исследования. Отметим лишь то, что наличие в Уголовном кодексе России специальной нормы об уголовной ответственности за вынесение заведомо неправосудных судебных актов является одной из гарантий охраны правосудия.

Заключение

В последние годы в Российской Федерации наблюдается очевидное увеличение аппарата публичной власти: множится как число специализированных органов и учреждений, так и лиц, в них работающих. Усиление роли силовых ведомств в жизни общества должно сопровождаться формированием эффективного механизма контроля их деятельности, который должен в конечном итоге обеспечить их функционирование в строгом соответствии с законом. Причем этот механизм складывается из множества элементов, включающих общественный, внешний и внутриведомственный контроль. Нормативной основной подобного контрольного механизма выступает совокупность законодательных актов, позитивно регулирующих деятельность указанных органов и лиц, и норм охранительных отраслей права, устанавливающих запреты и санкции за их нарушения. Значимую роль в блоке охранительных норм играют нормы уголовного закона, предусматривающие ответственность за превышение должностным лицом своих полномочий.

При этом практику применения как общей нормы о превышении должностных полномочий (ст. 286 УК РФ), так и ее специальных видов в иных главах и разделах УК РФ нельзя признать достаточно эффективной. Несмотря на рост числа зарегистрированных фактов превышения, значительная их часть находится «в тени»: указанная категория преступлений обладает высоким уровнем латентности (причем, что более опасно, латентности искусственной). Однако даже в случае их выявления и осуществления уголовного преследования реакцию на их совершение нельзя назвать адекватной опасности содеянного: анализ практики показывает, что большинство должностных лиц, осужденных за совершение преступлений, зачастую не несут соответствующего наказания (в 65–70 % случаев суд назначает условное наказание).

Проведенное дипломное исследование проблем квалификации преступлений, совершенных путем превышения должностных полномочий, дает нам возможность сделать следующие основные выводы и рекомендации теоретического и прикладного характера:

1. Исследование юридической природы злоупотребления и превышения правом и полномочиями показало, что, если категории «злоупотребление правом» и «превышение права» имеют четкие разграничительные критерии, то в силу специфики полномочий (как неразрывного единства прав и обязанностей) категории злоупотребления полномочиями и их превышения фактически сливаются. По сути дела, злоупотребления должностными полномочиями в действующей редакции ст. 285 УК РФ представляют собой ни что иное, как разновидность превышения должностных полномочий. На практике это приводит к тому, что идентичные по фактическому содержанию деяния могут быть альтернативно квалифицированы как по ст. 285, так и по ст. 286 УК РФ. По нашему мнению, подобная избыточность регулирования может быть устранена только путем коррекции текста уголовного закона.

2. При этом действующая редакция ст. 285 УК РФ за рамками состава оставляет использование должностным лицом служебного авторитета, служебных связей, хотя подобные деяния обладают высокой степенью общественной опасности и широко распространены в практике государственных и муниципальных органов. Полагаем, что указанные недостатки могут быть ликвидированы путем изменения редакции ст. 285 УК РФ, которую мы предлагаем изложить в следующем виде:

«Злоупотребление должностным положением, то есть умышленное использование должностным лицом власти или авторитета занимаемой должности, вопреки интересам службы, если оно совершено из корыстной или иной личной заинтересованности и повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства.»

3. То же деяние, совершенное лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, а равно главой органа местного самоуправления, –

4. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, повлекшие тяжкие последствия, – …»

5. Анализ законодательного текста и правоприменительной практики привел нас к выводу, что до сих пор в уголовном законодательстве РФ существует значительный пробел – отсутствие уголовной ответственности за умышленное неисполнение должностным лицом своих полномочий. В настоящее время в практике этот пробел восполняется путем расширительного толкования диспозиции ст. 285 УК РФ и привлечения лица к уголовной ответственности за злоупотребление полномочиями. Полагаем, что подобная практика квалификации является неверной по существу: умышленное неисполнение должностным лицом своих обязанностей – разновидность не злоупотребления, а превышения должностных полномочий, так как в этом случае нарушается процедурная форма их реализации. Таким образом, подобное следует квалифицировать по ст. 286 УК РФ. Однако и этот вариант квалификации требует расширительного толкования закона. С тем, чтобы избежать этого, мы предлагаем изменить диспозицию ст. 286 УК РФ, изложив ее в следующей редакции:

«Совершение должностным лицом действий, явно выходящих за его полномочия, а равно умышленное неисполнение своих должностных полномочий, которые оно должно и могло было совершить, если это повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, – …»

6. На основе анализа текущей судебной практики и сопоставления санкций статей, предусматривающих ответственность за общие и специальные виды должностных преступлений, предлагаем коррекцию санкций ст. 286 УК РФ в сторону их увеличения. В ч. 1 ст. 286 УК РФ мы предлагаем определить размер штрафа от пятидесяти тысяч до ста тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от трех до шести месяцев, а санкцию в виде лишения свободы установить на срок от трех до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной должностью на срок до трех. В части второй минимальный размер штрафа увеличить до ста пятидесяти тысяч рублей, срок лишения свободы установить от трех до восьми лет. В части третьей установить срок лишения свободы от пяти до двенадцати лет.

7. Мы считаем необоснованным включение в уголовный закон составов преступлений, предусматривающих ответственность за нецелевое расходование бюджетных средств и средств государственных внебюджетных фондов (ст. 285. 1,285.2 Ж РФ). Их появление, по сути дела, лишь создало дополнительные препятствия для привлечения должностных лиц за подобные деяния к уголовной ответственности. При этом мягкость предложенных законодателем санкций представляется неоправданно мягкой: она абсолютно не соответствует степени общественной опасности содеянного.

8. При юридическом анализе базового состава превышения должностных полномочий, предусмотренного ст. 286 УК РФ, внимание обращают на себя следующие моменты, имеющие квалификационное значение:

- установление форм и видов превышения полномочий, которое может иметь место либо при нарушении основания их применения, либо при нарушении формы их реализации;

- толкование признака явности как объективно-субъективного;

- оценка характера и объема причиненного вреда, когда многие виды вреда вообще не воспринимаются как таковые судебной практикой (очевидное технологическое отставание, снижение производительности труда, ухудшение условий труда, снижение авторитета правоохранительных органов и т. п.) и при оценке других отсутствует эффективная методика;

- установление признаков специального субъекта, особенно при совмещении полномочий должностного лица и функциональных обязанностей.

9. При вменении квалифицирующих признаков состава превышения должностных полномочий имеет смысл отметить следующие обстоятельства:

– некорректным представляется использование в ч. 2 ст. 286 УК РФ
словосочетания «глава местного самоуправления», так как действующее законодательство таким определением не пользуется. Полагаем, что синонимом главы местного самоуправления в действующем законодательстве является именно глава местной администрации – лицо, на принципах единоначалия руководящее исполнительно-распорядительным органом местного образования (местной администрацией);

- полагаем, что особо квалифицированные составы превышения должностных полномочий (сопровождаемое насилием или угрозой его применения либо использованием оружия или специальных средств) отличаются от основного состава не только признаками объективной стороны, но и наличием специфического субъекта, в качестве которого выступает только представитель власти;

- при характеристике применяемого при превышении должностных полномочий насилия (п. «а» ч. 3 ст. 286) необходимо иметь в виду, что он не ограничивается лишь причинением вреда здоровью или угрозой причинения такого вреда, а включает насильственное ограничение личной свободы лица, не связанное с опасностью для его жизни или здоровья;

- применение оружия или специальных средств всегда создает опасность для жизни и здоровья, а демонстрация является формой уголовно-значимой угрозы, при наличии признаков пункта «б» ч. 3 ст. 286 следует дополнительно вменять также п. «а» этой же статьи.

– при вменении п. «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ необходимо, чтобы оружие использовалось в связи со своим целевым назначением и функциональными характеристиками. Ситуация использования оружия иными способами (например, нанесение ударов по телу прикладом автомата) исключает вменение данного квалифицирующего признака.

10. Полагаем, что превышение должностных полномочий – состав, в котором стадии приготовления и покушения отсутствуют. Это связано с тем, что его основным криминообразующим признаком выступают последствия. Если они отсутствуют, превышение полномочий должностного лица может быть квалифицированно как административное правонарушение (по ст. 7, 23, 13.19, 14.9, 15.14–15.16 КоАП РФ и т. д.) либо как дисциплинарный проступок.

11. В настоящей работе нами были исследованы вопросы квалификации превышения должностных полномочий, совершенных совместно с иными лицами и выделены четыре типовые ситуации, требующие уголовно-правовой оценки (квалификация действий лиц, не обладающих признаками специального субъекта, но участвующих в совершении преступления, предусмотренного ст. 286 УК РФ, совместно с должностным лицом; юридическая оценка действий должностных лиц совершивших преступление, предусмотренное ст. 286 УК РФ, совместно с лицами, не обладающими признаками общего субъекта (малолетние, невменяемые; соучастие должностных лиц путем превышения должностных полномочий в преступлениях, совершенных общими субъектами; квалификация в ситуации совместного участия в совершении преступления «простого» должностного лица (прим. 1 к ст. 285 УК РФ) и лица, занимающего государственную должность РФ или государственную должность субъекта РФ, а равно главы органа местного самоуправления).

9. При исследовании вопросов квалификации иных преступлений, совершаемых должностными лицами путем превышения должностных полномочий, мы разделили все подобные преступления на две группы – преступления, совершаемые должностными лицами путем превышения полномочий, и должностные преступления, совершаемые путем превышения полномочий. Предложенная нами классификация обладает инструментальной ценностью и позволяет сформулировать общее правило квалификации. Если деяние одно временно подпадает под признаки двух или более преступлений, относящихся к разным группам, содеянное требует квалификации по совокупности (например, ст. 169 и ст. 286 УК РФ). Преступления же, входящие в группу «должностные преступления, совершаемые путем превышения полномочий» находятся в соотношении общего (ст. 286 УК РФ) и специальных составов (преступления против правосудия, совершаемые должностными лицами): по правилам ч. 3 ст. 17 УК РФ предпочтение в этом случае отдается специальным нормам.

10. На основании проведенного анализа уголовных дел, возбужденных по фактам укрывательства преступлений, а также оснований и порядка регистрации на основе ведомственных инструкций, мы полагаем, что квалификация подобных деяний должна осуществляется по ст. 286 УК РФ, так как не реагируя должным образом на сообщения граждан о совершенных преступлениях, должностное лицо тем самым грубо нарушает порядок реализации соответствующих должностных полномочий.

[1] По данным ГИАЦ МВД России. По данным ИЦ при ГУВД по Краснодарскому краю.

[2] Ожегов СИ. Словарь русского языка. М., 1990. С. 553.

[3] Современный словарь по политологии / Под ред. В.А. Мельника. Минск, 2006. С. 396.

[4] Хропанюк В.Н. Теория государства и права: Хрестоматия. М., 1998. С. 337.

[5] Политология. Энциклопедический словарь. М., 1992. С. 306.

[6] См.: напр., Динека В.И. Уголовная ответственность за превышениевласти или служебных полномочий сотрудниками органов внутренних дел: М., 1991

[7] См., напр.: Галахова А.В. Уголовная ответственность за должностные преступления сотрудников органов внутренних дел. М., 1988; Светлов А.Я. Ответственность за должностные преступления. Киев, 1978.

[8] Нерсесянц В.С. Указ. соч. С. 508-509.

[9] Бюллетень Верховного Суда СССР. 1990. № 3. С. 15.

[10] Динека В.И. Уголовная ответственность за превышение власти или служебных полномочий сотрудниками органов внутренних дел: М., 1991. С. 54.

[11] См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. М., 2002. С. 731.

[12] Егорова НА Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления. Волгоград, 2002. С. 28.

[13] Ожегов СИ. Словарь русского языка. М., 1990. С. 234.

[14] См.: Общая теория права и государства / Под ред. В.В. Лазарева. М., 1994. С. 324; Интересная книга о злоупотреблении правом // Государство и право. 1997. № 4. С. 122-124

[15] См.: Стренин А. Проблемы ответственности за умышленное неисполнение должностным лицом своих служебных полномочий // Уголовное право. 2005. № 1.С. 55.

[16] См.: Светлов А.Я. Борьба с должностными злоупотреблениями. Киев, 1970. С. 113.

[17] Горелик А.С. Конкуренция уголовно-правовых норм. Красноярск, 1998. С. 15.

[18] Архив Ленинского районного суда. Уголовное дело № 0163568. 2003.

[19] Комментарий к Уголовному кодексу РФ / Под ред. В.М. Лебедева. М., 2007. С. 734.

[20] См.: Архив Октябрьского суда г. Краснодара. Уголовное дело №2410042.

[21] См.:БВСРФ. 1998. №Ц. с. 5.

[22] Бахрах Д.Н. Административное право России: Учебник для вузов. М., 2002. С. 209.

[23]Тяжкие и особо тяжкие преступления: квалификация и расследование / Под ред. С.Г. Кехлерова. М., 2003. С. 328.

[24] Там же. С. 328.

[25] См.: Волженкин Б.В. Указ. соч.; Здравомыслов Б.В. Должностные преступления. Понятие и квалификация. М, 1975. С. 46.

[26] Трайнин А.Н. Общее учение о составе преступления. М., 1957. С. 175-176.

[27] См.: Пионтковский А.А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву. М., 1961; Никифоров Б.С. Объект преступления по советскому уголовному праву. М, 1960; Коржанский Н.И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны. М., 1980; Глистин В.И. Проблема уголовно-правовой охраны общественных отношений. Л., 1979; и др.

[28] См.: Ермакова Л.Д. Уголовное право России: Учебник / Под ред. Б.В. Здравомыслова. М., 1996. С. 110.

[29] В данном случае мы приводим не традиционную трехступенчатую классификацию, а четырехступенчатую. По мнению В.Е. Мельниковой, введение в действие нового УК России необходимо и обоснованно привело к неизбежности изменения концепции классификации объектов по вертикали. Появление в Особенной части УК новой структуры (а именно раздела) не позволяет применить трехступенчатую классификацию. Практическое значение приобретает выделение видового объекта как части родового. Данная позиция, на наш взгляд, более полно отражает систему уголовного законодательства России.

[30] В теории уголовного права объекты классифицируются на следующие виды: непосредственный основной, дополнительный и факультативный. Некоторые авторы отрицают самостоятельное существование факультативного объекта и подразделяют дополнительный на необходимый и факультативный, а также предлагают выделить основной, дополнительный и факультативный (обязательный, необходимый) объекты либо основной непосредственный, дополнительный непосредственный (реальный, вероятный), факультативный непосредственный (реальный, вероятный). См.: Улезько СИ. Указ. соч. С. 143. На наш взгляд, это является более верным и в связи этим непосредственный объект рассматривается в соответствии с последней точкой
зрения.

[31] См.: Улезько СИ. Указ. соч. С. 143.

[32]См.: Уголовное дело № 4047250, возбуждено прокуратурой Белокалитвенского района 2006 г.

[33]Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. Н.И. Ветрова и Ю.И. Ляпунова. М., 1998. С. 586.

[34] См.: Трайнин А.Н. Общее учение об объективной стороне преступления. М., 1957. С. 132; Брайнин ЯМ. Уголовная ответственность и ее основания в советском уголовном праве. М., 1961. С. 177-178.

[35] Особенности расследования злоупотреблений в деятельности правоохранительных органов: Материалы Российско-Американского семинара 1-3 октября 1998. СПб., 1999. С. 68.

[36] Устименко В.В. Специальный субъект преступления. Харьков, 1989. С. 9.

[37]Аснис А.Я. Служебное преступление: понятие и субъект. М., 2005. С.49-50.

[38] См.: Уголовное дело № 2107017, возбужденное прокуратурой 04.01.2004.

[39] Артеменко Н.В. Смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства: правовая природа, общая характеристика, виды и правила учета // Актуальные проблемы Общей части уголовного права Российской Федерации. Краснодар, 2008. С. 493.

[40] См.: п. 2 ППВС от 10 февраля 2002 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. № 9.

[41] Материал № 6000016 от 2008 г.

[42] Басова Т. Необходима ли унификация понятия должностного лица в правовой науке и законодательстве России // Уголовное право. 2005. № 4. С. 112-113.

[43] Уголовное дело № 5460025, возбужденное прокуратурой Ворошиловского района. 2007 г.

[44]Уголовное дело № 2187156, возбужденное прокуратурой Зерноградского района. 2003 г.

[45] Уголовное дело № 6577531, возбуждено прокуратурой г. Таганрога в 2008 г. по ч. 1 ст. 293 УК РФ.

[46] Тяжкие и особо тяжкие преступления: квалификация и расследование / Под ред. С.Г. Кехлерова. М., 2003. С. 334.

[47] П. 9 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. № 4 «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге» // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1990. №3.

[48] См.: Судебная практика по уголовным делам / Сост. Г.А. Есаков. М, 2007. С. 665.

[49] См.: Судебная практика по уголовным делам / Сост. Г.А. Есаков. М., 2007. С. 664-665.

Оглавление

Введение

1.1 Превышение и злоупотребление правом и полномочиями: понятие, юридическая природа и соотношение категорий

2. Квалификация превышения должностных полномочий

2.1 Квалификация превышения должностных полномочий по объективным признакам

2.2 Анализ и квалификация превышения должностных полномочий по субъективным признакам

3. Специальные вопросы квалификации должностных полномочий

3.1 Вопросы квалификации преступлений, совершаемых должностными лицами путем превышения полномочий

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Объект и предмет дипломного исследования.

Объектом дипломного исследования являются общественные отношения, связанные с нормальным порядком несения государственной и муниципальной службы, которые подвергаются посягательствам в случае совершения должностными лицами преступлений путем превышения полномочий.

Предметом выступают нормы уголовного законодательства, устанавливающие ответственность за преступления, совершаемые должностными лицами путем превышения полномочий, судебная практика применения указанной группы норм.

Цель и задачи дипломного исследования. Главными целями настоящего исследования автор считает рассмотрение вопросов квалификации преступлений, совершаемых должностными лицами путем превышения полномочий.

Для достижения указанных целей по ходу исследования последовательно решаются следующие задачи:

- изучение юридической природы полномочий и выделение специфических признаков должностных полномочий;

- исследование вопроса о юридической природе категории «превышение полномочий» в контексте анализа смежных категорий злоупотребления правом и злоупотребления полномочиями;

- выявление соотношения категорий «злоупотребление полномочиями» и «превышение полномочий» и анализ существующих законодательных конструкций;

- выделение форм и видов превышения должностных полномочий;

- выявление соотношения общего состава и специальных видов превышения должностных полномочий в статьях Особенной части УК РФ;

- обоснование и предложение законодательных изменений норм, регламентирующих ответственность за преступления, совершаемые путем превышения должностных полномочий;

Нормативной основой исследования стали международно-правовые документы, Конституция Российской Федерации, действующее уголовное законодательство России, законы и подзаконные акты о государственной и муниципальной службе, иные законы и подзаконные акты различных отраслей права.

Объем и структура Дипломной работы. Работа выполнена в объеме, соответствующем требованиям Минобразования и науки РФ. Структура работы определяется целью и задачами настоящего исследования. Дипломная работа состоит из введения, трех глав, объединяющих шесть параграфов, заключения и списка литературы.

Дата: 2019-05-29, просмотров: 220.

12 3 4 5 6 Следующая ⇒