Статья 98 УК РФ регламетирует ц ели применения принудительных мер медицинского характера являются:

- излечение лиц указанных в части первой статьи 97 настоящего Кодекса, или улучшение их психическо­го состояния;

- предупреждение совершения ими новых деяний, предусмотренных статьями Особенной части настоя­щего Кодекса.

Цели применения принудительных мер медицинского характе­ра, определяемые ст.98 полностью соответствуют ст.41 Конституции РФ, устанавливающей право каждого на охрану здоровья и медицин­скую помощь. При сравнении этих целей и целей наказания, опреде­ляемых ч. 2 ст.43 УК, видно их принципиальное различие. В частности, применение принудительных мер медицинского характера не преследует цель восстановления социальной справедливости. Не предусмотрена и цель исправления лица, совершившего общественно опасное деяние.

 Не совпадают и формулировки цели общего и специ­ального предупреждения новых деяний. В ст. 98 речь идет только о предупреждении новых общественно опасных деяний лица, к которо­му применено принудительное лечение.

С учетом сказанного, очевидно, что в случаях, когда принудительные меры медицинского характера применяются к лицу, совер­шившему общественно опасное деяние в состоянии невменяемости, они не несут функций наказания ни полностью, ни частично. В случаях применения этих мер к лицам, виновным в преступлении (п. «б», «в» ч. 1 ст. 97 УК РФ) они реализуют самостоятельные цели, а не цели наказания. Конечно, излечение или улучшение психи­ческого состояния виновного облегчает достижение целей наказания, если оно применено одновременно с принудительной мерой медицин­ского характера (т.е. совместно с нею) или применено либо про­должено исполнением после прекращения этой меры.

 Ведь восстанов­ление или улучшение психического здоровья осужденного как бы уси­ливает чувствительность личности к исправительному воздействию, активизирует готовность к социальной реабилитации. Но речь идет о взаимодействии наказания и принудительных мер медицинского ха­рактера) как двух самостоятельных видов мер государственного при­нуждения, предусмотренных уголовным законом со своими целями, а не об отождествлении последних.

По тексту ст.98 УК РФ выделяются как бы две самостоятельные цели: излечение или улучшение психического состояния и предупрежде­ние новых общественно опасных деяний со стороны этого лица.  Но в действительности речь идет о двух аспектах единой цели. Ведь приме­нение принудительных мер медицинского характера обеспечивает та­кое предупреждение именно как результат лечения.

Восстановление психического здоровья (в сфере психических расстройств полное вы­здоровление, когда аннулируется диагноз, наступает достаточно ре­дко, например, при реактивных состояниях) или его стойкое улучше­ние позволяет устранить или смягчить вызванные таким расстройст­вом эмоционально-волевые дефекты, восстановить критичность мыш­ления и т.д.

 Именно эти благоприятные изменения личности позволя­ют прогнозировать при соответствующей социальной поддержке об­щественно безопасное поведение.

Если же этот результат в конкрет­ном случае не является необходимым, то есть лицо не представляло опасности для себя и окружающих, то для применения принудитель­ных мер медицинского характера не было оснований. Достаточными были общие меры психиатрической помощи.

Констатация, что в конкретном случае цель предупреждения но­вых общественно опасных деяний со стороны конкретного лица до­стигнута в результате применения принудительных мер медицинского характера предполагает незамедлительное прекращение последних (что не исключает применения органами здравоохранения общих мер психиатрической помощи). Вместе с тем нельзя понимать цели, определяемые ст. 98 УК РФ, как предполагающие правопослушное поведение лица в сфере регули­рования любой отрасли права.

Достижение целей принудительных мер медицинского характера исчерпывается прогнозом общественно безопасного поведения лица по отношению к ценностям (жизнь, здо­ровье, имущество, общественная и государственная безопасность), ох­рана и защита которых регулируются уголовным правом.