обыденной жизни» Н. В. Жутиковой...

В 1988 году в Академгородке был съезд психологов и психиатров, практиков и теоретиков. Среди многих проблем современности был поставлен вопрос о музыкальной наркомании. Опыты показали, что электронная запись, переданная через усилители, разрушающе действует на самые высшие организации мозга, самые чувствительные, тончайшие образования.

Вспомним: рыбки в аквариумах (Япония) предсказывают землетрясения. Медузы уходят под воду, предсказывая шторм. Они слышат инфразвуки, упругие колебания, не слышимые ухом человека.

Р. Вуд по заказу королевского театра создает трубу, издающую «страшные» звуки, чтобы усилить воздействие спектакля на зрителей. Эти «страшные» звуки вызвали землетрясение. Стены театра закачались, а в зданиях, находящихся вблизи, вылетели стекла.

Механическая запись, усилители ее вызывают появление инфразвуков. Неслышимый враг воздействует на черепную коробку, вызывая ее вибрацию. Новейшие слои коры головного мозга, которые являются высшим достижение природы, выполняют гуманистическую функцию: способность чувствовать, сопереживать, способность к творчеству, находятся в непосредственной близости к черепной коробке – и механические колебания разрушают личность, убивают память.

То воздействие, какое оказывают инфразвуки, выражено в слове наркомания, то есть человек постепенно попадает в звуковую зависимость и уже не переносит тишины. Создается потребность во все более громком звучании.

Если у молодых людей нервные клетки уничтожаются постепенно, то у пожилых, старых людей нейроны гибнут целыми группами. Этим объясняется нетерпимость, иногда яростный протест, требование выключить такую музыку.

Рок- и поп-музыка являются социальным релаксатором (лат.: ослабление напряжения). Однако, надо знать и помнить, что отсутствие разнообразной динамики (одно фортиссимо), сильных и слабых долей такта (работа и отдых), все доли акцентируемые, бесконечные повторы одних и тех же мелодических оборотов с одинаковым текстовым сопровождением (часто с глупыми словами) деформируют психику, потому что создают противоречие с работой природных механизмов и особенно разрушительны в детском возрасте. Для передачи глубоких чувств и мыслей не нужно орать, не нужны телодвижения, напоминающие пляску святого Витта.

* * *

Что такое «в согласии» с природой? Все достижения науки, техники, архитектуры, искусства вечны, если используют силы природы, законы ее развития, – диалектику (греч. – многообразие форм во всей их противоречивости).

Не одно поколение с изумлением и благодарностью будет смотреть, читать, слушать великие произведения прошлого, изучая в них гармонию противоположного.

Вечно искусство классицизма, потому что учитывает природу человеческого восприятия. Нельзя увековечивать то, что быстро преходяще. Нельзя передавать крайние чувства, потому что они быстро проходят, а картина запечатлевает их навечно.

Художественное полотно «Принесение Ифигении в жертву». Жрецы несут молодую девушку на ложе, где будет принесена жертва. Лица окружающих жертвенник выражают различные чувства: печаль, огорчение, скорбь. Лицо одного из присутствующих закрыто руками. Это отец. Естественно, если передать предельное страдание, лицо должно быть искажено. Художников, передающих крайние чувства, называли «навозописцами». (Читателю можем посоветовать прочесть в этой связи рассуждения Лессинга о скульптурной группе «Лаокоон»: красотой передано страдание). 

В Эрмитаже был представлен портрет древнегреческого философа Эпикура. Он написан смеющимся: быстропроходящий смех остановлен навечно, – и вот результат: чем больше мы вглядываемся в его лицо, тем больше черты лица, передающие смех, превращаются в гримасу.

Л. Толстой задает вопрос: «Для чего искусство?» И отвечает: «ДЛЯ ЗАРАЖЕНИЯ». Оно существует, чтобы «глухой и слепой» услышал, прозрел, понял то, что было непонятно, хоть на миг.

«Если близорукие критики, – пишет Толстой, – думают, что я хотел описывать только то, что мне нравится, как обедает Облонский и какие плечи у Карениной, то они ошибаются. Во всем, что я писал, мной руководила потребность собрания мыслей, сцепленных между собой для выражения себя, но каждая мысль, выраженная словами особо, теряет свой смысл, страшно понижает, когда берется одна из того сцепления, в котором она находится, то есть не заражает. <...> В чем назначение искусства? Бороться за человеческое в человеке и выражении себя».

Иными словами – утверждать собственную сущность. Только в данной форме, в данной последовательности слов, звуков, тональностей, с этой гармонией произведение будет обладать определенным воздействием. Нарушение в малом, потеря какой-то мелочи ведет к уничтожению «заражения». Все виды искусства существуют для того, чтобы заставить вибрировать чью-то душу. Задача искусства не обвинять, не карать, а исследовать причины поведения человека.

Картина «Княжна Тараканова» Флавицкого. Перед этой картиной всегда долго стоят люди. Они могут не знать, кто она, за что оказалась в темнице. Если бы вода уже доходила ей до горла, зритель не мог бы, глядя на картину, «выразить себя». Еще мгновение – и все кончено. Но вода только начинает заполнять тюремную камеру. И человек невольно придумывает свой рассказ: и почему эта женщина здесь, ее одежда не соответствует обстановке, и, может быть, что-то случится, кто-то придет на помощь, и... Она не кричит, голова слегка откинута. Сколько мужества в этой женщине перед неотвратимостью. И где-то проскальзывает мысль или появится позже, зазвучит, как далекий обертон: пусть и у меня достанет сил так же мужественно и с таким достоинством перенести свое несчастье, если оно случится...

Убийство Иваном Грозным своего сына. Репин запечатлел момент после его свершения. Репин заставляет нас обратить большее внимание не на жертву, а на преступника. И, глядя на безумные глаза царя, скрюченные руки, мы ищем причину: почему? Что случилось перед этим?.. Как отзовется?.. Сочувствие не только к убитому, но и к оставшемуся жить.

Вспомним слова Толстого: искусство должно будить в человеке человеческое!

«Хороший бюст равен целой биографии... Я всегда пытался передать внутренний мир чувства движением мускулов».

Огюст Роден.

 В чем движение в скульптуре? Даже мертвое тело отражает внутреннее состояние последних минут, по которым мы угадываем, раскрываем (выражая в этих рассказах себя), чем они были наполнены: смысл таится в судорожно сжатых руках, в безвольной позе смирения, в поникшей голове. В выражении на лице чувства исполненного долга, в напряжении расправленных плеч или стремлении подняться, чтобы завершить дело своей жизни...

Обойдите «Медного всадника» – и вам раскроются противоречивые черты характера Петра. Даже одна деталь, поднятая рука, обретает различную выразительность.

Есть две картины, рассказывающие нам об убийстве Медеей своих детей. Первая не является произведением искусства. На полотне один ребенок мертв, над вторым занесена рука с кинжалом.

Другая картина: дети играют на широкой кровати. Медея стоит вдалеке, наблюдая за ними. Кинжал зажат в руке, рука за спиной. И каждый смотрящий придумывает свой рассказ: пусть опомнится, пусть стоит, пока не поймет... Пусть упадет перед ними в раскаянии за одну только мысль, что это возможно.

В картине, в музыкальном произведении, в архитектуре должно быть место для читательского, зрительского, слушательского «Я». Есть «заражение» – значит, воспитывается душа, совершенствуется человек.

«Заражение» и выражение себя связаны в единое чувство. Оно поддерживает мораль, тренирует духовность, помогает подавить недостойные порывы, желания. Оно учит чувствовать себя человеком.