16 декабря, 23:39

ПЛЕМЕННЫЕ БОГИ И РАЗОБЩЕННОСТЬ
Племенное многобожие очень часто отражает тот факт, что даже женщины и мужчины одной деревни друг другу не родня: мужья из одного племени, а жены - из второго, дружественного первому. Понятно, что у мужчин и женщин разные обряды, очень часто разные говоры и, разумеется, разные племенные идолы. Когда образуется союз племен, в хижинах наиболее склонных к перекрестным бракам вождей может скопиться и десяток разных идолов, и два десятка. И, поскольку каждый идол символизируют конкретное племя, находящееся на какой-то конкретной ступени внутрисоюзной иерархии, у идолов появляется старшинство.

Именно это мы видим и у греков, и на поздней фазе Римской империи: десятки божеств, находящихся в разной степени родства и на разных ступенях иерархии. В те же последние годы империи были даже попытки создать синтетическую религию с общим храмом, в котором эти божества заняли бы свое место раз и навсегда. И вот с этим были проблемы: общество подвижно, власть регулярно меняется, а значит, сегодня главный бог - Нептун, а завтра главной станет богиня охоты Диана.

Христианство поменяло ситуацию кардинально: деревня, принявшая Иисуса, теряла племенную обособленность полов. Иисус ведь сказал прямо: теперь нет ни эллина, ни иудея, а ваши племенные идолы - туфта. Главный результат: матрилинейность порядка наследования для христиан утратила смысл. Не факт, что ее тут же заменили патрилинейностью, но вот юридическую актуальность она действительно утратила. И это уже было неотменимо, - так же, как стал неотменим Иисус.

СЕМЬ ЗАКОНОВ ПОТОМКОВ НОЯ
Само стремление как-то унифицировать пантеон закономерно: разноплеменное общество срастается и начинает пользоваться общими правилами, - отсюда и стремление сделать разных божеств родней друг другу, а возникающие общие правила отправить в далекое прошлое, чтобы произнести их устами самого старого, самого уважаемого божества.

С семью законами потомков Ноя именно это и произошло. Запрет идолопоклонства, например, явный анахронизм, на деле появившийся не ранее ислама и течения иконоборцев, а запрет богохульства мог появиться лишь когда оскорбление божества перестало приводить к немедленной смерти оскорбителя; запрет богохульства - признак толерантности. Совсем другое дело запрет убийства и воровства, они действительно стары, но эти нормы наверняка декларировались десятками неиудейских племен, и Ною их вручили уже по итогам победы Писаний.

Для соблюдения основных законов Ноя исповедовать иудаизм необязательно. Можно о Ное даже никогда не слышать. Это означает, например, что клеймо еврея мог получить от святых отцов даже австралийский абориген - лишь потому, что, не зная об Иисусе, не убивает, не ворует и не ест мяса, отрезанного от живого существа. Этот уровень правоприменения и царил: инквизиция, например, отправляла на костер за то, что человек отказался жрать мясо сдохшего своей смертью животного, - это считалось ясным признаком тайного еврея.

Видел в старой Библии родословное древо народов - от Ноя и его сыновей. Древо патрилинейно, что указывает на 19 век, но главное, древо имеет смысл; оно призвано обосновать единство человечества и человеческих законов - через лежащего у корней Ноя, общего предка. Но если семь законов даны Богом потомкам Ноя, то есть, ВСЕМУ человечеству, то каждый язычник, не соблюдающий хоть какой-то из этих семи законов, юридически богоотступник. Каждый, поставивший в своем вигваме идола - богоотступник, и может быть наказан максимально жестоко. Сами-то законы гуманны, но когда их вложили в уста Господа, 95 % населения планеты получили юридический статус богоотступников, то есть, даже по меркам начала 19 века достойными немедленной смерти.

Это не критика. Это внезапное осознание, как сложна была правовая ситуация, и сколь многое пытались хоть как-то утрясти святые отцы в их диспутах о количестве чертей на кончиках игл.

или

О Призраке, наконец

«Между Балтийским и Северным морями лежит старое лебединое гнездо, и зовётся оно Дания», - писал великий датский сказочник Ханс Кристиан Андерсен. Действительно, здесь можно увидеть тысячи прекрасных белоснежных птиц, ежегодно находящих себе приют у гостеприимных берегов сотен островов, составляющих одно целое, - Данию.

Прежде ещё буковые леса были гордостью датских островов, но ныне они совершенно «облысели». В Дании, куда бы мы ни поехали, всюду видны безбрежные морские просторы. В стране нет такого места, которое отстояло бы от моря более чем на шестьдесят километров. Море исстари стало для датчан родной стихией...

В центре этого «гнёздышка» лежит большой остров Зеландия, на северном берегу которого возвышается величественный королевский замок Кронборг. «Он стоит на берегу залива Эресунн, по которому каждый день проплывают сотни больших кораблей. Среди них встречаются и английские, и русские, и прусские. Все они приветствуют древний замок пушечными залпами - бум-бум, и пушки замка тоже отвечают им - бум-бум», пишет Андерсен. А русский офицер Николай Бестужев добавляет: «Окружающие замок окопы с двойным рядом орудий блестят яркой зеленью. На ближнем бастионе ходит часовой. Подле замка красивый городок Гельзенер, усеянный садами, мельницами, весёлыми и чистыми домиками».

Туристы, плывущие на паромах из Швеции в Данию, с удовольствием фотографируют замок Кронборг, а затем высаживаются на датский берег в местечке Хельзенер. Сюда в 60-е годы прошлого столетия приезжали режиссёр Г.Козинцев, актёр И.Смоктуновский и другие члены киносъёмочной группы «Гамлета». Ведь датчане уверяют, что Хельзенер - это и есть шекспировский Эльсинор с гордым замком Кронборг - резиденцией принца Гамлета. Перед замком - отель и кафе, носящие имя трагического героя, и на мраморном постаменте - его бронзовая фигура.

На самом деле, как считает большинство учёных, принц датский здесь никогда не бывал, его родина и владения находились в Ютландии (соседняя Зеландии провинция). Но гений английского драматурга навсегда переселил Гамлета из ютландских владений в Хельзенер.

Впервые легенду о Гамлете изложил Саксон Грамматик - датский хронист-летописец. Саксон пишет о датских конунгах как об отъявленных пиратах и разбойниках, чьей страстью было пускать ко дну чужие суда и грабить чужие побережья. Среди них - ютландский герцог Хорвендилл, отец Амелета, шекспировского Гамлета.

История отца Гамлета, короля, убитого любовником своей жены, обрела в Англии популярность после казни в 1587 году соперницы Елизаветы Тюдор - шотландской королевы Марии Стюарт, которую обвиняла в том, что она в сговоре с любовником отправила мужа на тот свет. Популярности способствовал перевод и печатное издание хроники Саксона Грамматика в 1514 году, а также пересказ событий в V томе «Трагических историй» Франсуа Бельфоре, изданных в 1576- м. Шекспир хорошо знал эти сочинения.

Трагические события далёкого прошлого, «возрождённые по воле» Шекспира, происходят в суровом северном краю, причём именно IX, а никак не XVI века. IX век в Дании - эпоха викингов, и Шекспир не устаёт напоминать об этом. В море, вплотную подступающем к стенам Эльсинора, действуют пираты, там происходят абордажные бои. Уже в середине X века Ютландия являла собой печальную картину: «Страна была опустошена набегами: вокруг Дании плавало много викингов», - повествует Саксон.

Реальный Гамлет-Амелет был истинным сыном эпохи; одним из викингов, свирепым, храбрым и безумным в бою воином. Неудивительно, что у Шекспира он также творит ужасные вещи - убивает практически всех главных действующих лиц трагедии. «Сейчас я мог бы пить живую кровь и на дела способен, от которых отпряну днём... Без зверства, сердце!» «Я не горяч, но я предупреждаю: отчаянное что-то есть во мне», - твердит герой.

Воинов, которые забывали себя в горячке боя, впадая в неистовство и сокрушая всё и вся на своём пути, в Скандинавии называли берсерками. По поверьям, ночью берсерк превращался в дикого зверя - медведя или волка. Не случайно именно ночью Гамлет особенно легко поддавался «зверству».

Известно, что шекспировская Дания поддерживала тесные контакты с Русью. По метким наблюдениям исследователя Веры Бегичевой, автора книги «Загадки древних технологий», герои пьесы одеваются в русские меха. «К дьяволу траур. Буду ходить в соболях», - говорит Гамлет. Они едят икру, вывезенную из России. Одного из приближённых Клавдия зовут Вольтиманд, т.е. Вальдемар, или Владимир. Это имя получило распространение в Дании после того, как на трон её взошёл король Вальдемар Великий (1131-1182), сын шлезвигского герцога Кнута Лаварда и русской княжны Рогнеды-Ингеборг, внучки Владимира Мономаха.

Шекспир называет мать Гамлета, королеву Гертруду, «женщиной императорского рода».

Современники драматурга и читатели Саксона Грамматика и Бельфоре знали, о каких императорах идёт речь. Согласно «Деяниям датчан» и «Трагическим историям», историческая Герута (или Гертруда), мать Амелета, была дочерью датского конунга Рюрика - князя староладожского и новгородского, основателя русской великокняжеской и царской династии в IX веке.

Факты - упрямая вещь и, стало быть, Гамлет - внук Рюрика, племянник Игоря и святой равноапостольной княгини Ольги, двоюродный брат Святослава, дядя крестителя Руси святого равноапостольного князя Владимира!

В. Бегичева утверждает, что Шекспир знал, кто такой Рюрик, ибо летописный рассказ о призвании варягов часто пересказывался в сочинениях английских путешественников XVI века, посещавших Московию, в том числе в сочинении его современника Дж. Флетчера «О государстве Русском» (1591). Тень Рюрика незримо витает над строками шекспировского «Гамлета».

Рюрик, стоявший, по выражению В.О. Ключевского, «у колыбели русского народа», сыграл в истории нашей страны исключительно важную роль. Тысячу с лишним лет его потомки Рюриковичи, Шуйские и Романовы правили Русью. И по сей день существует держава, к созданию которой он приложил руку.

Столетиями историки спорили, был ли он славянином или скандинавом. Истина лежит посередине. По отцовской линии Рюрик происходил из датского королевского рода Скьелдунгов. В их роду имя Рюрик (точнее - Хререк) было наследственным. Вдова одного из этих Хререков Ауд Мудрая была дочерью конунга Дании и Швеции Ивара, род которого, согласно сагам, восходил к конунгам Хольмгарда, т.е. Великого Новгорода, а следовательно, к князьям ильменских славян. Она после смерти мужа нашла с малолетним сыном прибежище на Руси, где вышла замуж за русского князя Радбарда (Ратибора).

— Часть исследователей считает, что летописный рассказ о Рюрике или полностью вымышлен, или привнесен из иных времен и обстоятельств (см.: Антинорманизм 2003; Фомин 2005; Изгнание норманнов 2010). Однако вопреки мнению этих исследователей имя Рюрик (Рёрик) было довольно широко распространено (древнескандинавское Hrǿrkír/Hrýríkr от hróðr — ‘слава’ и ríkr — ‘могущественный’). Оно засвидетельствовано многочисленными памятниками, в том числе руническими надписями (Rørik, Rurik, Hroerekr, RurikaR); его носили сын датского конунга (V в.) из известного древнескандинавского памятника «Беовульф», а также датский конунг VII в., дед принца Амлета, о котором рассказал Саксон Грамматик и работу которого использовал Шекспир в своей знаменитой трагедии, и др. Это имя до сих пор носят жители Швеции, Норвегии, Финляндии, Дании и Исландии (подробную библиографию работ о Рюрике см.: Войтович 2005: 25–35; Войтович 2006б: 196–203). Еще в 782 г. Карл Великий пожаловал Хальвдану — отцу Гаральда Клака, Хемминга и предположительно деду Рёрика — область Хрюстри (Hriusti). Это были земли фризов в устье Везера (фризы торговали по всей Балтике, их колония была даже в Бирке). Бельгийский пастор Г. Ф. Голлманн, развивший догадку канцлера Н. П. Румянцева о вероятном отечестве Рюрика, написал исследование о Рустрингии (Hollmann 1816; Голлманн 1819), где привел средневековые латинские варианты этого названия: «Rustringi», «Hrustri», «Riustri» (Голлманн 1819: 35). (Согласно С. Л. Николаеву, начальное hr- упростилось в r-, но у фризов оно сохранялось до XII в.). Перечисляя ряд известных «у фрисландцев, а именно в Рустрингии» личностей, носивших имя Рурик (Рерик), автор упоминает и князя, правившего у ободритов. Приводит он и имя местной горы — Рериксберг. И заключает: «Руссы первоначально были Рустринги — сие становится весьма вероподобным» (Голлманн 1819: 45), и потому Рустрингия «должна быть признана подлинным отечеством Рюрика и его братьев» (Голлманн 1819: 54).

В 882 г., уже после смерти Рёрика, Фульдские анналы называют его «верником» (fidelis) королям франков (Francorum). Дело в том, что сыновья и внуки конунга Хальвдана, проигравшего борьбу за датский трон, вынуждены были искать удачу викингов в других землях. И потому Рёрик последовательно находился на службе у внуков Карла Великого — Карла II Лысого, Людовика II Немецкого, Лотаря I, а также у сына последнего Лотаря II (Coupland 1998: 95–101). Всю жизнь Рёрик претендовал на датскую корону, а потому должен был вести себя как конунг (король). Поэт Седулиус Скоттус, живший около Льежа в 850–860-х гг., описывает алтарь, построенный «во время королевского правления Рёрика». Кроме того, в Житии св. Адальберта (конец X в.) Рёрик назван «королем варваров». К IX в. франкская империя Каролингов ослабела, и пришло время «северных людей» — шведов, норвежцев и датчан. Когда в начале IX в. Карл Великий заключил союз с вендами (славянскими племенами Северо-Западной Европы), это не понравилось датскому конунгу Гудфреду. Тот пытался обеспечить безопасность порта Хедебю и удержать под своим контролем морской торговый путь, на который претендовали и франки, и славяне.

Гудфред напал на ободритов и разрушил их порт, называвшийся (по стечению созвучий) Рериком.

В начале второго десятилетия IX в. король Гудфред Датский умирает. Даны захватывают Норвегию (она оставалась частью Дании до XIX в.) и Харальда (Гаральда/Гериольда), бывшего соправителем сыновей Гудфреда (датчан), заставляют уйти из Норвегии. В результате междоусобицы двое из четверых братьев Рёрика гибнут, двое — Харальд и Хемминг — в 826 г. бегут к франкскому императору Людовику Благочестивому и с четырьмя сотнями спутников принимают крещение. Братья получают земли в той части Фрисландии, которая зовется Рюстрингия. Харальду достается Дорестад — порт фризов на Рейне. Дорестад — крупный торгово-ремесленный центр Северной Европы в междуречье Рейна и Лека близ современного города Вейк-бей-Дюрстеде (на территории Нидерландов, южнее Утрехта).

Современный историк пишет: «Хотя сам Рёрик не упоминается во франкских источниках до 850 г., можно рассмотреть его историю ретроспективно, предполагая, что Рёрик прежде управлял Дорестадом по бенефициарному праву вместе со своим братом... Начало правления Харальда в Дорестаде может быть датировано 841 г». (Coupland 1998: 95–96).

В 844 г. Рёрик и Харальд впали в немилость и были заключены в тюрьму. Харальд, вероятно, умер в заключении, а Рёрик бежал, объявился у Людовика Немецкого, брата Лотаря, и, в конце концов, нашел приют у язычников.

К востоку от Рюстрингии лежали земли славян. Обобщенно северозападных славян франки называли winithi, winidi, позднее немцы называли их вендами. Племен было множество, скажем о некоторых: на Эльбе жили лютичи, к которым относились, в частности, велеты (вильцы), полабцы (сохранявшие свой язык до XVIII в.), руяне (жители острова Руян/Рюген), по Одеру сидели ободриты. Тех, кого Фульдские анналы в 844 г. называют «абодритами» (а их убитого короля Готцомюсли), Ксантенские именуют «винитами», то есть венедами (их король — Гестимус). На следующий год под пером хрониста виниты станут винодами. При этом указывается, что Рёрик (Rorik) — их царь (rex).

По версии Фульдских анналов (850), Рёрик несколько лет жил не у ободритов, а у саксонцев. Но те же анналы шестью годами ранее в контексте тех же событий говорят об ободритах.

Союз викинга Рёрика с ободритами и, более того, факт его пребывания в роли «короля» — сюжет загадочный и экзотический. Чужак не может стать королем (во всяком случае, эта ситуация не тривиальная).

В 845 г. «виноды» в беде. Хронист рассказывает, что в их земле разразилась некая катастрофа (не мор, а, видимо, страшное наводнение), волхвы безуспешно кидали жребий перед идолами. Жребий каждый раз падал неудачно. Тогда один из пленных, христианин, предложил бросить жребий перед изображением христианского Бога. Жребий выпал как должно. Рёрик и весь народ язычников 14 дней постился и не пил медового напитка. Вдобавок он отпустил пленников. И вскоре бедствие прекратилось. После этого Рёрик мирит «винодов» с Людовиком Благочестивым. Современный историк пишет: «В 850-м Рёрик объединил свои силы с Годфридом Харальдссоном, они напали на Фризию и вернули себе Дорестад силой оружия. Когда Лотарь увидел, что он не может выгнать Рёрика, он принял его клятву в верности, предоставив ему Дорестад „и другие графства“ за то, что Рёрик согласился собирать для Лотаря налоги и отражать вторжения данов» (Coupland 1998: 96).

Между тем в Дании началась смута, Рёрик вновь вступил в борьбу за корону, но она досталась Хорику, сыну Гудфреда Датского. Рёрик воюет и с ним и в качестве отступного получает порт Хедебю.

«Контроль над этим важным портом, видимо, представлялся равноценной платой Рёрику за отнятый у того фризский бенефиций, и Лотарь, вероятно, одобрил завоевания Рёрика, за которыми последовал бы подъем торговли между Лотарингией и Скандинавией. <…> Но каковы бы ни были их планы, они закончились крахом. Скандинавские разбойники, воспользовавшись отсутствием Рёрика, напали на Дорестад и Бетуве и разграбили весь регион, включая Утрехт. <…> В 863 г. Рёрик вновь обосновался в Дорестаде. Но вскоре был вновь атакован датскими пиратами...» (Coupland 1998: 96–98).

Помимо этого несчастья случается и другое — море крадет у конунга его город: после опустошительного наводнения, заиливания и изменения русла Рейна бóльшая часть этой территории станет непригодной для обитания. Экономическое благополучие Дорестада подорвано; «с 860-х годов коммерческая деятельность в Дорестаде, по-видимому, полностью прекратилась» (Coupland 1998: 96). Но, надо думать, Рёрика интересует уже не Фризия и даже не Дания, а вся Балтийская ойкумена.

Сохранились два датированных 863 г. письма Хинкмара Рейнского, из которых следует, что «Рёрик лишь недавно был обращен и окрещен, что открывает удивительный факт: он не был христианином, когда ему предоставлялся бенефиций Дорестад в 841 и 850 гг.» (Coupland 1998: 98). Однако заметим, что Рёрик (видимо, крещенный еще отроком в 826 г. в Майнце) отпадал от христианской церкви в язычество, был у язычников королем и даже получил прозвище «язва христианства» (что, собственно, и говорит о его отпадении). После таких прегрешений, согласно седьмому правилу Второго Вселенского собора, он должен был войти в купель вторично.

В европейских анналах имя Рёрика мелькает почти ежегодно, но отсутствуют упоминания о нем в 864–866 гг. Ксантенские анналы сообщают, что в 866 г. язычники разорили Фрисландию, но Рёрик не упомянут даже мельком. В 867 г. его вытесняют из Фризии некие кокинги. Неизвестно, впрочем, не происходит ли это в отсутствие конунга. С 867 по 869 и с 874 по 882 гг. Рёрик исчезает со страниц западных хроник.

Предполагается, что в первый раз Рёрик оказывается в Ладоге в середине 860-х гг. Появившись после изгнания находников и периода смуты, о которой говорит пожар, уничтоживший Ладогу около 865 г., он первым делом отстраивает крепость. А через два года уходит к Ильменю. Таковы, видимо, условия его договора с ладожанами — обеспечение безопасности города и торгового пути.

В 870–873 гг. Рёрик вновь в Западной Европе. Саймон Коупленд пишет: «В феврале 872 г. Карл провел дальнейшие переговоры с Рёриком, к которому на сей раз присоединился его племянник Рудольф. Встреча проходила в Monasterium, возможно, в Мустье-сюр-Самбр в провинции Намюр, близ границы первоначальных владений Лотаря. Причина переговоров нам неизвестна, но когда трое мужчин снова встретились в октябре того же года в Маастрихте, король приветствовал Рёрика и поблагодарил его за верность, тогда как Рудольф был обвинен в вероломстве, и людям Карла было велено его остерегаться. Последний раз о Рёрике сообщается в следующем, 873 г., когда он посетил Людовика Немецкого в Аахене.

Взяв у короля заложников, он поклялся в верности. По-видимому, эти предосторожности понадобились Рёрику из-за его связи с соперником Людовика, Карлом Лысым. Рёрик оказался в незавидном положении, контролируя бенефиций, который включал земли на обеих сторонах границы, проложенной по Меерссенскому договору 870 г.» (Coupland 1998: 99).

По мнению Г. С. Лебедева, в то время как Рёрик улаживает владельческие отношения с королем Франции Карлом Лысым и Германии Людовиком Немецким, «в Ладоге и Новгороде, видимо, формируется антикняжеская оппозиция во главе с Вадимом Храбрым. Вернувшись, Рюрик сумел расправиться с непокорными и, вероятно, в это время вступил в династический брак с одной из представительниц местной знати (Ефанда по В. Н. Татищеву, Сфанидр по С. Л. Николаеву; см. с. 398 наст. изд.). Второй период его пребывания на Руси (875–879) отмечен стабилизацией экономических связей на Балтике» (Лебедев 2005: 492–493).

Согласно ПВЛ, Рюрик умер в 879 г., а в 882 г. император Карл Толстый передает Фризию Годфриду, племяннику Рёрика. По мнению исследователей, это значит, что Рёрика уже нет в живых.

Воскр. (XVI в.) сообщает: «В то время в Новгороде некий старейшина именем Гостомысл готовился к смерти и созвал тех, что с ним владел Новгородом. И сказал: „Даю вам совет. Да пошлите в Русскую (sic!) землю мудрых мужей и призовите князя от живущих там потомков римского царя Августа“. Они же пошли в Прусскую (sic!) землю и разыскали Рюрика, происходившего от рода римского царя Августа, и молили его послы от всех новгородцев, чтобы шел к ним княжить». (Тут Пруссия — творчество позднего летописца, дань созвучию, а упоминание о Русской земле — эхо сведений ПВЛ о том, что ладожане, в том числе и местная русь, послали за Рюриком к заморской руси. В более развернутом виде находим тот же сюжет в Иоаким., о подлинности которой у ученых нет единого мнения.) Первый вождь словен старейшина Гостомысл мелькает в Комиссионном списке НПЛ младшего извода, в Первой подборке Новг. Карамз. (XV в.). Местное летописание называет его и «первым новгородским посадником» (подробнее о Гостомысле см. на с. 464 наст. изд.).

Имя Гостомысла напомнит о названном в «Слове о полку Игореве» прозвище Ярослава Галицкого — Осмомысл. Именно при «намыслившем гостей» старейшине Гостомысле расцветает ладожская торговля с арабским Востоком и Скандинавскими странами. Существует деревня Гостелюбле (Михайловский погост Бежицкой пятины, сер. XVI в.), и существовали Гостьмеричи (в берестяной грамоте № 492, сер. XIV в.) (Васильев 2005: 65, 242).

Однако вернемся к Рёрику. Будучи язычником и, как о нем писали, «язвой христианства», он получил в управление торговый город Дорестад, финансовую столицу королевства. Почему? Потом на него пало подозрение короля, и он был брошен в темницу. Сумел бежать. Но почему-то побег не усугубил вины, напротив, стал доводом для оправдания. Король отправил к беглецу посольство, прося вернуться и взять на себя труд по спасению государства от разбойников-викингов. И ведать государственной казной...

Может показаться, что такого не бывает. Однако исследователь нумизматики Саймон Коупленд пишет, что в Дорестаде Рёрик чеканил монеты с именем императора Лотаря (например, с такой легендой: LOTARIVSIMPERAT), что доказывает, что Рёрик был вассалом императора франков (Coupland 1998: 96).

Молодой Рёрик претендовал на то, чтобы контролировать Дорестад и Хедебю. Но эти города являются важнейшими торговыми центрами Балтики. Третьим таким центром была шведская Бирка. Четвертый, самый важный, — далекая восточная Ладога. Через нее шел в Европу основной поток арабского серебра. И именно здесь уже на закате жизни появляется конунг Рюрик.

Так в пользу отождествления Рёрика с летописным Рюриком говорит сама биография конунга, связывающая его с важнейшими торговыми путями, что проницательно угадал еще Н. Т. Беляев (см.: Беляев 1929).

Опыт чеканки серебряной монеты в Дорестаде должен был многому научить Рёрика. Видимо, тогда он не только узнал, кто, как и откуда привозит серебро в Северную Европу, но и стал задумываться об установлении контроля над балтийским серебряным потоком. Финансово-производственная схема, которую разработали и осуществили предприимчивые ладожане, проста и монументальна: изготовленные на Земляном городище бусы меняли у финских охотников на пушнину, а пушнину продавали арабским купцам за дирхемы. Ладожская стеклоделательная мастерская работала с 770-х по конец 830-х. Петербургский экономист Борис Николаи, в последние десятилетия XX в. подолгу живший в Ладоге, предполагал, что стеклодельня существовала в режиме эмиссионного банка: сколько пушнины поступило на рынок, столько стеклянных «глазков» и производилось. (См.: Львова 1965–2008; Рябинин 1985; Рябинин 1997; Рябинин 2003.) Известно, что «в Западную Балтику арабское серебро поступало лишь со второй половины IX в.» (Потин 1970: 64–80; Потин 1982: 127–134), это как раз и есть результат более чем тридцатилетней деятельности Рёрика Ютландского.

Во второй половине IX в. по сравнению с первой половиной столетия число восточных монет, попавших в клады Швеции и Готланда, резко возросло (Noonan 1994: 225–226; Седых 2005). Если 46 кладов, попавших в землю с 800 по 859 г., содержат немногим более 11 тысяч монет, то только за два следующих десятилетия в 23 кладах обнаружено более 13 тысяч монет. А за последние двадцать лет века (после Рюрика!) лишь 3 клада (в сумме менее трехсот монет). То есть 54 % монет в двадцатилетие 860–880 гг. и 1 % — между 880 и 900 гг.

Все клады этого времени найдены в Новгородских землях, по Западной Двине, по Оке и на Верхней Волге. «Путь из Варяг в Греки» по Днепру еще не был пробит.

Научная биография Рёрика не написана, а потому его окружает плотное облако мифов, фантазий и просто недоброкачественных переводов средневековых хроник. Мы до сих пор не умеем корректно использовать в своих реконструкциях материал скандинавских саг, которые отображают, пусть и в несколько измененном виде, земные реалии и не раз рассказывают об Альдейгье — княжестве («королевстве») с центром в Ладоге.

Л. В. Войтович полагает, что саги могут помочь определить происхождение Рюрика. Обратившись к сагам, в частности к «Саге об Эйрике Путешественнике» и «Саге о Хальвдане, сыне Эйстейна», где повествуется о событиях последней четверти VIII в., мы узнаем, что конунг Эйстейн, отпрыск норвежских Инглингов и датских Скьёльдунгов, потеряв жену, занялся пиратством на Балтике. Его брату Эрику Путешественнику саги приписывают открытие речного пути в Константинополь — землю Одаинсак («луга бессмертия»). Эйстейн с сыном Хальвданом Старым овладели Ладогой, где Хальвдан занял престол, а потом его потерял и в 782 г. выступил претендентом на владения в Фрисландии. Л. В. Войтович считает, что Рёрик Ютландский (Дорестадский и Фрисландский) — потомок Хальвдана, героя древних саг. Рёрик известен по множеству источников (см.: Coupland 1998: 95–101; из старых работ: Крузе 1836; Крузе 1836а; Беляев 1929: 215–270). Исследователи дискутируют, был ли Рёрик младшим сыном Хальвдана Старого или его внуком — то есть сыном Ануло или Хемминга. Л. В. Войтович допускает, что Рёрик был младшим братом или племянником изгнанного датского короля Харальда Клака (Войтович 2006б: 196–203). А если Рёрик — потомок правившего в Ладоге Хальвдана, то уже не кажется фантастическим известие Иоаким. о том, что мать приглашенного на Русь князя Рюрика — словенка Умила, дочь ладожского старейшины Гостомысла. См. 464–468 наст. изд.

Это многое объясняет

Alex Win

2012-06-29 03:34 pm (UTC)

Принц воспитанный при "данском дворе".
Сын отца убитого в Рерике.
И битва за Хедебю.
Король ободритов.
Призвание.
Время жизни.
По-моему, слишком много совпадений чтобы быть случайностью :)

Re: Это многое объясняет

andrey_trezin

2012-06-30 05:20 pm (UTC)

"Сын отца убитого в Рерике" – красиво как предположение. Но... Вот, однако, весь текст:

808
В то время была весьма суровая и гибельная зима. И в начале весны император, пришёл в Нимвеген, провёл там сорокодневный пост, а также отпраздновав святую Пасху, снова вернулся в Аахен. И, поскольку было сообщено, что король данов Годфрид переправился с войском против ободритов, он послал своего сына Карла к Эльбе с сильным отрядом франков и саксов, приказывая сопротивляться свирепому королю, если он попробует вступить в пределы Саксонии. Но тот, несколько дней простояв лагерем на берегу, а также взяв приступом и захватив силой несколько славянских замков, вернулся с большим уроном для своих войск. В самом деле, хотя он сместил не доверяющего верности земляков вождя ободритов Драско, другого [же] герцога, Годелаиба, захваченного хитростью, повесил на виселице [и] сделал своими данниками две области ободритов, однако он лишился своих лучших и храбрейших воинов, и с ними сына своего брата, по имени Регинольд, который при штурме какого-то укрепления был убит вместе с многими вельможами данов. Карл же, сын императора, соединил Эльбу мостом и со всевозможной быстротой переправил войско, которому был начальником, против линонов и смельдингов, которые и сами отложились к Годфриду. И, повсеместно разорив их поля, [Карл, сын императора] вернулся в Саксонию с невредимым войском. С Годфридом в упомянутом выше походе были славяне, которые назывались вильцы. Из-за старинной вражды, какую они имели обыкновение сохранять с ободритами, они по доброй воле соединились с его войском. И когда сам он вернулся в своё королевство, они также вернулись домой с добычей, которую смогли захватить у ободритов. Годфрид же, прежде чем вернулся, разрушил эмпорий, который на языке данов называется Рерик и который выплатой податей давал его королевству выгоду, и, переселив оттуда торговцев, распустил флот [и] со всем войском пришёл к порту, который называется Слисторп. Пробыв там несколько дней, он таким образом повелел укрепить границу своего королевства (которой видел Саксонию) валом, что от восточного залива моря, который они называют Остарзальт, вплоть до западного океана весь северный берег реки Эгидоры прикрыло укрепление вала. Однако были оставлены одни ворота, через которые они могли бы выпускать и принимать повозки и всадников. Итак, разделив сооружение между войсками герцогов, он вернулся домой <…>

Re: Это многое объясняет

andrey_trezin

2012-06-30 05:21 pm (UTC)

809
<…>
Между тем Годфрид, король данов, поручил [сообщить] через каких-то купцов, что он слышал, будто император на него разгневан тем, что в прошлом году он повёл войско на ободритов и отомстил за свои обиды. Он добавил, что желает очиститься от того, что ему вменялось в вину, а именно: нарушение союза было начато ими первыми. И он просил, чтобы на границе его королевства за Эльбой состоялась встреча графов императора и его графов, на которой по очереди могли бы быть названы деяния и достойные исправления перечислены сторонами. Император не отказался, и говорят, что переговоры с датскими вельможами произошли по ту сторону Эльбы в месте, которое называется. И после того, как о многом с обеих сторон так и этак говорилось, и многое предлагалось, они в конце концов разошлись совершенно безрезультатно. Вождь же ободритов Траско, после того, как дал Годфриду, по его требованию, своего сына в заложники, собрав своих людей и приняв помощь от саксонцев, напал на своих соседей вильцев и опустошил их поля огнём и мечем. И, вернувшись оттуда домой с бесчисленной добычей [и] приняв снова от саксов ещё более действенную помощь, он штурмовал самый большой город смельдингов и, их успехами, всех [смельдингов], которые прежде от него отложились, он заставил вернуться в его союз. Таким образом, совершив это, император, вернулся из Арденн в Аахен, [и] в месяце ноябре держал совет об исхождении святого духа, каковой вопрос впервые выдвинул некий иерусалимский монах Иоанн. Для его решения в Рим, к папе Льву были отправлены епископ Вормский Бернхар и Адалард, аббат монастыря Корвеи. Обсуждалось также на том самом совете о положении церквей и об образе жизни тех [людей], которые, как говорится, служат в них Богу. Однако, как представляется, по поводу [тех] дел не было определено ничего серьёзного. Император же, когда ему было сообщено многое о похвальбе и гордыне короля данов, постановил построить за рекой Эльбой город франков и разместить в нём гарнизон. И в то время как он собрал для этого людей в Галлии, а также Германии, снабдив оружием, а также и прочими необходимыми в использовании вещами, [и] приказал вести [их] через Фризию к назначенному месту, герцог ободритов Траско путём обмана был убит в эмпории Рерик. Но, после того как было подыскано место для основания города, император приказал, чтобы граф Экберт, сделавшийся начальником в исполнении этого дела, перешёл через Эльбу и занял то место. Место же то, под названием Эзесфельд, находится на берегу реки Стурии. И было занято и начало укрепляться Экбертом и саксонскими графами около 15 марта.
Анналы Королевства франков. Год 808. перевод с лат. А. Волынец 2009. Annales regni Francorum inde ab a. 741 usque ad a. 829, qui dicuntur Annales Laurissenses maiores et Einhardi. MGH, SS. rer. Germ. Bd. 6. Hannover. 1895. P.54.
http://www.vostlit.info/Texts/rus17/Annales_regni_francorum/frametext2.htm